Читать книгу: «Саги Старой Пустыни», страница 18

Ксенна.

Тем же вечером, уже далеко от ан-Нибаджа, при свете костра состоялся ночной совет. Я чуть ли не силой отсадила от себя все время льнущую ко мне Назиру и тут же слово взял Ганту.

– Я думаю, что после сегодняшних событий наши планы нуждаются в серьезном изменении. Вот уж чего–чего, но полного истребления гарнизона нам имперские власти не простят. Искать нас будут долго и тщательно, потому и спрятаться нам нужно всерьез и надолго. Хотя бы на полгода. Потом же наши пути разойдутся. Я снова попытаюсь дойти до того, что осталось от Аль–Хиры, а Назира с Ахмаром попозже сами решат, что им делать.

– Но мы же можем решить сейчас! – воскликнула Назира и с недоумением посмотрела на меня.

Мы с Ганту мрачно переглянулись. Наступил момент, которого мы оба в глубине души ожидали и боялись. Надо как–то объяснить девушке нашу запутанную ситуацию, не напугав ее при этом так, чтобы она не рванула от нас в ужасе наутек куда глаза глядят. Учитывая то, что она весь день бормочет молитвы Одену, а нас с магом считает вроде как его посланниками, задача явно не из легких.

– Понимаешь, Назира, нам нужно кое–что тебе рассказать… – по своему обыкновению, Ганту начал издалека. – Вот представь себе, что есть дом, в котором живет хозяин. Живет настолько долго, что уже прямо со своим домом сроднился, но потом происходит что–то, что вынуждает его покинуть свой дом на время. И тут другой человек, жилище которого сгорело, приходит в этот дом и живет там. А когда хозяин возвращается, ему становится жаль нового постояльца, и он не выгоняет его. Так они и живут оба в одном доме. А теперь представь себе, что…

– Хватит! – я произнесла это так громко, что Назира, убаюканная мерной речью мага, вздрогнула и испуганно посмотрела на меня. – Ганту, она не поймет. Слушай, я объясню тебе доступно. В теле Ахмара живет дух, которым он временами бывает одержим. Но это не демон, а дух его сестры. Так вот, прямо сейчас я и есть этот дух. Ахмар вернется попозже, тогда вы и обсудите с ним свои планы на будущее. Я понятно излагаю?

Назира немедленно кивнула, глядя на меня округлившимися глазами.

– Я тебе верю… – пролепетала она. – Ты совсем по другому на меня смотришь. И совсем не так говоришь.

– Ну вот, – продолжила я, обращаясь уже к магу, – а ты бы еще несколько часов тут все разжевывал…

– Скажи, а как ты попала в его тело? А где тогда тело твое? И ты всегда будешь в его теле? А еще, скажи, ты всегда видишь, что Ахмар делает, даже когда… – и тут Назира густо покраснела и смущенно замолкла.

Я схватилась за голову, а Ганту громко расхохотался.

– Нет, девочка, не бойся, когда ты наедине с Ахмаром, она ничего не видит…

– Кстати, меня зовут Ксенна. – прервала я мага.

– Да, так вот, Ксенна ничего не видит. Она в это время спит. Тело ее уже умерло, будет ли она всегда – пока непонятно, а помог ей остаться в этом теле я.

– Ты великий волшебник? Оден даровал тебе власть над духами и джиннами? – спросила Назира, восхищенно глядя на него.

– Эмм… Ну… Можно и так сказать. – замялся маг. – Может, для тебя это прозвучит дико, но кроме вашего мира есть и другие миры. Я явился как раз оттуда, и то, что я могу делать, для вашего мира будет волшебством.

– Конечно, я знаю, что кроме нашего мира есть и другой! – с энтузиазмом сообщила нам девушка.

– Знаешь? – тут уже мы с Ганту удивленно переглянулись, но следующая фраза расставила все на свои места.

– Естественно! Кроме нашего мира, мира людей, есть мир Одена, мир духов, созданных им, откуда он следит за нами и куда мы все отправимся после смерти, если дела наши будут угодны ему. Я так и знала, что это Оден послал вас спасти меня! Спасибо вам, Ксенна… – Назира пылко обняла меня, затем мага, а после вопросительно посмотрела на него. – И Ганту, правильно?

– Да, именно так. – ответил маг, закатывая глаза вверх. – Ладно, давайте завершать нашу вечернюю беседу. Пока что мы направляемся вглубь пустыни и ищем убежище, а там видно будет. А теперь – всем спать.

Ганту с решительным видом закутался в покрывало и тут же шлепнулся наземь, ясно давая понять всей своей позой, что не собирается больше ни с кем общаться. Назира подумала и последовала его примеру, а я еще долго сидела у костра и вглядывалась в пляшущие языки пламени. Но их танец понемногу начал убаюкивать и меня, и голова моя, словно сгибаемая непреклонной чужой рукой начала клониться все ниже… Ниже…

Свет, жара, гулкий стук пульса в ушах! Чьи–то руки хватают меня, я пытаюсь вырваться, но через несколько секунд понимаю, что вокруг залитая полуденным солнцем пустыня, я свисаю с лошади вниз головой, запутавшись ногами в стременах, а Ганту и какой–то бедуин пытаются меня поднять. Схватившись за луку седла, я подтянулась и уселась как положено.

– С тобой все в порядке? – спросил меня маг, а затем, внимательнее присмотревшись ко мне, знаком руки отослал бедуина и прибавил негромким шепотом. – Ксенна?

– Ага. – ответила я. – Рассказывай, что происходит.

Ганту молча кивнул и, оседлав своего коня, поехал рядом, придерживая поводья так, чтобы мы отстали от остальных наших попутчиков. Я тем временем глазела по сторонам, оценивая ситуацию. Вокруг расстилалась безбрежная пустыня, и двигались мы по ней в составе довольно странного каравана. Промеж трех верблюдов, двое из которых были нагружены тюками, а между горбов третьего восседала порядком измотанная Назира, сновала на конях пятерка закутанных в свои бурнусы бедуинов, во главе же всей процессии бодро топал вперед темнокожий нубиец с огромной гривой заплетенных в косички волос. Я решила, что мы уже на достаточном от всех расстоянии и вопросительно посмотрела на Ганту.

– Значит так, – начал он свой рассказ, – вроде бы пока все идет хорошо. Наверное. Мы решили двинуться на побережье и поискать убежище там, но через несколько дней после того, как ты ушла и вернулся Ахмар, мы наткнулись в пустыне на бедуинов. Дело могло кончиться худо – по пути в ан-Нибадж мы с Ахмаром уже встречались с воинами их племени и, скажем так, малость не поладили по поводу платы за право передвижения по пустыне. Пока мы улаживали это разногласие, несколько бедуинов погибло трагической смертью, а потому, увидев нас во второй раз, они очень обрадовались и привели с собой около полусотни человек, чтобы пролить нашу кровь в уплату долга. И вот, когда воины уже взяли нас в кольцо и готовились к атаке, Назира внезапно заговорила с ними на их языке…

– Точно! – перебила я мага. – Она же говорила, что она сама из пустынного племени.

– К счастью, даже из того же самого клана. Если бы клан Назиры был враждебен им, они бы с еще большим удовольствием нас всех убили. Они так сильно обрадовались соплеменнице, что отвели нас к своим шатрам и накормили, а потом долго беседовали с Назирой. Не знаю точно, что она им сказала, думаю, рассказала о том, что мы ее спасли и теперь ищем убежище, потому как после ее речи они несколько часов размышляли, а потом сказали, что отведут нас в Тайный Город, где любой имперский преступник может получить приют. Сами они как раз собирались отправить туда караван – они с ними торгуют. Ведет нас как раз один из жителей этого самого города. Вот, собственно, и все. Почти…

– Почти? – я пристально посмотрела на мага. – Договаривай уже.

– Тут такое очень странное дело… – Ганту откашлялся и продолжил. – Я на днях случайно услышал разговор нашего проводника с одним из воинов, ну так вот, я так понял, что живущие в Тайном Городе люди поклоняются Великой Матери…

– Что?! – я натянула поводья своего жеребца так, что он чуть ли не встал на дыбы и возмущенно захрипел. – Какого джинна, Ганту, во что ты нас втянул?! Ты хочешь сказать, что эта тварь может быть еще жива и мы направляемся прямо в ее логово? Мы должны были искать убежища, а не приключений, особенно сейчас, когда с нами Назира, и вместо этого…

– Да погоди ты! – перебил меня маг. – Я долго думал над сложившейся ситуацией, и я почти уверен, что она никак не может быть жива. Во–первых, ты сама говорила, что ее убили…

– Я лично этого не видела. Я охраняла святилище, когда верные громили наш квартал в Колоэ. О смерти Старшей Сестры, в которой тогда жила Мать, нам рассказывал последний выживший в погроме, когда все уцелевшие Темные собрались на совет.

– А во–вторых, – продолжал Ганту, – даже если бы она выжила тогда, со времен последнего Хана прошло столько лет, что ее тело давным–давно должно было умереть. Это мое тело рассчитано на долгую жизнь, вашим же телам больше семидесяти лет никак не протянуть. Механизмом из Святилища она точно не пользовалась – все это время в нем, из–за ошибки, лежало тело Ахмара. Поэтому я думаю, что опасаться нам нечего.

– Ох, как бы мне хотелось в это верить, Ганту…

– Скоро нам все будет понятно! – с энтузиазмом отозвался маг. – Я уже могу различить какие–то скалы на горизонте, а значит цель нашего путешествия уже близка.

Я печально покачала головой, и, не говоря больше не слова, проверила, на месте ли два моих кинжала, а затем хлестнула вожжами коня, отправляя его догонять караван. Хорошо, я подожду, пока своими глазами не увижу место, куда мы направляемся.

Кстати, не знаю, какой остроты зрение у нашего мага, но я только через десять минут смогла разглядеть темную полоску у самого горизонта – пустыня сменялась скалистым предгорьем. Небольшие каменистые холмы, не более двух–трех мер человеческого роста высотой, постепенно окружили нас со всех сторон, и через час мы уже пробирались по узкому и запутанному ущелью промеж них. Никакой явной тропы не было, наш проводник просто вел нас по этому лабиринту, заворачивая и кружа самым прихотливым образом, пока каменные стены вдруг не распахнулись, вытолкнув нас в небольшую долину, зажатую в тесных объятьях скал. Около двадцати–тридцати одноэтажных жалких домиков, сложенных из булыжников и необожженной глины вмещала она, а противоположный ее край замыкала взметнувшаяся почти вертикально вверх каменная стена. В средней ее части темнел провал большой пещеры, к которому вели вырубленные в скале ступени, а над ним охрой был выведен огромный знак. Символ Великой Матери! Я переглянулась с Ганту и он молча кивнул мне, подтверждая, что тоже узнает его.

Тем временем, от ближайших домов к нам неторопливо потянулась молчаливая процессия, и одного взгляда на нее мне было достаточно, чтобы вновь почувствовать себя прежней яростной Ксенной, неистовой убийцей из Темного Клана, орудием древней богини! Темнокожие люди в кожаных доспехах, перепоясанные перевязями с черными мечами и кинжалами шли, возглавляемые женщиной в изукрашенных желто–черных одеждах. Я даже могла прочитать ритуальные знаки, нанесенные краской на их лица, и это немного успокоило меня – похоже, их намерения были мирными. Бедуины начали спешиваться и мы с Ганту последовали их примеру. Затем помогли бледной и усталой Назире спуститься со своего верблюда и встали в один ряд со всеми, ожидая, пока жители этого места не заговорят с нами.

– Младшая Сестра из клана Темных приветствует вас в тайном городе Великой Матери! – торжественно произнесла красивым бархатистым голосом подошедшая к нам на расстояние нескольких шагов женщина. – Будьте нашими гостями, если вы согласны не нарушать наши законы и уважать наши обычаи.

– А где Старшая Сестра? – не выдержал, выпалила я.

Женщина внимательно посмотрела на меня, а после продолжительного молчания, обратилась не ко мне, а к своим спутникам.

– Предоставьте нашим гостям еду и место для отдыха. Всем, кроме этого любопытного юноши с оружием Темных за поясом. Он пойдет со мной в храм, где я отвечу на его вопросы и задам ему свои собственные.

Я посмотрела на Ганту и маг в ответ выразительно пожал плечами. Что же, я сама напросилась. Я повернулась и пошла вслед за жрицей, которая уже шла вперед, не оглядываясь, словно ничуть не сомневаясь в том, что я последую за ней. Пройдя через строй глиняных хибарок, крытых соломой, мы подошли к ступеням, ведущим в пещеру, и начали карабкаться вверх. Занятие было не из легких – вырублены они были неглубоко и приходилось прилагать достаточно усилий, чтобы на них удержаться. Впрочем, Младшая Сестра вспорхнула по ним вверх, как по волшебству. Наконец я тоже поднялась. Вход в пещеру начинался с узкого коридора, который почти сразу же сворачивал направо. Жрицы уже не было видно, и я пошла вперед, держась руками за стены. Один поворот, второй, третий – и из–за следующего забрезжил слабый свет. Я завернула за него – и внезапно оказалась на пороге огромной пещеры. Свет чадящего факела, горящего на алтаре в нескольких локтях у входа, не мог осветить ее полностью, и создавалось впечатление, что впереди расстилается бесконечность. Пол и стены у входа были покрыты белым известковым налетом, кое–где возвышались белоснежные колонны сросшихся сталактитов и сталагмитов, а дальше все это внезапно обрывалось беспросветной темнотой с четко очерченной границей.

– Это последний дар нам от Великой Матери. – стоявшая у алтаря жрица говорила тихо, но тут ее слова звучали мощно и торжественно, словно глас божества. – Дар, благодаря которому мы и можем жить здесь.

Я сделала несколько шагов вперед и все поняла. Темнота была на самом деле подземным озером. Действительно, только свой источник воды мог позволить людям жить в этой глуши, расположенной так далеко от рек и оазисов. Младшая Сестра тем временем взяла с алтаря факел и подошла, встав рядом со мной.

– Сначала говорить буду я. Старшей Сестры нет с нами уже несколько столетий. Она была убита первыми Верными, когда их чума расползалась по пустыне. Немногие из нас смогли пережить эту бойню. Сначала мы пытались мстить, стараясь истребить как можно больше верных, но силы были неравны и воины клана погибали один за другим. И вот, когда Темных осталось только трое, одному из них во сне явилась Великая Мать и велела прекратить бессмысленное сопротивление. Вместо этого она велела нам найти убежище, где мы сможем сохранить те немногие тайные знания, что остались у нас после гибели Старшей Сестры, и попытаться возродить Клан. Наши предки отправились на поиски и Мать привела нас сюда. С тех пор мы и живем тут, сохраняя нашу веру, набирая новых адептов и давая приют всем беглецам, которых преследуют слуги Ледяного Бога. Конечно, мы многое потеряли. Но пытаемся, как можем, сохранить дух Темного Клана. А теперь моя очередь задавать вопросы. Откуда ты знаешь про нас и почему ты носишь наше оружие?

Жрица попыталась выдернуть у меня один заткнутых за пояс кинжалов, двигалась она, конечно, быстро, но недостаточно быстро для меня – я успела схватить ее за руку еще до того, как ее пальцы сжали рукоятку.

– Да ты еще и проворнее любого из нас! – она удивленно уставилась на меня. – Кто ты такой, отвечай!

Мысли лихорадочно прыгали в моей голове. Что мне ей сказать? Само собой, я не могу рассказать ей всю правду, просто потому, что для этого придется объяснить, кем была Великая Мать. Я слишком хорошо помню саму себя в прошлом и отлично понимаю, что если бы кто–то заявил мне что–то подобное, я бы мигом перерезала горло богохульнику. Нам нужно убежище, нам нужен покой – и поэтому я должна придумать ложь, которой она поверит.

– Я потомок одной из девушек клана, выжившей после резни в Колоэ. – произнесла я, глядя жрице в глаза. – И потому я ношу ее оружие. Она не знала о вас. Поэтому и я удивлен, встретив тут тех самых Темных, о которых мне рассказывали в детстве сказки.

– Если ты решил обмануть меня, путник, я обещаю, что ты умрешь страшной смертью. – глаза Младшей Сестры сузились, а ноздри судорожно раздувались. – Мы храним уцелевшие знания, как зеницу ока, и я помню наизусть хроники последних дней старого клана. Как звали эту девушку?

– Ксенна.

Жрица закрыла глаза. Было видно как она старалась успокоиться, а затем не выдержала и обняла меня.

– Добро пожаловать домой, Темный!

Тем же вечером у меня состоялся непростой разговор с Ганту. Я вкратце объяснила ему, что я рассказала Младшей Сестре, а потом меня словно прорвало.

– Послушай, да это просто немыслимо! – я старалась говорить тихо, но из–за эмоций это не слишком–то и получалось. – Эта отвратительная ложь пережила свою создательницу и существует до сих пор! Эта горстка изгоев, живущей жизнью отшельников… И ради чего? Ради попыток как можно правдивей повторить старое вранье? Это было бы смешным, если бы не было таким печальным. Ты обратил внимание, что все они – метисы, в их жилах течет нубийская кровь. Знаешь, почему? Они потеряли рецепт зелья Великой Матери, от которого темнела кожа наших воинов – страшная вещь, кстати говоря, оно вполне могло и отправить тебя на тот свет после ночи Посвящения. Так вот, они теперь ищут себе мужей и жен только среди темнокожих, чтобы снова стать настоящими Темными из древних преданий! Представляешь себе? Да, раньше у клана на самом деле не было иных целей, кроме охраны Матери и разведения для нее новых крепких тел. Но теперь нет даже этого. Теперь они просто тратят свою жизнь на прославление умершей обманщицы среди глухих и безразличных скал! Разве человек достоин такой жизни, Ганту?

– Знаешь, – продолжила я, немного успокоившись. – у меня есть одна идея. Пусть пройдет какое–то время, а потом я возьму с собой Младшую Сестру и отведу ее в Святилище. Покажу ей все, что ты показал мне. Пусть она узнает правду. А потом расскажет все остальным. Ей они поверят.

– О–хо–хо, Ксенна… – Ганту печально потер нахмуренный лоб. – Сначала задай себе вопрос, для чего ты хочешь это сделать. Почему ты решила, что должна причинить этим людям столько страданий…

– Страданий?! – перебила я его. – Страдают они сейчас, а я хочу дать им правду!

– Это и будет для них страданием, Ксенна. Вспомни себя до того, как ты узнала эту правду, и после. Ты была раньше несчастна? Нет, у тебя была великая цель служения и смысл жизни. То же самое есть сейчас и у них. Ты стала счастлива, узнав о том, что всю свою жизнь прожила, служа обману? Нет, Ксенна, ты стала очень несчастна и даже просила меня свернуть тебе шею. И я боюсь, что если они узнают правду, то всем своим кланом заберутся на скалу повыше и… А сейчас они живут вполне неплохой жизнью для вашего времени, думаю, всяко лучше, чем обычные люди, живущие в городах Верных. И они совершенно точно не станут жить лучше после того, как ты заберешь у них смысл их существования.

– Но ведь ты рассказал мне!

– Только потому, что ведомая своей верой, ты причиняла слишком много зла и боли людям вокруг себя. А они живут в этой глуши тихо и никого не трогают. Ты уверена, что вправе отнимать у них смысл их жизни?

– Ты слишком гладко говоришь! – фыркнула я. – Я не могу тебя переспорить, но я чувствую, что правда – это очень важно и ценно само по себе.

– Да? Так иди тогда вон туда, – маг кивнул в сторону соседней комнаты, в которой поселилась Назира, – и расскажи девочке о том, что никакого Одена нет. Расскажи о том, какой мерзкой кровожадной тварью был на самом деле Абд–Оден. Расскажи, как на самом деле Верные распространяли свой культ по Империи. Она ведь считает, что добрый бог любит ее, что его пророк был хорошим человеком, чьи идеи извратили, она выжила в окружении скотов и насильников только благодаря своей нелепой вере в посмертный рай – так иди и разбей эту веру, потому что она ложная, а ты знаешь правду! Ну, вперед!

– Нет… – потупилась я. – Я понимаю, что не должна говорить с Назирой об этом. Ты прав, это сделает ее несчастной, а от этого будет несчастен и Ахмар. Получается, я должна поддерживать ложь, что делает ее счастливой…

– Получается, что жизнь слишком сложная штука, чтобы все рубить сплеча, как ты привыкла… – проворчал Ганту, а затем примиряющим тоном добавил. – Не печалься об этом, а радуйся, что можешь это понять. Но я вижу, что ты сильно устала за сегодня. Ложись и отдыхай. Если вместо тебя проснется Ахмар, я расскажу ему, как он должен вести себя с Темными и что им говорить…

Ахмар.

Ну, а в целом, здесь не так уж и плохо.

Уже несколько месяцев как мы живем в Тайном Городе, последнем убежище некогда грозного клана убийц, личной гвардии Великой Матери и прочая и прочая. Ныне же это скорее самые обычные крестьяне и торговцы, только скрывающиеся от внешнего мира да исповедующие очень экзотическую религию. Да и джинн с ними, я хотя бы могу не следить за языком и поминать каких угодно старых и новых богов, не боясь того, что за мной придут жрецы в белых одеяниях. Назира, правда, долгое время зыркала на меня и пыталась убедить, что посланнику Одена так вести себя совсем негоже, но потом успокоилась – видать, придумала для себя причину, почему я так поступаю. Фантазия у нее богатая, тут даже спорить нечего.

С местными ребятами я неплохо лажу, особенно после одного забавного случая. Тамаль, здоровый увалень–нубиец, через неделю после нашего приезда решил поразвлечься и вызвал меня на кулачный бой. К своему несчастью, он так увлекся, что мощным ударом просто вырубил меня. Бедняга попытался привести мое валяющееся на песке тело в сознание, но вместо меня очнулась Ксенна, и, не понимая толком, что происходит, так отделала Тамаля, что он несколько дней не выходил из дома, залечивая синяки и ушибы. Теперь он мой лучший друг, да и остальные парни меня крепко зауважали.

Вот с алкоголем тут плохо, это да. Вина нет совсем, правда, хвала Аль–Лат, один из стариков варит слабое пиво из ячменя, вкус паршивенький, но выбирать не приходится. Впрочем, даже несмотря на это, я с каждым днем все больше укрепляюсь в мысли остаться в этой тихой гавани навсегда. С Назирой. Она теперь моя жена. Уже целую неделю, после торжественной церемонии в пещерном храме. Местная жрица раскрасила меня какими–то узорами, а потом долго кричала, призывая Великую Мать в свидетели, Назира тем временем вполголоса бормотала молитвы своему Одену, а мы с Ганту скептически переглядывались, взирая на это представление – словом, все остались довольны. После, когда гости уже расходились с нашей свадебной трапезы, я велел магу задержаться и жестом уличного факира вытащил из стоящего в углу тюка раритет – бутылку настоящего набатейского, которая каким–то чудом обнаружилась у одного из бедуинов, сопровождавших прошлый торговый караван. Ганту довольно кивнул и мы отправились на улицу, распивать ее при свете звезд.

– Спасибо тебе! – горячо шептал я ему в ухо, уже слегка захмелев. – Если бы не ты, то я, дурак, мог бы невесть что натворить…

– Да ладно тебе. – твердил мне в ответ маг, сжимая мое плечо. – Все было бы хорошо…

Но мы оба знали, что это было не так.

Две недели назад Назира, как обычно, разбудила меня с утра поцелуем, а потом пристально посмотрела на меня.

– Твой взгляд… – я провел рукой по ее шелковистым волосам. – Ты что–то хочешь мне сказать?

– Да. Как хорошо ты всегда меня понимаешь… – она замолчала, а потом, покраснев, добавила. – У нас будет ребенок.

– Как?! – остатки сна с меня как ветром сдуло.

– У нас будет ребенок, Ахмар. – она вопросительно посмотрела мне в глаза. – Почему у тебя такое лицо? Ты не рад этому?

– Да при чем тут не рад? – я выбрался из–под одеяла и встал посреди комнаты, ежась от утренней прохлады. – Как у нас может быть ребенок? Я всегда следил за собой и ни разу не излил свое семя в тебя. Я думал, что мы сейчас не в той ситуации, чтобы спокойно заводить детей. Ну, то есть, я в принципе не против, но ты не могла от меня понести!

– Ну да, ты следил за собой всегда, – сказала Назира, ласково улыбаясь, – кроме нашей первой встречи. Там ты был так неистов, что забыл об осторожности. Знаешь, я даже рада, что наш ребенок был зачат именно тогда. Это словно еще один подарок мне от Одена, еще один ответ на мои молитвы… Да что с тобой такое?!

Мне казалось, что меня словно огрели тяжелым молотом по голове, и мысли мои от этого раскидало так, что они никак не могут собраться. Ксенна. Это Ксенна была с ней. Ксенна зачала ей ребенка. У Назиры будет ребенок, но не от меня, а от моей сестры! Проклятье!

Не одеваясь, я выбежал из комнаты в одних белых шароварах, слыша позади себя женский плач. Пронесся мимо всех домов, выбежал в ущелье и, пробежав по нему еще немного, забился в темную расщелину. Там я и сидел, пытаясь собраться с мыслями и понять, что мне делать дальше, когда меня нашел Ганту.

– Ахмар, ты идиот! – крикнул он издалека, увидев меня, а затем подошел и уселся рядом. – Что ты творишь, дубина ты эдакая? Зачем ты довел ее до слез?

– Ганту, ты понимаешь, что произошло?

– Я‑то понимаю, но похоже, не понимаешь ты. – проворчал маг. – Что такого страшного ты себе надумал?

– У нее будет ребенок! У моей любимой женщины будет ребенок, и не от меня! Что мне теперь делать?

– Да, а от кого же? – Ганту посмотрел на меня как на слабоумного. – Ты, может быть, забыл, что это сознание Ксенны живет в твоем теле, а не ты превращаешься в Ксенну, целиком и полностью? С Назирой было твое тело и это будет именно твой ребенок.

– Как же он может быть моим, если его зачинала Ксенна? Ганту, я понимаю, что ты хочешь меня успокоить, но…

– Послушай меня, неуч! – чуть ли не заорал на меня маг. – Я понимаю, что вы еще многого не знаете, не понимаете и не разумеете. Но ты ведь в курсе, что новая жизнь зарождается, когда ты роняешь в девушку свое семя, свое, Ахмар, так почему тебе не хватает мозгов понять, что сознание тут не при чем?! Когда сознание Ксенны управляет твоим телом, в его жилах все равно течет твоя кровь, во рту будет твоя слюна, а в чреслах – твое семя! Если бы там что–то менялось, то как ты тогда себе представляешь ситуацию – девушка понесла от девушки, да, Ахмар? Ты в вообще знаешь, что такого не бывает на белом свете?

– Да, но… – робко начал я, но маг снова перебил меня.

– Никаких но! Вот скажи мне, если бы ты просто напился до беспамятства и не смог вспомнить то, что делал, ты бы сокрушался по поводу того, что ребенок был зачат не тобой, а бутылью вина?

– Нет… – тихо ответил я, потихоньку начиная понимать, какую глупость я чуть не совершил.

– Тогда, во имя всех богов, чем ты терзаешься сейчас? Фактически ведь именно это и произошло. Ксенна тоже долго переживала из–за того, что так вышло, но она не могла ничего поделать. Твое сильное желание и алкоголь в твоей крови не оставили ей возможности сопротивляться. Она просто исполнила приказы твоего тела, сделав то, что хотел сделать именно ты, а не она.

– Проклятье… – я обхватил голову руками. – Теперь, когда ты объяснил, все встало на свои места. Извини, что я вел себя как последний осел. Просто это было так неожиданно, что я сразу и не смог сообразить, что к чему…

– Ладно, я понимаю. – Ганту потрепал меня по плечу. – Но ты не передо мной извиняйся. Ты лучше подумай, как будешь просить прощения у Назиры. Она сейчас заперлась в своей комнате и рыдает. Представляешь, что она почувствовала, когда в ответ на новость о том, что она подарит тебе самое дорогое, что может женщина подарить мужчине, ты просто взял и убежал из дома?

– О, боги. – простонал я. – Я действительно распоследний дурак на всем белом свете. И что мне теперь делать?

– Я думаю, ты должен объяснить ей все как есть. Я не так давно убеждал Ксенну в том, что правду не всегда стоит говорить, но тут, я думаю, именно тот случай, когда нужно быть искренними друг с другом, чтобы не отравить себе грядущие годы жизни взаимным утаиванием и недомолвками. Расскажи ей все, что на самом деле произошло той ночью, объясни, почему так отреагировал и почему был неправ. Я думаю, она поймет.

– Я надеюсь, что она поймет, Ганту! – я уже было вскочил на ноги, чтобы бежать со всех ног вперед, но потом остановился. – Да, вот еще что. Если все пройдет хорошо, я попрошу ее стать моей женой. Думаю, время пришло.

– Я с удовольствием буду гостем на вашей свадьбе, Ахмар. – ответил мне маг, расплываясь в довольной улыбке.

Вот так все и произошло. И теперь я сижу на солнышке, опираясь спиной о глиняную стену дома, ее мелкие неровности колют меня, но я все равно блаженно щурюсь и думаю о том, как тут хорошо. Потому что скоро выйдет моя любимая, поцелует меня и сядет со мной рядом. Я отхлебну из кувшина пива, поглажу ее уже слегка выпирающий животик и мои внутренние голоса больше не будут спорить друг с другом. Потому что рано или поздно приключения кончаются и приходит время просто жить. Жить и наслаждаться той, что со мной рядом…

И если это не счастье, то что тогда?