Читать книгу: «Шаг последний, шаг первый», страница 9

– Знаешь, Ян, я вынуждена тебя разочаровать: я думаю, нам не стоит больше встречаться. Наверное, ты рассчитывал на другое. Но хоть нам и было неплохо вместе, ты мне не подходишь.

Анна почти что по-сестрински похлопала его по плечу, словно утешая, и зашла в дом, громко хлопнув дверью перед его носом. Ян на мгновение оторопел, а затем не сдержался и засмеялся. Такая же реакция была на следующий день и у Митяя. Уж тот-то потешился вволю.

– Она тебя бросила! – повторял он после очередного приступа хохота.

Ян не знал, радоваться ли произошедшему или сокрушаться. Чтобы не думать больше об этом казусе и о самой Анне, Ян решил посвятить своё время подарку для Юлии. До Нового года было ещё далеко, но он уже сейчас предвкушал первую новогоднюю неделю. Мастерская в эти дни пустела. Все работники расходились по домам праздновать со своими семьями, а Ян с Юлией, как и договорились пару лет назад, разжигали ярче камин, варили горячий пунш с корочками лимона и апельсина, приправляя его ягодами вишни и смородины, розмарином, хмелем или шалфеем, усаживались в кресла, ели пироги и разговаривали с утра до вечера, наблюдая, как за окном властвует зима, то закручиваясь вьюгой, то рассыпаясь мелким снежком, то замирая в воздухе крепким колючим морозом. Яну нравилось смотреть на Юлию в свете пламени огня, видеть отражение искр в её глазах и слышать её голос, мягкий и тёплый.

– Когда мы с тобой только встретились, я уже тогда знала, что ты достигнешь многого в жизни, – сказала ему Юлия год назад, когда они так сидели у камина в первый день года.

– Если у меня будет правильный друг – так ты, помнится, уточняла, – дополнил Ян.

– Верно, – рассмеялась Юлия. – Не буду отрицать своё скромное участие. Однако мне всё равно непонятно, как ты умудряешься всё это придумывать и создавать!

Ян внимательно посмотрел на подругу. Снова наступил тот момент, когда он мог рассказать ей о Голосе. Это казалось не очень сложным, достаточно было нескольких фраз. Однако как он не смог признаться в прошлый раз, так не смог это сделать и сейчас.

Тем временем приближалась дата очередной поездки господина Пинкина в Долину. В этот год торговец решил рискнуть и закупил ещё бо́льшую партию игрушек. Они заняли едва не половину его саней. За пару дней до отъезда, когда почти всё было загружено, торговец вдруг сделал Яну неожиданное предложение:

– А не хочешь ли ты отправиться вместе со мной на ярмарку?

Ян оторопел и не знал, что ответить.

– Поездка будет тебе полезна, – продолжил господин Пинкин. – Она подарит новые впечатления, а заодно и новые идеи. Как и Павлу когда-то.

– Мой отец был в Долине?

– Пару раз. Ты не знал? Ему нужны были кое-какие детали для своих изобретений. Он пытался мне объяснить, но я каждый раз привозил не то. Вот он и решил съездить сам.

– А там, в Долине, разве не опасно? Не все оттуда возвращаются.

– Но я-то возвращаюсь каждый раз, – рассмеялся торговец. – Давай – смелей!

Ян попросил отсрочку у господина Пинкина, чтобы принять решение. Но на следующее утро, после разговора с Юлией, которая пришла в восторг от этой идеи, он согласился. Через день, оставив Митяя за главного, они отправились в путь.

Дорога извивалась по лесу вдоль сосен и елей. Лошади шли бодро – они прекрасно знали дорогу. Господин Пинкин был весел. Он явно предвкушал встречу со своими родными. На его лице Ян увидел выражение, которого не замечал раньше. Морщины господина Пинкина вдруг разгладились, в глазах мелькала радость, а губы расплывались в улыбке. В отличие от спутника, настроение Яна было скорее настороженным, чем восторженным. Впервые в жизни ему было холодно, и чем дальше они были от Загорок, тем холоднее ему становилось. И дело было вовсе не в погоде. Холод рос внутри него. Его сердце словно сжималось и отказывалось перекачивать кровь по телу.

Ближе к вечеру лес остался позади, и Ян увидел перед собой открытое пространство, от которого захватывало дух. Они были на вершине горы, а перед ними высились другие горы и отвесные скалы. Они были из серо-голубого камня с расщелинами, куда забивался снег. Их острые вершины вонзались в небо словно каменные кинжалы. Сверху они были слегка прикрыты рваным белёсым туманом, который настойчивый ледяной ветер раздувал, словно волосы в воде. Ян заметил между скал двух огромных птиц. Широко расправив крылья, они кружили над горами, что-то высматривая внизу и иногда издавая гортанный крик.

– Как красиво, – невольно вырвалось у Яна.

Господин Пинкин хихикнул.

– Ты ещё не видел этого, – он махнул на запад.

Ян пригляделся, однако ничего не увидел. Но потом порыв ветра растревожил снег на скалах, и, когда тот улёгся, вдалеке, ближе к горизонту, Ян увидел нечто. Это нечто было огромное, необычное, почти бесконечное. Небо над ним было серого цвета, словно облако из дыма. В то же время долина светилась и сияла в ночи оранжевыми, красными и жёлтыми огнями, как будто вдоль всех улиц горели костры или факелы.

– Это она, Долина? – шёпотом спросил Ян.

– Это город, – ответил господин Пинкин.

– Он такой огромный! – Ян был потрясён.

– На самом деле – нет. По сравнению с другими городами не такой уж он и большой. Сейчас мы переночуем, а утром отправимся в путь.

– Я не могу туда пойти, – вдруг проговорил Ян.

– Но мы не можем повернуть назад! – воскликнул господин Пинкин.

– Вы поезжайте вперёд. А я вернусь в Загорки. Не волнуйтесь, я найду дорогу по нашим следам, – Ян проявлял упрямство.

– Не глупи, – раздражённо произнёс господин Пинкин, – я не могу бросить тебя тут.

– Ещё как можете, – отрезал Ян.

Торговец был слишком уставшим после дня пути, поэтому не стал продолжать спор. Он верил, что утром всё обойдётся. Однако на рассвете Ян не поменял своего решения. После завтрака они распрощались. Господин Пинкин устремился в Долину, тогда как Ян, взяв с собой сумку с провизией, побрёл назад.

На полпути в Загорки с ним вдруг заговорил Голос.

– А я-то надеялся, что ты сможешь увидеть Долину. – Голос звучал неожиданно серьёзно и как-то взросло.

– Я и увидел, – пожал плечами Ян.

– Лишь издалека. И сразу испугался, – усмехнулся Голос.

– И чего же? – с издевкой спросил Ян. – Господин Пинкин рассказывал, что даже его в Долине считают смешным чудаком. Я был к этому готов.

Голос умолк, словно размышляя, а затем продолжил:

–Ты побоялся увидеть то, что поразит тебя до глубины души. Нечто действительно великолепное. То, что ты сам никогда не сможешь сотворить.

11. Крах

На следующий год Ян отмечал пятилетие свой мастерской. Это были самые насыщенные пять лет его жизни, и они, полные ежедневных забот, вызовов, трудов и удач, пролетели быстро. Ещё недавно он был никем, непослушным ребёнком, сиротой, которого все жалели. Теперь же он стал уважаемым человеком и признанным мастером. Его дружба с господином Пинкиным крепла, и он впервые чувствовал себя ровней торговцу. Работников в его мастерской прибавилось. С каждым годом игрушки требовались всё в большем количестве и разнообразии. Удивлять было непросто, и Яну приходилось в течение всего лета ломать голову над новыми поделками. Кроме привычных всем фигурок птиц и зверей, он изобретал всё более сложные и замысловатые снежные гирлянды, кружевные нити, снежинки и сосульки. В этом году он впервые сделал ёлочные игрушки в виде шаров. Когда-то он с недоверием относился к столь простой фигуре, да и Митяй смотрел на них косо. Однако затем они оба признали, как много возможностей для творчества им открывается. На поверхности шара они вырезали узоры и объёмные рисунки. В итоге обычные белые снежки, которые раньше годились бы только для того, чтобы запустить ими в какого-нибудь прохожего, превращались в прекрасные украшения для ёлки.

После того, как Ян проводил господина Пинкина в Долину, загрузив его сани до предела, он вздохнул с облегчением. Подготовка к ярмарке всегда была для него самой сложной задачей, выполнив которую, он позволял себе и своим работникам несколько дней отдыха. Обычно он посвящал эти дни украшению ёлки рядом с домом, так как знал, что вплоть до Нового года у него больше не будет свободного времени. Юлия с нетерпением ожидала этого дня. В этот раз для своей ёлки он сделал ажурную ледяную гирлянду и сотню снежных звёзд. Юлия с радостью принялась развешивать их. Во двор Яна вбежали ребятишки. Ян нахмурился: он-то рассчитывал провести наедине с Юлией это время. В отличие от него, Юлия не расстроилась и помахала рукой детям, которые с шумом и гамом стали носиться вокруг. В этом году двор представлял собой дно озера. Вокруг росли водоросли из снега, плавали рыбы и головастики, цвели водяные лилии, ползали раки и прыгали лягушки. А если посмотреть на небо, то можно было увидеть стрекоз, бабочек и водомерок: Ян с Митяем натянули между крышей и фонарными столбами сеть, чтобы было, куда их подвесить. Ребятишки, вдоволь наигравшись с рыбами и даже ненароком разбив одну, попросили Яна слепить водяного.

– Хорошая идея, – поддержала их Юлия. – Его здесь явно не хватает.

Нехотя Ян согласился. Во время лепки снеговика с рыбьим хвостом Ян наблюдал за Юлией. Она подошла к сосне: она любила растирать между пальцами хвоинки, чтобы вдохнуть их праздничный запах. Девушка была такой красивой, что у Яна захватывало дух. Он давно понял, что безвозвратно влюблён в неё, и не знал, стоит ли рассказать ей о своих чувствах. Юлия тепло к нему относилась, но Ян был уверен, что она не была в него влюблена. Он видел это в её глазах, в спокойной улыбке. Она всегда была с ним добра и ласкова, но так же приветливо она относилась к любому другому своему другу. Юлия заметила, что Ян за ней наблюдает, и тот вспыхнул. Она вприпрыжку подбежала к нему.

– А водяной-то у тебя получается кривой, – засмеялась она. От неё пахло хвоей и свежестью.

Ян посмотрел на снеговика и увидел, что его голова действительно сидит косо. Юлия похлопала друга по плечу.

– Не расстраивайся. Может, на следующий год у тебя выйдет лучше, – пошутила она.

От прикосновения Юлии сердце Яна на мгновение замерло, а затем забилось часто-часто. Его бросило в жар, щёки раскраснелись. Он отвернулся, чтобы Юлия этого не заметила. Он изо всех сил старался казаться безмятежным, но внутри весь дрожал и трепетал. Тогда он не знал, что этот момент станет для него последней счастливой минутой перед долгими годами забвения.

Этой зимой господин Пинкин вернулся из своей поездки раньше обычного. Ян в тот день относил сделанные на заказ игрушки в заречье, чтобы отдать их лекарю и мельнику. День был ясный и тёплый, и настроение у Яна было отличное. Он увидел господина Пинкина издалека и пошёл навстречу, по пути гадая, с чем связано его раннее прибытие. Чем ближе был торговец, тем тревожнее становилось у Яна на душе. Когда сани подъехали, он увидел мрачное лицо торговца и понял, что случилась какая-то беда.

– Вы в порядке? – спросил Ян, чувствуя, как внутри него ёкнуло сердце. Он практически был уверен в том, что сейчас ему скажет господин Пинкин, но всё равно надеялся, что его страхи были необоснованными. У него не укладывалось в голове, что вот так, в один миг, мог рухнуть труд пяти лет.

– Да, я в порядке, – устало ответил господин Пинкин, слезая с саней. Ян увидел на лбу торговца пот. – Послушай, Ян… – Торговец помедлил, словно подбирая слова. – Это не повод расстраиваться.

– Но вы-то, судя по всему, расстроены. Говорите прямо. Я уже взрослый, – Ян был настроен решительно.

Господин Пинкин кивнул и сбросил покрывало с саней. Ян увидел ящики, доверху наполненные его игрушками. Он не сразу осознал, что это означает.

– Почему вы их возвращаете? – спросил, наконец, он. – Неужели отменили ярмарку?

– Ярмарка состоялась, – ответил господин Пинкин. – И там не только я продавал новогодние игрушки из снега.

Торговец расстроенно покачал головой. Перед его глазами так и стояла картина: огромная площадь со снующими туда-сюда людьми, множество разноцветных палаток, шум, гам, огни и витрины с ёлочными игрушками – точь-в-точь как у него.

– Не понимаю, – пробормотал Ян.

– Другие мастера повторили твой метод изготовления, – пояснил господин Пинкин. – Они начали продавать раньше, чем я приехал. И мои игрушки были не нужны. Мне удалось продать только ящик.

– Но ведь я их придумал! – крикнул Ян. – Я был первый!

– Первый, но уже не единственный, – возразил господин Пинкин. – Такое случается.

Ян выхватил из саней снежного зайца и что есть мочи ударил им по перекладине, разбив игрушку вдребезги.

– Э-э, потише, – гаркнул господин Пинкин. – Не только ты пострадал. Мне не удалось закупить всё, что я планировал. Даже не все лекарства для нашего доктора привёз.

– И что же сейчас делать? – повернулся к нему Ян.

– Пока у меня нет ответа на твой вопрос, – покачал головой господин Пинкин. – Надо думать. Ты всё ещё можешь продолжить делать игрушки для жителей Загорок. Но Долину нужно будет удивить чем-то новым.

– Новым? О да, я создам новое. Вот увидите! – разозлённо проговорил Ян. – Он схватил два ящика с игрушками и направился к мосту.

– Ян, куда ты их понёс? – крикнул ему вслед господин Пинкин. – Ты же не собираешься их ломать?

– Раз они никому больше не нужны, я их просто растоплю, – бросил Ян.

Торговец задумчиво смотрел, как Ян удаляется. Он покачал головой и пробормотал себе под нос:

– Не такой уж и взрослый.

Ян вернулся в мастерскую и подбросил дров в камин. Когда пламя разгорелось в полную силу, он высыпал игрушки из ящиков в вёдра и поставил их в огонь. Он смотрел, как его поделки плавились, а затем обратились в воду со сгустками бледно-жёлтой смолы. Ян чувствовал, как от злости на весь мир внутри него всё клокочет. Кровь прилила к голове, и она не на шутку разболелась. Чтобы сбросить негодование и ярость, он принялся последними словами проклинать людей, укравших его идею. Он что есть мочи орал вслух ругательства, которые никогда раньше не использовал. Однако и это ему не помогло. Он сел на пол, облокотившись на кресло, закрыл глаза и начал рисовать у себя в голове картинки. Он представлял, как чужие игрушки рассыпаются в руках или покрываются плесенью, как они липнут к вещам и как теряют форму даже на морозе, и после этого все понимают, что только он настоящий мастер. Его мечты прервал звук кипящей в ведре воды. Вновь оказавшись перед горькой реальностью, Ян при помощи кочерги опрокинул вёдра. Огонь зашипел и сразу же потух, превратив содержимое камина в кашу из сажи, углей и золы. Часть воды стекла на пол, образовав чёрную маслянистую лужу.

– Неприятное зрелище, – услышал Ян голос Юлии.

Ян вздрогнул и повернулся.

– Я о камине, – сказала Юлия. – Что ты сделал?

– Не хочу сейчас говорить об этом, – ответил Ян. – Ты что-то хотела?

– Вообще-то да, – ответила Юлия, подходя к нему. – Я принесла тебе подарок на Новый год. Я знаю, что ещё рано, но она не хотела ждать.

Юлия достала из-под кофты белого котёнка с чёрно-рыжими пятнами. Одно из таких пятнышек располагалось прямо на левой щеке, придавая котёнку почти разбойничий вид. Зелёные глаза без капли страха уставились на юношу.

– Это Маруська.

Юлия опустила Маруську на пол. Кошечка потянулась и мяукнула. Робкими шажками она направилась к камину.

– Мне ещё животных не хватало, – сказал Ян. – У меня и так полно дел.

– Это же кошка, – запротестовала Юлия. – Какие могут быть с ней заботы? Это она будет о тебе заботиться. За работой ты забываешь поесть, а она будет тебе об этом напоминать.

– Ладно, – махнул рукой Ян. – Пусть остаётся. Главное, чтобы не лезла к моим поделкам.

Юлия заглянула в глаза Яна.

– Ты как? По пути я встретила господина Пинкина. Он рассказал, что произошло на ярмарке.

– Ты о том, что они украли мой способ изготовления игрушек? Представляю, как теперь наша деревня будет потешаться надо мной, – сокрушённо покачал головой Ян.

– Что ты такое говоришь? – всплеснула руками Юлия. – С чего бы им радоваться?

– Потому что они все завидовали мне! – воскликнул Ян. – Тому, что я смог достичь успеха! Я видел их косые взгляды и как они шептались за углом. Но недолго им злорадствовать: до Нового года ещё есть время, я успею создать нечто особенное. Долина забрала мой секрет, а я заберу секрет Долины.

– Что ты задумал? – спросила девушка, чувствуя себя немного неуютно из-за нездорового блеска в глазах Яна.

– Увидишь, – угрюмо ответил Ян.

– Ты даже мне не расскажешь? – настаивала Юлия.

– Всему своё время, – отрезал Ян. – А сейчас уходи. Пожалуйста.

– Хорошо, – согласилась Юлия. – Я уйду. А ты будь осторожен и не забывай про Маруську.

Оставшись один, Ян задумчиво посмотрел на полупустой чёрный камин. Наверное, именно так выглядит издалека деревня Загорки после заката. В отличие от Долины, которая сияла и мерцала в ночи тысячью огней. То зрелище Яну трудно было забыть. И не менее трудно, наверное, будет повторить. Однако Ян верил, что у него получится. Он поворошил угли, пытаясь выцепить парочку сухих, но не нашёл ни одного. Тогда он выгреб всё содержимое из камина в пустое ведро, сложил горкой новые дрова и развёл огонь. Кошка с любопытством следила за его движениями, не издавая ни звука.

– Если ты и дальше будешь такой тихой, у нас с тобой проблем не будет, – впервые обратился к своему новому питомцу Ян.

Увлекшись новым делом, он почти не заметил, что в мастерскую пришли его работники. Он и забыл, что неделя отдыха подошла к концу и пора было вновь приступать к работе. Митяй подошёл к Яну и окликнул его. Однако Ян даже не стал оборачиваться.

– Я занят, – бросил он. – Разберись сам.

Митяй пожал плечами. Он распределил обязанности между работниками, и мастерская ожила. Все слышали про неудачу на ярмарке, и все были расстроены, однако решили не показывать вида и продолжили лепить игрушки на Новый год как ни в чём не бывало. Вечером, когда все разошлись, Митяй на прощанье повернулся к Яну. Тот сидел в углу, низко склонившись над своим столом. Его лицо было сосредоточенным и злым, и он казался лет на десять старше своего возраста.

– До завтра, – проговорил Митяй.

Ян слегка махнул другу рукой, но не поднял головы. Он не слышал, как за Митяем закрылась дверь и как тихо стало за окном, когда деревня легла спать. Всё, что он слышал, – это колкое потрескивание угольков и шипение льда у него на столе. Следующие несколько дней прошли так же: Ян работал над своим новым творением, не замечая никого вокруг, а его мастера делали привычные ёлочные игрушки. Кошка Маруська, забытая своим хозяином, без дела слонялась по дому, пока, наконец, своим мяуканьем не привлекла внимание работников. Увидев голодный взгляд котёнка, те догадались его покормить и приласкать. Юлия в эти предновогодние дни, по обыкновению, была занята в чайной. Времени навестить Яна у неё не было, да и после последнего разговора ей не особо хотелось. Она знала, что Яну требуется время прийти в себя и побыть немного одному. Однако когда к ней три дня спустя пришёл Митяй и рассказал о происходящем, Юлия бросила дела и поспешила в мастерскую. Она обнаружила Яна нависшим над кусочками снега, внутри которых виднелись пылающие угли. В комнате было темно, камин почти погас, и только блики пламени на столе Яна освещали его осунувшееся лицо. Кошка была тут же: она растянулась у камина, где кирпичи ещё были тёплыми.

– Так вот чем ты занят! – воскликнула она. – Это огненная гирлянда?

Ян недовольно дёрнул плечами.

– Что ты тут делаешь?

– Пришла тебя проведать, – ответила Юлия.

– Тебя Митяй подослал? – прищурился Ян.

– Никто меня не подсылал, – фыркнула Юлия. – Я всего-навсего пришла к тебе в гости. Ты в самом деле хочешь меня прогнать?

– Я не прогоняю, – запротестовал Ян. – Просто у меня нет времени. Мне надо повторить.

– Что повторить? – не поняла Юлия.

– Те огни в Долине. Ты же их видела, когда жила там? – жадно спросил Ян. – Я сделаю их и докажу, что я ничем не хуже!

Юлия вздрогнула. Было очевидно, что Ян не в себе. Глаза горели, его трясло, а от кожи веяло жаром.

– Я пойду заварю чай, – проговорила девушка. – Как закончишь, приходи на кухню.

Ян, не глядя на неё, кивнул и снова повернулся к рабочему столу. Перед ним лежала гирлянда, разбитая в нескольких местах. В углублениях её звеньев были вставлены угольки, которые Ян раз за разом зажигал, тушил, перекладывал и начинал заново. То, что в его воображении представлялось простой задачей, на деле оказалось почти неразрешимым препятствием. Из-за жара пламени снег таял слишком быстро, горящие угли вываливались наружу, и гирлянда распадалась на части. Он упорно повторял свои попытки, но в итоге лишь обжигал пальцы или ранился об острые углы оплывших форм. В полночь он вдруг вспомнил о Юлии, ожидающей его на кухне. Сейчас он был не в силах с ней разговаривать: он не хотел, чтобы она его жалела или успокаивала. Он хотел справиться со всем сам. Однако игнорировать он её тоже не мог. Он прошёл в кухню и увидел, что девушка заснула, склонившись над столом. Перед ней стоял уже остывший чайник и две чашки, которые она приготовила для их совместного чаепития.

– Юлия! – позвал Ян, дотронувшись до её руки.

Юлия подняла голову и посмотрела сонными глазами на Яна.

– Где ты был? – спросила она.

– Работал, – вздохнул Ян. – Я очень устал, и ты, похоже, тоже. Возвращайся домой.

– Но я хотела с тобой поговорить, – воспротивилась девушка.

– Я же сказал, что устал, – опять вздохнул Ян. – Поговорим позже. Иди домой.

– А где Маруська? – оглянулась Юлия.

– Кто? – не понял Ян.

– Маруська, котёнок. Ты же не оставил её замерзать в мастерской? – насторожилась Юлия.

– Я её там не заметил. Думаю, тебе лучше её забрать к себе, – предложил Ян. – Мне сейчас не до домашних питомцев.

– Так и сделаю, – согласилась девушка.

– До завтра, – сказал Ян, не глядя на подругу.

Он поднялся на второй этаж и минуту постоял перед входом в спальню, решая, не залезть ли на чердак, чтобы спрятаться там от всего мира. Однако затем он понял, что если кого он и накажет своим детским поведением, то только себя.

– Глупец, – пробормотал он.

Он не слышал, хлопнула ли наружная дверь, поэтому решил, что Юлия в поисках котёнка ещё могла быть в доме. Он побежал по лестнице вниз, чтобы остановить её и помириться. Уже будучи на нижних ступеньках, он почувствовал запах дыма. Сломя голову он кинулся на кухню, однако там витал аромат лишь заваренного Юлией чая с рябиной. Он бросился к мастерской и увидел, как оттуда из-под двери сочится белёсый дым.

– Юлия! – закричал Ян.

Он резко распахнул дверь и ворвался внутрь. Жар словно кулаком ударил ему в лицо. Сквозь едкую пелену он увидел вокруг себя пламя, чьи языки лизали потолок и стены, жадно и беспощадно. Вся мастерская была как один большой открытый камин, а сам Ян почувствовал себя в нём маленьким угольком. Ян закашлялся, рухнул на колени и стал шарить по полу руками. Вокруг него всё шипело, трещало, ломалось и падало.

– Юлия! – снова крикнул он, однако его голос потонул в общем шуме.

А совсем рядом, в соседском доме, семья Олежека и приглашённый в гости Митяй дружно пили чай с мятными пряниками. Посиделки затянулись до ночи. В какой-то момент Митяй глянул на улицу и увидел напротив странное свечение. Он моргнул, думая, что ему показалось, однако оранжевое сияние никуда не исчезло.

– Только не это! – воскликнул он и вскочил.

– Что там? – спросил Василий.

– Похоже на пожар у Яна!

Митяй выскочил из дома, а Олежек и Василий последовали за ним. Мать Олежека, поспешно накидывая на себя шаль, устремилась к сигнальному колоколу. Громкий звон пронёсся через всю деревню. Митяй первый достиг дома Яна. Забежав внутрь, он увидел скорченную фигуру друга, который лежал на пороге мастерской, откуда валил густой дым. Митяй изо всех сил потянул Яна на себя. Тот очнулся и стал вырываться. Однако Митяй был проворнее. Он вывел Яна, кашляющего и со слезящимися глазами, во двор, куда уже прибежали другие жители деревни. Они принесли с собой вёдра и теперь наполняли их снегом, чтобы тушить пожар. Ян, не шевелясь, смотрел, как люди, словно муравьи, бегают туда-сюда и как что-то друг другу кричат. Происходящее ему казалось сном, и он не верил, что всё это взаправду. Он лишь чувствовал, как мороз пронизывает его до костей и как внутри разрастается холодная пустота. Краем глаза он увидел, что Олежек накидывает на него дублёнку, однако теплее от этого ему не стало. Наконец, из забытья его вывел знакомый голос.

– Ян, как хорошо, что ты не пострадал, – услышал он Юлию.

Ян повернулся и отстранённым взглядом посмотрел на девушку. Он сомневался, не видение ли она. Юлия выглядела встревоженной и запыхавшейся. Из-под её шапки торчали спутавшиеся волосы, а между пуговиц шубки выглядывала голова котёнка.

– Так тебя там не было? – проговорил он.

– Конечно, нет! – воскликнула Юлия. – А ты думал, что была?

Ян закрыл глаза, чувствуя, что мир вокруг него кружится, а к голове подкатывает жуткая боль. Чтобы не упасть, он присел на корточки. Юлия дотронулась до его плеча, и он поступил так, как делал в детстве: сорвался с места и устремился прочь по направлению к лесу. Он долго бежал, пока по пояс не провалился в сугроб. Выбираться из него парню не хотелось. Прямо в снегу он свернулся калачиком и заснул. Но сон его был тревожным: Ян вновь и вновь переживал пожар, видел жадные языки пламени, чувствовал запах горящих стен, ощущал уколы искр о кожу и слышал сквозь рёв огня крики. Он не понимал, кто кричит: Юлия, он сам или его тающие игрушки. Ян проснулся под утро. Ещё не начало светать, и в бледном мерцании звёзд ветви деревьев отбрасывали на снежный покров страшные тени, похожие на клыкастые пасти волков. Испуг разлился по его жилам горячим потоком, и он вскочил. На миг произошедшее накануне ему показалось сном, но тем больнее было осознать, что его мастерская действительно лежит в руинах, а труд всей зимы, если не жизни, пропал даром. Возвращаться в деревню Яну не хотелось. Ему не нужны были ни сочувствующие взгляды, ни тайные усмешки, ни злорадство завистников. Он выбрался из сугроба и поплёлся под сень ели. Укрывшись там от ветра и пугающих теней, парень снова заснул.

Он не знал, сколько времени провёл в лесу, возможно, несколько часов, а может, даже дней. Когда его затошнило от голода, а окоченевшие руки и ноги почти перестали шевелиться, он понял, что пора выбираться. Ян съел немного снега, чтобы утолить жажду, и затем направился в деревню. По пути он гадал, что обнаружит на месте своего дома. Впрочем, как оказалось, снаружи его дом почти не пострадал, лишь сбоку были видны почерневшие от дыма стены и чувствовался запах гари. Он прошёл на задний двор, который был коричневым от грязи: весь снег был истоптан людьми, тушившими пожар. Посреди двора виднелся тёмный круг от большого костра, где его работники сжигали остатки испорченной мебели из мастерской. Ян поспешил спуститься в подвал. К несчастью, огонь успел туда добраться и теперь там не осталось ни одной игрушки, приготовленной к Новому году. В мастерскую он подниматься не стал. И так знал, что там. Пытаясь справиться с дыханием и не задохнуться от злости и негодования, Ян выбежал наружу. Он едва успел успокоиться, когда заметил приближающихся к нему Митяя и Юлию.

– Ты где пропадал? – спросил Митяй. – Мы уже собрались снаряжать людей на твои поиски.

– Не стоит, – хмыкнул Ян.

– Слушай, – продолжил Митяй, – работники хотят узнать, когда можно будет снова приступить к работе.

– Что? – воскликнул Ян. – Неужели неясно: не будет больше никаких игрушек! С меня хватит!

– Ян, – проговорила Юлия, – не принимай решения сгоряча. Подожди какое-то время. Ведь не всё потеряно.

Ян с упрёком посмотрел на неё.

– Может, скажешь, почему начался пожар?

– Откуда мне знать? – удивилась Юлия.

– Ты последняя заходила в мастерскую.

– Я только взяла котёнка и ушла, – не понимала девушка.

– Ты ничего не трогала? – не унимался Ян.

– Прекрати! – воскликнул Митяй, выступая вперёд и загораживая собой девушку. – Даже не думай её обвинять! Это ты играл с огнём и снегом! Если кто и виноват в пожаре, так это ты и твоё самолюбие! Пойдём, Юлия, здесь нам делать нечего.

Ян проводил их взглядом, а затем уселся в середине пепелища, в самую грязь, где растаявший снег перемешался с золой. Он прислонился спиной к остаткам кресла, чувствуя удовольствие от боли из-за врезавшегося в его плечо куска дерева. Ему хотелось тишины и покоя.

– О чём думаешь? – спросил его Голос.

– Хочу, чтобы всё вокруг исчезло, – ответил Ян, закрывая глаза.

Голос помолчал мгновение.

– Неужели? – проговорил затем он. Ян услышал в его интонации лёгкий оттенок чувства, схожего с сожалением. Горечи, укора, негодования, презрения? – А может, – продолжил Голос, – лучше исчезнуть тебе?