Читать книгу: «Псалом отрешённого», страница 5

К сестре

An die Schwester

Где пройдёшь ты, там осенний вечер,

В кущах голубая лань поёт,

Пруд совсем один под вечер.

Тихо стайка птиц поёт,

Над очами грустны своды.

Смех твой тоненько поёт.

Обратил Бог веки в своды.

Пятницы Страстной дитя -

                    льнут все звёзды по ночам

К твоему челу под своды.

К Иоанне

An Johanna¹⁴

Часто мне чудится поступь твоя

Звонкая по закоулкам.

В маленьком буром саду

Синева твоей тени.

В предрассветной беседке притихнув

Я за бутылкой вина засиделся.

Капля крови стекая

С твоего упала виска

В напоённый песней бокал

Нескончаем час опечаленный.

Ветер от самых созвездий

Снежно пронзает листья.

Тягостна всякая смерть,

Ночь, человек побледневший.

Губы твои пурпуровые -

Обиталище раны во мне.

Словно сошёл я с зелёных

Хвойных холмов и сказаний

Нашего края родного,

Позабытого нами давно -

Кто мы? Синие плачи

Родника в глуби мшистого леса,

Там где утайно фиалки

Благоухают весной.

Солнечный мир деревенский

В бытность свою охранял

Детство нашего рода,

А теперь его ждёт лишь Закат -

Холм, убелённые внуки

Грезятся ужасы нам

Нашей полуночной крови

Призраки в граде из камня.

Сумерки напоённые духом

Geistliche Dämmerung

(2-я редакция)

На опушке лесной осторожно

Темная лань проступает навстречу;

Чутко ветер вечерний замирает на всхолмье,

Плач дрозда умолкает,

И осенние нежные флейты

Не слышны в камышах.

На облаке чёрном

Ты плывёшь одурманенный маком

По озёрам ночным,

По звёздному небу.

Неумолчно поёт лунный голос сестры

Сквозь ночь напоённую духом.

Лето

Sommer

Плач кукушки в лесу

Смолкает к вечерне.

Колос клонится ниже,

И алый мак.

Гроза над холмом

Надвигается черная.

Древний напев сверчка

В полях замирает.

Ни единым листком

Не шелохнется каштан.

На спиральной лестнице

Шуршит твоё платье.

Теплится тихо свеча

Во мраке затвора;

Рука серебристая

Её погасила;

Ночь: ни ветра, ни звёзд.

Вечерняя песнь

Abendlied

В час вечерний, когда мы по сумрачным тропам блуждаем,

Нам являются бледные наши обличия.

Если чувствуем жажду,

Мы белую влагу пруда испиваем,

Сладковатость детства печального.

Покойные мы под кустом бузины почиваем,

Чаек седых созерцая.

Вешние тучи над градом подъемлются мрачным,

Что молчанье хранит о монахах времен благородных.

Чуть я коснулся запястий твоих истонченных,

В изумлении ты распахнула глаза свои кроткие,

Как давно это было.

И всё же когда благозвучие тёмное хватает за душу,

Ты являешься сияюще Белая

                    в осеннем пейзаже возлюбленного.

«Кротко ночь голубая отверзлась…»

«Die blaue Nacht ist sanft…»

Кротко ночь голубая отверзлась над нашими лбами.

Чутко соприкоснулись наши истлевшие руки

Невеста сладчайшая!

Наши лики бледными стали, лунные жемчуга

Слились воедино в зелёной постели пруда.

Окаменев мы созерцаем наши созвездия.

О тот кто страдал! Виновные бродят в саду

В диких объятиях тени,

Так что древо и зверь в могучем на них обрушились гневе.

Гармония нежная, когда мы в волнах хрустальных

Сквозь тихую ночь проплываем

Розовый ангел из погребенья влюблённых ступает.

«О, пристанище в сумерках…»

«O das Wohnen in der Stille…»

О, пристанище в сумерках тихого сада,

Где очи сестры изумленно и смутно распахнуты в брате,

Пурпур истерзанных губ

В вечерней прохладе истаивает.

Час разбивающий сердце.

Сентябрь даровал золотистые груши. Ладана сладость

И георгины горят у старинной ограды,

Поведай! где же мы пребывали,

                    когда на чёрном суденышке мимо

В повечерие мы проплывали,

В вышине нас журавль провожал. Окоченевшие руки

С чернотой переплетались в объятьях,

                    и струилась кровь нутряная.

И влагой овеивала наши виски синева. Бедное чадо.

Из очей умудренных проступает глубинно-задумчиво

                   род омраченный

«Так чутко звенят…»

«So leisen läuten…»

Так чутко звенят

К повечерью лазурные тени

У стены убеленной.

Тихо осенний склоняется год.

Час тоски бесконечной,

Словно я погиб за тебя.

Снежным ветром со звёзд

Веет сквозь твои волосы.

Тёмные песни во мне

Губы твои воспевают пурпурные,

Нашего детства кущи умолкнувшие,

Позабытые сказы;

Словно кроткая лань обитал я

В хрустальной волне

Родниковой прохлады

А вокруг благоухали фиалки.

ПОМРАЧЕНЬЕ И СОН

Зимняя ночь

Winternacht

Выпал снег. После полуночи опьяненный пурпурным вином ты покидаешь удел человека, красное пламя его очага. О темнота!

Чёрен мороз. Земля затвердевшая, привкус горечи в воздухе. Сходятся звёзды твои в зловещие знаки.

Окаменелой поступью ты дорожную насыпь вминаешь, с глазами округлыми, словно солдат, что штурмует чёрный окоп. Avanti!

Горький снег и луна!

Красный волк, которого ангел душит. Ноги твои шагая трещат словно лёд голубой и улыбка в которой сполна гордыни и горя в камень твой лик обращает и перед сладостной жаждой мороза бледнеет чело;

а порою оно поникает безмолвное над сновидением Стража, который в древесной лачуге своей долу припал.

Стужа и дымка. Белое рубище звёздное обжигает твои утомленные плечи и сердце твоё металлическое стервятники Господа рвут.

О этот холм каменистый. Забвенно и тихо плоть охладелая в снег серебристый растапливается.

Сон исчернённый. Слух подолгу внимает звёздным тропам во льдах.

К пробужденью звон колокольный раздался в деревне. Из восточных ворот в серебре проступил розовеющий день.