Читать книгу: «Сага о золотопольцах», страница 11

– Эх, – вздохнул Гремислав, – хорошо.

– И ещё, – продолжил Фёдор, – помни о том, что тебе нужен наследник. Будет идеально, если он будет рождён в Заречье, тогда местные с большей вероятностью будут воспринимать его как своего, а не как захватчика.

– Да пусть только посмеют, я им бошки всем порубаю! – воскликнул Гремислав.

– Всем не порубаешь. Кем ты будешь править, если всех убьешь?– князь грозно поглядел на сына. Тот поник головой. Затем Фёдор продолжил. – Конечно, от некоторых нужно будет избавиться, но не входи во вкус, а то только навредишь себе, понял меня?

– Да, батюшка, – отозвался Гремислав, – я все понял.

– Вот и хорошо, – князь откинулся на спинку трона, – а теперь иди, готовься к отъезду.

Гремислав поклонился и вышел прочь.

***

Воевода Бажен вошел к себе домой и устало вздохнул. Вот уже несколько дней он усиленно тренировался со своими дружинниками, периодически выезжая с разъездами на западную границу. Это было утомительно, но ещё более его утомляло однообразие. Тренировка, разъезд, тренировка… И так по кругу.

Если раньше князь часто советовался с воеводой, учитывая мнение того по вопросам самого широкого спектра, то после провального похода в Заречье, мнение Бажена перестало интересовать князя.

Конечно, задача по охране неспокойной западной границы от возможного вторжения Вореоса являлось важной, но выглядело это так, будто князь хочет убрать Бажена с глаз долой.

Новости воевода узнавал в последнюю очередь, когда они уже становились общеизвестными. В княжеские палаты, на различные пиры и приемы, его более не приглашали.

Единственной ниточкой, благодаря которой он, в общих чертах знал, что происходит, была его жена Лада, которая продолжала часто бывать в гостях у княгини Цветаны.

После того, как воевода пообедал, и немного поиграл с детьми, Маломиром и Ярославом, Лада обратилась к нему:

– Сокол мой ясный, ты знаешь, что мне рассказала княгиня?

– Откуда, голубка моя, – отвечал Бажен. – В последнее время новости доходят до меня не так часто.

– Грустно это слышать, – сказала Лада.

– Ну, расскажи, что тебе рассказала княгиня? – попросил Бажен.

– Она сказала мне, что Гремислав с женой в скором времени уедет в Заречье и будет там править, – ответила Лада.

– Это хорошо, пусть потренируется управлять без присмотра, – сказал воевода. – Ведь он, рано или поздно, займёт и золотопольский престол, а если что-то пойдёт не так и поднимется восстание, то кровь восставших варваров проливать гораздо приятнее, чем кровь наших восставших соотечественников.

– Это так, но, тебе не кажется, что лучше вообще не проливать кровь? – спросила Лада.

– Безусловно, – ответил Бажен.

– В таком случае, возможно, что Гремиславу понадобиться кто-то, кто сможет давать советы, если что-то пойдёт не так, – сказала Лада.

– Конечно, воевода Третьяк будет рад подсказать, в случае чего, – сказал Бажен.

– Третьяк то рад будет, – сказала Лада, – а ты?

– Что я? – озадачился воевода.

– Я же вижу, князь тебе более не доверяет, как раньше, – сказала Лада, – а ведь ты, не так давно, был самым могущественным, после князя, человеком в государстве.

– Да… – Бажен тяжело вздохнул.

– А вот Гремислав относится к тебе с большим почтением, – продолжила Лада.

– Это так, – сказал Бажен.

– Вот именно, – Лада подошла к воеводе и нежно обняла его. – Это значит то, что именно ты должен стать советником Гремислава.

– Что? – не понял воевода. – Я же нужен князю здесь.

– Здесь ты нужен князю Фёдору, а там – князю Гремиславу.

Бажен почесал затылок.

– Я поговорю с Фёдором на эту тему, – сказал он.

– Поговори, поговори, – молвила Лада, – а ещё поговори с Гремиславом. Убеди его в том, что он должен взять тебя с собой. И если Фёдор не согласится отправить тебя в Заречье, то пусть Гремислав переубедит его.

– Я постараюсь… – начал Бажен.

– Не постараешься, а сделаешь, – прервала его Лада. – Рано или поздно, Гремислав станет князем Золотополья, так что это твой шанс вернуть былое влияние, пусть не при старом правителе, но при новом. Так даже лучше, ведь Фёдору ты мог дать совет, но не мог повлиять на то, чтобы он ему следовал, а на Гремислава ты можешь повлиять и, со временем, возможно, твоё могущество заметно превзойдёт то, чем ты обладал в лучшие времена при Фёдоре.

– Да будет так, – сказал Бажен, заключая жену в объятия.

***

– Эй, ты, князь Заречный, – сказал Пимен с нотками издевательства, – тут к тебе воевода Бажен пришёл.

Гремислав нехотя открыл глаза и посмотрел на Пимена.

– Что ты там говоришь? – спросил он.

– Говорю то, что пришёл воевода Бажен, – ответил Пимен.

– О! – воскликнул Гремислав. – Я сейчас выйду к нему.

– Я так и передам, – сказал Пимен, прикрывая за собой дверь. Гремислав вскочил с кровати и стал тормошить Юдифь, спавшую рядом.

– Просыпайся, к нам гость пришёл, – сказал он ей. – Приведи себя в порядок и сделай счастливое лицо.

– Хорошо, – сказала Юдифь и начала одеваться. Гремислав также быстро надел штаны и рубашку.

– Быстрее давай, – обратился он к жене, – не заставляй гостя ждать.

– Я не могу быстрее, – сказала Юдифь. Гремислав раздраженно посмотрел на неё, а затем открыл дверь наружу.

– Пимен… Пимен… – позвал он, а когда Пимен обернулся, Гремислав продолжил. – Позови какую-нибудь служанку.

После чего он обернулся к Юдифь и сказал:

– Пусть тебе помогут одеться, а я пошёл. Выходи тоже, как только будешь готова.

– Хорошо, – отозвалась Юдифь. Гремислав вышел из комнаты и прошёл в зал, где его ожидал воевода.

– Друг мой воевода! – воскликнул Гремислав, – Рад видеть тебя.

– Здравствуй, князь, – сказал Бажен.

– Да, давненько мы с тобой не виделись, воевода, – сказал Гремислав. – В тот раз это было, кажется, у меня на свадьбе?

– Именно так, – ответил Бажен. Гремислав лучезарно улыбнулся. Бажен продолжил говорить. – Я к тебе по делу.

– По какому? – спросил Гремислав.

– Я слышал, что скоро ты едешь в Заречье, – сказал Бажен, – я хотел бы поехать с тобой.

Гремислав улыбнулся ещё шире.

– Ну конечно, – сказал он. – Как в прошлый раз. Я рад, что ты едешь со мной.

– Это не совсем так, – сказал Бажен. – Ещё не известно, поеду ли я.

– В каком смысле? – поинтересовался Гремислав.

– Я сейчас пойду к твоему отцу, попрошу его отправить меня с тобой, – сказал воевода, – а если он не согласится, я хотел бы попросить тебя уговорить его.

– О чем может быть речь, – сказал Гремислав, – конечно, я уговорю его.

В этот момент в зал вошла Юдифь. Она подошла ближе и кивнула Бажену головой в знак приветствия. Гремислав увидел это и сказал:

– Это разве так нужно здороваться с благородным человеком? Кланяйся!

Юдифь поклонилась.

– Кланяйся ниже, – сказал Гремислав.

Юдифь повиновались.

– Так то лучше, – сказал Гремислав, – но это ещё не все.

– Что я ещё должна сделать? – спросила Юдифь, после чего Гремислав отвесил ей подзатыльник.

– Поздоровайся, – сказал он.

– Здравствуй, воевода, – сказала Юдифь.

– Молодец, – сказал Гремислав жене, а затем обратился к Бажену. – Глядишь, со временем из неё и получится цивилизованная женщина.

– На это можно надеяться, – сказал Бажен.

Юдифь посмотрела на воеводу ненавидящим взглядом. Гремислав увидел это и выписал ей ещё один подзатыльник.

– Проявляй больше почтения к благородным людям, – сказал он ей. Юдифь вместо ответа метнула в него презрительный взгляд. Гремислав оттолкнул ее, девушка упала.

– Пошла прочь отсюда! – воскликнул Гремислав. – Я с тобой потом разберусь.

Юдифь молча поднялась и вышла из зала.

– Дам тебе один совет, князь, – сказал Бажен. – Не бей больше свою жену на людях. Тебя могут не правильно понять, особенно там, куда ты едешь.

Гремислав посмотрел на воеводу и улыбнулся.

– Что ж, я прислушаюсь к твоему совету, – сказал он, – но это будет сложно, если она будет продолжать оскорблять моих друзей своим присутствием.

– Что до меня, то я не был оскорблён, – сказал Бажен. Гремислав улыбнулся ещё шире и сказал:

– Если мой отец не отпустит тебя со мной в Заречье, то я уговорю его.

– Спасибо, – сказал Бажен, кланяясь, – а теперь я пойду и поговорю с Фёдором.

– Удачи, друг мой, – сказал Гремислав воеводе вдогонку.

***

Дождавшись времени, в которое князь Фёдор обычно начинал принимать людей Бажен вошёл в тронный зал.

– Государь, – сказал он кланяясь.

Князь посмотрел на вошедшего с выражением зубной боли на лице.

– А, это ты… – сказал он. Бажен ещё раз поклонился. Фёдор продолжил. – Ну, излагай.

– Государь, – начал воевода, – я слышал о том, что твой сын, князь Зареченский, в скором времени выезжает в свои земли, так ли это?

– Да, это так, – ответил Фёдор. Бажен слегка кивнул головой.

– Тебе не кажется, что Гремиславу может понадобиться дельный совет, в случае чего? – спросил он.

– Не волнуйся по этому поводу, – сказал Фёдор, – за ним присмотрит Третьяк.

– Ну… – протянул Бажен. – Вообще я думаю, что я больше подошёл бы…

– Больше подошёл бы для чего? – спросил князь.

– Для того чтобы стать советником Гремислава, – сказал воевода.

– Ты хочешь отправиться в Заречье вместе с ним? – удивился Фёдор.

– Да, у нас слаженная команда, – ответил воевода.

– Да ну, – князь махнул рукой, – я помню, чем закончился ваш поход. В том, что Гремислав стал правителем тех земель, нам помогло лишь чудо.

– Но… – начал было Бажен.

– Нет, – прервал его Фёдор. – Третьяк без тебя там прекрасно со всем справится. А ты охраняй западную границу, это тоже нужное дело.

«Нужное, но бесславное», – подумал Бажен, но вслух сказал:

– Будь по твоему, государь.

Поклонившись, воевода вышел прочь.

***

– Ну, как все прошло? – спросил Гремислав, когда Бажен вошёл в зал.

– Князь отказал мне, – ответил Бажен. – Он сказал, что с тобой будет Третьяк, а я буду охранять западную границу.

– Это мы ещё посмотрим, – сказал Гремислав, – Я поговорю с отцом.

– Надеюсь, он услышит тебя, – сказал Бажен.

Гремислав тотчас же направился к отцу. Увидев сына, тот отвлёкся от своих дел и приветствовал его.

– Здравствуй, сын мой, – сказал он.

– Здравствуй, батюшка, – отозвался Гремислав.

– Не ожидал увидеть тебя столь рано, – сказал Фёдор.

– Я, собственно говоря, по делу, – молвил Гремислав. – Видишь ли, батюшка, мне, в моем новом статусе, когда я останусь один на один с варварами, может понадобиться совет и помощь…

– Стой, можешь не продолжать, – Фёдор взмахнул рукой. – Ко мне только что приходил воевода Бажен. Он просил меня отправить его с тобой, но я ему отказал. Тебе будет давать советы воевода Третьяк.

– Но я хотел бы, чтобы моим советником был именно воевода Бажен, – сказал Гремислав.

– Зачем тебе это надо? – спросил Фёдор. – Ты не помнишь, что в прошлый раз ваше с ним путешествие обернулось провалом?

– Помню, – ответил Гремислав.

– Вот и все, – сказал князь. – Тебе не следует полагаться на людей, которые не оправдали ожиданий. Воевода Бажен – не оправдал моих ожиданий. Воевода Третьяк – мой верный соратник. К тому же он – воевода Заречного острога, а значит Заречье – это его воеводство, он хорошо знает местные обычаи и нравы. Так что именно он будет твоим советником.

– Заречье не является воеводством Третьяка, потому что он – золотопольский воевода, а Заречье – это мои земли, – заявил Гремислав.

– Вот ты как заговорил! – воскликнул Фёдор.

– Именно, – сказал Гремислав, – ты хоть мне и отец, но я теперь тоже князь. Так что я сам могу решать, кто будет в моем окружении.

– Вот так новости, – молвил Фёдор.

Гремислав стоял в позе победителя, уперев руки в бока. Фёдор оглядел его с головы до ног.

– Пшёл прочь, – сказал он спокойно, – чтоб к вечеру и духу твоего в городе не было.

Гремислав переменился в лице.

– Батюшка… – начал было он.

– Я чего, непонятно сказал?! – воскликнул Фёдор, вскакивая из своего кресла. – Пшёл прочь! А этому Бажену передай, что сгниет он на западной границе!

Гремислав боязливо попятился к двери.

– Вон отсюда! – крикнул Фёдор. Гремислав вылетел прочь из трапезной. Снаружи его ожидал Бажен.

– Мне не удалось убедить отца, – сказал Гремислав.

– Да я все слышал, – ответил воевода, – ничего страшного, буду стеречь западную границу.

– Не беспокойся, воевода, – сказал Гремислав, – это временно. Однажды я уговорю отца изменить своё мнение.

– Я верю твоему слову, – сказал Бажен.

После этого они разошлись.

***

Бажен вошёл к себе во двор, ему навстречу вышла Лада.

– Ну, что, как прошло? – спросила она.

– Я говорил с князем, он мне отказал, – сказал Бажен.

– А ты ходил к Гремиславу? – спросила Лада. Воевода грустно посмотрел на жену.

– Я ходил к нему ещё до разговора с Фёдором, обо всем договорился, – ответил Бажен, – но он тоже не смог убедить отца.

– Печально слышать такое, – сказала Лада.

– Это так… – Бажен задумчиво посмотрел в потолок. – Однако…

– Что такое, сокол? – спросила Лада.

– Да нет, ничего, – отмахнулся Бажен. – Не беспокойся, милая моя, я верну доверие князя, верно выполняя все его указания.

Лада недоверчиво посмотрела на мужа.

– Ты чего-то недоговариваешь… – сказала она. Бажен покачал головой в знак отрицания. Лада продолжила. – Говори.

– Раскусила меня, – сказал Бажен. – Я и в правду кое-что придумал, но прежде чем все расскажу, хочу кое-что уточнить.

– Ну-ну, – сказала Лада.

– Я все тебе расскажу, обещаю, – сказал Бажен, выходя со двора на улицу.

Глава 19

– Будь осторожен с этим зельем, – целитель хмуро оглядел посетителя, лицо которого было скрыто капюшоном, – один глоток и человека ждёт верная смерть.

– Удивительно, что у тебя – целителя, можно найти зелье способное убить, – сказал посетитель.

– Ничего удивительного, – ответил целитель. – Мне необходимы яды, чтобы я смог найти к ним противоядие. А вот зачем яд тебе, я даже знать не хочу.

– Вот и правильно, – сказал посетитель.

– С тебя десять рублей и, после этого, уходи, – целитель явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Десять рублей? Почему так дорого? – возмутился посетитель.

– Потому, что затеял ты недоброе, – ответил целитель.

– Что ж, – усмехнулся посетитель, – твоя правда.

Он достал кошель и отсчитал требуемую сумму.

– Ты меня не видел, – сказал он выходя.

– Само собой, – целитель подождал, пока закроется дверь и, после этого, вздохнул с облегчением.

Выйдя на улицу, незнакомец свернул с главной дороги и, петляя по подворотням, выбрался к западным воротам. Оглядевшись по сторонам, он отыскал нужного человека, скрытого тенью в одном из переулков.

– Ну здравствуй, Бажен, – сказал незнакомец.

– Ты достал яд? – спросил воевода. Незнакомец показал пузырёк с прозрачной жидкостью.

– С тебя двадцать пять рублей, – сказал он.

– Так дорого? – удивился Бажен.

– Достать яд не так уж и просто, – ответил незнакомец.

– Не ври мне, Лохматый, – сказал Бажен. – Я и сам мог купить яд у целителя.

– Но тогда он бы знал, что это именно ты купил этот яд, – ехидно произнёс Лохматый.

Лицо воеводы скривилось в гримасе.

– Ладно, вот тебе деньги, – сказал он.

– А вот тебе яд, – сказал Лохматый, передавая пузырёк. Бажен, однако, не взял яд. Вместо этого он сказал:

– Вот что, Лохматый, оставь его у себя, ведь именно ты устранишь того, на кого я укажу.

– Ты хочешь, чтобы я убил кого-то таким способом? – спросил Лохматый, указывая на пузырёк.

– Тебе что-то не нравится? – спросил Бажен.

– Мне, честно говоря, все равно, – сказал Лохматый, – но ты лишаешь меня удовольствия самому выбрать оружие.

– Ничего страшного, переживешь, – сказал Бажен.

– Уж не сомневайся, – Лохматый усмехнулся. – Говори, кого нужно устранить?

– Воевода Третьяк, – сказал Бажен. – В данный конкретный момент он находится где-то в Заречье. Сколько это будет стоить?

– Я думаю… – Лохматый сделал вид что задумался. – Триста.

– Да это же ограбление! – воскликнул Бажен. Лохматый пожал плечами.

– Иногда я промышляю и ограблениями, – сказал он, – но это не повод орать на всю улицу.

– Ладно, – сказал воевода. – Приходи сюда завтра, я соберу деньги.

– Буду с нетерпением ждать, – сказал Лохматый удаляясь, после чего скрылся в тени переулка. Бажен посмотрел ему вслед, а потом двинулся в противоположном направлении.

Вернувшись домой, Бажен сказал Ладе, что его задумка не удалась и, поэтому, придётся остаться в Доброславграде. Лада грустно вздохнула и вернулась к домашним обязанностям.

Ночью, когда все спали, воевода залез в сундук, где хранились его сбережения и, отсчитав триста рублей, сунул их в кошель, который имел обыкновение носить с собой. После этого он лёг рядом с женой и закрыл глаза.

***

Следующий день ознаменовался отъездом Гремислава из Доброславграда. Князь Фёдор сухо пожелал сыну счастливого пути. Княгиня Цветана махала платочком. Толпа собравшихся за воротами людей забрасывала колонну цветами.

Князь Зареченский с женой ехали в повозке, управляемой Пименом. Далее следовал десяток конных дружинников. Следом ехали несколько телег с жёнами и детьми некоторых дружинников. Замыкал колонну отряд пеших воинов, возглавляемых Ратмиром. Всего в отряде было пятьдесят воинов.

Спустя какое-то время, отряд скрылся вдали, а провожавшие начали расходиться по домам.

Воевода Бажен не присутствовал при отъезде Гремислава. В это время он вновь встретился с Лохматым на другом конце города и передал тому требуемую сумму. Лохматый заявил, что дело будет сделано в самом лучшем виде, после чего последовал по той же дороге, по которой немного ранее проехал Гремислав со свитой.

После встречи с Лохматым, Бажен тут же выехал на западную границу. Теперь он будет добросовестно выполнять свои обязанности, чтобы, после смерти Третьяка, у князя Фёдора не было сомнений в том, что он, Бажен, является верным человеком, которого можно отправить в Заречье и которому можно доверить место советника его сына.

***

Через четыре дня отряд Гремислава неспешно добрался до Заречного острога. В крепости оставалось лишь двадцать воинов, остальные были сейчас с Третьяком на востоке. Подгонять Гремислава было некому, поэтому он провёл в Заречном остроге ещё четыре дня, существенно сократив запасы вина в местном погребе.

В предпоследний день его пребывания в остроге, к нему на приём пришёл один человек, представившийся торговцем из Агоры по имени Агафон. Человек был абсолютно безволосый, не считая бровей, чем похож был на одного из жрецов Четырехликого. Агафон просил разрешения присоединиться к отряду Гремислава, когда тот поедет на восток, для установления торговли с его новыми подданными.

Гремислав не был против, а лишь поинтересовался, нет ли среди товаров купца хорошего вина. Вино было. Тогда князь разрешил Агафону присоединиться к его отряду, в обмен на бочку лучшего нотостийского вина.

На следующий день, отряд Гремислава погрузился на лодки и направился вверх по Острожному притоку.

Князь Зареченский расположился на носу передней лодки и внимательно осматривался. Путешествие наводило на него скуку. Поболтать в дороге, кроме Пимена, было особо не с кем, но и тот предпочитал проводить больше времени с другими дружинниками. С женой своей Гремислав не разговаривал вообще. Был ещё Агафон, но тот плыл на своей лодке, да и о чем можно было говорить такому благородному человеку как Гремислав, с обычным торгашом?

Путь вверх по притоку занял ещё пять дней, после чего Гремислав со своими людьми, наконец-то, достиг пункта назначения – деревни, с которой когда-то началась вся эта Заречная эпопея.

Нужно сказать, что к этому времени это была уже не совсем деревня. Первые укрепления возвёл ещё сам Гремислав, в начале лета. А теперь, когда через эту деревню стали поступать припасы и подкрепления, обеспечивающие господство армии Третьяка в этой части Заречья, воевода, используя местных жителей в качестве рабочей силы, построил на этом месте новую крепость и сам обосновался в большом доме.

Узнав о прибытии Гремислава, Третьяк вышел ему навстречу.

– Добро пожаловать, князь Гремислав! – воскликнул он, подождав пока князь, в сопровождении своей свиты, приблизится. Затем Третьяк обратился к Юдифь, следовавшей за спиной Гремислава. – Добро пожаловать домой, княгиня Юдифь.

Юдифь слегка улыбнулась. Гремислав бегло оглядел новые укрепления.

– Я смотрю, ты тут основательно укрепился, – сказал он.

– Конечно, – сказал Третьяк. – Через это место осуществляется вся моя связь с внешним миром. К тому же, я хочу, чтобы не получилось так, как у вас с Баженом. Поэтому я и обосновался здесь, а не в крепости Творимира.

– Мудрое решение, – сказал Гремислав.

– Предлагаю и тебе тоже обосноваться здесь, – сказал Третьяк. – Я уже начал потихоньку возводить каменные палаты, неподалёку от большого дома. Так что, уже в следующем году ты сможешь жить здесь не хуже, чем в Доброславграде.

Гремислав ещё раз огляделся.

– Доброславград – большой, – сказал он, – а тут – только новая крепость и пара десятков старых крестьянских домов.

– Это пока что, – уверенно сказал Третьяк. – Мы тут всерьёз и надолго.

– Это несомненно, – кивнул головой Гремислав. – Ты уже придумал название для этой крепости.

– Мы тут называем эту крепость новой, а крепость Творимира – старой, – сказал Третьяк.

– Новая крепость? – спросил Гремислав.

– Да, – ответил воевода. Гремислав прошёлся взад-вперёд, оглядываясь по сторонам, а затем, вдохнув полной грудью свежий воздух, сказал:

– Знаешь что, воевода, мне тут нравится. Здесь будет моя столица. Со временем она превратится в большой, новый город, поэтому, я нарекаю это место Новгородом.

– Что ж, Новгород – хорошо звучит, – сказал Третьяк. – А теперь пойдём, отпразднуем твоё прибытие.

Они вошли в новые ворота и устремились к большому дому.

***

В конце месяца Никанор созвал ополчение, а через пару дней после этого подошёл отряд ополченцев Остапа.

– Вот и пришло время выдвигаться, – сказал Никанор. – Жаль лишь то, что к золотопольцам пришло на днях крупное подкрепление.

– Это не должно нас останавливать, – сказал Остап. – Нужно отрубить голову гидре, пока не поздно.

– Я с тобой полностью согласен, – сказал Никанор.

На следующее утро войско, под руководством Остапа и Никанора, двинулось на север. Выйдя к Острожному притоку, они переправились на другой берег к востоку от Новгорода. После этого начали скрытно приближаться к новой крепости, с целью застать гарнизон врасплох. К вечеру позиции были заняты. Остап и Никанор решили атаковать на рассвете.

***

Гремислав, в прошедшие с момента приезда дни, успел посетить Старую Крепость и вернуться обратно, в Новгород. В это же время, купец Агафон развил свою деятельность, устроив магазин в одном из домов, где торговал привезённым с собой добром, а также скупал шкуры диких зверей у местных охотников, отправляя их в Золотополье. Также, в соседнем доме он устроил трактир, где успешно спаивал местных жителей дешевым пивом.

В большой дом Агафон доставил, в качестве подарка, большую бочку дорогого нотостийского вина. Воевода Третьяк был в таком восторге от этого щедрого подарка, что начал приглашать Агафона на каждый вечерний пир.

– У меня тост, – возвестил Агафон. – За великое будущее Зареченского княжества!

– За Заречье! – подхватил Третьяк.

– За наши успехи! – Гремислав поднялся со своего места, одной рукой поднимая бокал, а другой вцепившись в плечо своей жены, сидевшей рядом, чтобы не упасть. Юдифь охнула от боли и возмущения. Гремислав осушил кубок и потребовал ещё. Остальные сделали то же самое.

– Эй, ты, музыкант, музыку! – потребовал Гремислав, а затем обратился к своей жене. – Пойдём танцевать.

Юдифь покорно последовала за Гремиславом. За княжеской четой в пляс пустились и остальные. Третьяк вышел в центр комнаты, где отколол трепака в лучшем виде.

Один лишь Агафон не учавствовать в общем веселье. Под прикрытием шума и тени, он, вдоль стен, прошёл к тому месту, которое занимал Третьяк и вылил в его кубок пузырёк бесцветной жидкости. Совершив это, он вернулся на своё место за столом.

Проделанное Агафоном осталось незамеченным почти всеми. Лишь одна Юдифь видела это.

Сообразив, что дело тут нечисто, она, как только Гремислав выпустил ее из объятий, подошла к столу и поменяла кубки Третьяка и Гремислава местами, после чего устремилась обратное к мужу.

Агафон видел все это со своего места. Он встал и хотел поменять кубки обратно, но музыка кончилась и все устремились на свои места. Момент был упущен. Тихо выругавшись, Агафон занял своё место. Он не сводил глаз с Юдифи. Юдифь, в свою очередь, не сводила глаз с бокала Гремислава.

Гремислав вновь поднялся и сказал:

– Э-э… За Заречье!

Сделав глоток, он резко выплюнул содержимое бокала на стол.

– Что за дерьмо?! – воскликнул он. Все разом уставились на него. Гремислав, с выражением отвращения на лице, разглядывал свой кубок. – Это не тот кубок, из которого я раньше пил!

Присутствующие начали переглядываться. Гремислав, пьяным взглядом, оглядел лица окружающих. Затем, его лицо пронзила гримаса боли. Он начал яростно сплевывать, а после, вывалив язык, пальцами начал соскребать с него нечто невидимое. Все начали толпиться вокруг, но тут возник Пимен, который отгородил Гремислава от любопытных.

– Что происходит? – спросил Третьяк.

– Яжык жжеца! – возвестил Гремислав, бешено взирая на воеводу.

– Лекаря сюда! – крикнул Третьяк. Кто-то из дружинников побежал за лекарем. Юдифь огляделась, пытаясь разглядеть в толпе Агафона, но не смогла этого сделать.

Вбежал лекарь и прошёл к князю.

– Уберите всех этих людей отсюда, – сказал он. Пимен, Ратмир и Третьяк вытолкали лишних людей прочь. В это время лекарь осмотрел Гремислава, у которого начался жар.

– Это яд, – сказал он.

– Я выпил отсюда… – Гремислав ткнул пальцем в кубок. Лекарь понюхал остатки содержимого.

– Судя по симптомам, это экстракт смертоцвета, – сказал он, а затем спросил у Гремислава. – Ты не глотал?

Тот отрицательно мотнул головой.

– Замечательно, – сказал лекарь. – Жить будет, если не проглотил, а то выжгло бы все внутренности. Отнесите его в постель, на всякий случай сделаем промывание желудка, а потом я приготовлю микстуру для полного выздоровления.

Ратмир и Пимен подняли Гремислава и потащили в другую комнату, где положили на постель. Лекарь пошёл с ними. Юдифь и Третьяк остались в большой комнате.

– Ты не видела ничего странного? – спросил Третьяк. Юдифь опустила глаза и мотнула головой.

– Нет, – произнесла девушка.

Третьяк с подозрением посмотрел на неё.

– Мне кажется ты врешь, – сказал он. Юдифь внутренне сжалась. Ей показалось, что Третьяк может прочитать ее мысли, поэтому она не поднимала свой взор.

Воевода же нависал над девушкой. Он чувствовал, что она недоговаривает чего-то важного и хотел добиться от неё правды.

В это время, за спиной воеводы послышался легкий шум шагов. Третьяк развернулся. Перед ним стоял Агафон, который резко выбросил вперёд руку, с зажатым в ней кинжалом. Третьяк не успел среагировать, лезвие воткнулось воеводе в шею. Агафон нанёс ещё два быстрых удара в ту же область. Третьяк схватился за шею, но кровь заструилась между пальцев, окрашивая кольчугу в красный.

– Она тебе действительно соврала, – сказал Агафон, глядя в глаза медленно оседавшему на землю Третьяку. – Это она хотела отравить князя. Ядом, который предназначался тебе.

Юдифь с ужасом смотрела на происходящее, не в силах произнести ни слова. Агафон отнял слабеющие руки воеводы от ран на шее и кровь из перебитой артерии забрызгала лицо купца. Третьяк тихонько захрипел, после чего, растянувшись в луже крови, замолк навеки.

Агафон шагнул к Юдифи.

– Из-за тебя все пошло не по плану, грязная девка, – сказал он.

– Я… Я буду кричать… – прошептала она.

Агафон перерезал ей горло.

– Не будешь, – сказал он, а затем нанёс несколько ударов кинжалом в живот. Юдифь начала оседать на пол. Агафон подхватил её и аккуратно положил на пол. Затем он, вытерев лицо и руки от крови, вышел на улицу. Там он прошёл к воротам и обратился к стражнику:

– Выпусти меня, я хочу провести ночь снаружи.

Агафон, время от времени, выходил из крепости после захода солнца, давая небольшие взятки. Все об этом знали, поэтому и в этот раз стражник беспрепятственно выпустил Агафона.

– Вот, – сказал купец, протягивая стражнику пару монет, – выпей за здоровье князя.

После этого он проследовал к реке и, отвязав заранее подготовленную маленькую лодку, усердно налёг на вёсла, устремившись вниз по течению.

***

Аврора резко открыла глаза и с глухим стоном села на кровати. Она знала, что означает этот сон. Она потеряла последнего родного человека на всей земле. Она потеряла сестру. Навсегда…

***

Когда лекарь промыл Гремиславу желудок и принялся готовить целительное снадобье, Пимен и Ратмир вышли в большую комнату. Уведён трупы Третьяка и Юдифи, Пимен отправил Ратмира поднимать тревогу, а сам пошёл обратно, к князю, чтобы сообщить ему о совершенном кем-то злодеянии.

Гремислав, более-менее пришедший в себя после промывания желудка, глухо застонал. Третьяк был единственным, опытным человеком в его окружении, способным давать дельные советы. А его жена… Она не любила его, он ее тоже не любил, но она была его женой, которая должна была дать ему наследника.

«Клянусь что я найду того, кто это сделал и замучаю его до смерти», – подумал Гремислав.

– Узнай, кто это сделал, – сказал он Пимену, – я хочу, чтобы ты доставил мне эту мразь живьём…

Силы покинули князя и он растянулся на кровати, со значением глядя на Пимена.

Пимен, знавший Юдифь намного лучше Гремислава, относился к ней намного лучше. Несмотря на то, что она ненавидела его, как и любого другого золотопольца, он воспринял ее убийство как личное оскорбление. На смерть Третьяка же ему было наплевать. Хорошие воины погибают чуть ли не каждый день. Поглядев, со значением, в глаза Гремислава, Пимен сказал:

– Я тебе клянусь, я достану того, кто это сделал.

После этого Пимен вышел прочь из дома.

Предположив, что убийца мог уже сбежать из крепости, он отправился к воротам. Там уже был Ратмир, который расспрашивал стражника.

– Только один человек вышел после того, как солнце село, – сказал стражник. – Это был Агафон.

– И ты его выпустил? – спросил Пимен.

– Все его всегда выпуск… – сказал стражник.

– Болван! – оборвал его Пимен. – Срочно, нужно найти этого Агафона.

Несколько дружинников, которых собрал Ратмир, пустились обыскивать порт, трактир и магазин Агафона. Не найдя его там, они начали обыскивать и крестьянские дома. Безрезультатно.

В конце концов, дружинники приволокли в крепость всех тех, кто изначально приплыл с Агафоном, и начали их расспрашивать с пристрастием.

Несмотря на особое рвение установить местонахождение беглеца, все было тщетно. Агафон исчез.

Пимен вернулся в большой дом и поведал Гремиславу о том, что убийцей, вероятно, является Агафон. Гремислав взвыл от ярости.

– А ведь это я его привёз сюда с собой! – сокрушался он.

Между тем, наступало утро.