Читать книгу: «Светлая грусть», страница 18
–А еще к тебе девки всякие ходят – психологиня эта и журналистка, – напомнил Олег.
–Брось, ты ему завидуешь.
–Ой, ну им-то какой резон писать это?! – возмутился Стас, хотя знал, что обе девушки не раз видели его подпись. – Мирослава совсем далека от вещей за пределами головного мозга, а Анюта училась в Англии на финансиста, думаю, если бы она захотела подгадить, то придумала б что-то посерьезнее этой бумажки. К тому же у них обеих нет поводов меня наказывать…
–Сын, ты меня прости, – негромко проговорил Михаил Семенович. – А что она говорит по поводу твоей головы?
–В смысле?
–Память-то у тебя шалит – не могло так случиться, что ты написал эту бумажку и забыл?
Если бы Стас умел метать глазами молнии, одна из них сейчас бы угодила в отца.
–Дядь Миш, вы это зря, – отрезала Алиса. – У Стаса проблем с памятью кроме этого провала не возникало.
–Хотя, мало ли, – протянул Олег. – Брат, ты бы у доктора спросил, а то может за тобой последить надо.
–Прекратите из меня придурка делать! Я все прекрасно помню.
–Сын, ты остынь, остынь, я же тебя не виню, но, согласись, вероятность-то есть.
Дискуссия перерастала в перепалку, посему умные, взрослые и уважающие друг друга люди решили ее свернуть и разойтись на том, что будут думать о возможных причинах этого недоразумения, а заодно и наблюдать за Стасом.
–Такое нарушение памяти в вашем случае мне кажется маловероятным, – успокоила его при очередной встрече Мирослава Валерьевна. – Если сравнить с компьютером, то у вас сбой произошел в системе хранения информации, а система накопления новой работает исправно. Можно было бы предположить, что травма спровоцировала ухудшение памяти, но вы ведь пьете препараты для ее стабилизации, которые вам назначили в клинике?
–Да, горстями, – поморщился Стас, – как распоследний ветеран.
–Тогда новых сбоев быть не должно. Посоветую пройти дополнительное обследование головного мозга и повнимательнее следить за своим окружением.
–Не совсем вас понимаю…
–Мозг просветить на всякий случай – я боюсь полностью исключать возможность новых нарушений – стопроцентно подтвердить или опровергнуть мои слова сможет аппаратура. И если она покажет, что все в порядке, не хочу вас расстраивать, но, видимо, кто-то хочет вас подсидеть.
Стас аж вскочил от таких слов и принялся доказывать обратное, расхаживая по кабинету из стороны в сторону:
–Нет, Мирослава Валерьевна, из тех, кто знает мою подпись настолько хорошо, что сможет подделать, никто не может желать такого – это мои самые близкие люди.
–Допустим так, – совершенно спокойно произнесла доктор, – но у вас же есть устав предприятия?
–Конечно!
–Там что-нибудь написано про отстранение гендиректора в связи с невозможностью им исполнять свои должностные обязанности?
–Не помню… наверное, – пациент нервно теребил ремешок часов. – Да сейчас даже отец в моем бизнесе – дело все равно в семье останется.
–Вы хороший человек, поэтому я не хочу скрывать от вас эту свою догадку. Я не настаиваю на ее справедливости, – она несколько натянуто улыбнулась и перекрестила ноги под столом. Оказавшийся за спиной доктора Стас невольно обратил на это внимание и куда больше чем переадресованному каравану грузовиков удивился тому, что всегда аккуратная до педантичности Мирослава Валерьевна сидела, разувшись, ее туфли валялись рядом, а пятки тонких бежевых чулок зияли кровавыми пятнами.
–Что у вас с ногами? – такта промолчать не хватило. Бледное лицо девушки в мгновение ока залила краска, она принялась нащупывать под столом обувь и сбивчиво объяснила, что натерла ноги новыми туфлями:
–Ничего страшного, так всегда бывает, – говорила доктор, избегая встречаться со Стасом глазами.
–Да у вас же кровь, как вы домой дойдете?
–Дойду, – одна нога оказалась в туфле, девушка не смогла изобразить, что это далось ей безболезненно. И, сморщившись еще сильнее, впихнула в обувь вторую ногу.
–Нет, так дело не пойдет, – Стас нажал кнопку селектора и перепоручил Мирославу Валерьевну Ире:
–Сходите в аптеку, купите, не знаю, что там полагается… или лучше сразу в обувной магазин…
–Ой, да у меня все есть. Сама такая, – понимающе проговорила секретарь и увела доктора за собой. Вернулась в кабинет Мирослава вполне бодрым шагом, но периодически закусывала нижнюю губу.
–Давайте, я вас отпущу, – справедливо оценил ее состояние Станислав.
–Нет, что вы, это совершенно нормальная ситуация.
–Продолжим занятие в машине.
–Какой?
–Моей, не на метро же вас отпускать.
Мирослава Валерьевна хотела протестовать, но мужчина бережно взял ее под руку и повел к выходу. Шла она еле-еле, а образовавшаяся меж бровей морщинка свидетельствовала – каждый шаг причинял сильную боль:
–Предупредили бы меня, что приболели, я ж не зверь какой.
–В следующий раз учту.
Она пыталась как всегда выглядеть серьезной и рассудительной – но сейчас могла быть таковой лишь когда обувь не касалось ее ног, ибо туфли, обутые на заклеенные пластырем растертые пятки, причиняли почти такой же дискомфорт, как и без него. Стасу даже показалось, что всегда ясные голубые глаза Мирославы утратили свой небесный цвет, таким несчастным получился призванный быть уверенным взгляд доктора. Мужчина мысленно согласился с тем, что от Ирины пользы было мало, и постучался к той, в чью компетентность по всем вопросам верил безгранично.
–Здравствуйте, доктор, – весело проговорила Алиса, – чем обязана?
Стас в двух словах описал ситуацию, понимая, что сбежать и избежать помощи с его стороны у Мирославы Валерьевны физически не получится, а отговоркам, что окровавленные пятки – это норма, он не верил. Мужчины, они, вообще не понимают, как можно купить обувь, которая трет, не верят, что во время примерки она могла показаться вполне удобной и не знают такой сакральной истины, что женщина способна испортить себе ноги как балетками, купленным в переходе, так и супер-модными туфлями из дорогого бутика. А для женщин мозоли от новой обуви – скорее правило, нежели исключение. Алиса сразу нашлась:
–Слушай, а вы ведь по адресу! Присаживайтесь, доктор, не стесняйтесь. У меня есть отличные тапочки, которые меня спасают от высоких каблуков…
–Алиса, не стоит, я сама дойду, Станислав Михайлович меня ставит в неловкое положение…
–Станислав Михайлович, он такой. Он бы лучше девушку домой отвез.
–Я как раз собирался.
–А ключи от машины где?
–В пиджаке! – Стас хотел проверить карманы, но понял, что сам пиджак остался в кабинете. – Все на свете забыл в этой суете…
–Память-то шалит…
–И ты туда же!
–Да я не о том, – спохватилась девушка, – я верю, ту бумажку ты не писал…
–Как сговорились, ей богу! – Стас не отреагировал на ее извинения и резко хлопнул дверью.
–Боже ж мой, как с ними, мужиками, непросто, – резюмировала вдогонку Алиса. – А вы не стесняйтесь, Мирослава! – она направилась к шкафу. Никто бы не подумал, что в кабинете деловой женщины во вполне офисной на вид мебели может таиться гардеробная.
–Может, мне размер не подойдет…
–У вас же не сорок пятый! Эти тапочки – на любую ногу.
Алиса достала с полки угги, будто скроенные из ставших ненужными Ксюше мягких игрушек.
–Я это не обую!
–Пять минут позора – и вы в машине. Никто не обратит внимания, клянусь! – Алиса достала бумажный пакет из дорогого марочного магазина. – Сюда положите ваши туфли, и все, кто увидит девушку с таким пакетом, посчитают, что деловой костюм плюс плюшевые угги – самый писк моды.
Мирослава послушно принялась примерять новую обувь, а Алиса продолжала:
–Вы так напоминаете мою сестру – она тоже всегда хотела казаться на людях взрослой и серьезной, а сама спала с игрушечным котенком, – доктору было, чем возразить, но она решила, еще один рассказ об Олесе не будет лишним для ее пациента, и молча внимала собеседнице:
–Это до Стаса… И с ним тоже, помню, история забавная была. Олеська моя после одного случая в детстве панически боялась высоты – даже в лифтах с прозрачными стенками за поручни хваталась, пока не доедет, на колесо обозрения ее загнать можно было под предлогом смертной казни. Стас про все это не знал и как-то привел мое солнышко на свидание в поднебесный ресторан – находится на высоте двадцатого этажа, окна в нем от пола, а полы стеклянные. Разумеется, он свою возлюбленную привел туда с закрытыми глазами… когда она их открыла и увидела сюрприз, так крепко вцепилась в Стаса, что он принял это за восторженные объятья. А у нее сердце из груди почти выпрыгнуло. Она его руку весь вечер не отпускала и старалась смотреть ему в глаза или за горизонт, иначе – паника с дрожащими руками и заиканием! Когда они шли танцевать, Олеся трепетно прижималась к любимому и закрывала глаза, стараясь не видеть всего этого великолепия. В итоге – Стас был счастлив, а сестра в двадцать лет чуть не схлопотала сердечный приступ. Вот, казалось бы, чего ей стоило сказать о своем страхе? Видите ли, сюрприз испортить не хотела. Зато потом я ее дома лекарствами три дня отпаивала. Был бы тогда сюрприз – звонит Стас, а его любимая в реанимации.
Так и вы – домучаете свои мозоли, потом две недели не сможете из дома выходить. Чувство долга – это прекрасно, но неужели Стас платит такие бешеные деньги, чтобы вы не могли отменить одно несчастное занятие?!
–Лишние деньги не повредят… но это уже мое личное дело, – в мягких тапочках улыбаться получалось куда естественнее. – В случае с вашей сестрой соглашусь – она серьезно рисковала своим психологическим здоровьем. А мои мозоли – это мелочь, вы женщина – должны понимать.
–Я как раз понимаю, поэтому и делюсь своим сокровищем – сейчас любая другая обувь будет для вас равносильна колодкам. Я всегда мечтала о том, чтоб в случае подобной неприятности мне не нужно было ковылять до дома с горящими ногами – сейчас я могу о себе позаботиться, а заодно и о вас.
–Спасибо, Алиса, выручили, но мне неудобно это принимать.
–Пустяки.
–И раз уж так получилось, что мы с вами остались наедине, разрешите отплатить советом: порекомендовать вам не провоцировать Станислава Михайловича.
–Вы это о его памяти? Честно, нечаянно с языка сорвалось, я сама склонна думать, что кто-то подделал его подпись.
–Это тоже, – кивнула Мирослава, – но я имела в виду другое, – она перешла на шепот, понимая, что Стас может войти в любой момент. – Признайтесь, он вам нужен как мужчина?
–Что? – в глазах Алисы было неподдельное удивление.
–Похоже, нет… а вы ему небезразличны. Старайтесь не усугублять ситуацию.
Договорить она не успела – вошел ее сегодняшний таксист. И они вдвоем покинули обескураженную откровением психолога Алису.
Ксюша простудилась. Простудилась так, как умеют только дети – кашель и температура тридцать семь и восемь сделали ее потенциально опасной для садиковых друзей, но ничуть не мешали играть в куклы, гоняться по дому за котом, отказываться спать днем, пить лекарства и заразить няню так, что та к вечеру имела те же тридцать семь и восемь, но чувствовала себя совсем не по-детски – слегла в постель и сообщила Алисе о невозможности посидеть с девочкой завтра.
–Придется мне самой остаться дома, – сделала вывод мама, откладывая телефон.
–Ни в коем случае! Давай не завтра! – в голосе Стаса было столько эмоций, что Алиса аж вздрогнула:
–И незачем так орать! Я не брошу больного ребенка.
–Но ты бросишь меня на совещании с финнами? Мы к нему два месяца готовились!
–Вот именно, ты уже заново сдружился с Питом, Олег в курсе происходящего, Дениска все бумаги подготовил – они тебя подстрахуют.
–Этот проект курируешь ты и контролирую я – уверен, есть вопросы, о которых ребята не в курсе. И я совершенно не хочу оставаться с ним с глазу на глаз.
–Денису, как понимаю, тоже не разрешишь посидеть с Ксюшей?
–Нет, конечно, слишком важная сделка, чтоб он бросал ее на кого-то…
–И зачем у нас столько народа трудится, если даже больничный взять нельзя?!
–Лис, ты тоже палку не перегибай, – вмешался муж. – Мы ведь не штатные сотрудники, которым все равно, что станет с предприятием.
Стас выразительно посмотрел на Алису и молча пожал ему руку.
–Мальчики, не надо разыгрывать тут театр! Я все понимаю, но вопрос остается открытым – не вызывать же новую неизвестную няню больному ребенку!
–И Аленка учится завтра целый день…
–Батя посидит, – осенило Стаса. – Младшая сестренка почти как Ксюша должна быть – он умеет!
–У бати завтра встреча с поставщиками, – развернулся от телевизора Михаил Семенович.
–Почему я не в курсе?
–Потому что я не должен согласовывать ее с гендиректором – профильный департамент в курсе.
–А перенести не судьба?
–А финнов перенести?
–Бать, ну это же…
–И у меня важная встреча, – не дал договорить отец. – Для твоего «Айсберга», кстати. Я тут не в отпуске, между прочим, а в командировке, – он уже хотел вернуться к футболу – помешала идея:
–Пусть Люся последит за Ксюшей – мы ее дома иногда оставляем с Дашуткой, не подводит.
–Но она сама еще ребенок…
–Брось, Алисонька, – отчеканил полковник в отставке, – что у тебя ей памперсы менять надо или попу мыть? Взрослая девочка уже – могла бы и одна побыть, опять же Галя у вас есть…
–У Гали другие дела – нечего на нее еще и Ксюшу вешать.
–А коли хочешь, чтоб присмотр за ней был – Люся отлично подойдет. Галя их накормит, напоит, проследит, чтоб лекарства приняла, а девочки все время вместе будут – поиграют, доча посмотрит, чтоб твоя не набедокурила.
–Дядь, Миш, она точно сможет?
–Зуб даю! – подмигнул он и щелкнул пальцем по оставшемуся с советских времен золотому зубу – его было видно редко – когда отставной военный широко улыбался.
–Не в каменном веке живем, если что – позвонят, – помогал убеждать супругу Денис. Она и сама понимала важность своего присутствия на переговорах с финнами.
–Давай я на встречу приеду, а как они уйдут – сразу домой.
–Слава Богу! – выдохнул Стас.
Новость о том, что они с Люсей остаются дома практически одни, Ксюша встретила радостными прыжками по кровати.
Оставшись без взрослых, девочки занимались тем же, чем и вчера под присмотром Дарьи Петровны – смотрели телевизор, играли, спорили из-за ноута, но без взрослых все это делать было гораздо приятнее. Галя накормила своих подопечных обедом и ушла убираться на верхний этаж.
–А меня, между прочим, часто одну оставляют – я уже большая, – похвасталась Люся.
–Ты уже третий раз про это говоришь.
–Мама мне доверяет.
–И что? – развела руками девочка, допивая через трубочку сок – он противно захрюкал. – Я тоже уже не маленькая!
–Чем докажешь?
–Ну… я читать умею, наряды куклам придумываю и рисую… что еще?..
–А что ты умеешь как взрослая?
Ксюша замялась.
–Я вот несколько раз к маминому приходу делала яичницу и бутерброды – она сказала, я совсем как взрослая. А еще она мне разрешает помогать готовить.
–Это я еще не пробовала, – Ксюша наматывала локон на пальчик, стараясь показать, мол, это для нее пустяк. – Не думаю, что это сложно. Хочешь, прямо сейчас попробуем?
–А Галя на кухню пустит?
–А мы ее не спросим. Это же наш дом – что хотим, то и делаем.
Люся не совсем хорошо знала, чей именно дом, но Ксюша говорила убедительно, хотя понятия не имела, где искать нужные продукты и как их готовить. Хорошо, что старшая девочка представляла, где принято хранить яйца, муку, масло и прочие необходимые ингредиенты. Чтобы поразить племянницу своей компетентностью, Люся предложила не ограничиваться бутербродами, а замахнуться еще и на печенье. Ксюше она доверила порезать сыр и колбасу, хлебом зарядила небольшую печку, духовку поставила разогреваться, задубевшее в морозильнике масло отправила таять в микроволновку, а сама принялась замешивать тесто. Этого времени Ксюше хватило, чтобы пораниться – стараясь выглядеть самостоятельной, она не предупредила, что до этого ей не разрешали брать в руки нож, а игрушечный не шел в сравнение с настоящим.
–Не реви! – строго проговорила Люся. – Сейчас пластырь найдем.
Где его искать в доме, она не знала, поэтому побежала к своей сумочке. На кухню девочка вернулась бегом, поскольку там что-то громко звякнуло. Оказалось, это была миска с недомешанным тестом – ее осколки встретили Люсю на полу.
–Это не я! – поспешила снять с себя подозрения Ксюша. – Микроволновка сама распахнулась и дверью спихнула все это.
–Ага, рассказывай, сама захотела помешать тесто и все разбила!
–У меня палец пораненный, – оправдывалась Ксюша. – Я бы не стала в тесто кровить.
–Кстати, давай свой палец.
Люся не успела толком оказать первую помощь племяшке, когда дверца гревшей хлеб печки отворилась и опрокинула незакрытый пакет с мукой в разлившееся по полу тесто. Девочки переглянулись:
–Теперь веришь?
Люся кивнула:
–Надо все убрать, пока Галя не увидела, а то схлопочем от твоей мамы.
–Мне нельзя с водой возиться – я болею.
–Понятное дело! Скажи, где швабру искать.
Оставшись одна, Ксюша окинула взглядом беспорядок, и подумала, что тесто не все испачкалось об пол – собрала ложкой его остатки в чистую тарелку, перемешала и выложила на казавшийся нагретым противень.
Вернувшись, Люся поставила швабру и ведро с водой в угол, а сама принялась сметать веником муку и остатки теста – у них домработницы не было, поэтом девочку частенько просили помочь с уборкой.
–Тебе не кажется, что паленым пахнет? – она едва закончила вопрос, когда, выпуская клубы дыма, распахнулась поставленная на максимальную мощность духовка, зацепилась дверью за швабру и опрокинула ведро с водой.
–Тут все с ума посходило! – испуганно воскликнула Ксюша, бросаясь к своей старшей подруге. Но в Люсины объятья она не добежала, будучи подбитой открывшейся дверью посудомоечной машины – как раз закончился цикл мытья загруженной Галей посуды. Ксюша упала в муку, перемешанную с осколками миски – пораниться не успела, зато изрядно испачкалась и перепугалась. Люсе тоже было не по себе от недержания дверей – такое она видела впервые.
Теперь нужно было мыть не только полы, но и Ксюшу – это решили сделать в первую очередь.
Алиса вернулась домой сразу после переговоров и первое, что увидела, была вереница белых следов, идущая из кухни вверх по лестнице. Девушке стало страшно интересно узнать, что творится на каждом конце этой цепочки.
Влетело всем.
Ксюше повезло, ибо от страха ее температура поднялась до 39,6, а в таком положении детей ругать не принято – девочку напоили сладким сиропом и уложили спать. Люся отделалась тем, что пока она оправдывалась и объяснила, как было дело, Галя прибралась на кухне. Но апофеоз трагедии разыгрался вечером, когда с учебы вернулась Алена – ведь двери начали проявлять самостоятельность с ее легкой руки. И отчитать девушку за это изобретение Алисе пришлось при всех – в гостиной. Так уж сложилось в этой семье, что по своим комнатам ее члены прятались редко – излюбленное место у камина и гигантского телевизора притягивало обитателей дома как магнитом.
–Это же так удобно, – доказывала девушка. – Вместо того, чтоб пищать о готовности, прибор сам открывает дверцу – остается протянуть руку и взять, что он приготовил.
–Может, оно и удобно, но если знаешь об этом! Галя, ты знала?
–Да, Алиса Евгеньевна, Алена Витальевна меня вчера предупредила о своем нововведении.
–А почему Алена Витальевна меня не предупредила и всех остальных?
–Не подумала, – краснея, выдавила из себя девушка.
–На твои придумки объявления вешать надо из серии «Не влезай – убьет!»
–И ничего подобного, это – полезная штука.
–У меня ребенок мог покалечиться от твоей полезной штуки.
–Кто ее лезть просил?!
–Я тоже могла на это попасться – знаешь, что люблю готовить.
–Ты приходишь на кухню вечером – я бы как раз вернулась из универа и сказала.
–Начнем с того, что я пришла в обед.
–Ладно вам, девочки, – вмешался, наконец, Денис.
–Это не ладно, это постоянно происходит – никакого уважения к другим!
–Между прочим, это не твой дом! – выпалила Алена.
–Дом, допустим, мой, – пришлось вставить слово хозяину. – И, наверное, Алиса права – если ты что-то делаешь, хотя бы предупреждай остальных.
–Вы совсем меня не любите, – девушка давно уже хотела заплакать, и упрек от Стаса стал последней каплей. – Уйду отсюда, к маме.
–Пожалей ее – маме так спокойно без нас живется…
–Жили же все вместе и еще сможем.
–У тебя тогда было меньше возможностей для творчества. Остынь, сестренка.
–А кому я здесь нужна? Вы вечно мной недовольны!
Алиса смекнула, что девушка зарядила спектакль для одного вполне конкретного зрителя. Стас же этого не понимал и увлеченно копался в планшете. В другой раз Алиса промолчала бы, но после разговора с Мирославой ей тоже нужно было проверить его реакцию:
–А давай все вместе уйдем, ради справедливости – ты к маме, мы – в папину комнатенку.
–Ты-то чего начинаешь? – не вовремя влез Денис. – Тебя тоже никто не любит?
–По-моему, у тебя точно нет поводов съезжать, – моментально поддержал его Стас.
–У меня, значит, есть, – зло прошипела Аленка и убежала вверх по лестнице, попутно набирая Ванькин номер. В итоге, ехать она решила к нему, а не к маме и не навсегда, а на время – чтобы Стас понял, как в доме без нее плохо и попросил вернуться. О том, что он в принципе не обращает внимания на ее присутствие, девушка в очередной раз не подумала.
За прошедшие пару месяцев у Стаса появилась уверенность, что он уже разобрался с тем, как идут дела в «Айсберге» и даже выработал стратегию общения с партнерами, которых не помнил. Не желая стоять на месте, он сразу начал назначать встречи и переговоры. Вот и сейчас предстояло подготовиться к весьма крупной сделке – Денис занимался документами о правах использования разработок Ивана на схожем производстве, тот вносил коррективы.
–Жалко немного продавать интеллектуальную собственность…
–Мы продаем не ее, а право ей пользоваться, – пояснил Денис, поднимая глаза от бумаг. – Главное – все правильно оформить.
–И условия повыгоднее пропиши, – добавил от себя Стас. – На всякий случай проработай второй вариант – с рядом уступок, в разумных пределах, разумеется.
–Все сделаем в лучшем виде, главное, определиться в формулировках.
Он передал Ваньке несколько документов на проверку и как бы между делом спросил:
–Кстати, у Аленки все в порядке? Доехала до тебя нормально? На мои звонки она упорно не отвечает…
–Обиделась, – развел руками Ваня. – Весь вечер бегала по квартире, обнималась с роботами и приговаривала, что они и то лучше вас всех.
–Особенно Алисы.
–Не угадал.
–По-моему, у вашей Аленки слишком много свободного времени, – Стас вовремя заполнил паузу. – Может, пристроить ее к нам на «Айсберг»?
–Ей бы универ закончить без лишних приключений… я сам постоянно всякие подработки с учебой совмещал – но мне надо было своих женщин обеспечивать, а она пусть без этих напрягов учится.
–Не знаю, какие у тебя подработки были, но я предлагаю ей помочь. На кого она учится, на инженера? – Денис кивнул. – Вань, возьми ее к себе в лабораторию, например, помощником – пусть свою изобретательность в нужное русло направляет, а то намучаемся с ней.
–Да у меня и дома лаборатория – я не против, что она там практикуется.
–Не возьмешь же ты ее к себе навсегда!
Вместо ответа Ваня предложил Денису изменить абзац в одном из подготовленных документов.
–Станислав Михайлович! – почти прокричал селектор Ириным голосом. – Сейчас помощник Кайманова звонил и сказал, что они никаких отношений с «Айсбергом» иметь не хотят.
–Зайди и объясни.
Ирина посмотрела на мужчин затравленным котенком и, запинаясь, проговорила:
–Он сказал, так дела не делаются, что вы могли заранее попросить изменить время, а так они, серьезные люди, как дураки прождали.
–Они ведь сами вчера звонили и перенесли переговоры на завтра, – нахмурился начальник. – Помнишь, ты звонок переводила? Сама сказала, на счет встречи звонят.
На лице секретарши отразилась работа мысли – она пыталась вспомнить, что было накануне:
–Да, сказали, на счет назначенной встречи, не говорили, что из приемной Алексея Егоровича.
–А мне представились его помощником, извинились, попросили перенести, я и согласился… звони, объясни ситуацию.
–Станислав Михайлович, – через пять минут Ирина докладывала по селектору. – Говорят, вы сами все придумали, никто от них не звонил. Они уже назначили встречу Кристаллинскому и намерены с ним продолжать сотрудничество, поскольку считают вас ненадежным партнером.
–Вот это номер…
–Стас, ты уверен, что этот звонок был?
–Денис, я не идиот – вот в ежедневнике даже пометил – стрелку нарисовал с сегодня на завтра.
–Смотри, с этим вот, – Ваня указал на папку, которую они так скрупулезно выверяли с Денисом, – поаккуратнее будь. Нехорошо, что у нас то фуры на сжигание едут, то крупные сделки слетают.
–Черт! – от удара кулаком по столу даже мышка подпрыгнула. – Сделка солидная пролетела… вы на меня все валите… какая-то хитрая подстава… и кому, кому это надо?
–Кто был в курсе?
–Свои и Ирина.
–Ира, Алису и Райского ко мне, срочно, – проговорил Стас селектору.
–Отлично! Вот несуществующих звонков нам и не хватало, – резюмировал Олег, услышав, что стряслось.
–Так, полегче – звонок был, Ирина может подтвердить.
–Не может подтвердить, что от Кайманова, – заметил Ваня и даже улыбнулся второй своей догадке:
–Так мы же можем запросить информацию о том, откуда тебе звонили.
–Ему звонят по сотне раз за день, – усомнилась Алиса. – Как мы отследим именно этот звонок?
–Ты не помнишь, во сколько это было?
–После обеда где-то: утром мы с финнами общались, потом фуршет… и я как раз вернулся в кабинет – позвонили с просьбой перенести встречу.
–Еще и после фуршета, – пробурчал второй зам, но Иван снова свернул на свою тему:
–Тогда еще проще – значит, надо выяснить, откуда был первый звонок, на который ты вчера из кабинета ответил.
–Я может и утром еще разговаривал…
–По времени большая разница будет.
–Ванька, ты голова!
–Слушай, а тогда может получится узнать, откуда к бате тот факс пришел?
–Не путай, Стас – факс точно отправляла Ирина – ведь мы нашли это распоряжение в завизированных документах.
–Черт, не нравится мне эта Ирина, она запросто могла и подпись подделать, и про встречу эту намутить, а сегодня типа не понимает, о чем речь.
–Брат, она, правда, не понимает, – заулыбался Олег. – Ты после Лены старательно выбирал секретаршу, чтоб была мила, исполнительна, умела отвечать на звонки и ставить печати – не больше.
–К тому же зачем ей это все делать? Лена едва освоилась на предприятии, как подмяла под себя Славу, а потом и эту благотворительность замутила, – напомнила Алиса. – Ирина пять лет уже тут. Если бы она захотела тебе навредить, то воспользовалась бы ситуацией раньше: когда было очевидно, как ты уязвим, – она вздохнула и отвернулась, фразу закончил муж:
–Когда Олеси не стало. Тогда ведь нашлись умники, которые хотели поживиться, а Ира хорошо себя проявила.
–Да, не логично, – согласился Стас, где-то внутри его неприятно кольнула версия, озвученная Мирославой, он подозрительно посмотрел на самых близких людей и проговорил:
–Подождем, что будет дальше…
В свой новый визит к Олегу Аня предусмотрительно укуталась в бесформенный свитер и сразу перешла к делу – поздоровалась и положила на стол включенный диктофон:
–Предлагаю продолжить наш прерванный разговор.
-Ты меня долго не баловала своими визитами, а теперь вот так сразу интервью? Даже кофе не попьешь?
-Кофе не помешает мне слушать.
-Так приготовить? – он до противного быстро оказался у девушки за спиной и попытался ее приобнять. Свитер был колючий – Олег отдернул руки, Анюта довольно улыбнулась и кивнула:
– Капучино, пожалуйста.
-Ты сама вежливость сегодня, а одета как кактус.
-Я сюда пришла не для того, чтобы меня трогали.
-Угощайся, – он нагнулся к столу, чтобы поставить чашку и оказался в неприятной близости от Аниного лица. – Не трону.
-Отлично. Мне Слава – ваш общий друг со Станиславом Михайловичем – так интересно рассказывать начал, что Олеся многое сделала по благотворительности, расскажи поподробнее.
-Благодаря ей огромный процент дохода идет на этих детей вместо того, чтоб работать и приносить прибыль, – игривую манеру говорить как рукой сняло. – Я в прошлый раз сам думал про благотворительность сказать, не стал – глупость это, самое слабое место «Айсберга» – дыра, в которую Стас по собственному желанию спускает уйму денег.
-Почему спускает? Это же приносит пользу.
-Да, понимаешь, «Айсберг», в принципе, приносит пользу всем, кто с ним соприкасается. Например, есть система стажировок для молодежи – ребята после университетов получают тут такой опыт, что потом их могут конкуренты с руками оторвать. Но Стас придумал отличное решение их привязать – дает квартиры.
-Даром?
-Нет, конечно. В первые годы «Айсберг» не мог предоставлять жилье – снимали для наиболее ценных сотрудников. Потом тут неподалеку выкупили подъезд в строящемся доме – стали раздавать жилье ребятам с возможностью выкупа. Или пусть живут, пока работают на нас. Может, они по зарплате немного проигрывают, но знают – пока они здесь, им не надо ютиться с родственниками или платить за аренду, а если будут долго трудиться – получат свое жилье в награду лет эдак через 20, будут трудиться плохо – это продлится недолго: если потеряют работу, с ней – и жилье. Понимаешь, тут все хитро завязано – раз сотрудник нам нужен, мы ему помогаем, но он должен платить тем, что приносит предприятию пользу, очень выгодное сотрудничество. Скажешь, не благотворительность?
-Не совсем, это сделка – такие программы есть и у других компаний, я слышала…
-А детский садик для малышей сотрудников? Тоже отличная штука – на первом этаже этого самого подъезда – санитарные нормы идеальные, воспитатели квалифицированные. И наши работники не думают, куда пристроить ребенка, не ждут, пока подойдет очередь в муниципальный сад. Это Стас сам все придумал, без всяких олесь. Он ведь, понимаешь, из простых парней – знает, с какими люди сложностями встречаются по жизни. Сейчас, конечно, денег подзаработал, а сволочью не стал – не испортили они его.
-А тебя? – вырвался у Ани вопрос.
-Так, – он усмехнулся и погрозил девушке пальцем, – эта тема не обсуждается. Я к чему веду-то. Вот она – благотворительность – простая забота о людях, которые от тебя зависят. А для понта мы деньги передавали в детские дома – там пусть на что хотят тратят… И тут пришла Олеся. Пришла и громко заявила, что так дела не делаются. Сначала она с этой заморашкой в электричке познакомилась…
-Мне Слава рассказывал, что вполне нормальная девушка.
-Будет нормальная девушка клянчить деньги у прохожих! Другое дело, что повезло ей встретить Олесю, а вот Олесе и всему «Айсбергу» вместе с ней не повезло… Это же надо, чтоб из сотен фальшивых нищих, про которых эта, как ее…
-Лида.
-Да, эта Лида сама говорила, что там целая мафия – и детей покупают, и справки, и крыше своей платят, чтоб милостыню просить разрешали. И вот, понимаешь, наткнулась Олеська на девку, которая на самом деле от безысходности в народ пошла. Тут ее осенило, мол, «Айсберг» не тем занимается – что можно вот так точечно выцеплять нуждающихся и им помогать от а до я. Вместо элементарной процедуры перечисления денег приютам, которую надо было курировать, ну и придумывать там для пиара всякие встречи Стаса с детьми – они, кстати, тоже не сразу были – Олеся набрала целую группу активистов, которые должны были ездить в метро и электричках и как бы между делом узнавать, кто из нищих настоящий, кто нет. Лида ее по своему направлению сориентировала. Там единицы, конечно, проявились, в основном – разводилово честных людей. Но Стасу идея понравилась, а Олеся на этом не успокоилась – посадила часть своих помощниц за компьютеры проверять мольбы о помощи в Интернете – знаешь, бывают там группы в соцсетях или письма по мейлу рассылают, что кому-то необходима помощь. Вот так стали находить людей, которым проводили диагностику, давали средства на лечение и контролировали на всех этапах. Каждый из них обязывался не рассказывать, кто им дал денег – иначе у «Айсберга» очередь из хромых и нищих выстроилась бы. И ты не представляешь, сколько денег уже спустили на это дело.
