Читать книгу: «Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга вторая», страница 6

Перикопа 30

Онома модиос легион

Имя мне – Легион

Когда до края земли оставалось всего несколько взмахов весла, Йешуа проснулся, подняв свою голову.

– Наконец-то мы доплыли! – воскликнул хозяин лодки, первым выпрыгивая наружу. И весь дрожащий, распростёрся на земле.

– Интересно, где это мы и в какой местности? – перелез через борт Фома.

Лёгкий порыв ветерка, подув со склона, принёс с собой и новые запахи.

– Фу, – зажал нос Иоанн.

– Пределы языческие можно почувствовать задолго до их приближения, – засмеялся Андрей.

– Где бы обсохнуть? – клацая зубами, поглядел по сторонам Матфей. – Ночи-то уже холодные. Да и в мокрой одежде особо не поспишь.

– Вон там, – указал на возвышенность берега Леввей. – Вроде как лёгкий дымок вьётся?

– Да, верно! – обрадовался Натанэль. – Должно быть там пастухи пасут своих овец.

– Солнце уже обняло верхушки деревьев, а потому идти искать селение на ночь глядя будет совсем не разумно, – посмотрел на них Йешуа. – Лучше подняться к костру.

Взобравшись на плато, они обнаружили угасающий костерок, тлеющий последними угольками, а невдалеке пасущееся стадо свиней. Лёгкий ветерок сменил своё направление, унося с собою неприятные запахи.

– Так вот откуда такое зловоние было, – прозрел Иоанн.

– На этой стороне моря живут преимущественно язычники, – пожал плечами Филипп. – Для них свиньи не считаются нечистыми животными как для нас. И они их выращивают не только для еды, но и для продажи римлянам.

– Какие же они обжоры, – покачал головой Йехуда Искариот. – Этих животных тут должно быть целая тысяча.

– А может и две, – засмеялся Пётр. – Но мы поднялись сюда не для того, чтобы считать поголовье и прибыль с них, а для того, чтобы разжечь костёр, оставшийся от пастухов. Потому, давайте побыстрее соберём поблизости сушняка. Пока ещё можно хоть что-то рассмотреть.

И они разбрелись по округе. В итоге сухих ветвей было собрано в достатке, и весёлый огонь радостно затрещал по их поверхностям.

– А всё-таки где мы? – ни к кому конкретно не обращаясь, высказал свою мысль Шимон Канонит, когда они немного обсохли.

– Я думаю, что в пределах Гергесы или Гадары, – высказал своё предположение Натанэль, суша одежду. – Гергеса как раз находится на северо-восточном берегу, напротив Кфар-Нахума и лежит на горе. Однако штормом нас могло отнести южнее, ближе к пределам Гадары, славящуюся своими горячими источниками. Хотя она и удалена от моря приблизительно на семь поприщ (10 км), но свою часть берега всё же имеет.

– Проще говоря, мы в Десятиградии, – подвёл итог Йаков Алфеев.

– Да, – согласился с ним Натанэль. – Это союз из десяти Эллинских городов. Население в своей массе конечно греческое, но в окружающих маленьких поселениях до сих пор ещё говорят по арамейски.

– С чего бы так? – заинтересовался Йехуда Искариот. – Язычники они и есть язычники.

– Не всё так просто, мой друг, – улыбнулся ему Филипп. – Дело в том, что эти города нЕкогда обладали определённой долей самостоятельности. Они даже чеканили свои монеты. А объединились в союз для взаимной торговли и обороны. Но когда греко-сирийский император Антиох IV Эпифан решил всех иудеев привести в свою эллинскую веру, Маккавеи подняли восстание по всей стране. Не только освободив Иудею, но и захватив ещё Десятиградие. Более полувека назад, Помпей отвоевал эти города у нас. И они теперь так же платят римские налоги и отдают своих сыновей на службу в легионы. Говорят это красивые города, имеющие храмы и амфитеатры, да и весь образ жизни там греческий. Вот потому-то здесь смесь не только языков, но и народностей.

Вдруг сгущающиеся сумерки прорезал душераздирающий не то крик, не то вой. Все с содроганием повскакивали со своих мест.

– Это что, дикие звери?!! – в припадке ужаса закричал хозяин лодки.

– Может и так, – прислушался Йаков Заведеев.

– По-моему звук идёт вон из тех пещер, – указал направление Фома.

И все пристально вгляделись туда.

Поначалу всё выглядело как обычно. Но вот из одной пещеры выглянула всклокоченная голова и тутже скрылась обратно. После этого вой повторился. Голова вновь выглянула, посмотрела на них, и человек, низко склонившись, перебежал за большой валун. Затем опять выглянув, перебежал за следующий, но уже ближе к их костру. Раздалось нечленораздельное бормотание и визг. В следующий миг, из своего укрытия выскочил этот человек и огромными скачками бросился к ним, потрясая подобранным, довольно крупным сучьём. Но затем споткнувшись, упал, и скуля отполз к ближайшему камню.

– Я туда не хочу! – жалобно захныкал он.

– Их надо истязать!! – моментально сменился голос на грубую интонацию.

– Нет, я чувствую, что там не безопасно, – вновь заныл тоненький голосок. – Я не пойду! Не пойду!! Не пойду!!!

– А я говорю, что они зашли на мою территорию! – пророкотал бас. – За это их надо наказать и растерзать!!

После чего он схватил самого себя за руку и стал тянуть в сторону костра, при этом яростно сопротивляясь другой.

– Да он же весь голый?! – изумился Иоанн.

– К тому же помешанный. И ведёт себя так, словно их двое, а не один, – передёрнул плечами от робости Андрей.

Наконец человек отпустил свою непокорную руку, взял себя сзади за волосы той рукой, что тянула к костру, и несколько раз хорошенько приложил самого себя с размаху о камень.

– Пойдёшь, пойдёшь, пойдёшь я сказал!!

Затем, подобрав свою палку и страшно закричав, вновь бросился к ним.

Все в страхе отпрянули по ту сторону костра, лишь Йешуа всё так же спокойно сидел спиной к нападавшему.

Не добежав нескольких шагов до него, человек резко остановился, словно наткнулся на невидимую стену, и потянул своим носом воздух.

– Святость?!!

После чего его глаза широко раскрывшись, наполнились диким ужасом. Взвыв во весь голос, он резко развернулся, отчего потерял равновесие и упал. Заскребя пальцами, он немного подтянулся и застыл, сотрясаясь всем телом.

– Подойди, – властно произнёс Йешуа, медленно поднявшись со своего места и посмотрев на безумца.

– Нет, нет, нет!!! – затряс головою тот. И тутже возвестил тоненьким голоском. – Ну я же говорил тебе, что нельзя. Ты меня вечно не слушаешь.

Это был довольно крупный мужчина. Весь грязный и обросший. На его ноге болтался железный оков с обрывком цепи, а на поясе виднелась завязанная узлом толстая верёвка.

Немного повыв, он нехотя поднялся, и на гнущихся ногах подошёл ближе. Посмотрев в глаза учителю, он взголосил, падая перед ним ниц.

– Встань, – велел ему Йешуа.

– Что тебе до нас? – в трепете, дерзко пробасил безумец, медленно поднимаясь на трясущиеся ноги. – Йешуа, сын Элохим ха-Эльйона, Бога Истинного и Всевышнего.

– Ты пришёл сюда ранее срока мучить нас? – тоненьким голоском взвизгнул он, прикрывая ладонями, расширенные от ужаса глаза, словно бы отстраняясь.

– Сын Элохим ха-Эльйона, судья праведный, – вновь пробасил он, выглядывая из-под пальцев. – Ты ведь знаешь, что великий суд настанет только в назначенное Йегова время. А оно ещё не настало.

– Рааано нам отправляться в Тофет, – протянул, посмеиваясь, тоненький голосок опуская руки. – Мы по позволению Всевышнего, отпущенные узники и до времени мы свободны в деяниях своих.

Затем он взглянул в глаза Йешуа и страшно завопив, скорчился, присев, согнувшись пополам.

– Заклинаю тебя Йеговой!!! Не мучь меня!!!

– Святость твоя опаляет меня!!!

– Как твоё имя? – строго вопросил Йешуа.

– Легион, легион имя мне, – подобострастно пропищал тоненький голосок.

– Потому что нас много! – тутже пророкотал бас, распрямляясь и пылая яростным взором. – Мы словно римский легион в шесть тысяч человек. Кто? Кто из этих жалких людишек сможет противостоять силе нашей и мощи? – сжал он поднятые, увесистые кулаки.

– Кроме Сына Элохим ха-Эльйона, – угодливо пропищал тоненький голосок, склоняясь и подобострастно заглядывая снизу вверх. – Только он имеет силу и власть равные Отцу своему.

– Молчи!! – прогремел бас. – Одно дело признать право сильнейшего и совсем другое принять его. Знать истину и любить её не одно и тоже.

– Умоляю! – вновь прорезался тонкий. – Не высылай нас из страны этой. Ведь язычники к иудеям отношения не имеют. И до времени мы свободны, да?

– И не сковывай нас оковами тьмы и узами мрака, – поддержал его басистый. – Не ввергай нас раньше времени в бездну, пучину ада, где будут заключены падшие духи. Если же изгоняешь нас из этого человека, то отошли лучше в это стадо свиней, – указал рукой бесноватый, в сторону лежащих неподалёку животных.

– Да, да! – взвизгнул тонкий. – Лучше в свиней, в свиней! Кстати считающихся у вас нечистыми, чем в место постоянных мучений, раньше положенного времени. Ведь справедливость Йегова одинакова для всех.

– Выйдите от него, – повелел Йешуа.

Бесноватый громко вскричал, подняв своё лицо к небу, после чего повалился наземь в крупных судорогах, а через мгновение затих. Однако в тотже миг со своего места буквально вскочила одна из свиней. Она в ярости и злобе принялась носиться кругами. Поддевая, кусая и лягая всех, кто встречался ей на пути. То и дело, с разных сторон стада вскакивали свиньи, круша в своём неистовстве всё подряд. И наконец, всё стадо пришло в свирепое бешенство, визжа и крича. А затем одно за другим они стали бросаться с крутого обрыва в море, где и тонули.

– Какая ирония, – донёсся поражённый голос Иоанна. – Они не желали идти в бездну, но потонули в бездне морской.

А тем временем зашевелился бывший бесноватый.

– Торговец, – обратился Пётр. – Твой плащ уже совсем просох, поспособствуй бедолаге. А сам проведёшь ночь у костра, так же как и мы, в тунике.

Тот что-то проворчал про себя, но плащ отдал.

Опомнились, наконец, и пастухи. Любопытство привело их поближе к месту событий, однако так, чтобы при этом держаться несколько поодаль. Потому они всё прекрасно видели и слышали, но стояли всё это время словно заворожённые. Теперь же, видя как их стадо, все до единой, потонуло в море, они с криком страха бросились в селение, откуда и пришли.

– Люди! Люди! – заголосили они, добежав до рыночной площади.

Через некоторое время из домов стали выходить недовольные шумом жители.

– Чего орёте, словно вас бесы раздирают?!

– Солнце уже село и добропорядочные люди спокойно сидят по своим жилищам, готовясь ко сну.

– Вам что, свиньи ногу отдавили или наш бесноватый укусил? – засмеялись в толпе.

– В том-то и дело, – в страхе пояснили свинопасы. – Нет больше бесноватого.

– Что? Со скалы наконец-то сверзился? – раздался вздох облегчения.

– Или утоп?

– А может и то и другое одновременно.

– Ну и слава богам. Теперь хоть спокойно ходить можно будет.

– И стоило ли из-за этого крик поднимать? Тут радоваться надо, но днём, а не ночью.

– И вы из-за этого бросили стадо? А если кто из диких пожрёт? Чем за убыток платить будете, дурни?

– Да нет больше стада! – вскричал один из пастухов.

– Да вы в своём ли уме? Бесноватого нет, стада нет. Что вы несёте, полоумные?

– Так, спокойно! – возвысил голос старейшина. – А теперь объясните нам всё по порядку.

– На закате, приплыла лодка с той стороны моря. Иудеи развели оставленный нами костёр и там сушились. Затем солнце село и наш бесноватый завыл, как обычно, выходя из погребальных пещер. Увидев непрошенных гостей, он с яростью к ним кинулся. Многие, испугавшись отбежали, но один остался. Бесноватый добежал до него и тут, – сделал паузу рассказчик. – Пал перед ним ниц.

По толпе прошелестел вздох изумления.

– Мало того, он просто умолял его пощадить. Хотя иудей просто перед ним стоял, ничем не угрожая. А затем повелел бесам выйти из него. Отчего бесноватый громко вскричал и упал на землю, весь сотрясаясь, а мирно лежащее до этого стадо, словно обезумело, визжа и кусая друг друга. После чего целиком бросилось с крутизны в море, где и потонуло. Вот так всё и было. А мы в страхе прибежали сюда.

– Вы себя-то хоть слышали?

– Не могли придумать что-нибудь более правдоподобное?

– Хмельной бред какой-то! Вспомните, сколько раз мы его связывали? Даже сковывали оковами железными, чтобы он ни себя не мучил, ни на других не нападал. И что? Всё тщетно. Все путы разрывал и даже цепи железные ему нипочём. Он и сам по себе мужик здоровый, а бесы, так ещё больше сил прибавляли.

– Ой. Как вспомню его дикий гогот, когда он освобождался и убегал в пустыню, так волосы дыбом встают. Бррр.

– Мы всемером его заламывали. И то сперва сети накидывали, чтобы движения его ограничить и только потом уже грубой массой давили. А тут, перед незнакомым, да и тем более иудеем, он голову свою склонил? Да ни в жизнь не поверю этому. Хватит нам небылицы рассказывать.

– Да так оно всё и было! – вскричали с негодованием пастухи.

– Так, тихо всем! – снова возвысил свой голос старейшина. – Всё это звучит слишком невероятно и сомнительно, однако проверяется очень легко. Сейчас уже поздно, а вот завтра, – строго посмотрел он на свинопасов. – Мы все вместе пойдём и посмотрим на эти чудеса. И молитесь богам, чтобы те иудеи не испарились вместе со свиньями. Иначе продажа в рабство вас и вашего семейства, для вас покажется истинным благом. И даже это не покроет всего убытка. А до утра, чтобы вы не сбежали, заночуете под стражей. Охрана! Возьмите их, и глаз не спускайте.

После этого, гомонящие, возбуждённые жители разбрелись по своим домам.

***

Как только солнце взошло и стало пригревать, многочисленные жители, под предводительством старейшины и пастухов, направились на то место, где некогда паслось стадо.

Они шли по самой короткой тропе, потому быстро достигли нужного места.

Поднявшись по склону, они сразу же увидели группу иудеев сидящих за костром и о чём-то беседующих.

– Вон тот человек, сидящий к нам спиной, – указал на учителя пастух.

Увидев приближающихся людей, иудеи встали. Встал и сидящий у ног Йешуа исцелённый. Увидев его, люди остановились, инстинктивно боясь приблизиться дальше.

– Мир вам, – внятно и чётко обратился тот к ним. – Прошу вас всех меня покорнейше простить за причинённые мною беспокойства. Я был бременем для вас и очень надеюсь, что этого больше не произойдёт. Благодаря учителю, – тут он повернулся и низко поклонился ему. – Я был избавлен от бесов, вселившихся в меня по грехам моим тяжким. Я был наказан, но теперь прощён. Потому, прошу у вас прощения за доставленные мною неприятности.

– Если бы не его лицо, всё изборождённое шрамами от биения себя по камням, и железный оков на его ноге, то я бы решил, что нас обманывают, – донёсся изумлённый шёпот из толпы.

– Может ли такой яростный бесноватый, исцелиться всего за одну ночь?

– Невероятно! Здесь поди без колдовства не обошлось.

– От этих иудеев можно ожидать ещё и не такого. Вспомните, как их Моше навёл казни на весь Египет? И мор скота из этого было не самое ужасное. Вспомните про пёсьих мух, язвы и нарывы, а в конце всего, смерть всех первенцев.

– Да разве может такое случиться у нас? – в ужасе раздавались голоса.

– Тот, кто сотворил такое с бесноватым, из дикого и нагого преобразив во вполне разумного, сможет видимо и не такое.

– Да оградят нас боги от такого суда.

– Мы пришли возвестить вам о благой вести, – начал было Андрей, но остановился.

Вперёд выступил старейшина.

– Мы народ мирный и простой. Потому в страхе преклоняемся перед могуществом вашим. Нам вполне было достаточно тех вестей, что принесли с собою наши пастухи. И теперь мы вполне удостоверились в их словах. А потому умоляем вас, не делать нам более ничего. Ни плохого, ни хорошего.

– Но мы просто хотели, – начал было Йаков Заведеев.

= Оставьте нас в покое, иудеи!

– Мы вас не звали и не хотим иметь ничего общего!

– Народ боится вас, – развёл руками старейшина. – Мы не хотим никаких перемен. Что было хорошо для наших отцов, то хорошо и для нас. Прошу, не нарушайте наш покой, оставя всё как есть. Мы не знаем, от богов ли ваша сила или нет, но она страшна. Потому, молю вас, удалиться от нас как можно скорее.

– Мда, вот так приём? – досадно произнёс Фома. – Мы и дня-то тут не пробыли, а нас уже изгоняют.

– А ведь мы им даже так ничего не рассказали и не сделали, – посмотрел на него Шимон Канонит. – Одно слово, язычники.

– Мы уходим, – только и сказал Йешуа. С сожалением посмотрев на волнующийся народ, повернулся и стал спускаться к лодке.

Когда он взошёл в неё, бывший бесноватый догнал, вцепившись в борт.

– Учитель! Позволь мне остаться с тобою! Я буду самым преданным твоим учеником!

– Нет, – покачал головой Йешуа. – У тебя другая судьба. Возвращайся в жилище своё и повествуй, сколь многое тебе сотворил Йегова, умилосердившись к тебе. Ты сам станешь неопровержимым доказательством этому. И не греши более, – сочувствующе улыбнулся он ему на прощанье.

– Да учитель, – низко поклонился тот. – Я всё исполню, как ты повелел.

– Эй, тунику верни! – оживился торговец, видя, что исцелённый собирается уйти.

– Ну до чего же ты скупой-то, а? – посмотрел на него Пётр. – Человек ведь совсем нагой. Йехуда, выдай ему на новую одежду и бесноватого не обдели. У него же ни лепты нет.

– Вот так всегда, – с досадою в голосе произнёс их казначей, отсчитывая монеты. – Всем выдай, всем раздай. Как будто у нас денег целая сокровищница. Все только и приходят что-то получить от нашего равви, а нам самим подают лишь единицы.

– Ну, полно тебе ворчать, – обратился к нему Матфей. – Нельзя же быть довольным, если ты в состоянии помочь, но отводишь глаза свои, смыкая ладонь.

– Не хлебом единым жив человек, – улыбнулся ему Андрей.

– Ага. Скажи это своему животу, когда он заурчит у тебя к вечеру.

– Всё в руках Отца Небесного и нас грешных он не оставит в беде, – поддержал Андрея Филипп, а Йешуа мягко улыбнулся своим ученикам.

Бывший бесноватый сдержал своё слово. Ходя по городам Десятиградия и возвещая всем о том, что сотворил с ним Йешуа. И люди изумлялись, поражаясь содеянному.

Перикопа 31

Апостолэ

Апостольство

На сей раз, плавание было благополучным. Солнце заливало просторы своим светом, а парус гордо выпячивал свою грудь, легко неся лодку по водной глади моря.

– Равви, а почему так опечалено лицо твоё? – обеспокоился Иоанн, сидящий неподалёку от возглавия, где был Йешуа. – Берег уже рядом и опасности никакой нет.

– Посмотри на него, – горестно произнёс учитель. – Что ты там видишь?

– Лодки, рыбаков собирающихся на улов, – стал перечислять Иоанн, – сушащиеся сети, людей сидящих на берегу.

– Постарайся научиться смотреть не поверхностно, а в саму суть вещей.

Остальные ученики, заинтересовавшись разговором, тоже перебрались поближе к учителю.

– Посмотрите на всех этих людей, – указал тот на берег. – Кто стоит, кто сидит, кто бесцельно бродит у кромки воды. Они словно заблудившиеся овцы. Беззащитные и неспособные самостоятельно найти дорогу домой. Им страшно, они кричат во тьме, зовя своих пастырей, но тем нет никакого дела до них, кроме времени, когда овец можно стричь. Так и люди эти. Рассеянные, неграмотные, беззащитные перед властями. Измотанные и измождённые духовными веригами, наложенными на них фарисеями и соферим. Лишённые руководства истинных пастырей, они потеряли всякую надежду. Это несчастные грешные души, губящие самих себя и не понимающие этого. Поскольку те, кто должен был прежде всего заботиться о них, бросили их в своём невежестве. Не облегчив бремена, а питая пустыми приданиями. Становясь не опорой, а помехой. Второстепенное стало во главе, заслонив собою основное. Но Отец Небесный проявляет сострадание и заботу к творению своему.

“Бедные и нищие ищут воды – и нет её. Язык их от жажды высох. Я, Йегова, отвечу им. Я, Элохим Исраэйля, не оставлю их”.

“Ибо не вечно забыт будет бедный, надежда бедняков не пропадёт вовек”.

Посмотрите, – распростёр он руки в стороны. – Ведь жатва многочисленна, а трудящихся на ней мало. Посему, молите Господина жатвы, дабы выслал трудящихся на жатву Его. Ибо Он распоряжается по собственному усмотрению, когда, где и как долго будут пребывать трудящиеся, возвещая благую весть, с любовью предлагая грешным душам спасение. Но помните, вся жатва собирается для Него, во имя Его и во славу Его.

После этого Йешуа умолк, а ученики в задумчивости глядели на приближающийся берег.

***

Прошло совсем немного времени, весть о том, что учитель вернулся, быстро облетела всю округу. И вновь к нему стали стекаться последователи и нуждающиеся.

Утреннее солнце нежно коснулось спящих учеников и как обычно, застало Йешуа сидящим на своих ногах, на возвышенности холма, и пребывающего в глубокой молитве.

Как только ученики пробудились, Йешуа спустился к ним в приподнятом настроении.

– Некогда, я призвал вас к ученичеству. Для того, чтобы вы слушали и впитывали в себя Слово Отца Небесного. Наблюдая и вникая в суть всего сказанного и сделанного мною. Стараясь видеть мир так, как вижу его я. Теперь же исполнился срок, чтобы вы на время, оставили меня, сделавшись глашатаями благой вести. Вы, станете моими устами и руками. Одновременно и сеятелями, и жнецами.

Как ранее, Отец послал меня для спасения душ человеческих, так и я посылаю вас для благовестия, призывая к апостольству. В соответствии с иудейским положением шлахим. По которому лицо, представляющее человека, отождествляется с ним самим.

Но не только вы понесёте благую весть.

Ожидайте, – велел он и спустился к подножию холма, где пробуждались его последователи и народ.

Йешуа ходил среди людей, подходя то к одному, то к другому иудею, что-то коротко говорил и тот, отправлялся к вершине холма, усаживаясь в трёх шагах от апостолов.

Учитель не бесцельно бродил, а совершенно точно знал к кому нужно подойти.

Наконец на вершине собралась довольно многочисленная группа.

– Жатвы много, а трудящихся на ней мало, – обратился ко всем ученикам Йешуа. – Потому просил я хозяина жатвы, дабы выслать трудящихся на уборку урожая. Посему и избрал я ещё семьдесят верных последователей. По числу старейшин Исраэйля, что восходили на гору вместе с Моше и Аароном.

Ходите и возвещайте, говоря, что приблизилось Царство Небесное. Обновляйте сердца людей, наставляйте на путь истины, увлекающий от греха и нечестия. Воскрешайте от духовной смерти к жизни в Духе Святом. Сие не превышает сил ваших, а простота вашей проповеди будет ронять благие семена.

Возглашайте повсюду, приводя людей к покаянию. Ибо только через покаяние можно получить прощение.

Помните, что раскаивание, это не просто произнесение пустых слов. Это значит изменение своего образа мыслей, своих действий и поступков не на единое время, а навсегда. Царство Небесное силою берётся и только употребляющий усилие над собою, восхищает его.

К сожалению, людям свойственно неверие и бездействие. Потому наделяю вас силою, духовной способностью, исцеляющей всякую болезнь и немощь человеческую, через призвание имени Сына Человеческого. И власть употребить её над духами нечистыми, чтобы повелевать изгоняя их. Какими бы многочисленными и свирепыми они ни были.

Сие будет печатью Отца Небесного, которая никогда не сможет быть поставлена на лжи. Этим будет указываться Его сострадание и милость к людям. Потому что Элохим, прежде всего есть любовь и Он заботится о каждом создании своём.

Посему не берите ни золота, ни серебра, ни денег медных в пояса ваши. Ни сумы с хлебом в дорогу, ни двух хитонов, ни обуви. Идите в том, что на вас есть. Оттого что проповедующий всегда должен быть налегке. Посох же ваш, используйте только как опору при ходьбе, но никогда как оружие. И никого по пути не приветствуйте.

Помните, что путешествующему и молящемуся дозволяется не отвлекаться на приветствия. Потому как не нужно растрачивать время на праздные разговоры в пути, а нужно использовать его на обстоятельную беседу со многими в поселении.

Свершайте труд свой как можно лучше и полностью положитесь на Отца Небесного. Он даст всё, что будет необходимо вам. Позаботясь и о пище и о ночлеге вашем, расположив сердца иудеев к оказанию гостеприимства. Ибо трудящийся достоин пропитания своего.

На дороги языческие не ходите и в города Самарян не входите. Поскольку они появились от смешанных браков с язычниками.

Ибо весть, едва ли может иметь успех там, где её вестник, сейчас, откровенно презирает тех, к кому обращается. “Всему своё время, и всякой вещи под небом”, – улыбнулся Йешуа. – А идите более к гибнущим овцам дома Исраэйля. Ведь они являются избранным народом Элохим. Народом завета, обетований и закона. Им первым должна быть провозглашена благая весть, а уже через них и остальному миру. Чтобы не было даже предлога к своему оправданию, что спасение было предложено другим прежде, чем им.

Посещайте не только большие города, но и малые, незначительные поселения. Спасение должно быть проповедано повсюду.

Вы пойдёте, не зная куда придёте. Туда, где вас никто не приглашал, никто не звал и вы никого не знаете. Потому, если в какой город или поселение войдёте, расспросите, кто в нём есть достоин. И там пребывайте, доколе не уйдёте.

Помните, в каждом месте есть люди, более расположенные к принятию благой вести, чем остальные. Смотрите не по богатству достатка и не по кичливой важности, а по сердечной отзывчивости и благочестию. Чтобы не стать объектом клеветы и сплетен. Дабы это не принесло вреда ни вашей духовности, ни действенности вашего свидетельства.

Не считайте для себя унизительным, попроситься в дом к таковым людям. Не будьте настолько чёпорны, чтобы ждать приглашения ничего не предпринимая при этом.

Если же нашли место, то оставайтесь в нём до конца, пока не покинете селение то. Сосредоточьте всё своё внимание на проповеди, а не на комфорте пребывания. Посланник не должен казаться людям, что он ищет для себя материальных благ и выгод. Довольствуйтесь любым приютом. Ешьте то, что вам предложат. Тем самым вы и хозяина почтёте своим доверием и неприхотливостью, и сами будете освобождены от материальных забот.

Входя же в этот дом, приветствуйте его. И если семейство будет достойным, придёт мир ваш на него. Если же не будет достойным, мир ваш к вам и возвратится. Не хотящие прислушиваться, не могут расчитывать и на благословения.

Запомните, Шалом – мир да пребудет на вас – не просто приветствие, а благословение. Это призвание благополучия, достатка, здоровья и успеха. Потому, войдя и поприветствовав семейство, посмотрите на их душевный отзыв. Если они сердечно примут вас, то благословение ваше перейдёт на них в полной мере, если же останутся холодны, то и благословение ваше вернётся к вам. Кто неверен в малом, не будет верным и в большом.

И которая местность не примет вас, и не внемлет словам вашим, то выходя из города того отрясите пыль с ног ваших во свидетельство им.

Потому как в обычае иудеев стало то, что пересекая границу Палестины и вступая в свою страну, они символически отрясают всю пыль с ног своих. Чтобы ни одна частица языческой нечистоты не оставалась на них. Потому и вы наглядно должны показать неверующим, что ничего не взяли у них, даже пыли на обуви вашей, и свободны от всякой связи с ними. И что они сами ответственны за нечистоту свою.

К сожалению, тот, кто презрит благую весть, с пренебрежением отнесётся и к её вестникам.

Но грядёт день великого суда. И говорю вам, что Содому в этот день будет терпимее, нежели городу тому.

Содом и Гоморра были уничтожены за безмерное нечестие их жителей. Так же и те, кто слышат благую весть о спасении, однако добровольно отвергают её, сами на себя навлекают погибель. Ибо рука помощи с любовью была протянута им, но они добровольно отринули её.

Не желающие принять благую весть, не смогут уповать и на благословение.

Потому не задерживайтесь на одном месте более положенного. Питайте сердца людей, словом Элохим.

Идите. Я посылаю вас подобно овец среди волков, – с глубоким сочувствием посмотрел учитель на своих последователей. – Потому будьте мудрыми как змеи и непорочными как голуби.

Будьте почтительными, приветливыми и услужливыми со всеми, с кем вам придётся иметь дело. Но не навязывайтесь тем, кто не желает слушать вас. При этом помните, слушающий вас, внемлет мне, и кто отказывает вам, меня отвергает, а меня отвергающий отвергает и пославшего меня.

Я посылаю вас, перед лицом своим, во всякий город и местность, в которую сам намериваюсь прийти. И во исполнение закона о достоверном свидетельстве, посылаю вас на труд по двое.

“Вдвоём лучше, чем одному, ибо есть им плата добрая за труды их.

Ведь если упадут, друг друга поднимут, но если одинокий упадёт, нет другого, чтобы поднять его”.

Потому как одиночество это плодородная почва для искушения и слабости.

После чего перевёл свой взгляд на апостолов.

– Пётр пойдёт с Андреем, Йаков бен-Заведи с Иохананом бен-Заведи, Филипп ми бейт – Цаеда с Натанэль бар-Таламаем, Фома бен-Йехуда с Матфеем, Йаков бен-Халфай с Йехудой бен-Йаковым, Шимон ха-Канаи с Йехудой бен-ШимономИскариотом.

Помогайте друг другу и ободряйте. Что забудет один, второй да подхватит.

Хорошо, когда братья по крови являются ещё и братьями по духу, – улыбнулся Йешуа. – Эти два родства взаимно укрепят одно другое.

Затем встал и распределил по парам остальных семьдесят учеников.

– Итак, немощных исцеляйте, прокажённых очищайте, бесов изгоняйте. Пробуждайте духовно мёртвых. И помните, вы приняли силу и власть, принадлежащую Отцу Небесному, даром, и потому её нужно использовать для славы Элохим, а не для личного процветания. Посланники призваны служить людям, а не наоборот. Даром приняли, даром отдавайте. И помните, благую весть необходимо проповедовать в первую очередь тем, кто более всего желает услышать её. Но если же учение не приняли сразу, то это вовсе не означает, что оно было произнесено впустую.

А теперь ступайте, не забывая, что случилось с пророком Элохим в Вефиле и не повторяйте его ошибки. Потому в точности исполняйте слова мои.

После чего обратился к апостолам.

– Возвращайтесь в Кфар-Нахум за десять дней до праздника Песах, в дом Петра. А собравшись вместе, найдёте и меня.

Вначале все ученики были крайне растеряны тем, что учитель отсылает их от себя, но к концу его речи они воодушевились, поняв всю глубину его мысли. Разделившись по двое, как их определил Йешуа, они направились в разных направлениях, нести благую весть народу по всей Галилее.