Отзывы на книгу «Тихий Дон», страница 9

Роман Шолохова написан в любовно-беспощадной, нежно-ненавидящей манере. Как будто смотришь на лицо близкого человека и видишь все его изъяны: морщинки, прыщики, припухлости, седые волоски. А все же такое родное лицо!.. А все же некрасивое до того, что хочется отвернуться… А все же когда-то любимое…

Шолохов не утаивает недостатков казачества: пьянство, зверское отношение к женщине, безграмотность и душевную неразвитость. И в то же время он любуется тем, как ладно казаки работают, наслаждается их ярким и острым языком, восхищается их пением и умением держаться на коне…

В отличие от «Войны и мира», в «Тихом Доне» нет публицистических вставок, из которых мы узнали бы взгляды Шолохова на историю и его оценку происходящего. Но из самого материала и из коротких обмолвок автора вывод достаточно очевиден: казачество должно было проиграть в войне, потому что не было у них никаких идеалов, кроме крепкого хозяйства и жены с детишками.

"Тем была люба война на восстании, что под боком у каждого бойца был родимый курень".

"Чем дальше части ударной группы Шорина вторгались в землю Войска Донского, тем сильнее и ожесточеннее становилось оказываемое ими сопротивление."

"Непримиримую, беспощадную войну вел он <Кошевой> с казачьей сытостью, с казачьим вероломством, со всем тем нерушимым и косным укладом жизни, который столетиями покоился под крышами осанистых куреней".

А голодных, охочих до богатой земли, до чужого откормленного стада, было гораздо больше. Все как по учебнику: мотивация появляется тогда, когда чего-то не хватает.

Вторая причина проигрыша – то, что казачество возомнило себя отдельным народом. Не просто сословием, которым оно и являлось, но этносом. Все время упоминается «казачья кровь», проводится разделение: они, русские, «мужики» - и мы, казаки.

"И почти все - русские, казаков нету."

"Пути казачества скрестились с путями безземельной мужичьей Руси, с путями фабричного люда. Биться с ними насмерть. Рвать у них из-под ног тучную донскую, казачьей кровью политую землю. Гнать их, как татар, из пределов области!.."

Поэтому Григорий, олицетворяющий собой казачество как слой, мечется между красными и белыми и ни к кому толком не может прибиться. Потому что все казачество было – само по себе. Это отдельное сословие, которое живет на своей земле (земли Войска Донского, Войска Кубанского и т.д.), имеет определенную автономию, самостоятельность, на каком-то уровне выбирает себе глав (атаманов). И тут вдруг надо к кому-то примкнуть, к белым или красным, надо перестать быть отдельно!

Я копну чуть глубже и скажу мысль, которая возникла у меня при изучении истории Краснодара, где я сейчас живу (город был основан именно как казачья крепость). Казачество было странным сословием, этаким кентавром. С одной стороны, исторически их функция была в охране государства, защите границ, поэтому обязательно было умение ездить на коне, рубить шашкой и прочие армейские навыки. С другой стороны, они кормились сельским трудом, это и была их основная жизнь. Полумилорд, полукупец. Полувоенный, полукрестьянин.

Между красными и белыми – это еще и между военными и крестьянами. Казаки, по сути, были крестьянами, которые с определенной периодичностью отправлялись «на сборы» (в первой части книги, еще до войны, Григорий сначала идет на службу). От белых Григория воротит в том числе как от кадровых офицеров, он-то непрофессиональный военный. К «мужикам» казаки относились с презрением, ведь у тех совсем не было военных навыков.

Одна половина этого «кентавра» вступает в противоречие с другой:

"Мы - донские казаки! Чистых кровей, без подмесу! Наше дело - рубить... Нам все равно, кого рубить, лишь бы рубить"

"Надо было пахать и сеять. Земля звала, тянула к работе, и многие фоминцы, убедившись в бесполезности борьбы, тайком покидали банду, разъезжаясь по домам".

Рубить или сеять? Сеять: гипнотически манит земля.

Загордились казаки. Не знают они своей истории, не в силах поверить, что были просто беглыми холопами. Некогда бесстрашные, лихие казаки осели на землю, разжирели, высшей ценностью объявили не свободу, а богатый курень и сыто-пьяную жизнь.

"Над черной степью жила и властвовала одна старая, пережившая века песня. Она бесхитростными, простыми словами рассказывала о вольных казачьих предках, некогда бесстрашно громивших царские рати; ходивших по Дону и Волге на легких воровских стругах; грабивших орленые царские корабли; "щупавших" купцов, бояр и воевод; покорявших далекую Сибирь... И в угрюмом молчании слушали могучую песню потомки вольных казаков, позорно отступавшие, разбитые в бесславной войне против русского народа..."

Я не утверждаю, что «все так и было на само деле», но именно это «хотел сказать автор».

Казачество тихо сходит с исторических подмостков. Впереди – расказачивание, гибель сословия, утрата традиций. Останутся еще ряженые, будут носить папахи и шашки, но это уже будет только форма.

Что касается формы самого романа: мне показалось, что к последней части и сам автор устал. (Это подозрение подтвердилось, когда я узнала, что четвертая часть писалась после большого перерыва.) Шолохов хочет быть летописцем Нестором, зафиксировать каждый шаг, все даты, но это дотошное хроникерство второй и третьей частей утомляет. В последней книге перестает звенеть и искриться его язык, который так восхищал меня в первой части. Описания природы становятся похожи одно на другое, так же, как и описания боев. Персонажи прекращают развиваться и только топчутся на месте, с ними что-то происходит снаружи, но ничего не меняется внутри. Несмотря на прекрасную мысль одного из рецензентов, что эта форма адекватна происходящему и так же выматывает читателя, как гражданская война самого Григория, я считаю, что сокращение книги на четверть пошло бы ей на пользу.

Потрясающая в самом прямом, а ни в каком не иносказательном или образном значении. Как будто тебя взяли за грудки, тряхнули так, чтобы голова болталась как у Буратино, и потом ещё пару раз приложили об стеночку - для эффекта. Последний раз такой эффект произвёл, наверное, Идиот, лет 10 назад.

Я в школе читал Поднятую целину. И слава богу. К этому роману шёл долго - изучая историю революции и гражданской войны. Поэтому эффект от прочтения получается ещё более оглушительный - книга наполняет плотью, мясом и кровью абстрактное понимание происходящего, сложившееся из знания сухих фактов.

Трудно определить жанр. Гиперреализм? Просто реализм не подходит - перед читателем не текст, а куски жизни, вырезанные из её общего тела наживую, сочащиеся кровью на срезах, со всеми волосками и бородавками на поверхности, и со всей её красотой и изяществом в то же время. Нравится, не нравится - автору это явно всё равно, он пишет, что видит. Потрясающей мощи умение словами создать в голове у читателя абсолютно цельные картины природы, внешности, людей, чувств, отношений, как будто ты сам среди всего этого находишься. Очень редко такое встречается, только у истинных классиков и мастеров слова. При этом Тихий Дон - явно главное произведение Шолохова, всё остальное близко не валялось. Фактически автор одного романа.

С точки зрения политического содержания - хотя автор формально и за красных, этого нигде не видно. Роман прежде всего о людях, а люди показаны как они есть, прекрасные и отвратительные одновременно, независимо от окраски. Но при этом совершенно чётко видно, почему красные победили, а белые проиграли. В романе много примеров и они бесконечно сложны, но общий знаменатель - красных больше и они чётко знают, за что воюют, а белых куда меньше и общего дела у них нет. В одном человеке это сведено в Мелехове, но о нём позже. Ну и кошмар анархии и гражданской войны описан так, что просто мороз по коже. Это тебе не Павка Корчагин, хотя там тоже совсем невесело, но есть какая-то романтизация. Взрослому человеку, способному поставить себя на место персонажей и примерить последствия принимаемых ими решений на себя, читать просто страшно, волосы на голове шевелятся и пальцы на ногах пол скребут.

Описания природы - тут целое сочинение можно писать, природа - персонаж романа. Выше всяких похвал.

Быт и отношения между людьми - на уровне Достоевского, но по другому, меньше копания в деталях, больше выразительной силы и образности. Опять же - хотя казачья жизнь выписана с большой любовью, автор честно и чётко показывает всю темноту и животность, даже звериность такой жизни. Собственно, буквально со второй страницы.

Описания внутреннего мира и эмоций - эволюция, роман писался больше 10 лет, в первых томах эта составляющая часть тонет в предыдущих, в 4-м томе - пожалуй главная составляющая часть. Видимо, отражает эволюцию автора.

В целом, написано так, что от от страниц исходит ощущение Правды - именно так, с болшой буквы, написанному трудно не верить, словно своими глазами наблюдаешь саму жизнь.

О недостатках.

1. Много казачьего диалекта, поначалу тяжело читать, привыкаешь страницы с 200-й. Понятно, зачем это нужно, но непросто. 2. Политические вставки с пояснением общей картины сделаны на фронтах сделаны крайне топорно и смотрятся чужеродно. 3. Имхо Мелехов, который вроде как главный герой, по иронии судьбы один из самых слабо выполненнных персонажей романа. На нём слишком большая смысловая нагрузка для его характера, он должен и за метания политические отвечать, и любовную линию нести, и пост-травматический синдром показывать, и за землю переживать, и за детей, и за семью - перебор. Из-за чего персонаж периодически "провисает", становится ходульным. Но тем не менее две трети его развития такие же потрясающие, как всё остальное. И вообще, что у Шолохова плохо, для 99% других писателей - недосягаемая высота.

Частные наблюдения.

Стало понятно после первой сотни страниц, за что Солженицын так ненавидел Шолохова, что пустился в грязные сплетни об авторстве романа. Они пишут в очень похожем "народном" стиле. Только Шолохов пишет хорошо, вернее гениально, а Солженицын - плохо, на уровне "инда взопрели озимые". Банальная низкая зависть, рожденный ползать летать не может.

Роль женщин. Мужики ничтоже сумняшеся бросают на баб дом, детей, имущество, хозяйство и отъезжают по своим делам. По возвращении ожидают, что всё будет в порядке и им постирают их бельё. Понятно, что мужикам несладко тоже, но и очевидно, что жизнь была мягко говоря другая.

Роль секса. Очень много. Целомудренная деревня, все дела, да-да. А на практике по ходу кругом только подсолнухи дрожат в безветренную погоду.

Когда эта книга попала ко мне в руки в первый раз, я восприняла ее как очередной "пункт" школьной программы, который (наверняка не без удовольствия) придется выполнить. Правда, мама, отправляя меня в долгий, в четыре книги длиной, путь, напутственно молвила: - Ты почитай, почитай "Тихий Дон"! Книга очень добрая!

Когда читала первые главы, восторгалась языком. Манерой письма. Кто-то говорит, что язык ТД сложный и непонятный, слова-диалектизмы трудно отгадать в контексте... Но это вряд ли так. К диалектизмам привыкаешь уже главы с третьей. А потом они начинают нравиться. Ведь в народной речи есть особенная прелесть. Но особенно поразила меня яркость и смелость шолоховских метафор. Это язык, который не спутаешь ни с одним другим. И я не перестаю удивляться его красоте. Первый же абзац поразил меня словами, которые я нигде не встречала прежде:

Крутой восьмисаженный спуск меж замшелых в прозелени меловых глыб, и вот берег: перламутровая россыпь ракушек, серая изломистая кайма нацелованной волнами гальки и дальше - перекипающее под ветром вороненой рябью стремя Дона.

В первый раз читала книгу долго. Но дошла до конца - и несколько дней была под впечатлением. Не знаю, в чем великая и страшная сила этой книги. Когда я, наивная любительница советской идеологии, прочитала ее в первый раз, о многом пришлось задуматься. С человеческой точки зрения. О многом и о страшном.

Теперь перечитываю ТД во второй раз. Он как будто преподает нам какое-то чувство ответственности - и за прошлое, и за будущее. Странно читать о горячих речах, сказанных сто лет назад, и понимать: все пошло прахом. Все теперь по-другому. И кто виноват: те ли, кто лили кровь, мы ли с нашими идеалистическими воззрениями на мир? И как нужно жить, чтобы наша жизнь не показалась тем, кто идет следом, ненужной? Ответ на это - вся книга, с ее мудрой, глубокой красотой.

Теперь я могу определенно и однозначно сказать: эта книга для меня - самая любимая. Она удивительно просто, короткими, но глубокими и прекрасными шолоховскими фразами бьет в самое сердце. Ты плачешь и смеешься. Да, и смеешься тоже, чего только стоит горячо обожаемый Прохор Зыков или Петро Мелехов, пытающийся примерить панталоны! Удивительно, как Шолохову удается совместить трагизм и комизм, лиризм и драматизм в одном произведении. Пусть даже таком масштабном, как "Тихий Дон". (В "Поднятой целине", к слову, меня тоже поразила эта неумолимо быстрая смена настроения: только порадовались мы за Давыдова с Варюхой-горюхой, как вдруг - конец всем надеждам!) Потому я высоко ценю Шолохова как художника. Он, казалось бы двумя-тремя штрихами создают настолько живую картину, что дух захватывает. Ярко запомнилась расправа над офицерами под Глубокой, да и казнь Подтелкова - зеркальная сцена - вошла в душу... И ясно одно: не врагов убивают враги, а люди людей, а это - вдвойне страшно.

Рушится все, что было раньше. Рушится жизнь человека. И нет на войне той правды, которую искал Григорий, "под крылом которой мог бы посогреться каждый". Потому что эта правда - дом, семья, любовь, нравственные ценности - становится "нежизненной" на братоубийственной войне. Прав лишь тот, кто убивает врага. Кто видит в нем человека, неправ...

Такова великая книга "Тихий Дон". Нельзя сказать о ней всего одной рецензией. Остается одно: прочитать.

Кому-то ТД не нравится: тема не та. Кто-то считает его чересчур "жестоким". Кто-то видит в нем идеализацию казачества, кто-то - наоборот, полагает, что таких зверств вовеки не было. У каждого свой взгляд и на авторство ТД. Но так ли уж важна правда, которую нам теперь однозначно не открыть? Ведь главное - вынести урок из художественного произведения. А каким он будет, зависит от вас.

«Дорога-то у нас одна, да едут все по-разному».

Сильная и незабываемая книга, которая мало кого оставит равнодушным. Историческая эпопея о страшном времени в истории России. Читая книгу, невольно становишься участником тех душераздирающих событий и неоднократно задаёшь себе вопрос: «А как я бы поступила? Где искала бы правду? Чему бы верила?»

Мы знакомимся с семейством Мелеховых, с хутором Татарским, мирной, но совсем не тихой рекой, которая была неотделимой частью казачества. Автор бережно сохранил для своего читателя все особенности быта, языка, обычаев, культуры и потрясающей красоты Донских степей. Только у Шолохова «поговаривает гром», «лоснится земля невпитанной влагой», а «ветер скупо кропит дождевыми каплями, будто милостыню сыпет на чёрные ладони земли».

Жили люди как умели , любили, детей родили, хлеб растили... Но война все смела на своём пути, все нарушила, искромсала, забрала самое родное... Страшная, братоубийственная... Всё мы знаем, в школе проходили...

Честно, мне было нелегко читать роман, несмотря даже на то, что слог у автора потрясающий. В этой книге я была с жителями Татарского и на все смотрела их глазами. Меня тоже метало из стороны в сторону. Было у меня одно преимущество — я знала, чем это закончится, а они — нет. Они просто боролись за свою правду, за право жить на своей земле, завещанной им дедами, трудиться и не бояться дышать полной грудью.

«Сонлив и мирен был тусклый октябрьский день. Благостным покоем, тишиной веяло от забрызганного скупым солнцем пейзажа. А неподалёку от дороги в бестолковый злобе топтались люди, готовились кровью своей травить сытую от дождей, обсемененную, тучную землю».

Я много раз смотрела экранизации, но книга воспринимается совсем по другому. Все герои открылись для меня с новой стороны. Эту книгу обязательно нужно читать. Она из разряда литературных шедевров. Лично для меня это бесспорно.

Не знаю, точно ли Шолохов писал, но что казак - вне всяких сомнений. Роман уснащен огромным количеством подробностей, которых придумать просто невозможно, это явно глубоко в материале человек был, и тебе диалект, и тебе быт, и ритуалы специфические, все что угодно. По части фабулы Шолохов размахнулся на рубль, а ударил на десять. Что любовь, что война, что политика, что драмы - все интересно. Больше скажу, с точки зрения чисто беллетристической мир больше понравился, чем война. Атмосфера эпохи такая плотная, кубыть ложкой ешь. Если использовать литературу для эскапизма, то я бы "сбегал" не в Средиземье и не в Хогвартс, а на донские берега, уж очень детально и любовно все выписано.

Русская литература - это все-таки литература дворянская, разночинская, интеллигентская. Это литература для и про кого угодно, только не для и про "простых" людей, которые тогда все-таки составляли основную массу населения, да и сейчас продолжают составлять. Когда же этих самых "простых" берутся изображать, часто хоть святых выноси. Максимум, их показывают, но показывают извне, тот же Тургенев смотрит на них снаружи, Некрасов при всем при том, что у него крестьяне - главная тема - тоже снаружи. Ну, а тут как раз наоборот, баре, купцы, офицеры, интеля и пр. - снаружи, глазами патриархальных "простых" и вообще где-то на периферии настоящей жизни. И тут же оказывается, что нифига это не "простые", что по многообразию характеров и уровню личных драм ничем они не хуже дворян и интеллигенции. Хотя темные, конечно, до жути, но не хуже ведь. Люди же. Живые. И уж по личной харизме Аксинья с ее "порочной красотой" и Мелехов никому не уступят. На этих людей даже История привыкла смотреть как на мясо, смазку для колес. Одна смерть - трагедия, миллион смертей - статистика. А тут мясо встало и предъявляет за такое отношение. И интересуется, какого, собственно, хрена его гонят черт знает куда. И напоминает, что оно, вообще-то, тоже обладает своим, черт побери, взглядом на мир и, страшно сказать, интересами.

Начинается все очень пасторально. Такой просто донской рай. Не, драмы тут могут быть, но только любовные, но какая ж пастораль без любовных драм, иначе все бы с тоски завяли. Земля, работа, казАчки крутобедрые. Нас качало в казацких седлах, в нас кипела казачья кровь, мы любили девчонок гордых, нас укачивала любовь. И дальше про водку и работку. Так ведь и вправду, и того и другого сколько угодно. Мужчины все рукастые, и лихие, и работники отличные. Бабы все витальные, гордые и обаятельные. Чего не жить-то. Оно, конечно, нравы патриархальные не только в хорошем смысле, но "мы всегда так живем", на что обижаться.

Первый звоночек - это, на самом деле, эпизод с Франей. Он тут, понятно, не просто так, это именно такой первый омут с чертями, анонс. Трейлер будущих трех томов, смотри и не отворачивайся. В нашем раю бывает и такое.

Империалистическая война уже не звоночек, а вполне себе набат. Чорт знает за что, война без особых причин. С одной стороны, можно, конечно, похвастаться на тему "мой-то сын офицером стал, и грудь в орденах", с другой, как-то хозяйство хиреет, а на женщинах и детях далеко не уедешь, и неплохо было бы уже все это закончить, вроде как навоевались, перформанс подзатянулся. Но то, что героям Ремарка кажется уже последней чертой, дальше которой идти некуда, у нас тут только пролог к настоящей хтони.

Первая Мировая все-таки шла по разряду "Не окей, но бывает". Это казаки, для них война - часть жизни. Но дальше начинается Гражданская со всеми ее прелестями. Первые расстрелы, первые реквизиции, первые бои на собственной околице вызывают шок, та-то война шла где-то за кадром, и хотя бы касалась только мужчин. А тут пленных пластуют в кровавую кашу, вешают тех, кто порубил пленных, расстреливают тех, кто вешал, топят тех, кто расстреливал, начинается что-то невиданное, и кажется, что уже хуже быть не может. Ну что вы, конечно, может.

Война помаленьку идет враздрызг и вразнос, режут уже осатанело все и всех подряд. Женщин, детей, стариков? Да плевать сто раз! Попробуйте посчитать казни на страницах "Тихого Дона", тут расстрелов столько, сколько, наверное, во всей остальной мировой литературе вместе взятой, а если добавить казнь не через пулю, так точно конкурентов не будет. Все эти ваши зомби-апокалипсисы просто лежат, когда бывшие соседи и родственники тычут друг другу в лицо маузерами. И совершенно спокойно объясняют, что так и надо, и нечего тут миндальничать. Шашка сверкнула - кому-то п--дец, предательского дядю повели на расстрел.

Пастораль разрушена вдрызг, пастушка подохла от тифа, овечек зарезали на суп проезжающие казаки, лужок испохаблен колючей проволокой, и это не лужок, а плацдарм, и пастушок идет в штыки, забив спиртом холод и страх, на лающую железом батарею, какая же сука этот Генри Шрэпнел, чтоб его собственным изобретением в печенку, рaзъядись все тризлозыбучим!

К концу все это превращается из фильма ужасов в тупой и бесконечный кошмарный сон. Война подпитывает самое себя, вместо белых с какими-то идеалами остаются осатанелые бандиты, которые уже стреляют и режут просто потому, что выйти из лесов страшно, потому что красные будут лютовать, а красные лютуют, потому что иначе не обороть банды, и от того в банды снова уходят люди, и не пойми как из этой хреноверти разваленных бошек, простреленных легких и выпущенных кишок убежать. Уже не хочется ничего, кроме того, чтобы это все наконец остановилось. И оно останавливается, когда умирают все. Вот просто все. Вам кажется, что Шекспир часто убивает персонажей, да? Да он гуманист ванильный, Шолохов их выкашивает с методичностью "максима" расстрельной команды. Никого не забыл. Сколько там героев осталось не убитыми? Трое или целых четверо? Из десятков, чтобы не сказать сотен.

Как все-таки по нашей стране прошелся ХХ век! Хуже всего то, что даже этот финал не дает ни малейшей надежды. Во-первых, понятно, что будет с Григорием. Ничего с ним хорошего не будет, про амнистию же не просто так поминали. Возьмут его за кадром через пару дней. А во-вторых, он даже не сможет сказать об этом новом поколении "Пусть же они будут счастливее нас". Потому что про поколение Мелехова написали "Тихий Дон". А про поколение детей Мелехова написали "Мертвым не больно".

Вслепую пушка лупит, наотмашь шашка рубит...

События в “Тихом Доне” начинаются в 1912 году, перед первой мировой войной, и заканчиваются в 1922 году, когда отгремела на Дону гражданская война. Прекрасно зная жизнь и быт казаков Донского края, будучи сам участником суровой борьбы на Дону в начале 20-х годов, Шолохов основное внимание уделил изображению казачества. В произведении тесно соединяются документ и художественный вымысел. В “Тихом Доне” много подлинных названий хуторов и станиц Донского края. Центром событий, с которым связано основное действие, является станица Вешенская. Первая мировая война изображается Шолоховым как народное бедствие, и старый солдат, исповедуя христианскую мудрость, советует молодым казакам: “Помните одно: хочешь живым быть, из смертного боя живым выйтить — надо человечью правду блюсть...” Шолохов с большим мастерством описывает ужасы войны, калечащей людей и физически, и нравственно. Казак Чубатый поучает Григория Мелехова: “В бою убить человека — святое дело... человека уничтожай. Поганый он человек!” Но Чубатый со своей звериной философией отпугивает людей. Смерть, страдания будят сочувствие и объединяют солдат: люди не могут привыкнуть к войне. Казаки далеко не сразу разобрались в исторических событиях. Горькие слова в романе предваряют описание трагических событий на Дону, рассказ о расправе с экспедицией Подтелкова, о Верхне-Донском восстании. Вернувшись с фронтов мировой войны, казаки еще не знали, какую трагедию братоубийственной войны им придется пережить в скором будущем. Среди персонажей романа притягательным, противоречивым, отражающим всю сложность исканий и заблуждений казачества, является Григорий Мелехов. Бесспорно, что образ Григория — художественное открытие Шолохова. Мир Григория — народный мир, он никогда не отрывал себя от своего народа, от природы. В огне боев, -в пыли походов он мечтает о труде на родной земле, о семье. Завершает Григорий свое хождение по мукам возвращением в родной хутор Татарский. Бросив свое оружие в Дон, он спешит вновь к тому, что так любил и от чего так долго был оторван. Финал романа имеет философское звучание. Шолохов оставил своего героя на пороге новых жизненных испытаний. Какие ждут его пути-дороги? Как сложится его жизнь? Писатель не дает ответа на эти вопросы, а заставляет читателя задуматься над сложнейшей судьбой этого героя. Центральное место в романе занимают и женские образы -женщины разных возрастов, разных темпераментов, разных судеб — мать Григория Ильинична, Аксинья, Наталья, Дарья, Дуняшка, Анна Погудко и другие. Пылкой, страстной Аксинье, с ее “порочной красотой, противопоставлена скромная, сдержанная в чувствах труженица Наталья. Трагична участь и Аксиньи, и Натальи. Много было тяжкого в их жизни, но они знали и настоящее человеческое счастье. Писатель показывает их трудолюбие, их огромную роль в жизни семьи. Очень удивлён, что эту книгу так мало комментируют. Может это произведение настолько масштабно и глубоко, что простыми "великолепная книга", "очень понравилось" не отделаешься, а может быть потому, что очень трудно дать оценку этому шедевру. У многих критиков возникали сомнения, как мог совсем молодой человек написать такое величайшее произведение. В свою очередь, я не думаю, что Шолохов украл, нашел или реквизировал эту рукопись и выдал потом её за свою. В те времена люди очень быстро взрослели и Михаил Александрович просто выплеснул на бумаге все свои переживания, чувства, которые будоражили его душу. Это его исповедь... К сожалению, жалким комментарием не передать всех впечатлений от книги. Одно могу сказать, это очень сложное произведение Оно вобрало в себя всю горечь той эпохи...

Не люблю длинных рецензий... Скажу так, прожила вместе с героями от начала и до конца всю книгу. И переживала и радовалась и плакала, как всегда. Люблю русских людей. Люблю до и после военные романы!

Книга большая сложная, язык написания тоже не из лёгких. Я читала её всё лето. Здесь есть о чём подумать, испытать положительные эмоции, а так же негативные. Григорий не может найти себя, понять как жить и на чьей стороне воевать. Он не трус, ему удаётся построить военную карьеру, которая сложилась в итоге не совсем положительно. У него были две прекрасные, сильные женщины- жена Наталья и любовница Аксинья. Обеих он потерял. В конечном итоге он возвращается домой к сыну. Это конец его пути. Героев много, все со своей судьбой и целями в жизни. Аксинья, полюбившая Григория сильной любовью, венерическая болезнь Дарьи, разочарование в любви и жизни Натальи, которая решается на аборт и отказ от ребёнка. Тем, кто любит читать большие произведения- книга понравится. Здесь прекрасно описан быт и жизненные устои того времени, победы и поражения в Гражданской войне.

Я очень люблю историю. Знание прошлого помогает предугадать будущее. Но перейдя некий жизненный рубеж, я поняла, что минувшие события в разной степени отличаются от их изложения в учебниках истории. Кроме того, содержание школьных параграфов изменяется в силу разных причин.

Каждая прочитанная книга помогает мне заполнить недостающие части в картинке моего мировоззрения, помогает посмотреть на известные факты под другим углом, вызвать сомнения в неоспоримых постулатах.

Когда я начинала читать «Тихий Дон», воображение рисовало мне нечто семейной саги в сельской местности. Как же я ошибалась!

О чем книга Шолохова, нельзя сказать в трех словах. Я более чем уверенна, что дописав этот отзыв, я буду думать, что я написала не то, и думала я совсем не об этом... Автор взял небольшой по времени, но насыщенный событиями период, но показал его во всей полноте.

Изнутри всегда лучше видно, чем снаружи. Благодаря автору, я увидела уклад жизни в мирное время, бессмысленность империалистических войн, ужас братоубийственной. А какие люди строили Советскую власть!..

Просто страшно, что цвет нации, работящие здоровые люди гибли, отстаивая то, что было заработано непосильным трудом.

К тому же, власть портила человека. А власть над чьей-то жизнью вообще превращала человека в чудовище. До сих пор не выходит из головы, как казаки, которые были «против расстрелов», глумились над пленным Лихачевым.

Главный герой книги – Григорий Мелехов. Я в него заочно влюблена. Он – мой идеал мужчины. Он справедливый, страстный, искренний, умный и сказочно красивый. Сколько выпало на его долю!

Очень жаль всех женщин. Они все были несчастными по-своему.

Мне очень понравился самобытный язык написания книги, диалоги, юмор.

Я поверила Шолохову. Для меня «Тихий Дон» - это Литература!

Извините за банальность, но кроме того, что это гениальное произведение, мне сказать нечего. Независимо от того, кто его написал и чем его наградили. По существу, Михаил Шолохов оказался автором всего лишь одного романа также, как Сервантес, Митчел, Мелвилл, Войнич*, Бичер-Стоу*. В последующей дискуссии г-н Artman21, однако, высказал довольно неожиданную (возможно, только для меня) точку зрения, что "Тихий Дон" - это всего лишь речь адвоката, защищающего в суде заведомого насильника и убийцу. Однако это мало что меняет. Адвокат обязан всеми доступными и законными(!) средствами защищать своего клиента, каким бы чудовищем тот ни был. Согласитесь, что и с этой задачей Шолохов справился блестяще. Только сейчас обратил внимание, на казалось бы очевидную параллель с "Унесёнными ветром." ____________________________ * :-)