Читать книгу: «Редкий экземпляр: собственность империи», страница 7
Зато смогла выяснить правду про его младшего брата. Горькую и страшную, но лучше так, чем оставаться в счастливом неведении, надеясь на то, что все в итоге закончится благополучно. Не наш случай.
Разумеется, опускать руки я не собираюсь. И сделаю все возможное и даже больше, чтобы Марат проснулся и выздоровел. Отдам собственную жизнь, если потребуется. Он не просто гений, на свою беду влюбившийся в материал для исследования. Самый близкий мне человек. Семья.
А если бы Руслан не додумался заглянуть в книги, ничего бы не вышло. Я не умная, я обычная, и даже представив, что смогла бы пробраться к реагентам, далеко не факт, что соединила бы правильные пропорции, да и вообще, положа руку на сердце, скорее всего, разбила бы пробирки и сдохла прямо там. Вот смеху было бы!
Нам помогли, и очень здорово. Не только Марго, хотя она – просто еще один луч света в этом мраке боли и страха. Но ввести нужный эликсир, назовем его так, под силу только умнику. Не знаю, кому конкретно, но предполагаю, что одному из приговоренных Игорем.
Все получилось! Боже, честно, даже слегка не верится.
Хлесткая пощечина, вероятно, должна была вернуть меня из мира грез в реальный, куда более безрадостный.
– Я не знаю, как вы это сделали, но не думай, что это сойдет тебе с рук!
Шаги приблизились. От очередной пощечины голова дернулась, потом удары посыпались уже куда попало. Я замычала, скорее инстинктивно, разумеется, молить о пощаде или даже показывать слабость в планы не входило. Ну, ничего, в таком положении я впервые, научусь терпеть. Если честно, когда меня только поймали в гостинице и доставили сюда, методы были снисходительнее… Не намного. Пожалуй, сейчас нам действительно удалось вывести из себя этого империалиста.
– Игорь Валентинович, полагаю, если у нас будет возможность провести кое-какие испытания…
– К черту!
– Но…
– Я сказал: заткнись! Где ее дружок?!
– О ком вы?
– Я не с тобой разговариваю! – снова крик, и значительно более тихое: – Игнат, где твой бывший начальник? Уверен, без его участия не обошлось.
– В камере. Привести?
– Да. Надеюсь, он еще может говорить?
– Особого распоряжения же не было.
– То пока.
После этих слов сердце, готовое, казалось, ко всему, замерло от дикого волнения. Он же должен был уйти, сбежать туда, где прятал остальных! Я ясно написала обо всем в книге, умоляя послушать. Он – первый, на кого бы пало подозрение, не считая меня, только экземпляр убить не так просто, да и жалко, а вот на нем, боюсь, и выместят всю злость из-за устроенного наглого форс-мажора.
И Марата не тронут, если до сих пор не сделали этого. Зачем ты остался, Руслан? Гребаный супергерой!
– Сдери с нее маску.
Охранники тут же бросились исполнять приказ. От яркого света глаза чуть слезились, но разглядеть Игоря у меня получилось. Волосы, обычно по пижонски прилизанные, торчат в разные стороны, галстук ослаблен, рукава рубашки загнуты. Рожа бледнее стен палаты, и вроде бы веко дергается, но последнее могло и показаться.
– Ты пожалеешь… – шипение гадюки – идеально подходящий термин его тону. – Будешь молить о том, чтобы я подарил тебе смерть.
Пытками пугает? Надо же, проходят годы и целые столетия, а мерзавцы вроде него так и не придумали что-то новенькое.
– Ты повторяешься, – покачала я головой, насколько позволяло положение.
– Храбришься? Тупоголовая овца!
– Не переходи на личности, это некрасиво.
Я не провоцировала, клянусь, вырвалось само собой, и как раз в тот момент, когда ввели Руслана. Следующий удар почти не заметила, а слезы брызнули далеко не от физической боли: на лице мужчины не было живого места. Оба глаза заплыли, рассеченная бровь кровила, скула наливалась багряным синяком. Твари!
Он глянул на меня исподлобья и, кажется, даже подмигнул. Его поставили напротив, чтобы мы прекрасно могли рассмотреть друг друга. Подозреваю, вечеринка только начинается…
– Вот и вся честная компания в сборе! – с воодушевлением произнес Игорь и отвесил мне еще одну пощечину.
Все-таки он бьет как баба!
– Что замолчала? Ты ж такая разговорчивая только что была. Или боишься за своего любимого?
Стоящие по стойке «смирно» лаборанты, у которых из-за медицинских масок были видны только широко распахнутые глаза, удивленно переглянулись. Серьезно? То есть тот факт, что перед ними пытают людей, их вовсе не смущает, а вот личная жизнь своих жертв – другое дело. Вот что с этим миром не так?!
– Начинаем викторину, – хлопнул в ладоши босс. – Итак, кто из вас мне скажет, как получилось разбудить экземпляров?
Я опустила веки, естественно, не собиралась отвечать.
– У меня нет времени с вами развлекаться. Игнат!
Тот кивнул и ударил Руслана в солнечное сплетение. Тот согнулся, хватая ртом воздух, но не проронил ни звука.
– А что ты глазки закрыла, детка? Не нравится картинка? – решил еще и поглумиться монстр в обличие человека.
– Пошел ты!
– Обязательно. Только вместе с тобой, дорогая!
Ненавистная рожа оказалась слишком близко, я попыталась дернуться, но он схватил за шею и, наоборот, притянул к себе.
– Мне вот интересно: кто из вас сломается первым? Игнат!
Мужчина начал наносить удары один за другим, а Руслан даже не пытался уклоняться. Второй охранник держал его сзади, не давая ему упасть.
Пока длилась экзекуция, Игорь зашел ко мне за спину и схватил за горло, чтобы я не отвернулась.
– Смотри, девочка, смотри очень внимательно, потому что ты – следующая! На тебе же все быстро заживает, правда? Как ты выразилась: это удобно? Скоро ты узнаешь, насколько правдивы твои слова!
Я уже почти ничего не видела, глаза застили слезы. Мой мужчина так и не проронил ни звука, когда запыхавшийся Игнат остановился, чтобы перевести дух. Потирая содранные костяшки пальцев, испачканные в крови Руслана, он ухмылялся: ему нравилось издеваться над измученным противником.
Ученые стояли с бледными физиономиями, стараясь не глядеть в ту сторону, Игорь держал меня за горло, шепча свистящим шепотом гадости, а я пыталась поймать взгляд Руслана, чтобы молчаливо умолять о прощении. Храбриться можно перед кем угодно, но, по сути, я опять облажалась. И опять по-крупному. По-другому, вероятно, не умею.
– Прекрати, – прохрипела, потому что ладонь на шее сжималась все сильнее.
– Что?
– Прекрати!
– Что-то я не расслышал, детка, что ты там под нос бормочешь?
– Игорь Валентинович, если вы не хотите его убить, то смею посоветовать… – это очухался кто-то из лаборантов.
– Молчать!
Мой мужчина тяжело дышал, я видела, как возле рта собирается кровавая пена, похоже, повреждены внутренности. Что мне делать, Господи? Ведь я была практически уверена, что безумец будет пытать меня, и морально готовилась. Но сейчас вся радость от успеха исчезла. Невыносимо, каждый удар я буквально чувствовала сама, обливаясь кровью точно так же, но внутри, незримо.
Что мне делать?!
Избиение продолжалось, пока Руслан не потерял сознание. Тяжело завалился на бок, так, что держащий его не сразу среагировал, и они вместе рухнули на забрызганный красным пол.
– Всего-то? – брезгливо поинтересовался Игорь, опуская меня. – Ну вот, а я надеялся на более длительный спектакль.
– Клянусь, я убью тебя! – прокричала изо всех сил. – Сдохну, но заберу тебя с собой!
– Не так быстро, милая. Твоя кончина будет ярче. Ты, дура, сама не зная, подарила мне вместо себя пятерых таких же, как ты, а, возможно, и лучше. К чему теперь носиться с тобой как с сокровищем?
Он сказал: пятерых?! Их же было семь…
Гневный сверх меры еще час назад Игорь сейчас улыбался, видимо, садистская картинка его позабавила. Руслан валялся на боку в странной позе, охранники стояли рядом, ждали приказов. Если бы не мой слух, позволивший различить стук сердца, можно было решить, что он уже мертв.
– Я тебя ненавижу!
– Взаимно, крошка! Вы, – взгляд в сторону пытавшихся слиться со стеной ученых, – пошли нахрен отсюда, потом за все ответите. Вы, ребятки, следите за тем, чтобы ваш товарищ, – мерзкий смешок, – не сдох раньше времени. А ты, раз по делу ничего сказать не желаешь, повиси туточки и подумай над тем, как будешь прозябать остаток никчемной жизни. У тебя ж богатая фантазия? Предложи мне варианты, что я могу с тобой сделать, дабы ты на коленях ползала, моля о прощении. Вдруг подобрею. Я ж такой, отходчивый.
– Слушайте, он, по ходу, того, – проблеял охранник.
– Что того? – опять раздражение.
– Будто не дышит.
– Что? Так сделайте, чтобы дышал. Мне вас учить?! Эй, – замешкавшийся в проходе ученый испуганно оглянулся. – Вколи ему что-нибудь, чтобы не откинулся!
– Эээ…
– Бегом!
Мужичок подпрыгнул на месте, дернулся и метнулся в коридор. Спустя минуту примчался со шприцом-пистолетом.
– Давай резче! – рыкнул Игнат.
– Если он сдохнет, ты следующий, – «замотивировал» Игорь.
– Будьте вы все прокляты, – прошептала сквозь так и не высохшие слезы.
Я больше не слышала пульс Руслана.
Глава 21. Прочь
Когда до лежащего на полу в луже собственной крови Руслана оставалась пара шагов, ученый резко повернулся к Игорю и воткнул длинную иглу ему в предплечье. Одновременно с этим лысый вскочил на ноги, кинулся к охраннику, так и не успевшему понять, что же произошло. Неуловимое движение – и тот хрипит и держится за кадык, опускаясь на колени. Игнат среагировал лучше, бросился в сторону выхода, но Руслан оказался быстрее: догнав в два прыжка, повалил лицом вниз и несколько раз ударил лбом о каменный пол.
Гринер молча смотрел на происходящее и зажимал предплечье, где все еще торчал прозрачный шприц. Ампула с препаратом была пуста.
– Скоро подействует? – спросил лысый, тяжело дыша, поднявшись с обмякшего начбезопасности.
– Уже. Он не может двигаться, сознание уйдет через минуту-другую, – ответил спокойным тоном ученый, утирая со лба капельки пота. – На какой-то момент мне показалось, что все зря.
– Ничего в этом мире зря не бывает, – произнес разбитыми в кровь губами Руслан и подошел ко мне. – Ты как?
– Я… – просипела едва слышно.
– Вероятно, у девушки шок, – отметил мужичок в белом и я, наконец, его узнала!
Это же тот самый сердитый дядечка, который проверял мои нервные окончания, или что-то вроде. Его лаборант объяснял, но тогда я с памятью еще плохо дружила. Получается, он был в списке смертников…
Руслан освободил мои руки и сжал плечи, вглядываясь в глаза. Видимо, тоже решил, что из-за стресса могу начать притормаживать.
– Все в порядке?
– Да… Я думала, они тебя убили.
– Не дождешься, – он попытался улыбнуться, но на обезображенном лице это выглядело еще страшнее. – Ничего не болит?
Боже, он еще и за меня переживает!
– Нет, уже ничего.
– Отлично! Ника, я сейчас дам тебе ц/у и надеюсь, что ты сделаешь все точно, как надо. Поняла?
– Поняла.
За его спиной раздался мягкий «бум», как и пророчил ученый, Игорь вырубился и мешком бухнулся на пол. Очень хочется, чтобы падение было неудачным и, да простят меня гуманисты, хрустнули пара десятков костей! Не жалко!
– Беги по эскалатору так быстро, как только можешь, наверх, на крышу, туда, где проходила презентация. Тебя заберет вертушка.
Раздалась оглушительная сирена. Тревога.
– Пора, иначе не уйдем, – поторопил мужичок.
– Да-да. Поняла меня?
– А вы?
– Нас не жди, мы своим ходом.
– Но…
– Без «но»! постарайся не спорить хотя бы сейчас!
– Хорошо, – соглашалась с тяжелым сердцем, но чувствовала: это правильно. Он и так достаточно пострадал из-за меня и моих выкрутасов.
– Давай, вперед!
– Будь осторожнее! – прошептала, неловко прижавшись.
Как обнимать, если почти все его тело стало грушей для битья?
«Давай, родная, не подведи!»
– Не подведу, – опять потекли слезы, которые сердито утерла ладонью, сделала два неуверенных шага в сторону выхода.
Руслан почти толкнул меня, еще и наградил шлепком по ягодице:
– Пшла, я сказал!
И снова бежать, теперь уже среди мельтешащих туда-сюда черно-белых людей: одни в медхалатах и костюмах, другие в комбинезонах охраны. Они меня не видели, а если и могли заметить какую-то тень, мелькнувшую в поле зрения, было не до этого: сигнал тревоги и спокойный женский голос требовали срочной эвакуации всего персонала.
В голове не осталось ни одной мысли. И не потому, что исчезло беспокойство за близких, наоборот, оно стало настолько огромно, что сознание активировало некий барьер, пообещав вернуть все эмоции чуть позже, когда главная задача – бежать – будет выполнена на сто процентов.
Никто не посмел меня остановить. Даже когда я выскочила на крышу, запоздало вспомнив, что защитный купол может помещать вертолету, оказалась там единственной живой душой. Декорации уже убрали, и площадка представляла собой заслеженное каменное поле. Тут же обхватила себя руками, ежась от непривычного холода и пронизывающего ветра. Неожиданная непогода чуть не сбила с ног особенно сильным порывом. Присев и вглядываясь в темнеющее небо, увидела приближающуюся точку с огоньками. Широкие лопасти работали вовсю, и спустя минуту, не больше, болотного цвета вертушка приземлилась в метрах пяти от меня.
Высунувшийся из кабины темноволосый мужчина подал знак, чтобы я приблизилась. Чуть не сбиваемая ледяным ветром, подбежала на полусогнутых. Он протянул руку и помог забраться. Как только оказалась на сидении, вертолет поднялся в воздух.
Я проводила взглядом быстро удаляющуюся крышу высотки. Корпус вертолета оказался матовым снаружи, но полностью прозрачным внутри, это даже не панорамная крыша, популярная в мое время. Кто-то наверняка оценил бы открывшийся вид и истинную красоту, но я с детства не люблю высоту, и под ноги лучше не смотреть!
– Меня зовут Арсен, – перекрикивая шум двигателя, представился пилот. – Рад, наконец, познакомиться с такой легендой как ты!
– Я не легенда, – покачала головой. – Вероника, можно просто Ника.
– Очень приятно.
– Взаимно. Куда мы летим?
– К стене.
– В Благовещенск?
– Недалеко оттуда.
– А как же граница?
– Прорвемся. Ты не бойся, я за тебя головой отвечаю. С нами ничего не случится!
– Спасибо.
Я снова глянула на башню, словно мысленно прощаясь с заключением, когда заметила небольшую фигурку человека. Он подбежал к самому краю и начал какие-то манипуляции. В руках – нечто большое и серебристое. Уж не пушка ли?
– Смотри, там кто-то есть, – крикнула пилоту.
– Где? Вот черт! Держись!
Мощные взрывы, сразу несколько, и выстрел человека на крыше будто раздались одновременно. Вертолет задрожал, попав под взрывную волну, я схватилась за ручку и смотрела на то, во что превращаются стены «Ариадны». Они складывались как карточный домик, погребая в своих завалах не только тайны компании, но и людей. Страшное и в то же время завораживающее зрелище.
Мужчине же было не до того. Мы резко ушли вправо, почти упав вниз на несколько метров, пролетели между домами. Признаться, никогда не задумывалась о скорости подобных аппаратов, но почему-то казалось, что они гораздо менее маневренные. Хотя откуда мне знать?
– Самонаводящаяся, мать твою! – заорал Арсен.
Через секунду вертолет ощутимо тряхнуло, так, что макушка врезалась в потолок, он накренился вправо и медленно, но неотвратимо начал пикировать вниз. Выстрел того, кто только что погиб на крыше небоскреба, нашел свою цель.
– Держись! – снова крикнул пилот.
Вцепившись в штурвал так, что костяшки пальцев побелели, а вены вздулись, он пытался смягчить падение и даже ободряюще улыбнулся. Я ответила тем же.
За миг до встречи с асфальтом подумалось: стоил ли усилий подобный финал?
Глава 22. Потеря
Руслан зашел в комнату, где последние дни лежал его бессознательный младший брат. Узкая кровать стояла возле серой бетонной стены, аппараты, подсоединенные к ней, выдавали равномерное пищание и непонятные символы, говорившее о его стабильном состоянии. По крайней мере, так считали ученые.
Только ничего хорошего в этой стабильности не было. Умники подтвердили слова Ники: полный паралич, какой-то гребаный синдром запертого сознания. Другими словами – он умирал, неотвратимо и медленно. Паршивый расклад, к которому невозможно быть готовым.
Мужчина занял твердый табурет возле постели и взглянул на Марата. Тот выглядел чуть бледнее обычного, складка между бровями стала глубже, в остальном можно было подумать, что он просто спит как обычный человек и вот-вот поднимет веки. Иллюзия надежды, которую сам он всегда презирал. А поди ты, оказывается, есть в ней что-то манящее.
Они сумели выбраться из лаборатории, когда здание уже полыхало, следующий взрыв должен был разнести все в щепки. Перенастроенный лифт унес их в родительский дом на границе, вернее, на то место, где он когда-то стоял. Забрали всех: и пятерых экземпляров, толком не понимающих, что происходит, в чем винить их, естественно, не стоит, и Марата, которого пришлось нести буквально на руках. Эрик вовремя подсуетился и оснастил свободное помещение их подпольного во всех смыслах штаба всем необходимым. Одному Богу известно, как он умудрился выкрасть медицинские приблуды. Список составляли спасенные не так давно ученые. Они же взяли на себя заботу о проснувшихся людях. Было нелегко: паника и истерики некоторых из них на фоне общей ситуации играли на руку тем, кто гнался за беглецами.
Привет от отца и деда – настоящий бункер под домом, о котором не знал даже Руслан, стал настоящим сюрпризом, надо сказать, очень своевременным. До этого единственным вариантом, где можно спрятать всех, был блочный домик под самой стеной. Просторные помещения, предназначенные неизвестно для чего, запросто выдержали попадание точечной бомбы. А еще вместили всех, кого пришлось прятать. Игорь при его мнительности и подозрительности так и не смог вычислить это место. А теперь оказался здесь сам, правда, не по своей воле.
Это был успех, к которому Руслан шел несколько месяцев. Скрупулезно, шаг за шагом, осторожно плел паутину, выискивал союзников и недовольных. Недосказанности, прощупывание сильных и слабых сторон, разговоры в кулуарах и застенках. Противников действующей власти Гринера оказалось даже больше, чем он предполагал. Кто-то попытался обмануть, играть на обе стороны. Эти – самые мерзкие, ну да черт с ними, они больше никому не принесут ни вреда, ни пользы.
У него получилось, но снова не так, как планировалось изначально. Снова влезла девчонка с ее понятиями о чести, причем, начала действовать сама, не то что без согласования, – в курс дела поставила в последний момент, пришлось ориентироваться уже по обстоятельствам! Спасибо Марго, вовремя заметила блестевшие глаза подопечной. И, вашу мать, кудрявая заноза добилась своего! Они все добились!
Ублюдок в бессознательном состоянии валяется на полу в помещении, наскоро оборудованном под камеру. Его судьба остается неизвестной даже для Руслана. Просто убить достаточно гуманно и, в принципе, желаемо, без лишних заморочек. Но что это даст? Наверняка найдется преемник, который продолжит его сомнительное дело. Детей у него нет, но есть племянник, мужчина выяснял.
– Братишка, мы победили, – хрипло произнес Руслан, дотронувшись до плеча ученого.
Позитивная, казалось бы, фраза тяжестью легла на сердце. Оно болит настолько, что единственное желание – вскинуться подобно лесному волку и завыть на невидимую луну, вечную спутницу тьмы и одиночества. Ровно такие ощущения он сейчас испытывает.
Успех во всех смыслах омрачен потерей, о которой не стоит знать Марату. Умники считают: он может все слышать и понимать, что происходит вокруг. Поэтому запретил каждому обсуждать то, о чем они узнали из интернет-новостей.
Робот-диктор сухо и безэмоционально сообщил по всем федеральным СМИ о том, что частный вертолет, принадлежащий неустановленному пока лицу, рухнул в самом центре столицы, возле бывшего парка Зарядье. Среди населения пострадавших нет, а вот пилот и его единственная пассажирка скончались на месте от полученных травм. Обстоятельства случившегося выясняются, предварительно причиной крушения специалисты называют ошибку пилотирования.
Арсен – первоклассный летчик и старый боевой товарищ еще со времен, когда существовала государственная армия. За неподчинение действующему строю был сослан к стене, где и жил до последнего времени. Лучший друг покойного Гриши. Первый вызвался побыть рыцарем, как выразился сам, и спасти прекрасную принцессу из башни злодея. Он точно не мог ошибиться. Скорее всего, их подстрелили, а расстояние, которое они успели пролететь, говорит лишь о дальности используемого оружия.
Но перед глазами стояло не вечно улыбающееся, несмотря на невзгоды, и чуть плутоватое лицо Арсена. Женское, со вздернутым носом и часто влажными от слез глазами, обрамленное непослушными, слишком быстро растущими кудряшками. Той, кто поселился в его только что найденном – или заново обретенном – сердце.
Ники больше нет. От этой сформулировавшейся в мозгу мысли дышать становится тяжелее, и почему-то хочется бежать туда, где видел ее последний раз. И пусть вместо красивого блестящего небоскреба там одни руины – сообщили те же новостники. Но вдруг в компании Гринера были еще более крутые ученые, возможно, гениальнее, чем его брат, и в самых глубоких подвалах здания, чудом нетронутых взрывами и обрушением, хранится настоящая машина времени. Он бы воспользовался ею, не задумываясь. Хотя здравый смысл, будь он неладен, и рассудок, все же пробились сквозь тучи скорби, напомнив, что без жертвы не бывает победы. Но просто знать это и смириться – вещи разные.
– Я не представляю, что дальше делать, – тихо признался Руслан, закрыл лицо руками. – Ты бы придумал, правда? Хорош валяться, вставай и помогай мне! Ты ж все начал, брат, давай закончим вместе, раз уж так вышло!
Напускная бравада не спасет от чувства потери, текущего и грядущего. Но не говорить же это вслух?
За дверью, обычной, не исчезающей как в крупных городах, послышались крики. Что там еще? Опять буянят новопроснувшиеся? Мужчина выругался и вышел в коридор.
Брань неслась из общей комнаты. Как и ожидал, это современники Ники. Кажется, опять начали вопить о каких-то телешоу и требовать главного. Гораздо более тихие лаборанты пытались их успокоить, но тщетно.
– Базар закончили, – рявкнул Руслан так, что стоящий ближе всего паренек подпрыгнул на месте и испуганно уставился на появившегося в проеме бородатого лысого мужика. – Рты закрыли, слушаем докторов, делаем то, что они говорят. У кого есть вопросы, – девушка с длинными, почти до колен, белоснежными волосами робко подняла руку, – задаст их потом, когда я разрешу! Кто против – отправится в отдельную комнату думать о своем поведении! Всем ясно?!
Да, возможно, нужно было обращаться с ними помягче, все же ситуация, в которую они попали, ни разу не проще его собственной, но самообладания не хватило. Проснулись только пятеро, а не семь, двое, к несчастью, были настолько истощены возобновившимися опытами, что скончались. Но даже этот факт не должен был омрачить вкус победы… вроде бы. Ника, правда, наверняка бы расстроилась и, скорее всего, начала винить себя в их смерти. Он когда-то тоже во всем винил ее. Идиот.
Находящиеся здесь лаборанты с постными лицами только согласно закивали. Все же непробиваемые персонажи. Даже когда он признался им, что получил приказ ликвидировать их, они только повздыхали, будто готовясь к худшему. Только Антон, самый младший, попытался сопротивляться. Но предложение избежать гибели и начать войну против бывшего работодателя восприняли с энтузиазмом.
– Ты как вообще? – сзади подошел Эрик, положил руку на плечо.
Дружеский жест, ничего вроде бы не значащий, на самом деле говорил о многом. Приятель прекрасно понимал, что испытывал Руслан, но не знал, как помочь. Валить на него свои душевные терзания? Он и так сделал сверх меры.
– Пойдет.
– Мразеныш пришел в себя. Каков план?
– Что говорит?
– Будто ты его не знаешь. Орет, что мы все – покойники.
– Удивил.
– В расход?
– Нет, подождем.
– Чего?
Эрик смотрел понимающе, пожалуй, даже не стоит отвечать, но…
– Неделя. И начнем действовать.
– А что случится за это время?
Руслан сбросил его руку и пошел обратно к брату. Случиться может все, что угодно, конец света, новая Великая Пандемия, НЛО, наконец, решит наладить связь с человечеством. Но речь, само собой, о другом. Он ее найдет. Даже если это будет лишь тело. И только тогда поверит, что на самом деле они проиграли.
Глава 23. Правда
Глаза слезились от яркого света, пыталась поднять ладони, чтобы закрыться, но не вышло – руки оказались привязаны. Последние события пронеслись в голове, и спустя пару мгновений я уже пыталась оглядеться, раз уж не вышло принять сидячее положения. Нет, этого не может быть! Вокруг снова белоснежные больничные стены, ошибиться нереально. Нас поймали и вернули?! Но я же своими глазами видела, как падает башня!
– Успокойтесь, успокойтесь, пожалуйста, все в порядке, – засуетилась рядом незнакомка в медицинском костюме, сжимая и слегка поглаживая мои плечи. – Вы в клинике на Фрунзе, все хорошо, вам вкололи обезболивающее, оно уже должно подействовать.
Значит, я не в «Ариадне», а простой больнице. Немногим легче, мое местоположение вычислят в два счета. Но пока, судя по всему, этого не произошло. Значит, есть некая фора.
Голос отказался слушаться, я закашлялась, но все же выговорила:
– Где Арсен?
– В соседней палате. Не переживай за него. Тебе стоит успокоиться, милая, сейчас вправим кость, и все будет хорошо.
Я проследила за ее взглядом. Левая рука была покрыта ровным слоем уже запекшейся крови, но видимых ран не наблюдалось. Наверняка просто успели затянуться. Выпирающая кожа ниже локтевого сгиба свидетельствовала о сложном переломе. Что ж, не первый в моей богатой биографии.
– Странный перелом, – между тем произнесла извиняющимся тоном женщина.
– У меня хороший обмен веществ, – что я несу?
– Дело не в этом. Он должен быть открытым, рентген показал, что без разрывов покровов не обошлось. И кровь, опять же.
– Я…
– О, прости, к чему это я. Не думай об этом! – она обошла кровать и нажала несколько кнопок. – Сейчас ты уснешь, а проснешься уже здоровой!
Увы, это невозможно, уснуть я не могу. Первое время ученые садисты чем только не пытались меня усыпить, ничего не вышло. И обезболивающее мой уникальный организм не воспринимает от слова совсем. Я шевельнула здоровой рукой, привязанной к кушетке, и вздохнула. Понятия не имею, как объяснить это заботливой докторше.
– Что такое? – пробормотала та про себя, и уже громче: – Мне сообщили, что не смогли считать данные с твоего чипа. Вероятно, он был поврежден.
Да, его сунули повторно сразу же, как только я оказалась в компании. Высокомерие Игоря не мешало его мнительности и любви к перестраховкам. В некоторых случаях.
– А сколько тебе лет, дорогая? – продолжила ничего не значащий допрос женщина.
– Двадцать пять, – первая цифра, которая пришла на ум. Не говорить же настоящий возраст. В самом деле!
– Отлично, совсем взрослая, – вопреки заявлению, она разговаривала словно с ребенком. – И где же ты родилась?
– В Петербурге.
– О, северная столица! Обожаю эт…
Внезапно она замолчала, уставившись на экран. Посмотрела на меня. Светло-голубые глаза под прозрачными медицинскими очками становились все шире.
– Я… я не понимаю, – прошептала, наконец, сделав два шага назад, будто испугалась пациентки на кровати.
Не зная, что говорить, я пожала плечами:
– Я же говорила: у меня отличный обмен веществ. Если можно, вправьте кость, и я пойду.
– Куда? – почему-то шепотом спросила доктор.
– Мне нужно… это сложно объяснить. Просто сделайте, как я прошу. Лекарства не нужны.
Боже, надеюсь, у нее железные нервы, и она все еще помнит о пресловутой клятве Гиппократа, которая предписывает помогать больным в любых ситуациях. Иначе меня ждет истерика или, того хуже, например, она может просто сдать меня полиции. А те, в свою очередь, переправят прямиком хозяевам компании. В этом я не сомневаюсь. Кстати, если Гринер погиб, кто будет вместо него? Сто процентов, уже очередь выстроилась, и я могу стать для них чем-то вроде наградного приза.
– Ты… я… В смысле, как… – врач все еще не могла прийти в себя.
– Пожалуйста, успокойтесь и послушайте, – кажется, мы поменялись местами. – Дышите глубже. Все хорошо, я обычный человек, просто…просто с некоторыми особенностями. Слышали про детей индиго? – едва заметный кивок, – вот, я типа их, только чуть другая… Пожалуйста, – может, стоит воззвать к профессионализму? – боль я испытываю самую обычную, сейчас она довольно сильная. Вы не могли бы вправить мне кость? Обещаю, она срастется быстро.
Ошалелый взгляд женщины не сулил ничего хорошего, но надо отдать ей должное, она отлепилась от стены и подошла ближе.
– Буду благодарна за помощь, – добавила максимально спокойно и доброжелательно, хотя ощущения действительно были не из приятных.
Женщина все еще тряслась, но смогла взять себя в руки и приступила к прямым обязанностям. Но смотрела при этом с опаской, наверное, ожидала от меня какого-нибудь финта вроде выросших клыков в десять сантиметров или чего-то подобного.
Тем не менее, кость с хрустом вернулась на место, и спустя несколько минут я почувствовала себя намного лучше и даже улыбнулась.
– Спасибо, – от души поблагодарила храбрую докторицу, теперь нужно заставить ее развязать меня. – А теперь, пожалуйста, снимите веревки, мне не следует находиться тут слишком долго.
– А?
– Веревки, – указала я на стягивающие запястья жгуты.
– Но…
– Очень вас прошу!
Психолог из меня никакой, судя по всему. Издав непонятный звук, женщина отшатнулась и вылетела из палаты, так и не выполнив мою просьбу.
И что теперь делать?
Подождав еще четверть часа и решив, что кость срослась достаточно, я резко дернула, потом еще раз, и разорвала путы. Вероятно, сотвори такое при ней, довела бы тетку до нервного срыва.
Надо найти Арсена, забрать его и выдвигаться…куда он сказал? К стене? Не туда ли, где мы прятались сразу после побега из квартиры Марата?
Усевшись на кушетку, я, как могла, стерла кровь с руки и шеи, оглянулась в поисках халата или чего-то наподобие, так будет проще уходить, но внутрь вошли сразу двое: та же врач и мужчина в форме. Полиция?! Черт!
– Добрый день, меня зовут Леонид Серов, я лейтенант внутренней службы… – начал он, но осекся. – Вы же говорили, что она лежит на кушетке?
– Да…– закивала доктор.
– Хм, уверены?
– Да!
– Ладно, не стоит так кричать, разберемся.
Я же во время их короткого диалога готовилась к побегу. Это не сложно, если включить ускорение, но в соседней палате Арсен, не хочу оставлять его здесь, чтобы попал прямо в руки ублюдков «Ариадны», которые, не сомневаюсь, станут следующими нашими гостями.
– Девушка, вы можете назвать свое имя? – улыбка полицейского была вполне безобидной, даже доброй, но расслабляться рано.
