Отзывы на книгу «Амстердам», страница 5

А мне даже понравилось, вышла весьма любопытная притча. Есть конечно элементы нереалистичности, пафоса и странностей, но наша жизнь сама этим богата. Я как-то прониклась главными героям (и это теплом растеклось по душе после прошлой книги), особенно композитором - его душевные терзания, стремления к совершенству, ослепленность творчеством. Журналист и политическая составляющая выглядела отличным контрастом, где материальное "врезается" в духовное, как этику интуиту тяжело понять сенсорика материалиста. Все очень емко, социально, остро. Разве что местами я чувствовала, то камни летят в другое поколение (мне многое было не близко, хотя понимала, о чем автор). И если в прошлой книге убийство в финале выглядело банально, здесь это было неожиданно, гротескно и со смыслом.

Небольшая, но точная и острая — как стаккато — вещь. И хотя из аннотации почти на 100% ясно, чем все закончится, читать все равно — одно удовольствие. Потому что неожиданная тема поднята, актуальные и очень сложные вопросы раскрываются и еще больше вопросов появляется у читателя, который пытается поставить себя на место каждого из персонажей и решить, как все-таки правильнее поступить… Ясно для меня из всего романа одно: в финальном моменте я бы так не смогла поступить...

Сложно…

И все-таки Клайва мне жаль больше, чем его друга Вернона, но с оговорками...

В жизни как все происходит? Раз обжегся, второй раз не получилось, в третий раз лучше не лезть. Это все о моем знакомстве с автором. Первая книга вызвала отвращение, вторая (именно о которой и речь) прошла безэмоционально. Из этого следует вывод: автор не мой и не нужно портить себе впечатление, а ему рейтинг. Данная книга с таким громким и красивым названием вызвала только эстетические чувства. Как приятно было читать так грамотно выстроенный текст. Описанные профессии настолько профессионально изложены, что возникает чувство чтение документального произведения. Книгу можно сравнить с двумя джентльменами, ведущими разговор. Ты смотришь на их манеры, на их умение держаться, на их аристократическую осанку, слышишь их правильную спокойную утонченную речь и получаешь удовольствие от прикосновения к чему-то важному. Все эти эмоции у меня вызвал текст, но не сюжет. Очень жаль((. У меня не поднимется рука поставить низкую оценку. Но я разочарована(((. Я прослушала аудиоверсию, потом почитала восхищенные рецензии. Взяла книгу в бумаге, но мнение мое не изменилось. Возможно мой внутренний мир не настолько тонок, моя умственная деятельность не настолько развита, чтобы уловить замысел автора, но я сделала все возможное.

Обозначить разногласия и остаться друзьями - не это ли суть цивилизационного существования?

Это, волею игры «Дайте две», мое первое знакомство с Иэном Макьюэном, о котором, впрочем, я была наслышана давно, в том числе не без помощи списка «1001 books you must read before you die», куда по каким-то таинственным соображениям запихнули, создается такое впечатление, всю библиографию автора. Не может не заинтриговать.

«Амстердам» - это дружба и конфликт двух людей, объединенных привязанностью к одной женщине и которая, несмотря на то, что ушла в мир иной еще до начала повествования, является в некотором роде краеугольным камнем сюжета. Именно она, а, точнее, ее судьба заставляет Клайва и Вернона всерьез задуматься о том, что лучше вовремя спохватиться и умереть достойно, а заодно помочь умереть ближнему, коли он будет в этом нуждаться. Иными словами, лучше умереть в более или менее здравом уме, чем в состоянии ничего не смыслящего овоща. А если не получилось, нужно сделать так, чтобы подобное существование было прекращено. Тут плюс в сторону эвтаназии, которая, между прочим, в Нидерландах легальна. Вот и думай после этого, была ли поездка Клайва в Амстердам перстом судьбы… Хотя что тут думать? Конечно, была, неспроста ведь конфликт между друзьями, глубоко погрязший в личных взглядах на мораль, привел туда и Вернона.

Я не скажу, что роман привел меня в восторг, однако и ничего плохого сказать о нем не могу. Пишет Макьюэн складно, а по части описания эмоций обладает завидной способностью балансировать на той грани, что почти неощутима, но которая безусловно властвует в реальной жизни. Четкие выводы, четкие отношения? Нет, не слышали. Все размыто, многозначно, как и бывает в действительности, и это здорово, когда автору удается ухватить и выразить эту жизненность. Особенно в этом плане мне понравились отношения Клайва и Вернона (оно и неудивительно, ведь именно на них Макьюэн и угробил основные силы). Вот уж действительно, от любви до ненависти – один шаг, такой же шаг от ненависти до любви, от больной эмоциональности к здравым выводам, от губительного злорадства до мук совести и наоборот… И ведь все это, черт возьми, дружба, которая ощущается так явно, что явнее просто некуда.

А еще в плюсик Макьюэну я добавлю замечательное описание терзаний творческих личностей – здорово описано, живо и цепляюще. Тем приятнее, что речь не о писательстве, о котором любой автор может распинаться исходя из собственного опыта. Мне вообще всегда был интересен механизм создания музыки, который мне так и не удалось постичь. Так что строки Макьюэна о создании симфонии глубоко меня тронули и разве что до слез не довели.

В общем, книга пришлась вполне по вкусу. Буду продолжать знакомство с автором.

Флэшмоб 2012. по рекомендации dobric

Странный все-таки этот Макьюэн! Отрицательные герои ему нравятся больше. Ну да, ну да - «хорошими делами прославиться нельзя». Это уже вторая книга Макьюэна, которую я прочитала, а первой было «Искупление». Могу сказать, что между ними много общего. При том, что совершенно различные герои, время, место и обстоятельства действия .НО!

Опять один из главных героев – человек искусства. В «Искуплении» это девушка, талантливая писательница, здесь - известный композитор. И опять он, погруженный в свое творчество, если не совершает преступления, то и не мешает тому совершиться. Такое настойчивое повторение такого сюжетного хода наводит на мысль: за что он их так не любит? Неужели все творцы, как один, безнравственны и эгоистичны? Непонятно и обидно даже как-то. А сам-то он какой?

Вначале, когда шло описание похорон Молли, было просто грустно и скучно. Крутилась в уме строчка Визбора: «Это осень, это жнивье. Талый снег вчерашнего дня». Но когда эти немолодые и респектабельные любовники Молли начали действовать, скучно уже не было! Мы видим героев в одном временном отрезке. В настоящем. О прошлом - только короткими штрихами, факты из жизни. И неизвестно, как и когда все они превратились в безнравственных чудовищ. Ни одного положительного героя! Где-то на обочине маячат вроде как неплохие их жены, но уже есть сомнение: это просто автор до них не добрался… Жизнь в произведениях Макьюэна как жернова, которые безжалостно перемалывают веселых, полных надежд молодых людей, делая из них внешне благополучных негодяев. По Макьюэну получается, что либо ты – жертва, либо - негодяй, а третьего не дано.

Вот такая «радостная» книга. Впрочем, как и в первый раз оторваться было невозможно. Уж очень увлекательно автор описывает все их побуждения и поступки. Так втягиваешься, что невольно начинаешь понимать и сочувствовать даже! Как же: тут едва-едва забрезжила в сознании долгожданная мелодия к «Симфонии тысячелетия», пришло наконец давно ожидаемое вдохновение , а внизу эти людишки что-то не поделили и разодрались. Нет, вмешиваться не надо, мелодия-то ускользнет, испарится! И все, начинай все сначала! Или, если речь идет о сенсации, и есть возможность убить двух зайцев- увеличить во много раз тиражи газеты и свалить надоевшего политика, кто будет разбираться в нюансах этого дела?

А конец понравился! Пауки в банке смертельно покусали друг друга. Впрочем, некоторые еще живы... Р. S. Мне нравится стиль Макьюэна, тонкий психологизм, и я бы хотела продолжить чтение его книг, но не знаю, есть ли среди них что-то более позитивное.)) Кто знает- посоветуйте!

Очередной букеровский лауреат, оставшийся для меня каким-то не особенно понятным и близким. Кажется, критерии присуждения этой премии рискуют так и остаться для меня тёмными и неясными. Как и в случае с "Предчувствием конца" Барнса, которое я прочёл недавно, нельзя не отметить целый ряд очевидных достоинств романа. Но точно так же остаётся стойкое ощущение, что на лучшую англоязычную книгу года прочитанное ну никак не тянет.

Макьюену, несомненно, удались персонажи, их портреты психологически точны и очень красивы. Автор тщательно, пусть и слегка мрачновато, выписывает героев, добавляя всё новые штрихи за счёт самых разных мелочей. Случайные реплики, кусочки внутренних монологов, отношение к работе и дружбе: в ход идёт всё. Особенно удачна аналогия между характерами и профессией героев, отчётливо демонстрирующая, как в абсолютно разных обстоятельствах одни и те же черты характера приводят к одинаковым же результатам. Вот главред Вернон, постоянно в движении, постоянно на бегу. Десятки встреч, сотни дел, которые нужно утрясти за день. А вот - композитор Клайв, полная, казалось бы, противоположность своего друга. Замкнутый интроверт, привыкший творить в уютном одиночестве кабинета или гулять по безлюдным горным тропинкам, ожидая прилива вдохновения. Но обоих объединяет общий порок, имя которому - эгоизм. Именно зависть и болезненное какое-то самолюбие сквозят в каждом поступке героев. Чувства окружающих, память о любимой, даже совесть - в расход идёт всё. Борьба Вернона за идею больше напоминает травлю, симфония тысячелетия, что пишет Клайв, оборачивается жалким плагиатом подлинно великих. Когда видишь, как рушатся карточные домики, которые герои наивно полагали делом всей своей жизни, даже навязчиво-неправдоподобный финал кажется каким-то более логичным и закономерным, чем есть на самом деле.

Но и так финал, да и сюжет вообще, выглядит каким-то простоватым. Да, два парня потихоньку съехали с катушек и решили поквитаться разом со всем миром, в качестве первой мишени выбрав лучшего друга. Но ведь это читается с самого начала, как только понимаешь, что глубокая и сильная драма об эвтаназии - это не здесь. У Макьюена ещё был шанс представить роман своеобразной летописью войны за память. Но Вернон и Клайв убивали и умерли вовсе не в борьбе за право считаться истинной любовью Молли. Сомневаюсь, что она вообще по-настоящему что-то значила для кого-то из них. Просто желание самоутвердиться потихоньку и исподволь стало для каждого своеобразным Raison d'être, выело душу и вольготно улеглось в новообразовавшейся пустоте. Примечательно, что в итоге герои поступили ровно так, как и было обещано. Оба утратили контроль над собой и своими поступками, став марионетками в руках своего же безумия. И оба исполнили договор, из ненависти к врагу совершив то, что собирались сделать для друга. Это, конечно, символично и где-то даже изящно, но явно недостаточно даже для простой незаурядности, не говоря уж о гениальности. Авторская попытка постфактум, когда уже сыграны последние такты ставшей реквиемом симфонии, представить всё в виде тонкой многоходовки выглядит глупо и нелепо. Такая пародия на дьявольское коварство, каждой чёрточой, однако, выдающая истинную свою сущность рояля в кустах.

Даже не знаю, стоит ли познакомиться с другими вещами Макьюена. В "Амстердаме" чувствуется почерк мастера, но всё же книга далека от совершенства, да и моих собственных ожиданий она не оправдала. Медитативно, раздумчиво, без изысков и откровений. Рекомендую разве что для общего развития ну и просто любопытствующим.

Наверное ,на свете нет человека, чья жизнь прошла без близкого дружеского общения. И этот роман о дружбе, о глубоком чувстве, предполагающим доверие,поддержку и искренность. И. Макьюэн показал,что дружба становится более сильным и крепким чувством,чем любовь. Близость с одной женщиной, выливается в дружбу между двумя мужчинами. Клайв Линли и Вернон Холлидей в дни молодости были близки с журналисткой "Vogue", Молли Лейн. Раскованная Молли часто меняла свои привязанности и погружалась в новые романы. Прежние нежные отношения с любовниками переходили у нее в верную дружбу, длящуюся более 20 лет. А оставленных ею мужчин, связала крепкая дружеская поддержка и лояльность. Они стали друг другу опорой в горе и радости. И делятся успехами и поражениями, и дорожат особыми моментами и воспоминаниями, которые понятны только им. Но Молли безо времени умирает. Друзья встречаются на похоронах женщины. Оба потрясены утратой, а еще их ужасает болезнь, которая забрала бывшую возлюбленную. Неизлечимое заболевание полностью меняет личность человека.Вследствие чего , наступает утрата способности справляться с повседневностью. И больной не имеет возможности добровольно прекратить страдания. Этот недуг грозит всем. Оба мужчины принимают решение о взаимном оказании друг другу услуги эвтаназии, в случае наступления полной беспомощности. Но пока, они ведут активную жизнь.Композитор трудится над созданием,заказанной ему симфонии в честь наступающего тысячелетия. И вдохновляет музыканта великое творение Бетховена. Постепенно симфония Линли становится центоном, бесстыдным цитированием бетховенской "An die Freude "("Оды к радости"). А журналист,развязывает информационную кампанию, против политика Гармони,кандидата в премьеры. И публикует неприглядные фото, увеличивая тираж своей газеты. Автор показал всю " кухню " и неэстетичные стороны,творческих профессий. Между друзьями возникает конфликт. Оба находят в поступках друг друга хромоту морали. Нанесенная обида уничтожает многолетнюю близость и доверие. Вердиктом выяснения отношений ,герои избрали самую крайнюю меру - сознательное предательство. Роман удостоен высокой литературной награды, Букеровской премии в 1998 г. И ,как в любом художественном произведении, для усиления воздействия, автор допускает некоторые преувеличения. Я восприняла сюжет, возможной иллюзией реальности, написанной весьма увлекательно.

В этой книге прекрасно все. И да - она совсем не про Амстердам. И не про эвтаназию.

Это книга - про бремя страстей человеческих во всем их омерзительном великолепии.

На одной стороне - Молли. Молли все равно, она мертва с самого начала книги. Только из воспоминаний ее бывших любовников мы узнаем, какая же это была замечательная женщина. Молли в жизни не вымыла за собой ни одной тарелки, а шелковые халаты по дому только разбрасывала, никогда не собирая. Наверное еще пила шампанское прямо с утра в постели и курила тонкие папироски, вставленные в длинный мундштук. Богемная штучка из журнала Vogue, оне вела жизнь светскую и беззаботную, наполненную приемами, музеями, путешествиями и мужчинами. Но вот теперь Молли умерла и все это для нее кончилось. Ни страсти, ни радости, ни грусти.

На другой стороне - ее бывшие. Газетчик Вернон Холлидей, ставший со временем редактором влиятельной британской газеты и музыкант Клайв Линли, который находится на пике своей карьеры, сочиняя пафосную "Симфонию тысячелетия". Для них-то игра все еще продолжается, они на пике событий. У Клайва не ладится с финалом симфонии, а Вернон решает мучительнейшую дилемму - публиковать ли фото министра в женском платье или все же нет. Сомнения, мучения, амбиции - сама жизнь!

Если кому-то вдруг покажется, что необходимо разрешить моральную диспозицию, определив для себя, кто из этих двоих лучше - то зря. Ребята стоят друг друга. Вернон Холлидей, например, в погоне з тиражами и сенсацией готов предать память обожаемой любовницы (именно Молли фотографировала министра в образе фрау и едва ли одобрила бы подобную огласку). Холлидей, кстати, сам себя оправдывает тем, что хочет закрыть министру дорогу в премьеры, избавив тем самым страну от реакционизма и консерватизма. То, что сам он при этом собирается использовать один из классических приемов консерваторов - травлю трансвестита - Холлидея ничуть не смущает.

Зато смущает его друга Клайва, который на первый взгляд кажется сшитым из сплошных достоинств. Он указывает Вернону Холлидею на шаткость его моральных позиций и порицает его. Но что это? Когда во время прогулки Клайв видит женщину, на которую напал местный насильник, то он... отсиживается за камнем, боясь потерять вдохновение для завершения своей драгоценной симфонии. Кстати, в итоге все-таки его теряет.

В общем, долго ли, коротко ли, а Вернон и Клайв, полностью разочаровавшись и обозлившись друг на друга за собственные неудачи, решают друг другу отомстить. В дело как всегда вмешивается Господин Случай, расставляя все фигуры на этой шахматной доске таким образом, чтобы получилась в итоге именно эта партия. Но - это уже совсем другая история, рассказывать которую будет сам Макьюэн, а не я, на то он и автор.

Я же, напоследок, хочу только добавить ремарку, которая может показаться неожиданной в свете всех моих предыдущих размышлений. Какими бы омерзительными ни были Вернон Холлидей и Клайв Линли, они прекрасны тем, что живы. Вся эта мышиная возня (а ею в сущности и являются их дела безумной важности, ради которых они готовы убить друг друга) составляет основу нашей жизни. Потому что в сравнении с мрачным и холодным небытием любое из самых значительных наших прижизненных дел меркнет, они имеют смысл лишь пока по нашим венам бежит ток крови. В сущности, переживания из-за глупых пустяков и есть главное доказательство того, что мы живы. И это здорово.

Не думаю, впрочем, что автор хотел привести нас всех именно к такому заключению, да и вообще сомневаюсь, что эта книга предполагает хоть какой-то морализм. В конце концов, она посвящена полностью аморальным людям. Но даже те, кто не хочет искать двойное дно и глубокие смыслы, наверняка не останется равнодушным к изящно замкнутой сюжетной линии и потрясающему, вкуснейшему снобизму английского высшего общества, описанного Макьюэном.

После «Цементного сада» читать «Амстердам» было как минимум странно: с одной стороны Макьюэн узнаваем, все также он пишет завлекательно. И кажется, о какой фигне бы автор не писал, я все равно никогда не смогу закрыть его книгу на середине и забросить куда подальше, потому что так и манит своим повествованием, чертовка! С другой стороны, в «Амстердаме» нет того трэша, который я наблюдала при знакомстве с автором, и иногда действительно приходилось задаваться вопросом, действительно ли этот тот же самый автор? Да, главные герои – мрази, но не такие мрази, как в «ЦС»; да, есть толика жести, но эта жесть повседневная, реальная (если только не считать концовку, а ее мы считать не будем).

Если кратко, то эта книга о том, как два стареющих англичанина, впечатленные смертью своей бывшей любовницы от страшной болезни, договариваются об оказании друг другу эвтаназии в случае необходимости. Казалось бы, причем тут англичане и эвтаназия, если книга, исходя из названия, должна быть об Амстердаме? Действительно, все это здесь не при чем, ровно как и сам Амстердам, потому что книга совсем о другом. О чем в таком случае? Википедия говорит, что о дружбе и ценностях жизни; я говорю, что об отсутствии дружбы и ценностей жизни.

Она о том, что не бывает добрых и злых людей, честных и лживых, алчных и щедрых, есть только лицемеры, в большей или меньшей степени прикрывающие свои мотивы добродетелью.

Вот есть Вернон – даже не стыдится, что ведет себя, как говнюк – пользуется и материальной, и моральной поддержкой лучшего друга, в то время как его самого даже на самую мизерную услугу уговаривать надо; готов загубить человеческую жизнь якобы ради страны, когда на самом деле ради сенсации в своей газете. А вот Клайв, человек искусства, личность с «тонкой» организацией души, которая не может позволить себе загубить человека, потому что это негуманно (да и вообще этого человека его любимая любила, и загубить его значит предать ее), зато без зазрения совести решает проигнорировать потенциальное изнасилование, потому что «муза нахлынула». Действительно, ради искусства же можно!

Эта книга противна, потому что здесь нет ни одного приятного персонажа. Эта книга прекрасна, потому что Макьюэн умеет писать красиво об уродстве души. Ведь по сути сюжет крутится вокруг двух духовных уродах. Оправдать одного персонажа значит выбрать одну из зол. Обвинить во всем Вернона? – ведь им движут приземленные мотивы: нагадить подонку, произвести сенсацию. Но разве неприземленные мотивы лучше? Клайв лучше? Он повел себя как урод, но оправдывается своей музыкой – его коварством движет идеалистическая мысль. Он думает, что нельзя считаться жизнями ради общественного ажиотажа, как это делает Вернон, но зато можно ради искусства. Разве это не страшнее?

Нет, разумеется эта книга не о ценностях жизни. Она – о людях, которые думают, что борются за ценности, когда на самом деле они давно потеряли осознание их важности. И видно это с первой главы: когда на похороны женщины собираются все ее любовники, с которыми она вела беспорядочную половую связь, изменяя мужу. И любовники эти восхваляют эту шлюху, они действительно считают, что познали с ней любовь. Эти люди уже давно неправильно воспринимают такие явления, как любовь, дружба, преданность, долг, честность. Как и умирающие в бреду старики, они видят этот мир искаженно и болезненно. Может, они все давно уже нуждаются в эвтаназии?

Может, мы все давно уже нуждаемся в эвтаназии?

Внимание! Спойлеры!

В ярость друг меня привел - Гнев излил я, гнев прошел.

Жуткая история. Страшно подумать, на что способны двое друзей по отношению друг к другу из-за собственных амбиций и жажды мести. Воспользоваться былым доверием, воплотить в жизнь пугающий своей хладнокровностью план, перешагнуть через границы морали. Хотя ужасающий поступок в финале был не первым случаем, когда главные герои поступились совестью. Если в отношении Вернона я изначально была настроена скептически (ну да, наверное, я мыслю стереотипами, но журналист в подобного рода газете не вызывает у меня образ светлого человека), то жестокое равнодушие Клайва во время похода по Озерному краю меня поразило. Став свидетелем нападения на девушку, он мог испугаться, запаниковать, но нет, он больше переживал из-за того, что его потревожили во время работы над симфонией. Кроме того, нежелание Клайва явиться в полицию и помочь следствию - это просто за гранью добра и зла, на мой взгляд. И что в итоге? Безумие поглотило героев, заставив их заплатить самым дорогим, что у них было. Я не испытывала жалость по отношению к героям, они стоили друг друга. В то же время я понимаю, что если бы один из бывших друзей не решился на столь вопиюще отчаянную меру, то пострадал бы именно он - невиновный. А каково жилось бы после оставшемуся в живых? Или же эта сделка с совестью тоже прошла бы успешно (если можно так выразиться)? Неприятный осадок остался после прочтения, я бы сказала, что это страх, что, не дай Бог, судьба сведет с подобными людьми.