Читать книгу: «10 секунд», страница 8

– Очень на это надеюсь, – ответила я, прикрывая глаза и наслаждаясь моментом, его плечо насквозь промокло от моих слёз. Зато теперь в моей памяти отпечаталось это мгновение, которое поможет выбрать ему подарок на будущий новый год. Испорченная футболка тому подтверждение.

У меня будто камень с души свалился. Я так давно не ощущала фирменных объятий Алекса, будто прошла целая вечность после наших разногласий. Для нас обоих приобретение пары, приобретение своей судьбы и любви стало нечто незнакомым и нереальным. Мы потерялись в чувствах и не имели понятия, что делать дальше, как действовать и что предпринимать. Нас обоих захлестнула волна счастья и незримой свободы, смешанные в одну кучу со страхом и недопониманием.

Неожиданно на моё плечо упала дождинка, а потом еще одна и еще. Пока мелкая морось не превратилась в проливной дождь.

– Алекс, кажется пора выбираться от сюда, – воскликнула я, широко улыбаясь.

Дождь стал мелко барабанить по крышам зданий и жилых домов. Асфальт пропах свежестью, а воздух наполнился жизнью. Алекс быстро сел за руль своего коня, а я позади него пристроилась, схватив за живот, кладя голову на спину. Дождь стал усиливаться и, как бы я не хотела не промокнуть, мне это нравилось. Даже очень. И даже слишком! Я подняла голову вверх, навстречу крупным каплям, которые охлаждали моё разгорячённое лицо.

Алекс завёл двигатель, и мы поехали по шоссе в сторону тихих и одиноких полей. Дороги, на наше счастье, оказались пустыми и не слишком мокрыми, поэтому о безопасности беспокоиться не стоило. Мы ехали на огромной скорости. Машине просто не сравниться с мотоциклом в данном случае и в данной местности. Я ощущала свободу и безграничное удовольствие, качая головой из стороны в сторону, будто не веря, что это происходит со мной, когда ветер бил меня по лицу, а дождь оставлял мокрые следы в виде холодных ожогов на моём теле и одежде. Юбка задиралась, но меня это мало волновало. Тело покрылось мелкими мурашками прохлады, но изнутри я горела неистовым пламенем, пришедший на замену слезам. Я раскинула руки в стороны, волосы развевал ветер. Открыла глаза и видела, как звёзды освещают наш путь, всё происходило будто в замедленной съёмке. Алекс громко рассмеялся и закричал, я вторила ему в ответ. Будь здесь хоть одна душа, то она скорее всего приняла бы нас за сумасшедших, что мало значило для меня, когда свобода наполняла все наше существо. Вот чего мне не хватало всю мою осознанную жизнь – свободы. Во мне не было страха или волнения, или переживаний и пустоты, наоборот, я была полна решимости и сил, хоть и проработала несколько часов. Но сейчас, в своей удобной одежде, рядом с другом на мотоцикле, я чувствовала необъятность жизни и её просторы, будто разом ощутила весь вкус момента и наслаждалась им как могла.

Мы долго катались, прошло около двух часов и пора было возвращаться домой, завтра рано утром в школу. Обратно мы ехали на более низкой скорости, потому что въехали обратно в город. Я снова обняла крепкий торс Алекса, пытаясь сократить то расстояние, которое возникло, между нами, за те дни, что замешательство овладело мной и Алексом. Моё лицо раскраснелось так же, как и его. Он широко улыбался на обратном пути, но не проронил ни слова, что вовсе меня не смущало, я была только рада еще немного поразмышлять. Сколько всего хорошего произошло за это время, не смотря на некоторые ужасные нюансы, я и не могла представить, но искренне желала, чтобы это «хорошее» долгое время не заканчивалось. Я слушала монотонный рёв мотора и осматривала вокруг город с совершенно иной точки обзора. Огни горели над нашими головами, вывески переливались разными цветами, заманивая гостей посмотреть на продукцию. Небо обтянуто темнотой с белыми крапинками звёзд, сверкающих очень ярко на пустыре, но в городе казались картой, ведущей ввысь, в бесконечность, в абсолютную тишину и вечный сон.

Мы добрались до моего дома довольно быстро, но так, что я успела снова осмотреть всё в деталях. Алекс притормозил у входной калитки и заглушил мотор.

– Спасибо тебе за это, – благоговейно протянула я, впечатлённая незабываемой поездкой, разминая тело от долгого сидения на одном месте.

– Я рад, что смог показать красоту нашего дома, – он обвёл рукой некоторые дома, имея ввиду городок.

– Я очень скучала по тебе, – мои глаза снова налились слезами, – мне слишком не хватало тебя в последнее время, – невольно прикусила губу, не зная, что ответит он.

– Мне тоже, – он широко улыбнулся и подмигнул мне.

Моё лицо озарила довольная гримаса, и я направилась к воротам нарочито медленным шагом, меня одолевала зевота, но домой совсем не хотелось.

– Хочешь чаю или перекусить? – узнала безобидным тоном, понимая, как давно Алекс у меня не был, оборачиваясь в пол оборота.

– Не могу, пора домой, мама волнуется, если я долго не появляюсь, – ответил он, пожимая плечами, – но обещаю, что зайду на неделе, – присел на мотоцикл.

– Тогда спокойной ночи, – попрощалась я.

– До завтра, – ответил Алекс.

Я подошла и обняла его крепко-крепко, прежде чем он успел напялить свой металлический шлем, думая, мало ли когда еще предоставится такой шанс – повиснуть на шее лучшего друга и чувствовать безопасность. Он мягко провёл по моей спине рукой да так, что я ощутила невольную дрожь и еще крепче прижалась, понимая, что очень тоскую по нему, когда мы в ссоре. Потом я отошла к воротам, наблюдая, как Алекс отъезжает к дороге, а после и вовсе исчезает за поворотом.

Я счастлива, что у меня хватило сил простить его. И сумела доказать самой себе, что способна правильно мыслить даже на грани обморочного состояния или истерики. А также была рада, что он нашёл ту, с которой хотел бы проводить своё свободное время, но при этом очень надеялась в те минуты, что он никогда не забудет о нашей дружбе. И не ошиблась.

Глава 12

Проснуться на утро, после так называемых ночных приключений, оказалось намного сложнее, чем я себе представляла перед тем, как лечь в кровать и укрыться пушистым одеялом, намереваясь увидеть самые воодушевляющие сны, но не тут-то было. На каждое, даже малейшее, движение моё тело отзывалось болью в мышцах и ноющими импульсами и судорогами. На ногах появились мозоли от новоприобретённых туфель, руки болели от тяжеловатых подносов с выпивкой и едой, а рот – от постоянных широких улыбок для посетителей. На работе мне иногда казалось, что мои скулы вот-вот сведут. Подушка так и манила меня в свои объятия, манила в свои безоблачные сны, где бегаю радужные единороги, а маленькие розовые мишки кушают мармелад. Я даже не представляю, что нужно скурить нормальному человеку, чтобы такое увидеть. Это больше похоже на кошмар, чем на бесконечно радостный сон. Но, так или иначе, ничего не употребляя, я умудрялась все это видеть.

Пора вставать! А то я начинаю медленно сходить с ума от недосыпа. Потянувшись напоследок как следует и зевнув от души, я встала и поплелась в душ. Быстро искупавшись и накрасившись лёгкой рукой, решила просмотреть свой гардероб, будто бы не знала, что ожидаю увидеть. Наверное, так происходит с каждым, когда он открывает холодильник через каждые пять минут, надеясь увидеть там нечто новое, что смогло телепортироваться из магазина или параллельной вселенной. Выбирать долго не пришлось. Погода сегодня намечалась прекрасная, слышалось щебетание птиц, а в приоткрытое окно врывался поток тёплого ветра. Я даже зажмурилась от удовольствия и расплылась в улыбке – наконец-то пришла настоящая весна, а мою душу больше не терзали какие-либо страхи или сомнения.

Я достала чёрные шорты, натягивающиеся до самого пупка и серую футболку с изображением Нью-Йорка со Статуей Свободы в главных ролях. Быстро заправившись и расчесав волосы, я спустилась к завтраку и обнаружила, что стол пустует. Похоже, все еще спят.

– Ладно, – протянула я, – состряпаю что-нибудь сама.

Но ничего готовить не пришлось. Хорошенько порывшись в кухонных шкафчиках, я нашла медовые хлопья, а в холодильнике – еще свежее молоко. Кажется, день выйдет, на удивление, удачным. Всё это добро оказалось у меня в желудке через пару минут. Мой голод был настолько очевиден, что я сама диву давалась, как только не лопнула от такой порции.

Будить кого-то не было смысла. Машина осталась на парковке у кафе, придётся забрать после школы, а идти пешком с наушниками мне нравилось даже больше, тем более что времени было еще навалом, а музыка придавала окружающей среде некое обаяние, накрывая магической пеленой, что на нее хотелось смотреть вечность.

Я бесшумно выбралась в прихожую, даже встала на цыпочки, так как на первом этаже устроилась спальня родителей. Посмотрев в зеркало, немного подправила волосы и, поразмыслив некоторое время, всё-таки взяла длинную чёрную куртку. Она была довольно тонкой и пропускала воздух, так что если будет тепло на улице, то этот плащ никак не повлияет на температуру тела, а если холодно, то стоит её застегнуть, и всё тепло остаётся внутри. Прямо-таки чудеса, да и только!

Я открыла дверь и сквозь тонкую щёлочку выбралась на улицу. Закрыв за собой, повернулась спиной к дому и глубоко вздохнула. Какой свежий утренний воздух. Вы никогда не замечали, как атмосфера утра и ночи абсолютно различны? Если темнота придавала нашему виду некую загадочность, дыхание становилось тихим и размеренным, то утром, наоборот, хотелось дышать полной грудью, потягиваясь всем своим телом, поближе к солнцу, словно цветы жизни. Сон всё еще пытался одолеть меня. Я прикрыла отяжелевшие веки, давая на минутку почувствовать покой и умиротворённость, а потом шлёпнула себя по щеке и протёрла глаза, приказывая следить за дорогой.

Не успели мои ноги пройти и пары метров, как рядом со мной остановилась роскошная машина серебристого цвета. Если я не ошибаюсь, это был «Мерседес SXL».

– Красавица, тебя не подвести? – поинтересовался Джейк, выглядывая из проёма с опущенным стеклом.

– Было бы не плохо, – согласилась я, открывая дверцу в прекрасный салон.

Я села на переднее сидение рядом со своим парнем. Он наклонился и легонько поцеловал меня в губы, от чего сердце моё будто по сигналу застучало, как бешеное, с огромной скоростью прогоняя кровь по жилам. Щёки мои немного покраснели.

– Ты отлично выглядишь, – произнёс он, оценивающе оглядывая меня сверху вниз, особенно завороженно смотря на мои белые ноги, похожие на мрамор.

– Поверь мне, ты ничуть не хуже, – потрясённо вздохнула, так и не привыкнув к его красоте.

На нём были черные классические брюки, только зауженные к низу, и плотно обтягивающая белая рубашка. Чёрные кроссовки подчёркивали его спортивность, а не послушные волосы были весьма сексуальным добавлением к общему образу. Я, под непонятным мне желанием, потрепала Джейка по голове и поцеловала его в щеку.

– Поехали, – отозвалась я в предвкушении, когда он оправился от замешательства, но потом улыбнулся.

Мы тронулись плавно, что мое нутро даже не поняло, когда мы начали сдвигаться в места. Окна были прикрыты, а бесшумность так и укачивала в своих объятиях. Джейк уверено держался на водительском месте, а я лишь могла завороженно наблюдать за ним. Томный взгляд карих глаз был полностью поглощён дорогой, наверняка, голова Джейка была забита лишь тем, как бы ему не сбить случайно прошедшую старушку или, как бы ему не проехать на красный цвет светофора. Внешне он держался так, будто катал с самих пелёнок, но я чувствовала, что в душе он волнуется и не хочет облажаться передо мной. Я погладила его по бедру и ощутила, как мышцы его расслабились. Я несла спокойствие в его душу, как и он в мою. Вот кого искало мое сердце всю жизнь. Он повернулся и улыбнулся самой очаровательной улыбкой, не удержавшись, снова поцеловала его в щёчку. Да, я не хотела отвлекать Джейка, но соблазн был слишком велик, и я не сдержалась.

Я положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Не знаю, в какой именно момент уснула, но с удивительной четкостью помню, что мне снилось.

«Я была на крутом обрыве, а внизу расстилалась синеватого цвета вода, переливающаяся перламутром. Огромные волны разбивались об острые скалы, образуя желтоватую пену. Я стояла на зелёной траве совсем босая. Растения щекотали мои лодыжки, волосы растрепал ветер, а белесое платье колыхало, когда очередная волна убивалась о торчащие и огромные природные камни. Мое тело было похоже на призрак. Неожиданно впереди показался другой берег острова, и там стояли мои родители. Они держались за руки и улыбались. Мама придерживала рукой широкополую шляпу, а папа завороженно наблюдал за морем. Они оба переглянулись и крикнули мне:

– Прощай!

Я завизжала от страха и сделала шаг вперёд, протягивая в отчаянии руки, когда они шагнули и упали прямо в бездну, исчезая в тёмных глубинах моря. Мои родители пропали без вести».

Я открыла глаза и обнаружила обеспокоенный взгляд Джейка. Моё дыхание участилось, а кровь гулкими ударами отзывалась у меня в висках, голову сковало в стальные цепи боли. Я моргнула пару раз.

– Миа, с тобой всё в порядке? – обеспокоенно спросил Джейк, касаясь моего лица. – Ты холодная и ужасно бледная. Тебе приснился кошмар? – хмурясь, он посмотрел на меня, между его бровей залегла небольшая морщинка.

– Я видела, как погибли мои родители, – невольно вырвалось у меня, и я распахнула глаза в надежде, что не произносила этих слов вслух.

– Детка, это всего лишь плохой сон, – утешал Джейк, – наверное, ты просто вчера перетрудилась или не выспалась.

Сил хватило лишь кивнуть и подняться с его колен.

– Мы уже приехали, – отрапортовал он, открывая свою дверцу.

Я быстро вылезла из автомобиля и как можно скорее пыталась привести себя в порядок.

– Ты замечательно выглядишь, – сказал Джейк, немного покраснев. Не знала, что он тоже чувствует некую неловкость и смущенность при виде меня.

Он длинным указательным пальцем убрал прядку с моего лица и посмотрел прямо в глаза.

– Готова? – спросил он.

– Как всегда, – ответила я и не успела отойти, как он жадно впился в меня своими губами.

Я поддалась этому блаженному ощущению любви и сладости. Этот поцелуй отличался от других. Он был страстный и желанный, пробуждал во мне какие-то иные мысли и воображения. Я обвила шею Джейка руками, а он в свою очередь схватил меня крепко за талию и приподнял, чтобы мы находились на одном уровне. Через несколько минут аккуратно и плавно отпустил, я поняла, что всё это время не дышала и теперь пыталась возместить потерю драгоценного кислорода, но отчётливо поняла, что за поцелуй от моего любимого я ничего не пожалею.

– Увидимся после уроков, – предупредил он грозно и, одновременно заигрывая со мной. Мне оставалось только догадываться, что он задумал.

До звонка оставалось всего несколько минут, и я успела за несколько секунд до учителя забежать в класс. Быстро найдя свой столик, обнаружила, что у меня появилась соседка. Я помнила, что она училась у нас и раньше, но редко с кем говорила. Мне казалось, что мы достаточно хорошо дружим, потому что в общем-то она только со мной и поддерживала хоть какое-то общение. Может, во мне было что-то такое, что привлекало одиночек и доверие у них просыпалось только ко мне. Надеюсь, что это так, потому что мне нравилось говорить и дружить именно с теми, кто не зависел от мнения или влияния окружающих.

– Привет, Оливия, – шепнула я, доставая учебник тригонометрии из рюкзака.

– Привет, Миа, – ответила она с лучезарной улыбкой, – как всегда опаздываешь?

– Немного, – честно призналась я в свою очередь.

– Мисс Джонс, я смотрю в вас сегодня слишком много энтузиазма? – заискрила своей «оригинальностью» наша старая учительница грымза, ненавидящая детей любых возрастов. Наверное, в каждой школе существуют такие экземпляры. И как её только на работу приняли?

– Не думаю, миссис Пирс, что очень много, учитывая тот факт, что сейчас я пребываю в глубокой депрессии, – медленно, разжевывая каждое слово, произнесла я, вливая в эту фразу столько сарказма, иронии и фальши, что любого такое насмехательство привело бы в ужас и ярость.

Миссис Рейчел Пирс одна из самых почитаемых преподавателей в нашем городе. На её счету огромное количество наград, а также почестей. Она уважаемый человек и каждый молодой учёный-математик мечтает с ней познакомиться и побеседовать, что не скажу о себе или даже о всём своём классе. Рейчел выглядела лет под шестьдесят с лишним, стройный стан и осанка, как у дам королевских кровей или тех, кого специально отправляли в специализированные и частные учреждения. Её седые волосы всегда собраны в идеальный пучок на затылке, из-за которого казалось, что кожа на лице вот-вот порвется, а неизменный серый костюм был безукоризненно сшит.

– Что же, тогда я думаю, вы желаете показать мне свою домашнюю работу? – голос был полон торжества, а голубые глаза сверкнули плохо скрываемой злостью.

Жаль только, что эта женщина никак не привыкнет к тому, что я отличница и, как заядлый ботан, делаю все домашки, которые она задаёт в отличие от соседей по уроку, которые лишь просиживают штаны, а потом жалуются, что экзамен был слишком трудный, и они не смогли поступить в престижный колледж. Но я забегаю слишком далеко.

Я гордо встала и прошлась по классу навстречу миссис Пирс. Мои кеды не издавали ни звука, поэтому я спокойно расслышала некоторое гудение и пожелания удачи. Я закатила глаза от брезгливости.

– Держите, – протянула свою папку для работ Рейчел и улыбнулась настолько доброжелательно, насколько позволял вид этой старой корги перед моим лицом.

– Садись на место, я сейчас же её проверю, а вы пока выполняете задания, написанные на доске, – коварно улыбаясь, ответила она.

Я села на своё место на последней парте и открыла папку с белыми листами для классных работ. Оливия поглядела на меня обеспокоенно, но прочитав уверенность в моих глазах, лишь одобрительно похлопала меня по плечу.

Оливия довольно милая девушка, когда не пытается прятаться от всеобщего наблюдения. Оливия на год младше меня. Если мне вот-вот исполнится восемнадцать, то ей стукнет всего семнадцать по окончанию школы. Её абсолютно чёрные волосы, словно воронье крыло, были собраны в обычный хвостик, зеленоватого цвета глаза, почти как у меня, горели ясностью и строгостью. Эта девушка знала с какой целью сюда приходит и это именно то, что меня восхищало в ней всегда. На ней было обычное синее бархатное платье, сидевшее, будто влитое, а ноги украшали чёрные сандалии на высокой платформе, подчёркивающие стройность её ног. Возможно, и я бы могла носить такие туфли, если бы и так не была достаточно высокой.

Я приступила к заданию. Номера, на удивление, оказались лёгкими, но провозиться пришлось с ними до конца урока именно из-за количества и, когда прозвенел звонок, я подошла к столу преподавателя, чтобы забрать свою папку и услышать ее вердикт.

– Вы можете вернуть мне мою работу? – требовательно спросила я, протягивая руку.

– Скажи мне, ты сама писала ту работу? – изумилась она. Впервые в ее интонации мне послышались нотки благоговения и восторга.

– Конечно.

– Она идеальная, поэтому мне ничего не остается, как прямиком в журнал поставить тебе пять, – сказала она с широко раскрытыми глазами, и я испытала облегчение пополам с раздражением и гордость. Ну, а могло бы быть иначе у человека, который единственный в классе хоть что-то делает!?

– Спасибо, – как можно более спокойно и дружелюбно пришлось ответить мне, забирая работы и вышла в коридор, где меня поджидала Оливия.

Она с волнением посмотрела на меня, грызя ногти, накрашенные чёрным лаком.

– Вытащи пальцы изо рта, – велела я, при обнимая её за плечи, – всё в полном порядке, – загадочно произнесла и легко пожала плечами.

– Правда? – вздохнула она.

– Она в восторге от моей работы, – я потрясла папкой у неё перед носом, ехидно улыбаясь.

– Ну слава Богу, – выдохнула она, плечи её опустились, а лицо озарила улыбка – искренняя и настоящая.

– Какой следующий урок по расписанию? – растеряно узнала я у Оливии, проходя по коридору к своему шкафчику.

– Испанский, – её голос был полон отвращения, для убедительности она даже два пальца в рот засунула.

– Всё ведь не так плохо, – послышался мой смех из шкафчика, где были сложены мои вещи – на одной из полок учебник по тригонометрии, на другой сумка, а достать пришлось толстенный фолиант на испанском языке.

Она ткнула меня в бок, и я притворно вскрикнула, протерев задетое место. На секунду в её взгляде я прочитала испуг, а потом он сменился весельем. Надеюсь, она не догадалась, что мне и впрямь было больно. До звонка оставалось уйма времени, и мы решили прогуляться по школьному двору. Благо людей было не так много, и мы смогли расположиться на лестничном пролёте. Солнце во всю играло своими лучами. Деревья, покрытые зеленоватым мхом, будто разом ожили; птицы пристроились на ветках, сквозь которые проникал солнечный луч, и запевали причудливые песни. Ветерок, дующий с юга, приносил блаженное тепло, а не духоту, наоборот, я смогла вздохнуть полные лёгкие чистого и, приятно веющего прохладой, воздуха.

Я подняла лицо к небу и закрыла глаза, облокотившись на руки. Меня пробрали мурашки, а лицо становилось горячим с каждой проведённой минутой на улице. Голубой небосвод застилал всё в округе, ни облачка не появилось до сих пор, чему я была несказанно рада. Может, все не так уж и плохо складывается?

– Что-то задавали? – неожиданно спросила Оливия, прерывая мой утренний солярий и внутреннюю медитацию.

– На твоё счастье, нет, – ответила я, выпрямляясь и устремив взгляд на свою соседку.

Она немного расслабилась, но всё равно подрагивала от осознания, что через пару минут нам придётся идти на урок испанского.

– Я не помешаю, если присоединюсь к вам? – задал вопрос парень, подошедший к нам.

Я не видела его, так как снова закрыла глаза и наслаждалась греющим сиянием.

– Отлично прокатился вчера на мотоцикле, – вдруг произнес он, и я как ужаленная подскочила на месте.

– Алекс! – радостно воскликнула я, бросаясь к нему на шею. – Я рада тебя видеть.

Он выглядел выспавшимся и готовым к трудовым будням. Одетый в свободно сидящее поло красного цвета и чёрные брюки, да с улыбкой на лице, он выглядел очень счастливым. Руки покоились в карманах, а волосы хаотично лежали на его голове, похоже, он и не стремился их приглаживать.

Оливия удивлённо наблюдала за нами. Раскрыв рот, она пялилась на Алекса. Её щёки покраснели, а пальцы безжалостно сжали ткань платья.

– Алекс знакомься, это Оливия – наша добрая, но стеснительная одноклассница, – произнесла я, подтаскивая ошарашенную Оливию к своему другу.

– Рада познакомиться, – заикаясь сказала она, протягивая руку. А мне оставалось находиться в недоумении, почему она так резко переменилась в лице и начала переминаться с ноги на ногу, отводя взгляд.

– И я тоже, – ответил Алекс, добродушно пожимая мягкую ладонь моей подруги и широко улыбнувшись, даже пришлось немного прищуриться.

Оливия вся напряглась, глаза её широко распахнулись. Дыхание резко участилось, а румяна отчётливо образовались на её лице красными пятнами словно аллергия. Она вырвала ладонь и схватила свою сумку.

– Увидимся в классе, – крикнула напоследок и почти что бежала, покидая нас.

Алекс тоже не на шутку удивился, приподнимая одну бровь и глядя ей вслед.

– Я что-то плохое сделал?

Я в непонимании смотрела на быстро отдаляющуюся спину, мой мозг реактивно начал работать. Что-то тут и впрямь не клеилось. Оливия всегда была само спокойствие и хладнокровность, а здесь она так густо покраснела и дар речи потеряла.

– У неё иногда бывают такие замашки, – соврала я, успокаивая друга, но на самом деле догадалась в чём тут дело обстоит.

Алекс сжал руки в кулак, всё еще держа их в кармане. Я присела на ступеньку, и он навис надо мной огромной тенью. Устремила взгляд в даль и даже не заметила, как Алекс присел рядом со мной.

– Родители не ругались за то, что ты так поздно оказалась дома? – поинтересовался он, пытаясь проследить за моим направлением.

– Нет, – ответила я одними губами, – они мерно посапывали, когда я вошла в дом, – посмотрела на него и ухмыльнулась.

– Ты еще не виделась с Тодом? – мой друг явно нервничал, задавая этот вопрос.

– Нет, – как можно безразлично ответила я.

– Думаю, он бы не хотел попадаться тебе на глаза, – сказал он, прищурившись от солнца.

Мной овладели странные мысли. Я была на Тода зла, но при этом не могла винить его в таком характере. Я не чувствовала ни обиды, ни печали. Мне было лишь жаль его, безгранично жаль от того, какими иногда становятся люди от безысходности и потерянности. Я знала, что он не идеальный парень и по-настоящему ничего не чувствовала к нему. С одной стороны он поступил ужасно, а с другой он просто не знал, как добиться желаемого иным путём. Я чувствовала к нему жуткое безразличие вперемешку с горем.

– Почему тебя не было на первом уроке? – узнала я, пытаясь как можно деликатнее перевести тему.

– Я проспал, – ответил Алекс, тем самым раскрывая секрет такой бодрости и собранности.

Я вздохнула, показывая Алексу, как страшно разочарована в нём, а для пущей убедительности отвернулась и сложила руки на груди. Алекс в притворном ужасе закрыл лицо руками и всхлипнул пару раз.

Зазвенел звонок. Наш отдых подошёл к концу и пора было поднимать задницы и двигать на урок испанского, а заодно и поговорить с Оливией. Алекс помог мне встать, когда мы закончили издеваться друг над другом, кидая обиду, и мы вместе, как и в старые добрые времена, направились в класс. К счастью, половина учеников всё еще отсутствовала, а учитель вышел, забыв учебник на уроке у прошлого класса. Я вошла, а Алекс следом. Он сел на первый ряд за первую парту, что меня очень поразило, и я никак не сумела удержаться от маленькой шутки, приподняв чёрную бровь.

– Решил любимчиком заделаться, – съязвило мое внутреннее нутро в пол шёпота, чтобы сидящие по соседству ребята не подслушивали наш разговор.

Он не удостоил меня ответом, а только легонько ударил по ноге.

– Ай, – отреагировала я, а потом рассмеялась, занимая своё место.

Вошёл мистер Родригез и поприветствовал нас.

– Buenos dias, amigos, (доброе утро, ребята, исп.) – он подошёл к своему рабочему месту и присел.

– Buenos dias, sr. Rodriguez, (доброе утро, мистер Родригез, исп.) – хором ответил весь класс.

– Откройте на странице 56, – попросил мужчина тоном, не требующий отлагательств.

Я открыла учебник на данной странице и увидела текст, который готовила на сегодня. Он начал что-то болтать, а я лишь выглянула в окно. Меня встревожило поведение Оливии пару минут назад. Она скрывала то, что была влюблена в Алекса. Это даже слепой бы заметил, ну, кроме самого Алекса, конечно. Парни в этом плане ужасно ненаходчивы и недогадливы. Я не хотела расспрашивать её об этом, чтобы не причинять лишней боли или тревог. Но чувствовала её ауру волнения, а если задам хоть один вопрос на эту тему, то она сломается окончательно и начнёт истерично вопить, убеждая, что мои догадки – это сущая ложь. Оливия наверняка видела, что он был на балу с Кэтрин и понимала, что их отношения достигли самого разгара, а поэтому стремилась скрыть накатывающее отвращение, еле сдерживая слёзы. Я видела, как глаза её покраснели, а пятачок носа порозовел, кожа побледнела. Как ни странно, я понимала, что она испытывала и думаю, буду стремиться всеми силами помочь ей. Так или иначе мы обе знали, кто такая на самом деле эта Кэтрин.

Погода снаружи немного поменяла свои обороты. Я положила подбородок на ладонь и отвернулась от всего класса, вновь наблюдая за деяниями природы. Свежий ветерок, разгоняющий духоту, неожиданно превратился в своего рода ураган. Всё-таки не зря я взяла с собой курточку. Ветки качались из стороны в сторону, танцуя свой особенный, никому не ясный танец, будто бы изображая неразбериху и смятение моей души. Птицы улетели, примостившись в построенных скворечниках. Небо снова затянули тучи, в очередной раз природа даёт провал. Я немного приуныла и мечтательно посмотрела на облака. Интересно, а может кто-то сверху также наблюдает и за мной? Или же, какой-нибудь чудак, вроде меня, наблюдает за всеми этими действиями и изменчивостями, понимая, что ничего не вечно?

А ведь и вправду. Ничто не вечно. Эта мысль словно молния пронзила моё тело с ног до головы. Нужно действовать здесь и сейчас, не страшась, не откладывая на потом. Мы должны быть смелыми и сильными. Может быть, я тот еще тормоз, но до меня только сейчас дошёл смысл сказанных слов Мисти. Главное в жизни – это смелость. Я должна быть уверенной в себе и никогда не сдаваться, не обращая внимания на то, что говорят за моей спиной, не выслушивать оскорбления совершенно незнакомых мне людей. Ведь всё что появится у меня в этой жизни, я должна создавать сама, собственными силами. У людей, итак, слишком мало времени, чтобы постоянно отступать. Жизнь слишком коротка, чтобы кому-то подражать.

– Мадемуазель Джонс, мы вам не мешаем? – сквозь поток мыслей донесся до меня голос преподавателя.

Я пару раз мотнула головой, не понимая, где нахожусь и что вообще происходит. Я слишком углубилась в познание и изучение проблем внешнего мира и перестала слушать урок.

– Senor, por favor, de nuevo, yo soy un poco distraido, (сер, повторите, пожалуйста, я немного отвлеклась, исп.) – произнесла я на одном дыхании с весьма серьёзным лицом.

– Миа, я впечатлён твоим знанием языка, но будь повнимательнее, – предупредил он, бросив на меня свирепый и, одновременно, приятный взгляд.

– Хорошо.

Благо остаток урока прошёл в спокойствии. Замечаний я больше не получала, потому что уткнула свой нос в текст, предложенный нам мистером Родригезом, почти что выучив его наизусть. Делая вид, что читаю учебник, я на самом деле думала о Джейке. Я ни разу не увидела его в школе, что очень сильно расстраивало и тревожило. Мне так хотелось поскорее обнять его, рассказать, как прошли уроки, и что всех учителей я довожу то до белого каления, то до трепета. Он бы точно обрадовался и похвалил меня. Я почувствовала некое одиночество без него. Стало пусто на душе, а в груди будто зияла огромная дыра. Но мне приходилось терпеть это мучительное ожидание, чтобы потом получить всю радость от его присутствия, близости в полной мере. Нужно уметь ждать, чтобы получить большее, верно?

– Мадемуазель Джонс, не позволите мне оказать такую честь, как препроводить вас в столовую, – передразнила Оливия нашего учителя, делая взмах рукой.

– Всегда, пожалуйста, мисс Дор, – ответила я со всем пафосом и гордостью на которые была способна, подавая руку с поднятой головой.

Столовая была вторым по размерам помещением в школе. Первым был спорт зал. Столовая была чисто прибрана и помыта. Столики ровно расположились друг за другом, а в самом дальнем углу была касса, где подавали любую пищу, находящуюся в меню. Обычно, она была очень вкусной и даже иногда полезной, если вдруг не оказывалась сандвичем или хот-догом. Готовят у нас качественно и при этом помыв руки. Жаловаться не приходилось, по крайней мере мне, про других я не имею понятия.