Читать книгу: «один», страница 27
Из домика словно веяло чем-то страшным, чем-то огромным, пустым и таинственным. Всё больше колеблясь, Мартин обернулся и глянул на автомобиль. Он будто подмигивал фарами, маня его, пытаясь затянуть обратно в пучины безответственности и спокойствия, где за него всегда отвечал кто-то другой.
Челюсти Мартина сжались.
«Нет! – подумал он. – Хватит трусить! Пора идти навстречу переменам. Навстречу новой жизни!»
Мартин простоял ещё немного, окончательно собираясь с мыслями. Несколько глубоких вдохов – и рука, будто сама собой, постучала. Дверь отворилась. На пороге стоял высокий крепкий мужчина. Голова его была скрыта в тени.
Граница была пройдена, назад пути не было, но странное ощущение внутри Мартина не отступило, а наоборот, усилилось. Что-то сильное было за линией разграничения, что-то могущественное, и оно поглощало Мартина.
– Проходите, – сказал мужчина и отошёл в сторону.
Мартин постарался приглушить ощущения, пытаясь придать им хороший окрас. Он убеждал себя, что его ждёт перерождение, словно феникса, который взлетит в небеса, озаряя всё своим свечением. Но он и предположить не мог, что переступил совсем не ту границу, что желание отступить было вызвано не трусостью, что могущество в здании вовсе не будущее, что фениксу для перерождения нужно сначала умереть.
Внутри домика за столом сидел человек, но лица его не было видно. Кинг-младший медленно подошёл к столу и присел на отведённый для него стул.
– Добрый день! – начал он и запнулся. – Курт?
В шею Мартина вошла игла, в глазах потемнело.
– Готов, – вяло проговорил Курт в передатчик. – Это же Мартин, зачем его?
– Дэмиен начал подозревать меня в плохих делах, мне нужна страховка, – заговорил голос Бэнни из браслета.
– Он что, сам явился на встречу к Дасту?
– Ну… Я бы на его месте тоже сам приехал.
– Не нравится мне всё это, – проговорил Курт и уловил на себе взгляд охранника.
– Всё хорошо. Как только я приведу Мартина к отцу и скажу о его проделке, он поймёт, что я на его стороне, – прозвучал голос Бэнни.
– Не понимаю, как это может вернуть его доверие.
– Мне виднее.
– Ладно, – всё ещё глядя на охранника, проговорил Курт. – Я могу ехать?
– Да, хорошая работа, а теперь давай обратно к Лиаму.
Курт вздохнул, поднялся и вышел. Охранник направился за ним, на его плече висело тело Мартина. Курт отключил голограмму «Пактона», помог охраннику усадить похищенного в авто и сел за руль машины самого Мартина.
***
Шанс.
Вито сидел в своём новом кабинете в ожидании четырёх часов, именно на это время была запланирована связь с главами городов. Оставались какие-то две минуты, но предыдущие три тянулись с час. Вито хоть и не был из тех, кто переживает обо всём на свете и не находит себе места перед важной встречей, но сейчас и ему было не по себе. От сегодняшнего разговора зависел успех его дальнейших планов.
Когда до четырёх оставалась одна минута, он встал и направился в кабинет для конференц-связи. Вито уселся за стол, и практически в ту же секунду включились мониторы. На первом экране был Александр Турко, управляющий городом Раскат. На втором, развалившись на стуле, сидел Бэнни, а за экраном находился Дэмиен, который не мог найти себе места из-за опоздания сына, но времени не было, и пришлось усаживать за стол переговоров Бэнни. На третьем, с опозданием, но всё же появился управляющий городом Крус – Карл Кларк, взрослый мужчина с редкими седыми волосами и широко открытыми глазами. На четвёртом был Анхаил в чёрной рясе и с капюшоном на голове.
– Добрый день, господа! – заговорил Вито и вызвал волну нескрываемых улыбок.
Управляющие были не робкого десятка и могли себе позволить показать своё отношение к чему-либо. На сей раз причиной гримас стал голос грозного захватчика, больше подходящий плюшевому мишке, которому надавили на живот, чтобы услышать ласковое слово, чем воинственному агрессору.
– Меня зовут Вито, я пришёл с миром.
– Карл Кларк, управляющий городом Крус. Ваше понимание мира не соответствует нашему, – спокойно проговорил Карл.
– Я понимаю ваше недовольство, но у меня не было иного выхода.
– Это как же? – вклинился Бэнни. – Вы могли бы просто дать о себе знать, а потом бы уже организовывали дальнейшее сожительство. Бенджамин Томпсон, простите, советник управляющего Нюлайфом.
– А вы о нас не знали? – спросил Вито. – К нам не раз приходили ваши люди. Мы пытались договориться, даже думали связаться с главами ваших городов, но нас «переубедили». Вы хотели нас истребить с выкриками «монстр!». Нам пришлось прятаться.
– Ничего подобного я не слышал, – проговорил Карл.
– Я тоже, – подтвердили все остальные.
– Вы что же, обвиняете меня во лжи? – Вито начинал злиться.
– Нет, что вы, – заговорил Карл, – мы имеем в виду, что никто из нас к этому не причастен. Возможно, это были путешественники, не направленные никем, кроме любопытства.
– Не очень уж они были похожи на путешественников.
– Меня зовут Анхаил, наставник поселения Новый Свет. Как выглядели эти люди?
– Да как… Обычные люди. Как вы.
Пауза.
– Мы, конечно, слышали, что когда-то, ещё в начале создания городов, были группы людей, утверждающих, что по ту сторону границы живут монстры… – сказал Бэнни. – Они же ходили и убивали там кого-то, пока сами не исчезли. Но это было очень давно, и им мало кто верил и поддерживал.
– Да, массовые вторжения были давно, но отдельные группы приходят и по сей день. Они избивают и убивают нас.
– Уверяю вас, что никто из нас не знает ни о каких походах в вашу зону, кроме поисковых, – сказал Карл. – Мой человек с Чёрного Рынка лично курирует такие вылазки. Его люди часто ходят в Мёртвую Зону, чтобы найти редкие вещи, но все они мирные и никогда не упоминали о вас. И если бы они устраивали нечто подобное, то я бы точно был в курсе.
– Да, мы встречали и одиноких путников, – подтвердил Вито. – Они обычно не ведут себя агрессивно, но сейчас речь не о них.
– Всё, что хочет сказать мой коллега, – заговорил Бэнни, – что мы не знали о вашем существовании и, уж тем более, не пытались вас истребить. Если и предполагать, что это могли быть мы, то мы бы скорее захватывали вас и тащили тела в лаборатории для изучения, а не просто истребляли.
Остальные согласно закивали.
Вито задумался, тень сомнения в собственных убеждениях пробежала по его лицу.
– Хорошо, я вам поверю.
– Александр Турко, глава города Раскат. Скажите, что будет с Шансом?
Вито усмехнулся и ответил:
– Я думал, никто и не спросит. Шанс останется Шансом, мы даже название менять не будем.
– А жители? – продолжал Александр.
– Все жители Шанса – свободные люди и вольны сами решать свои судьбы. Насильно мы никого держать не будем, ну а те, кто решит остаться, будут наблюдать, как их город и дальше развивается. Но вот тех, кто будет открыто против нас, ждёт смерть. И я говорю не только про жителей Шанса.
Вито с угрозой посмотрел на каждого из представителей городов. Все молча смотрели на Вито. Затем Карл спросил:
– С чего вы взяли, что мы захотим с вами сотрудничать после такого захвата?
– Ну… У вас и выбор-то невелик. Сомневаюсь, что вам нужна война, а нам терять нечего.
– Это, несомненно, ваш плюс, – ответил Карл, ухмыляясь.
– Послушайте, я хочу жить наравне с остальными людьми. Хочу, чтобы мой народ имел те же привилегии и права, что имеете и вы. Я много прошу? Думаю, что мы все сможем выйти из этой ситуации победителями.
Все молчали. Карл шмыгнул носом. Вито продолжил:
– Что ж, в таком случае я готов предложить свои услуги в качестве первого взноса в наш будущий союз. Есть пожелания? Вопросы?
– Пользуясь случаем, – заговорил Александр Турко, – хочу предупредить всех, что после исчезновения луча животные стали вести себя агрессивно, ежедневно увеличивая вероятность масштабного нападения.
Александр не любил вклиниваться в разговоры, словно рекламируя что-то, но главы городов по непонятным для него причинам редко реагировали на его сообщения. Однако Вито тут же ответил:
– Мы знакомы с этой проблемой Новой Земли. Я вышлю вам людей в помощь, когда это будет необходимо. Мы теперь на одной территории.
В ответ Александр лишь недоверчиво взглянул на Вито. Он не намеревался оскорбить его благие намерения, но также не привык к таким быстрым ответам, ещё и в его пользу.
– Поверьте, они знают, как справиться с животными, – добавил Вито и дружелюбно подмигнул.
– Нам могут понадобиться люди в случае опасности, – проговорил Турко.
– У вас есть мой номер.
Турко уважительно склонил голову.
– Как вы относитесь к внедрению денежной системы? – после нескольких секунд молчания спросил Карл.
– Внутренние дела города я пока не изучил досконально, посему дать ответ пока не могу.
Карл кивнул.
– Я свяжусь с вами позже.
– Я надеюсь, мою организацию оставят в городе? – спросил Анхаил.
– Простите, но я не осведомлён, какая у вас организация, – ответил Вито.
– «Снисхождение».
– А! Ко мне уже приходил ваш коллега, Икут, весьма интересная личность. Я с ним уже поговорил и дал добро. Ваша религия – не наше дело.
– Благодарю, – Анхаил склонил голову.
– Ну, а вы? – обратился Вито к Бэнни, единственному, кто промолчал.
– А я… просто хочу мира.
– Что ж, меня это устраивает, – проговорил Вито.
Они обсуждали будущий союз около часа. Затем, когда все затихли, Карл хлопнул в ладоши и сказал:
– Что ж, тогда на сегодня всё? У нас у всех ещё есть дела.
– Да, спасибо за уделённое время, – ответил Вито и отсоединился.
– Ну как? – спросила Марси, опёршись спиной о стену и скрестив руки на груди.
Вито улыбнулся.
– Думаю, их бдительность усмирена, а враждебный настрой ослаблен. Можно приступать к плану.
Марси поднесла руку к губам и громко поцеловала кончики пальцев, затем развела их в разные стороны, словно цветок. Вито рассмеялся.
В Нюлайфе сразу после окончания конференции Дэмиен крикнул:
– Где, чёрт возьми, Мартин?!
– Что думаешь? – спросил Бэнни, не обращая внимания на вопрос.
Дэмиен сделал несколько вдохов и заговорил уже спокойно:
– И хорошо, и плохо. Если этот Вито не намерен мешать политике Монастыря, то с чего бы Дасту вылезать? Надо что-то придумать.
– Провокации?
– Да, надо подумать! – сказал Кинг и быстро удалился.
***
Темницы Шанса.
Марка и Власа поместили в одноместную тюремную камеру. К ним приставили сторожа, но скорее для предоставления работы пожилому человеку, чем для охраны.
Камера была старая, ещё с металлическими решётками, построенная в самом начале процветания Шанса. Изначально это было одно большое помещение, которое занимало половину комнаты, а во второй половине сидел охранник. Сейчас же она сама была разделена лазерной решёткой на две одинаковые части; Влас сидел в одной, а Марк – в другой. На голове мальчика был шлем, который блокировал часть мозговых волн, ответственных за фантазию, чтобы тот не мог пользоваться своими способностями. Такие шлемы использовали при допросах, когда от человека требовались точные факты, а не домыслы или откровенная ложь.
Сторожем был старик, который уже ничего не мог делать, кроме как говорить и смотреть, но от него только это и требовалось. Пересадка органов и терапия с помощью когтей медведя, которые при специальной обработке выделяли пар, способный «перезагрузить» организм, значительно продлевали жизнь человека, но не делали его неуязвимым перед временем.
– Долго нам тут сидеть? – спросил Влас.
– Думаю, не очень, – успокоил мальчика Марк, хотя сам и предположить не мог, сколько им тут находиться.
В камере Власа были мягкая койка, туалет, планшет и даже утроба. Марку повезло меньше: кровати у него не было, лишь матрац на полу, вместо туалета ведро, но с нанороботами, которые всё мгновенно очищали, и ещё какая-то металлическая коробка с одной кнопкой. Сидеть ему пришлось на полу.
– Ты не переживай, – заговорил сторож. – Всё с вами будет хорошо, просто немного посидите, пока вас не обменяют на что-то, а может, и просто отпустят.
Сторожа звали Марат, и было ему уже добрых девяносто шесть лет. Всю свою жизнь он прожил в Шансе, и половину из неё проработал преподавателем истории в школе, так что немало знал о человеческих чувствах и поступках на их основе. Эмоции спящих он мог угадать с закрытыми глазами.
– И часто у вас тут бывают? – обратился к сторожу Марк.
– Лично у меня трое, но у тех обвинения были. Ну, и власть другая была. О вас же мне ничего не говорили, но, вроде как, вы нужны были для давления на город, а раз город взят, то и в вас нет смысла.
– Так нас-то и убить могут, – предположил Марк.
– Ну-у-у… – протянул старик. – Убить-то везде могут. Новый управляющий, Вито, вроде как выбрал более или менее мирную политику.
– И стоило оно того?.. – спросил Марк с некоторым сарказмом в голосе.
– Чего? – не понял Марат.
– Нам говорил, что люди с Новой Земли приносили им лишь смерть. Говорил, что пришла их очередь, а сам… Мирная политика.
– Ты недоволен чем-то?
Старик сидел на обычном деревянном стуле, лицом к пленным. В комнате имелись всего одна лампочка и одно маленькое окно, поэтому было тускло.
– Даже и не знаю… – протянул Марк. – Наверное, ляпнул лишнего.
Марат ничего не ответил, лишь носом шмыгнул. Некоторое время в комнате стояла тишина, затем Влас тихо заговорил:
– Марк.
– Да?
– Что ты помнишь о своей прошлой жизни?
Марк взглянул на мальчика. Влас сидел на койке, прижав колени к груди, голова была зажата между ног. Марк опустил голову и уставился в пол.
– Всё помню и, к моему сожалению, всё только хорошее…
– Я тоже… – протянул Влас, на его глаза наворачивались слёзы. – Я хочу к маме…
Марк вздохнул. Он ждал подобного от Власа, но никак не мог придумать, чем его успокаивать, ведь было бы очевидным враньём сказать, что они скоро встретятся. Можно сказать, что всё будет хорошо, однако Марк не имел привычки говорить о том, о чём сам не знал и не мог знать. Можно и соврать, чтобы сберечь психику мальчика, но Марк всегда считал, что ложь лишь отдаляет осознание правды, отчего делает ситуацию ещё тяжелее.
– Теперь мы – твоя семья, – проговорил он.
Влас приподнял голову и глянул на Марка. Тот старался улыбаться как можно теплее, но мальчику явно не хватило подобного утешения. Его нижняя губа задёргалась, глаза намокли и пустили по щекам солёные струйки.
– Ой-ой… – Марк встал и подошёл к лазерной решётке. – Можно её выключить? – спросил он, глядя на Марата. Тот отрицательно покачал головой. Марк опять посмотрел на Власа. – Мне папа как-то сказал, что слёзы помогают принять ситуацию. Они работают вроде смягчающего механизма, так что поплачь.
Влас разревелся не на шутку. Марк какое-то время молча стоял и смотрел на мальчика. Сердце кровью обливалось.
– А ещё он говорил, что прикосновение к человеку тоже помогает успокоиться. Подойди.
Влас продолжал плакать. Марк присел около решётки и протянул между лучами руку.
– Ну же, подойди.
Не прекращая лить слёзы, Влас слез с кровати и, еле передвигая ноги, подошёл к решётке, затем сел на пол.
– Возьми мою руку.
Влас протянул свою ладонь, Марк сжал её.
– Я тебя понимаю. Больно терять привычную жизнь.
Марк сжал руку сильнее. Влас глянул на него.
– Не знаю, как реагирует твой мозг на изменения, но моему понадобилось всего несколько дней, чтобы отбросить прошлое. Думаю, твой тоже вот-вот выберется из эмоциональных оков прошлого. Я с тобой. Я тебя не брошу.
– Мне больно…
Марк заметил, что уже достаточно сильно сжимал руку мальчика и резко отпустил её.
– Прости.
Он поднял руку и погладил Власа по шее под шлемом.
– Я с тобой. Я рядом.
Влас, казалось, начинал успокаиваться. По крайней мере, он уже не рыдал, а лишь изредка всхлипывал и шмыгал носом.
– Мы обязательно выберемся отсюда.
Он вдруг вспомнил постоянные напоминания Алисы о необходимости заводить детей. Не о желании, а именно о необходимости. Ведь она стремительно приближалась к тридцатилетию, а это уже «старородящая мать, с этим лучше не шутить». Марк не любил такие разговоры. У него и так хватало проблем, всяких и разных, а тут ещё и жена, близкий человек, который должен дарить уют и покой, добавляет хлопот. Да ещё и каких!
Ребёнка надо… «Это же самый ответственный и сложный шаг в жизни, неужели ты не понимаешь, что к нему надо быть готовым? Надо иметь деньги и время. Я не смогу сам обеспечивать нас троих, дай мне время стать на ноги». Алиса не отступала: «К такому никогда не будешь готов. Но это самый радостный момент в жизни!». С каждым разом такие разговоры становились всё труднее, но и Марк стоял на своём: «Не хочу я растить бомжа». – «Да при чём тут деньги! Они всегда найдут способ появиться в трудный момент…» – «Ну конечно, не ты же их ищешь, вот для тебя они и приходят "сами"…» и так до бесконечности.
Как же она была права. Ребёнок – вот чего не хватало Марку, вот что наверняка смогло бы заполнить выжженную обыденностью пустоту. Но в то же время, как же хорошо, что они не стали родителями – распрощаться с любимым ребёнком Марк бы точно не смог и уже давно покончил бы с собой. Пусть даже и понимал бы нереальность прошлого.
Марк продолжал гладить Власа, а сам при этом успокаивался. Какое-то тепло пробивалось через прикосновение. Какое-то родственное, семейное тепло. Марк даже слегка улыбнулся.
– В моём мире было лучше… – тихо протянул Влас сквозь слёзы.
Марк тяжело вздохнул. Улыбка исчезла, ему становилось всё тяжелее смотреть на мальчика. Он прекрасно понимал, что сопоставление той жизни, созданной им самим, с ужасающей, чёрствой и безразличной реальностью мощными ударами било по сознанию, заставляя видеть прошлое в ярких, нежных тонах. Хорошо было бы сейчас обнять Власа, но мешали эти чёртовы лазеры. Оставалось только ждать, время должно было помочь ему исцелить оставленные жизнью раны.
Марк тихо заговорил:
– Было время, когда мы с Алисой, моей женой, ссорились, не понимали друг друга, вызывали отвращение. Я даже подумывал развестись… Теперь вот даже и не помню, о чём мы спорили и почему кричали. Помню лишь её красоту, доброе сердце, её смех от моих дурацких шуточек, поглаживание живота, тепло любви, в конце концов.
Марк горько посмеялся и добавил:
– В итоге мы всё равно будем помнить только хорошее, это и есть наше наказание за ошибки.
– Отлично сказано, – встрял Марат, который всё это время с искренним интересом наблюдал за происходящим.
Дверь в камеру неожиданно приоткрылась. В щели показалась голова Вито.
– Можно?
Марат кивнул и встал, вытирая ладони о штаны. Вито вошёл и закрыл за собой дверь.
– Добрый вечер, – сказал Марат не слишком дружелюбным тоном.
– Угу. Не помешал? – спросил Вито с неуместной улыбкой на лице. Казалось, он даже смущался немного.
– Тут нечему мешать, – ответил Марат.
Но Вито его уже не слышал. Он смотрел на Марка, который тоже взглянул на Вито. Их взгляды столкнулись где-то посреди комнаты, пробили друг друга и въелись в глазные яблоки, пытаясь заглянуть в душу. Ощущение родственной связи вновь пробудилось у обоих, и тут же возникло ощущение острой отдалённости. Вито заметил, что с Икутом было слегка иначе – легче, что ли.
Вито подошёл к решётке и молча смотрел на Марка, который аккуратно убрал руку, встал и приблизился с другой стороны. Странно, но и Марк, оказавшийся в тюрьме из-за Вито, и сам Вито, всем сердцем ненавидящий местных жителей, не ощущали никакой неприязни друг к другу. Скорее, возникало что-то противоположное, что-то объединяющее, любопытное и в то же время смущающее. Будто два брата встретились после долгой разлуки и не понимали, с чего начать разговор, так как могли стать совсем не похожими друг на друга.
– Это… – начал Вито. – Как вы тут?
Марк обернулся и взглянул на Власа, тот молча посмотрел в ответ.
– Могло быть и лучше, – ответил Марк, переводя взгляд на Вито.
– Понимаю. Мне нужен только мальчик, а ты…
– Я останусь с ним.
Вито сжал губы и кивнул.
– Зачем вам я? – спросил Влас.
Вито слегка склонился, чтобы выглянуть из-за Марка.
– Чтобы иметь рычаг влияния на остальные города. Обещаю, тебя тут никто не тронет. Просто посидите тут, пока я не налажу связь.
Марк нахмурился. «Он точно чувствует то же, что и я». Вито глянул на Марка. Оба словно поняли, что ощущают одно и то же, засмущались и отвели взгляд.
– Эту штуку можно выключить? – спросил Марк, указывая на лазерную решётку.
Вито взглянул на Марата, тот ответил:
– Можно, но электроникой управляют из компьютерного кабинета, а там уже никого.
– До завтра подождёте?
Марк кивнул. Они молчали. Вито явно хотел что-то сказать, но никак не мог подобрать слова. Марк же думал, что прекрасно понимает состояние этого человека, ведь ощущает то же самое. Мгновение назад он и сам хотел начать разговор, но тоже не нашёл слов.
Вито ещё какое-то время помолчал, глядя то на Марка, то на Власа, то куда-то в стену, затем протянул:
– Ты это… Кхм… Немного странно.
Марк усмехнулся.
– Да. Даже не немного.
Вито прикусил нижнюю губу аж до середины подбородка и начал нервно потирать руки.
– Ладно… Вы тут пока посидите… – сказал Вито и начал медленно отходить назад.
– Да. Хорошо, – ответил Марк, сам не замечая, что согласился посидеть в тюрьме.
– Я ещё зайду. Завтра.
Марк кивнул и добавил:
– Хорошо.
Вито вышел в коридор и прислонился спиной к закрытой двери.
«Какого чёрта?»
Марк упёрся лбом в решётку и уставился на закрытую дверь.
«Какого чёрта?»
***
Развалины № 2.
Лаборатория Альвиана выглядела не очень стерильной и хаотично заставленной. На трёх столах, соединённых буквой «П», громоздились разные лабораторные приборы и три небольшие клетки с крысами внутри. На одной из стен висела большая карта нервной системы человека, рядом с ней висела меньших размеров карта нервной системы свиньи. Электронную настенную доску полностью покрывали формулы, на которые сейчас и смотрел Пётр в попытках что-то разобрать.
Ночью он помог Альвиану пришить новую, выращенную им самим, руку, так что обе его руки теперь были на месте. Одна пока, правда, безжизненно свисала. В благодарность Альвиан решил не торопить своего гостя и дать ему время на изучение. Он переоделся в привычную одежду, заварил кофе, уселся на стул недалеко от Петра и терпеливо ждал. Он и Петру приготовил кофе, но тот никак не мог оторваться.
– Значит, по два типа на каждый вид эволюции… – пробубнил Пётр себе под нос.
– Да, – ответил ему Альвиан, затем в комнате опять затихло.
Спустя ещё десять минут Пётр отошёл от доски и уселся рядом с Альвианом.
– Это открытие века, – проговорил он.
– Надеюсь, ты не про глаз, – усмехнулся Альвиан, но никакой ответной реакции не уловил.
– Это означает, что человечество не сошло с ума, а перешло на новую ступень эволюции. А война случилась потому, что не все были к этому готовы и произошёл какой-то сдвиг… Сбой. Эта теория переворачивает всё понимание произошедшего с ног на голову.
– Ну, пока точно не известно, что произошло в две тысячи девяносто втором, но вполне возможно, что не все тела были готовы к прыжку вперёд, – сказал Альвиан.
– Что же натолкнуло природу на такое движение? Эволюция просто так не происходит.
– Я и над этим думал, но всё, к чему пришёл, – так это то, что Новый Свет может быть в чём-то прав. Мы жили не так, как от нас хотели.
– Кто хотел? – спросил Пётр, наконец оторвавшись от формул и переведя взгляд на собеседника.
– Не знаю… Но других мыслей у меня не было.
Они молча сделали по глотку кофе и уставились в разные стороны, размышляя. Первым заговорил Пётр:
– Эволюция – это дополнение, обновление, усовершенствование согласно адаптации к окружению и жизни в целом. Значит, где-то в прошлом что-то кардинально изменилось и настолько незаметно, что нигде ничего не описано…
– Или ещё изменится… – протянул Альвиан.
Пётр решительно покачал головой.
– Да этого быть не может. Если всё только изменится, а мы уже эволюционировали, то все процессы изменения кем-то или чем-то регулируются…
– На этой мысли я закончил свои размышления и направился за тобой, – перебил его Альвиан.
Пётр шумно и продолжительно выдохнул.
– Должно быть иное объяснение…
Они снова замолчали.
– Слу-у-ушай! – вдруг вскрикнул Пётр. – А что, если научиться самим вводить гены, какие захотим?
– Я пробовал на свиньях, пока не получалось.
– На свиньях? А ты не думаешь, что у них совершенно другие изменения? Может, они не подходят под наши.
– Может, и нет, но на людях попробовать я не успел.
– А свиньи что?
– Ничего. Вообще никакой реакции.
– А что ты делал?
– Вливал кровь, пересаживал клетки и даже копировал ДНК.
– Чьё всё это было?
– Моё.
– Хм… А полное переливание крови не пробовал?
– Как? Я же тут сам.
– Ну да…
– А вообще ты прав! – воскликнул Альвиан. – Можно захватить какого-нибудь падальщика, уложить его на несколько дней переливать кровь через свинью и глянуть, что будет. Потом можем пересадить ДНК.
Глаза Петра загорелись:
– Лучше убрать свинью из этих опытов. Надёжнее будет пересадить падальщику ДНК одного из нас. А можно вообще захватить двух и начать менять местами их ДНК!
– Тогда уже надо два разных типа эволюции брать, иначе смысла нет, – ответил Альвиан.
– Спящих трогать не будем, – сказал Пётр.
– Почему?
Пётр осёкся. Он хотел было сказать, что их и так мало, и надо дать им время, может что-то да произойдёт, но потом понял, что не так уж их и мало, а некоторые из них живут уже давно, и ничего с ними не происходит. Затем он хотел сказать, что их жизнь и так нелегка, но потом ощутил абсолютное безразличие и опять промолчал. На смену этим мыслям пришло воспоминание, из-за которого он и стал именно Петром Смоловским, капитаном разведгруппы в Развалинах № 2 – желание понять способности «спящих». На его лице появилась улыбка. Он решил не отвечать на вопрос, а задать свой:
– Интересно, по каким критериям шло распределение?
– Я же говорил, у кого чего не хватало, тот то и получил.
– Ты так считаешь? Может, случайным образом всё-таки?
– Нет. Точно не случайным. Не говори так. Я не для этого за тобой пошёл. Я не хочу в это верить! Если всё произошло случайно, то нет никакой последовательности, и тогда Анхаил с его слугами окажется прав, и есть некто или нечто, управляющее нашими жизнями. Не хочу подпитывать свои сомнения.
– Да, ты прав, в эволюции не может быть случайности. Как же тогда шёл отбор?
– Думаю, ответ на этот вопрос для нас уже закрыт, – ответил Альвиан, встал и пошёл снова заваривать кофе. Пётр приблизился к доске с формулами.
По возвращении Альвиан обнаружил Петра возбуждённым. Его глаза горели.
– Слу-у-ушай! – снова крикнул Пётр. – А что, если органы пересаживать?! Или части тел?! Будет ли это как-то влиять на изменения типов эволюции?
Альвиан медленно сделал глоток кофе, всем видом показывая, что эта мысль его нисколько не впечатлила, затем сказал:
– Пересадка органов не даёт нужного эффекта. Я давно ею занимаюсь. – Он качнул головой. – Идём, покажу кое-что.
Они пошли к выходу, но внезапно Пётр замер и схватил Альвиана за руку.
– А что?.. А что, если измерить мозговые импульсы и волны Власа прямо во время использования его возможностей?
– Думаешь, они будут отличаться от волн спящих?
– Может… Спящие абсолютно не осознают, что меняют реальность – может, поэтому их мозг и ведёт себя, как наш. Но Влас же прекрасно понимает, что делает, хотя и не знает, как…
– А это можно… – задумчиво протянул Альвиан. – Ну, для этого нам надо вернуть Власа. А пока – пойдём, покажу кое-что.
Пётр кивнул и с огнём в глазах зашагал за коллегой.
***
Джунгли № 2.
На рассвете группа «теней» продолжила свой путь и отошла от предполагаемого астероида уже на несколько километров.
Они, как обычно, шли сквозь заросли.
– Одного не пойму, – начал разговор Гриша. – Почему в этот раз звери такие спокойные?
– Видимо, всему причиной исчезновение луча, – ответил Рик.
– Я слушал выступление Турко, где он говорил, что исчезновение лу-у… – Гриша отвлёкся, чтобы ударить ветку куста, которая наглым образом решила преградить ему путь, – …-у-ча повлекло за собой агрессию зверей и их хаотичные набеги из Джунглей.
– Может, все звери сейчас на окраинах Джунглей строят планы по новым «набегам»? – предположила Сади.
Гриша кивнул сам себе и больше ничего не произнёс.
Они прошли ещё несколько километров. За очередным кустом Гриша, который всегда шёл впереди, вдруг провалился в землю по пояс.
Люциан подбежал к нему и схватил под руки.
– Болото, – констатировал он и начал тянуть товарища. Остальные «тени» помогли Люциану вытащить Гришу из грязи.
– Не ожидал я, – проговорил тот, глядя на свои грязные ноги. – Кстати, грязь горячая. Даже очень.
– Ну конечно… – протянула Сади с явным скепсисом на лице и хлопнула себя по лбу.
– Что такое? – спросил Грей.
Девушка указала пальцем на какую-то кучку грязи зелёного цвета, которая шевелилась, будто кто-то пытался из неё вырваться.
– Что это? – спросил Грей.
– Самозарождение, – ответил Люциан.
Кучка, напоминающая грязь, лопнула. Оттуда выползло существо, напоминающее маленькую змею, только с четырьмя глазами и вертикальным ртом.
Сади рассмеялась.
– Класс… – произнесла она и нагнулась, чтобы лучше рассмотреть существо.
– Как это всё может быть? – спросил Рик. – Зачем мы это видим?
– У меня такое ощущение, что нам что-то показывают. К чему-то клонят, – сказал Люциан.
– Кто показывает? – спросил Рик.
– Ну, сами подумайте, – начал Люциан. – Мы увидели уже три разные версии возникновения жизни, в которые в те или иные времена верили люди. Это уж точно не может быть простым совпадением. Джунгли хотят нам что-то сказать.
– Почему именно эти три версии? – спросил Рик.
Люциан покачал головой.
– Не знаю… Может, каждая из них содержит долю истины? Может, это какая-то загадка?
– А теория с эволюцией? Где она? – спросил Грей.
– Я так понимаю: тут идёт речь о появлении жизни, а не об её развитии… – ответил Люциан.
– Обезьяна, – проговорила Сади; «тени» повернулись к девушке. – Обезьяна. Чем не теория Дарвина?
Никто ничего не ответил. Сади тихо спросила:
– Может ли это означать, что мы находимся в месте начала всего живого? А все эти силуэты нам подсказывает наше подсознание?
– А что насчёт того чёрного монстра? – спросил Грей. – Это что могло быть?
– Смерть, – ответил Люциан.
– Начало и конец в одном месте, – дополнила его мысль Сади.
– И к чему это всё? – спросил Рик.
– Я всё же думаю, что мы коллективно сходим с ума, – проговорил Грей.
– Лучше нам уйти отсюда, – сказала Сади, указывая на большущую кучу зелёной грязи, которая высилась посреди болота, – пока оттуда не вылезло что-то.
Следующие несколько минут они шли в тишине, не имея никакого желания озвучивать свои мысли. Так продолжалось, пока тишина не стала перерастать в нечто большее. Сначала «тени» не обратили внимания на то, что шелест листьев стих, а шум от дуновения ветра исчез, но как только Грей это заметил и попытался сообщить всем, раздался пронзительный писк. «Тени» закрыли уши руками, некоторые даже согнулись. Один Гриша стоял гордо и лишь немного морщился. Как только писк прекратился, «тени» с опаской разогнулись; они недоумённо оглядывались в разные стороны в поисках опасности, но её нигде не было.
