Отзывы на книгу «Моя скрипачка», страница 2

В самом начале мы наблюдаем переломный эпизод на крыше – опасность, конечность жизни. После того, как героиня чуть не слетела с крыши, она испытала шоковое состояние: «Её трясло и колотило. Ни мыслей, ни чувств. Полная опустошённость, пробирающая нервной дрожью».

Есть ощущение того, что героиня не верит в себя, например слова учительницы: «Ты очень талантлива, но пойми, что талант без труда не имеет смысла!» – не воспринимаются девочкой всерьез. На протяжении всей книги девочка ищет любви и хочет быть нужной.

Я считаю, что, иллюзорный мир, в который уходила Соня, был для нее неким спасением: «Она с детства мечтала о путешествиях, открытиях и…о НЁМ – сказочном прекрасном принце, который её обязательно полюбит».

Очень многое зависит от семьи, от поведения родителей и от того, как они общаются со своими детьми. В случае Софьи мы видим: отсутствующего отца, который постоянно в командировках и допоздна работающую мать, которая также не уделяет должного внимания своей дочери, что в дальнейшем приводит к проблемам девочки как в школе, так и со здоровьем. Недоступность отца, любовь родителей, которую Соня пытается заслужить переходит в то, что она выбирает себе партнера, с которым она изначально не может быть. Он и старше ее, и женат, и не собирается бороться за Соню. Тут и начинаются все страдания, выбор плохой компании, в которой кроме алкоголя и его последствий, девочки ничего не светит. Соне не хватало поддержки, заботы и внимания мамы. В какие-то моменты ей хочется быть такой же беззаботной, как мама и относиться ко всему с легкостью.

Соня пытается сдерживать свои эмоции, например, когда ей хотелось плакать, она сдержала обиду, а затем любая мелочь стала провоцировать запоздалые жгучие, горячие слёзы обиды.

Мы видим, как непросто быть подростком и категоричность мамы в важных для девочки вопросах: «Всё! Разговор окончен!».

Или диалог Сони и мамы:

« – Меня даже никто не спросил, чего я хочу на самом деле!

– Ах вот как?! Неблагодарная! – мама резко отодвинула торт в сторону и демонстративно отвернулась».

Мы видим манипулятивное поведение мамы и то, что через Соню она реализовывает свои детские мечты: «Меня вот мама в музыкальную школу не отдала! А я мечтала стать пианисткой!» Как важно окружение и как важно иметь внутри себя опору, чтобы оно не могло тебя сломить или задеть. У Сони такой опоры нет и сцена с директором школы, чьи слова насчет опоздания и внешнего вида пощёчиной обожгли её лицо и вызвали боль, это подтверждают.

Психика ищет спасения от боли, снова унося Соню в мечты: «Как здорово было бы спрятаться здесь, чуть ли не под самой крышей! И мечтать… Рисовать в голове чудесные картинки. Чтобы в этих картинках было много бабочек…»

В какие–то волнительные моменты Соне казалось, что существующая вокруг неё реальность и она несопоставимы. Мы неоднократно видим это: «Соня сидела на скамейке во дворе у дома, бессмысленно глядя перед собой. Пели птицы. Цвела сирень. Но окружающая реальность не имела ничего общего с клубящейся чернотой внезапно образовавшейся где-то внутри неё пустоты. Ледяной, пугающей, обесценивающей прекраснейшее время года».

А также проявление психосоматики: странные ощущения – будто ей трудно дышать – сковало рёбра. В книги показано, как первая сильная влюбленность влияет на человека и какие спящие в нем качества может пробудить: например наглость и страх, придававший азарт Соне, которой хотелось рисковать, идти «ва-банк», играть.

Также мы видим, насколько сильны привязки из нашего детства и как сильно они якорят наше настоящее. Например, при встрече с Женей (парень, в которого Соня влюбилась): «Насыщенный запах канифоли и мела, приправленный затхлым духом старых стен, проникал в лёгкие. Убаюкивал, как родной голос, даря Софье свою нежность. Так пахла её прежняя музыкальная школа. Давно. Раньше, ещё до ремонта. Так пахли пропитанные временем концертные залы и театры, прогулки по причудливым коридорам в ожидании третьего звонка. Так пахли оркестровые ямы, гримёрные, закулисье. Так пахло её детство, проведённое на театральных подмостках с бабушкой-актрисой».

Соня чувствовала себя неловко среди успешных учеников новой музыкальной школы, считая себя неподходящей. И в тоже время прослеживается линия быть нужной, любимой, особенной и признанной. Соня воспринимала происходящее с ней, как будто «до неё никому не было ровным счётом никакого дела», что не совсем верно, так как у девочки были родители, которым она небезразлична.

Также мы видим, как раскрывается сильный Сонин характер, когда преподаватель музыкальной школы показывает, что она не верит в ее способности. Это вызов для девочки, она просит новый концерт (что

неразумно и трудоемко среди учебного года). Она хочет доказать, что она сможет. Также наблюдаются собственные проекции и повтор, возможно своего сценария преподавателя «Я не обязана тебя хвалить! Знаешь, сколько мне пришлось трудиться, чтобы поступить? И что?! Я теперь просто учитель в школе! А ты? Что в тебе особенного? Не нравится у меня учиться? Тебя никто сюда не звал!»

Тема внутренней пустоты и холода, которые Соня пыталась заглушить алкоголем. Это одиночество, сидящее внутри: «Звонить некому, идти некуда, заняться нечем»… И поиск смысла жизни: «Зачем я вообще живу?» или сожаления: «Зачем я вообще есть?», «Кому я нужна, кому?» «Это я какая-то… – Соня почувствовала себя уязвлённой, как тогда, во время диктанта на уроке сольфеджио в новой музыкальной школе. – Это я – дефектная деталь. Поэтому и ОН – не со мной. Что я делаю не так?»

Так и хочется, чтобы в такие сложные моменты жизни подростка был кто- то рядом, кто-то, кто может поддержать, вразумить, успокоить и объяснить взрослеющему ребенку, что так будет не всегда, что это лишь определенный этап жизни, который пройдет. Родителям очень важно быть такими опорами или хотя бы направлять ребенка в правильное окружение, в котором будет та самая поддержка и ориентир на то, что наша жизнь многогранна.

Интересное наблюдение того, как и когда у Сони пропадало чувство пустоты, но она не могла это осознать, до определенного момента. Это было

связано со скрипкой.

Видим также внутреннее желание, чтобы признали, оценили, заметили наконец, через представление смерти: «Как Соне захотелось представить свою смерть. Красиво. Как её тело застынет на грязном полу этого подъезда. Растрёпанные волосы – в разные стороны. Глаза – широко распахнуты. Рот – приоткрыт. Из него стекает на кафельную плитку тонкая струйка крови. Красная, густая, как брусничное засахаренное варенье. Похороны…ОН придёт на них и будет валяться в слезах у её гроба».

Мы четко видим переломный момент, потери части самой себя и открытия другой своей стороны: «Но… Чувства исчезли. Осталась только зияющая дырой в душе чёрная пустота. Какая-та невидимая, но хорошо ощущаемая граница была оставлена ею сегодня позади. Больше не было смысла сдерживаться, пытаться быть правильной, хорошей. Этим пользовались. Этого никто не ценил». Хорошо описаны корни детской травмы, то самое состояние «ненужности», которое главная героиня потом часто испытывала: «Опять чувствовала себя беспомощной и никому не нужной. Вспомнилось детство… На ящике для обуви было неудобно – жёстко и мало места. Соня свернулась на нём калачиком, забившись в узкое пространство между деревянной крышкой и полами свисающей с вешалок верхней одежды. Родители должны были прийти ещё два часа назад, но она по-прежнему оставалась дома одна, пугаясь каждой тени в вечерней темноте. Сердце бешено колотилось: „А вдруг они больше не придут? Вдруг я никогда их больше не увижу?“. Безусловно, тот страх, который она испытала ребенком остался в ее подсознании, и девочка проживала подобные состояния.

Пройдя через определенные страдания, боль, непонимания себя и окружающих, Соня наконец получает ответ сама для себя. (В психологии есть такая техника «Разговор с собой через зеркало»). Девочка искренне обращается к себе, глядя в зеркало: «Может, хватит?» Соня замерла напротив него, удивлённо вглядываясь в своё отражение. «Что мне нужно? Кто я?» Она отчаянно пыталась через зеркальную поверхность проникнуть внутрь самой себя. Увидеть что-то новое и понять, кто же она на самом деле. Но она не видела ничего, кроме страха, что не сможет жить без скрипки. Не сможет, ведь из сердца не вытравишь живые, густые, задорные или печальные, но всегда – чарующие звуки скрипки. «Н-нет… Я не смогу жить без неё! Я должна стать скрипачкой!»

Познав свое истинное желание, Соня обрела себя настоящую и свою внутреннюю опоры. Я считаю, что поддержка и внимание мамы (чье поведение изменилось лишь после того, как здоровье девочки оставляло

желать лучшего), сыграло немаловажную роль в восстановлении Сониной личности.

Время, также один из лекарей. Спустя время, мы действительно можем посмотреть на многие ситуации, вещи и людей по-другому: «Теперь это всё казалось ей таким малозначительным, совсем неважным! Ведь главное принадлежало только ей – она сама и её скрипка».

Когда мы позволяем себе прожить эмоции, мы испытываем облегчение. Соня копила в себе много всего: «Её трясло. Распотрошенные дни, вывернутые наизнанку ночи, застрявшие не проходящим комком в горле, поднялись на поверхность слезами облегчения. В беззвучных рыданиях слышались отголоски не наступивших побед, болезненных поражений, несбывшихся надежд». Проживая это, нам становится легче, и мы можем двигаться дальше. Меняясь внутренне происходят и внешнее перемены и изменения в нашем восприятие и отношении к людям. Например, встретив своего бывшего возлюбленного Женю после всего пережитого, она как будто смогла посмотреть на него по-новому, не через призму розовых очков: «И Соне тоже казалось, что она видит его впервые. Худощавый мужчина, нос – крючком. Глаза – карие. Ничего не коньячные. Обычная улыбка. Ну да, ямочки, но у кого их нет? Ничего особенного. Боли больше не было. Как и любви. Только омерзение. „Как я могла быть с ним?!“ – удивилась Соня».Соня смогла посмотреть и осознать, что оставляя позади часть своей жизни, в которой было множество множеств сожалений, ей именно поэтому ушедшего и не жаль.