Отзывы на книгу «Хирург», страница 5

Когда операция закончится, и оставленные им раны стиснут идеально ровные рты, в мире станет чуть-чуть больше прекрасного. На одну каплю. Но когда-нибудь — Хрипунов не сомневается — он соберет эти капли в одно идеальное лицо. И тогда в мире снова воцарится Бог.

Несколько лет назад мне в руки удивительно вовремя попалась другая книга Марины Степновой - "Женщины Лазаря". Попалась в руки и забралась на полочку с любимыми книгами. "Хирурга" я тогда нашла почти сразу. Но отложила в долгий ящик. Не располагало настроение... Прочитала только спустя... годы.

Эта книга другая, совсем другая. Очень точно сказано в аннотации "Предельно жесткая, беспощадно красивая проза". Да, язык великолепен совершенно. Стиль Степновой, ее перо чувствуются, узнаваемы. Хотя бы и после одной только книги. Но вот сама книга совершенно иная. Жестокая. Беспощадная. Красивая. О поисках совершенства. О грязи, пренебрежении, нелюбви и пустоте. И о красоте, которую, как оказалось, можно создать, но... нечем наполнить. Хрипунов - Пигмалион XXI века, - всю жизнь посвятил тому, чтобы создать идеал, образец красоты, совершенное лицо. Возможно ли это и что из этого выйдет? И, самое страшное, что делать с таким оружием? Что делать с идеалом?

О чем роман? О пустоте.

Ангел машинально посмотрел в верхний левый угол — там, где под самым потолком, в нимбе никем не примеченной пыли и паутины, должна была беззвучно метаться ошарашенная, помутневшая от страха, полукруглая, стремительная душа, никого не было. Никого. Ангел, тихо хрустнув мелодичными шейными позвонками, огляделся. Пусто. Все правильно. Все так и должно быть.

Хрипунов хотел стать Богом. Но кому нужен его бездушный и пустой мир?

Мрачный роман. От которого хочется выть. Без всякой интеллигентности, не прикрываясь платочком, а в голос, по-бабьи. Потому что безысходность и беспросветность. Во всем. На протяжении всей книги. Начиная с описания богом забытого городка с пьянством, грязью и химическим заводом, вытягивающим жизнь из рабочих, до истории наивной девочки, мечтающей о красивой жизни. И связывающей нити в лице Аркадия Хрипунова, вначале затюканного мальчишки, а потом "модного" пластического хирурга, которому подвластно все.

"Хирург" - роман становления личности. Роман о человеке, который сделал карьеру, получил уважение и деньги. Но какой ценой... Правда, самого Хрипунова цена совершенно не интересовала. Потому что моральных уродов она не может интересовать по определению.

Да, Хрипунов - моральный урод, превратившийся в него из-за жизненных обстоятельств. Но, наверное, не только. Списывать на тяжелое детство, на безразличие родителей, на окружающую обстановку, в которой он взрослел ( а большую часть своего сознательного детства Хрипунов провел в морге) все-таки нельзя. Да и наставник его, сторож морга дядя Саша, все-таки был неплохим человеком.

Тут нечто другое. И Марина Степнова нашла это другое. Этакую мистическую составляющую. Потому что в романе "Хирург" добавлена еще одна история, уводящая читателя в далекий 11 век, на территорию нынешнего Ирана, где жил и убивал Хасан ибн Саббах, Старец Горы, создавший секту убийц-ассасинов. Тоже мнивший себя Богом, как и хирург Хрипунов.

Истории современного хирурга и древнего старца идут в романе вперемежку. И порой трудно было переключиться с одного временного промежутка на другой. Да и деление на главы автор придумала оригинальное - перечислением хирургических инструментов. Авангардный прием? Для дополнительного объема? Мешало сиё при чтении, мешало. А может, наоборот, давало время на переключение от одной истории на другую? Не знаю.

Роман "Хирург" - это первое крупное произведение автора. В 2005 году оно сразу же вошло в длинный список премии "Национальный бестселлер". По мне так достойный дебют. Роман написан прекрасным языком, образным и запоминающимся. Даже при всей отвратительности происходящего читается с удовольствием.

После первой половины книги я, признаться подумала: это что за клон «Женщин Лазаря»? У Степновой все книги о бездушных гениях? К счастью, потом книга вырулила на другой путь. И оказалась гораздо более зрелой, чем «Женщины». Поэтому я с удивлением обнаружила, что «Хирург» написан на 6 лет раньше! В «Хирурге», на мой взгляд, больше и такта, и смысла.

Здесь уже есть узнаваемый слог Степновой – немного витиеватый, но сочный и точный. В этой книге он еще удерживается на грани, как тесто, которое рискует перелиться из квашни, но в последний момент останавливается на краю горшка. В «Женщинах» тот же стиль переходит в фазу избыточности, он пахнет, как одуряющий цветок, это как тазик тех самых пирожных из романа – и не хочешь, на надо съесть! А тут слог не мешает, по тексту скользишь легко.

Массовую публику, конечно, привлекают «Женщины» как традиционное сплетение нескольких историй из разных эпох. Но в книге не хватает мысли – все уходит в повествование, в смакование мелких деталей и любование собственным стилем. А в «Хирурге», более простом по структуре, есть и мысль, и тайна, и полет фантазии.

О чем говорит история Хасана? Наделенный экстрасенсорными способностями, он получает абсолютную власть над людьми и использует ее во зло. Он считает себя наместником Аллаха на земле, а люди для него – просто куклы, к которым он ничего не испытывает. Но! И его просчитанную жизнь нарушает одно событие: младенца, которого он повелел убить, не убивают. И из одной сцены понятно, что потом эта девочка продолжит род Хасана, конечной точкой которого станет Хрипунов. То есть это история о том, как любовь победила власть. Нашлась сила, которая бросила вызов грозному Хасану, и победила его: вопреки его воле (убить всех своих потомков, в том числе любимого сына) и знанию будущего его род не прервался.

История Хасана – средневековая, мистическая, с загадками. Например, что такое «воскресение», слово дочери Хасана перед его смертью? Возможно, это намек на то, что Хрипунов – это воплощение, воскресение Хасана.

История Хрипунова поначалу совершенно земная, более того – приземленная. Она ближе нам и по времени (советский и постсоветский период) и по герою, которому отдается больше объема текста. Со смаком Марина Степнова описывает убожество советского городка, особо упоминая, что люди вокруг не только уродливы внешне, но и почти лишены души:

«все эти толпы с лицами, наспех вылепленными из хлебного мякиша, и крошечным зародышем души, едва пульсирующим в области желудочно-кишечного тракта».

В этом мире маленькому Аркадию не ставят прививку любви, и его организм никогда не знакомится с такой болезнью. Взросление в морге – прекрасная метафора: Хрипунова окружают живые трупы. «По наследству» от предка Хасана ему достается видение невозможно совершенного лица, и в противовес уродливому миру он начинает творить прекрасное.

Бог стал плохо делать свою работу: люди нынче выходят жалкие, убогие, вовсе не «божественные создания». Не то что первое его творение – Адам, прекрасный, как на фреске Микеланджело. Хрипунов принимается за дело: исправляет ошибки. Он сам становится подобен Богу, при этом оставаясь совершенно равнодушным к своим творениям. Случайно он создает то самое лицо из сна, но творение выходит из-под его контроля и начинает разрушать.

Почему? Потому что невозможно быть богом без любви. И Хасан, «наместник Аллаха», и Хрипунов, возомнивший себя Богом, - это воплощения такого старозаветного Бога. Он жестокосерден, требует абсолютного подчинения, он равнодушен к своим созданиям. Хрипунов даже более чем равнодушен – ему физически неприятна Анна, он не может ее полюбить, потому что не видит в ней человека. Он работает над ее телом – операции, витамины, еда, но забывает о душе. (Он даже говорит о ней, как о механизме: «Действует, только когда счастлива».) Потому что у него самого нет души, как ясно написано на последней странице книги. Миру нужен другой Бог – Бог как любовь, милостивый, прощающий.

В отличие от «Женщин Лазаря», здесь есть над чем подумать, остаются вопросы. Например, такой. «Имя. Промысл, Деяние. Жертва». Кто эта жертва в романе? Конечно, хочется сразу воскликнуть, что Анна. А может быть, это пациентка, умершая во время операции, - жертва в прямом смысле, а операционный стол - это алтарь. А может быть, это погибшие Медоев и охранник. А может быть, все они – жертвы? Другой вопрос: убил ли Хрипунов в конце только себя или Анну тоже? Книга как будто указывает на то, что только себя. Но возможны и другие трактовки.

Если одной фразой описать сюжет книги, то это «Пластический хирург пытается создать идеальное лица». Если одной фразой описать, что хотел сказать автор, то, по-моему, это: «Невозможно быть богом без любви». Но это моя версия. В этом и прелесть книги, что она не поддается однозначной интерпретации, в ней можно найти разные смыслы.

Марина Степнова, «Хирург»

Сколько ни мни себя богом, создающим Адама, а все равно будешь доктором Франкенштейном, создающим чудовище. Потому что любовью доктор Франкенштейн называет обладание и подчинение, а значит, у этой любви слишком длинные клыки и слишком острые когти.

В данном случае ПОЛНОСТЬЮ соглашусь с аннотацией: «Предельно жесткая, беспощадно красивая проза, где история пластического хирурга Хрипунова переплетается с судьбой Хасана ибн Саббаха, персидского Старца Горы и основателя секты ассасинов, где никто никого не любит, где каждый одержим своими демонами накрепко и без всякой надежды на спасение. Это роман о безумии, смерти, зле и… красоте. И о том, что не каждые желания стоят осуществления.» Меня книга заворожила беспощадностью написанного, обычно авторов я запоминаю ПОСЛЕ прочитанного (если они того стоят), так вот только сейчас, при написании этого поста, я поняла, что «Хирурга» написала женщина и это стало небольшим потрясением! Настолько чёткие, хлёсткие строки… Смутное недовольство оставил только расплывчато-ангельский финал.

«Хирург» вызывает чувства странные и весьма широко разбросанные по шкале эмоций – от недоумения до восторга. Или наоборот. Восхищение вызывает прежде всего язык книги, он густо соткан их эпитетов, сравнений, метафор. Чувствуется, что автор прекрасно владеет словом, как хирург – своими инструментами, точно используя нужный в подходящий момент. При этом картины часто рисуются настолько ярко и в них оживает такая жёсткая действительность, что читать это иногда физически трудно при живом воображении:

«…пирожные – жирные, давленые, отвратительные – уже на третий день превратились из источника социальной гордости в тошнотворную кару».

Правда, иногда некоторые сравнения вызывают недоумение:

«В хрипуновском детстве эти цветы с насупленными, почти гитлеровскими мордочками неизбежно втыкали во все городские клумбы».

Это о невинных анютиных глазках, уж о них-то трудно придумать более неподходящее определение. Сложная смесь впечатлений и от сюжета, и от героев. Наверное, так и должно быть, неоднозначность – это же хорошо, мысль работает, а иногда и мечется. Действие романа разворачивается то в 70-х (и далее), в небольшом городке Феремове, в котором читатель может узнать любой из подобных городков, с одним центральным универмагом, с улицами, где почти нет фонарей, душными одинаковыми квартирками, обставленными одинаковой мебелью. Описать такие места можно по-разному, у автора получилось нагнать жути, показать всю неприглядность, вернее, только неприглядность и убожество жизни в нём. Это и реалистично, и карикатурно, но как-то совсем уж беспросветно. В таком вот городишке родился мальчик в самой простой семье Хрипуновых: работяги-алкоголика и «смазливой и задастой поваришки». Мать вдруг даёт сыну красивое имя Аркадий. Может, само имя определило, что в этой семье он сразу словно чужой, неродной, никогда и никем не понятый, чью простую мечту – котенка или собаку – так и не дали осуществить. Всё же у ребёнка должен быть хотя бы котёнок! Иначе вырастет то, что выросло. Не должен ребёнок находить радость в морге городской больницы, где лучшим другом становится бывший хирург дядя Саша, позволивший мальчику сначала наблюдать, а потом и самому производить операции, накладывать швы. Так начался путь странного мальчика, пережившего менингит, еле выжившего, ставшего потом гениальным пластическим хирургом. Параллельно нам показан некий Хасан ибн Саббах, Старец Горы, живший ещё в XI веке в Древней Персии. Он обладает особым даром, при этом постепенно создает мощную армию фидаинов, подчинивших себе практически всю Персию. Правда, он обрисован довольно туманно, хотя и тоже весьма красочно. Однако необходимость анахронизмов, когда у ассасинов упоминаются вещмешки, например, или марш-броски, мне понять не удалось. Старцу дано трудное предсказание, некие цифры, даль которых осмыслить просто невозможно: что-то между шестьдесят третьим и вторым, две тысячи вторым. И вот эти-то цифры и более поздние намёки, на золотисто-карие глаза Аркадия, например, позволяют связать в единое целое и жизнь этого старца, и жизнь Аркадия Хрипунова, но только в самом финале. Оба они, решив возомнить себя тем, кем немыслимо, невозможно, сознают нечто сверхъестественное. С мистикой у меня сложные отношения, тут начинается «как это?» и «не верю». Читать о происходящем, о созданной Аркадием Галатее, скроенной им на операционном столе, с одной стороны, интересно, с другой, понимаешь, насколько аморально то, что он сделал. Получил же при этом не просто уникальной красоты лицо, но и невиданное доселе орудие, с которым теперь не знает, что делать. И окажется, что сравнение с Галатей тут не уместно, здесь всё под каким-то знаком минус, далеко не невинно и смертельно опасно. Финал показался немного скомканным, всё как-то слишком быстро скатилось к развязке. И согласиться с ним совершенно не хочется, иначе слишком грустно жить.

И в очередной раз: спасибо тебе, Оля Dokata, теперь уже за Степнову) Её "Женщины Лазаря" ожидали своей очереди (и ещё долго им ожидать), а тут твой мягкий пинок в нужном направлении, и вот он - "Хирург":) Два часа была в режиме "недоступна для общества")) Очень понравилась образность, которой под завязку наполнена книга: как будто из десяти предложений получается двадцать, понравились сюжетные параллели, и эта беспросветность детства героя, и мистическая составляющая - ух! Однозначная пятёрка!

Сзади значится гордое — «эту книгу сравнивают с «Парфюмером» Патрика Зюскинда». Ну даже не знаю. Там идеальный парфюм сводящий людей с ума и лишающий рассудка, тут идеальных пропорций женское лицо, способное своей улыбкой убивать и лишать воли. Там главный герой оставленный на рынке и росший почти диким беспризорником, тут главный герой выросший в семье потомственного алкоголика в русской глубинке, нелюдимый зверёк полудикий. Оба стремились к совершенству, желали творить и жаждали сравниться, а то и превзойти бога… Ну, да, даже не поспоришь, сравнить можно и очень смахивает на плагиат своеобразный. Только вот списывал троечник у отличника, изменяя так чтоб было не один в один и в результате наделал кучу ошибок. Нет, это не совсем плохо и совсем не ужасно. Правда ни глубины, ни эмоциональности (в отличие от парфюмера) у хирурга нет. Да и детские травмы его и переживания кажутся какими-то наигранными и ненастоящими. В общем и целом герой кажется пустым, не живым, не реальным, не имеющим место быть. Есть тут немножко и от Франкенштейна, ибо хирург создал монстра, прекрасного, сияющего, всепоглощающего, но монстра. Пластическая хирургия — зло)) Ещё тут паралельно рассказывается история некоего араба, отца-основателя ордена ассасинов, который слышал голоса из будущего в своей голове. И он знал будущее Хирурга. Короче мистика ненужная, кривая и муть кромешная. А главное я так и не понял, зачем эта вот параллель нужна вообще. Единственное новшество, так скажем, — главы тут не имеют названий как таковых, вместо названий идёт перечисление различных хирургических инструментов. Мелочь, а забавно.

ПС. Вообще я хотел прочитать «Хирурга», только под авторством Тесс Герритсен, а не Марины Степновы. Но будучи опьянёным и одурманенным в книжном магазине приобрел «Хирурга», да не того. Оплошность свою заметил только когда читать начал…

Степновой не нужен сюжет. Её прозу можно есть без хлеба и соли. Всё хорошо настолько, что я верю в почти любую фразу, которая она написала. Можно не вчитываться, поскольку она пишет ясно и чисто. Можно из абзацев не выбрасывать водянистые фразы, поскольку Марина Львовна пишет насыщенно. И — я уже это, кажется, говорил — приятно жить в одно время с живым классиком.

Кажется, "Хирург" первый роман. У него есть сюжет и причинно-следственные связи. В центре почти ничего нет, а по бокам мастерски сделанные повествования: раскрашенные и отражающие друг друга. В некоторых местах я не понял, для чего тот или иной связующий орган у бабочки, но в целом все очень понравилось. Полифония.

В романе очень точные, невероятно меткие наблюдения. Заметны и придумывания, но они все больше по сюжетной части, а не в деталях. Что касается общей задумки, то она не кажется увлекательной. Я бы ее разрезал чем-нибудь острым и в нескольких местах. Ввел бы несколько механических персонажей, которые ломали бы каркас сюжета. Тогда можно было бы не сравнивать с длинным и последовательным романом про парфюмера. Тогда бы бабочка была бы расчленена хирургическим инструментом и была бы похожа на результат неудачной операции. Но, ко мне-то зачем прислушиваться? Вы же врач.

Мое первое знакомство с Мариной Степновой, и довольно удачное. Буду продолжать ее читать и дальше. Очень уж понравилось плетение слов и сюжетов, идешь себе от одного узелка к другому, и как-будто во времени путешествуешь.

Это очень жестокая книга, она как медицинский юпитер, высвечивает всю бесчеловечность советской системы. Меня описания советской провинциальной больнички заставили содрогнуться, хотя умом понимаю, что и сейчас во многих местах не лучше. Страна другая, а люди те же. Автор постоянно скармливает читателю эту внешнюю и внутреннюю убогость, как когда-то маленькому Хрипунову скармливали тарелку унесенных под полой с работы пироженных. И не захочешь, а съешь.

Аркадий Хрипунов - нелюбимый сын нелюбимых родителей. Он родился в одном из "химических" городов, где все крутится вокруг вредного градообразующего производства в простой семье работяг. Папа - грузчик на заводе, по выходным поддает, мама - повариха, друзья - такие же дворовые мальчишки. Дорога вроде просматривается одна и проста она как перпендикуляр: школа, ПТУ, родной завод, алкоголизм, цирроз печени или пьяная драка, и все, приплыли. Но тут Аркаше улыбнулась судьба - он чуть не помер. И после этого его сознание переродилось, он вдруг увидел уродство мира, в котором живет, и людей, с которыми он живет. Много чего случится потом, и станет этот маленький мальчик модным пластическим хирургом, будет некрасивых людей делать менее некрасивыми.

Хасан ибн Саббах - легендарный основатель секты асассинов, живший в одиннадцатом веке в Персии. У него свой путь, он создал то, что потом в Европе повторят рыцарские ордена, такие как тамплиеры и тевтонцы. Это мощная разветвленная военизированная организация со своими укреплениями, тренировочными базами, вербовщиками и т.д. В духе магического реализма судьбы Саббаха и Хрипунова переплетаются.

Что же общего у этих двоих? Они ощущают себя богами. Не играют в богов, а именно ощущают себя ими. Они оба созидатели. Один создает военную империю, другой идеальное лицо. И оба оказываются в тупике. Саббах умирает, так никому и не передав бразды правления, потому что наследника убил он сам. Хрипунов создал лицо, за обладательницей которого люди готовы хоть в пекло лезть. Что делать дальше с этой женщиной непонятно (вот тут действительно явная отсылка к Зюскинду, ага!).

Самое большое достоиство книги, на мой взгляд, это легкий, точный, филигранный язык. Очень понравилась четкость и красочность определений, все эти сравнения и подвыверты. Да, порой они жестоки и опысывают нечто неудобоваримое, но хлесткость фраз завораживает. Слова живые и делают героев книги живыми, узнаваемыми.

Буду читать все остальное обязательно.

P.S. Не поняла, почему промаркировано "детектив". Где детектив-то?