Читать книгу: «Муравьиные вожди», страница 8

Большая «колбаса». Гурий Денисович избран лучшим ди-джеем среди самого себя. Василиса достается Ивану Бабояну, чего он не на шутку пугается и дезертирует в кусты. Неужели это конец?!

Ночь цвела огнями ставших на якорь кораблей.

А Иван Бабоян сидел в беседке один и никого не трогал. Звуки буйного веселья с танцплощадки заставляли его вздрагивать.

– Я не вижу ваших ру-у-ук! – грохотал из мощных колонок Гурий Денисович. – Ну потрясите попами!

Восторженный рев полутора тысяч карапузов – соль на рану Бабояну. Ведь именно он числится в «Титанике» ди-джеем на полставки. Но ему ни разу не удалось так «разжечь» публику. Вибрацию воздуха можно было буквально ощутить кожей.

– Скучаешь, Ванюша?

Бабоян вздрогнул: Сашкина выросла перед ним из темноты.

– Почему не танцуем?

Иван снова дернулся: за спиной стояла Анечка Белова.

Обе девушки хитро улыбались. Они вдруг повисли на шее оторопевшей секс-машины и что-то жарко зашептали на ухо.

А пока они секретничают, давайте-ка дойдем до столовой и хоть одним глазком взглянем на веселье по случаю возвращения «блудного сына».

Невиданная за всю историю лагеря «колбаса» разгоралась там на зависть засыпающим обитателям соседних лагерей и пансионатов.

Гурий Денисович, наряженный бананом-мутантом, скакал вокруг привязанного к стулу «блудного сына» Кирилла Красницкого. Круглые от неподдельного ужаса глаза мальчика сверкали в темноте. Они молили о помощи.

Интересно, и откуда этот лох думает её получить?

– Умор-р-ра! – кривляется в луче стробоскопа человек-сирена Спартак. – Бар-р-рдак!

Гурий Денисович наклоняет стул, на котором сидит Красницкий, и вращает его, как юлу, на одной ножке. Эта веселая сценка призвана проиллюстрировать участь того, кто вдруг задумается о побеге.

Семён Чернов не видел зажигательного шоу. Он был на грани нервного срыва. Поэтому когда к нему подошла Василиса в компании Ивана Бабояна, парень чуть не заплакал. Его переполняла благодарность: он знал, что Сашкина пошла на риск ради него. Ну не ради Анечки же! Семен вышел из-под фонаря, чтобы скрыть слёзы, если они всё-таки потекут.

– Сёма, привет! – Василиса нежно коснулась его руки. – Не хочешь взглянуть на Кирилла? Он там, на танцплощадке.

Чернов сконфуженно замотал головой.

– Кстати, ты сейчас чем занят? Может, прогуляемся к морю?

Спускаться в темноте к пляжу было не страшно: голосок Василисы звенел без перерыва, как колокольчик.

Но с какого перепугу за ними тащится Иван Бабоян? Неужели он не понимает…

Недоуменные взгляды Семёна на секс-машину ничуть эту машину не смущали. Бабоян с невозмутимостью горного козла скакал по уступам: прыг, скок. Нет, этот колченогий демон и не думает отставать!

Шум остывающих волн, мерцающие огни Джубги, сырой ветер толкнули Семена к вполне естественному порыву: он накинул на плечи Василисы свою джинсовую рубашку. Немного задержав ладони на её теплых предплечьях.

– Семён, – вдруг нахальным тоном сказал Бабоян, – нам с Василисой надо поговорить. Ты бы пошел куда-нибудь, что ли, проветрился.

Положив руку на талию вожатой, «король порноиндустрии» притянул девушку к себе.

Чернов оторопел. Он не дыша всматривался в лицо Василисы. Ждал, что она оттолкнет противного Бабояна. Скажет, чтобы он, Семён, остался. Ведь сама пригласила его прогуляться…

Но вожатая и не думала освобождаться от объятий секс-машины! Наоборот, она плотнее прижалась к нему. Их смеющиеся глаза словно говорили Семену: «Ты еще здесь, несчастный?»

Семен задрожал. Зачем-то протянул на прощание руку Бабояну, которую тот и не думал пожимать. Так и не дождавшись ответного рукопожатия, олимпийский мишка пробубнил «до свиданья» и неуклюже побрел по песку в сторону мерцающих огней.

Когда он растворился в ночи, губы Василисы задрожали. Она с размаху заехала локтем в живот Ивану Бабояну.

Да, ей было очень больно. До последней секунды она надеялась, что Чернов даст в морду обнаглевшему ди-джею. Она ждала этого. Как оказалось, напрасно. Человек, ради которого она рисковала жизнью и которого почти полюбила, просто… ушёл.

Ну зачем надо было устраивать этот глупый экзамен! Она получила глубокую душевную рану и потеряла пятьдесят рублей, которые пообещала Бабояну за участие в спектакле.

– Полтинник гони, – неуверенно начал ди-джей.

Василиса вдруг подняла на него полные слез глаза:

– А натурой возьмешь?

Челюсть Ивана отвисла. Он кисло улыбнулся, шумно сглотнул слюни:

– То есть… ты и я? Нет, погоди… как, прямо тут?

– Да, – решительно шагнула навстречу девушка. – Надо же когда-нибудь избавляться от этой проклятой девственности.

Нет, с Бабояном в тот вечер явно творилось что-то неладное. Он вдруг отпрыгнул, как обрызганный святой водой вампир. Боком, по-крабьи, отступал в сторону лагеря.

Бубнил под нос, что он пошутил насчет денег. Что сделал всё исключительно по доброте душевной. Ну и тому подобную чепуху.

И правильно, сынок. Ступай скорей к Анечке. Она ведь тоже наняла «секс-машину», чтобы испытать своего поклонника – Алексея Макарова.

Но вот тут задумка не сработала сразу.

Весь вечер Тайная Страсть котом жмурился в объятиях аппетитной блондинки Аллы.

Она, в отличие от энергичной, но недальновидной физручки Маши, сразу взяла «жеребца» под непосредственный контроль. Маша же до сих пор бродит по лагерю и заунывным голосом зовет:

– Юрий Ильич, ау…

А чем, интересно, занимается в это время Юра? Да строчит, демон!

«Больше ничего интересного в «Юном Титанике» не произошло», – читаем мы одну из финальных записей в дневнике физрука. Он задумчиво чешет затылок, смотрит на последнюю страницу: там осталось всего полстрочки свободного места. Юра воровато оглядывается по сторонам и добавляет: «И вы в это поверите?!»