Читать книгу: «Медленная река», страница 8
Глава 12
На следующий вечер пришла Мария. Бренда уехала в Нью-Джерси, Эбби ушла к друзьям, и, к несчастью, дома были лишь мы с Несс. По непонятной причине Ванесса и Мария невзлюбили друг друга почти сразу, как познакомились. Ванессу раздражала эмоциональность и импульсивность латиноамериканки, а Мария, похоже, ревновала, видя нашу крепкую многолетнюю дружбу. Мне было непонятно, почему Мария, которая так легко заводит контакты с людьми, схватилась за наше общение, как за соломинку. Однако я все равно прониклась к ней теплыми дружескими чувствами. Открыв латиноамериканке дверь, Несс сухо поздоровалась и ушла в спальню. А девушка села на стул рядом с окном и виновато потупила взгляд.
– Извини, что я ушла вчера. Я знаю, я даже не попрощалась с вами. Мне было стыдно перед тобой и перед Селин. Мне жаль.
Я села перед Марией на корточки и взяла ее за руки. Ее ладони были влажными и холодными.
– Все хорошо, Селин была очень рада с тобой познакомиться. Думаю, мы могли бы выбраться куда-нибудь на следующих выходных тоже, да?
Мария неловко улыбнулась.
– Знаешь… Очень сложно объяснять людям, почему ты готов без конца говорить об этом человеке. Почему ты так лихорадочно хватаешься за предложения о работе или новые знакомства или почему ты вдруг переехал в другую страну, – на ресницах Марии задрожали маленькие капельки и упали на смуглые щеки со следами тонального крема. – Я говорила тебе, что переехала в штаты за новыми возможностями, но на самом деле я просто сбежала.
– Я понимаю, Мария, – я на самом деле ее понимала. Стоило ли мне говорить, что каждый раз, когда я возвращалась в Сиэтл в прошлые два года, призраки нашей с Джеймсом любви неустанно преследовали меня в каждом переулке, где мы целовались или проходили мимо.
Когда я ложилась в кровать в своей спальне, то вспоминала его тяжесть на моем теле. Когда выглядывала из окна, думала о том, как раньше он шел ко мне через эту улицу. Когда гуляла возле кинотеатра, неизбежно возвращалась в тот день, когда Джеймс вышел из кино с Амандой через неделю после нашего расставания.
– Я просто не понимаю, почему так вышло. Ты бы знала! Он несколько месяцев говорил мне, что я его вторая половина и он уйдет от своей жены, ведь с ней Рик чувствует себя как в болоте! А потом, когда все узнали, меня называли шлюхой в коридорах, а он просто отказался со мной разговаривать. Я подходила к нему в университете, и он прятал глаза и делал вид, что меня не существует! И самое отвратное то, что я действительно верила в то, что он все еще любит меня. Я звонила ему, отправляла сообщения, даже пришла к нему домой, но его жена облила меня соком и выгнала.
Руки Марии дрожали, слезы катились по щекам. Несс вышла из комнаты с чашкой, видимо, чтобы налить воды, но, увидев нас, озадаченно остановилась.
– А потом Матео ударил Рикардо, и его даже чуть не посадили в тюрьму. Почему мужчин могут посадить за то, что они защищают свою семью, но не за то, что они разрывают нам сердца на части?
Сказав это, девушка зашлась новым приступом рыданий. Я обняла ее и начала гладить по худой спине. Позвонки Марии слегка выпирали, и мои пальцы спотыкались о них, как о маленькие холмики. Впервые за это время я задумалась над тем, почему она такая худая и нормально ли она ест.
– Я сделала зеленый чай. Он успокаивает, – я растерянно посмотрела на Ванессу, которая держала в руках белую кружку с чаем и протягивала ее Марии. Та взяла кружку и начала неспеша пить, продолжая плакать. Глаза Несс светились теплом и обеспокоенностью, и сейчас я была ей благодарна. Видимо, Мария все же вошла в круг людей, которые заслуживали увидеть мягкую сторону Ванессы.
– Я просто хотела бы узнать, – продолжила Мария, – почему это произошло? Я бы хотела, чтобы он хоть раз поговорил со мной, и этого мне было бы достаточно, понимаете?
Мы с Ванессой синхронно кивнули.
– Но это не все…
Мария забрала растрепанные волосы за уши и вдохнула, собираясь с мыслями.
– Через три недели я уезжаю в Испанию. Пока не знаю насколько. Может, на пару недель или на месяц. Может, на полгода. И мне придется встретиться со всем этим прошлым. Я не представляю, как буду ходить по всем этим улицам, не вспоминая, как счастливы мы были вместе в Барселоне.
Неожиданно взгляд Марии стал немного лихорадочным и обратился ко мне.
– Грейс, поехали со мной!
– Что? – хором воскликнули мы с Несс.
– Всего на пару недель. Будет весело, я обещаю! Я знаю, что не могу просить тебя об этом, но мне правда это нужно. Мы будем втроем вместе с Матео ходить куда-нибудь, что скажешь? А потом я останусь, а ты вернешься. А жить будешь с нами!
– Эммм… Мария, я думаю, будет лучше обсудить это завтра, хорошо? Я не уверена, что сейчас подходящее время.
Мария обиженно скривила губы, но промолчала. Истерика выжала из нее все силы. Мы с Несс проводили ее до кровати Бренды, и девушка сразу же крепко уснула. Руки и ноги казались неестественно длинными из-за худобы и ярко выделялись на фоне белого белья. Я снова задумалась о фигуре Марии и решила, что надо будет обязательно поговорить с ней об этом.
Несс тоже стояла в дверном проеме и задумчиво смотрела на меня.
– Что?
– Она напоминает мне тебя полгода назад.
– Да?
– Ага.
Мы замолчали.
– Тебе стоит поехать с ней в Испанию.
– А? – я непонимающе посмотрела на Ванессу. Еще утром она относилась к Марии с плохо скрытой неприязнью, а теперь предлагает мне улететь с ней на другой континент?
– Ты же откладывала деньги на то, чтобы осенью съездить куда-нибудь. Если ты действительно будешь жить с Марией и ее братом, то тебе понадобится лишь купить билеты. А на еду и остальное потратишь часть зарплаты за этот месяц.
– Как ловко ты все решила! – прошептала я. – Я же знаю ее всего пару недель! И вообще-то я собиралась потратить эти деньги на оплату квартиры на несколько месяцев вперед. Я еще не настолько стабильно укрепилась на новой работе.
– Слушай, мне кажется, ей нужна помощь. Девочка реально на пороге нервного срыва и, очевидно, что у нее проблемы с пищевым поведением.
Мы обе повернули головы в сторону Марии и еще раз окинули ее взглядом.
– Я же вижу, что ты тоже беспокоишься о ней, Грейс! Да, вы мало знакомы, но вы действительно сдружились, и, кажется, она доверяет тебе. Честно говоря, я думаю, тебе тоже было бы полезно сменить обстановку после всего того, что произошло с Люком, Джеймсом, твоей работой и семьей.
– Разве я не сменила обстановку в Нью-Йорке после Сиэтла? А как же работа?
– Мисс Коллинз разве не говорила тебе, что ты можешь работать не в офисе? К тому же ты могла бы вообще сделать какой-нибудь интересный материал, «по следам испанского кино», я не знаю.
– По следам испанского кино! – передразнила я Ванессу. – С каких пор ты стала такой авантюристкой?
– С тех пор как переехала в Нью-Йорк.
– Да, но… Почему я должна всех спасать? Ее, Бренду, кого-то еще? А?
– Ты спасешь себя этой поездкой.
Подруга махнула рукой и ушла мыть посуду, а я еще немного постояла рядом с кроватью Марии, провела рукой по непослушным шоколадным волосам и решила лечь спать. Всю ночь меня мучили странные сны, где Мария разбрасывает персики на пляже и высокий темноволосый Матео бежит за ней и хватает за руки.
В пять утра меня разбудил телефонный звонок.
– Алло, – я сонно взяла трубку, даже не посмотрев на номер.
– Грейс? Ты спишь? – это была Бренда.
– Очевидно, да, сейчас пять утра. А почему ты звонишь?
– У Итана передозировка.
Сон как рукой сняло. Я рывком села на кровати и начала толкать Ванессу, чтобы разбудить ее. Она сердито уставилась на меня и кивнула головой.
– Что произошло? – я встала с кровати и начала лихорадочно искать джинсы.
– Я же сказала, передозировка! Не знаю, он был с Джоном, я знала, что не стоит отпускать его!
– Ладно, слушай, я сейчас приеду.
– А где Эбби?
– У кого-то из друзей.
Я сбросила вызов.
– Ванесса, просыпайся!
– Что случилось? Кто это вообще звонил?
– Бренда. У Итана передозировка.
Как и я, Ванесса тут же перестала быть сонной и расширила глаза.
– Чтоооо? О господи!
– Что вы так кричите? – Мария устало подняла голову с подушки.
– Мария, прости, но тебе нужно домой. Наша подруга в беде, и мы должны ехать в Джерси.
– Может, мне поехать с вами?
– Не думаю, что Бренда очень обрадуется незнакомым людям, к тому же в этом нет смысла. Мы сами мало чем сможем помочь. – Ванесса уже надевала свитшот и застегивала на поясе сумку.
За пятнадцать минут мы все оделись. Сонная Мария ушла спать в свою квартиру, а мы с Ванессой поехали в Джерси. Бренда отправила адрес Итана и больше не отвечала. Сидения в поезде метро были прохладными, а вагоны – пустыми. Редкие пассажиры сидели в отдалении от нас. Ванесса прислонилась затылком к стеклу и задремала, тихо посапывая. Но я не чувствовала себя сонной. Конечно, легкая усталость неприятно давила на веки, но в голове был рой мыслей о Бренде и Итане.
Телефон известил меня о новом сообщении.
Матео. 05:26 «Я увидел, что ты в сети. Не знаешь, где Мария? Мы договаривались созвониться вечером, но она не взяла трубку и не была онлайн с обеда».
Грейс. 05:26 «Она приходила ко мне вечером. Мы немного поговорили, и она уснула. Примерно полчаса назад Мария ушла домой, думаю, она спит».
Матео. 05:27 «У нее все хорошо?»
Грейс. 05:27 «Она много плакала сегодня вечером. Рассказывала мне про Рикардо. Похоже, Мария все еще скучает по нему».
Матео. 05:28 «Сложная ситуация… Она не любит говорить со мной о нем с некоторых пор».
Грейс. 05:28 «Она говорила, что ты подрался с ним».
Матео. 05:30 «Примерно с тех самых пор и не говорит. Ей было жаль его».
Грейс. 05:30 «Разве? Мне показалось, что она говорила о твоем поступке с благодарностью».
Матео. 05:31 «Пфффф, точно нет! Она не разговаривала со мной неделю после этого и до сих пор отказывается говорить на эту тему».
Грейс. 05:32 «Я думала, у вас с сестрой отличные отношения».
Матео. 05:32 «Не настолько, насколько хотелось бы. Она обижается на меня. В любом случае позвоню Марии завтра и попробую поговорить с ней. Я волнуюсь за нее».
Матео. 05:33 «Спасибо за заботу о ней».
Матео. 05:32 «Кстати, почему ты не спишь?»
У меня оставалось еще немного времени до приезда в Джерси, Несс спала, а настроение было подавленным. Мне нужно было немного отвлечься. Я встала и прошла в другой конец вагона.
Грейс. 05:33 «Может, созвонимся?»
Было странно предлагать это человеку, которого я знала двое суток, но мне вдруг показалась эта идея естественной и закономерной. Через несколько секунд на экране загорелась зеленая иконка вотсапа с трубкой и фотографией Матео в ненавистном черном поло. Я помедлила еще секунду и нажала на экран.
– Ола?
– Ээээ, ола, – было странно здороваться на языке, на котором ты даже не говоришь. Но эту привычку мне привила Мария, бесконечно вставляющая в свою речь испанские слова.
– Наверное, надо сказать, что мне приятно познакомиться? – в голосе звучал добрый смех.
– Наверное, не знаю… – невольно я тоже улыбнулась. Голос Матео не был хриплым или низким, как у актеров в мелодрамах, но зато был глубоким и приятным.
– Так почему ты не спишь?
– У моей подруги приключилась небольшая беда, и я еду в Джерси-Сити.
– Ты хороший друг, если готова встать в пять утра и помчаться в другой город, чтобы помочь кому-то. Насколько далеко Джерси-Сити от Нью-Йорка? Я ни разу не был в этом месте.
– Не слишком далеко. А почему ты не спишь?
– Ну как тебе сказать… Уже одиннадцать часов! Я на работе с 7:30.
Я закатила глаза, поражаясь глупости своего вопроса.
– Да, точно, разница во времени. Совсем не соображаю с утра.
– Я тоже сегодня немного не в себе с утра, так что мы в одной лодке.
– Да, почему? – я обернулась и посмотрела в окно, проверяя, не проехали ли мы нужную станцию. Несс все еще спала, прислонившись к холодному слегка замызганному стеклу. Светлые кудрявые волосы выбились из пучка и падали на белые щеки.
– Я волновался, что с Марией могло случиться что-то.
– Что, например? Она же не отвечала всего несколько часов.
В телефоне повисло тягостное молчание. Я чувствовала, что Тео словно размышлял, стоит говорить со мной об этом или нет.
– Слушай, – быстро ответила я на его молчание, – она дома, с ней все хорошо. Я уверена, что завтра она ответит тебе и сама с тобой поговорит.
– Да, конечно, – задумчиво произнес мужчина.
– К тому же она собралась поехать в Испанию скоро.
– Я помню, Мария говорила мне об этом. Мы все очень ждем ее тут, – Матео снова замолчал на несколько секунд. – Мария очень любит Барселону, и, если честно, я думаю, что ей было бы лучше здесь. Но, в конце концов, Нью-Йорк – это ее выбор. Мне лишь хочется, чтобы ее окружали люди, с которыми она бы хорошо ладила независимо от того, где она находится.
– Она предложила мне поехать тоже, представляешь? – я постаралась, чтобы эта фраза прозвучала с улыбкой. В паре сантиметров от моих кроссовок застыл серый шарик жвачки, и я порадовалась, что вовремя заметила его. Одной неприятностью в это утро меньше, значит, оно еще не совсем испорчено!
– Когда? – недоуменно спросил колумбиец. На заднем фоне зашумел ветер и послышался гудок машины.
– Вчера вечером.
– И что ты сказала?
– Конечно, нет. Мне кажется, это странная идея.
– Я думаю, тебе бы понравилось здесь. Знаешь, я сейчас смотрю прямо на здание Музея истории Каталонии. Ты была бы в восторге, зная, как ты любишь архитектуру. Там много романских фресок и… Mierda11! – мужчина резко выругался и зашипел. Я нахмурилась, услышав незнакомое слово.
– Все хорошо?
– Да, я порезался канцелярским ножом для макетов. Просто маленькая царапина. Мой стол в кабинете стоит перед окном, и я немного отвлекся на вид.
– Эй!
Я подняла глаза. Ванесса показывала мне головой, что нам пора выходить. Действительно, поезд уже тормозил на нужной станции.
– Матео, слушай, мне пора идти. Было очень приятно познакомиться!
– Может, пообщаемся еще вечером?
Этот вопрос поставил меня в тупик.
– Смотря, для кого когда вечер… Я думаю, что буду занята в то время, когда ты пойдешь домой, извини. Может быть, завтра?
– Да, конечно! Напиши днем, как разрешилась ситуация с твоей подругой.
– Ага, пока!
Телефон я отключила, уже выбегая из поезда.
– Кто это был? – спросила Ванесса, потирая глаза. Они были красные от сна.
– Матео.
– Матео?
– Брат Марии, – серая мятая футболка выползла из-под пояса, и я остановилась поправить ее. Вид у нас с Ванессой был уставший и потрепанный.
– А, точно, этот колумбиец, ты говорила вчера, да. И что он?
– Волновался за Марию. Тоже звал в Испанию.
– Почему зовут тебя, а не меня? – улыбнулась Несс. – Я бы с удовольствием съездила! Только представь, загорелые красавчики, море, пинаколада на пляже, ммм…
– Вот и езжай. Тем более вы с Марией неплохо поладили наконец-то.
– Не настолько, – хмыкнула подруга. – Да и на какие шиши? Я только приехала в Нью-Йорк и устроилась в школу. Кстати, сегодня мне придется идти на занятие сонной!
Через двадцать минут мы уже звонили в нужную квартиру. Дверь открыла Бренда, и я еле сдержала удивление, увидев подругу. Она уехала в Джерси неделю назад. Всегда яркая и улыбчивая, тонкая хрупкая блондинка сегодня казалась изможденной и словно постаревшей. Заплаканные красные глаза с сеткой лопнувших капилляров выделялись на фоне бледной кожи и лиловых кругов. Всегда растянутые в улыбке пухлые влажные губы сейчас были сжаты в тонкую нить.
– Спасибо, что приехали, – Бренда неловко обняла нас, и мне показалось, что ей даже руки сложно поднимать. – По правде говоря, не знаю, зачем позвала вас, ведь все равно вы ничем не сможете помочь… Просто было жутко оставаться тут совсем одной.
– Все хорошо, – я снова обняла Бренду и прошла вглубь небольшой квартиры. Кисло пахло рвотой, половыми тряпками, потом и чем-то еще очень резким. В спальне на полу сидели Хейзел и Джон. Я ни разу их не видела до этого, но не сочла нужным начинать знакомство. Меня почему-то охватило чувство брезгливости. Их лица выражали одинаковое замешательство и усталость, и мы просто кивнули друг другу. Хейзел была небольшой, достаточно полной молодой девушкой с темными жидкими волосами, забранными в хвост. Джон же оказался долговязым сутулым парнем с длинным носом, светлыми стеклянными глазами и странным крысиным выражением лица. Ни Хейзел, ни Джон мне не понравились и не внушили доверия. Я отвернулась от них и посмотрела в угол комнаты. На небольшой длинной кровати спал Итан. Его белая кожа натянулась на скулах, щеки впали, а лицо покрывали синие и зеленые тени, словно бы парня специально загримировали так. Сухие потрескавшиеся губы казались обескровленными. На них застыли комочки рвоты и капельки слюны. Нос с горбинкой казался еще больше на осунувшемся лице. Тонкие худые руки с острыми локтями лежали поверх одеяла, и грудь равномерно вздымалась и опускалась.
– Он точно жив? – прошептала я. Ванесса с ужасом взирала на спящего парня, стоя в дверном проеме и, очевидно, не зная, стоит ли заходить. Хейзел с неприязнью покосилась на нее.
– Жив, – вздохнул Джон. – Мы еле его откачали.
– Мы… – у Бренды задрожала нижняя губа. – Это ты виноват!
Она собиралась броситься к Джону, но Ванесса вовремя вышла из своего оцепенения и рванулась к девушке. Серая шаль на плечах Бренды взметнулась вверх. В этот момент она была похожа на большую летящую птицу.
– А почему вы не повезли его в больницу? – я подошла к Итану и проверила, точно ли парень дышит. Вонь усилилась. Я почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
– Врачи позвонили бы в полицию, – Хейзел закатила глаза, словно я спросила что-то очень глупое.
– Ладно, с ним точно все будет хорошо?
– Полежит несколько дней и будет как новенький! – махнул рукой Джон, неловко улыбаясь. За тонкими губами показались желтые маленькие зубы. – Не впервой.
– Ээээ, хорошо… – я пыталась сдерживать дыхание, но отвратительный запах квартиры словно въелся мне в кожу. Захотелось срочно помыться. – Бренда? На секундочку!
Не дожидаясь ответа, я взяла девушку за локоть и вытолкнула из комнаты, демонстративно хлопнув дверью. Ванесса последовала за нами. Мы вышли в маленькую кухню, я открыла окно и свежий воздух показался просто спасением. Окно упиралось прямо в кирпичную сплошную стену, и я с тоской вспомнила наш замечательный вид с балкона в Нью-Йорке. Постояв несколько секунд, тупо глядя на красные кирпичи, я обернулась к Бренде.
– Ты уезжаешь с нами.
– Что? Нет! Я не могу, – голос девушки прозвучал истерично, со слезными нотками.
– Да, Бренда. Ты поедешь с нами в Нью-Йорк. Его откачали, и он скоро придет в себя.
Девушка вздохнула и устало опустилась на стул.
– Я должна ему помочь, понимаете?
– Бренда, но ты не можешь ему помочь. Послушай меня, – я присела перед подругой на корточки и взяла ее за тонкие руки с длинными ногтями, покрытыми фиолетовым лаком. – Помочь можно лишь тому, кому нужна эта помощь. Разве это первый случай, который произошел с Итаном? А как же то, что он воровал у тебя и у матери деньги? Как же эта девушка, с которой он переспал, когда ты была в Нью-Йорке? Или то, что его выгнали уже со второй работы, и он не может устроиться ни в одно место?
– Я знаю все это! Ты не можешь осуждать меня!
– Никто не осуждает, – вмешалась в разговор Несс. Она неловко переминалась с ноги на ногу, и я видела, что она старательно подбирает слова. – Но, если бы ему нужна была помощь, он бы поговорил с тобой. Он бы попросил тебя о помощи.
– Думаю, Итан не совсем понимает, насколько все серьезно, – задумчиво произнесла Бренда, но я уже слышала в ее голосе сомнение. – Ты не веришь, что можно избавиться от зависимости?
– Я верю, что можно. Я журналист и знаю о множестве людей, которые побороли свою зависимость и зажили прекрасно. Но они действительно хотели этого. А Итан не хочет. Он убивает свою жизнь каждый день, и ты не можешь помочь ему. И мне больно смотреть, как ты пытаешься отдать ему свою жизнь взамен его. Ты сгораешь, Бренда. Ты всегда была такой веселой и жизнерадостной, но сейчас я больше не вижу ту тебя. И я знаю, что ты замечаешь, что изменилась. И что тебе тоже это не нравится.
Бренда долго смотрела в одну точку уставшими красными глазами. А затем вдруг заговорила сухим тихим голосом.
– Знаешь, на самом деле мне это осточертело. Я смотрю на всех этих девушек на своей работе, которые классно проводят время со своими парнями, и я завидую. Ты понимаешь, Грейс? Я завидую им! Я притворяюсь веселой и успешной, но чувствую себя неудачницей. Я чувствую себя беспомощной из-за того, что не могу помочь Итану. Но в то же время он так раздражает меня. И когда несколько дней назад я увидела в парке счастливую парочку с цветами и стаканчиками кофе, я расплакалась! Я плакала так сильно, что проходящая мимо женщина подошла ко мне и спросила, не умер ли у меня кто-то, представляешь?
– Разве ты не плакала так же несколько месяцев назад, Грейс? – спросила Ванесса, и я была ей благодарна за этот вопрос.
– Да, действительно. Эй, Бренда, помнишь, как вы утешали меня каждую неделю? Помнишь?
Соседка кивнула, слегка улыбнувшись.
– Как давно это было, да? Как будто никогда. Как будто с какой-то другой девушкой, – задумчиво проговорила она.
– Ты тоже можешь сказать эти слова про себя когда-нибудь.
– Грейс! – Бренда сжала тонкими пальцами мою ладонь. – Я не могу от него уйти просто так. Я не знаю, что со мной и почему я не могу бросить человека, который превратил мою жизнь в дерьмо, но это так. Я как будто не контролирую себя, понимаешь? Я знаю, Итан не просит меня о помощи, но я могу попросить о помощи тебя. Прошу, помоги мне. Ты ушла от Люка, и я знаю, что ты знаешь, какого это.
Я облегченно выдохнула и обняла Бренду. Это были те слова, которые я ожидала от нее услышать. Мы прошли втроем в другую комнату и начали собирать некоторые вещи девушки, которые она оставляла здесь, когда приезжала к Итану. Ванесса запихивала трусики и носки в рюкзак, Бренда доставала из корзины для белья мятые грязные футболки.
Я зашла в ванную и осмотрелась. Почти каждая плитка была треснута, стекло заляпано жирными отпечатками пальцев и капельками зубной пасты. Я открыла шкафчик. На деревянной полке лежали зубная щетка, губная помада и шампунь в продолговатой бутылочке. Все розового цвета – любимый цвет Бренды.
– Может, это оставить? Мало ли… – я вздрогнула от неожиданности и повернулась. Подруга стояла на пороге ванной.
– Ну уж нет! Разве что щетку и шампунь можно выбросить, а помаду мы заберем. Это твоя любимая помада. Помнишь, ты красилась ей каждый раз, когда мы ходили в кино зимой?
– Это было так давно, – грустно улыбнулась Бренда.
Когда мы собрали вещи, Бренда, еле сдерживая слезы, подошла к спящему Итану и поцеловала его в большой бледный лоб. Мне показалось, что мое сердце разбилось на тысячи осколков. Хейзел обменялись с Джоном презрительными взглядами. Наверное, они считали Бренду предательницей.
Вскоре мы уже сидели в метро и ехали домой. Всю дорогу Бренда плакала, тихо всхлипывая, и мы с Несс с разных сторон обнимали ее и гладили по рукам. Слова были не нужны – все, что мы могли сейчас сказать, было бы бесполезно и неправильно. Я знала – должно пройти несколько дней, в которые Бренда будет много спать и постоянно плакать. Нам предстоял сложный путь.
