Читать книгу: «ДЫХАНИЕ ЖИЗНИ. Книга про путешествие… по жизни», страница 2

Нас учили: наблюдайте за дыханием, как происходит вдох, следуйте за ним, а затем выдох. Это раз. Затем снова вдох и выдох, это два. Досчитав до 5, обнуляем счет и продолжаем наблюдать и считать вдохи и выдохи. Это методика для абсолютных новичков, чтобы занимать ум, дать ему за что зацепиться и контролировать его такими пятерками на протяжении 45 минут сессии. Но не тут-то было, ум всегда умудрялся контролировать меня!

Вот я наблюдаю свое дыхание. Происходит вдох, за ним не очень-то последуешь – он как-то быстро случился. Ладно, теперь выдох, – и это раз. Ой, а жарко-то, и кондиционеров нет. Хотя, может, с кондиционером было бы еще хуже, от него ведь я обычно мерзну. Ой, о чем это я думаю?! Мне же дыхание считать надо! Сколько там было? Ах, ладно, сначала… Вдох снова проходит быстро, за ним тут же следует выдох, это раз, теперь новый вдох, и вы-… выходит и правда лучше без кондиционера, ведь я когда в Израиле жила, бежала из офисов и магазинов на улицу с радостью, чтобы снова прогреться. Да уж, жизнь моя в Израиле не сложилась… и для чего мне был дан этот Израиль? Я ведь и язык выучила, и к климату привыкла, и друзья у меня там, и работа – всю жизнь свою заново построила. И что с этим опытом делать? Зачем оно все надо было? Почему со мной произошло? Как же я скучаю… ведь часть меня осталась там, ведь я думала, это навсегда, ведь…

С носа капает слеза на губы, автоматически вытираю рукой, и тут вспоминаю: да я же не должна шевелиться! Ой, ведь и думать я не должна! У меня же дыхание, досчитать до 5. Куда тут?! Хотя бы до 3 дойти бы. И начинаю снова… И опять счет прерывается мыслями о моей несчастной долюшке. Слезы-сопли текут из-за затекшей ноги, жуткой жары, назойливых мух и всех этих неудобств, перемешанных с воспоминаниями о несчастной любви и никак окончательно не забываемом образе того, кого любила, воспоминаниях об опыте быть мамой, угрызениях совести за вынужденное снятие с себя ответственности за девочку, ставшую мне дочерью, с которой даже толком не попрощались, не поговорили о том, что я уеду навсегда и что я ее люблю…

Зачем все это было со мной? Оно ведь ни к чему не ведет, просто оборвалось, и снова мне жизнь начинать сначала…

Такими вопросами я задавалась долгие годы. Я себя терзала и никак не находила ответа. И даже когда поняла, что искать его бессмысленно – что было, то прошло, то на уровне восприятия ничего не изменилось. Прошлое жило во мне и доставляло боль. Не могла забыть, не могла отпустить. Я носила с собой свою ношу страданий от покидания уже родной мне страны, истрепанной и пренебреженной любви и разлуки с дорогим мне человечком, тогда дочерью. Я лелеяла свои страдания, даже находя в них какое-то упоение, пока ни приняла их, поняв, что такова моя жизнь и никуда от этого не деться. И, оказавшись на берегу знаменитой в Индии реки Ганга, в священном городе Варанаси, чувствуя особую энергию этого места, я стояла на рассвете лицом к водам, уносящим останки пепла тел индийцев, сожженых в традиционной церемонии на ближайших гатах⁴, и призывала Гангу забрать и то, что сгорело во мне, освободить меня от этой ноши…

Теперь же на более серьезном курсе випассаны, когда я уже проделала определенную работу над собой, да и просто отдалась жизни – будь что будет, когда я применяла на практике насколько могла осознанно понятия непривязанности, принятия, когда я знала об уловках ума, который заводит нас в дебри своими интерпретациями событий и ситуаций, дыхание моей жизни во время практики медитации проживалось иначе.

Воспоминания все еще приходили. Грусть все еще посещала. Но теперь я не забывалась в проживании страданий снова и снова, а смотрела на них и себя со стороны. Я больше не становилась сама целиком этим страданием. Испытывая боль, я знала, что я и боль разделимы, и видела, откуда она идет. Боль шла от ума: от мыслей, привязанности к тому, как было когда-то, и отторжением того, как стало потом, от ощущения нехватки контроля над ситуацией и восприятия себя – такого важного человека, единицы этого мира, как незаслуженно обиженного, несчастного.

Хоть техника медитаций на 21-дневном курсе и отличалась от известной мне прежде, но дыхание, тем не менее, тоже было основным элементом.

Вдох и выдох, вдох и выдох, и снова моя жизнь перед глазами. Но в отличие от первого опыта випассаны годом ранее, теперь с очередным вдохом и выдохом, с очередным эпизодом жизни приходит и понимание. Словно пазл складываются ситуации и их смысл, вырисовываются закономерности. Тут и возникло желание записывать, составлять рождающиеся осмысления в текст. Во время медитации сидения появилось осознание. Когда я ходила, вырисовывались мыслеформы, столь изящно передающие сочетание воспоминаний с их интерпретацией, с пониманием, что же этим хотела сказать Жизнь.

Вдох, выдох, поднятие пятки, затем всей стопы, перенос ноги… писалась очень красивая книга с текучими фразами, говорящими о смысле не только моих перипетий, но всего существования! Очень хотелось записывать, но сама практика випассаны оставалась для меня более значимой, и я тренировала непривязанность. Обнаружив идею писательства в своей голове, я откладывала виртуальное перо в сторону и возвращалась к шагам, к дыханию, к наблюдению. Это было тем важным, благодаря чему я многое понимала, многое отпускала. И куда разумнее освоить практику, нежели поддаться зову писательства и запечатлеть несколько красивых мыслей, упуская возможность развить способность работы над умом и дальше.

Я решила, что сейчас приоритетнее – медитация, а после прохождения курса обязательно начнется книга под названием «Дыхание жизни».

ГЛАВА 3. Я ненормальная

Внутренний конфликт – это отношения с куда более серьезным соперником, чем внешнее окружение.

Я пишу эту книгу, потому что я ненормальная и хочу поделиться своим ненормальным взглядом на жизнь. Идея словно поселилась у меня где-то на затылке и периодически постукивает, напоминает о себе, нашептывая: передай свой опыт, поделись инсайтами*, раскрой свое понимание жизни. Наверное, это самонадеянно, но я даже верю, что мои идеи могут пригодиться таким же, какой была я: кто все еще опирается на свою нормальность, но тщетно.

За каждым Путешествием с большой буквы стоит история – насыщенная переживаниями, трудностями и препятствиями. Ведь именно такие события, наполненные непростым опытом, подталкивают на поступки, не принятые в обществе.

Есть общеизвестная канва для жизни: родиться, расти у своих родителей в рамках общества, пойти в садик, потом в школу, потом обязательно, как нормальный ребенок, за которого не стыдно родителям, поступить в институт, и непременно к его окончанию, никак не раньше – а то это будет отходить от стандартов – нужно влюбиться, и когда программа института выполнена, конечно же, надо найти работу, и – самое время жениться. Дальше в течение года, максимум двух, должны уже появиться дети. И теперь, чтобы все складывалось правильно, надо становиться более мультифункциональным: скомбинировать работу, супружество и детей. Ну, и так продолжать на протяжении десятков лет. Тогда ты – нормальный. Нормальный – еще не значит достаточно хороший, но зато хотя бы как все. А счастливый ли?

Эх, это оказался не мой случай. Хотя судя по тому, как все начиналось в моей жизни, я подавала все надежды быть нормальной. Правда, трудно знать наверняка, так как будучи ребенком, я все же пока не могла жить именно свою жизнь, являясь зависимой от взрослых. Само собой разумеется, я подлежала как минимум влиянию родителей и жила их жизнь. Хотя характер мой всегда отличался своенравностью, похоже, ох как досталось им из-за него!

И вот, я думаю, что сочетание этого характера и событий моей жизни, или же кармы, вывели меня из стандартов. Если можно как-то обозначить момент, когда это произошло, то им не будет тот день, когда я вышла из дома с рюкзаком за плечами, отправляясь в безвременное путешествие. И это даже не время, когда я решилась на это, объявив семье, друзьям, начальству. Все эти события происходили уже в статусе ненормальности, я уже полностью принадлежала ему. «А когда же оно обрушилось на меня, – спрашиваю сама себя я, – это состояние выхода из стандартов общества?»

Понимаю, что я была уже ненормальной, когда хотела принять иудаизм, направляя себя в струю точно уж нестандартой жизни, весьма ограниченной, обусловленной религиозными канонами, продиктованной такими жесткими и категоричными понятиями, как «нельзя» и «должен». Отмечая различия между обычной стандартной жизнью, когда являешься якобы свободным человеком и делаешь якобы все, что хочешь (якобы – потому что на самом деле ты тоже следуешь «нельзя» и «должен», пусть не по религии, а по законам общественности), и жизнью, где образ поведения продиктован верой, я приготовилась выбрать второй путь. Такой вариант был для меня допустим при моем желании определиться и стать на путь, и я решила, что теперь буду играть свою роль в этой жизни по правилам, четким, следовать им наряду с другими в общине. Эти правила гарантируют верную дорогу, ответственность за которую не на мне, а на вершителе законов и судеб, и моя судьба тоже в его руках, руках Господа. И тут все (относительно) просто: поступай, как предписано, делай вместе со всеми. Это даже упрощает задачу и создает дополнительный элемент счастья в виде причастности к общему течению в противоположность нередкому ощущению обособленности в силу своей нестандартности.

Когда в обычном обществе делаешь все, как другие, то нет впечатления, что ты пляшешь под чью-то дудку, так как общество большое и непонятно, кто именно дудит. Иудаизм же – это численно ограниченная община, будто выдержка из общества, на которую смотрят со стороны, а значит, имеют право оценивать и осуждать. Религиозная община видится как стадо, где члены ее не принадлежат сами себе. Если полагаться на Бога, то не возникает иллюзии того, что я живу как индивидуум и сам за себя решаю. А это так важно в обществе, где все стремятся решать, контролировать, влиять!

Человеку вне религии представляется, что он сам себе бог и свободен выбирать. А то, что над ним есть высшая власть в виде правительства, а также столь важного общественного мнения на основе клише и стереотипов, – это почему-то неочевидно. Поэтому для меня попытка перейти в жизнь религиозную была честнее и искреннее, чем продолжать жить как все, притворяясь, что от меня что-то зависит.

Но я помню, что шаг принятия иудаизма я и сама чувствовала нестандартным. А что же меня сделало готовой пойти на него? Этому предшествовала жизнь в Израиле, где я провела 5 лет. И глядя на нее, я могу сказать, что все происходило тоже очень нестандартно. А значит, уже тогда я была ненормальной.

Сейчас я немного перескачу с обратного отсчета на прямой. Так как, говоря о своей жизни в Израиле, я вижу, что приехала в эту страну еще довольно обычной. Ну, не по меркам моих родителей и, возможно, не по мнению антисемитов или тех, кто неимоверно запуган военными конфликтами в Израиле – у каждой из этих групп имеются причины посчитать меня ненормальной в случае переезда жить в Израиль. Но все-таки большинство согласится, что это абсолютно логично следовать зову сердца и хотеть жить с тем, кого любишь. Так что я просто влюбилась, закрутилась феерия взаимных чувств, именно она впоследствии и привела меня на Землю Обетованную. И случилось все это, скажу я вам, даже по тому самому стандарту, как раз с окончанием университета. На тот момент я, счастливая, даже сама себе завидовала касательно удачного варианта развития событий. Однако те эпизоды счастья стали началом переворота моей жизни.

На кажущуюся нормальной девочку вскоре стали сыпаться жизненные неприятности. Отношения с мужем не складывались, душа кричала от боли и негодования. Я металась в поиске путей к счастью, собирая все больший ком несчастья. Восприятие происходящих событий как несправедливых не давало мне покоя. Несложившиеся отношения в замужестве и разбитое сердце. Вскоре, спустя некоторое время, сделав перерыв в страданиях на подпитку иллюзией, что жизнь может быть прекрасна, я обрела вторые серьезные отношения. Тогда я познала ответственность и радость материнства, заботясь о девочке, дочке моего бывшего партнера. С ней я получила чудесный драгоценный опыт. То, что происходило в отношениях, – мягко сказать, было ненормально, но сформировало во многом определенную часть моей личности и, несомненно, повлияло на продолжение начавшегося перехода от моей нормальности к ненормальности.

Изо всех сил цепляясь за понятия стандартной жизни, стараясь быть как все, женой и мамой, я шла на тяжелые психологические опыты над собой.

Я училась принимать то, что другие принимать не станут, и я пыталась практиковать услышанный уже тогда принцип, что наше счастье зависит от нас самих, от выбранного нами восприятия относительно того или иного события. Те отношения мне дали очень много, они словно до краев залили мой бак горючим, на котором я могла развивать скорость и мощь своей ненормальности. Зародилась же она, выходит, раньше, еще в предыдущем союзе. Иначе здравый человек в этот уже не вступил бы.

А прошлые отношения я начала вполне обычно, как уже упоминала выше, по умопомрачительной любви. И вот, видимо, во время переживаний за нескладывающуюся из нее сказку, меня и «деформировало». Я помню первые проблески осознанности, когда я смогла не следовать капризному «хочу, чтобы в жизни складывалось не так, как есть», а, благодаря свойственной мне честности с самой собой, прислушалась к логике здравого смысла и настояла на том, чтобы принять. Если я люблю человека, а он не готов прилагать усилия, чтобы научиться наслаждаться друг другом, и предпочитает прекратить нашу связь, то мне стоит отпустить его, уважая его выбор. Я не должна стараться быть вместе с ним во что бы то ни стало. Я люблю его и отпускаю, чтобы он смог быть счастлив. И если мне так важны мои чувства, то я могу продолжать любить его, даже если мы не вместе.

Я помню, как объясняла себе и уговаривала себя принять любой вариант развития событий. Великая мука беседы пробуждавшейся меня с очень страдавшей мною. Я еще не знала о доверии жизни, о науке течения с потоком. Я понятия не имела о многом.

Это была встреча с эго. Это оно меня сделало такой. Теперь я вижу. Спустя столько лет, пройдя такой путь боли, сражения, отчаяния, надежды возрождения, принятия, проработки прошлого, прощения, отпускания, попыток забыть, еще боли и страдания до умиротворения и, действительно, возрождения, – сейчас при написании этой книги я в который раз возвращаюсь к истории начала моих трансформаций, и только теперь понимаю, что же происходило. Да, рождением меня сегодняшней послужило столкновение с эго.

Вообще-то первые встречи с ним произошли куда раньше. В рамках организации «Гилель» я проходила курс молодого общинного лидера, где однажды мне указали на то, что я не умею слушать. Даже если я вежливо молчу, когда говорят другие, это еще не значит, что я слушаю. И даже если могу повторить сказанное собеседником (выходит, это лишь автоматически) – я не слушаю, ведь, пока я молчу, давая другому высказаться, я прокручиваю в голове уже сложившееся у меня мнение, идею контрответа и выжидаю момент, когда смогу озвучить ее. Такая критика в мой адрес просто разгромила меня вдребезги, ведь все именно так и было. Я и не подозревала о своем этом внутреннем разговоре с культурным выжиданием своего момента, а тренер знал об этом, видел, что у меня внутри, и словно разоблачил меня. Тяжелая встреча с эго, от которой я не сбежала, не притворилась, что ничего не произошло, пытаясь достойно держать лицо, дала свои плоды. Это ужасно дискомфортно и стыдно – быть разоблаченной в окружении других. Я помню, что тогда я оказалась в моменте (еще не зная и не понимая этого) и впитала проживаемый опыт. Это смогло произойти, видимо, потому, что я все же находилась на курсе молодого лидера, и, понимая формат, что я уже и так отобрана среди лучших, получивших возможность участвовать в тренинге, я ценила возможность научиться быть еще более крутым лидером. И так я допустила прохождение этого урока, пренебрегая эго.

С тех пор, с каждым очередным вызовом жизни я стала чувствовать, что главное, с кем существует противодействие, это не общество и его стандарты и мнение обо мне, а что-то внутри меня самой. Внутренний конфликт – это отношения с куда более серьезным соперником, чем внешнее окружение. С таким видением мне нужна была только смелость противостоять эго, нарочившему придумать оправдания, чтобы все, а особенно я сама, поверили, что мнение других ошибочно, у меня нет проблем и исправлять ничего не надо. При такой внутренней работе оставаться нормальной, конечно же, уже не было возможно.

Хотя, еще в моем подростковом возрасте мама говорила, что я какая-то не такая: все девочки уже по мальчикам бегают, а я все к ней лащусь. Я не спешила, будучи искренней с самой собой, я не оглядывалась на сверстников, мой внутренний мир перевешивал любые понятия стандартов.

Как сказал преподаватель при моем первом когда-либо прикосновении к медитации на курсе «Введение в буддизм», «многие родители поклоняются какому-то Богу Нормальности, и все хотят обернуть детей в свою веру». Фраза, конечно же, откликнулась смехом всем находящимся в классе, где каждый по-своему прокладывал свой путь через дебри нормальности на свободу у подножия Гималаев в Индии.

ГЛАВА 4. Переворот

Начало перевороту положила ситуация в мои 13, когда брат дал мне совет, что если нравится мальчик в школе, то надо познакомиться с ним самой, а не ждать, чтоб это сделал он.

Мое решение сделать паузу в привычной жизни, мой стиль путешествия, рассказы в блоге не оставляли людей равнодушными, что было понятно по обратной связи. И, как говорится, сколько людей, столько и мнений.

И вот она я. Просто я. И люди воспринимали меня по-разному. Ниже я сделала подборку из интерпретаций одних и тех же фактов разными людьми, объединив противоречивые.

– Мое решение побриться налысо (об этом позже) сделало меня в глазах одних, ненормальной, безумной, других же – смелой и авантюрной.

– Я безответственная бездельница, раз так отношусь к своей жизни – бросила такууую рабоооту! И поэтому же я крутая, способная вырваться из материальных стандартов общества.

– Не иметь мужа, семьи, когда уже за 30 – о чем я только думаю, трачу время попусту! И это так чудесно, ведь я счастлива тем, что имею, не заморачиваясь о том, чего нет.

– Я особенно интересна в общении, и находиться в моей компании всегда приятно, только если кому-то не слишком мало места для самовыражения рядом со мной, ведь меня так много, и я очень яркая и шумная.

– Это же опасно и необдуманно – путешествовать девушке, одной, в Азии, и можно только гордиться, что меня не останавливают никакие страхи, и все для меня – опыт!

– А как же я буду потом жить? Не бродить же по свету все время, пора о настоящей жизни задуматься. Как все остальные, которые всё думают-думают, но так никогда и не слышат себя истинного, а значит и не воплощают то, что действительно важно для них, продолжая размышлять о несуществующем, упуская возможность наслаждаться настоящим, как это смогла сделать я.

– Да, я всегда толково говорю, и меня хочется слушать, или иногда даже записывать за мной, однако я зря все слишком усложняю, и жизнь не требует такого анализа.

– И даже с едой! Нередко люди задаются вопросом: зачем я себе проблему придумала, напрягая себя и других, что я ем, что не ем? Тогда как впоследствии они же совершают для себя открытие, что такой, казалось бы, банальный акт ежедневного приема пищи может стать источником наслаждения и оздоровления, а не быть простым пополнением «топливного бака».

И это все я. Просто я. Что бы обо мне ни думали другие, я все равно – я. И в любом случае найдутся те, кому что-то понравится, тогда как другому – нет, в одной и той же мне. Как нелепо! Я научилась не опираться на интерпретацию меня другими. Я больше не выдаю инструкции к пользованию собой, как мы это привычно делаем, стараясь оправдать себя в глазах других. Пояснять, что меня не так поняли, что обо мне неверно подумали, что стоит смотреть иначе на то, что я имела в виду – уже не в моих правилах. Те, кому я непонятна, слишком сложна, недостаточно хороша – им не нужно давать объяснений и корректировать их видение меня. Они не часть моей жизни, пройдут мимо – и им проще, и я не пожалею. Со мной останутся люди, которым я интересна, даже если и непонятна. Они дадут шанс и время, чтобы узнать меня получше, зададут мне вопросы, познакомятся со мной в живых ситуациях, не станут делать поспешных выводов на основании того, чего не поняли, так как я действую или говорю отлично от привычных им взглядов. Как и в любом человеке, наверняка есть нечто отталкивающее во мне так же, как и притягивающее – в зависимости от фильтра восприятия, от способности распознавать красоту или тяги фокусироваться на негативном. Если при контакте с кем-то, в данном случае со мной, у вас будет накипать раздражение – то тут придется или внутреннее проработать, или бежать, что есть мочи! А если вы сможете отметить для себя нечто особенное в человеке, то будете счастливы, что Вселенная осуществила вашу встречу.

Не страдая комплексом неполноценности, тем не менее во время МБП я еще недостаточно твердо стояла на ногах в принятии себя относительно мира и его реакций на меня. Жизнь же старалась убедить в моей ценности, в существовании места под солнцем и для меня, организовывая встречи с людьми, мнению которых нельзя не доверять, мудростью и способностями которых нельзя не восхищаться. И вдруг они обращают свой взор на меня, отмечают какие-то мои способности в понимании учения, в умении задать нужные вопросы и внять ответам. То тут то там я слышу о себе отзывы касательно характерной мне смелости, настойчивости, мудрости. Мне диковинно узнавать, что, выходит, мой статус ненормальности, не позволявший мне вписываться в стандарты общества, он же меня и подталкивает на открытость и восприимчивость к другому взгляду на жизнь, формирующему новую меня.

Но все не так просто. На самом деле, со мной случился переворот, да и не один. Открывшееся для меня дыхание жизни, как концепция, несомненно, научило меня быть в моменте, ценить происходящее. Я дышу, а значит, я живу. Это и практика медитации и непосредственный опыт ситуаций. Прислушиваясь к дыханию, такому ровному, размеренному, я словно соединяюсь с собой, и в ответ на вопрос, что же предшествовало формированию настоящей меня, история всей моей жизни предстает перед взором. Я могу заглянуть в укромные уголки, увидеть, что за поворотом… что было и прошло. Многое теперь, наконец-то, я могу и понять.

Какая я на сегодняшний день? Общительная, уверенная в себе, предусмотрительная, способная видеть на несколько шагов вперед. А ведь в совсем детском детстве я была стеснительной девочкой, как и многие ребята. Я стеснялась настолько, что, находясь в новом месте, буквально пряталась за мамину юбку. Как сейчас помню, мы жили в коммуналке, утром на общей кухне я ужасно смущалась, когда все, заметив меня, радостно приветствовали. Я останавливалась у открытой двери и смотрела на этих взрослых, ожидавших, что я выберу кого-то одного из них, подойду, сяду на коленки, чтобы меня потискали. Мама же надеялась, что я хотя бы скажу «доброе утро» всем, а я не могла выдавить из себя даже этого.

В младшем школьном возрасте я помню, как мы переехали на новую квартиру, и мама меня поучала пойти во двор знакомиться с детьми, говорила, как нужно подойти, что можно сказать, а я все стеснялась идти делать это сама. Подростком я смущалась выходить гулять из класса на переменке, если выскакивал герпес на губе. Помню, новенький мальчик в классе пригласил меня в театр, а я тоже очень растерялась. Я вела себя довольно скромно, и, как вижу теперь, оглядываясь назад, несмотря на наличие постоянных поклонников в старшем возрасте, я не зазнавалась. Тогда я даже не воспринимала желавших проводить со мной время мальчиков как поклонников, даже не догадывалась, что нравилась им. Я настолько стеснялась, что за этой пеленой думала, что их отношение ко мне вовсе не особенное, я ведь ничем не лучше других. Да, я бы по себе той не сказала, что из меня вырастет такая, как сегодня.

Переломный момент определенно был. Начало перевороту положила ситуация в мои 13, когда брат дал мне совет, что если нравится мальчик в школе, то надо познакомиться с ним самой, а не ждать, чтоб это сделал он. Теперь и сам брат рассуждает иначе, однако на тот момент его видение было нестандартным, а главное для меня – разумным, позволяющим лично участвовать в осущестлении желаемого, не перекладывая ответственность на случай. Ведь как же мальчик может знакомиться первым, если он пока еще не заметил тебя и не знает о твоем существовании?! Любопытно, что дело было даже не во мне, а как ни парадоксально – в моей однокласснице-подруге, которая сохла по одному старшекласснику, чем я и поделилась с братом. Мою подругу данная теория не вдохновила и не окрылила. Так странно, вот ей рассказывают, что достижение ее цели возможно, а она не заинтересовывается. Для меня все звучало столь логично, что знакомство перестало быть целью – уже тогда мною двигало желание преодолеть некоторые неудобства и получить опыт. Проведя инсценировку встречи, порепетировав несколько раз, я наказала подруге одеться посимпатичнее в тот день, распустить волосы, обычно собранные в хвостик, тогда как я сама набралась мужества и пошла знакомиться с этим старшеклассником, чтобы потом представить ему подругу. Она же в свою очередь струсила и убежала с ранее оговоренного места. Ситуация вышла неловкой, но я сделала большой шаг, как толчок на пути к себе сегодняшней.

Как складывалось дальше – таких ярких примеров я уже не помню. Но был случай, что я, уже преодолевая свою стеснительность, просила автограф у юмориста после его выступления, куда ходила вместе с мамой, но тогда я куда меньше волновалась, чем при первом опыте знакомства. Логическими объяснениями брата и моим, наверное, первым внутренним разумным диалогом с самой собой, я уговорила многие свои страхи поддаться испытаниям, где и одержала победу!

Кстати, про автограф я вспоминаю еще один случай, перескакивая через года, уже во времена МБП. Я встречалась в Дели со знакомой мне семьей, точнее мамой и дочерью, и мы были в торговом центре, когда они внезапно впали в эйфорию и стали жаться одна к другой, прикрывая рукой открывающиеся от восторга рты, охая и ахая. Оказалось, они увидели двух мужчин – очень знаменитых телезвезд, ведущих кулинарную передачу. Обладая способностью больше не позволять стеснению становиться на моем пути, да и, кроме того, не чувствуя особого волнения касательно неизвестных мне людей, я, не раздумывая, запросто подошла к ним и завела беседу. Я представилась, говоря, что я путешественница и, к сожалению, не знаю о них ничего, но мои друзья просто без ума от их программы, и было бы приятно взять для них автограф. Кроме того, мы сделали общее фото. Мама и дочь были в шоке от неожиданной радости, тогда как, обратите внимание, в той же самой ситуации я чувствовала себя спокойно, словно хлеб покупаю. Их ум, обусловленный понятием того, что мужчины – знаменитости, проводит некое сравнение и создает сумбур в поведении. До моего первого логичного взгляда на вещи я тоже воспринимала того старшеклассника кем-то лучше себя, что не позволяло мне общаться с ним на одном уровне. Мы часто позволяем нашему уму приукрашивать события и явления, тем самым блокируя себя от разумных действий.

Возвращаясь к цепочке моего становления в прошлом, я переношусь в студенческие годы. Многое в плане коммуникаций, лидерских способностей, веры в себя я почерпнула, участвуя в жизни молодежного еврейского клуба «Гилель», куда попала благодаря связям факультета, на котором училась, с Открытым Университетом Израиля. В «Гилеле» очень четко проявились моя активность и уже заявлявшие о себе лидерские способности, на протяжении лет развивавшиеся на почве моего участия в различных молодежных программах.

И серьезным переворотом, сильнейшими дрожжами для роста стал опыт жизни в Израиле. Переезд в другую страну, несложившиеся отношения, очередной новый старт самостоятельной жизни, в одиночку, опыт материнства с девочкой, чья родная мама умерла… А затем вынужденное возвращение обратно в Беларусь – все, что меня не убило, да, сделало сильнее: разбитое сердце, несбывшиеся мечты, лишение возможности нести ответственность за того, кого приручила, необходимость покинуть насиженное гнездышко в стране, уже ставшей мне домом. Мои новые друзья, работа, образ жизни, – все, что я создала и приняла, ушло в никуда. Когда-то, покидая родину, я внушила себе, что не стоит скучать и печалиться, а надо прокладывать новый путь и не оглядываться назад. Теперь же не то что пришлось туда оглянуться, а полностью вернуться. Но возвращение тела – не значит возвращение души… Снова и снова начиная жизнь заново, я очень страдала. С одной стороны, я создавала себе новые блоки, цепляясь и желая вернуть свои привязанности, но с другой стороны, все это стало невероятно мощным опытом трансформаций. Неимоверная вера в себя, свои силы, желание жить и радоваться тому, что есть, ставить перед собой задачи и рисковать, настаивать на своем, если хочешь этого, давать себе шанс достигать чего-то важного, – это последствия страданий, которые я перенесла, еще не видя тогда общей картины замысла своей жизни.

Да, мне суждено было расти.

Новой взлетной полосой стала Индия с ее повсеместным «саб куч мелега», что в бэкпэкерском⁵ мире известно как «все возможно» (дословный перевод: можно получить все). Миновали месяц за месяцем МБП, происходило отпускание старого и возникала смелая открытость новому. Год, за ним второй… это позволило многие дни и месяцы находиться без установленных обществом рамок, законов, подчинения им. Это дало возможность ощутить мое собственное дыхание жизни, узнать, кто же такая я сама по себе, вне устоев структуры и мнений общества. И за последний год МБП новый виток моего становления черпает силы в буддизме, соприкасаясь со Знанием об Истине и практикой медитации.

Любопытно обернуться назад и увидеть череду событий, свершивших переворот в моей жизни, создававших меня такой, какова я сегодня. Ведь в момент, когда что-то происходит, мы настолько увлечены нашей реакцией, эмоциями, что абсолютно не способны оторваться и допустить взгляд со стороны, с масштаба общей картины жизни, позволяющий что-то понять. Осознав это, я теперь часто использую свой внутренний zoom-out (сравнение с функцией в фотокамере для отдаления снимаемого объекта), чтобы взглянуть на событие издалека, отрешенно, не вовлекаясь в его сиюминутное значение. Я поняла и верю, что все происходящее завуалировано в банальные окраски бытовых ситуаций, тогда как на самом деле за этим кроется куда более глубокий смысл. И если мы не видим его или считаем неверным, несправедливым, то это опять же говорит о том, что мы все еще не знаем, не умеем понять высшего замысла Вселенной.