Читать книгу: «Рождественская сказка. Сборник», страница 4

12. Завтрак с розами и разговорами

Лаврик позвонил утром. Взять телефон, набрать номер, а еще и разговаривать почти бодрым голосом в десять утра, для него это был подвиг. И он его совершил ради Вики.

Когда раздался звонок, она даже предположить не могла, что это он. Тем более, и номер на дисплее высветился какой-то незнакомый. Но, это был он.

– Викуль, привет, – как ни в чем не бывало, сказал Лаврик.

– Привет. А, что это за телефон? – по привычке поддержала беседу Вика.

– А я свой потерял, – сообщил Лаврик, – в казино всю ночь зависал, бухал, короче отдыхал. Телефон потерял, а может украли.

– Ты же не пьешь? – удивилась Вика, – и казино вроде никогда не любил.

– Не любил и не пил. А, что делать человеку, когда его не понимает любимая женщина?

Вика оставила вопрос Лаврика без внимания, никак не отреагировала и молчала. А Лавр Борцов продолжал выступление:

– Викуль, я тут около дома. Всеми забытый, уставший, брошенный и несчастный. Я поднимусь? Ты не возражаешь? – в голосе звучали просительно-заискивающие нотки.

Так он разговаривал редко, когда был в чем-то сильно виноват и признавал свою вину. А признавал он ее крайне нечасто. Скорее, вообще не признавал. Значит, и тон был в его репертуаре только в самом крайнем случае. Вика подумала, что хотя бы вещи он свои должен забрать и ответила:

– Поднимись, если хочешь.

Через минуту артист входил в квартиру. Вид звезда имела, довольно помятый. Но, правда, в руках он держал роскошный букет бордовых длинноногих роз, именно тех, которые любила Вика. Это был не подарок влюбленных зрительниц, которые обычно привозил Вике Лаврик после концертов, а настоящий, купленный именно ей букет цветов. Мелочь, но она характеризовала степень вины. Вика взяла букет.

– Твои любимые, – на всякий случай уточнил Лаврик.

– Спасибо. Очень мило с твоей стороны.

«Соблюдать, так соблюдать правила хорошего тона», – подумала Вика.

Лаврик вздохнул с облегчением. Ему не указали на дверь, его впустили. И очень может быть, его даже накормят. И хотя бы временно можно себе представить, что всё будет, как раньше. Пусть и ненадолго. Лаврик надел тапочки, прошлепал в комнату и плюхнулся на диван.

Вика поставила цветы, водрузила вазу на журнальный столик и присела в кресло напротив «гостя». Сначала подумала сесть на диван, но потом решила держаться подальше, на расстоянии вытянутой руки, ближе – это уже вторжение на ее личную территорию, вспомнила она какие-то занятия по психологии. Оба молчали. Видимо, общаться как-то по-новому было непонятно как и о чём, а как всегда уже не получалось. По крайней мере, у Вики так – точно не получилось бы.

– Я пойду, кофе сварю, – предложил Лаврик.

«Интересно, что он может сварить? Он на кухне-то толком не был, – подумала Вика, – хотя, когда он бывал дома один, может, что-то и варил». Лаврик встал, постоял, видимо ждал, что Вика тоже встанет и пойдет на кухню. Но, Вика не встала и не пошла. Артист потоптался еще и, наконец, отправился «на дело». Вика взяла косметичку и начала рисовать лицо. На работу надо же пойти, хоть ненадолго. Лицо рисовалось плохо, то ли от того, что было каким-то невеселым и замученным, то ли потому, что Вике самой не хотелось ничего рисовать, настроения не было. Она подвела глаза, два раза махнула кисточкой по щекам и посчитала процедуру завершенной. В этот момент на кухне раздался грохот, Лаврик, видимо, что-то уронил. Но, звука битого стекла не было, что само по себе было уже приятно. Вика вспомнила, как в фильме «Покровские ворота», герой по фамилии Хоботов, разведясь с женой, сам готовил себе завтрак: варил яйцо, считал секунды, чтобы оно сварилось всмятку, и в конце его уронил, это самое сваренное всмятку яйцо. «Кулинар!» оценила его успехи бывшая супруга. Лаврика, скорее всего, ждала та же участь. Вика было хотела сходить на кухню и оценить степень бедствия. Но, удержала себя, решив держать нейтралитет. И не пошла. Прошло еще минут двадцать и, наконец, о счастье, Лаврик появился на пороге комнаты с двумя чашками кофе на подносе. Там же стояла сахарница, сливки и вазочка с печеньем. «Крутизна, – мысленно восхитилась Вика, – его богатой тетке достанется идеальный муж, – подумала, но промолчала».

– Сахар, сливки? – ухаживал за Викой Лаврик.

Можно было бы подумать, что это обычный, уютный семейный завтрак. Если бы не было вчерашнего разговора и за Викиной спиной не маячила бы новоиспеченная невеста звезды. Лаврик щебетал, что-то незначительное: «о погоде, о здоровье». Вика молчала, а потом сказала:

– Я смотрю, ты так поднаторел в разговорном жанре, что тебя можно ведущим приглашать.

Лаврик как-то сразу сник. Ему, видимо, казалось, что все более или менее утряслось. Он дома, Вика с ним и ситуация как-то разрулится. А тут в ответ на его старания, такой неприкрытый сарказм. Лаврик помолчал, потом, собравшись с мыслями, а после бурной ночи возлияний и игры, с мыслями собираться было не очень легко, сказал:

– Викуль, я понимаю, что ты обижена. Но, ты представь, что моя женитьба – это наш совместный проект. Необходимый в данный момент проект.

– Лаврик, ты сам-то веришь в то, что говоришь? Твоя женитьба – совместный проект с твоей бывшей любовницей?

– Я тебя всегда считал своей женой, – парировал артист.

– Считал, но женой не сделал.

– Можно подумать, что тебе это было нужно.

– Ты знаешь, мы привыкли жить так и нас ничего не напрягало. Но, любая женщина, даже такая продвинутая и современная как я, хочет по-человечески выйти замуж, надеть платье, прицепить фату и получить все тридцать три удовольствия в статусе невесты.

– Вик, у нас с тобой все это будет. Нужно просто, немного подождать.

– Подождать, пока ты женишься, устроишь свои дела? Потом еще наверняка найдется, чего подождать. А жизнь у каждого человека одна. И у меня она одна. И годы уходят. Пока я буду тебя ждать, совсем уйдут.

– Вик, я не собираюсь от тебя уходить. Я не хочу и не могу остаться без тебя. Мы будем встречаться.

– Лаврик, а я не хочу и не могу встречаться с чужим мужем. Ты свой выбор сделал. И я желаю тебе удачи. Счастья пожелать не могу, боюсь, что это вряд ли возможно. А удачи – вполне.

– Вика, ты сейчас раздражена. Мы вернемся к этому разговору позднее.

– Лаврик, я не хочу возвращаться к этому разговору. Вообще ни к какому разговору с тобой я возвращаться не хочу. Я сейчас должна ехать на работу. А тебя очень прошу, пока меня не будет, собрать свои вещи. И сделать так, чтобы когда я вернусь, тебя тут не было. Я этого правда очень хочу. Извини, мне пора.

Вика быстрым шагом вышла из комнаты. Сердце колотилось, но после своего заявления, она почувствовала облегчение. Она быстро переоделась, взяла сумку и, не прощаясь, вышла из квартиры.

Когда вечером Вика вернулась домой, Лаврика там не было. Правда, вещи он особенно не собирал, взял концертные костюмы, какие-то мелочи. Одним словом, жирную точку не поставил. Но, главное, эту точку для себя поставила Вика и сейчас она была в этом абсолютно уверена.

13. Новый статус

Дни шли за днями. Вика привыкала к статусу свободной женщины. Нельзя сказать, что это ей давалось легко. Хотя, она очень старалась. На ее счастье, в этот период было много работы: встречи, переговоры, мероприятия. Естественно, это отвлекало.

Однажды, Вика была в офисе, как она обычно говорила: «разгребала завалы». Во второй половине дня раздался звонок внутреннего телефона. «Опять Гаврила, что-то подкинет», – Вика с тоской смотрела на телефон, но не ответить было нельзя, в камеру-то прекрасно видно, что она в кабинете. Поколебавшись, Вика сняла трубку. Это был не Гаврила и даже не его секретарша, звонили с охраны.

– Виктория, к Вам тут дама пришла. Вы ждете кого-то? Заявки вроде нет.

– Я никого не жду. А, что за дама?

– Полонская Эльвира Аркадиевна, – отрапортовал охранник.

– Не знаю такую, – удивилась Вика, – а, что она хочет?

– Конверт Вам передать. Я говорю, оставляйте, мы передадим. А она лично желает.

– Ну, запишите, там как положено. И пропустите, если так необходимо лично.

«Что еще за новости? – подумала Вика, – что там за таинственная Эльвира, которой я нужна лично?».

В дверь постучали, и в кабинет вплыла дама. Она не вошла, а именно вплыла. По двум движениям можно было определить, что самооценка у гостьи зашкаливает. Женщина была, мягко говоря, не первой молодости и, при более внимательном рассмотрении, даже не второй. Ей, видимо, казалось, что килограмм тонального крема и пудры на лице скроют возрастные изменения, но подобные ухищрения ничего не скрывали. Одета дама была богато, не изыскано, а именно «дорого-богато», как говорила одна Викина подруга. И бриллианты сияли, как и должны сиять, уважающие себя бриллианты.

– Вы Виктория? – не здороваясь, обратилась гостья.

– Да, добрый день, – приветливо улыбнулась Вика, – присаживайтесь, пожалуйста. Чем я могу Вам помочь?

– Вы?! Мне?! Помочь?! Благодарю, я в Вашей помощи не нуждаюсь.

Вике показалось, что дамочка как-то презрительно на нее посмотрела. «Послать бы ее куда подальше», – вдруг подумала Вика, но не послала, а вежливо спросила:

– Тогда, что же привело Вас ко мне?

– Меня зовут Эльвира Полонская, Вам что-нибудь говорит мое имя?

– Извините, к сожалению, не припоминаю.

– Я невеста Лавра Борцова.

Вика ожидала всего чего угодно, но такой наглости – никогда. Внутренне она вся сжалась, но сумела сохранить на лице картинку вежливой светскости. А дама продолжала:

– У нас через неделю свадьба. Мы с Лавром посчитали необходимым, Вас пригласить.

Вика была уверена, что Лаврику такая изощренная гадость даже в голову не могла прийти. Это явно художества его «старушенции», как мысленно окрестила Вика гостью, которая насмешливо смотрела на свою, безусловно, менее удачливую соперницу, по крайней мере, дама наверняка думала именно так. Она ожидала, что Виктория начнёт нервничать, и можно будет праздновать, хотя бы промежуточную победу. Но гадкая девица, почему-то нервничать не начала, а вместо этого мило улыбнулась и сказала:

– Очень Вам благодарна. Поздравляю! Но, к сожалению, воспользоваться Вашим приглашением не смогу. Это же, я так понимаю, двадцать седьмое число?

– Да, двадцать седьмое, пятница, – подтвердила немолодая – молодая.

– Меня, к сожалению, не будет в Москве. Я уезжаю на гастроли, – вздохнула Вика. Самое приятное, было то, что она говорила правду. Она действительно уезжала на гастроли и как раз в эти дни. – Спасибо за приглашение. Лавру большой привет и мои поздравления.

«Старушенция» была разочарована. Она не только хотела посмотреть на соперницу, но и увидеть ее переживания, может быть, какой-то эмоциональный всплеск. Ну, хоть что-то, что могло порадовать, а радоваться было нечему. Полонская увидела: молодую, интересную, явно уверенную в себе женщину, и уж точно не поверженного униженного врага. Тетка скисла, но почему-то не уходила. На Викино счастье зазвонил телефон. Звонку Гаврилы она никогда так не радовалась.

– Что там у тебя за овца? – завопил начальник, – гони ее и иди ко мне, дело есть.

– Хорошо, сейчас подойду, – ответила Вика.

– Извините. Генеральный вызывает. – Вика встала. У гостьи совсем испортилось настроение. Соперница была не только моложе, но и выше ростом и с прекрасной фигурой. Еще и мило улыбалась, зараза. – Пойдемте, Эльвира, я Вас провожу.

– Спасибо, – процедила Полонская, – я сама найду дорогу.

– Всего хорошего, – еще раз улыбнулась Вика.

Гостья понеслась по коридору в направлении выхода.

«Лаврику можно только посочувствовать, – подумала Вика, – попал бедолага. С ней же не только кофе пить вместе придется». Вика вошла в приемную.

– Ждет. Проходи, – сказала секретарша.

14. Ну и пусть

«Ну и пусть, – думала Вика, возвращаясь, домой. Вечером в Москве как обычно были многокилометровые пробки, поэтому, времени для раздумий было предостаточно. – Ну и пусть женится на этой старой, расфуфыренной индюшке, – сама удивилась, – почему индюшке? Ну пусть не индюшке, а курице. Какая разница. Понта много, толку мало. Как он красавчик будет с ней в обществе появляться? Позорище! Жуть! И тетка, судя по всему, вредная! И нос крючком, как у Бабы Яги. Так, я уж совсем обалдела, – напустилась сама на себя Вика, – конечно, обидно. Но, не до такой же степени. Бабу Ягу какую-то приплела. Лучше подумаю о том, что завтра предложить на встрече с клиентами, которую организовал вездесущий Гаврюша». Шеф приказал предложить людям что-нибудь «эдакое». Правда, не спросил у них чему посвящено мероприятие, сколько гостей, какие пожелания. Да как обычно – ничего не спросил. Сказал только, что у них есть деньги. И завтра на встрече придется все решать по обстоятельствам. Правда, она это умела, и была подобная ситуация не впервые.

Встреча была назначена на завтра в пять часов в отеле на Тверской, и добрейший Гаврила Ардалионович разрешил Вике «не являться на службу», а после встречи «доложить по телефону». «Так точно, доложим, мой генерал, – мысленно усмехнулась Вика и заглушила мотор. – Вот он родной дом, в котором, правда, никто не ждет. Немедленно прекрати!», – одернула она себя. И отправилась домой.

15. Нечаянная встреча

Вика зашла в отель. Она всегда старалась приезжать на встречи вовремя. Выезжала заранее, часто даже раньше, чем было необходимо. Но Москва – это такой непредсказуемый город. Сегодня пусто, а завтра в то же время, в том же месте потеряешь три часа. Так и сегодня пунктуальная Виктория приехала на двадцать минут раньше. Встреча была назначена в лобби-баре и она решила пока, пойти попить кофе. Она прошла весь бар и устроилась в уголке на диване, осмотрелась, в баре было на удивление немного гостей. За соседним столом сидел мужчина и разговаривал по телефону. Вика его сразу узнала – это был Кирилл. «Ничего себе! – подумала она, – Москва волшебный город. Совсем недавно встречалась с человеком за тысячу километров отсюда и, вот тебе, пожалуйста, он уже здесь». Кирилл скользнул взглядом по Вике, чуть заметно помахал ей рукой, когда закончил разговор, сразу подошел.

– Вика, здравствуйте.

– Здравствуйте, Кирилл. Я никак не ожидала Вас здесь увидеть. Как у Вас дела?

– К сожалению, все также. Сына не нашли. Каких-то позитивных новостей пока нет. Следствие идет. Сейчас появилась информация, что Гену увезли в Москву. Но, пока ничего конкретного, – было видно, как ему тяжело говорить.

– Увезли? – переспросила Вика, – то есть, Вы хотите сказать, что его похитили?

– Да, даже известно кто исполнитель и кто организатор. Только ребёнка пока найти не удалось. Сейчас я приезжал давать показания московским следователям. Работают люди, но пока все безрезультатно.

Кирилл замолчал. Нужно было что-то говорить, но Вика не находила слов. Его было безумно жалко. Но, скорее всего, именно жалость ему была не нужна и расспросы сейчас могут оказаться лишними. Вика ничего и не стала больше спрашивать. Кирилл снова заговорил:

– Виктория, а Вы, какими судьбами здесь?

– У меня встреча, сейчас клиенты должны подойти.

– А надолго эта встреча?

– Часа на полтора, максимум на два.

– Тогда позвольте Вам задать традиционный мужской вопрос. Что Вы делаете сегодня вечером?

Вика улыбнулась.

– А я Вам отвечу, тоже традиционно, так, по-моему, ответил Вини Пух Кролику, «до пятницы я совершенно свободен».

– Это обнадеживает, тем более, что сегодня, как раз четверг, – подхватил Кирилл, – то есть, я могу пригласить Вас на ужин? – Вика утвердительно кивнула. – Тогда в семь часов встречаемся здесь.

У Вики зазвонил телефон, и в бар вошли два солидных господина. Видимо, это и были клиенты, которых она ждала. Вика кивнула Романову.

– Договорились, Кирилл, до вечера.

Встреча прошла гладко, ребята были солидные и знали, что хотят. Таких клиентов Вика любила. Разговор получился на редкость легким и конструктивным. За два часа была полностью сформирована программа вечера. У супруги одного из господ намечался юбилей. Программа обещала быть пышной, но интеллигентной, как просил супруг юбилярши. В восемнадцать тридцать очень довольные заказчики покинули отель. Вика отрапортовала «генералу» Гавриле о проделанной работе. И отправилась «попудрить носик».

«Хоть причесаться надо, – подумала она, – все-таки на ужин приглашена». Вика посмотрела на себя в зеркало. Лаврик и его «замечательная» невеста сделали свое черное дело. Как Вика не хорохорилась, не старалась показать, что у нее все прекрасно, но даже себя в этом убедить не удавалось. А вся растерянность, неустроенность и тоска сразу оставляли отпечаток на лице. Вика еще раз внимательно посмотрела в зеркало. Осталась, крайне недовольна увиденным. Но, выхода не было. «Придется Кириллу Андреевичу потерпеть и такую визави на ужине», – подумала Вика, тряхнула волосами и решительно отправилась на свидание.

Она вышла в лобби-бар, Кирилл уже ждал ее у барной стойки.

– Добрый вечер, – поприветствовала его Вика.

– А я почему-то подумал, что Вы ушли, – сказал Кирилл, – у меня в последнее время в голове только плохие сценарии.

– Если то, что я не ушла, вписывается в хороший сценарий, то это уже какой-то пусть очень маленький, но позитивный момент.

– Спасибо, Вика. Ну что, идем? Я заказал стол здесь в ресторане. Но, если хотите, можно посидеть где-то в городе?

– Да нет, здесь прекрасный ресторан, кстати, очень вкусный, и ходить никуда не нужно.

Они прошли в зал, устроились за столиком в уютной нише. В ресторане играла тихая музыка. Вика вспомнила, сколько было потрачено сил и нервов, пока руководство отеля утвердило тот плейлист, который предлагали Вика и ее коллеги. А теперь хвастаются, какой у них стильный ресторан, и с каким вкусом подобрана музыка.

– Вика, – окликнул Кирилл, – Вы задумались о чем-то или о ком-то. Я, кстати, пригласив Вас на ужин, совсем не озаботился спросить, не будет ли Вас ревновать Ваш, как Вы изволили выразиться, «в некотором роде муж»?

– Не беспокойтесь, не будет, – ответила Вика, – да и мужа теперь нет, даже в некотором роде. Вот такие бывают в жизни метаморфозы. Одно мгновение и все переменилось. И давайте к этому вопросу больше не возвращаться.

– Виктория, а давайте вина выпьем, – предложил Кирилл.

– Честно говоря, это было бы неплохо, но я за рулем и лучше не рисковать.

– Нет, рисковать в таких вещах, совершено не следует. А Вам сегодня обязательно нужно вернуться домой?

Вика подняла брови и вопросительно посмотрела на Кирилла.

– Вик, Вы меня не так поняли. Я хотел предложить Вам следующее: я сейчас закажу Вам номер – это во всех смыслах правильно, во-первых, Вы не будете спешить, во-вторых, мы сможем спокойно выпить вина, а, в-третьих, я Вам буду очень признателен, что не останусь один. Последнее время очень этого не люблю.

Вика подумала, – «а почему бы и нет?», – и согласилась. Кирилл позвонил на ресепшн, заказал номер и через несколько минут ему уже принесли ключи.

– Ну что, Виктория, давайте выпьем за нашу встречу. Я очень рад, что так случилось.

– Я тоже очень рада, но я хочу сначала выпить за то, чтобы скорее нашелся Ваш малыш. И мы бы с Вами встретились отметить это событие.

Они долго просидели в ресторане, разговаривали, расспрашивали друг друга о чем-то, пили вино. Первый раз за последние тревожные дни у Вики перестало щемить сердце. Она, видимо, так привыкла к этой «прищепке» на сердце, что когда она слетела, ей показалось, что она помолодела, на те восемь лет, которые была с артистом. Она сбросила их, перешагнула и совсем легкой, юношеской походкой пошла дальше.

С Кириллом было общаться очень легко. Хотя они очень мало друг друга знали, но им обоим казалось, что они знакомы всю жизнь.

Вика спросила, как чувствует себя Маша, после так печально закончившегося дня рождения.

– За брата переживает очень. Но, молодость, она живет больше радостями, чем печалями. Она влюблена. И Вы, Виктория, приложили к этому свою изящную ручку.

Вика оставила без внимания «изящную ручку» и спросила:

– Это, каким же образом, я имею отношение к Машиной влюбленности?

– Самым, что ни на есть прямым. Вы привезли объект любви, – Вика удивленно посмотрела на Кирилла, а он продолжал, – а, что Вы удивляетесь? Вы же посоветовали профессионального партнера. Привезли молодого красавца. Вот девочка и влюбилась. СМСки пишут друг другу, по телефону говорят часами. Я по своим каналам навел о нем справки, вроде парень неплохой. Ну, старше ее на семь лет, – Кирилл поморщился, – как выяснилось, для нашей семьи разница в возрасте роли не играет. А ребята пусть общаются. Хоть что-то позитивное у девочки в жизни будет.

– А она сейчас с кем осталась? – поинтересовалась Вика.

– Я ее отвез к сестре в Екатеринбург. Она и доучилась этот год там. Я уезжаю часто. И вообще, как-то так спокойнее.

– А жена Ваша? – зачем-то спросила Вика.

– Вы Юлю имеете в виду? Она под следствием в СИЗО. Как оказалось, она принимала участие в похищении Гены. Я с ней развелся. Благо, общих детей нет, ничего не связывало. Её практически сразу вычислили, благодаря Вам, кстати. То, что Вы мне рассказали, очень помогло. Ее сразу допросили, она испугалась и дала признательные показания. Подельника своего сдала. Но, его до сих пор найти не могут, как в воду канул. Я завтра утром встречаюсь с людьми, которые, вполне вероятно, могут на него вывести. – Кирилл помолчал. Потом продолжил, как бы «с новой строки». – Так что, Вика, мы с Вами теперь свободные люди, не обремененные брачными узами. Можем делать, что хотим и ни перед кем не отчитываться.

Вроде бы Кирилл говорил с улыбкой, но звучало это настолько минорно, что у Вики опять защемило сердце.

Вечером Кирилл проводил Вику до ее номера, на прощание поблагодарил за вечер и сказал:

– Вика, Вы завтра отдыхайте. А я утром встречусь с людьми, вернусь и Вам позвоню. И, если Вы никуда не спешите, пойдем, пообедаем. А в семь часов я улетаю.

– Так давайте я Вас отвезу в аэропорт.

– Ну, зачем такое беспокойство, я прекрасно доеду на такси.

– А мне совершенно не трудно. И время у меня есть, завтра в офис я не еду и мероприятий у меня нет, так что я Вас с удовольствием отвезу. Вы из какого аэропорта вылетаете?

– Из Внуково.

– Тем более. Я в той стороне живу. Даже не отказывайтесь, все равно отвезу.

Кирилл усмехнулся.

– Какая решительная! Тут не поспоришь. Ладно, договорились. Тогда до завтра. Я вернусь и Вам сразу позвоню, – они еще немножко постояли, как будто оттягивая момент расставания. Потом Кирилл, видимо, принял какое-то судьбоносное решение, поцеловал Вике руку. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила она.

Вика вошла в номер, присела на край кровати и задумалась. Ей было жаль Кирилла, а заодно и себя. «Встретились такие два печальных персонажа он и она и, что с ними делать совершенно непонятно».

Вика возвращалась домой. Она проводила Кирилла. До этого он съездил на встречу, как сказал: «с какими-то мутными ребятами». Но вроде эти самые «мутные ребята», за определенную, довольно значительную, мзду, обещали посодействовать в поиске «пропавшего мальчика». Причем, под «пропавшим мальчиком», они подразумевали не ребенка, а его похитителя. Кирилл не очень верил в их возможности, но деньги обещал и предоплату дал.

– Знаете, – сказал он Вике, – когда такая безвыходная ситуация как у меня, хватаешься за любую, даже самую сомнительную, возможность. А вдруг сработает?

Вике тоже очень хотелось, чтобы это «вдруг» сработало. Она почему-то очень сочувствовала Кириллу. Конечно, любой отец, у которого похитили ребенка, у каждого нормального человека вызовет сострадание. Но Вика чувствовала, что относится к этой ситуации, как-то по-особенному, как будто это не сострадание мало знакомому, пусть и очень приятному человеку, а ее личное горе. И поэтому было огромное желание, попытаться помочь в поисках малыша.

Она ехала домой и, не переставая, перебирала в памяти знакомых, кто может, хоть чем-то, посодействовать в разрешении этой непростой ситуации.