Читать книгу: «Идеальная женщина, или история о любви», страница 3

Табарино на секунду замер и даже не сразу поверил своим глазам. Он бы стоял так, если бы Уберто не поднял голову и, увидев внезапного гостя, не одарил бы его самым осуждающим взглядом.

– Что ты здесь делаешь?

Уберто ещё и шепелявил! Табарино помолился всем богам, которых знал, чтобы не рассмеяться, так как в ином случае его бы выгнали самым неприятным способом.

– Из-за…. Из-за… – Табарино прикрыл рот рукой, дал себе несколько секунд и продолжил слегка срывающимся голосом: – Изабелла пришла ко мне час назад и… сообщила обо всей ситуации.

– И что?

– Я здесь, чтобы… провести опрос и решить эту… неприятную… ситуацию.

От напряжения у Табарино чуть не заслезились глаза. Но Уберто, судя по

всему, был уже достаточно отчаявшимся и предпочёл сделать вид, словно не замечает едва сдерживаемого смеха.

– Садись. Поговорим.

Уберто попытался сказать это как можно серьёзнее и угрожающе, но шепелявый голос и внешность десятилетнего ребёнка сыграли против него. Он производил впечатление богатого сыночка, который, насмотревшись на важного папу, решил ему подражать. Тем не менее, Табарино послушно сел на двухместный диванчик возле стены.

Несколько секунд они молчали, но Уберто смотрел достаточно сурово, чтобы Табарино понял: нужно начать самому. Он приосанился, прокашлялся и вспомнил самое ужасное событие в своей жизни, чтобы сосредоточиться и не засмеяться.

«Богачи чертовски честолюбивы и не хотят остаться в дураках» – подумал Табарино, и от этого начал разговор:

– Так. У нас несколько похожих дел. Все они сходны, но каждый раз пострадавшие обращались в разных существ.

– Например?

«Так, что может быть хуже десятилетнего ребёнка?»

– Одна из потерпевших стала младенцем, а другая – кошкой.

Конечно, никакой третьей потерпевшей не было, но Уберто нужно было почувствовать, что он находится в самом лучшем из всех положений.

Как только на лице Уберто расцвела улыбка, Табарино понял, что сработало. Расположение было получено, теперь можно продолжать:

– Младенец, к несчастью, утратил взрослое мышление, – ложь, но на всякий случай можно и дожать, – с кошкой не всё ясно, ей занимается моя коллега. Мы решили, что вы можете быть единственным, кто поможет. Итак, что странное вы замечали в последнее время? Может быть, были какие-то нестандартные… занятия?

Уберто несколько секунд не отвечал.

– Да. Как вы знаете, я тщательно слежу за своим внешним видом.

Табарино чуть не ответил: «Ещё как» – но вовремя спохватился.

– И всегда ищу наилучшие способы. Недавно у нас появилась магическая лавка. Владелец не согласовал со мной открытие, поэтому я пошёл к нему уладить дела. Мне открыла милая девушка, и я сам не заметил, как уже был одурачен и покупал средство, которое, по её заверениям, помогло бы мне улучшить состояние кожи и внешне помолодеть.

– Что же произошло дальше?

Табарино удивительно хорошо держал лицо. Пожалуй, будь тут кто-то из режиссёров, он бы точно решил непременно вручить ему Оскар за лучшую мужскую роль.

– Я решил выпить то, что она дала. Следовал рецепту, принимал постепенно. После начала приёма прошла неделя.

Табарино закивал.

– Хорошо. Вы уверены, что больше ничего не было?

Уберто не был идиотом, – к счастью, – поэтому испытывал страсть к обелению себя, но не к вранью полицейскому, который пытается спасти его шкуру. Так что он чистосердечно ответил: «Уверен» – и не солгал.

Табарино достал телефон и уточнил адрес лавки и имя владелицы.

Четвёртое действие

Кораллина оказалась напротив входа в лавку на пару минут раньше, чем Табарино. Не успела она оглянуться, как вдруг поняла, что Виттория… пропала. Провалилась сквозь землю, как умеет любая кошка. Однако, по существу, Виттория всё-таки кошкой не была (по крайней мере, не всю жизнь) и такими талантами едва ли могла обладать. Так что Кораллина бросила все силы на то, чтобы её найти.

Она, как доблестный полицейский, обошла всю лавку снаружи, заглянула в соседние переулки, пару раз позвала пропавшую, и, поняв, что пока добиться ничего не выйдет, оставила поиски на лучшее время.

К тому времени уже подоспел Табарино.

– Ого! – сказал он, как только оторвался от телефона и увидел коллегу. – Если два человека указали одно место, значит, должно быть норм.

Кораллина кивнула.

– Я немного почитала сайт этой девушки, пока шла.

– Ага, и?

– Зовут Оливия, приехала два месяца назад. Чаще всего продаёт зелья собственного приготовления. До этого дня инцидентов не было.

Табарино закивал.

– Хорошо. А зачем мне эта информация?

Кораллина закатила глаза.

– Потому что ты будешь проводить допрос.

– Я?!

– Ну не я же! У меня потерялась Виттория!

Табарино насупился, как маленький ребёнок. Нет, проводить допросы он, конечно, любил, но только когда дело касалось расследования серьёзных преступлений – или суливших неплохое вознаграждение, как, например, с Уберто. Во всех остальных случаях он скидывал это на Кораллину. И… вот, получилось так, что теперь такой допрос скинули на него.

– Пофлиртуй там, выясни всё тайно, окей?

– Хорошо.

– Всё, тогда увидимся в участке!

Кораллина убежала, так как прекрасно понимала: задержись она хоть на секунду, Табарино бы начал долгое убеждение, почему не он должен заниматься допросом. В конце концов, конечно, проиграл бы, но Кораллине не хотелось тратить время.

Табарино зашёл в лавку. Над головой раздался нежный звон колокольчика. В нос ударил такой сильный запах благовоний, будто хозяйка хотела не создать приятную атмосферу, а сокрыть запах трупа, который держала в подвале. Табарино поморщился.

За прилавком, откуда-то из-за шторки, материализовалась (иного слова подобрать нельзя, Табарино правда не заметил, как хозяйка там появилась, так как разглядывал скляночки на полке) Оливия. Девушка оказалась довольно молодой: не больше тридцати, – и приятной внешне, пусть и несколько похожей на парня. Миниатюрная, с причёской «ёжиком», но в оливковом платье – прямо во вкусе Табарино (впрочем, как и любые девушки).

– Чем могу помочь? – Оливия захлопала небольшими глазками с длинными ресницами.

Табарино завёл руки за спину и за два шага оказался рядом с прилавком.

– Понимаете, синьорина…

Он заморгал и поводил глазами в поисках бейджика, сделав вид, что не знает имени.

– Оливия, – дополнила его хозяйка.

– Оливия, – Табарино обольстительно улыбнулся. – Понимаете, у меня… есть одна проблема.

Хозяйка, кажется, прекрасно поняла, что с ней флиртуют, и с удовольствием приняла правила игры.

– Какая? В моей лавке я могу найти решения для любой.

– Понимаете, я… – Табарино сделал короткую паузу, положил руку на грудь, прямо на карман гавайской рубашки. И одним движением достал оттуда удостоверение. – Из полиции, я узнал, что у некоторых клиентов возникли проблемы с вашими зельями.

Оливия слегка приоткрыла напомаженный рот и прикрыла его ладонью, изобразив удивление, хотя удивлена она не была. Из-за своего опыта полицейских она могла распознать в два счёта. Но этот, наконец-то, оказался красивым, и Оливия решила пококетничать.

– Как же так?! Могу заверить, что с моими зельями всё в порядке.

– Я бы охотно вам поверил, синьорина, но… Боюсь, я видел пострадавших своими глазами. Одна стала кошкой, а другой – ребёнком.

Оливия на секунду задумалась, будто пытаясь вспомнить всех клиентов (не особо многочисленных).

– Как их зовут?

– Виттория и Уберто.

Оливия закивала, пододвинула к себе небольшой блокнот и, порывшись в нём, сказала:

– Помню… Но, боюсь, я идеально выполнила их заказы.

– В каком смысле?

– Синьорина Виттория просила, – Оливия опустила глаза в блокнот, – «что-то, что избавит её от бытовых дел». А синьор Уберто «средство для омоложения». Я всё выполнила как следует.

Табарино помолчал, так как, по существу, был согласен с Оливией. Как много детских сказок и взрослых историй учили тому, что желания нужно формулировать конкретнее? Тысячи, если не меньше, но люди почему-то так и не научились. Табарино вздохнул.

– Боюсь, вам придётся найти… противоядие, если так можно назвать.

Оливия кивнула.

– Но знаете, – голос Табарино стал томным.

– Слушаю?

– Если ваши зелья и правда работают, то… Я бы хотел приобрести одно.

– Какое? – Оливия открыла блокнот на чистой странице, взяла ручку и приготовилась писать. Не сказать, конечно, чтобы она правда поверила тому, что Табарино хочет что-то купить, но с кем чёрт не шутит.

– Понимаете, я бы хотел… – Табарино ненадолго замолчал, обдумывая, как бы элегантнее сформулировать мысль. – Увеличить кое-что важное для меня, как для мужчины.

Оливия усмехнулась.

– Что же?

– Мои усы.

Наконец Оливия не смогла больше сдерживаться, рассмеялась, и Табарино – за ней.

Однако весьма быстро они успокоились.

– Мне так и записать? – всё ещё улыбаясь, спросила Оливия, задержав ручку над листом. – Средство для увеличения… усов?