Отзывы на книгу «Нана», страница 4

Многие мужчины, оказывается, бесконечно глупые создания, которые, в большинстве случаев, не могут устоять перед женскими чарами, которые молоденькие девушки так любят излучать. Казалось бы, обычная потаскушка с нулевыми талантами, безразличием к жизни в целом, отрицанием морали и норм, да и еще с полным букетом всяких отвратительных качеств, которые соединились в душе Нана,- как она может заинтересовать кого-то? Да и не просто кого-то, а так называемых уважаемых членов общества? Оказалось, легко и просто, и именно эту легкость и простоту мой мозг отказывается принять.

«Мюффа чувствовал, что она захватила его целиком и он готов от всего отречься, все отдать, чтобы обладать ее немедленно, в тот же вечер, хотя бы на один час».

Почему Нана превратилась именно в такую девушку, с пустотой внутри, грубыми выражениями и скрытой любви к боли и унижениям, объяснять не приходится- все от воспитания, из далекого детства, от той среды, в которой выросло дите. Детство Наны было детально описано в «Западне»: нищета, побои, грубость, злость и конечно же пьянство- все это вылилось в то, что мы и наблюдаем. Нана поверхностна, глупа, самолюбива и груба. Но она совсем не главный отрицательный персонаж романа: она девушка, которая приложила все свои усилия, чтобы выбраться из нищеты и жить так, как считала правильным. Она верхушка, сторонний наблюдатель. Восседая на своей кровати из золота, она вершила судьбами людей, которые буквально целовали ей ноги и вываливали все, что у них имелось, за сокровенную ночь с ней. Нана изобретательна. Понятное дело, что девушкам из низов, из той грязи, в которой выросла Нана, единственное, что можно использовать для того, чтобы прожить- тело. Благо, несмотря на тупость и бездушие нашей героини, она была невероятна красива и притягательна, обаятельна и харизматична. Ну, на взгляд окружающих. Самые омерзительные и жалкие персонажи- все те мужчины, которые превратились в жалких птенцов при знакомстве с этой златокудрой Венерой. Продавая все, что у них есть, забывая всю свою прежнюю жизнь, семью, нормы и правила, эти представители высшего и низшего света неизменно приходили к нашей вертихвостке, несмотря на все последствия таких встреч.

«Он ясно сознавал свое положение, он знал, что она глупа, похабна и лжива, и все-таки желал ее, несмотря на отраву, которую она несла в себе».

Нана-то, что из нее должно было выйти. Другой девушки получится просто не могло; из того места, где она выросла, мало кто выбирается живым. Нана смогла, хоть и отвратительным путем. Но не стоит ее за это винить: это ожидаемый финал. Противно только от того, как она наплевательски относилась к своему сыну, который занимал самое последнее место в жизни девушки и которому вообще не надо было рождаться. А Золя как всегда гениален.

Как жаль, что роковая красотка Нана не взяла ничего от своей матери — практичной и работящей Жервезы. Ворочая миллионы и «проглатывая состояния», она все равно не могла избавиться от долгов. А ведь стоило, сколько нибудь разумно подойти к делу и все было бы по-другому. Непонятна ее страсть к Фонтану — грубому альфонсу. Скорее всего, связавшись с ним она хотела насолить богатым поклонникам. Граф Мюффа, попав в сети к соблазнительнице в период кризиса среднего возраста, сломал свою жизнь. Да и все остальные из окружения Нана тоже. У Бальзака есть несколько произведений подобного содержания, в которых семейные мужчины разоряются ради падших женщин. Только там жены — добродетельны и сражаются за сохранение семьи. А здесь графиня Сабина поступает совершенно наоборот.

Не, все-таки натурализм не для меня. Я страдала еще на братьях Гонкурах, рубящих правду с плеча, а Золя добил меня совсем. Я, конечно, понимаю, что писатель, как любой ученый, биолог, например, или кто еще, должен изучать нравы общества, ни о чем не умалчивая, но моя психика не выдерживает. Нет, я не ханжа, дело вовсе не в выбранной теме - проституции, - а в том, что все слишком беспросветно. Мне страшно такое читать. Мне гораздо комфортнее на полвека пораньше с Бальзаком. Уууу.

Но (не без кэпа) чтоб так на мозги влиять, надо быть великим, так что пять.

После прочтения "Западни" , повествующей о судьбе родителей Нана, я с огромным нетерпением ожидала сольное выступление Анны Купо. И таки дождалась.

Народная мудрость не зря гласит: "Яблочко от яблони недалеко катится". Странно было ожидать, что по щелчку пальцев Нана сможет отринуть свою наследственность, окружение и ранний опыт, и выбьется в люди. Хотя она и попытается.

В арсенале молодой кокотки были идеальное белое тело и непреодолимый животный магнетизм. Отсутствие высокого ума, прозорливости и неспособность подолгу держать внимание на чём-то или на ком-то скажется на длительности её успеха. Обладая шикарными внешними данными, которые привлекали всеобщее внимание, она не могла закрепить своё влияние и направить его на что-либо важное или себе полезное. Взбалмошный капризный ребёнок лишь внешне переродился в женщину. Его не интересуют ни власть, ни деньги, ни влияние.

Она становилась стихийной силой, орудием разрушения и, сама того не желая, развращала, растлевала Париж своим белоснежным телом. В конце статьи она сравнивалась с мухой, золотой, как солнце, мухой, слетевшей с навозной кучи; мухой, которая высасывает смерть с придорожной падали, а потом жужжит, кружится, сверкает, точно драгоценный камень, и отравляет людей одним лишь прикосновением, влетая в их дворцы через открытые окна.

Сама оставаясь ребёнком, Нана не способна исполнять свои материнские обязанности и обращается с сыном Луизе, как с игрушкой: захотела — поиграла, надоел — бросила. Единственными, на кого не распространялась разрушительная сила порочной Венеры, оказались её коллеги — Атласная и Фонтан. Отнюдь, они сами обладали над ней неограниченной властью.

Золя безжалостен и беспощаден. Он бьёт наотмашь:

Женщины, видишь ли, что в верхах, что в низах стоят друг друга: все развратницы и обманщицы.

Не только мелкий люд наслаждается вволю, немало найдётся и знатных особ, залезших по уши в грязь, ещё глубже, чем другие.

Жизнь совсем уж не такая забавная штука.

Нана. Кто же это? Популярная главная героиня для французской литературы 2-ой половины XIX в. "падшая женщина", жертва классового общества, дама полусвета? а может это моральный урод с телом и волосами прекрасной Венеры?

Кто-то найдет здесь чувственный роман от Эмиля Золя, а кто-то морализаторский. Кто-то увидит в образе Нана мстительницу "за мир ее породивший, мир голытьбы и отверженных", а кто-то вульгарную кокотку с "птичьим умом", которая "царит над всеобщей глупостью". Но фактом остается то, что мы попадаем в пучину разврата и разложения французского общества, где полностью отсутствуют какие-либо моральные принципы и идеалы, где царствуют похоть, алчность и душевная пустота, где все: от принцев крови до мелких буржуа, финансистов и офицеров пресмыкаются у ног публичной женщины, где тело повеливает душой. Вместе с главной героиней и ее прислужниками мы падаем в пропасть, откуда нет возврата, мы обрекаем себя, на загнивание и угасание. Этот роман самый скандальный в цикле "Ругон-Маккары" (9-й), в котором Эмиль Золя пытался не просто показать сатиру социальную, политическую и религиозную, но и как тонкий исследователь человеческих душ, попытался проследить результат наследственности. А соглашаться или не соглашаться с автором, каждый должен решить для себя сам.

Нана. Она актриса. И не только на сцене. Порочна? Талантлива? Можно и так: порочный талант. Отрава! Да, да, у нее талант – себя подать, себя продать. Так все-таки, отвратительна или поразительна? Чего в ней больше?

Собственное мнение о главной героине оставляю при себе. А здесь позволю привести одно сравнение. Все эти графы, принцы и прочие господа во фраках, напомнили мне (уж извините) свору кобелей вокруг течной суки.

Нет, недаром Борднав называет свой театр борделем. Прекрасное сравнение, прямо в точку. Сам Золя неоднократно, не употребляя уже напрямую подобных сравнений, дает почувствовать это применительно не к одному театру, а к обществу в целом. Автор мастерски передает возбуждение, извращенное и разнузданное желание, чувственный угар. О да, запахи! Ими пронизан весь роман. И как апофеоз – аромат женщины. Аромат, от которого рушится мир…

«У вас нежности нет: одна правда, стало быть - несправедливо.» Ф.М. Достоевский

Реалистично до отвращения. Вся низость, пошлость и грязь жизни парижской куртизанки выписана яркими красками в мельчайших подробностях. Золя без сомненья художник слова. Нарисованные им картины предстают перед читателем, как живые, во всей красе - будь то модный торговый центр, хиреющая лавчонка разорившегося торговца, напоминающие бордель театральные подмостки, гостиная светской дамы или жалкий притон, последнее прибежище падшей женщины. И он не перестаёт удивлять своей разносторонностью - трогательная история молодой вдовы, разрывающейся между завладевшими ею чувствами к женатому мужчине и любовью к дочери ("Страница любви"), захватывающая история ловкого предпринимателя, создавшего целую торговую империю в центре Парижа ("Дамское счастье"), и вот теперь история публичной девки… Она не овеяна ореолом романтичности, как "Дама с камелиями" Дюма-сына. Здесь нет страстной всепоглощающей любви, как в романах Бальзака. Чаще всего на ум приходило сравнение с "Ямой" Куприна. Но у Куприна не менее реалистичные описания жалкой, полной разврата жизни в публичном доме, вызывают горькое чувство сострадания к этим несчастным существам. У Золя же лишь брезгливое чувство неприятия. Все без исключения герои отталкивают своими пошлостью, жадностью, глупостью, распущенностью. Отталкивают не потому что мы сами лишены подобных недостатков, а потому что автор рисует их без всякой симпатии или сочувствия, правдиво и жестоко.

Поэтому не 5 баллов, а только 4.

«Подобно древним идолам, чье страшное капище усыпано человеческими костями, она попирала ногой груду черепов... Она завершила свое дело разрушения и смерти, эта муха, прилетевшая с клоаки парижских окраин, неся в себе гнилостные миазмы социальных недугов, растлевая души людей одним своим прикосновением».

Девятый роман из цикла «Ругон-Маккары» и мой первый у Золя, повествующий о приключениях куртизанки Нана, дочки прачки и кровельщика (подсмотрела на Википедии) из опустившихся слоев населения. Полноценным персонажем здесь также выступает несколько знакомых между собой семей из высшего света, актрисы и актеры трупы и парочка представителей богемы. Время действия: ок. 1867-70 гг.

В повествование, сфокусированное на персонажах, похожее на поток сплетен, Нана врывается уже будучи востребованной актрисой. Таланта у нее мало, зато харизмы хоть отбавляй. Она идет по головам и добивается, чего хочет: особняк, репутацию порядочной женщины, верных друзей и подруг, богатых любовников и любовниц — и каждый раз у нее не хватает благоразумия хоть как-то сохранить приобретенное. Любовь рушится, карьера — тоже, репутация — к черту. Состояния своих кавалеров она буквально проедает вместо того, чтобы прибрать к рукам.

Однако, ближе к финалу, тебе уже не хочется задавать вопросы, зачем Нана все это делает. Постепенно она проговаривается, мол, разве я лишаю мужчин ума, состояния, воли к жизни, рушу их семьи, довожу до самоубийства. Мужчины сами лезли к ней с самого начала, и что ей остается, если не требовать сообразую плату? Видеть вокруг себя точно такой же разврат, но спрятанный под личиной благопристойности, ей вдвойне тяжело.

Если я все-таки смотрю на все ее действия скептически, мол, барышня, угомонись, купи себе дом, играй в театре и живи спокойно, то писатель откровенно заявляет о цикличности социальных практик: солидные богатеи из высшего общества сами сбегали от семейного очага в поисках более доступных девочек (которых, на крайняк, их можно просто запугать), не им возмущаться, что девочки вырастают и требуют продажи всего наследного имения, а твои жены сбегают к журналистам.

Первые страницы книги переносят нас на театральную премьеру, более того кажется, что весь Париж ждет дебюта молодой и перспективной актрисы. Хотя Борденав и характеризуют её, как бездарность постановка имеет успех, а честнее будет сказать, дебютантка. С этого момента начинается триумфальное шествие Нана, нет, не как актрисы (таланта у нее все же нет), а как содержанки и, скажем прямо, проститутки. Начиная с главы второй, у меня было стойкое ощущение, что все герои романа катятся, не останавливаясь, с отвесного обрыва вниз. И нет даже малейшего выступа, за который они могли бы (или хотели) задержаться. И я вместе с ними спускаюсь все ниже и ниже, противное чувство. Золя сравнивает Нана с начала с золотой мухой, а в конце с саранчой, которая пожирает все на своем пути. Мне показалось, что в большей степени похожа на паука, который плетет сети и выжидает очередную свою жертву, а когда высасывает из неё всё, что можно было, отбрасывает в сторону и ловит следующую. И нет у паука раскаянья или сознанья, что поступает как-то плохо - это его образ жизни, иначе он жить не может. Так и Нана в своем монологе жалуется и говорит, что она же добрая, никому зла не желала и никого разорять не хотела, а если кого-то что-то не устраивало, то она никого не держала, но нет денег - нет любви. И, самое удивительное, она абсолютно искренна в своих словах, она верит в них. Она взрослая женщина с психологией ребенка. Страшное сочетание, потому что нет никакого чувства ни ответственности, ни долга. Даже собственного сына Луизэ она воспринимает как какую-то игрушку: захотела - взяла поиграться, надоел - отставила без денег. Когда-то смотрела передачу про обезьян, так некоторые обезьяны выкрадывают у матерей детенышей, чтобы поиграть в дочки-матери, после чего детеныши умирают, потому что кормить мачехе их нечем. Вот и Нана в своем развитии недалеко ушла от приматов. Мужчины просто поражают, причем все. Неужели оно все того стоило? Может быть я сильно перечитала советской литературы, но у меня стойкое ощущение, что если бы они тяжелым трудом зарабатывали свои деньги, они бы так легко с ними не расстались. И здесь, как это не странно, я согласна с Нана. Они также во всем, что произошло виноваты, как и она. Нана развращала их собой, они её деньгами и вседозволенностью. И непонятно, что еще страшнее. А ведь с Фонтаном она вела себя совсем иначе, не скажу, что его поведение образец для подражания, но она относилась к нему так, как он это ей позволял. Единственный персонаж, который меня порадовал это Зоя. Если бы она обладала внешними данными Нана, какая куртизанка бы вышла.

"Она выросла в предместье, была детищем парижской улицы; рослая, красивая, с прекрасным телом, точно растение, возросшее на жирной, удобренной почве, она мстила за породивших ее нищих и обездоленных."

"Разоренный ею человек падал из ее рук, точно зрелый плод, которому предоставлялось догнивать на земле."

Да, это больно, очень больно и трагично! Неужели она одна виновата в своей нравственной падении? Нет, конечно! Она выросла и жила в мерзкой и уродливой среде и играла теми же развратными играми, что предлагало ей это гнилое, аморальное общество, не дававшей ей возможности стать лучше, общество, которое все больше разрушало жизнь людей и выбрасывало потом на помойку.

"Дело разрушения и смерти свершилось. Муха, слетевшая с навоза предместий, носившая в себе растлевающее начало социального разложения, отравила этих людей одним мимолетным прикосновением. Это было хорошо, это было справедливо. Она отомстила за мир нищих и отверженных, из которого вышла сама."