Читать книгу: «Чем чёрт не шутит! Том 1», страница 2

«Что-то покажет смерть?!» – с интересом подумал мужчина.

– Напомню, что всё то, что я сказал об Ого, это безупречно-существенная истина, а вот шутка ли с большой долей истины, т.е. шуточная ли истина или нет, то, что я говорил тебе о чёртовых созвездиях, это решай сам! Если поймёшь, значит и Бог с тобой! А не поймёшь или поймёшь неверно, значит и чёрт с тобой, но без Бога! – менторским тоном поучал младенец, и в это время лик его озарился ещё более ярким светом, но не ослепляющим, а путеводным. Вокруг них царила абсолютная тишина, и мужчине казалось, что молчание природы – это знак её согласия со словами ребёнка. Светоносный младенец ясным взором проник в расширенные от удивления зрачки глаз мужчины. И вместе с этим, внезапная мысль, как вспышка молнии, на миг озарила и без того уже светлую голову мужчины: – Ты Люцифер!!! – высказал он свою догадку.

– Это говорю тебе я – Володя Ульянов!! – горделиво воскликнул лучезарный младенец, переливаясь всеми цветами радуги. – И, как видишь, поговорка: «Яйца курицу не учат», здесь неуместна! – закончил свой урок непогрешимый учитель, и рассмеялся в лицо мужчине искрящимся беззаботным смехом.

«Вот чертёнок! Он со мной, как и с истиной, не на Вы, а на ты!!» – искренне восхитился мужчина.

Ослепительно яркий огненный шар солнца повис перед ними, и голова мужчины вдруг стала светиться как полная луна в ночном и безоблачном небе. Мужчина закрыл глаза, оберегая их от нестерпимо яркого света, и прижал к лицу ладони рук – всё померкло. Когда же он открыл глаза, то увидел за окном покрытые редким туманом деревья парка. Над ними, сквозь плывущие по небу облака, проглядывал диск солнца, он становился то ярким, то бледным как диск утренней луны. Чудесный сон мужчины растаял, оставив ему после себя поток ярких воспоминаний.

«О, это был не бред сивой кобылы в лунную ночь, отнюдь нет!!! Только во сне мне впервые довелось взглянуть на свою суть со стороны, и разглядеть её так хорошо, как этого не удалось бы сделать ни в каком зеркале, микроскопе или телескопе! Удалось заглянуть в себя глубже, чем это позволяет зонд или рентген, и оценить себя более объективно, чем с помощью объектива фотоаппарата или кинокамеры! Никаким художникам, ваятелям, писателям и артистам не по силам так выявить мою суть, даже если бы и посмели! А я-то ведь массам ораторствовал не словами младенца, и даже не словами мужа, а словесным поносом базарной бабы!» – самокритично подумал мужчина.

Но вот сильный порыв ветра разметал тучи, и мужчине показалось, что палящее солнце стало вращаться перед его глазами, словно огненное колесо злосчастного Иксиона. Глядя на солнечные выкрутасы, мужчина вспомнил изречение Анаксагора: «Я в этот мир пришёл, чтоб видеть солнце!» и отрывок неувядающего стихотворения Константина Бальмонта:

 
Я в этот мир пришёл, чтоб видеть солнце
      И синий кругозор,
Я в этот мир пришёл, чтоб видеть солнце
      И выси гор.
Я в этот мир пришёл, чтоб видеть море
      И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре,
      Я властелин.
Я победил холодное забвенье,
      Создав мечту мою.
 

«Хорошее стихотворение, но плохой автор!» – угрюмо подумал мужчина.

«В стихотворении воспевается солнце, а автор шмыгнул под мрачную сень капитализма! А куда годится вот это его:

 
Я ненавижу человечество,
Я от него бегу спеша.
Моё единое отечество —
Моя пустынная душа.
 

В тундру бы турнуть подлеца за это, а еще лучше в тайгу на лесоповал сплавить! Пусть там сам гад деревья для производства своих книг валит. Бумага-то она все стерпит, так пусть же и поэт-эгоист – её мучитель, на своей дубовой шкуре всё испытает, и глубоко, до самых потрохов, всё прочувствует, когда с него там семь шкур спустят!! Вот тогда-то этот «ценный пергамент» лучше будет и в любой образ входить, и в любую шкуру влезать, и, соответственно, творить станет естественно и универсально (на зависть мэтру Станиславскому)!! Несомненно, что тогда его мимикрия станет глубокой и существенной, а не только лишь поверхностной сменой окраски как у хамелеона. Вот тогда-то и законы подлости театра жизни, где много плохих актеров и мало хороших драматургов, режиссеров и администраторов, станут для него не в тягость, а в радость! И не будет у него ни душевных пустынь, ни сопливых болот! Духовный орган его души зазвучал бы весьма органично, а не диссонировал бы с новой великой симфонией жизни обновленной страны!!» – обосновал своё искреннее возмущение мужчина.

В это время дверь комнаты тихонько отворилась.

– Как самочувствие, Володя? – просочился через дверной проём вкрадчивый женский голос.

– Уже неплохо, – ответил мужчина, не меняя позы и не глядя на входящую.

– Ты знаешь, Надюша, я вот только что видел во сне себя в младенчестве и, что называется, «сам себя высек»! И не муж младенца, а младенец мужа, да так, что мало не показалось! Нет, это отнюдь не подобно байке про унтер-офицерскую вдову. Назови это хоть раздвоением личности на творческое сверхсознание и обыденное сознание (о шизофрении здесь и речи не идёт), или проявлением подсознательной мощи – не важно. Но факт, что это был не культ личности, а духовное окультуривание – прополка духовных сорняков на всех болевых точках! И это факт того, что из «далей детства» лучше видна вся догматическая дутость, кособокость и старческий маразм нашей марксистской философии. Увы, устами младенца глаголет истина! Тогда как старики Маркс и Энгельс «умудрились» только очистить Гегелевскую философию от идеалистической шелухи и явить миру лишь стриптиз, и материалистическую порнографию быта, так и не «раскусив» загадки бытия и небытия! Да и я тоже «хорош»! Скрутил историческое развитие человечества покруче бараньего рога – в противозачаточную спираль, да и в Российскую «Правду-матку» вставил. После чего вся природа России-матушки стала бесплодна, пошли кругом неурожаи, повальный голод и лютая смерть, явный упадок рождаемости не только детей, но и умных мыслей. А ведь в те критические как у женщины дни, накануне Октябрьского переворота, была историческая возможность оплодотворить Россию-матушку действительно плодотворной идеей и посеять тем самым разумное, доброе, вечное. Я же пошёл другим путем: путем штыка-молодца и пули-дуры, да массовой картечи; и этим хирургическим путем установил Родине, как выяснилось, весьма непродуктивную спираль, воспользовавшись наивной диалектической мечтой всех масс лентяев на саморазвитие России без какой-либо напряги с их стороны. Я же, со своей стороны, полагал, что неиссякающим источником восходящего развития страны послужит единство и борьба противоположностей. Вот её-то и уготовил России-матушке на многие лета вперед, резко изменив в ней, в сторону уменьшения, количество жителей и, следовательно, изменив их качество: породив массовое стукачество и взаимное недоверие, крупномасштабное хамство, повсеместные подсидки и подкопы друг под друга, тотальную грызню во всех сферах жизни; и истребив такие жизненные «рудименты» как великодушие и благородство!! А вот рудиментарная лень к высококачественному труду переродилась в злокачественную опухоль и поразила все жизненно важные органы государства.

– Понятие борьба может относиться только к одушевлённой природе, тогда как в неодушевлённой природе есть только взаимосвязь и взаимодействие – это понятие применимо и к живой природе, правда, понятие взаимодействие здесь может быть истолковано кое-кем лишь как взаимопомощь, но это если толковать его слишком узко и бестолково. А наиболее полно и точно в отношении всей природы: живой и неживой, было бы сказать: «Единство и взаимодействие противоположностей – источник развития!» – ласковым голосом произнесла женщина.

– Да, страстно веруя в победоносную революционную борьбу, я совсем упустил тогда из вида, что единство и борьба противоположностей далеко не всегда, подобно насильственному половому акту, может привести к восходящему развитию, не исключено даже, что насильственный половой акт – это единственная форма единства и борьбы противоположностей, которая может привести к восходящему развитию. Как правило же, единство и борьба противоположностей – это источник нисходящего развития: регресса, всеобщей беды. Так наша диалектическая спираль в развитии России оказалась бесконечно плохой: то она подобна омуту-водовороту, тянущему на дно, то разрушительному смерчу, сворачивающему массам их цыплячьи головы и разносящему всё в пух и прах. Да и чего хорошего, если помыслить на трезвую голову, можно было ожидать от единства и борьбы противоположностей?! Ведь любому трезвомыслящему понятно, что даже худой мир лучше доброй ссоры. Так беспроигрышная научно- техническая революция осуществляется путем конструктивного созидающего разума, а взаимовыгодное сотрудничество – источник стабильного прогресса человечества во всех сферах жизни. И даже более того, я выскажу тебе это откровенно: я вдруг понял: всё то, что осуществляется не мирным путем – это настоящая контрреволюция против разумной части человечества! Как ни крути и не верти, сколько ни фантазируй, а перспективы развития страны отнюдь не радужные, даже после того, как я на время нэпа вытащил из российского причинного места злополучную спираль, раскрутив это дело так, как будто она нас сама к нэпу привела. Но ведь нэп – это отнюдь не радуга после революционной грозы, а всего лишь меньшее из зол. Нет, Россия – это вовсе не женщина в интересном положении, ибо, фигурально выражаясь, трахать-то родную страну мне пока что по силам, а вот с оплодотворением проблема – здоровье моё шалит. А на восходящее саморазвитие страны надежды, как выяснилось, увы, нет! Говорить же всерьёз о саморазвитии материи – это пороть чушь. Если Бог ничего не создавал, то не с чего взяться нисходящему саморазвитию, не сам же Бог регрессирует-деградирует. А мысли о восходящем саморазвитии материи – это наше самодурство! Что же это материя выходит вроде Алексея Максимовича Горького самообразовывается и восходящее саморазвивается, проходя свои жизненные университеты?! Или же это происходит с ней в его лице?! Можно ли сводить материю к личности великого пролетарского писателя и персонифицировать её в его образе?! Да за такую повальную его материализацию, Алексей Максимович нас всех самих по первое число обматерит-выматерит и непечатными словами крепко-накрепко припечатает! С ехидством можно сказать, что развитие, идущее и так и сяк (восходящее и нисходяще) – это несамодостаточность топчущаяся на месте. Ну а что уж там говорить о неизбежном, как смерть, наступлении коммунизма?! Коммунизм – это смерть человечества, он и будет тогда, когда человечества уже не будет! Мы с коммунизмом, как и со смертью, «встречаемся» лишь во снах, в классических снах Веры Павловны, например. Ибо лишь там и лишь тогда всё хорошо, где и когда нас нет, нет на самом деле нас – человечества! – ну, это всё шутки, а если говорить серьёзно и на чистоту, чище, чем под присягой, то я вот, Надюша, подумал: «А не стать ли мне Богом, чёрт побери, по традиции римских императоров?!» Да, сейчас я полубог, а точнее, даже три четвёртых бога, так как четверть бога – Троцкий, но чувствую, пришла пора моего полного обожествления! Веспасиан сказал: «Увы, кажется, я становлюсь Богом», а я говорю: «Ура, я стану Богом!»

– Ты о чём это, Володя?! – в голосе Надежды прозвучали тревожно-набатные нотки.

– И-ха-ха-ха! И-ха-ха-ха! И-ха-ха-ха! – залился самозабвенным смехом, как трелью валдайских бубенцов, Владимир. – Нет, Надюша-душечка, это не совсем то, о чём ты думаешь. Эпохальное время вносит во всё свои коррективы, в том числе и в смысл древних изречений, звучащих ныне. Ну, ты вот сама посуди, Надюша, о том, чего не хватает нашей партии на данном этапе конвоирования масс в коммунизм. Партии были и будут нужны великие гениальные идеи вождя – его стратегические и тактические указатели пути. Я оставляю ей свои глобально-стратегические и универсально-тактические (пусть и не тактичные по отношению ко всему иному) гениальные идеи развития страны, а также не менее гениальные идеи глобального катаклизма мирового империализма в двенадцатибалльной революции – «Бале смерти» аристократов всех мастей и буржуа! Но нужно ли партии больное, дряхлое и немощное тело вождя?! Нет и нет, Надюша!! Партии и массам нужны памятники вождю – его вечные идолы и истуканы, а также его нетленные мощи. Нужны мощи не мироточащие, а, фигурально выражаясь, источающие мир и согласие в партии и в советских массах, но ускоряющие загнивание мирового империализма. Проще говоря, мощи нужны партии и массам для фанатичного поклонения и наглядного обожествления вождя и учителя пролетариата всех стран, «всемогущие мощи» которого им куда дороже золотого тельца! Эти мощи им нужны и для безутешной скорби, общего горя и беды, ещё теснее сплачивающих массы и партию в монолитное единство! Они им нужны и для поучительного примера фанатичного самопожертвования в трудах и лишениях дальнего пути к коммунизму – пути, которым предстоит им шагать под чередование мажора, форс-мажора и минора, до тех пор, когда советская наука «сумеет оживить» мощи вождя и учителя! И вот тогда-то «восставший из мертвых» вечный вождь и учитель – Бог коммунизма, явит миру чудный рай коммунизма для всех шагающих «левой»! А для шагающих «правой» или шагающих: один шаг вперед, два шага назад, будет геенна огненная крематория, да галопом их туда, галопом! А затем в карьер! Ну а моим питомцам по руководству партией и государством мои мощи нужны ещё и для того, чтобы избежать появления «Лжеильичей» («Лжелениных), то бишь самозванцев-вождей с моим обликом и личиной. Да, Надюша, мумия Ильича явится символом мировой революции, фундаментом революционных идей и идей коммунистического строительства. Это станет фактическим доказательством того, что их фундамент никогда не рассыплется в прах, и идеи и дела мои не пойдут прахом! Ну, а коли это так, то пусть лучше какой-нибудь «Лжеильич» («Лжеленин») станет фундаментом идей мировой революции и мумией её вождя!

Необходимо положить на алтарь мировой революции труп моего двойника! Именно такое двуличие позволит мне, в конце концов, обрести единоличное правление над все и вся! А пока даже живой горлопан мировой революции «перманентщик» Троцкий, не говоря уже о лопающемся от жира Парвусе, будет завидовать символической славе «божественных мощей»! А вот грандиозности моего второго пришествия вполне мог бы позавидовать не только сын Божий, но и вся пресловутая Троица, существуй она на самом деле. Ну а за мной дело не станет!

– Ты это говоришь серьезно, Володя?!

– Архисерьезно, Надюша! Мы же с тобой большевики, голубушка моя, рыбка моя золотая! Нам ли не привыкать к конспирации и закулисным играм, когда этого требует дело?! А в успех своего дела я твёрдо верю, и искренен в этом перед тобой как газета «Искра»! Конечно, не буду лукавить, философия наша гнила, но на этом навозе произрастёт замечательная партийная система управления и народным хозяйством, и массами в целом. Система эта будет столь же жизнестойкой и неистребимой, как и любой сорняк! Она непременно заполонит собой весь этот чахлый мир, разносимая в разные его стороны смерчем мировой революции!

– Но кто же, в таком случае, станет вместо тебя фактическим или формальным правителем партии и масс? Кто займет место живого вождя? – проявила весьма заинтересованное любопытство и эгоистическую надежду Надя.

– Все мои компаньоны останутся на своих законных местах и постах! Выше своих голов они-то еще могут прыгнуть, ибо голов у них нет, потеряли они головы от любви к пролетарской революции, но выше своих кресел им не взлететь – это их потолок; а ниже – в подполье они не нужны, не очень-то это ценный товар для хранения. В угол и к стенке их ставить пока рановато, но весь этот строительный мусор будет выметен за порог, после окончания строительства здания социализма – этого «Ноева ковчега» для всего прогрессивного человечества. А пока, место моих сор-ратников там, где больше всего грязи: в политике и руководстве, пусть там каждый из них творит всё то, на что он способен. Конечно, кто бы из них мое «святое» место предсовнаркома ни занял – оно, по сути дела, «пустым» останется без меня! Но по диалектическому закону перехода количественных изменений в качественные, вся куча моих сор-ратников, спаянная партийной дисциплиной, моими путеводными идеями, и отягощённая свалившейся на них ответственностью и новой кучей проблем, явит себя в качестве единого живого вождя – фактического хозяина страны и качественного большевика! Пусть этот коллективный вождь и будет не столь божественным как я, но до поры до времени вполне подходящим для исполнения возложенных на него служебных функций. Вот такой вот фокус! А для пущей театральности, генсек ЦК Иосиф Сталин, как бывший семинарист, станет исполнять ещё и роль «Святого отца» всех народов. Он и меня достойно «отпоёт» и «фимиам» по мне неустанно «кадить» будет! Такова уж его служба мне – Господу Богу вашему! – ответил с усмешкой Владимир. – «Преподобный» Рыков станет сторожить моё место предсовнаркома, чего-чего, а рыкать на заседаниях ему будет по нутру! – утробным голосом добавил он.

– А чем же будешь занят ты, Володя? Куда тебе деваться?

– Надюша, ты же знаешь, что врачи настоятельно советуют мне ехать на Капри. Да я и сам туда рвусь всей душой и телом!! Вспомни, и по ныне актуальное, стихотворение Маяковского:

 
Мокрая, будто ее облизали,
толпа.
Прокисший воздух плесенью веет.
Эй!
Россия,
нельзя ли
чего поновее?
Блажен, кто хоть раз смог,
хотя бы закрыв глаза,
забыть вас,
ненужных, как насморк,
и трезвых,
как нарзан.
Вы все такие скучные, точно
во всей вселенной нету Капри.
А Капри есть.
От сияний цветочных
весь остров, как женщина в розовом капоре.
 

Хорошо, чертовски хорошо сказано!! А я-то, к тому же, это не только на словах, но и на деле знаю!! – вспомнил он сказочно-волшебный остров, который осчастливливал своим присутствием дважды, и где у него была не только тайная деловая встреча с офицерами Германского генштаба, но и романтический отдых с Инессой Арманд. – Ну не ревнуй меня к Капри, Надюша!! – хитро подмигнув, стал внушать ей Владимир. – Капри – это не мой каприз! Промедление здесь для меня хуже смерти! Ведь прав шельмец Шопенгауэр: «Здоровье до того перевешивает все остальные блага жизни, что поистине здоровый нищий счастливее больного короля». А здесь, в России, моя потребность в здоровье не может быть удовлетворена, и это означает, что России до коммунизма еще очень далеко. Ведь страна сможет вплотную подойти к коммунизму не раньше того, как сможет удовлетворить потребность в основном благе жизни каждому желающему – здоровье!!! А без этого блага, что час, то короче к могиле наш путь, тем более мне, идущему впереди всех, вождю. Вот от чего мне нужно, на время, уйти в запас, и морскими приливами и отливами «зализать свои раны». А когда я вновь обрету здоровье на Капри, я «воскресну» и явлюсь сюда в ещё большем блеске и могуществе!! И уж тогда точно доведу страну и весь мир до коммунизма и далее, ударными темпами! Но прежде, я наберусь здоровья, здоровья и ещё раз здоровья, но не сибирского, там ныне лишь «сибирская язва», а истинно Каприйского – высшей пробы!!

У страдающей базедовой болезнью Надежды от этих слов «в зобу дыханье спёрло»! Массируя руками своё одутловатое лицо, она выпучила глаза, с огромными мешками под ними, на Владимира, покраснела натужно, как будто силилась свалить на него, как на козла отпущения, свою тяжелую болезненную ношу.

– Потерянного здоровья, говорят, не вернёшь, – наконец выдохнула она, с печальным стоном.

– Да, если искать его там, где потерял, а не в других – более благоприятных местах! – парировал Владимир. – Но я-то здоровье и вовсе не терял, а отдал его делу мировой пролетарской революции, так не забирать же мне его у неё обратно! Тем более, что она ещё и не наступила. Нет, голубушка, я лучше отниму себе новое, крепкое здоровье у капиталистического мира, что называется с пылу с жару, в его кузнице здоровья – Капри! Мировой-то империализм вовсе не такой доходяга, как нам вначале казалось! Чёрта с два!! Это ещё тот здоровенный пройдоха и плут! Но я «проведу» и его, как Одиссей циклопа Полифема! А ты, Надежда моя, должна ждать меня здесь хоть двадцать лет, как верная Пенелопа своего Одиссея (не сочти это за Одесский юмор), и вселять уверенность в других в моё воскресение из мёртвых. Надеюсь, что ты не умрёшь последней надеждой, а воплотишься в долгожданную радость моего «воскресения». Массы же не должны даже помыслить, что моего воскресения не произойдет, и уж, конечно, о том, что я, якобы спасая свою шкуру от болезни, променял их с потрохами на капиталистический земной рай! Поэтому архиважно, Надюша, – голос Владимира зазвенел надтреснутым металлом, – сохранить в полной конспирации от них, эту широкомасштабную историческую и жизненно важную операцию, которая должна предшествовать моему «Второму пришествию»! Здесь о моей подмене должны знать только ты, Феликс, Иосиф, Троцкий, Рыков, Каменев и Зиновьев. На сей раз, эти двое последних не проболтаются, не станут же они «рубить сук, на котором сидят». Все другие остающиеся – останутся, как и положено, в дураках!

– Уже и другие знают! – саркастически ухмыляясь, призналась Надежда.

– Кто?! – с неподдельным испугом спросил Владимир.

– Да вот помню, Анна Ильинична нам с Фотиевой как-то говорила: «Володю как будто подменили! В детстве чаще был тихий, послушный такой и вдруг на тебе: революционер-буян каких поискать! „Сорвиголова“ всемирного масштаба, ставший теперь вот и вожаком мирового пролетариата!» Кто мог подумать, что его редкие детские капризы вырастут до такого эпохально мирового масштаба?!

– В тихом омуте черти водятся! – с задорной ноткой в голосе произнес Владимир и предался озорному смеху, а затем, для полноты веселья, подняв вверх большие пальцы рук в жесте означающем, что всё обстоит великолепно, он приставил их к своей лысой макушке, изображая этим чёртовы рожки. Вдобавок, с дьявольской ухмылкой на устах, так мастерски скорчил рожу, что здесь и грима не надо!! Закончив представление, Владимир наставительно изрёк: – Вот почему, голубушка, нельзя даже временно оставить на моём месте живого двойника – в случае чего, он нам может показать «козью морду»!

– А что если твои сор-ратнички не захотят тебе вернуть всю полноту власти, когда ты пожелаешь объявиться?! – с ужасом спросила Надежда.

– Сталин и Троцкий – это два противовеса друг другу, служащие для того, чтобы кто- то из них не завладел всей полнотой власти. Каждый из них возьмёт мою сторону, если другой попытается выйти из-под моего контроля. Весы власти – это не весы Фемиды, на весах власти на её верху оказывается тот, кто перевешивает во всём тяжком. Два этих драчливых петуха между собой никогда не споются, а остальные – их пух и перья. К тому же за границей я поддержу других наших соратников: Адольфа и Бенито, я необходим им для нашей общей победы, а они явятся противовесом здешним сор-ратникам. Таким образом, всю свою полноту власти я фактически из рук не выпущу никогда! Дай мне только волю, так я любого в два счёта обставлю, если потребуется! Да и ты, моя кисонька, в случае чего, моим сор-ратникам коготки покажешь и любому из них глаза выцарапаешь, тебе ли не пресечь возню этих глупых мышат! Ты их всех переиграешь в эти партийно-политические «Кошки-мышки». Для крайней подстраховки «возьмём в долю» Фотиеву, она всегда и во всё лезет, и, если не в качестве батута, то в качестве соломенной подстилки, нам точно сгодится!

Владимир, в задумчивости, прикрыл веками очи, и пред внутренним взором его вдруг предстал лик европейского символа мудрости, венчаемый не солнечной короной, а полным ликом луны. Лунный же лик был не с видом лунных морей, гор и кратеров, а с видом символа чёртовой морды. Проницательный взор крупной совы – филина, проник в душу весьма глубоко, достигнув до самых тайных и тёмных её уголков. Владимиру стало не по себе, и он, взглянув в глаза Надежды, избавил этим себя от совиного взора, как от залётной и эфемерной совести.