Читать книгу: «Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга вторая», страница 5
Перикопа 28
Диасафео аметрос
Разъяснение истин.
Солнце давно перешло на вторую половину небосвода, когда они наконец-то смогли спокойно поесть в доме.
– Равви, – обратился Йаков Заведеев. – Помнишь, ты сегодня говорил к народу притчами? Изъясни нам о плевелах, которые на поле. Ведь там тоже есть потаённый смысл?
– Почему же сразу потаённый? – высказался Шимон Канонит. – Плевелы, во время своего роста, действительно очень похожи на пшеницу и отличить их можно только тогда, когда они заколосятся. Но тогда выбирать и впрямь уже поздно. Они сильно переплетаются своими корнями. Ведь невозможно выдернуть одно, не повредив другого. Вот и выбирают их во время жатвы или же из зерна. Потому как плевелы имеют синевато-серый цвет, а попадая в пищу, вызывают головокружение и тошноту.
Йешуа посмотрел на учеников, которые все обратились во внимание, и устало им улыбнулся.
– Ну хорошо, слушайте. Сеющий благое семя есть Сын Человеческий. А поле есть этот мир. Которое же доброе семя это есть сыны Царствия, которые же плевелы это есть сыны Лукавого. А ненавидящий, который засеял их, это есть Сатана. Жатва, есть кончина мира, а жнецы есть ангелы. Посему, подобно тому как выбираются плевелы, а затем сжигаются в пламени, так будет и по окончании этого мира. Отправит Сын Человеческий ангелов своих и соберут от Царствия его все соблазны и творящих эти беззакония. И ввергнут их в печь огненную, там будет рыдание и скрежет зубовный. Тогда праведные, воссияют, подобно солнцу, в Царствии Отца их.
В мире, а особенно в самом человеке, добро и зло очень сильно переплетено между собою. И невозможно досрочно выдернуть одно, не повредив при этом другое. Рабы в этой притче это люди, которые хотели по своему усмотрению отделить хорошее от плохого. Но такого допускать никак нельзя. Ибо наблюдая лишь видимую часть жизни, невозможно праведно судить обо всём человеке в целом. Лишь Отец Небесный зрит не только поступки, но и помыслы человека, потому Он един может судить того.
Он многомилостив и всегда даёт человеку время перемениться, став на путь исправления. Потому человек сам выбирает свою стезю. Либо он изгонит скверну став благим, либо добро превратится в мерзость. Что в нём преобладает, выяснится только на суде.
– Равви, – обратился Иоанн. – Разъясни тогда ещё и про горчичное дерево и закваску.
– Из всех известных в Палестине возделываемых растений, горчичное семя, самое маленькое, – улыбнулся ему Йешуа. – Крошечное и невзрачное на вид, но за несколько недель роста становится более всех злаков. Достигая высоты дерева, в 7-9 локтей (3-4 м). По прошествии времени, её ветви становятся достаточно крепкими и жёсткими, чтобы выдержать стаи птиц, которые любят поедать маленькие, чёрные семена, при этом укрываясь от знойного солнца в тени его широких ветвей.
Царство Небесное в этом мире, посеянное и укоренившееся в сознании всего нескольких человек, сможет вырасти в великое и могучее познание истины. Раскинувшее свои ветви по всей земле.
Притча о закваске подобна этой. Хлеб это главный продукт питания. Потому в семьях и замешивают обычно по три меры (26 л). Но несмотря на такое большое количество муки, закваски внедряется всего небольшой комочек. И он, несмотря на свои размеры, заставляет всю эту неподвижную массу бурлить, увеличиваясь в объёме. Главное её свойство, это проникать и распространять свою сущность всему, с чем оно соприкасается. И это, незаметное, если постоянно смотреть на тесто, действие, уже нельзя остановить. Доколе всё не вскиснет.
Так и Царство Небесное должно проникнуть в мир. Произведя не физическую перемену человека, но его внутреннюю сущность. Небольшая горстка людей сможет передать благую весть от человека к человеку, от сердца к сердцу. И это движение уже нельзя будет остановить, пока она не изменит весь мир. Ибо единожды вскиснувшее, само становится закваскою для прочего.
Происходящие перемены в мире невозможно заметить за один день или месяц. Но глядя сквозь столетия, изменения будут существенные. Потому не стоит унывать и опускать руки при виде малых неудач, ведь и они в итоге, приводят к нужному результату, предначертанным Отцом Небесным.
Царствие Элохим подобно человеку, который бросает семя на землю. И засыпает и пробуждается. Ночью и днём. И семя произрастает. И растёт. Так, что не заботится он. Земля сама по себе плодоносит, прежде всего зелень, затем колос, а после и полное зерно в колосе. Когда же созреет плод, тотчас отправляется серп, потому что пришла пора жатвы.
Так происходит и с человеком. Если упавшее Слово принимается его сердцем, то оно начинает там произрастать. Незаметно меняя его сущность. Человек начинает не только читать Писание, но и вдумываться над прочитанным. Искать и видеть истину в окружающем его. Постепенно применяя на деле то, что было прочитано. И так, понемногу возрастая в благодати, становится полноценным благим колосом. А в конце этого мира будет срезан тот плод, который он смог взрастить в себе.
Царство Небесное, оно подобно сокровищу укрытому в поле. Которое обнаружил спрятанное человек. И от радости, уходит и продаёт всё, что имеет, приобретая поле то.
Ещё подобно Царствие Небесное торговцу ищущему красивые жемчужины. А обнаружив одну драгоценную жемчужину, идёт и продаёт всё, какое имеет, покупая её.
Эти притчи сходны между собою, но имеют и свои различия. В первой, человек находит сокровище не ища его, во второй, торговец ищет специально. Однако в итоге, оба добровольно жертвуют всем, ради приобретения найденного.
В Царство Небесное можно войти только лично. И не важно, откроешь ли ты для себя путь спасения, неожиданно уразумев его, или же проведёшь годы в поиске, результат всё одно будет един.
Если же нашёл, то будь готов пожертвовать всем, дабы достичь Царства Небесного. А пожертвовать придётся многим. Гордыней, леностью ума и тела, злоречьем и многими другими качествами, так любимыми миром.
Очень трудно будет возрастать в истинном, а не в самоправедном благочестии. Но это та тропа, что приведёт к светящейся вершине. Возлюби всем сердцем Отца Небесного и Его образ земной. И тогда всё у тебя получится.
Царствие Небесное подобно неводу, закинутому в море, – улыбнулся он, посмотрев на бывших рыбаков. – И когда сети наполнились всякими видами захваченного в них, то вытащили их на берег. И усевшись, собрали хорошее в сосуды, а плохое выбросили наружу. Ведь невод, захватывает всё, что в него попадает, и полезное, и негодное. Как рыбу кошерную, так и рыбу не имеющею чешуи, оттого и не пригодную в пищу для иудеев. А потому весь улов приходится перебирать.
Так будет и по окончании этого мира. Ведь благая весть будет проповедана всем. И плохим и хорошим. И иудеям и язычникам. Но человек не в праве судить и разделять людей на плохих и хороших. Только по окончании мира Отец Небесный даст повеление ангелам своим отделить благое от лукавого. Поскольку только Он вправе судить творение своё. Не только по поступкам, но и по помыслам их.
И выйдут ангелы, отделив негодных от среды праведных. И ввергнут отступивших в печь огненную. Там будет рыдание и скрежет зубовный.
А для того, чтобы спаслось как можно больше, истина благой вести не должна быть скрываема, а напротив, должна быть возвещена всем. Ибо никто, зажегши светильник, не покрывает его сосудом и не ставит под ложе своё. Но напротив, полагают на подсвечник, дабы все входящие свет видели.
Духовный свет даётся не для того, чтобы пользоваться им одному, но чтобы изливать его окружающим. Покажите всем, своё приобретённое сокровище, жемчужину благой вести, чтобы они также смогли её обрести. Творите благо, неся свет истины. Учение ширится и укрепляется только тогда, когда люди видят истинность в самой жизни проповедующего.
И помните, что действительно, нет ничего тайного, которое не становилось бы явным. И нет ничего потаённого, которое не узнаётся, становясь известным. Как благое, так и скверное, как праведное, так и нечестивое.
Кто поступает неправедно и лукаво, всегда старается это скрыть, переложив всю ответственность на другого. Поскольку боится возмездия за совершённое. Так было и от начала человечества, от Адама и Хаввы. Рано или поздно, так или иначе, но правда и истина всегда обнаруживаются, становясь явными для всех. Родник ключевой воды всегда пробьётся наружу. Загородишь выход здесь, он найдёт себе путь в ином месте, но результат будет един. Счастлив тот, кому нечего скрывать.
Имеющий уши слышать – да внемлет. Воспринимайте, что узнаёте. Насколько уразумеете учение это, настолько и пользы от него будет.
Помните, по какой мере отмеряете, по такой и вам отмерится и прибавится.
Всё имеет своё начало и вера в том числе. Лучше её иметь с зерно горчичное, чем не иметь вовсе. Ведь большое, всегда начинается с малого. Усвоили?
– Да, равви, – закивали ученики в знак согласия.
– Через это всякий соферим готовящий учеников для Царствия Небесного, подобен есть человеку, хозяину дома, который бы выносил из сокровищницы своей и новое, и древнее.
Постепенно вы станете истинными соферим Царствия Небесного. Учителями и толкователями непреложных духовных истин. Станете выносить древние познания в новом свете, употребляя их в своём служении. И когда древнее сокровище будет очищено от пыли и всего наносного, оно вновь воссияет прежним блеском своего величия.
Ну да будет пока об этом. Фарисеи сейчас сильно взбудоражены и разозлены. Потому не дадут спокойно проповедовать. Посему идёмте, переправимся на ту сторону моря Галилейского.
И они поднявшись, покинули гостеприимное помещение.
Перикопа 29
Дамазо стоихеион
Обуздание стихии
Неспешно следуя по улочкам, они конечно же встречали прохожих иудеев. И те, узнав молодого раввина, решали идти за ним, ожидая новых исцелений. Постепенно толпа увеличивалась и возрастала, через которую настойчиво пробивался молодой соферим.
– Равви, – горячо обратился он к Йешуа, пойдя рядом с ним. – Я последую за тобою, куда бы ты ни отправился. Я готов к этому.
– Прежде всего подумай хорошенько, – посмотрел на него учитель. – Насколько искренни твои побуждения. Преждевременные и поспешные решения обычно кончаются ничем. Не стоит думать, что исцеляя людей, я беру с них какую-то плату, накапливая себе и своим ученикам состояние. Не нужно питать и честолюбивые помыслы, чтобы прослыть ближайшим последователем известного учителя. Лисицы имеют норы и птицы небесные гнёзда, а Сын Человеческий не имеет, где голову преклонить.
Потому подумай хорошенько, ведь даже они имеют уют и безопасность, мои же ближайшие последователи будут довольствоваться только скудным питанием, скитаниями да презрением окружающих. Посему, прежде чем идти на поводу поспешных решений, остановись и подумай. Готов ли ты к этому?
После чего соферим действительно задумался, сбавив свой шаг, постепенно затерявшись в толпе.
– Равви, – обратился Йехуда Фаддей. – Этот молодой соферим хотел присоединиться к нам? – из-за многоголосия толпы он смог расслышать только окончание их беседы.
– Да, Йехуда, – подтвердил Йешуа. – Однако горячность и самоуверенность не бывают надёжными опорами в вере. Смелое заявление возникшего порыва, не отражает подлинной преданности к последованию. Иначе впоследствии, из-за неправильно понятых мотивов, человек может обвинить, что его обманом побудили следовать за мной.
Уже на выходе из города, когда показалась водная гладь, Йешуа обратился к молодому иудею, в задумчивости шедшему неподалёку.
– Следуй за мною. Я знаю, что ты уже давно слушаешь речи мои. И более того, пытаешься вникнуть в их суть. Потому как слова, мною сказанные, прорастают в сердце твоём. Причём со временем, они могут принести обильный урожай.
– Равви, я не могу этого сделать сейчас, – печально взглянул на него юноша. – Дозволь мне удалиться и прежде всего, похоронить отца моего. Конечно, это может произойти очень и очень не скоро, но если я не выполню своих обязательств по отношению к своей семье, то потеряю наследство. Или, по крайней мере, получу его наименьшую долю. Однако после, я по крайней мере буду свободен в своём выборе.
– В тебе есть духовная тяга, но если благое, своевременно не превратится в действие, то оно едва ли вообще когда-либо воплотится, – вздохнул учитель, посмотрев на него. – Нерешительность и откладывание со дня на день ни к чему хорошему не приводят. Мечты так и останутся мечтами, не претворёнными в жизнь. А за ними последует печаль об упущенном. Позволь духовно мёртвым погребать своих умерших. Предоставь мирские заботы этому миру и не обременяй себя этим. Ты же, ступай, благовествуй Царствие Элохим. И не ставь материальное, выше духовного.
– Адон! – возвысил голос идущий рядом с ними иудей. – Я! Я могу последовать за тобою! Однако прежде всего, позволь мне попрощаться с семьёю моею.
– Нет, – покачав головой, посмотрел на него учитель. – Нельзя принимать служение, оглядываясь на прежние привязанности. Никто, возложивший руку свою на плуг и смотрящий назад, не будет полезен для возвещения Царства Элохим.
Вернувшись домой, ты подвергнешься сильным уговорам и посулам. Твоё сердце будет разбито тоской и печалью. А в итоге, ты больше будешь думать как вернуться домой, к своим родным и близким. Потому нужно твёрдо решить, где твоё место. И только затем идти этим путём, уже не сомневаясь в своём выборе.
После этого, заметив вопросительный взгляд Фаддея, пояснил.
– Желание быть и там, и там не приведёт к благому. Взойдёт солнце и корень увянет, не принеся никакой пользы. Ни себе, ни окружающим.
Тем временем они уже подошли к берегу.
– Сюда мой адон, сюда! – подбежал к ним толстенький иудей небольшого роста. – Ведь вам нужна лодка? Да? У меня самая лучшая и самая просторная.
Йешуа устало ему кивнул, влез в лодку, прошел на корму и опустился на небольшое сидение, позади кормчева весла, называемого возглавием. Ноги убрал под сидение так, что они образовали подобие замка, прочно зафиксировав тело на скамье. Ладонями он обхватил края сиденья, слегка переместив вес тела на прямые руки, опустил голову и сразу же погрузился в сон.
– А разве проповеди не будет, как прошлый раз? – изумился хозяин лодки.
– Равви очень сильно устаёт, – пояснил Йаков Заведеев. – Днём, проповеди и исцеления отбирают все его силы. Вечером же, когда солнце склоняет свою голову, он пребывает в молитве, а когда рано утром оно вновь с любопытством оглядывает землю, то и тогда застаёт его молящимся. Потому, пусть отдохнёт, хотя бы здесь.
– Он сочувствует страдающим гораздо сильнее, чем это видно со стороны, – поддержал его Йаков Алфеев.
– Можно сказать, что он впитывает в себя всю их скорбь и боль, взамен отдавая свою чистоту и святость, – произнёс Иоанн.
– А ты что, хотел быть в первых рядах, да? – засмеялся Андрей. – Нет, нам сегодня надо переправиться на ту сторону моря.
– Туда? – печально посмотрел в указанном направлении хозяин лодки. Уже явно сожалея, что вызвался. – На ночь глядя?
– Вечер только-только наступает. Йехуда, – обратился Пётр. – Выдай ему немного денег, чтобы не говорили потом, что мы силой заставляем нас перевезить.
После того как монеты перекочевали в руки толстячка, настроение того сильно возросло.
– Эй вы, лентяи! – прикрикнул он на своих подчинённых. – Отплываем, разворачиваемся и в путь. Пока ещё светло, нужно добраться до противоположного берега.
После того как их лодка развернулась и расправила свой парус, люди на берегу поняли, что учитель уплывает, потому сразу же бросились к соседним лодкам, намереваясь догнать и присоединиться. Однако хозяин не даром нахваливал свою лодку. Когда они были уже на средине озера, остальные проделали всего лишь четверть своего пути.
Вдруг, совершенно неожиданно, налетел шквалистый ветер. Всё озеро, на сколько они могли видеть пришло в неистовое движение. Верхушки волн покрылись пеной, всё увеличиваясь и увеличиваясь в размере. Лодку стало сильно раскачивать, бросая от волны к волне. Остальные лодки, завидев перемену погоды, быстренько повернули обратно.
– Благословен Ты, Адонай, Элохим наш, Владыка Вселенной, чья сила и мощь наполняют этот мир, – трясущимися губами повторял и повторял, до этого гордо стоявший хозяин лодки, а теперь накрепко вцепившийся в кормовое весло.
– Я гляжу, что ты более торговец, чем рыбак, – пробрался к нему Пётр. – Если и рыбачил, то только возле берега, а на середину и не заплывал никогда. Отдай сюда кормовое весло и ступай, обхвати лучше мачту. Иначе при такой качке тебя просто за борт выбросит.
Толстячёк, с круглыми от ужаса глазами, пополз куда ему указали. – Может, повернём назад?
– Нет. Слишком поздно. Убрать парус! – командно вскричал Пётр, перекрикивая вой ветра. – И все, навались на вёсла! Надо срочно поставить лодку носом к волнам! Иначе нас просто опрокинет!
Пётр отлично знал это море и его не раз застигал неожиданный шквал. Потому он и знал, что делать.
Всё дело в том, что долина реки Йарден образует глубокую расселину в земной поверхности, и Галилейское море находится на 208 м ниже уровня Средиземного моря, что обеспечивает ему тёплый, благодатный климат.
Холодные ветра, когда начинают дуть с севера, встречают естественные препятствия в виде двух гор: Хеврон и Ливан. И конечно же между ними ускоряют своё течение. А многочисленные ущелья, холмы и долины вдоль реки ещё более сжимают поток воздуха, завихряя его порывы. А уже затем, когда они оттуда вырываются, сталкиваясь с более тёплым воздухом Галилейского моря, то сила ветра возрастает просто до штормового.
Так при абсолютно чистом небе может внезапно разразиться сильный шквалистый ветер, заставляя озеро неистово бурлить и пениться. Это не такая уж и большая редкость для опытных рыбаков.
– Что нам делать, Пётр?! – прокричал Шимон Канонит.
– Молиться! – отозвался тот. – И вычёрпывайте из лодки как можно больше воды!
– Мы только этим и занимаемся! – отозвался Йаков Алфеев. – Однако ты и сам видишь, что лодку швыряет как щепку. Поднимаясь с одной волны, мы ухаем к подножью другой, а в этом промежутке вода окатывает нас так, что мы, вычёрпывая ладонями, просто не успеваем!
– Мы умрём! Мы все здесь умрём!! – закричал в безумном страхе хозяин лодки. – Лучше бы я остался на берегу и не встречал вашего учителя! Будь проклята моя жадность!
– Равви! Где наш равви!? – в смятении и суматохе они совсем позабыли про своего учителя.
Это было и удивительно, и страшно одновременно. Йешуа, сидел всё в той же самой позе, что и прежде. И в этом рёве ветра, шуме волн, постоянно окатываясь водой, мирно спал.
– Равви! – пробрался к нему Иоанн, тронув его за руку и тутже отдёрнул свою ладонь назад.
Все мышцы учителя были напряжены, будто окаменели. Он был словно мачта, накрепко прикреплённая к палубе. Такая же прочная и неподвижная. А от тела шло ощутимое тепло.
– Равви!! – воззвали к нему и другие ученики. – Спаси нас! Погибаем!
Его ресницы задрожали, с трудом проясняя взгляд.
– Равви! Неужели тебя не беспокоит, что мы погибаем! Буря приключилась и лодку скоро совсем водою зальёт!
Он обвёл взором дрожащих от холода и страха учеников, объятых ужасом хозяина лодки и его людей, а затем, посмотрев на беснующуюся стихию, медленно встал. Поглядев вдаль, он громко произнёс: – Замолчи! А переведя свой взгляд на море, промолвил: – Умолкни!
Удивительно, но его слова возымели мгновенное действие. Ветер, до этого неистово рвущий в пену гребни волн, совершенно стих. Не изменил своё направление в сторону от лодки, а именно прекратился. Словно его резко перекрыли или же он устремился намного выше поверхности моря, а вода полностью улеглась. Точно ничего и не было. Хотя обычно всё происходит постепенно и продолжительное время.
– Что вы так боязливы, маловеры? Где вера ваша? Своим страхом вы лишили себя покоя, в ожидании бед, которые вовсе могут и не произойти. Вам была дана возможность проявить её в действии, но вы устрашились так, словно забыли всё, о чём я говорил вам.
Не нашествие искушений и бед вселяет в сердце страх, а слабость духа. Вы знаете о силе Отца Небесного и Его любви, но при наступлении испытания, вы тотчас же видите только горесть. При этом напрочь забывая, что Он всегда заботится о детях своих. Нет таких трудностей или опасностей, от которых Он не смог бы или не захотел их избавить. Если они сами этого пожелают всем сердцем своим. Вспомните Писание:
“Как жалеет отец сыновей, так жалеет Йегова боящихся Его,
Ибо знает Он, как созданы мы, помнит, что прах мы”.
“Дух, который вверяется Тебе, Ты хранишь в мире. В мире, ибо на Тебя он полагается.
Уповайте на Йегову вовеки, ибо в Йегове Элохим твердыня вечная”.
“Элохим нам убежище и сила, помощь в бедствиях, обретаемая весьма легко.
Поэтому не боимся мы, когда колеблется земля и когда шатаются горы в сердце морей.
Зашумят, вспенятся воды его, сотрясутся горы от величия Его”.
После чего он снова сел и закрыв глаза, уснул.
– “Отправляющиеся на кораблях в море, совершающие работу на водах многих, – донёсся голос Андрея.
Видели они дела Йеговы и чудеса Его – в глубине.
И сказал Он, и восставал ветер бурный, и поднял Он волны его.
Поднялись они в небо, опустились в бездну. В бедствии растаяла душа их.
Кружатся и шатаются они, словно пьяный, и пропала вся мудрость их.
И возопили они к Йегове в беде своей, и вывел Он их из несчастий их.
Сделал Он бурю тишиной, и смолкли волны их.
И радовались они, что смолкли, и повёл Он их к желанной цели.
Пусть благодарят они Йегову за милосердие Его и за чудеса Его – пред сынами человеческими.
И превозносят Его в общине народной и в собрании старейшин восхваляют”.
– Кто же он есть? – в благоговейном трепете произнёс хозяин лодки. – Что и ветру повелевает и воде, и повинуются ему.
– “Кто взошёл на небо и снизошёл, кто собрал ветер пригоршнями своими, кто завязал воды в одежду, – посмотрел на него Иоанн. – Кто поставил все пределы земли? Как имя его и как имя сына его, знаешь ли?” Это Отец Небесный и наш равви.
“Всякое слово Элохим чисто. Он – щит уповающим на Него”.
“Возвратись, душа моя, к покою твоему, потому что Йегова сделал благо тебе, – донёсся негромкий голос от молящихся работников хозяина лодки.
Ибо спас Ты от смерти душу мою, око моё – от слез, ногу мою – от преткновения.
Ходить буду пред Йеговы в стране живых”.
– Нам надо доставить равви на ту сторону, – возвысил свой голос Пётр. – А мы до сих пор находимся на середине моря. Парус ставить уже нет никакого смысла, потому как теперь полный штиль, поэтому налягите дружно на вёсла. Не хотелось бы плыть в ночь, когда и берега-то не видно будет.
И лодка, развернувшись в нужном направлении, заскользила по водной глади.
