Читать книгу: «Кельтский Мел», страница 7
049. Вера Заславская
Вера Заславская пробивалась в науке медленно. Что бы кто ни говорил, женщинам в науке сложнее. Все ждут, что даже способные и упорные студентки, а потом хорошие ординаторы и толковые ассистентки наиграются в исследования и удалятся, кто в поликлинику, кто в медицинские представители, кто в психотерапевты, акушеры и косметологи. Среди работающих на острие науки в исследовательских лабораториях и в лучших клиниках женщин пока меньше, чем среди студентов медицинских факультетов.
Заславская с самого начала понимала, что и ее будет затягивать всеобщая гендерная предопределенность. Но она решила, что будет гнуть свою линию. Она хотела изучать человеческий мозг, заниматься исследованиями и помогать людям.
Вера Заславская не сдавалась, когда училась, жила на гроши, подрабатывала, растила Ию, дочку своей не очень удачливой сестры. Не сдавалась, когда пришли реально тяжелые времена, наука не была никому нужна, в больнице платили гроши, а исследования в стране почти не велись. Она не уходила из науки и работала врачом. Она выбирала себе в попутчики тех, с кем можно было двигаться, набираясь опыта и участвуя в исследованиях. Она учила английский язык и адскую медицинскую терминологию, чтобы понимать куда идет наука в мире, а не топтаться в тени именитых, но иногда остановившихся старших коллег.
Ее имя стало появляться в серьезных статьях. Сперва в списках тех, кого благодарили за помощь в экспериментах, за перевод материалов и подготовку исследований. Спустя какое-то время она оказалась одной из немногих, кто мог говорить с учеными коллегами мира на их уровне и на понятном им языке. К ней стали прислушиваться. Окно возможностей открылось. Вера могла заниматься тем, чем хотела и там, где она хотела.
А еще у нее на попечении оказалась племянница. Ия переехала к Вере Заславской в двухлетнем возрасте. Сестра оставила ее на пару-тройку недель, но так и не забрала. Ия была маленьким реактивным колобком. Очень ласковым, очень беспокойным и очень талантливым.
С Иваном Петровичем, приемным отцом Пети, Вера училась на первых курсах университета, позже их развело время и разные специализации, хотя они общались, помогали друг другу, делились мыслями и бесценным опытом, приобретаемым начинающими врачами в первые годы работы. Но наконец их свела медицинская клиника, в которой они встретились, оба уже признанные и остепененные.
Вера знала, что семья Ивана Петровича неожиданно пополнилась, но Петю еще не видела, когда Иван Петрович попросил совета.
– Ваня, ты же понимаешь, что я не детский врач, – сказала Заславская, когда Иван Петрович зашел к ней в кабинет с просьбой посмотреть на Петю.
– Вера, мне нужно второе мнение. Никаких патологий нет, или я не вижу. Но у меня такое чувство, что я не все делаю, что нужно. Зайдешь? Чай, пирог, Нина и я будем к твоим услугам.
Заславская обещала заехать, не откладывая. Видно, Ивану Петровичу и впрямь нужен был небольшой консилиум. Он не успокоится, пока не сделает все, как решил.
– Тогда скинь мне все, что есть на твоего малыша по медицине, и, если что из детдома есть, тоже важно.
– Вера, там кроме прививок и обычных осмотров со взвешиваниями ничего. Ни родительских историй, ни травм. Пустота. Но я скину все, что есть.
050. Петя идет в детский сад
Совет Заславской, познакомившейся с Петей, оказался для Ивана Петровича и его жены Нины неожиданным. Вера посоветовала отдать Петю в детский сад. Обескураженной Нине Заславская сказала, что для Пети детская среда родная и самая привычная в его маленькой жизни. А в новом садике, как ни крути, эта среда будет гораздо лучше, чем в детском доме, но в то же время привычной. И, вообще, ребенку полезно видеть кого-то кроме двух родителей.
– Если согласны, собирайте справки, – сказала Заславская, – Я поговорю в садике, куда моя Ия ходит, с тех пор как мне ее сестра доверила. Тоже четыре года, как и вашему красавцу. Там нормальные воспитатели, и вы можете отдавать ваше сокровище туда на пару-тройку часов для начала. А там посмотрите.
Через неделю Петя отправился с Иваном Петровичем в садик, провожаемый Ниной, у которой дрожали руки, хотя Иван Петрович укоризненно поглядывал на нее.
В первые дни было тяжеловато. Но прошла неделя, началась другая. Петя уже деловито собирался утром в садик, выбирал игрушку, которую хотел взять с собой, брал Ивана Петровича за руку без слез и ступора, и они спускались по парадной лестнице старого дома на Петроградской стороне, считая ступеньки. Ступеньки вслух считал Иван Петрович. А Петя следил за ним. Если вдруг Иван Петрович ошибался, Петя вставал как вкопанный и на следующую ступеньку не спускался, пока ошибка не была исправлена. Петя любил точность, тут они с Иваном Петровичем были впрямь родные.
На свете еще встречаются счастливчики, сохранившие дружбу с самого детства.
Петя шел в детсадовскую группу безо всякой радости, внутренне сжавшись и готовясь к новому испытанию. Но нашел там друзей и стал там центром восхищенного внимания, даже несмотря на то, что ни с кем поначалу не разговаривал. Причиной стала его страсть к прыжкам. Когда Петя огляделся в игровой комнате, убедился, что нет надобности держать круговую оборону, он сходу заприметил пять отличных возвышений, годных, чтобы на них забраться и спрыгнуть.
Сперва Романа, потом Ию и остальных детей Петя заинтриговал покорением высот и прыжками. Петя перепробовал все, что было выше пола, все, на что он мог забраться, – стулья, пуфики, спортивные снаряды, подоконники в игровой комнате, горки, скамейки, лесенки на прогулке. Роман с Петей стали неразлучными друзьями-альпинистами и начинающими паркурщиками, слегка взбодрив воспитателей.
Свободолюбивая Ия иногда к ним присоединялась, а иногда удалялась играть или рисовать, и тогда она отнюдь не приветствовала, если Петя с Романом пытались прыгнуть со стола, где были разложены ее рисунки и карандаши. Ия уже в садике безжалостно изводила бумагу и краски, пытаясь донести до человечества неземную красоту и какую-то важную идею.
Воспитатели хвалили Петю за отличный аппетит и аккуратность. Тут ему, и правда, не было равных. Несмотря на легкую эпидемию прыгучести и лазания, охватившую по Петиной вине всю младшую группу, он стал любимцем у воспитателей, которые прониклись его непростой историей и поддерживали его активность и жизнелюбие, хотя и произвели кое-какие полезные перестановки мебели в игровой комнате.
В итоге Иван Петрович, а чуть позже и Нина согласились, что Вера Заславская дала им отличный совет.
То, что Петя поначалу не разговаривал, его дружбе с Романом не мешало. Напротив, Роман научился представлять интересы молчаливого друга. В четыре года он просил добавки для себя и Пети, отвечал за Петю, если к нему были вопросы и зорко смотрел, чтобы Петя не пострадал, если что-то надо было выбрать или попросить вслух. А Ия как-то решительно оттащила дурачка, решившего подразнить молчаливого Петю.
Но Петя молчал недолго. Он начал оттаивать. Плохое забывалось, у него была настоящая семья, и он уже не опасался, что папа и мама вдруг исчезнут. И говорить он начал довольно скоро. Произошло это событие на парадной питерской лестнице. Одним прекрасным для Ивана Петровича и Нины утром Петя первым подбежал к ступенькам и начал их считать, спускаясь. Так он прошел весь пролет вниз, сосчитав от одного до пятнадцати, и поднялся обратно, считая от пятнадцати до одного. Родители были счастливы.
051. Ия выросла, мама Ии
Однажды ты вдруг понимаешь, что у тебя нет мамы. То есть мама жива, она где-то ходит, ест, спит, живет, гуляет по другому городу, нянчит младшего сына, но рядом с тобой мамы нет. У всех есть, а у тебя нет. С отсутствием отца ты смирилась, его в твоей жизни никогда и не было, следовательно, и потери не случилось. А маму ты всегда ждала. Ждала, начиная с того дня, когда она тебя маленькую привезла в странный тети Верин дом, забитый книгами до потолка, и обещала вернуться и забрать, “когда все наладится, подожди, доченька”.
Если честно, то, во-первых, все у нее так никогда и не наладилось. А во-вторых, мама иногда возвращалась. Раз или два раза в год старалась приезжать, оставляя новую семью, привозила тебе подарки, играла и гуляла с тобой, уже подросшей и слегка незнакомой дочкой. Но она не вернулась навсегда и не забрала тебя обратно. В какой-то из ее приездов ты услышала, как она сказала тете Вере: “Я не смогу ее забрать, Вера. Прости. Ты справишься с ней?”
И ты, пухлый колобок, пятилетняя Ия, расстроилась, устроила настоящую истерику и громкий плач, который твоя измученная и уже не такая родная мама запомнит навсегда. Но постепенно ты остыла. Если честно, ты никогда не была одна. Вера всегда была рядом. Она не называлась мамой, она была не похожа ни на твою маму, ни на одну из мам твоих детсадовских друзей или одноклассников. Вообще-то, она была гораздо лучше их всех вместе взятых, и ты чем дальше, тем лучше это понимала. Просто до поры до времени тебе не хватало мамы.
Обида на маму и жалость к брошенной себе ушли в один день. В этот день ты и тетя Вера приехали в Москву, где у Веры была конференция. Отсидев с альбомом и книжками в складках актового зала заумные доклады, вы после Вериного выступления рванули на пригородном поезде в город, где жила мама со своей семьей, которую она никогда не бросала.
Город был небольшой. Наверное, он был даже милым, несмотря на бедность и проистекавшую из нее неухоженность. Двух и трехэтажные дома вдоль улиц. Залатанный асфальт и местами облезлая штукатурка. Сияющие купола церквей. Странные полосатые черно-белые поребрики. Иногда вдруг за поворотом старая краснокирпичная кладка, открывающая окно в другую историю.
У твоей мамы там была обычная жизнь и обычная семья. Ничего похожего на твою жизнь у тети Веры. Все по-другому, совсем другие запахи и слова, вежливые, но настороженные мамины домочадцы. Ни одного свободного угла, негде поставить мольберт или разложить краски и бумагу, непривычная еда, громкий телевизор, иконы по углам. Тебе здесь не было места. Ты бы не смогла здесь жить.
С этого момента ты перестала злиться на мать и жалеть себя, потому что ты увидела мамину жизнь, которая, к счастью, не стала твоей. На минуту пришло чувство вины за то, что ты так хотела быть с мамой и вдруг в один миг испугалась даже возможности остаться в ее доме.
Когда вы возвращались на вечернем поезде домой в Петербург, ты попросила Веру никогда никому тебя не отдавать и немного поплакала, уткнувшись в нее.
052. Тонг после ухода
Вознесшись после битвы, Тонг притормозил на небесах. Здесь Тонг просто был. Он болтался в светлом пространстве и безмолвии. Для забавы он возвел тростниковый навес и завел очаг. Пространство услужливо добавило шелест ветра, траву, свет и тени от предметов, чтобы Тонг не растворился в божественном тумане и не потерял земных чувств.
Это было странное время. Тонг не оглядывался назад и не вспоминал последнюю битву. Он знал, в один прекрасный день в голове сложится история произошедшего, и цена каждого выбора Тонга, каждого слова и жеста станет для него кристально ясной. Поэтому и потому, что дар спокойствия не покинул его, Тонг не беспокоился ни о чем и просто был.
Однажды ночью Тонг проснулся. По тростниковому навесу и траве тихо шуршал дождь. Тонг почувствовал свежесть, граничащую с прохладой. Он натянул на себя покрывало и лежал, глядя на тростниковую крышу. Столбы, державшие навес, намокли и потемнели. Крупные капли с гулким звуком падали в глиняный сосуд, который неизвестно откуда появился вместе с прочим небогатым скарбом. Иногда Тонгу казалось, что дождь усиливается и вот-вот станет мощным ливнем. Но нет, дождь оставался дождиком, настойчивым, но легким, слышным, но тихим, свежим, но не холодным.
В этот день Тонг начал возвращение.
053. ITeam готовится к этапу
Команда ITeam готовилась к игре в Париже. Зои и Лаура уже были на месте. Они обследовали квартиры, искали подходящие и запасные варианты, договаривались с хозяевами. Они бродили по прилегающим улицам, чтобы понимать диспозицию этапа, лазали по крышам, осматривали балконы и мансарды, чтобы определиться с площадками для дронов.
Третьим участником игры в Париже выбрали Мартина. Он сам вызвался и полностью подходил по параметрам. Сейчас он продумывал техническую часть. Он работал с командой, Питером, Романом и другими инженерами IQuest. IQuest открыл для игроков глубинную сеть и темные карты. Работы хватало всем.
У Дашки в Петербурге были две задачи – сохранить артефакты, мел и стекло, и прилететь в Париж к назначенному сроку. На первый взгляд, ничего сложного. Надо было только обойтись без сбоев и гарантировать результат.
Но как надежно сохранить ценную вещь? Вещь, за которой может охотиться, чтобы присвоить или уничтожить, сильный противник? Как лучше спрятать ее? В тайном месте? Замаскировать? Отнести другу? Положить в сейф? Зарыть в землю? Утопить? Разделить, разобрать на части, перекрасить? Отдать на хранение? А если ваш противник может получить доступ почти всюду? А если ваш противник не знает, что искать, но знает, что это может быть у вас?
На самом деле, для всех таких случаев есть верный способ. Этот способ – хакотский банк.
054. Хакоты. Хакотское сообщество
Безупречность и высокомерие – вот первое и второе, что нужно знать о хакотах. Мастера и перфекционисты, хакоты – величайшие профессионалы. Какое бы важное или сложное дело вам ни потребовалось выполнить в этой жизни, если вам удастся заручиться поддержкой хакотских экспертов, вы получите наилучший результат.
Хакоты – не самые открытые персонажи. Гораздо чаще они стойкие индивидуалисты, высокомерные гордецы, малообщительные интроверты, невыносимые педанты и отстраненные умники. Но несмотря на это, их всех связывает тайное хакотское сообщество, в котором они отлично взаимодействуют и чувствуют себя комфортно, несмотря на вопиющий индивидуализм.
Хакотское сообщество – это сеть профессионалов высочайшего класса в разных областях человеческой деятельности. Усилия хакотов, совместные и личные, всегда направлены на достижение самых высоких и сложных целей. Попасть в хакотское сообщество простому смертному почти нереально.
Будущих хакотов выявляют действующие хакоты. Если они обнаруживают подходящего индивидуума, то некоторое время наблюдают за ним. Хакоты не любят ошибаться, особенно в людях. Иногда они приглашают потенциального кандидата в свои проекты, чтобы узнать поближе в деле и все перепроверить. Если кандидатура продолжает их устраивать, то они запускают процедуру окончательной проверки и утверждения. Разумеется, соискатель и не подозревает, что он проходит самый сложный и важный отбор в жизни, пока не пройдет его успешно и не будет признан годным к посвящению в тайну сообщества хакотов и работе с лучшими профессионалами мира.
Хакоты работают в самых разных областях и структурах. Их можно найти в исследовательских институтах, университетах, службах безопасности, лабораториях, маленьких мастерских, огромных производствах, советах директоров, государственных конторах, в больницах и госпиталях, инвестиционных фондах, дизайнерских студиях, музеях и ресторанах, фармакологических компаниях, инженерных проектах, в модных домах, в юридических конторах и детективных бюро, в кабинах самолетов и за дирижерскими пультами.
055. Как заполучить хакотов для своего дела
Если вам нужны услуги хакотов, вам придется очень постараться, чтобы их получить.
Во-первых, хакотов надо заинтересовать. Они берутся отнюдь не за всякое дело. Дело для них должно быть важным или интересным. Тогда, может быть, хакоты вступят в игру, если они уже не согласились играть за другую сторону.
Во-вторых, услуги хакотов дороги, даже очень дороги. Иногда они работают бесплатно, но не стоит на это рассчитывать.
В-третьих, вам понадобятся рекомендации от проверенных клиентов или других хакотов. И все равно вам могут отказать.
Если же хакоты согласятся взяться за ваше дело, не сомневайтесь, они сделают все так, как посчитают нужным. Сами выберут инструменты и способ. На ваше мнение и ваши советы им будет очень вежливо наплевать. Ваша главная задача – очень точно или даже скрупулезно сформулировать условия, при которых услуга считается выполненной. Дальше хакоты будут работать сами.
Для выполнения задачи хакоты могут запросить у вас информацию и ответы на вопросы. Можете быть уверены, хотя бы часть их вопросов покажется вам странной. Другая – не имеющей отношения к делу. Третья – совершенно конфиденциальной. Но вам придется рассказать хакотам все, что они у вас спросят и даже разузнать для них то, что потребуется. Иначе они не возьмутся за ваше дело. Хакоты могут требовать многого, но они никогда не требуют невозможного и не подвергают клиентов опасности.
Идею хакотского банка, который был нужен Дашке для переправки артефактов в Париж, хакоты-основатели придумали давно. Не откладывая, создали банк и сами ведут все дела. Вряд ли кому-то еще под силу оказывать подобные услуги с таким качеством и гарантиями, как это регулярно удается хакотам.
Что же делает хакотский банк?
Это установлено в двух пунктах типового устного договора хакотского банка и его клиента. Вот эти пункты.
Первое. Хакотский банк гарантирует безопасное хранение и возврат в указанном месте и указанный день ограниченного и поименованного имущества клиента. Если место или дата возврата окажутся неблагоприятными, по мнению одной из сторон, хакотский банк может вернуть имущество в другой день или другом месте.
Второе. Если имущество по каким-либо причинам не будет возвращено, будет утрачено или пострадает, хакотский банк обязуется полностью компенсировать возможный и/или наступивший ущерб денежной компенсацией, предоставлением альтернативного продукта/имущества, созданием уникальной возможности для клиента, ценность которой не ниже понесенных и потенциальных потерь.
Говорят, что особо ушлые клиенты пытались попасть под действие второго пункта, потому что возможности у хакотов впечатляющие и компенсация выглядит заманчиво. Но пока подтвержден всего один случай, когда хакотский банк не выполнил первый пункт и произвел компенсацию согласно второму. Нет сведений о том, какого рода возмещение было предоставлено. Доподлинно известно, что вопрос был урегулирован к полному удовлетворению обеих сторон.
В обыденной жизни хакотский банк не является востребованной услугой у горожан или сельских жителей. В таком городе, как Петербург, о хакотском банке знают несколько десятков или сотня человек, не считая хакотов, которых в городе примерно полторы сотни и ровно 5 хакотских собак.
Хакотский банк хранит разнообразные ценности: исторические артефакты, произведения искусства, технологические карты, важные свидетельства, неопровержимые улики, деньги, драгоценные предметы, секретные документы, аудио и видеозаписи, ключи и пароли, компрометирующие материалы. Как и где хакоты хранят доверенное, никто не знает. Хакоты всегда знают, что именно они хранят.
Мастера IQuest работают с хакотским банком давно. Это выгодно обеим сторонам. Мастера IQuest – надежные и платежеспособные клиенты, а хакоты – безупречные исполнители. К тому же, некоторые сотрудники IQuest являются хакотами.
По этой причине для Дашки и команды путь в хакотский банк был открыт. Но у Дашки оставались вопросы. Она вышла в чат:
Чат IQuest
Dashkin. Коллеги, есть вопросы по передаче артефактов в хакотский банк для доставки в Париж. Как нам лучше поступить? Отдать весь кельтский мел и все стеклянные капли? Или часть оставить?
WayBetter. Лучше отдать все экземпляры. Нетривиальный предмет при пересечении границы может привлечь ненужное внимание, вызвать вопросы или указать на тебя как на игрока.
Dashkin. Не факт, что кто-то знает про меня.
WayBetter. Не факт, согласен. Но на набережной была ты, скорую пострадавшему вызывала ты. Если у них нет других кандидатур, и они считают, что кто-то играет в этой стране, то ты единственный объект в их поле зрения. Если у тебя будет найдено что-то странное, это даст им информацию и подтвердит твое участие в игре.
Dashkin. OK. С этим решили. Доложу, как сдам в банк. Как его найти? Мастера, подскажете?
Master. Хакотский банк свяжется с тобой сам сегодня или завтра. Проблем не ожидается. Подробности встречи с ними не рассказывай, не записывай и никак не разглашай. Скажешь нам, когда передача произойдет. Упакуй все, но не усердствуй, можно не сомневаться, хакоты все переупакуют.
Dashkin. Поняла. Что с датами? Мы готовы брать билеты.
Laura_79. Прилетайте в последний вторник июня. Это за три дня до прибытия воронки. Жилье забронировано, две квартиры для основных игроков и поддержки.
Dashkin. Отлично. Как только мы возьмем билеты, сообщу.
