Читать книгу: «Тетрадь с ошибками. Против правил», страница 4
Гудение двигателя: Артем повернул ключ зажигания:
– Макс рвался со мной. Надо было взять?
– Нет, не надо было, – она едва сдерживала слезы. – Не хочу его видеть.
Напряженная тишина. Аня пыталась не разреветься, а Артем надеялся, что не придется ее успокаивать. Старался доехать, как можно скорее.
– Куда ты так гонишь? – Аня вжалась в сидение. – Хочешь, чтобы я в еще одну аварию попала?
– Прости, – Артем сбавил скорость. После паузы, ни с того, ни с сего сказал:, – Он сильно переживал за тебя. Места себе не находил.
БМВ завернул в переулок, где жила Аня. Тусклый фонарь освещал полуголые деревья, однотипные пятиэтажки и мокрую дорогу. Совсем недавно лил дождь. Вот осталась всего пара домов, и они приедут. Наконец-то.
– Только не надо его защищать. Макс прекрасно, знал, что я расстроюсь, и все равно напился.
– Он ждал тебя. Убрался и ужин приготовил, – Артем нажал на тормоз. – У цели.
– Ждал меня! Ага, конечно! Навестил только один раз, а забрать вообще не в состоянии. Хорош муженек. Вот Кирилл…
– Никогда бы так не поступил, – он продолжил за Аню. – Я знаю. Но смирись уже, что Кирилла ты не вернешь. И пора бы прекратить сравнивать живых с умершим…
– Ты меня упрекаешь? – она задыхалась от возмущения.
– Нет. Просто я хочу, чтобы мои друзья были счастливы, а это сравнение… Ты никогда не думала, что из-за этого Макс и пьет? Нельзя жить прошлым, понимаешь.
– Кирилл тоже был твоим другом, – пара серых глаз злобно уставилась на Артема.
– Да, но я его отпустил, – тот снял наручные часы и положил в бардачок. – Все равно не идут.
Часы остановились в день смерти Кирилла, но Артем запустил их. Правда, работали они недолго, и их пришлось починить еще раз. А потом еще раз, снова и снова. Несмотря на это, он до сих пор носил подарок лучшего друга на левой руке. Ближе к сердцу.
– Тяжело отпустить человека, чью маленькую копию ты видишь каждый день… а вообще, наверное, ты прав, – Анин гнев сменился на грусть. Молчание. Затем она открыла дверь. – Но это не отменяет того, что Макс – свинья. Подождешь пять минут? Я детей соберу.
– Их твоя мама уже забрала к себе.
– Тогда чего же мы стоим? Разворачивайся. Едем к ней, – хлопок двери. На этот раз не такой мощный.
Черный БМВ удалялся прочь со двора. За ним наблюдал из окна нетвердо стоящий на ногах Максим. «Вот черт!» – допил остатки коньяка из горла бутылки. Сегодня он не сдержался. Опять.
37
Лежать пластом на кровати надоело так же, как и скулить от тоски. Что делать, если невозможно выйти из дома? Смириться и найти себе занятие. Тем более, в спальне хранились горы непрочитанных книг. На пару дней хватит.
Правда, чтение не пошло с самых первых страниц. То ли оттого что не было настроения, то ли от того, что Серафима открыла «Сто лет одиночества».
– А вечность не хотите? – ангел захлопнула книгу и отложила ее в сторону. – Вечность и полное забвение.
– Забвение! Забвение! Остров! Остров! – скворец сидел на столе и все чирикал.
– Вот неугомонный! – устало произнесла Серафима. Наморщила лоб, словно пыталась сложить в уме несколько пятизначных чисел. – Погоди-ка, я не говорила слово «остров».
Она снова прокрутила события, произошедшие до ее пробуждения в собственном доме. Пустыня, Астарот, клинок, удар! Удар.
– Остров Забвения, – прошептала ангел-хранитель одними губами. – Так вот, куда попадают ангелы после смерти!
От осознания правды не стало ни легче, ни тяжелее. Серафима не почувствовала ничего. Единственное, она теперь точно понимала, что никто не придет ее вызволять. Легла на кровать и закрыла глаза. Вечность заточения, так вечность заточения. Будь что будет.
Проснулась ангел-хранитель на одноместной койке среди гладких белых стен. А подушки воздушные. Мягкие-мягкие. И никакого чириканья: тишина кругом.
Серафима приподнялась на постели и откинула от себя одеяло. Посмотрела вниз и обнаружила шрам на груди.
– Ничего не понимаю! – аккуратно дотронувшись до места раны, ощутила ноющую боль.
Дверь со скрипом отворилась, и за ней показался Кирилл. Точнее, сначала его темно-русая голова, а затем – и он сам. Сзади стоял и не решался войти Сильвестр.
– Ты очнулась! – удивление Кирилла тут же сменилось радостью. – Мы думали, что тебя уже не спасти.
– Так, я… – Серафима растерянно огляделась по сторонам.
– В Райской больнице, – Сильвестр прикрыл за собой дверь и приблизился к койке. – Тебя вовремя обнаружили. Ты лежала возле врат.
– А кто меня туда…
Опытный наставник пожал плечами, а Кирилл за его спиной шевелил губами и рисовал в воздухе большую букву «Д».
– Понятно, – на Серафиму накатила слабость, и она вскоре вновь провалилась в сон.
***
Волны бились о камни, а шум прибоя ласкал слух. Серафима наслаждалась свежим морским воздухом и обществом знакомого демона.
– Хорошо, что ты сменил локацию, – она смотрела, как чайки садятся на воду. – Впредь надо быть осторожней.
– Нет, ты серьезно думала, что попала в Ад? – Дамиан заливался хохотом и хватался за живот.
– Не вижу здесь ничего смешного, – обиженно буркнула ангел.
– Надо бы тебе как-нибудь экскурсию организовать, – продолжал веселиться демон.
– Да, иди ты! – Серафима ткнула Дамиана в бок.
Пробормотала что-то еще вроде ругательства, но ее слова заглушил ветер. Стихия разбушевалась сегодня не на шутку, и только на душе было спокойно. Причем, у обоих.
38
Звонок в дверь. Настойчивый. Повторился целых три раза.
– Ну, открой ты уже, – Анина мама барабанила пальцами по столу.
– Не хочу. Меня нет дома, – Аня не спеша допила чай и все же поплелась к входной двери.
В глазок увидела большой букет любимых белых лилий и виновато улыбающуюся физиономию мужа. Когда уже отворила. Тот мялся на пороге и не решался войти или же чувствовал, что его не хотят впускать. Конечно. С таким-то перегаром!
– Ну, и чего тебе? – Аня скрестила руки на груди и прислонилась к дверному косяку.
– Хватит дурить. Пошли домой? – Максим протянул ей цветы.
– Хватит дурить? – с усмешкой, а глаза выдавали ярость.
– Ну, не цепляйся к словам.
– Слова. Я слышу только слова и обещания. А хочу видеть действия.
– Увидишь. Через неделю я иду к доку.
– Помнится, несколько лет назад ты уже ходил к доку. Тогда, когда меня из больницы забрал Артем. Вместо тебя, – на последнее слово особый акцент.
– В этот раз все будет по-другому.
Аня недоверчиво покачала головой. Сколько раз она уже слышала эту фразу? Десять, сто, тысячу?
– Мама! Мама! Кто там? – наперебой спрашивали Кир и пятилетняя Надя, вбежавшие в коридор. – Папа!
Кинулись обнимать Максима и за обе руки тянули его в дом. Когда тот стоял уже в квартире, Наденька взяла у него кулек с шоколадными конфетами, а Кир – букет. Галантно протянул его матери.
– Ну, из рук сына-то возьмешь? – Макс несмело улыбнулся.
Аня приняла лилии и потрепала волосы на голове у Кира. Затем дети настояли на том, чтобы напоить Максима чаем. Уже через пару часов, она поддалась на уговоры вернуться домой. Поверила, что теперь уже точно все наладиться. Возможно, зря.
39
По дороге мчалась на всех парах машина скорой помощи. Вой сирены, и резкий визг тормозов. Дорогу ей преградило большое поваленное дерево. Пришлось ехать в обход.
Старый сырой подвал. На холодном полу среди использованных шприцов лежала молодая девушка, а над ней склонился парень. Бил ее по щекам, но она не просыпалась. Его молитвы не помогали. Рыдания тоже.
Бригада врачей прибыла на место. Девушка уже посинела, а парень почти сошел с ума от горя. Слишком поздно.
– Передозировка наркотиками, – равнодушное заключение врача.
– Этого и следовало ожидать, – мать при виде остывшего трупа своей дочери не проронила ни слезинки. Никогда ее по-настоящему не любила и даже хотела оставить в роддоме. Может, стоило так и сделать?
40
– Она была беременна. Ты знал? – голос Серафимы дрожал.
До ангела-хранителя дошли слухи, что нарушился порядок отправления душ на Землю. А все из-за девушки, которая умерла раньше времени. Как минимум, одна душа осталась без тела, потому что эта особа должна была родить здорового крепкого малыша.
– Чего ты молчишь? Ты знал или нет? – Серафима перешла на крик. Затем после значительной паузы прошептала: – Ты знал.
– Ну, знал. И? – Дамиан, наконец, заговорил. – Если ты переживаешь, что теперь начнут проверять, насколько добросовестно вы выполняете свою работу, то не стоит. Виноватых искать не будут. Я обо всем позаботился. В моем отчете шефу написано, что этой смертью я решил устроить переполох на Небесах. А твой тоже это все читает. Так что, вас, скорее всего, просто призовут на борьбу с демонами. Не больше.
– Ты сейчас слышишь, что говоришь? Причем здесь это? Какие проверки, какие отчеты? – ангел ходила туда-сюда вдоль морского берега, хватаясь за голову. – Ты убил ребенка. Еще не рожденного!
– Еще не рожденного. И? – демон спокойно сидел на камне.
Серафима остановилась прямо перед ним. Пристально посмотрела в его бесстыжие голубые глаза и, задыхаясь от возмущения, произнесла:
– Мы так не договаривались.
– А что ты хотела?
– Чтобы ты нашел кого-то другого. Старика или совсем пропащего человека.
– Она была конченой наркоманкой. Или, по-твоему, это недостаточно пропащий человек? – очередь Дамиана выходить из себя.
– Она должна была родить, – особый акцент на последнем слове. – А ребенок ни в чем не виноват.
– Ты думаешь ему было бы лучше родиться? С такой матерью? Что его, по-твоему, ждало? Детский дом его ждал. Потому что она бы все равно в скором времени умерла. А, может, малой бы там оказался раньше. Эта девка оставила бы его еще в роддоме. С такой генетикой вряд ли он вырос бы хорошим человеком. Бандит и выродок. Вот кем бы он стал.
Волна с большой силой ударилась о берег и окатила Серафиму водой. С ног до головы. Длинное платье и белокурые локоны намокли.
– Да, я смотрю, ты потерял клиента, – усмехнулась ангел, даже не сдвинувшись с места.
– Я сделал доброе дело, черт возьми! И да, я потерял клиента. Так что, кто тут еще должен возмущаться?
– Добрые дела от демона? Да, уж. Ничего глупее не слышала. – Подол платья все же пришлось выжать. – Я тебе еще когда говорила, что против таких дел.
– И?
– И, если еще раз… я не смогу с тобой больше работать.
– А я так рвался! – Дамиан всплеснул руками. – Еще одного раза не будет. Я больше не буду тебе помогать. Ты меня достала.
– Чего? Да, это ты меня достал! Я и не буду у тебя больше ничего просить! Больно нужен ты мне. Твоя помощь только мешает. Сама прекрасно справлюсь.
Последняя фраза сказана не очень-то убедительно. Серафима все еще стояла неподалеку от камня, на котором сидел демон. Глубоко в душе надеялась, что он передумает, и их союз не разрушится. Возможно, Дамиан даже извинится.
– Все сказала? – демон поднялся с камня и начал медленно подходить к ангелу.
Та кивнула.
– Тогда можешь быть свободна.
– Что? – хранитель опешила от его резкого тона.
– Уходи, – Дамиан подошел к ней вплотную и заглянул в серые глаза. – Пошла вон!
Так гаркнул, что у Серафимы пробежали мурашки по коже. Да, и такой ярости во взгляде знакомого демона она никогда не видела. Извинений теперь ждать точно не стоит так же, как и того, что он передумает. Чаша терпения Дамиана переполнилась, и его великодушие закончилось. Судя по всему, действительно, ангелу придется справляться самой.
41
– Опять я все одна должна делать! Хоть бы мусор кто выбросил! – Аня стояла в дверях большой комнаты, где Кир расположился в кресле, а Макс – на диване.
Оба уставились в телевизор, и, казалось, ее даже не замечали. Тогда мать семейства встала, загородив собой экран.
– Ну, мама! Что ты делаешь? Отойди, – первым возмутился сын.
– Ань, ну, правда, брысь! – Макс жестом показал, чтобы та подвинулась.
От такой наглости мужа у Ани пропал дар речи. Она насупила брови и часто-часто задышала. Еще чуть-чуть – и из ее ноздрей повалил бы пар.
– Что ты сказал? Брысь? – подошла к Максиму и ударила его полотенцем. И так несколько раз подряд, приговаривая: – Брысь? Брысь? Брысь?
– Ай! Ой! Сумасшедшая! – Макс, смеясь, схватил жену за талию и повалил ее на диван. Начал щекотать.
Двенадцатилетний Кир закатил глаза и поднялся с кресла:
– Ясно, понятно. Мусор выношу сегодня я.
Он накинул куртку и надел ботинки. Не хотел запачкать только что вымытый пол, поэтому попросил сестренку подать ему мусор. Чтобы приволочь из кухни в коридор тяжелый, набитый под завязку мешок, та бросила всех своих кукол. Что ни сделаешь ради помощи брату.
И вот Кир вприпрыжку спускался по лестнице с пятого этажа. Быстро и резво. Но тут, где-то на полпути, ему преградили дорогу врачи. Обойти их было невозможно, почему и пришлось сбавить темп. Теперь он медленно тащился вслед за бригадой и невольно разглядывал лежащую у них на носилках старушку из соседней квартиры. Маленькая, бледная и без движения. Она напоминала сморщенное яблоко, которое дожило с осени до весны. Выглядело жутковато. Мороз по коже.
«Надеюсь, ее откачают?» – подумал Кир, ощутив жалость к той, кого несли врачи. Ему было совсем невдомек, что сердце соседки уже остановилось. Как раз в тот момент, когда на голову Ане чуть не упала дверца от подвески, а Максим услышал гневное: «Почини!».
Ангелы-хранители снова блестяще справились со своей задачей. Спасением занимался Кирилл, а Серафима взяла на себя всю грязную работу. Очернила белые пушистые перья.
42
Приближать чью-либо смерть Кирилл отказался. Как Серафима и предполагала. Поэтому занять место Дамиана в этом вопросе ей пришлось самой.
У демона получалось все тонко: он никогда не оставлял следов. Профессионал, ничего не скажешь. А вот хранитель так не умела. Продумывать детали и действовать чужими руками – это не ее.
Ангелы заряжены током. Свойство, которое помогает им вновь запустить человеческое сердце. Обычно. Однако Серафима использовала такой заряд в совершенно других целях. В квартире Аниной соседки.
Оставались считанные минуты до момента, когда или умрет Аня, или перестанет дышать старушка. Наверное, повезло, что бабушка уснула в кресле. Перед телевизором, со спицами для вязания в руках. Ее внучке уже не суждено носить этот свитер.
Серафима медлила. Непросто решиться забрать чужую жизнь. Если бы еще вокруг беспокойно не крутилась собака. Рыжая гладкошерстная дворняга, не намного младше хозяйки. Принюхивалась и поджимала хвост, словно чуя неладное. Пара секунд – и она залает или заскулит. Тогда старушка проснется, и ангел точно не сможет ее убить.
Времени в обрез. Необходимо действовать. Хранитель неуверенно подошла к бабушке и со слезами на глазах нежно ее обняла. Та сделала последний глубокий вдох, и перед ней распахнулись врата Рая. Или Ада. Этого Серафима не знала.
Собака подбежала к хозяйке. Встала на задние лапы и лизнула ее в щеку, на что реакции так и не последовало. Тогда рыжая дворняга залаяла, а затем ее мокрый язык обслюнявил нос старушки. Однако та снова даже не пошевелилась.
И вот теперь собака заскулила. Протяжно и жалобно. Она не поняла, что произошло, но ее сердце защемило от тоски. Невыносимой и раздирающей.
Серафима тоже хотела выть и скулить. Не думала, что ей будет настолько тяжело. Не только убить человека, но и увидеть горе животного. Всхлипывая, ангел дрожащей рукой погладила дворнягу:
– Прости меня, солнышко.
После ее слов рыжая гладкошерстная успокоилась и замолчала навсегда. Осталась лежать у ног своей хозяйки, свернувшись калачиком. Все псы попадают в Рай. Это уж точно.
43
Коридоры Небесной канцелярии бесконечные и похожие на лабиринт. Встретить здесь можно было, кого угодно: от ангела до демона. Даже сама Судьба иногда выходила из своего кабинета. Правда, не в этот раз.
В этот раз там бродила Серафима. Она уже отнесла отчет о проделанной работе в высшую инстанцию и теперь шла к выходу. Снова запуталась и выбрала длинную дорогу. Тридцать с лишним лет состояла в должности ангела-хранителя, а до сих пор страдала от дезориентации.
Путь проходил через Адское крыло, где ангел увидела того, кого больше всех не хотела. Невольно замедлила шаг и остановилась. Дамиан. В хорошем настроении: с улыбкой во весь рот.
– Чему радуешься? Очередного ребенка загубил? – Серафима кинула на демона злобный взгляд.
– На твоем языке слово «спас» как-то странно звучит, – тот ехидно усмехнулся.
– То есть ты все равно считаешь, что прав? – ангел-хранитель едва сдержалась, чтобы не разорвать Дамиана в клочья. – Ничем нельзя оправдывать убийство, тем более…
Собиралась добавить еще что-то вроде «ни в чем неповинного и беззащитного человека», но осеклась. Вспомнила, как умирала старушка. Пыталась убедить себя, что не стоит сравнивать эти два случая: бабушка отжила свой век, в то время, как тот ребенок даже не успел появиться на свет. Не работало. Серафима нарушила свои же принципы и ангельский кодекс. Она ничем не лучше Дамиана.
– Или все-таки можно? – демон ей подмигнул. Издевки – его любимое развлечение.
«Сволочь! Ненавижу!» – подумала Серафима, а вслух ничего не ответила. Только толкнула сотрудника конкурирующей фирмы плечом, когда проходила мимо.
– Воу, воу! Полегче! – Дамиан смеялся. Снова.
– Твое. Твое убийство можно оправдать! – ангел развернулась и раскрыла крылья. Подлетела к демону, взяла того за грудки и подняла в воздух. Затем с силой ударила его о стену.
– Ой, как страшно! – притворно завопил Дамиан. – И больно, – здесь уже не врал и потер ушибленное место. Когда был отпущен. Спина потом ныла не один день.
– А вот теперь действительно полегче, – очередь ангела ухмыляться. Она выпустила пар и, наконец, могла отправиться восвояси.
– Судя по всему, ты забыла, каково это ходить пешком. Рекомендую вспомнить. Посмотри внимательно на свои крылья! – услышала Серафима уже вслед.
Не оборачиваясь, показала демону средний палец.
«Набралась же от современных людишек. Дура!» – Дамиан сплюнул и направился к выходу. Благо, для ангелов и демонов предусмотрены разные двери. Столкнуться еще с кем-либо из белокрылых он не планировал.
А Серафима, придя на рабочее место, все-таки последовала совету демона. Раскрыла оперение и принялась внимательно его осматривать. В большом зеркале отражалась белокурая девушка с серыми крыльями. Ощущение, будто они запачкались.
– Чернеют, – по щеке ангела-хранителя потекла слеза. – Вот тебе и последствия.
44
Теперь Серафима наглядно осознавала, что перешла черту. Одно дело подговорить на убийство демона, а другое – убить самой. Пусть даже и безболезненно и из добрых побуждений. Та старушка мучилась от страшных болей в суставах и спине. Но разве это имело значение?
Ангел поклялась больше не повторять таких ошибок. Насыщенный черный цвет не был ее любимым. Правда, потихоньку проникал в сердце. Во всяком случае, у нее пропали чувства жалости и сострадания.
Внутри Серафимы ничего не колыхнулось, когда она увидела, как Аня рассматривает синяки и ссадины на теле дочери. Наденька подралась с одноклассником, который в два раза крупнее нее. Получила совсем не по заслугам.
– Это нормально, вообще? Вот получит этот утырок от ее брата! – Кирилл сжал кулаки и готов был нашептать своему подопечному план мести.
– Да, ладно тебе. Не убил же, – Серафима откинулась на спинку облачного кресла.
– Ты в порядке? Я тебя не узнаю, – Кирилл подошел к ней, присел на корточки и заглянул в серые глаза. Она отвела взгляд. – Прежняя Серафима бы уже ревела белугой. Плохо на тебя влияет твой демон.
При упоминании Дамиана, хранитель Ани недовольно нахмурилась. Вообще, казалось, что она не ощущала ничего, кроме раздражения.
– Зачем пришел?
– Узнать дальнейший план действий. Помощь нужна?
– Нет, – Серафима отрицательно покачала головой. – Со спасением теперь я буду справляться сама.
– А, кто… как бы это помягче сказать…
– Кто будет убивать? – она сформулировала вопрос за Кирилла. Затем ненадолго задумалась. – Никто.
– То есть ты решила бросить это дело?
– Кто тебе такое сказал?
– Но…
– Я буду спасать Аню столько, сколько хватит моих сил.
– А баланс?
– А что баланс? Восстановится как-нибудь сам. Мне дороги мои крылья, – и здесь Серафима осеклась. Зря сболтнула лишнего.
– Так вот…
– Кирилл, слушай. Иди-ка ты отсюда, – хранитель Ани резко встала и буквально вытолкнула собеседника за дверь. – Работать.
45
Смерть ходила за Аней по пятам, а Серафима – по пятам за смертью. Как и обещала, спасала подопечную по мере своих сил. Баланс нарушался, но пазлы мозаики под названием Вселенная оказались взаимозаменяемыми. Иначе не объяснить, почему к ангелу до сих пор не пришли с расспросами. А, возможно, просто еще не время.
– Ты время видел? – Аня стояла в дверях и лицезрела пьяную физиономию мужа. В четыре утра.
– Ой, прекрати, а, – язык Максима заплетался.
– Прекрати? Может, это ты уже прекратишь?
– Что? – он уставился на Аню непонимающим взглядом. Перед глазами все плыло, и дико хотелось лечь на кровать. Или еще чего-нибудь выпить. Но точно не выслушивать истерики жены.
Ему была предоставлена возможность пройти в спальню. Правда, полноценно воспользоваться этим Максим не смог. С грохотом упал на входе в комнату.
– Чертов порог!
– А, может, чертова водка? – усмехнулась Аня. Только совсем невесело.
Максим на это ничего не ответил. Встал, держась за дверной косяк, и, можно сказать, дополз до кровати. Хоть и на двух ногах. Он рухнул на постель и захрапел.
– Тьфу ты! – Аня взяла подушку и направилась в комнату сына. Перед выходом, обернувшись, прошептала, – Проспишься – будешь просить прощения. И вот хрен тебе. На этот раз цветочками не отделаешься.
46
Ничто не предвещало беды. Макс проснулся и потянулся за припрятанной в чехле от гитары бутылкой. Вообще, ощущение будто, чехол ему нужен только для мини-бара, а гитара там лишняя. Играл он все меньше, а пил все больше. Не увидев рядом с собой жену, разозлился. Швырнул о стену первый попавшийся предмет – призовую статуэтку «Рок года». Вручили тогда, когда вокалист «Подрезанных крыльев» еще приходил на репетиции и концерты трезвым.
Удар. Настолько громкий, что разбудил Аню и Кира. Хорошо, Наденька сегодня ночевала у подружки. Хоть кто-то из этой семьи сможет выспаться.
– Ты что творишь? – на пороге комнаты показалась Аня.
– Чего приперлась? – Макс поднял на нее помутневшие от водки глаза. Затем встал с кресла и сжал кулаки. – Иди отсюда!
– Я уйду, ты только бушевать прекрати. Лучше поспи. Семь утра! – Аня подошла к мужу и попробовала уложить его на кровать.
– Отвали, тварь! – Максим толкнул жену, и она упала. Не успела подняться, как получила ногой в живот. И так несколько раз.
На пронзительные крики матери прибежал Кир. В страхе пытался оттащить отца от нее.
– Папа, ты что делаешь? Остановись, не трогай маму! – четырнадцатилетний подросток против огромного пьяного мужика. Не самый честный расклад.
– Какой я тебе папа? – Максим переключился на Кира и готов был его ударить.
– Не трогай сына! – вся в слезах охрипшим голосом орала Аня. Нашла силы встать и закрыть собой ребенка.
– Он мне не сын! – кулаки Макса не разжимались. – Я тебе никогда не был ну…
Кир успел схватить призовую статуэтку, которая пришлась Максиму прямо по голове. Тяжелая. Тот потерял сознание.
Когда Аня и сын дрожащими руками, собрали все необходимые вещи, и уехали из этой квартиры, у Кира накопилось множество вопросов. Матери пришлось ответить на все. А Максим и правда, теперь вряд ли мог отделаться цветочками.
47
Аня ушла. На этот раз навсегда. А Максим ей звонил. Каждый день, раз по десять. И под дверью дома, где жила ее мама, стоял практически сутками. Наконец, жена сдалась и ответила на телефонный звонок.
– Ну, чего ты от меня хочешь? – услышал он раздраженный голос.
– Поговорить.
– Мне не о чем с тобой разговаривать.
– Подожди, не клади трубку. Дай мне еще один шанс.
– Еще один шанс? – на том конце провода – истерический смех. – Тебе не кажется, что довольно шансов? К тому же…
– Я перешел все границы, знаю. Но ты меня тоже пойми, мне тоже несладко, – Макс добавил в кофе побольше сахара.
– Понять тебя? Несладко тебе? – она фыркнула и готова была нажать на кнопку завершения вызова.
– Прости. Я не то хотел сказать…
– Ты всегда говоришь не то. Делаешь тоже.
– Но я люблю тебя, – он налил в кружку молоко, и того оказалось слишком много.
– Серьезно? Да, знаешь, где я видала такую любовь? – Аня аккуратно сложила черное платье, в котором обычно ходила на кладбище.
– Ты сейчас злишься. Я понимаю. Но больше такого не будет. Мы будем жить, как раньше. Обещаю.
Если бы она увидела эти белые лужи на полу и столе, то разозлилась бы еще больше. Смартфон на громкой, и тряпка в руках Максима.
– Как раньше, говоришь? Я согласна. Давай жить, как раньше. До знакомства. Ты своей жизнью, а я своей. Документы на развод пришлю завтра, – она сняла с пальца обручальное кольцо.
Макс опрокинул на себя кружку с горячим кофе. Как он покрывал матом Судьбу, Аня уже не слышала. Потому что все-таки повесила трубку.
Максим набрал номер жены заново:
– А дети? Дай мне хотя бы с ними поговорить.
– А детям ты не нужен. Им тоже не о чем с тобой разговаривать. Кир готов прибить тебя на месте, а Наденька… Наденька вырастет и все поймет.
– Ты лишила меня самого дорогого, – Макс рылся в шкафу, чтобы найти, во что переодеться. – Класс! Еще и футболку забрала!
– Которую? – Аня достала из чемодана футболку с надписью Iron Maiden. – Ах, эту! Да, точно, она же твоя любимая. В ней тебя и похоронят.
– Я непротив, – он усмехнулся. – Давай встретимся. И повод есть.
– Не дождешься. Пришлю курьером. Вместе с документами.
Только Максим хотел еще что-то сказать, как снова услышал гудки. Громкие и раздражающие. Больше дозвониться до жены не получилось.
48
И все-таки убить пришлось. Очередной раз. А что еще остается, когда на подопечную нападает грабитель, вооруженный ножом? Скинуть ему на голову кирпич. Банально, зато эффективно. Тот момент, когда удача отвернулась от Серафимы.
Он подкараулил Аню в темном переулке. Потребовал телефон, деньги и украшения. У нее ничего из этого не оказалось, и тогда грабитель достал оружие. Прижал жертву к стене дома и приставил нож к горлу.
Аня кричала. Но в округе не было ни души. Никто не мог прийти на помощь, кроме ангела-хранителя. Поэтому Серафима и действовала решительно.
На глаза ей попался лишь кирпич. Он в любом случае собирался проломить кому-то голову, и этим кем-то стал бандит. С высоты девятиэтажного здания камень попал тому прямо по затылку.
Грабитель с грохотом упал на землю. Лужа крови, и рыдание Ани. То ли от пережитого ужаса, то ли от счастья, что осталась в живых.
Но у этого негодяя тоже имелся ангел-хранитель. Который, естественно, остался недоволен преждевременной смертью своего подопечного. Белокрылый поднял такую панику в высшей инстанции, что к Серафиме немедленно нагрянула проверка.
– Десять лет. Целых десять лет вести подопечную без Книги. Подумать только! – главный инспектор ангельской комиссии покачал головой. Серафима находилась в его кабинете. – Еще и убить человека. Негодяя, но все-таки человека. Вы хоть понимаете, чем это грозит?
Конечно же, она понимала. Виновато опустила глаза вниз и пролепетала что-то неразборчивое себе под нос. А инспектор продолжал ее отчитывать. Обещал понизить Серафиму в должности и исправить все ошибки.
«Хорошо, что он не видел мои крылья, – пронеслось у хранителя в голове». Ее перья теперь на три тона светлее перьев Дамиана. И чутье подсказывало, что это ненадолго.
49
Дамиан сидел в кабинете и никого не трогал. Безделье. Сейчас оно даже не мучительно. У демона давно не находилось времени, чтобы расслабиться. Так что эти двадцать минут до нового задания стали лучшими за последние несколько лет.
Его отдых прервал Астарот. Вальяжно ввалился в помещение и торжественно объявил:
– Господин Дамиан, просьба незамедлительно явиться к шефу! – неуклюже и наигранно поклонился.
– Клоун, – Дамиан сплюнул и удостоил того злобным взглядом. Вместо удара в челюсть.
– Как там поживает наша общая знакомая? Здорова ли? – вопросы Астарота звучали уже Дамиану вслед, но заставили его вернуться. – Слышал, ей заинтересовалась ангельская комиссия. Может быть, зря ты…
Его прервал хук справа. Прямо в лицо. Дамиан не смог обуздать свою ярость и сломал Астароту нос. Мелочь, а приятно.
– Твоя память такая же короткая, как и время, за которое зажили твои кости, – голубоглазый демон намекнул на их прошлую потасовку.
Тогда Астарот едва ли не отправился на Остров Забвения. Настолько сильно его избил Дамиан. Кровь, торчащие в разные стороны кости, вырванные вместе с плотью крылья. Зрелище не для слабонервных.
Однако в Аду есть прекрасное средство, исцеляющее все раны и переломы за несколько дней. И вот потерпевший уже на ногах. Кривляется, смеется и делает гадости. Противно смотреть.
