Читать книгу: «Королевство Cнов», страница 8
Последняя схватка
Совсем недавно
Нет участи печальнее на свете, чем участь тех, кто ждёт неминуемой смерти. Порою ведь ожидание грядущего страшнее, чем сами события, что должны случиться.
Жители острова прекрасно знали, что надвигается на них буря опасней всех, которые когда-либо бывали в Королевстве Снов. Король Либертантский вместе с советом и стариком Малкольмом готовился к грядущему бою с армией Анарет. Но никто не мог представить, каким стремительным будет наступление Гримгравской армии.
Сначала пал серебряный замок Дримхолд и тракт, мощённый синим кирпичом, обагрился кровью беженцев. Мертвецы Гримгравии не знали устали и страха – они бросались на всё живое. Каждый поверженный житель острова пополнял армию алого знамени. В ночи горели тысячи глаз хладным свечением – огнём смерти, и сие пламя превращалось в океан, надвигавшийся волнами на Либертансткий замок. Жители закрылись за стенами и лишь в неописуемом ужасе могли наблюдать, как мёртвые легионы в мрачной тишине всё ближе подходят к замку последнего королевства живых.
Совет решил, что до осады остался один день, а, стало быть, Иоганну нужно прощаться с молодою женою и выступать в поход – возможно, последний поход короля погибшего королевства Дримхолд. Малкольм настоял, чтобы чародей Уильям пошёл вместе с Иоганном. Долго возражали король Джереми и члены совета, ведь без чародея шансы Либертанты на победу в грядущей схватке близятся к ничтожным. Однако смог старик убедить всех, что, лишь убив Анарет, сумеют они победить мёртвые легионы Гримгравии.
И вот с рассветом – самым холодным и мрачным в истории острова, пустились чародей с Иоганном в поход. Горько плакала юная принцесса Кассандра, понимая, что может не дождаться своего мужа. Печалился и сам Иоганн, ведь теперь у него было, ради кого жить, и подвиги отнюдь не виделись ему развлечением, каким виделись в былые времена, когда он звался принцем Дримхолдским. Но делать нечего, пошли они с Мастером по тайному ходу из замка прямиком в лес.
Уже пройдя лесную границу, чародей выразил беспокойство по поводу отсутствия каких-либо гарнизонов. Звери, поражённые лунной чумой, не атаковали спутников, а лишь молча провожали их взглядами. Послышались крики смертных со стороны замка – последняя битва началась. Каждый возглас, каждый звук от разрывающегося снаряда замковых орудий заставлял спутников прибавлять скорости и устремляться всё дальше к Гримгравской башни.
Долго ли, коротко ли – добрались чародей и рыцарь до злополучного здания – центра всех бед Снов Королевства. Предупредил чародей Иоганна о том, какой немыслимой силой обладает Анарет и сёстры Бэнши, что наверняка будут её охранять. Молча кивнули спутники, посмотрев друг другу в глаза, после чего прислонились лбами и поклялись, что не струсят пред лицом любого врага. Обнажил Иоганн меч и уверенно в башню зашёл, чародей поспешил за товарищем.
Уже на входе они встретили сестёр-Бэнши, но те, что странно – совершенно не обращали внимания на спутников. Мастер насторожился не на шутку, ведь знал чародей, что чутьём сестры обладают недюжинным на плоть людскую. Посмотрел Уильям в глаза сестёр, некогда фат, что были ему семьёй, и показалось ему, будто в них не злоба или вражда сокрыта, но печаль неумолимая, почудилось Мастеру, будто взмолились сёстры к нему, прося прекратить их жуткие страдания. Тяжело вздохнул мастер, закрыл глаза свои, а, открыв их, вновь наложил самые сильные из подвластных ему чар да сжёг сестёр своих. Крики нечеловеческие хором раздались, эхо подхватило их и разнесло по башне. Немногим позже спустилась и сама Анарет.
Посмотрел Мастер в глаза её, в свечение алое, вспомнил всё зло, что нанесла она королевству, ту боль, что самому Уильяму она причинила. Почувствовал чародей знакомую силу луны, исходившую от сердца фаты, и воскликнул во всю глотку: «Время платить за чудеса, Анарет»!
Понял спутник команду и, ни мгновенья не медля, вонзил свой меч прямиком в сердце ведьмы.
Облегчённо вздохнул чародей и сел напротив тела мёртвого.
– Я думал, будет сложнее, – переводя дыхание, сказал Иоганн.
– Подвиги порой легче, чем кажутся, – радостно произнёс чародей.
– О чём я думаю… Мы сделали это! – воскликнул Иоганн, обнимая друга. – Мы победили её, понимаешь!
– Да… – не разделяя радости спутника, сказал чародей. – Вот только странно, что никто не сопротивлялся…
– Брось! Пора возвращаться. Мы герои, друг мой!
– Да-да, – нехотя согласился Мастер.
Он было уже собирался уходить, как вдруг заметил знакомое растение, что было в центре зала первого этажа башни. Плачущий Старец – догадался чародей. Дерево погибло, как только глаза фаты закрылись. Отныне луна никогда не вернётся на небосвод, и кто знает, какие новые несчастья принесёт эта утрата для неба. Ведь, когда бледная королева небосвода отсутствовала всего пару дней, островитяне озверели и кинулись на товарищей, стали промышлять разбоем и убийствами. А уж, что случится теперь, когда луны и вовсе не станет, представить страшно.
Но делать нечего: им действительно пора было возвращаться в Либертантский замок.
Дорога обратно до границы леса прошла ещё быстрее, чем путь до Гримгравской башни – ощущение победы над врагом придавало спутникам сил и уверенности. Но, каково же было разочарование и ужас, что обуяли рыцаря и чародея, когда увидели они картину, что открывалась с границы лесной.
Мертвецы по неведомой причине не обрели покой – они стояли стройными рядами возле замка Либертанты и молча взирали на обороняющихся. Защитники крепости направляли в них залпы стрел, обрушивали град камней из башенных катапульт, жгли солдат мёртвого легиона кипящим маслом – но мертвецы лишь продолжали держать строй и молча смотреть на замок.
Спутники с трудом оправились от увиденного и в тот же момент бросились стремглав к тайному проходу в замок. Добрались они до дворца королевского, ворвались в двери совета и облегчённо выдохнули – все были живы.
– С возвращением! – воскликнул гном Грумди.
– Герои вернулись! – подхватила жена его, гоблинка Зиталла.
– Мы все в долгу у вас, – проникновенно произнёс король.
– Вы что, не видели?! – закричал Иоганн. – Мёртвые легионы всё ещё стоят перед замком. Почему вы здесь, а не на крепостных стенах?
– Умерь пыл, молодой герой, – ласково произнес старик Малкольм. – Всё в порядке, мёртвые сами по себе в могилу обратно не лягут, думаешь, им там приятней, чем в мире нашем? – задорно спросил он.
– Что-то не так! – крикнул чародей Уильям. – Хватит радоваться. Не время пировать! Что-то происходит и происходит без нашего ведома… Во всём лесу мы не встретили сопротивления, даже со стороны сестёр-бэнши, верных слуг Анарет. Да, о самой Анарет… Она не стала нападать на Иоганна.
– Конечно, – сказал Малкольм, будто говорил что-то само собой разумеющееся. – Иоганн, ведь солнца воин – носитель его силы на земле. Его убить она не в силах, по крайней мере, не своею магией. А на уловки у неё видно сноровки не хватило.
– Мне не нравится то, что происходит… – задумчиво сказал чародей, разглядывая собравшихся. – И странно, что вы так спокойны, господа.
– Так чего же вечно печалиться?! – воскликнул король. – Наконец-то мы победили, после всего, что было, мы выиграли самый важный бой в истории Королевства Снов.
– И сможем теперь зажить долго и счастливо! – поддержала мужа королева.
– А я вот на стороне чародея, – сказал Иоганн. – Мне тоже видится во всём происходящем злой подвох.
Вдруг в дверь вбежала принцесса Кассандра.
– Живой таки! – сквозь слёзы радости прокричала она, бросившись на мужа.
Все находившиеся в комнате существа захлопали от умиленья. И только чародей Уильям сохранял трезвый рассудок. Ему чудилось что-то очень подозрительное во всей этой картине. Он медленно перевёл взгляд с членов совета на счастливую молодую пару и вдруг открыл рот от удивления: принцесса проткнула Иоганна ножом. У парня текла кровь из спины, но члены совета продолжали радостно хлопать. И наконец Уильям понял, что же здесь происходит.
– Анарет, – мрачно произнёс он.
Принцесса Кассандра бросила мёртвого мужа и щелкнула пальцем. В тот же миг улыбки пропали с лиц членов совета – все они будто проснулись. А Кассандра в одно мгновенье приняла облик фаты Анарет.
– Что ты сделала!? – обезумевшим голосом крикнула королева Белинда. – Что с моей дочерью?! Что ты сделала с Кассандрой?! Что?! – в истерике продолжала кричать королева.
Белинда ринулась к Анарет, однако не успела сделать и пары шагов, как фата щёлкнула пальцем ещё раз, и Белинда упала замертво.
– Ты позволила нам убить свою дочь… – сказал Уильям.
– Помнишь, что я говорила, дружок, – начала Анарет со своей обыкновенной злорадной улыбкой. – Фаты не способны на материнскую любовь.
– Ведьма! – закричал король, видно только осознавший, что произошло. – Я убью тебя!
Анарет скептически посмотрела на Джереми, тяжело вздохнула и подняла короля над землёй, опутав его шею незримой удавкой.
– А ты ведь мог всё изменить, трусливый глупый Джер, – пропела Анарет. – Эта мерзкая Гелия ведь говорила тебе, что мир в снов королевстве будет, покуда дочь твоя будет с тобой. Но ты не стал её искать, обзавелся женушкой, которая родила тебе новую доченьку… Знаешь, а мы с Айгерией ревновали, – последние слова Анарет произнесла особенно ехидно. – Так вот знай, Джер, перед смертью к тебе придёт понимание, что именно ты виноват в смерти своего королевства, своей жены и дочери.
Анарет щелкнула пальцем в третий раз, и задушенный Джереми упал на пол.
– Ну что же, будет ещё кто-то меня злить сегодня? – спросила Анарет у оставшихся в живых. – Я так и думала, удачи вам в предстоящем бою.
Фата исчезла, и в этот же миг послышался оглушающий вопль нечеловеческих голосов, что в унисон кричали неразборчивые звуки. Армия Гримгравии перешла в наступление.
Никто из смертных не выжил в том бою, мертвецы забрали все души в свою армию. Отныне нет в королевстве снов ни солнца, ни луны, ни жителей, у которых бьётся сердце.
Один лишь чародей, бессмертный, вечный скиталец, сбежал от побоища, чтобы свершить последнее дело в своей жизни.
Чудеса имеют свойство сбываться
Сейчас
О чудное прекрасное диво – страна та, что зовётся Королевством Снов… Однако теперь не увидать вовек прикрас её, ведь нет на небосклоне более солнца и луны. Да и самих прикрас уж, верно, не осталось…
Ныне бродят по острову мертвецы неупокенные и светом хладным, что из глаз их сочится, освещают дорогу себе: ищут они живых, дабы пополнять ряды мёртвых легионов. Нет больше счастья в Королевстве Снов, как нет и печали – здесь мертвы не только жители, здесь умерло всё: эмоции, вера с надеждой, любовь и сама жизнь.
Один лишь житель, что ещё в живых остался, приют себе нашёл в доме родном – в избушке на окраине леса. Мастер знал, что рано или поздно его найдут, как знал и то, что он не будет сопротивляться. Открыл Уильям дверь отчего дома, что ещё давным-давно разграбили дети-разбойники, звавшие себя Вольными Друзьями. Он предполагал, что увидит внутри, но всё же не смог сдержаться, когда увидал воочию. Стоял возле потухшего камина обезглавленный отец Уильяма и голову свою в руках держал. Из глаз отца свечение бледное исходило, в нём жажда убить своего сына читалась.
«Прости меня, отец. За не послушание и глупость мою. Я виноват во всех бедах королевства. Я один виноват в твоей смерти. Я тебя… Я люблю тебя, отец, и всегда любил», – промолвил Мастер со слезами на глазах и с помощью магии поджег тело отца. Огонь перебрался на пол, стены и вскоре охватил весь дом Уильяма.
Чародей вышел на улицу и сел возле дома. Он прекрасно понимал, что на это пламя скоро сойдутся все мертвецы, но это не пугало его и не печалило. Он облегчённо выдохнул и отчего-то начал смеяться, словно безумец.
– Признаюсь, меня тоже всё это веселит, – сказал голос Анарет, что появилась за спиною чародея.
– За чудеса нужно платить, – сквозь слёзы и сумасшедший смех проговорил мастер, – Ты и правда исполнила моё желание – оживила отца.
– Сделки смертных с фатами не нарушаемы. А сделки фат между собой вдвойне, – скромно ответила Анарет. – Признаюсь, мне будет тебя не хватать.
– Зачем тебе это всё? Я понял, что ты давно планировала…
– О! – перебила чародея, Анарет. – Ты не представляешь, насколько давно. Понимаешь, я живу на острове с незапамятных времён – знаю здесь каждый уголок, каждое деревце или травинку. Я знаю существ, знаю людей, знаю, какими они были, как поступали и как будут поступать. Мне невыносимо тоскливо и скучно здесь.
– Чего ж не уплыла?
– Я пыталась! – злобно крикнула фата. – Да вот только тот туман, что остров заслоняет от океана, меня не пропустил – словно барьер какой-то. И тогда я поняла, что вся проблема в вере… Вот от чего ты думаешь, мы, фаты не можем великие чудеса творить без сделок с другими существами?
– Вера. Человек верит в свою мечту и придаёт сил фате, что обещается её исполнить…
– Наконец-то ты понял. А знаешь, что придавало смертным веру?
– Солнечные лучи и «чарующее» свечение луны.
– И снова верно! Ты такой умный, оказывается, – саркастично заметила Анарет. – Чего же допустил ты всё это?
– Если б знал я тогда, кто ты есть, Анарет – ну в тот момент, когда ты спасла меня волчицей. Я б тебя просто убил.
Анарет рассмеялась.
– Да нет, я про более поздние события. Ну, например, старик Малкольм… Ты серьезно думал, что ему звери мои подробные планы передают? Это я рассказывала ему всё, как мне было выгодно, конечно. И всё для того, чтобы, в конечном счете, этот дуралей получил частичку солнца от своего сына дракона, которая находилась в Иоганне – убийце его.
– Видно я тоже «верил», – печально отметил чародей.
– Ты удивительный чародей, Уилл, – с тёплой улыбкой сказала фата. – Хотя твоя мать была дочерью солнца, ты совершенно не вобрал в себя черты солнечных созданий. Но и лунным зверем ты не стал.
– Так кто же я?
– Человек. Ты лучше всех прочих характеризуешь определение своей расы. Ты запутавшийся, глупый, самонадеянный, но в чём-то чертовски притягательный человек. Ты был эгоистом, и эта черта со временем сделала из тебя простофилю, которого очень легко обвести вокруг пальца. Но самое главное – ты продолжал верить в чудеса до конца.… И сейчас продолжаешь, хотя ни солнца, ни луны более нет на этом острове. Любой другой бы отчаялся в таком обреченном положении, как твоё. Именно ты своим эгоистичным желанием верить в небывалое чудо – в воскрешение своего отца и помог мне свершить давний план. А я ведь предупреждала…
– Да уж, ну, кто прошлое помянет…
– И то верно. Слушай, Уилл, – осторожно начала она. – Не хочешь ли ты со мною отправиться в путешествие в дальние дали, в неизведанный мир, где мы всё начнем с чистого листа. Может, нам суждено…
– Нет, дорогая моя Анарет, – отказался Уильям, вновь рассмеявшись, словно безумец. – Я должен исправить то, что натворил.
– Вряд ли этому острову уже что-то поможет.
– Не сейчас. Но, может, однажды… Через эпохи и вечности найдется хоть один уцелевший житель Королевства Снов, что чудом скрылся где-то в пещере или подземелье – может это будет тролль или гном или даже гоблин – эти-то хитрее всех… В любом случае я оставлю надежду на то, что остров вновь будет для жителей своих служить обителью, где сны видны им наяву.
– Что же, право твоё, – сказала Анарет, едва заметно улыбнувшись.
Фата исчезла.
Уильям наколдовал себе нож и из последних сил вонзил его себе в грудь. Мастер обрёл покой, как обрели покой и все живые мертвецы на острове.
*****
Глупец увидит в сказке ложь
Тот, кто поумней, стараться норовит в ней отыскать намёк
Всем благоразумным я желаю запомнить сказки той простой урок.
