Читать книгу: «Верный муж прекрасной Лирии»

Глава 1

Что такое история? Глупый вопрос, не правда ли? История – это то, что было когда-то и о чём можно, а может даже нужно, рассказать. Эта история не обо мне, дорогой читатель. Она о глупце. Ведь глупцы любят попадать в разные истории, сами того не осознавая.

Тёплый весенний денёк только начинался. По небольшой лесной дороге, неторопливо и скрипя, шла небольшая повозка, которую тянули две старые клячи. Деревья шелестели от пролетающего мимо тёплого ветерка и казалось, что он хочет убаюкать уставших путников. Извозчик, тот что поддался ему, зевает и совсем не смотрит по сторонам, сидя на деревянной, грубой сидушке и медленно потягивается. Не спать всю ночь на трясущейся груде досок, с ломаными от долгих лет службы колёсами, иногда бывает намного труднее, чем просто идти на своих двоих без остановки несколько суток. От слепящего глаза восходящего солнца, его спасали лишь древесные кроны, что недавно заимели новую, зелёную листву, да рваный плащ с капюшоном. «И надо же было согласится везти эти проклятые кирпичи на другую сторону острова! В такие сроки, я точно опоздаю и мне вычтут кругленькую сумму из моего жалования. Да и к чёрту деньги, лишь бы подальше от той бури, что движется позади. Но, почему же господин Хосф отправил меня по объездной дороге? Не понимаю.» – но ему уже поздно было об этом думать, ведь план вредного старикана Хосфа шёл как по маслу. Они давненько уже прятались за деревьями и внимательно следили, как юноша, бурчащий какую-то ерунду себе под нос, медленно проезжал мимо с накрытой старой, потрёпанной тканью, повозкой. Наш глупец без труда мог бы заметить их, ведь не существует на свете совсем обычных глупцов, и он обязательно окажется самым необычным, но на то он и глупец, да и не будь он глупцом, история бы пошла совсем другим чередом.

Ярчайшая вспышка света моментально ослепила как ржущих, от боли и страха, старых кобыл, так и самого непутёвого извозчика. Когда зрение наконец вернулось к ним, вокруг телеги уже стоял целый вооружённый отряд, то ли разбойников, то ли дезертиров. Перед повозкой стояла женщина в необычной рясе, держа в руке длинный магический посох, украшенный рунами и серебром.

– И кто это у нас тут? – с ехидным оскалом спросила дева-маг.

– Я… я всего лишь извозчик строительной мануфактуры, – подняв руки, робко тараторя ответил он, – Единственное, что с меня можно взять – это пустой, дырявый кошель, да старую повозку с кирпичами.

Окружавшие повозку воины рассмеялись от такого ответа. Один из них залез проверить, что за груз лежал в повозке нашего глупца. Приподняв укрывающую ткань, он сказал магу:

– Мальчишка не лжёт. Тут действительно лишь кирпичи лежат.

– Не лжёт? – прищурившись переспросила она. – А ну, сними-ка свой капюшон, извозчик! – приказала девушка.

Я устал повторять, что наш герой – глуп, хотя, по правде говоря, даже я такого не ожидал. Но, что он сделал? Разумеется, он резко ударил лошадей поводьями и, чуть не раздавив ошалевшего от неожиданности мага, помчался вперёд, надеясь, что сможет легко оторваться от преследователей.

Есть одна очень старая притча, в которой тот, кто был слишком горделив, опалил крылья и рухнул вниз, в бездну синего моря. Юноша смел, хоть и не понимает, что к чему, и поэтому – глуп. Разумеется, маг не дал так просто какому-то нахальному мальчишке-извозчику скрыться. Она немедленно оглушила и его, и лошадей заклинанием и все вместе они пали, перевернув многострадальную телегу. К счастью, она больше в этой истории роли не сыграет и может покоится с миром.

Пришёл в себя он только к вечеру. Недавно вставшее солнце, чудом для него, уже опускалось с другой стороны, окрашивая даль багровой краской. Извозчик лежал на небольшой, одноместной кровати, подле которой стоял ветхий столик, который старчески кряхтел от каждого дуновения ветра в свою сторону. Напротив кровати стоял большой, и на вид весьма тяжёлый шкаф, дверца которого была чуть приоткрыта. У нашего глупца было стойкое ощущение, что из той темноты на него смотрят два любопытных глаза, немного напуганных его пробуждением. Он сел на кровать и, стараясь толи отогнать глупые мысли после удара головой оземь, толи не подавать вида о своих догадках, дабы не пугать юного разведчика, уставился на дверь. За дверью слышалось много шагов, то приходящих, то уходящих от массивной двери. Через совсем небольшой промеж времени, дверь распахнулась и в комнату вошла невысокая женщина, похоже, из рода степняков.

– Где я? -спросил у неё извозчик.

– И-извините, – робко ответила она, – Мне нельзя с вами разговаривать. Я сейчас позову кого-нибудь.

После этих слов она ушла, спешно захлопнув дверь. Наш юноша совсем не понимал, что происходит, ведь разбойники не стали бы держать его в таком месте. Вскоре, за дверью вновь послышались шаги, и она распахнулась. Очень злое лицо смотрело прямо на нашего юношу, чуть ли не рыча. Похоже, той девушке-магу не понравилась ни идея, ни реализация плана отступления извозчика и оно было понятно: он ведь чуть её не переехал. С магом была ещё та женщина, что заходила сюда ранее. Скрестив руки на груди, девушка подошла ближе, встав посреди комнаты, тем временем, как женщина, пятясь спиной к шкафу наконец дошла до него. Она быстро схватила девочку, которая пряталась в шкафу и вышла с ней, закрыв за собой дверь. Магу не терпелось поговорить с нашим юношей, и она начала:

– Ну и как полетал? Шея не болит? – со злобной ухмылкой спросила она.

– Где я?

– Я бы сказала, что ты в безопасности, если б сама не пришла тебя придушить. Ты хоть думаешь о том, что творишь?

– Мне было страшно и руки сами дёрнулись, клянусь.

– Вздор, – воскликнула она, – Если бы ты действительно испугался, то нас бы уже не было на этом свете.

– Я…– немного запнулся извозчик, – Я не хотел причинять вред. Сбежать, для меня, было единственным решением.

– И снова ложь. Тебе ничего не стоило просто снять капюшон. В обоих случаях, ты бы оказался здесь, раз не хочешь причинять вред.

– Почему бы вам просто не оставить меня в покое? – он сжал в кулаках покрывало кровати. – Что вам от меня нужно? Я просто хочу вернуться домой – опустив голову, проговорил он, недовольным, страдательным тоном.

– Ой, беднягу изгнали родичи-друиды и он хочет вернуться домой! – съехидничала девушка. – Да забудь о них! Тебя обратно никто не примет.

– Я ушёл в паломничество, на могилу дальнего предка, но из-за того, что началась эта проклятая война, друиды поставили барьеры и мне, пока, нет дороги домой. – отвернув голову к окну, сказал извозчик.

– Тогда, тебе тем более нужно вступить в наши ряды! – поняв на что давить, воскликнула она. – Сейчас любой маг на вес золота, а заиметь в свою армию друида…

– Я не собираюсь воевать! – резко прервал эти речи он. – Мне нет дела до вашей грызни. Разбирайтесь сами! – добавил он, встав, но от резкой боли в спине, плюхнулся обратно на кровать.

– Вы – одни из лучших целителей. Неужели, ты не хочешь помогать даже раненым и больным в тылу?

Юноша, позабыв боль в спине, задумался над этими словами. Девушка-маг продолжила:

– Как твоё имя, друид?

– Хельс, сын клана Фок.

– Хельс Фок, значит? -задала риторический вопрос она, – Моё имя Септа. Клан тоже так называют. Видимо, мой отец думал, что это будет забавная шутка, -усмехнулась девушка, – Хотя, кто знает, что он хотел этим сказать на самом деле.

– Что ж, не думаю, что будет уместно говорить, что я рад знакомству, Септа.

– Я тоже. – согласилась она. – Возвращаясь к теме разговора, если мы одержим победу в гражданской войне, то ты, Хельс, сможешь вернуться домой. Но, нам нужна твоя помощь, пусть даже не как воина, но хотя-бы возьми на себя обязанности лекаря.

– Мне нужно подумать. – ответил он. – Если я отвечу: нет, вы отпустите меня? – подняв голову, поинтересовался он.

– Держать друида взаперти, да ещё и в городе, подле леса? – задумалась в слух Септа. – Мы, по-твоему, сможем тебя удержать?

– Мне нужно время, чтобы всё обдумать, я могу ответить завтра?

– Да хоть через неделю, – ответила она, – Только, если надумаешь сбежать, то хоть ужин подожди. Ты понравился нашей кухарке, и она расстроится, если не попробуешь её стряпню.

После этих слов, Септа вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Как она и просила, Хельс отведал ужин, который принесли ему в комнату и с полным животом, а также, с не менее полной от мыслей головой, он заснул.

Сегодня, ему приснился сон, где в неспокойном море шёл корабль. Высокие, серые волны хладного моря бились об борта, смывая храбрых моряков в подводную мглу, в которой им суждено было вечно покоиться. В передней части корабля стояла девушка, чей волос был бел, словно снег. Она крепко держалась и напевала незнакомую песнь, слова которой доносились со всех сторон, разбиваясь об мель и скалы. Море успокоилось и сквозь тяжёлые, свинцовые тучи светило самое прекрасное солнце, что Хельс видел в своей жизни, а белые волосы той девы переливались, словно были из серебряных, тонких нитей.

Утро началось смутно. Солнце не светило в окна, а напротив, предательски пряталось за тучами. Всю ночь была жуткая гроза, которая, однако, не разбудила нашего юношу. Сегодня нужно принять решение, от которого будет зависеть очень многое – как жизни и здоровье горожан и воинов, так и дальнейшая судьба его самого. Межклановая грызня после смерти короля, не оставившего наследника, совсем не волнует друидов, ведь они хранят остров и его великие леса лишь от чужаков и именно так воспитан Хельс, но дело в том, что он остался на стороне мирских жителей, пусть и не по своей воле.

Размышления юного друида прервала открывшаяся дверь. Тяжёлой поступью кованных сапогов вошёл воин в кольчуге, на поясе которого красовались ножны с одноручным мечом. Его голос был очень низким, и наш бедный Хельс даже слегка вздрогнул от неожиданности. Воин попросил проследовать за ним, по приказу его господ и, не дожидаясь ответа, двинулся за дверь. Ещё глядя в окно, друид понял, что он находится в городской крепости, расположенной на возвышении. Они шли по коридору, где стены были выложены из камня, а старый деревянный пол трещал от каждого шага. Из одного дверного проёма на проходящих смотрела та самая девочка, что пряталась в шкафу. Как только воин подошёл к ближе, она с ним заговорила:

– Папа, а кого ты ведёшь?

– Это друид. Помнишь, я тебе о них рассказывал?

– Помню. Но ты же говорил, что они в лесу живут и никогда из него не выходят, так почему он здесь?

– Сам не знаю. – он оглянулся и посмотрел на Хельса. – Ладно, потом поговорим, мне сейчас некогда.

После этих слов они направились дальше, затем поднялись по лестнице и шли до самой дальней комнаты. В комнате было трое: Септа и двое в дворянских одеяниях.

– Так вот ты какой в полный рост! – сказал один из дворян. – Говорят, тебе повезло что шею не сломал, удирая от нашей «Злобной колдуньи».

– Попрошу держать свои странные прозвища при себе, господин Шест. – немного обиженно ответила девушка.

– Шест? – удивлённо переспросил Хельс. – Не уж то вы родственник Хосфа Шеста?

– Да, я его младший брат, – ответил господин Шест, – А ты, видимо, тот самый лучший извозчик, которого он послал с кирпичами. Теперь-то я понимаю, что имел в виду этот старый чёрт.

– Так твой брат прислал нам хорошего бойца! – догадался второй дворянин. – Моё имя Кэхфэд, клан Фин. Своё имя можешь не называть, друид, мы его и так знаем.

– Я отнюдь не боец, господин Фин, мой род не вмешивается в военные дела кланов и в бою я вам не помощник.

– Это я уже тоже понял, – ответил господин Фин, – Однако, ты же не против помощи в тылу? Нам нужны свободные руки, тем более, обладающие магической силой, да и платы за такое мы жалеть не будем.

– Тем более, за правое дело будешь! – продолжил господин Шест. – Ты слышал что-нибудь о демократии? О республике? Хотя, сомневаюсь, что слышал, ты ведь всю жизнь в лесу прожил.

– Что ж, надо сказать, что мне совершенно всё равно чьё дело правое, важно другое: хватит ли у вас сил окончить войну? – спросил Хельс.

– Если хоть половина того, что говорят о друидах правда, то даже без твоей поддержки в бою мы серьёзно увеличим нашу мощь. – ответил господин Фин.

– Тебя было серьёзное повреждение позвоночника, – подметила Септа – Я сделала что смогла, но и на половину не излечила это повреждение, лишь сделав его обратимым и менее болезненным, и не думай говорить, что оно само прошло и поэтому ты, без боли, можешь стоять перед нами.

–Твоя правда. Хоть мне и понадобилась вся ночь, но это я излечил.

– Так ты согласен стать нашим тыловым лекарем, друид? – спросил наконец, господин Фин.

– Да, если вы обещаете достойную плату и победу в этой грязной войне – ответил Хельс.

Дальнейшее время, он провёл в местном госпитале, где устроил массовое лечение больных и раненых. К ночи, госпиталь почти опустел, за исключением сестёр милосердия, что прибирались после рабочего дня и особо трудных пациентов, которым помочь магией было нельзя.

Глава 2

Работы в госпитале почти не было, ибо все ранения, даже смертельные, быстро удалось вылечивать, благодаря искусству магического врачевания Хельса. Однако, хоть он и мог помочь почти всем раненым, но некоторые воины всё же оставались небоеспособными из-за ограничений лечащей магии: невозможно отрастить отнятую конечность, так как магическое лечение только усиливает заживление и обеззараживает, восстановить повреждённый головной мозг, ибо это слишком сложная структура и, наконец, потерянную кровь нельзя восстановить из-за того, что в ней находятся душа. Помощь больным с этими проблемами, не поддающимися магическому лечению, оказывают лишь обычные лекари.

Большую часть времени Хельс проводил в специально выделенной для него комнате, лишь изредка выходя в город, гонимый скукой. Ночь он проводил там же, дабы в любую минуту быть готовым оказать помощь. Но, прогулки по чужому городу, который одновременно боготворил и боялся его, и его магии, были не единственным средством развлечения. Хоть и считалось, что его народ живет в густых чащах леса и мало что знает о культуре и знаниях своих собратьев, это было далеко не так, а даже, напротив. Любой друид умел читать и писать, в отличии от многих крестьян и некоторых слоёв горожан и Хельс прекрасно этим пользовался, ведь в его кабинете была целая книжная полка. В основном, это были книги о медицине, что собирал прошлый владелец этой обители, но в этих трактатах и учебниках затесалось нечто очень интересное, особенно для мага. Иноземная, бережно переведённая и адаптированная, книга о наложении зачарований была столь редкой, что многие отдали за владение ею свою жизнь. Конечно, её нахождение здесь было не случайным, ведь она была чище остальных, заросших паутиной и пылью, произведений, и я могу заверить, что она появилась в этом месте позже, чем этот кабинет достался нашему бывшему извозчику, однако, кто точно подложил её, ответ дать не смогу даже я. Понадобилось несколько недель, чтобы тупой, ржавый, украденный, хоть и не был особо охраняемый, старый скальпель без особого труда мог разрезать бумагу без заусенцев и помятостей. Первой жертвой нашего острейшего орудия смерти и разрушения стал старый документ, что несколько лет лежал под рабочим столом и дожидался, пока каждая буква, старательно выведенная на нём наконец будет нечитаемой. Новый нож для писем, еле очищенный от ржавчины, прекрасно мог выполнять работу бритвы, но было решено использовать его всё же для открытия конвертов, конечно, при их появлении.

«Зачарование – дело хорошее», сказал бы любой маг или ремесленник и был бы прав, но магические силы Хельса были не бесконечны и нужно было делать перерывы. Закончив с делами на сегодня, друид решил прогуляться по городу. Вот, только он не учёл, что сегодня в городе был праздник, ведь никто ему об этом не сказал. Оно и понятно – сам Хельс по своей природе был замкнут и неразговорчив и это усиливалось также тем, что здесь он считал себя чужим, быв от части правым. Горожане и правда сторонились его, а вот солдаты…

Городские улицы были украшены лентам и разноцветными фонариками. Отовсюду звучала музыка и песни, прославляющие клан Шест. Горожане танцевали, выпивали и веселились этим вечером. Что именно праздновалось сегодня было не очень понятно, да и сам Хельс не хотел принимать в этом участие, вот только опомниться он не успел. В момент его окружили солдаты. Не известно, были они пьяны в честь праздника или для храбрости предложить выпить друиду, да это и не было важно. Старший из них, огромный детина-горец заговорил, почти трезвым, голосом:

– Приветствуем тебя, дорогой друг!

– Приветствую. – рассматривая остальных, ответил он.

– Поверь мне, – положив руку на плечо друида, сказал горец, – Мы бы спросили, выпьешь ли с нами, но ты буквально спас каждому из нас жизнь, и мы в большом долгу перед тобой, а поэтому – сегодня ты гуляешь за наш счёт! Держите его, парни!

Как бы он не старался выбраться, всё же, через минуту он сидел за столом ближайшей таверны в окружении опьянённых радостью, ну и вином, разумеется, воинов и потягивал оное из кружки.

Утро было откровенно противным, но, разумеется, не по вине природы. Хельс, хоть и был знаком с многими ядами лично, ведь это – часть подготовки любого из его родичей, но алкоголь оказал на него странное впечатление. Нет, ему было плохо, как и многим молодым солдатам из его компании, однако, его сознание не было спутано и тошноты почти не чествовалось. Проснулся он, к счастью, или огорчению, один в постели одной из комнаты таверны. После того, как он полностью пришёл в себя, было время отправляется на работу. Несло от него конечно знатно, некоторые сёстры даже прикрывали ноздри, но никто не решался говорить что-либо Хельсу, да и поводу особого не было, ведь он выполнял свою работу как обычно.

Через время, когда везунчики, покалечившиеся на празднике прошлой ночью, окончились, наконец, выдалась минутка, чтобы отдохнуть, хотя, можно сказать, что от слова: дохнуть. В кабинет постучали. Каждый стук, будто пару раз отражался в черепе. После стука, в комнату вошёл молодой воин.

– Господин друид!

– Что случилось?

– А? – опешил солдат. – Да нет, всё хорошо.

– Тогда, зачем пришёл? – раздражённо спросил Хельс.

– Командир Футе прислал меня, чтобы передать это. – юноша протянул бутылку с какой-то жидкостью. – Это специальное средство от похмелья, хорошо помогает.

Солдат аккуратно поставил бутылку на стол и скрылся за дверью, да так быстро, что друид и слова сказать не успел. Хельс взял в руки это странное зелье и повертел его. Неужели не соврал? Мой наставник отдал бы, наверное, всё на свете, чтобы заполучить эту вещь. Интересно, как он сейчас? Как остальные? Меня так давно не было дома – надеюсь, они в порядке. Его размышления прервала сестра милосердия, ворвавшаяся в кабинет.

– Господин друид, беда!

– Что случилось?

– За мной! Скорее!

На лежаке мучился дозорный со стены. В его мучениях не было вины вражеской стрелы или меча, нет, это было нечто другое. Плоть мужчины трещала по швам, и он жутко кричал от боли. Его вены были ярко-белого цвета, а из глазниц текла белая кровь.

-Проклятье, довольно сильное. – дрожащим голосом заключил Хельс. – Кто-нибудь касался его плоти?

– Многие в этой комнате, а так же некоторые за её пределами – ответила сестра.

– Те, кто касался его или того, кто его касался немедленно в этот кабинет. Живо! Видите всех сюда!

Сёстры милосердия, что не касались проклятых, мигом разбежались. Друид принялся читать очень долгое заклинание, которое причиняло всем, кого коснулось проклятье, невыносимую боль. Некоторые сёстры даже падали без сознания на пол. Обряд очищения занял целый день и закончился лишь к следующему утру.

С утра началось внеплановое собрание совета города.

– Что это было, по твоему? – спросил господин Хост.

– Это была атака вражеского мага, в этом нет сомнений, – ответил Хельс, – Однако, она показалась мне странной.

– Мне тоже. – согласилась Септа. – Почему бы не проклясть больше жителей города?

– Возможно, они хотели проверить, есть ли у нас маг, который может с этим бороться, – подметил господин Фин, – А раз они не прокляли столько, чтобы выкосить весь город разом, значит, либо маг слаб для этого, либо мы им нужны.

После того как собрание закончилось, Хельс получил премиальные, за оказанную помощь, и вернулся в госпиталь.

Долгое время юный друид думал над словами господина Фина. Было тяжело осознавать, что ради того, чтобы проверить чего ты стоишь, должны страдать другие, тем более, если ты и не хотел проходить это испытание. Нужно было отвлечься. Хоть Хельс и понимал, что это может быть опасно, но ему не терпелось уйти в ближайший лес, ближе к знакомым местам. И вот, как только с работой было покончено, друид, вспомнив всё что знал о скрытном передвижении и оставив записку на своём рабочем столе, скрылся за воротами города.

Было поздновато. Лёгкий ветерок трепал его волосы, а запах травы и цветов опьянял не хуже вина. За долгое время, он мог лёгкой походкой пройтись по улице, не боясь поймать на себе чей-то взгляд. Деревья вокруг немного покачивались и, иногда поскрипывали, будто приветствуя усталого путника в своей обители. Это был дом Шиктэда, что с древних времён охранял и направлял его народ, а по этому, он мог не боятся, ни волка, ни кабана, ни даже медведя, если, конечно, не хотел причинить им вреда.

Выйдя на большую поляну, на которой стоял гигантский и величественный ствол мёртвого дерева, Хельс сел подле него, закрыв глаза. Звуки леса успокоили его уставшее от города сердце, и он тихонько вслушивался в шелест листьев, звон маленького ручейка, что тёк далеко позади, стихающее пение уставших птиц. Дело близилось к ночи. Из уст Хельса начала звучать тихая, еле слышная, старая молитва, слова которой он знал с самого детства из рассказов своей матери. Мир вокруг погружался в тьму, густую и вездесущию, а звуки детей Шик затихали.