Читать книгу: «Когда я встречу тебя вновь. Книга 3. Отблеск непогасшей свечи», страница 4

– Привет. У меня есть вопрос.

Я сразу поняла, что это сообщение от Шандора. Воспоминания отнесли меня на много лет назад, когда Шандор задал свой вопрос на семинаре по истории, который вел Король, и взбудоражил не только меня, но и всех наших одногруппников. Он тогда откликнулся на призыв Дмитрия Сергеевича задать мне вопросы по услышанному материалу и, не делая этого никогда до того дня, вдруг решил изменить своему молчанию. Тогда я справилась с ответом. Что же будет сейчас?

Я улыбнулась и написала:

– Привет. Я отвечу на любой твой вопрос.

Звук капли по воде двумя рядами дальше подсказал, что я не ошиблась в определении абонента.

– Я никогда не сомневался в твоем призвании. Ты определенно нашла свое место под солнцем.

Я поставила телефон на беззвучный режим.

– Спасибо, – написала я. – Твоя похвала всегда была для меня лучшей наградой.

И это правда. Вспомнить хотя бы как я стремилась произвести на него впечатление все годы нашей учебы, и как добилась этого только на четвертом курсе. Но тогда я не была так уверена в своих силах, как сейчас. Я действительно нашла себя. Моя работа – это не только материальный достаток, но и полное удовлетворение собой, а также ощущение своей состоятельности как личности.

Я не услышала ответного звука. Вероятно, тоже отключил его.

– Ты завтра работаешь? – А вот вероятно и вопрос.

– Нет, у меня выходной.

Следующего сообщения ждала дольше. Либо держал паузу, либо много писал.

– Мы можем встретиться и с детьми где-нибудь погулять? Что можешь предложить?

– Могу предложить вам прогулку в Витязево. Думаю, вы там не были. У нас есть парк аттракционов и аквапарк, открытый в этом году.

– Ты живешь в Витязево? Я даже не спросил.

– Да, там. В Анапе работаю.

– Идея с парком мне нравится.

– Наиболее красиво там вечером, когда зажигаются огни.

– Анфиса рано засыпает, боюсь, не дотянем до огней.

– Тогда с утра, – написала я. – Пока не жарко. Он работает с десяти часов.

– Хорошо. Как ты добираешься до дома с Анапы?

– На машине, за рулем.

– Вау! – написал Шандор, и я не сдержала смех. – Как тебя найти в Витязево? Мы тоже на машине.

– О! Когда выйдем из автобуса, объясню дорогу.

– Бери с собой Полину. Динара хочет с ней познакомиться.

– Ок.

Наступила затяжная пауза, и, взглянув на исчезнувшие «антенки» на экране мобильного, я поняла, что пропала связь.

Я воспользовалась затишьем, чтобы сохранить его номер в своем телефоне. Руки тряслись от волнения. Сбывалась одна мечта за другой. И лишь бы эта череда удач не оказалась сном.

Шандор выходил с детьми из автобуса предпоследним. Анфиса спала у него на руках, Софа еле стояла на ногах, видимо, тоже вздремнула в дороге. Только взгляд Динары оставался свежим и бодрым. Я вышла с ними, сказав Григорию, чтобы подождал пять минут. Мне нужно было ехать с ним до конца, потому что свою машину я оставила в начальной точке пути.

– Как тебя найти? – повторил свой вопрос Шандор.

– Давай утром созвонимся, я объясню. Малышка спит, да и остальные еле на ногах держатся, идите в отель.

– Хорошо. Позвоню часов в девять?

– Да, нормально.

– Тогда до завтра.

– До завтра.

Динара протянула мне руку.

– До свидания. Я так понимаю, завтра мы еще встретимся.

– Да, мы с твоим папой договорились, что завтра пойдем в парк.

– Здорово.

– До свидания, Динара. И тебе пока, Софочка.

– Пока, – устало сказала София, и они пошли в ту сторону, с которой пришли утром.

Я немного посмотрела им вслед. В душе была тревога, что больше не увижу их. Но отогнала эти мысли и заставила себя настроиться на позитив. Ведь негатива мне уже хватило.

Глава вторая

Когда я доехала до дома, на улице совсем стемнело. Но я нашла в себе силы, а главное желание, пробежаться до супермаркета, в котором был отдел с косметикой, и купить тушь и блеск для губ. Завтра я должна выглядеть на все 100%. Завтра у меня почти что свидание.

Когда я вошла в дом, мама с Полиной сидели за столом и пили чай. Мама испекла булочки. Аромат от них я учуяла еще за дверью.

– Ой, мама, ты такая красивая!

Невольно я посмотрела на свое отражение в зеркале. С чего бы мне вдруг стать красивой? На мне ведь ни грамма косметики.

– Обычная, – улыбнувшись и пожав плечами, сказала я.

– У тебя такой красивый румянец и глаза блестят.

Я снова посмотрела на свое лицо. Да, действительно, видимо обгорела на солнце, пока ехали по канатной дороге. А глаза? Я не заметила ничего выдающегося, но возможно со стороны виднее.

– Не поздно ли для булочек? – не удержалась я от вопроса. – Уже спать пора.

– Мы не устояли перед ними, они такие аппетитные, – изображая наслаждение, сказала Полина.

Я посмотрела на нее новыми глазами. После дня, проведенного в обществе черноволосых и черноглазых детей Шандора, невыразительность светловолосой и белобровой Полины стала очевиднее. Ее кожа за первый месяц лета немного загорела, но светло-серые глаза, обрамленные полупрозрачными ресницами, от этого стали только тусклее и невзрачнее, и лишь пухлые розовые губы хоть как-то скрашивали ее бледность. Вроде не дурнушка и обещала вырасти красоткой, но, несомненно, яркость ей сможет добавить только косметика.

– Завтра мы идем в парк, поэтому иди спать, – я налила себе чай и села за стол. – Нужно будет встать пораньше, чтобы помыть голову и заплестись.

– В парк – утром? – удивилась Полина. – Там же красивее вечером.

– Вечером не получится. Мы идем не одни.

– А с кем? – в один голос спросили мама и Полина.

– С моим другом и его детьми, – не сдержав улыбку, сказала я. – Старшей, кстати, как и тебе 8 лет. Я думаю, вы подружитесь.

– Кто это? Я их знаю? – спросила дочь.

– Не знаешь. Я с ним училась много лет назад.

На мамином лице отобразились все возможные чувства – от недоумения до любопытства. Не исключено, что она перебрала в памяти всех, кого знала. Интересно, когда дойдет до Шандора?

– Это Егор? Так звали того спортивного мальчика?

– Боже упаси, мама, – и, обращаясь к Полине, повторила: – Заканчивай с булочкой, иди мыться и спать.

– Ты сказала, там будут дети, значит эта девочка не одна? А сколько лет другим? – не унималась дочь.

– Шесть лет средней и… я не знаю, сколько младшей. Наверное, три или чуть больше.

– А как их зовут?

– Завтра познакомишься.

– Это видимо, очень хороший друг, если ты все время улыбаешься, – заметила Полина.

– Так, давай-ка и правда заканчивай с булкой быстрее и иди, – вдруг заторопила мама внучку.

Полина хотела помыть за собой посуду (к чему я всегда ее приучала, а мама порой делала ей поблажки, и из-за этого мы ссорились), но бабушка снова повторила свою просьбу. Только в этот раз, я подозревала, ее подстегивало любопытство, а не желание угодить внучке. Полина обиделась на нее. Она искала в бабушке поддержку, а та сама ее вытолкала из комнаты, отправив мыться.

– Ну рассказывай, кого ты встретила.

– Много вариантов?

– Есть один. Только он мне совсем не нравится.

Мама села напротив и пристально посмотрела в мои глаза.

– Главное, чтобы нравился мне.

– Это цыган?

– Не называй его так, пожалуйста. Тем более таким тоном. Его зовут Ша́ндор. Или Юра, если тебе так удобнее.

– Где ты его встретила?

– На экскурсии. Он отдыхает в Анапе с детьми.

– Ой, не нравится мне, как ты улыбаешься, – покачала головой мама. – Он до сих пор женат?

– Да, у них не приняты разводы.

– Какая замечательная традиция!

Я не прокомментировала ее сарказм. Видимо, в этот момент она думала о себе.

– Тогда чего вся светишься? – нахмурив брови, спросила мама.

– А я должна плакать? Хватит с меня слез. Я встретила друга, которого не видела десять лет.

– Трое детей, женат, а она радуется. Ну, совсем с ума сошла!

– Мама, какое отношение имеет количество детей и его семейное положение к прогулке в парке?

– Если это закончится прогулкой в парке, то конечно никакого.

Я допила чай и помыла чашку.

– Он ведь уедет, да? – с тревогой спросила мама.

– Конечно, уедет.

– Ну, зачем эти прогулки? – беря меня за руку, заглянула она мне в глаза. – Ты снова будешь плакать!

– Мама, пожалуйста. Не мешай мне быть счастливой, – и, отчеканивая каждое слово, добавила: – Мы просто идем в парк. С детьми. Ты же не думаешь, что я запрыгну на него при них на карусели?

– То есть присутствие детей – это единственное, что тебя останавливает?!

– Спокойной ночи, мама.

Я вернулась за телефоном в прихожую, а затем пошла в спальню.

Увидела пропущенный звонок и сообщение от Шандора. Мобильный до сих пор стоял на беззвучном режиме, поэтому я не слышала его. Сердце радостно забилось, и я тут же забыла о разговоре с мамой. Хотела позвонить, но, заметив время его звонка, передумала. С тех пор прошло полчаса. Дети наверняка уже спали и не хотелось их разбудить. Зашла в сообщения.

– Забыл сказать тебе спасибо за прекрасную экскурсию. Детям очень понравилось, и мне тоже.

– Пожалуйста, я старалась. Они уже спят?

Ответ пришел не сразу. Может быть, Шандор сам уснул.

Тем временем я переоделась. Посмотрела, что лучше всего надеть завтра. Взгляд упал на белое платье с фотосессии, ставшее для меня пропуском в новую жизнь. Длина и фасон соответствовали случаю, и я остановила свой выбор на нем. К платью у меня имелись легкие босоножки бежевого цвета на невысоком толстом каблуке и светлая соломенная шляпа с полями средней ширины. Образ получался очень романтичным, особенно с распущенными волосами. Вот только не будет ли мне жарко от них? Но, решив, что игра стоит свеч, остановилась на этом образе.

Пришло СМС:

– Прости, был в ду́ше. – Я заставила себя не представлять его в этом месте. – Дети спят. Устали, но держались стойко.

– Они у тебя умнички. – Я выдержала паузу. – Забыла тебе сказать. Сегодня была встреча выпускников. Ты знал?

– Нет. Но догадывался. Я помню, что договаривались в первую субботу июля каждые пять лет.

Я хотела спросить, почему не приехал на первую, если помнил, но передумала. Лучше не по СМС.

– Удивительно, что мы встретились сегодня, – написала я.

Мог ли он подстроить это специально, если помнил?

– Да, это именно та встреча выпускников, о которой я мечтал. Пришли все, кого хотел увидеть.

Я рассмеялась. А потом перечитала еще раз и по коже пробежали мурашки. Были вопросы, которые боялась спросить в лицо, но написать оказалось еще страшнее. Когда не видно глаз, включается полет фантазии. С моим воображением так нельзя.

Спать не хотелось, но понимала, что надо, если решили идти в парк. Тем более ему. Сомневалась, что дети проспят долго. Но расставаться не хотелось, пусть по средствам связи, но я желала ощущать его присутствие в моей жизни.

Представляла, как он пишет свои сообщения, как улыбается. Возможно, что-то стирает и пишет заново. Думает обо мне. Мечтает? «Это та встреча выпускников, о которой я мечтал». Шутка или правда?

Возникла шальная мысль сорваться и приехать к нему в отель. Посидеть с ним на краешке стула или кресла в их номере, почувствовать его рядом; тихонько, чтобы не разбудить детей, проболтать всю ночь. Столько хотелось сказать, столько спросить! А главное, видеть его своими глазами, чувствовать дыхание и биение его сердца, знать, что мы делаем это в такт и желаем одного и того же.

Но я заставила себя успокоиться и отбросить эту затею. Навязчивость плохой попутчик. Я и так «сказала» больше, чем должна, выставив ролик в «Друзьях». Дальше его ход. Я приму любое его решение, но в душе желала, чтобы оно совпадало с моим.

– Как долго вы пробудете в Анапе? – не удержавшись, спросила я.

– Пятнадцатого уезжаем.

Впереди целая неделя!

– Какие мысли по поводу дня рождения Динары? – оправдывая свое любопытство, спросила я.

– Думал, ты подскажешь. Что есть увлекательного в Анапе, чего мы не видели, и на экскурсиях нам не предложат?

– В жаркую погоду лучше всего в какое-нибудь закрытое помещение, где кондиционеры. Есть очень хорошие детские центры с лабиринтами и батутами. Можно заказать аниматора. Если интересно, могу узнать всю информацию.

– Хорошо, я подумаю до утра.

– Твои дети любят купаться? – Вдруг пришла мне в голову новая идея.

– Конечно.

– Тогда возьми им завтра купальники… Ну или в чем они у тебя купаются в море?

– В купальниках… Я думал, мы идем в парк аттракционов.

– Да, но потом мы пойдем в другое место.

– Аквапарк?

– Нет, хотя у нас тут очень красивый аквапарк, оформленный в греческом стиле. У нас вообще очень многое стилизовано под Грецию. Завтра увидишь. Если интересно, можете сходить в аквапарк одни.

Я понимала, что идти с ними было бы чересчур. Не хотела смущать Шандора своим видом в купальнике. Только не при детях.

– Мое погружение в воду тоже предусмотрено программой дня?

Я рассмеялась. Представила Шандора, погружающегося в детский надувной бассейн. Конечно, бассейн был большим, и даже Шандор бы в него поместился в сидячем положении, но это выглядело бы весьма забавно.

– Я думаю, что лучше эту радость предоставить детям, – я нарисовала смайлик. – Наверное, тебе пора спать. Дети проснутся рано.

– Да, Анфиса точно встанет раньше всех.

– Тогда спокойной ночи. И не брейся, пожалуйста.

– Спокойной ночи. Хорошо. Завтра позвоню.

Хотелось добавить: «Целую», – но стерла. Куда это меня понесло?

Я отложила телефон и пошла в душ. А когда я вернулась, мама уже пришла в спальню. Она думала, я давно сплю. А я не знала, как вообще смогу это сделать. В глазах не было и намека на сон.

– Мама, ты приготовишь завтра обед?

– Конечно. Могла бы не спрашивать.

– Я имею в виду побольше, с учетом гостей.

– Я только успокоилась, а ты опять за свое!

Я опустилась на пол перед мамой и положила ей голову на колени.

– Мама, пожалуйста, сделай, как я прошу. Это очень важно для меня.

– Ну почему из всех мужчин на земле ты выбрала его? – кладя руку на мою голову, с надрывом спросила она.

– А почему ты выбрала папу?

– Не говори мне о нем.

– Мама, столько лет прошло, а ты не можешь забыть и простить. Потому что любишь. Почему ты не допускаешь мысль, что я тоже не могу забыть Шандора? Ты же знаешь, как я жила эти годы, неужели ты не хочешь видеть свою дочь счастливой?

– Хочу, девочка моя. Но он женат.

– Он женился не по своей воле. Ему жену выбрал отец, когда он был совсем мальчишкой. Он дал обещание отцу жениться на той девушке взамен его разрешения на учебу в университете. И этим словом он был связан пять лет. Он не мог обмануть отца. Даже ради меня.

– Неужели такое бывает в наше время?

– Да, мама, я тоже отказывалась в это верить. Но как никто испытала на себе силу этого обычая и данного слова. Но сейчас он здесь, и я не могу не быть счастливой, когда вижу и слышу его. Позволь мне насладиться теми недолгими минутами, что он рядом.

– А что же потом, когда он уедет?

– Я не знаю. Я подумаю об этом потом.

Я подняла голову и посмотрела на маму.

– Ты приготовишь нам обед?

– Хорошо.

– И бассейн нужно накачать и набрать воды.

– Он, правда, так хорош?

– Да, мама. Другого такого нет. Сегодня я узнала, что он защитил диссертацию и имеет степень кандидата исторических наук. Одно это заслуживает моего уважения к нему.

– Поразительно. Он точно цыган?

Я улыбнулась.

– Да, самый лучший их представитель.

Утром я вышла во двор и окинула взглядом небо. Вновь не было ни единого облачка, легкий ветерок колыхал листья плюща на беседке и по прогнозу синоптиков на сегодня ожидалась жаркая и сухая погода. Со всех сторон слышалось радостное щебетание птиц, и, мне казалось, моя душа откликается на птичью трель таким же заливистым пением.

Я встретилась с нашими постояльцами, которые собрались на пляж, и поинтересовалась, все ли их устраивает, и как проходит их отдых. Получив от них массу положительных отзывов, я пожелала им доброго дня, и, наполненная позитивом, вернулась в дом.

Мама заплела Полине французскую косу, и мне оставалось только погладить дочери белое платье с крупными маками и панамку красного цвета. К этому наряду у нее были красные сандалии. Может и перебор с ярким цветом, но мне не хотелось, чтобы она потерялась на контрасте с детьми Шандора.

Когда он позвонил, я назвала ему наш адрес и как до нас доехать. Парк находился недалеко от нашего дома, и я планировала дойти до него пешком.

После этого целый час я провела около зеркала в нерешительности, стоит ли накрасить глаза? Вчера я была не накрашена и, как заметила Динара, выглядела естественной. А если сегодня она решит, что я прихорошилась для ее отца? Не слишком ли откровенно я заявлю о своих притязаниях на его внимание?

Но мне хотелось стать чуточке ярче, и, отбросив прочь сомнения, я все же нанесла неброский макияж. Для чего я, в конце концов, накануне бегала в поисках более-менее приличной туши и блеска для губ?

Не меньше получаса ушло, чтобы завить на плойку волосы и распустить их по плечам кудрявыми локонами.

И когда мой образ был готов, я вдруг испугалась, что перестаралась. Восхищенные возгласы Полины, заметившей, «какая я красивая», лишь добавили мне нервозности. Что подумает Динара? От ее изучающего взгляда не ускользнет ни одна деталь. Ей хоть и «почти девять», но, кажется, что ума у нее на все тридцать.

Но что-то менять было поздно, Шандор уже приехал.

Он сделал звонок, и мы с Полиной вышли на улицу.

Возле ворот стоял белый минивэн, чистенький и как будто новенький, и рядом с ним высокий брюнет в светлых льняных брюках и полосатой рубашке бело-синего цвета. Его голову покрывала шляпа, сильно надвинутая на лоб, и я сразу узнала ее. Свисавшие из-под ее полей волосы пробудили во мне давно забытые ощущения и желание пропустить их через свои пальцы. Как и щетина, еще отчетливее обозначившаяся на лице, которой так и хотелось коснуться руками. А лучше губами… Но о чем это я?

Я разволновалась. Таким сногсшибательным и сексуальным я его никогда не видела. И аромат его парфюма лишь усиливал производимый им эффект. Ох, если бы не дети…

А как же реагирует на меня Шандор? Его взгляд медленно скользит по мне, задерживается на моих волосах, движется ниже к моим рукам, в которых я держу шляпу, и снова возвращается к лицу. Он улыбается и лишь кадык, судорожно дернувшийся вверх-вниз, выдает его волнение.

Дети увидели меня и стали рваться из машины. По крайней мере, две из них. Шандор им открыл.

– Здравствуйте, Лиза! – выкрикнула Софа. – Вы такая красивая!

На девочке снова было платье – на этот раз зеленое в белый горох.

– Здравствуй, Софа, спасибо.

– Здравствуйте, – все также серьезно встретила меня Динара, оценивая мой вид.

Динара была в том же платье, что и вчера, и это указало на аккуратность девочки, позволившей ей быть чистой и опрятной два дня подряд. А может и больше.

Я поздоровалась с остальными и представила Полину. Старшая дочь Шандора протянула ей руку и назвала свое имя. Ростом Динара превосходила Полину почти на голову. Моя дочь ответила на рукопожатие и улыбнулась. Потом ей представились две другие девочки и повторили за своей старшей сестрой, подав руку.

– Полина, а это… – я растерялась, не зная, как назвать Шандора.

– Ша́ндор, меня зовут Ша́ндор, – помог Слобода.

Он тоже протянул Полине руку.

– Я вас знаю, – я не успела понять, о чем она, как дочь продолжила: – Я видела вашу фотографию у мамы в кошельке.

Мне захотелось провалиться сквозь землю. К щекам прилил жар, и они запылали. Мне стало стыдно не столько перед Шандором, сколько перед детьми. Что они обо мне подумают? Уж Динара точно.

Я посмотрела на дочь вытаращенными глазами.

– Полина!

Но слово, как известно, не воробей… Хотя… причем здесь воробей? Разве его можно поймать?

– Что? Я же не трогаю ее, почему ты опять злишься на меня?

– Все хорошо, Лизавета, – откликнулся Шандор, и сменил тему: – Вы готовы идти?

– Да. Парк совсем рядом. Отсюда видно колесо обозрения.

Я надела на голову шляпу. Передние поля загнула кверху, чтобы лучше видеть Шандора, и мы пошли в парк. Старшие девочки шагали впереди нас, идя друг за дружкой по узкому тротуару, но это не мешало им вести оживлённую беседу. Полина легко сходилась с другими детьми, и мне было приятно, что и это знакомство не стало исключением.

Мы с Шандором держали Анфису за руки, и для удобства общения он шел по краю дороги слева от нас.

– Что за фотография? – спросил Шандор.

Я смущенно улыбнулась.

– С госэкзамена.

– Я помню ее. У меня тоже такая есть. Не обижайся на Полину.

– Я не ожидала, что она про нее вспомнит.

Девочки передвигались поспешнее, и Шандору пришлось взять младшую дочь на руки, чтобы не отставать от старших. Анфиса довольно улыбнулась и принялась разглядывать все по сторонам с высоты своего положения.

– У тебя большая машина… – заметила я.

– Для большой семьи это лучший вариант.

– И часто вы куда-то на ней выезжаете?

– У нас родственники по всему краю и в Абхазии, мы часто их навещаем.

– Давно водишь?

– Лет пять. Это уже вторая машина. До этого была меньше. Но семья растет, взял побольше.

– Дорогая, наверное? – не удержалась я от вопроса.

– Недешевая. Я брал ее с салона и в кредит. А ты давно за рулем?

– Семь лет. Начала ездить еще в Краснодаре, но там время от времени и на чужой машине, а когда стала переезжать сюда, то купила свою. Тоже в кредит, и бабушка с отцом помогли.

– О! Как твой отец?

– Хорошо. Все также работает врачом онкологом. Женился на Ларисе.

– Значит, они все-таки развелись с твоей мамой? – с горечью спросил Шандор.

– Да, почти десять лет назад.

– Мне очень жаль.

Я заметила, как Шандор нахмурил брови.

– Это дела давно минувших дней, – улыбаясь, сказала я. – Отец счастлив, и я за него рада. Кроме того, у него появилась еще одна дочь.

Шандор повернул ко мне голову и от хмурости не осталось и следа.

– У тебя есть сестра?

С годами я стала спокойнее реагировать на это слово, но все еще ревновала Машу к отцу – когда видела их вместе.

Но Шандору об этом знать не обязательно. Ему этого не понять.

– Да. Сейчас ей уже десять лет.

– Ты не говорила про нее.

– Я узнала позже. Когда ты уехал.

На дороге показалась машина, и Шандор велел девочкам уйти на тротуар, и сам юркнул на него позади меня. Я тем временем перебросила волосы на левое плечо, потому что солнце припекало мою спину и от волос становилось жарко.

– Ты все-таки обрезала волосы, – вернувшись на дорогу, сказал Шандор.

Я повернула к нему голову, и наши взгляды встретились. Он тоже вспомнил то утро, когда целовал мои волосы?

– Да, уже давно, – вновь устремляя взгляд вперед, ответила я. – Но как видишь, не слишком коротко.

За заборами виднелись многоэтажные отели и гостевые дома, и Шандор с любопытством осматривал окружающую местность.

– Я думал, Витязево – это небольшой поселок с маленькими домишками.

– В моем детстве он был именно таким. Но время не стоит на месте, и чтобы конкурировать с Анапой приходится изощряться. Нынешний турист требует максимального комфорта.

Мы повернули направо и оказались на центральной улице поселка. С двух сторон расположились павильоны со всякими курортными принадлежностями, одеждой и сувенирными лавками. Кое-где попадались ларьки с фруктами, тиры и другие развлекательные точки для детей. Особой популярностью они пользовались поздно вечером, когда зажигались огни.

– Насколько я помню, твоя бабушка тоже сдавала номера отдыхающим.

– Да, но она умерла. Теперь этим занимаемся мы. Хотя правильнее будет сказать, мама.

– Мама?

– Да. Она живет с нами.

Шандор переменился в лице. Неужели вспомнил, как недобро она встретила его у нас дома? Иногда хорошая память только вредит.

– Что за история с купальниками? – вновь заговорил Шандор.

– Хочу после парка пригласить вас к себе в гости. Нас будет ждать обед, и после него дети покупаются в бассейне. Мы надуваем его в летний период. Ты не против такой программы дня?

– А как к этому отнесется твоя мама?

– Она не возражает.

– Она знает, кто придет?

– Да, Шандор, знает. Все будет хорошо.

Но я видела, что новость о моей маме его встревожила.

В парке поговорить с Шандором почти не удавалось, дети постоянно тянули нас с одного аттракциона на другой. Где-то на аттракционах катались старшие девочки, на других младшие, и нам с Шандором приходилось разделяться – он сопровождал одних, я – других. Надежда воссоединиться была на колесе обозрения, но оказалось, что Анфиса боится высоты, и я предложила остаться с ней.

И пока все катались на аттракционе, мы с девочкой подошли к киоску, где продавали гелиевые шары, и купили четыре штуки. Также я взяла мыльные пузыри. Когда я повязала один шарик Анфисе на руку, она спросила, не улетит ли она вместе с ним. Я обнадежила ее, что одного шарика для этого недостаточно.

Когда вернулись остальные дети, я вручила им шары и мыльные пузыри.

Потом мы ходили в кафе, и дети ели мороженое в креманках. А мы с Шандором единодушно заказали себе кофе. Как оказалось, в эту ночь плохо спала не только я, и сознание, что я была не одна в своей бессоннице, бодрило лучше любого кофе.

Мы снова вернулись на аттракционы. Я тоже покаталась на нескольких вместе с младшими дочерями Шандора. А он сходил на автодром с Динарой, Полиной и Софой. Моя дочь поехала с Динарой, а он – с Софой. Я заметила, что Полина лучше управляла машинкой, чем сменившая ее Динара. Моя дочь делала это уже не в первый раз, а для старшей дочери Шандора, видимо, катание на автодроме было в новинку. Шандор доверил руль Софии, при этом контролировал ее движения и помогал в случае необходимости. Мы с Анфисой лишь наблюдали за ними, девочка радостно выкрикивала имена тех из них, кто проезжал мимо, и махала им руками.

Затем мы сходили в зеркальный лабиринт и комнату смеха, поблудили в первом, посмеялись во втором. Особенно комната смеха понравилась младшим девочкам, которые хохотали громче всех.

Шандор предложил сходить нам вдвоем на экстремальные виды аттракционов, куда детей не пустят, даже старших, и сказал, что Динара присмотрит за младшими сестрами, пока мы отсутствуем. Девочка согласилась, и Полина обещала ей в этом помочь. Я никогда не ходила на такие аттракционы – было страшновато, но возможность побыть с Шандором наедине подстегнула пойти на риск.

Мы выбрали «Камикадзе». Это огромные две качели в виде молотов, разлетающихся в разные стороны, – то делающие полный круг, то замирающие на высоте и вновь стремительно летящие вниз.

Мы с Шандором сели на ряд сидений, которые установлены в «голове» молотов. Нас надежно закрепили при помощи удерживающих устройств, закрыли клетку, и мы стали раскачиваться из стороны в сторону, довольно быстро набирая высоту. У меня захватывало дух, я кричала и жмурила глаза. Мы делали несколько оборотов вокруг оси и, мне казалось, этому вращению не будет конца. Когда я решила, что мы идем на снижение скорости, на самом деле мы изменили направление качели и теперь крутились спиной вперед. Это оказалось еще более захватывающим и устрашающим, чем движение лицом.

Когда аттракцион замедлил ход и качание уже не казалось таким страшным, я обнаружила, что держу Шандора за руку. Наши ладони сомкнулись, а большие пальцы перекрестились между собой. Он сжимал мою руку крепко и уверенно. И от этого прикосновения жар растекся по всему телу. Я как завороженная смотрела на наши руки и не решалась пошевелить пальцами, чтобы не вспугнуть своими движениями Шандора.

Но вдруг он ослабил хватку и его большой палец погладил мою кисть. Я чуть повернула к нему голову и подняла глаза. Он смотрел на меня с улыбкой и нежностью, и это мгновение хотелось остановить. Но останавливались только качели. Я улыбнулась ему в ответ и высвободила руку. Детям это видеть ни к чему.

– Пойдем на другой? – выходя из клетки, спросил Шандор.

– Давай немного передохнем, меня еще от этого трясет, – смеясь, ответила я.

Дети подбежали к нам, отдали наши вещи, которые мы просили их подержать. Я водрузила на голову шляпу и отчиталась о своем состоянии любопытствующим детям.

– Страшно и завораживает, – сказала я.

Анфиса смотрела на нас во все глаза.

– Вы очень храбрая, – сказала она и… обняла меня за ноги. – Я боялась за вас.

Эти слова и поступок тронули меня до глубины души. Какая чувствительная девочка! Я едва не проронила слезу. Шляпа помогла мне укрыться от глаз Шандора.

– Все хорошо, – я наклонилась к Анфисе и погладила ее по голове. – Видишь, со мной все в порядке.

Я подняла глаза. Полина наблюдала за этой сценой с непонятным мне выражением лица. А потом она отвернулась.

– Может еще по мороженому? – предложил Шандор.

– Да! – в голос поддержали его дети.

В этот раз взяли мороженого старшим меньше. Мы тоже с Шандором взяли по шарику. Лица у детей раскраснелись от жары и от эмоций, волосы под панамками взмокли. Они сняли их, и Динара заметила косу у Полины.

– Какая красивая! Лиза, это вы заплетали?

– Нет, – я пожалела, что не могла ответить по-другому. – Это бабушка Полины. Моя мама.

– Но вы тоже умеете?

– Нет, – опередив меня, сказала Полина, – мама это делает больно.

По мне прошла волна негодования.

– У Полины просто непослушные волосы. На твоих волосах, я думаю, будет удобнее плести косу. Их надо только хорошо расчесать. Если хочешь, можем сегодня попробовать.

Динара улыбнулась.

– Да, хочу. А когда?

– Чуть позже.

И снова я поймала напряженный взгляд Полины. Что не так? Чем она недовольна?

– Я тоже хочу косичку, – стала причитать Софа.

– И тебе попробуем, – согласилась я.

– А мне? – вторила им Анфиса.

Мы посмеялись.

– Тебе можем сделать только много-много маленьких хвостиков. Будет очень мило, – коснувшись своим пальцем ее носика, сказала я.

Я обратила внимание, что Шандор стал каким-то молчаливым и задумчивым. Может, сказывалось солнце и усталость, а может, он над чем-то размышлял. Но он не спешил поделиться своими мыслями, и я терялась в догадках, отчего он вдруг поник.

– Вам здорово! – послышалось от Полины. – Вас трое и вам никогда не бывает скучно.

Мне стало не по себе от этих слов. Они прозвучали как упрек в мой адрес.

– Нас четверо, – ответила ей Динара.

Я обернулась к ней. Что значит – четверо?

– А кто четвертый? – тоже не поняла Полина.

– Дома у нас еще есть маленькая сестренка. Она родилась недавно, – радуясь, сказала Софа.

Я посмотрела на Шандора. Он тоже смотрел на меня – взгляд был непроницаем. Еще одна дочь… Что это? Очередная попытка заиметь сына? Не может же кандидат исторических наук не знать о средствах предохранения. Неужели настолько сильно желание самоутвердиться среди своих, что готов идти до конца?

Чувствовала ли я себя от него дальше с каждым ребенком? Нет. Я его желала хоть с одним, хоть с десятью детьми.

– Поздравляю, – невольно сорвалось с моих уст. – Как ее зовут?

– Аня.

Я улыбнулась.

– Как и твою маму…

– Да. У Анны очень много именин в году.

– Класс! – сказала Полина. – Везет вам.

– У тебя есть брат, – напомнила я. – И скоро ты поедешь к нему в гости. А еще Маша. Так что не прибедняйся.

– Слава еще маленький и далеко. И Маша далеко.