Читать книгу: «Алый куб господина Сортеса. Роман в четырёх частях. Книга первая», страница 2

«Как и ожидалось, их довольно много, и все заинтересованы в моей скромной персоне. Очень жаль, что так вышло», – подумал он.

И вот, один взмах, один рубящий удар, голова последнего солдата, безвольно покатилась прочь от ещё содрогавшегося тела. Фреовин выпрямился, оглядев усталым взглядом всех присутствующих. Их напряжённые взоры, были обращены на него. Последний, в ответ, не спеша, убрал топор за полы своего плаща, и всё так же, не спеша и не проронив ни слова, вышел прочь, за двери кабака. Оказавшись на улице, он, тут же затерялся среди вечно куда-то спешащей толпы. Отныне, в городе для него было слишком опасно и искать конюха, не представлялось возможным. Теперь его путь лежал далеко за пределы города, в место, где он, как надеялся, сможет взять всё необходимое, дабы после, направиться прямиком в земли небольшого поместья семьи Сортес.

Глава 3
Пробуждение

Пробуждение человека, было столь же неожиданно и неприятно, что и в прошлый раз. Его снова, будто насильно выдернули из объятий, окутанного неясным туманом, бессознательного бытия. Он лежал на чём-то сыром и холодном, вокруг раздавались, кажущиеся невероятно громкими, после тишины без сознания, звуки. Спустя время, человек понял, что эти звуки представляют в себе не что иное, как пение птиц.

«Я на улице? Видимо, меня просто выперли из того дома», – подумал про себя он.

С этими мыслями, человек раскрыл слипшиеся веки. В них, тут же ударили, пускай и неяркие, но всё же довольно неприятные, для только что открывшихся глаз, лучи света. Приподнявшись на локтях, человек осмотрелся. Он лежал на какой-то лесной поляне, судя по заливистому пению птиц и местному светилу, что, не спеша, выходило из-за горизонта деревьев, было раннее утро. Но вот, что было странно, никакого дома поблизости не находилось. Это несколько озадачило, всё ещё сидящего на мокрой траве, человека.

– Так или иначе, надо понять, где я и что мне теперь делать, – произнёс вслух сам для себя человек и, неспешно, начал подыматься на ноги.

Поднявшись, он заметил, что одежда на нём изменилась, по крайне мере, она явно была не та, что прежде. Человек был одет в чёрные, бывшие когда-то аккуратными, но теперь грязные от земли брюки и некогда белоснежную, но теперь, так же испачканную в земле и чем-то бардовым, рубаху. На ногах его красовались тёмные, строгого вида, остроносые туфли.

Вдруг, кроны деревьев дружно зашелестели и, на поляне поднялся небольшой ветерок. Прохладные потоки воздуха забрались под одежду. В этот момент, человек обнаружил огромную рваную дыру, что красовалась у него на рубашке, в районе груди. Это место, больше всего, было пропитано чем-то алым.

«Кровь, – тут же, подумал человек. – Видимо, мне дали чью-то выброшенную одежду, взамен моей. Вот только зачем? Неужели, мои обноски и впрямь кого-то заинтересовали?»

Стоя посреди поляны, пребывая в растерянности, он ровным счетом не знал, что происходит и что ему делать. Единственное, что было ему понятно, так это то, что он совершенно не знает, куда ему идти.

Человек, дабы унять волнение и подступающую панику, глубоко вздохнул и решил осмотреться, стараясь отвлечься от тревожных мыслей. Вдруг, он неожиданно заметил примятую, среди почти нетронутой травы тропинку, что вела куда-то за поляну.

«Точно! – почти вслух радостно подумал он. – Я просто буду идти по следам того, кто меня сюда притащил, а там может, и к людям выйду. По крайне мере, это лучше, чем оставаться в лесу». И теперь, уже ободрённый своими мыслями, человек уверенно зашагал по тропинке.

Вскоре тропинка перешла в отдельные следы. Человек непоколебимо брёл на протяжении нескольких десятков минут. Светило уже стало постепенно выходить из-за деревьев, а он всё продолжал идти, не желая останавливаться, дабы передохнуть. Наконец, порядком уставший и почти потерявший надежду, человек вышел к дороге, что была небрежно уложена камнями. На ней, уже не было чьих-то чётких следов, зато отчётливо виднелась колея, от какой-то повозки или прицепа.

«Идя по дороге, рано или поздно, я попаду туда, куда она ведёт», – выдал он довольно очевидную, но нуждающуюся в произнесении, дабы успокоить себя, мысль.

Человек продолжал свой путь, теперь уже идя вдоль дороги. Кто знает, хорошо это или плохо, но по пути никто ему не повстречался. Наконец, когда светило уже вовсю показалось из-за крон деревьев, лес, сквозь который брёл уже порядком уставший путник, неожиданно закончился. Дальше стали простираться поля и равнины. Но главное, что среди них вдалеке виднелись высокие серые стены какого-то города. Это так обрадовало человека, что тот, позабыв о собственной усталости, почти побежал в сторону, словно манящих к себе, высоких шпилей и строгих оборонительных стен. Он всё бежал и бежал, пока заросшая равнина не сменилась на засеянные поля. Вскоре человеку стало не хватать воздуха, грудь будто сводила судорога, а ноги подкашивались, но человек продолжал бежать вперёд. Где-то, в глубине сознания, он воспринимал стены города, как некую Миссию, что поможет ему. Как место, где он сможет, наконец, отдохнуть, где он будет чувствовать себя защищённым и, наконец, как место, где он найдёт ответы на свои вопросы.

Вдруг, человек увидел вдалеке многочисленные стоящие в поле фигуры. Они были далеко, но явно заметили его. Не отрывая взгляда от них, человек оступился и упал, прочертив лицом пару сантиметров вспаханной земли. И тут он понял, что уже не в силах подняться, что его вновь окутывает неясный туман. Пытаясь бороться с ним, человек сжал зубы и, всё же попытался встать, но в ответ, в глазах лишь резко потемнело. Он обессилено и недоуменно охнул, и вновь погрузился в пучину без сознания.

Глава 4
Бессилие

В глаза неподвижно лежащего человека, били яркие лучи высоко стоящего светила, в ответ им, он лишь неприязненно поморщился. Вокруг пахло сухой и местами прелой травой. В какой-то момент, в его бок что-то кольнуло и заставило, наконец, открыть глаза. Сначала, он не мог понять, где находится. Глаза, ещё не привыкшие к свету, отказывались выхватывать из нагромождения бликов явные фигуры и очертания. Но вот, отблески, будто намерено, беснующиеся во всё ещё ничего не понимающем взоре, отступили и, человек смог оглядеться. Каково же было его удивление, когда он обнаружил себя не в кажущемся бескрайнем поле, а в довольно тесной, небольшой комнате. Окно, сквозь которое всё также били яркие лучи, представляло собой простой ровно вырубленный проём в стене, в котором не было ни стекла, ни даже намёка на ставни. Мебель в комнате отсутствовала, если не считать одинокий грубо сколоченный табурет, стоящий в углу и некое подобие кровати, набитое соломой, на которой и сидел человек. Он, было, попытался приподняться с кровати, но тело, к удивлению человека, почти отказывалось его слушаться. Все мышцы, будто разом были напряжены и поддавались с трудом. Приложив немалые усилия, человек всё же смог приподняться на локти, но рука предательски подломилась и, он рухнул с края кровати, ударившись лицом о дощатый пол, бессильно распластавшись на нём, одновременно ощутив сильную боль. Из его носа потекла тоненькая струйка крови. Из уст человека прозвучало неясное мычание, отдаленно напоминающее брань. Он вдруг понял, что теперь уже не может двигаться. Взревев от отчаяния и чуть не прикусив себе язык, человек всё же предпринял попытку снова приподняться. Но он смог, лишь слегка привстать, а затем завалился на бок.

Вдруг из-за двери послышались торопливые шаги, скрипнули ржавые петли и на пороге возник крепко сбитый лысоватый старик. Его подбородок покрывала неровная жиденькая бородка, из-под седых бровей на человека смотрели два серовато-синих глаза, взгляд которых выражал изумление и, в то же время, неподдельное беспокойство.

– Что же вы, господин! – залепетал старик, помогая человеку вернуться в кровать. – Вам сейчас нельзя вставать!

Тот, было попытался возразить, но вдруг понял, что кроме нечленораздельных стонов, не может вымолвить ни слова.

– Отдыхайте господин! Вам не стоит волноваться.

Человек, было, снова хотел что-то сказать, но его сознание вновь погрузилось в темноту.

Глава 5
Ла́сур Би́ргет

Очнулся человек лишь на следующее утро. Яркие лучи безжалостного светила слепили, едва приоткрывшиеся его глаза. Он вновь попытался приподняться с кровати и, к своему удивлению, легко смог это сделать. Воодушевлённый человек, тут же вскочил с кровати, чуть не запутавшись в собственных ногах. Теперь же, с почти фанатичным энтузиазмом, он нарезал круги по комнате. С каждым проделанным шагом, человек будто ощущал прилив уверенности и сил.

– Ох, рад, что вам уже лучше господин! – произнёс вдруг вошедший старик. – Как вы себя чувствуете?

Голос старика был преисполнен странного энтузиазма, но, по всей видимости, это была его стандартная манера речи.

– Да, мне намного лучше. Простите, а где я?

– Ох, простите меня господин! Мы ведь ещё не знакомы, а я досаждаю вас вопросами.

Энтузиазм старика перешёл в волнение.

– Позвольте позвать вас к столу. За два дня вы ведь совершенно ничего не ели, а за столом уж я и расскажу, что вам угодно.

– Два дня? – несколько растерянно спросил человек.

– Всё за столом господин, – произнёс старик и направился вглубь дома.

Пребывая в неком напряжении, человек проследовал за ним. Энтузиазм старика, всё же его настораживал: «Да, и почему он зовёт меня господин, я ведь впервые его вижу?»

Стол был довольно скуден в своём разнообразии. На столе была лишь корзинка с довольно свежим на вид хлебом, рядом с ней стояли два глиняных кувшина с водой. Но для человека, еда показалась просто невероятной. Старик видя, как гость с почти животным остервенением отламывает ломти хлеба, загадочно улыбался.

Наконец, когда первый голод был утолен, человек спросил:

– Простите, я ведь так и не спросил, как вас зовут?

– Ох, а ведь и правда, Ла́сур Би́ргет я. Кличут стариком Ласуром. Я местный землевладелец. Работаю в поле, где вас и увидал. А могу узнать ваше имя, господин?

– Честно сказать, я и сам его не знаю, – с некой тоской произнёс человек.

Лицо старика на миг приобрело задумчивое выражение.

– Понимаю, – медленно произнёс он. – Думаю, у всех есть причины о чём-то не сказывать.

Человек, неожиданно даже для себя, кивнул. Он вдруг понял, что лучше всего будет сойти за замкнутого или даже подозрительного незнакомца, чем за человека, пребывающего не в себе. И тут, в его голову вновь пришёл так обеспокоивший его вопрос, который он, тут же, задал:

– Простите Ласур, если вы не знаете моего имени, почему вы обращаетесь ко мне «господин»?

Старик хитро улыбнулся.

– Знамо почему, одежда на вас пускай и разодрана, но такая, что не на каждом в городе увидишь. Да и волосы ваши, аж до плеч достают, а так только госпо́ды и ходят.

Человек непроизвольно провёл рукой по волосам. Старик был прав, его, как оказалось чёрные, отдающие в синеву волосы, доставали ему до самых плеч.

Теперь он ровным счетом ничего не понимал.

Старик Биргет, заметив смятение на лице сидящего юноши, истолковал это по-своему.

– Вы не волнуйтесь господин, если вы в здравии, то я сегодня же отправлю вас к своему доброму знакомому. У него телега есть. Он вас до города доставит и, уже завтра к вечеру, вы будете вступать по городскому камню.

– А что за знакомый? – отстранённо спросил старика юноша, мысли которого были поглощены другим.

В данный момент, он понимал, что из-за внешности в нём признают не последнего человека, но он, вряд ли таковым являлся и потому нужно понять, что происходит и что ему делать дальше, пока этот обман не раскрылся.

– О, не беспокойтесь господин. Я его хорошо знаю. Он так же, как и я с поля свой хлеб получает, да только земли, да и всего прочего у него куда как больше. Даже мельница имеется и телега, которая вам то, как раз и нужна. Эх, если бы не управитель с его сборами, то был бы и еще богаче.

– Управитель? – уже с некоторым интересом спросил человек.

– Д…да, управитель. За последний год ведь всех обязал три четверти от всего собранного сдавать. Я-то, конечно, не жалуюсь. Просто теперь лишь на себя хватает, да и то, кое-как. Ну да ничего, как война кончится, всё снова на лад пойдёт.

Человек было хотел спросить, про какую такую войну упомянул старик, но справедливо решив, что его неосведомлённость может вызвать только лишние подозрения, лишь молча кивнул.

– Я, наверное, пройдусь, – произнёс он, выйдя из-за стола и направившись ко входной двери. Ему нужно было собраться с мыслями.

И вот человек, рванув дверь на себя и, уверено шагнув вперёд, столкнулся лбом с изумлённой девушкой. Та, выглядела невероятно растерянной. Человек же, пребывая в не меньшем смятении, пытался отвести от неё свой взгляд. Перед ним стояла молодая девушка, одетая в простое бледно-зелёное платье. Её невероятно светлые волосы свисали чуть ниже плеч, часть волос была заплетена сзади в тугую косу, другие же, свободно лежали на тонких, но крепких и гордо расправленных плечах. Тёмно-голубые глаза хитро отблескивали из-под длинных ресниц. Её узкие брови были забавно изогнуты, выражая как смущение, так и полнейшее удивление. Губы изображали несколько растерянную улыбку, обнажающую миловидные ямочки. Человек, будто вновь погрузился в пучину небытия и, в тоже время, был не в силах оторвать взгляд от девушки.

– Прошу прощения, – разом вырвалось из уст молодых людей.

Кто знает, сколько бы они ещё так стояли, если бы на крыльцо не вышел старик.

– Милине́я, ты как раз ко времени. Пожалуйста, проводи этого господина к дому Фро́смина. Светило ещё высоко и ты успеешь вернуться затемно. Вы ведь готовы, господин?

– Да, вполне, – неуверенно произнёс человек.

– Отлично! Милинея, соберись пока в дорогу.

– Да отец, – ответила девушка и юркнула в дом.

– Это моя дочь, Милинея, – сказал старик, как только на крыльце они остались одни. – Есть ещё сын, Ни́льсин, да только война его уже, как два холода назад забрала. Кто ведает, что с ним сейчас.

Вдруг, старик резко смутился.

– О, вы не волнуйтесь. Милинея знает дорогу.

И торопливо вошёл обратно в дом.

Человек остался на крыльце один, его взору представились необычайные по своим размерам вспаханные поля, среди которых то там, то тут виднелись грубо сколоченные приземистые дома, подобные тому, на крыльце которого он стоял. Какое-то время, окружающую тишину нарушали разговоры внутри дома. Человек не мог их расслышать сквозь толщу бревенчатых стен, да и мысли его были о другом, о том, кто он и что же ему уготовлено.

Вскоре входная дверь открылась и на пороге вновь показалась девушка. Внешне она, будто бы никак не изменилась, но теперь лицо её выражало задумчивость и, в какой-то степени, тоску. Человек не мог предположить, с чем связанна такая перемена, потому лишь неуверенно и слегка отстранено спросил:

– Так значит нам недалеко?

– Да, – тут же, с едва уловимым энтузиазмом произнесла девушка.

И вот, наконец, они сошли с порога крыльца и начали свой путь.

Глава 6
Путь

Молчание между двумя молодыми людьми в дороге, уже вскоре переросло в оживлённый разговор. К середине пути, от задумчивости прелестной попутчицы не осталось и следа. Девушка, крутя в руке крупный колосок пшеницы, увлечённо рассказывала, как ей казалось благодарному слушателю, обо всех своих недавних делах и местных сплетнях.

Человек шёл рядом. Почти не слушая девушку, лишь изредка поддакивая ей, он был вовлечён в свои мысли. Помимо этого, глаз человека то и дело цеплялся за местные пейзажи. Всё, от одинокого дерева в поле, до крыш, теперь уже далёких домов, привлекало его внимание и завораживало. Самый же большой интерес, но вместе с тем и страх, вызывали у него по-прежнему далёкие серые городские стены и высокие остроконечные башни. Когда же на горизонте показался небольшой дом с каменной трубой и серой крышей, как описывала его Милинея, тон разговора резко изменился. Всю дорогу, непринуждённая и кажется забывшаяся в собственной игривости и кокетстве девушка, вновь сделалась задумчивой и не многословной. Вдруг девушка вовсе остановилась и сказала:

– Простите господин, но дальше вы пойдёте без меня.

– Что случилось, Милинея? – озадаченно спросил человек.

– Я вдруг вспомнила об одном важном деле, да и дом совсем близко. Вы только скажите, что вы от старика Биргета и вас впустят.

– И что же, вы уже уходите? Сейчас же будет совсем темно. Вы же не успеет вернуться, – с неким волнением произнёс человек.

– Нет господин, я пойду другой дорогой. Она куда короче, и я ещё до темна буду дома, – с хитрой улыбкой сказала девушка. – И да, не волнуйтесь, как говорил мой отец, уже завтра вы будете в городе.

– Что ж, тогда мне очень неловко, я ведь так и не отблагодарил вас за помощь.

– Ну что вы, не стоит.

– Нет, нет, я обещаю вам, что как только смогу, обязательно приеду и отплачу вам за вашу доброту.

В ответ девушка лишь улыбнулась, вложив в его руку сорванный ранее колосок, резко развернулась и пошла в обратном направлении. Человек, какое-то время, смотрел ей вслед, вдыхая странный аромат врученного подарка, а затем, когда фигура девушки скрылась в дали, продолжил свой путь к дому, что уже виднелся на горизонте, вновь погрузившись в свои мысли.

Глава 7
Фро́смин

Когда человек вступил в довольно аккуратный двор дома, то обнаружил, что тот, совершенно не заселён полностью. Лишь в одном из окон горел свет, выдавая, что в этом доме кто-то живёт. Он уверенно взошёл на крыльцо, чьи перила были заставлены многочисленными горшками неясных ему трав.

Наконец, человек подошёл к массивной деревянной двери и постучал в неё. В доме послышались торопливые шаги и вскоре, дверь отворили. На пороге перед ним стоял среднего роста, но очень крепко слаженный мужчина, на вид того же возраста, что и сам человек. Его лицо покрывала грубая, коротко стриженая борода, чей цвет, как и взъерошенные на макушке густые волосы, напоминал рыжеватую, чуть загустевшую древесную смолу. Из-под столь же густых, тёмно-рыжих бровей, на человека смотрели два недоверчиво прищуренных тёмно-карих глаза.

– Кто? – грубо почти что, прорычал мужчина, в голосе которого отозвались металлические нотки.

– Я от старика Биргета, Ласура Биргета. Мне сказали, что Фро́смин тут живёт и что у него есть телега, и в общем, она мне нужна, – сбиваясь в собственных словах, растерянно выпалил нежданный гость.

Между говорившими повисла пауза и человек, казалось, ещё больше занервничал, но вдруг, вопреки всем возможным опасениям, лицо бородатого мужчины просияло.

– Ах да, Старик Биргет, а ты, то есть вы, тот господин, которого он подобрал в поле. Мне Милинея ещё утром рассказывала. Ну, это ведь вы?

– Всё верно, это я, – уже с большим спокойствием ответил человек.

– Ну, тогда проходите, господин э…

Мужчина вопросительно посмотрел на гостя.

– Думаю, мое имя вам ничего не скажет, – гораздо увереннее произнёс тот.

Ещё по дороге сюда человек решил, что говорить всем о том, что ничего не помнит, не стоит, да и представляться чужим именем было бы глупо, так как любой, кто знает людей из числа господ, тут же уличит его во лжи. В итоге, остается лишь, якобы намеренно скрывать своё имя. И, к удивлению человека, это сработало.

– Ну, вам может и лучше знать. Пойдёмте ко мне в дом тогда, а то, что я вас на крыльце держу, – произнёс мужчина и махнул рукой в сторону раскрытых дверей.

– Я Фросмин, если что.

– Знаю.

– Ну да, – весело кивнул мужчина.

– Может, перейдём на «ты»? – неуверенно произнёс человек.

– Как будет угодно. Ай да со мною за стол! В дороге небось есть захотел, да и мне компанию составишь. Я-то здесь один живу, ну не считая подручных. Да разве с ними выпьешь?

– Подручных?

– Всё за столом друг мой, всё за столом, – сказал Фросмин и наконец, вошёл в дом.

Человек проследовал за ним, закрыв за собой увесистую деревянную дверь.

Стол к удивлению гостя, был отнюдь не скуден. Он был заставлен мисками и банками с различными рода ягодами, выпечкой и зеленью.

За столом мужчины разговорились:

– Ну, рассказывай, как тебя в наши края занесло. Небось как водится, на охоте от остальных отбился, да заплутал.

– Вроде того, – не стал спорить человек.

– Да не загоняйся ты так, из леса ведь всё равно вышел и к тому же сам, так что нечего нос вешать. Иные вон, из лесу и не воротятся, кого собаки встретят, а кто и на свиную лёжку наступит. Так что не забивайся попусту.

Человек слегка кивнул.

– Ну, выходит и ладно. Я вот что сразу скажу, в город мы только через день поедем, колесо у телеги расшатано, та во гляди и слетит. Завтра с этим разберутся, а там уже, к следующему дню и собираться будем.

– Хорошо.

– Ну, вот и славно, если хорошо. Что ж, а если о себе ты, загадочный господин, говорить не спешишь, тогда я тебе про себя расскажу. Мне скрывать нечего, да и питьё за разговором вся ко приятней.

Человек одобрительно кивнул, приложив кружку к губам. Запах налитого отдавал чем-то травяным и, в то же время, прогорклым. Он отхлебнул немного, горло, к удивлению, приятно обожгло. Фросмин заметив, что гость остался доволен, начал рассказ:

– Ну что же, я владею этой землёй, собираю посевы, да в городе, что собрал, продаю. Честно, я бы давно всю работу скинул на своих подручных, да вот только, некому из них хоть что-то серьёзное доверить. Рабочих мужиков то всех на войну позабирали, вот и пришлось нанять тех, кто остался, а этих и одних не оставить, и сбор не доверить.

– Неужели всех на войну забрали? – с притворным недоверием спросил человек, решив узнать о характере, пока ещё неизвестной ему войны, начав издалека.

– Ну не всех разом ясно дело, но и война то уж, как второй десяток холодов идёт. Так и вымирает хороший человек, постепенно сёла, да деревни пустеют.

Тут Фросмин слегка подался вперёд и едва слышимым голосом произнёс:

– Знаешь, ко мне недавно тоже бумага пришла. Пишут мол, явитесь, как первый холод о себе объявит, это через пять дней значит. Ну, думаю всё, конец мне пришёл и тут старик наш Биргет говорит, что новобрачные одни холода пропускают. С новорожденными, так и вообще, целых два выйдет, а там глядишь и поменяется что, да и дочери мол его, пора кончать в девках ходить. А ты дескать говорит, мужик воспитанный, да и при деньгах.

– И что ты ответил?

– Ну, я сказал старику, что мне подумать надо, неправильно это как-то, да и быстро всё, но в то же время и срок поджимает. Не то, что бы было прям страшно, но уж сильно идти, неясно куда, не хочется. Это твоим везёт, у вас господ, таких проблем и вовсе не бывает.

– Разве?

– Ну да, у всех ваших и у служащих управителю таких проблем не имеется, только по желанию и то, если прошение одобрят, да и если одобрят, то долговую расписку подавай, мол если помрёшь, то всё имущество во благо казны и короны, хотя в любом случаи деньги там и окажутся, мол либо постепенно неслужебный налог плати, либо под стрелы вставай.

– Интересно.

– Ага, вот только то, что ты об этом видно мало что знаешь, лишь доказывает, что среди числа господ такая проблема даже не рассматривается, да и явно под беспокойством не обговаривается.

– В этом ты прав. Слушай, а разве нет другого пути? Может скрыться где-то первое время или знакомства какие есть?

– Если бы я мог, так давно бы так и поступил. Сам подумай, куда бежать то? И на какие «вечно звенящие»? И так здесь еле на лад всё пошло. А знакомств я нужных с роду не имел, да и откуда. Я лишь простой пахарь, тут уж как не крути.

Человек задумался, его мысли беспорядочно метались, что-то в нём протестовало и говорило, что это неправильно. Фросмин показался весьма хорошим человеком и такая судьба, казалось, как минимум несправедливой, но больше всего его возмущала потенциальная судьба милой Милинеи.

– Не соглашайся пока со стариком, может я что и придумаю.

Человек понятия не имел, как он поможет хоть кому-то, если сейчас не может помочь даже самому себе, но всё же что-то, будь то его внутренний голос или почти опустошённое содержимое его кружки, подстёгивало его решимость.

Брови Фросина удивленно приподнялись.

– Что вы господин, не стоит, если вы чувствуете себя обязанным, то вы меня совсем не утруждаете.

– Я сказал своё слово, и я его сдержу.

Фросмин неловко улыбнулся и, встав из-за стола, поднял кружку над головой.

– В таком случае, безмерно вам благодарен господин, выпьем же за наше здоровье!

Теперь уже человек неловко улыбнулся. Он не ожидал такой бурной реакции, но всё же приподнял свою кружку, выражая согласие. Металлические рамки стукнулись друг об друга и мужчины мигом опустошили пьянящее содержимое.

Часы, стоящие в углу, мерно прогудели.

– Поздновато уже друг мой, давайте на боковую, а утром я покажу вам окрестности.

– Спасибо за гостеприимство, но…

– Нет, нет, отказ не принимается. Я не позволю своему новому другу поддаваться тоске.

Человек благодарно улыбнулся. Завтра у него будет шанс многое разузнать. Мысли об этом, в какой-то мере, успокаивали его.

Наконец, мужчины вышли из-за стола и разбрелись по дому. Фросмин сразу ушёл к себе, человек же улёгся на небольшой кровати в гостевой комнате. Ночь казалась для него нескончаемой. Мысли всё продолжали беспорядочно метаться, не давая полностью погрузиться в сон, но всё же ему было хорошо и, в то же время, спокойно.