Читать книгу: «Чудодеи Лук-у-Морья», страница 5
– Корябедова! Живо к директору!
На Горе Василисковиче не было лица, на сжатых в кулаки руках побелели костяшки пальцев. Глаза пылали от гнева. Было видно, что он большим усилием воли сдерживает свое воплощение. А оно у него ни разу не маленькое – огромный такой огнедышащий дракон. Древний ящер в бешенстве – это то еще зрелище.
– Для остальных урок окончен!
Змеевиков развернулся и размашисто зашагал в сторону школы. За ним понуро засеменила Ябеда. Только сейчас до неё дошло, каких неприятностей она нажила на свою голову, благодаря собственной несдержанности и гневу.
– Лиса, с тобой всё в порядке? – к Василисе подбежалаа Снежана Королёва, – я так испугалась, когда увидела эти искры. Что это было?
– Ничего Снежка, не волнуйся. Просто очередное неудачное заклятие Ябеды. Ей нужно повнимательнее быть на уроках чудодейства, а то колдует чёрт знает как.
– Теперь Ябеду отчислят точно! И ту-ту в свою деревню. Будет в неведовской школе односельчан внешним видом пугать!
– Попов, успокойся! Ты тоже скоро так всех достанешь, что тебя туда же переведут! – отрезала Снежана.
Василиса была в замешательстве и злости. Она не понимала, как Ябеда могла додуматься до такого. Неужели не догадывалась, что наказания за лиходейство ей не избежать. Хотя, слово «подумать» и Ябеда, кажется, даже не знакомы. Корябедовой нужно было отомстить, уничтожить Василису любым способом. Какой уж в голову пришёл. Если бы не кольцо, то куковала бы Василиса свой век лягушкой. Навсегда. Можно, конечно, было надеяться на то, что Ванька её опять поцелует. Но, во-первых, не факт, что захочет, после того, как узнает «кто она». А во-вторых, даже если проклятие спадет, и она снова станет девушкой, все равно до конца своих дней останется неведом. Чёрная магия бесплатной не бывает!
Кольцо!!! Кольцо сделало то, что даже сильнейшему чудодею не под силу – играючи разрушило «клятву оборота»! Но как?!
Василиса почувствовала легкое прикосновение к своей руке. Подняв глаза, она увидела Ваньку, который участливо смотрел на неё.
– У тебя всё хорошо?
– Да, Ваня, спасибо. У меня всё хорошо.
– Тогда пойдем? Ребята почти все ушли. Скоро следующий урок начнется.
Глава 9
Школа гудела, как переполненный улей. Первоклашки носились по коридорам не хуже реактивных мётел. Недавно начавшие изучать магию, мелкие чудодеи несмотря на все запреты норовили использовать её на своих одноклассниках-неведах. То тут, то там вспыхивали сполохи света, взрывались «туманные» и «дымные» заклинания, слышались хлопки, крики, возня. Старшеклассники, вынужденные следить за порядком, не успевали устранять последствия этих столкновений. Школа жила своей обычной, каждодневной жизнью.
Не успела Василиса зайти в класс, как преподаватель биологии Жара Птицева попросила её пройти к академику Баюнову. «Удивительное постоянство, – иронично подумала Лиса, – бывать в кабинете директора по три раза на дню. Прямо, как в первом классе первого курса». Конечно, Василиса понимала, что вызвали её в связи с произошедшим на стадионе.
Подойдя к двери, Василиса постучала и, услышав «Войдите!», зашла внутрь. Она боялась увидеть там Ябеду. Разговаривать при ней Лисе было некомфортно. Но Корябедовой в кабинете академика не было. Василий Баюнов сидел за дубовым письменным столом и с любопытством разглядывал что-то очень яркое, лежащее прямо перед ним. По всей комнате распространялся такой ослепительный свет, что было полное ощущение бушующего пожара, только без дыма и огня. Увидев Василису, академик Баюнов набросил на пылающий предмет темную ткань. В кабинете стало естественно светло. Василиса моргала глазами, в попытке восстановить зрение. Наконец мир пришёл к своему заурядному равновесию.
– Академик, простите, но что это было?
– А это Василиса, перо жар-птицы. Поистине, уникальная вещь. Жар-птицы в природе не встречаются. Только в очень древних манускриптах есть несколько упоминаний о них, как о неизменных обитателях райских садов. Иногда, примерно раз в тысячу лет, может родиться чудодей, обладающий способностью к воплощению в жар-птицу. Всякий правитель в Светлоземье жаждал бы заполучить такого чудодея, потому что перья этой удивительной птицы обладают неисчерпаемой волшебной силой – они способны противостоять смертельным проклятиям, исцелять любые недуги и даровать долгую жизнь их владельцу. Поэтому умение воплощаться в жар-птицу сродни проклятию – такой чудодей всегда будет объектом преследования. Вырванное перо, как ты понимаешь, это часть тела воплощенного чудодея. Поэтому такой дар его обладатели хранят в строжайшем секрете.
– А откуда у Вас это перо?
– Мне его подарили в знак признательности за… Впрочем, это не важно. Теперь ты понимаешь, чего это стоило дарителю, и как я ему бесконечно за это признателен. Оно не раз уже спасало мне жизнь. А чье оно, не спрашивай, по понятным причинам я не скажу. Но я хотел поговорить с тобой не об этом, – сказал академик, убирая перо в шкатулку из красного дерева.
– Вы хотели поговорить про поединок на стадионе.
– Да, Василиса. Расскажи мне, что там произошло. Я только знаю, что Ябеда применила запрещенное проклятие, заплатив за это собственным воплощением. Её магические силы заметно уменьшились, хотя самомнение, кажется, отнюдь не пострадало. Но тебя я наблюдаю не в образе лягушки. И, признаться, удивлен. «Клятва оборота» – одно из сильнейших заклятий. От него нет защиты, если только у тебя не припасено в запасе пера жар-птицы. А у тебя, как я понимаю, его не было.
Василиса отрицательно покачала головой.
– Каким же непостижимым образом ты смогла разбить проклятие?
– Я не знаю. Я поняла, что это «клятва оборота», когда оно уже летело в мою сторону, и мне нечем было закрыться. Я готовилась к худшему, но непонятным образом мое кольцо выстрелило серебряной молнией, которая разрушила проклятие. Потом Ябеда превратилась в змею и обратно, и всё закончилось.
– Любопытно. А могу я взглянуть на твое кольцо?
– Конечно, – сказала Василиса, протягивая академику руку, – только я снять его не могу. Оно не желает сниматься.
– Как интересно. Скажи, пожалуйста, как оно у тебя оказалось?
И Василиса рассказала академику Баюнову историю обретения кольца.
– Какой необычный случай. Стоит ли тебе говорить, что волшебные кольца – это не бесправные рабы, исполняющие любые прихоти своего хозяина. Они обладают собственной волей и подчас очень вздорным характером. Раз оно не желает сниматься, значит на это у кольца есть личная причина. Я постараюсь выяснить, есть ли в старинных рукописях какое-либо упоминание об этом кольце. А пока будь с ним крайне осторожной. Ничего у него не проси и никак его не используй. Любая магия имеет цену, подчас слишком высокую. Василиса, перемена уже закончилась, тебе пора в класс.
– Академик… Скажите, а что будет с Ябедой?
– А ты сама, что думаешь? Какого наказания она достойна за свою глупость и высокомерие?
– Василий Алабрысович, не нужно её исключать из школы. Мне кажется, она и так уже достаточно наказана. В ней не осталось и половины её природной магии. Ей придется учиться с этим жить.
– Спасибо, Василиса, ты помогла мне принять непростое решение. Хорошо, что твоё чистое сердце не пошло на поводу у гнева. Я не буду исключать Ябеду. Но на нее будет наложено заклятие «усыпления магии», и она перейдет на неведовское отделение, пока не научится контролировать свои эмоции и не поймёт, что магия дана нам не для расправы над другими. Ну всё, беги, а то Жара Абдурахмановна будет недовольна твоим опозданием.
Выбежав из кабинета академика, Василиса направилась в класс. Уроки уже начались, поэтому в коридорах было совершенно пусто. Василисе было крайне прелюбопытно, чьё же все-таки перо хранилось у Баюнова. Было что-то в этой истории до боли знакомое, но девушка никак не могла вспомнить что. Подождите. Василиса вдруг резко остановилась. Преподаватель биологии, а также магии воплощений и превращений Жара Абдурахмановна Птицева, никогда сама не воплощалась! Хотя волшебницей была искуснейшей, а её познания о воплощениях впечатляющими. Школьники даже подшучивали, что их учитель – сапожник без сапог. Так это потому, что она… жар-птица! Ничего себе новости! Но об этом никому не слова! Даже близким друзьям. В конце концов, это была чужая тайна.
Зайдя в класс, Василиса заметила, что Ябеды на уроке не было. Новенький, Пол Ководец, сидел один. Проходя мимо его парты, Василиса скользнула по нему взглядом, опасаясь испытать заново неприятные ощущения «безднопадения», но ничего не произошло. Никакого вам головокружения и слабости. Обычные глаза совершенно обычного человека. Только, и вправду, слишком чёрные. Уф! Наверное, произошедшее в прошлый раз было простой случайностью, а я подумала на парня чёрт знает, что. Паранойя, если что, лечится долго, сложно и принудительно. Облегчённо выдохнув, Василиса направилась к своей парте, не заметив на лице Пола обескураженного удивления, словно он не ожидал такого результата.
– Как прошло заседание «верховного суда»? Ябеду исключили? – шёпотом спросила Василису Снежана.
– Нет. Только перевели на неведовское отделение с применением заклинания «усыпления магии».
– И правильно. Наконец-то змеюке вырвали ядовитые зубы, теперь она кусаться не сможет. Хотя уровень её вредности этот факт вряд ли понизит.
– Я думаю, ей не сладко придется. Даже жалко её.
– Ага, у нас для жалости – половина класса. Бери любого на выбор и принимайся жалеть. Хочешь, с Попова начни. Кажется, его в детстве регулярно с кровати роняли. У него теперь в голове тараканы строем ходят и всё время бравурные марши орут, отчего у бедного мальчика устойчивые проблемы с ориентацией в пространстве и тотальная нравственная обструкция. Ты бы видела, что он на перемене вытворял. Поставил стул на парту, залез на него и обещал всем прыгнуть в бушующее море (интересно, где он его нашёл), если Афродита его не поцелует.
– Поцеловала?
– Обязательно, на морковкино заговенье! Ему Волков стул шатнул, и Попов каменной ласточкой вниз, в свое воображаемое море сиганул. Ну здравствуй пол, как жаль, что ты не чистый! Их потом Муром с Никитой по углам растаскивали. А хочешь, пожалей Афродиту. Её мать на «дракуляндскую» диету посадила. Сплошной томатный сок. По четыре раза в день. Сдалась бы мне эта красота, при таких-то мучениях.
– Всё, уговорила. Закончили с жалостью. Снежка, слушай, а кто сидит рядом с Родионом Соловьевым? Я его впервые вижу.
– Ой, ты же пропустила самое начало урока. В нашей школе неизменный аншлаг на иностранных гостей. Очередной сын, очередного посла, очередной «дружественной» страны. Мёдом что ли им у нас намазано? Какой-то Тэд Морозофф из Лёдландии. Хотя бы не страна очередных злобных монстров, и то приятно. Хотел, кстати, на твое место сесть. Пришлось почти вежливо дать понять, что рядом со мной занято.
– Я смотрю, он тебе понравился.
– С чего ты взяла? Да, симпатичный. Кто не любит голубоглазых привлекательных блондинов? Но ничего особенного, скажу я тебе. Ой, мы же с тобой весь урок проболтали, придется дома тему самим учить.
Зазвенел звонок, ознаменовавший окончание урока.
***
На перемене к Василисе подошли сразу двое. Сначала Ванька, который спросил, как прошёл её визит к директору. Василиса вкратце обрисовала ему ситуацию по Ябеде. Затем Тэд Морозофф, который ходил знакомиться со всеми подряд.
– Здравствуй! Меня зовут Тэд. Тэд Морозофф. Я родом из Лёдландии. Это страна голубого льда на замерзших озёрах и горных вершин, покрытых воздушными, пуховыми шапками белого снега. Мой отец прибыл в вашу страну, чтобы укрепить мир и дружбу между нашими народами. Я очень счастлив от того, что буду учиться в вашей школе. Я много о ней читал. Я хотел увидеть своими глазами настоящих живых чудодеев, потому что в нашей стране их не бывает.
– Здравствуй! Меня зовут Василиса Кощеева. Я родом из княжества Лук-у-Морья. Учусь в этой школе на чудодейском отделении уже девятый год.
– Ты – чудодей?!
– Ещё нет, я только учусь.
– Но ты же… – совершенно обыкновенная!
– А какими, по-твоему, должны быть чудодеи? Радужными единорогами?
– Ну нет, я просто читал, что чудодеи могут превращаться в различных животных.
– Могут, но не все и не во всех. Ни в городе, ни в школе нельзя направо и налево кидаться магическими заклинаниями или бесконтрольно воплощаться. Неуправляемое колдовство до добра не доводит. Ничего, скоро освоишься. Тебя определили на неведовское отделение?
– Да. А скажи, пожалуйста, как зовут девушку, с которой ты сидишь за партой? Какая она красивая. Я таких красивых девушек еще никогда не встречал.
– Снежана Королёва её зовут. Я смотрю, у вас в Лёдландии совсем ничего интересного нет: ни чудодеев, ни красавиц.
– У нас есть олени, – Тэд, казалось, совершенно не понял иронии в словах Василисы, – и белые медведи, и …
Фраза оборвалась на полуслове, потому что в этом момент к Василисе подбежала запыхавшаяся Снежана. Не говоря ни слова, не обращая никакого внимания на попытки Тэда заговорить с ней, Снежана схватила за руку Василису и потащила в сторону.
– Василиса, ты не поверишь, что произошло. Меч истины пропал, – зашептала она.
– Как пропал? – не поняла Василиса.
– Как-как, из главного зала пропал. Завхоз Дом Домыч, как обычно, зашёл его почистить, а там пусто.
– А камень?
– Так и камня нет. Я же говорю – пусто.
– Снежана, ты хочешь сказать, что в главном зале нет камня, из-за которого школу построили именно на этом месте, потому что не смогли ни сдвинуть камень, ни переместить его?
– Именно это я и говорю. Камня нет. Меча нет. Преподаватели в шоке. Занятия отменены. Всех отправляют по домам.
– Академик там?
– Да, был там.
– Снежка, пошли.
И девушки направились в сторону главного зала. Со всех сторон им навстречу шли, двигались, неслись, мчались ученики, спешащие по домам. С трудом пробравшись сквозь стремительно продвигающуюся массу детей, Василиса с подругой вышли к центральному залу. Рядом никого не было. Заглянув через приоткрытую дверь вовнутрь, Василиса увидела директора Василия Баюнова, завуча Елену Мудрову, преподавателя биологии Жару Птицеву и школьного завхоза – домового Дом Домыча. У всех троих преподавателей был крайне озабоченный вид. Василиса встала возле двери так, чтобы был слышен их разговор.
– Я пришёл, а тут вот… – домовой смущённо закивал в сторону места, где ещё недавно стоял камень Алатырь, – вчера всё было в норме. Никаких происшествий.
– Скажите, Дом Домыч, кто-нибудь сегодня заходил в этот зал? – академик был подчеркнуто спокоен, хотя некоторая взволнованность не могла укрыться от взгляда стороннего наблюдателя.
– Да не видел я никого. Я всегда прихожу сюда навести порядок. Каждый день так делаю. И меч каждый день протираю. Чтобы пыли не было. Потому что грязь – это очень плохо. Я беспорядок не люблю.
– Хорошо, Дом Домыч, Вы можете идти. Если понадобитесь, то мы обязательно вас позовём. Спасибо, – академик повернулся к Елене Мудровой, – Елена, что думаешь?
Василиса едва успела, отпрянув от двери, схватить за руку Снежану и спрятаться за ближайшим углом, когда из зала вышел Дом Домыч. Домовой прошел в метре от девушек и повернул направо. Василиса опять быстро подошла к двери и прислушалась. В зале шла оживленная беседа.
– Василий, я ещё раз тебе повторяю, что это невозможно! – голос Елены Велесовны звенел от напряжения.
– Елена, я не спорю. Трудно спорить с очевидными вещами – как видишь, при всей нереальности ситуации камня на месте нет. За все предыдущие столетия, что он здесь стоял, никому не удавалось переместить его. Ни с помощью силы, ни посредством колдовства. Но против фактов не попрёшь – сегодня камня здесь нет. Также как нет и меча.
– Василий Алабрысович, – вступила в разговор Жара Птицева, – раз меча нет на месте, значит тёмная магия больше не работает?
– Жара, ты же знаешь, что лиходейство – это не та сила, которую хочется в здравом уме и твердой памяти применять снова и снова. Но я могу сказать точно – не только чёрная магия больше не действует, но и светлая магия стала работать со значительными перебоями.
– А Вы почувствовали, когда это произошло?
– Нет, Жара, не почувствовал, что и странно. Должен был быть какой-то толчок, импульс. А не было ничего. Никакого предупреждения. Будто ничего не произошло, ничего не изменилось. Смотри. Огечин зи темдерп ировтос. Роза.
Произнеся заклинание, академик попробовал извлечь «из воздуха» розу. По его пальцам пробежали огненные разряды. В зале запахло озоном. Нечто похожее на изображение розы с треском и помехами стало проявляться в руке у академика Баюнова. По ней пробегали золотые искры, потом раздался хлопок. Мерцание погасло. Изображение пропало. Неподдельное потрясение читалось на лицах присутствующих. Василиса, стоя за дверью, не совсем понимала происходящее, но её убежденность в том, что это очень-очень плохо, росла с каждой минутой.
– Василий, этому есть хоть какое-то объяснение? – зная несгибаемый характер Елены Мудровой, было неестественно слышать растерянность в её голосе.
– Я пока не знаю. Нужно выяснить, как работает магия в других местах. Если в ближайшее время в школе хотя бы проявления светлой магии не стабилизируются, то её надлежит перевести на обычный режим. Ничего не поделаешь, придётся научиться существовать в статусе стандартной неведовской школы.
– Это немыслимо… Чтобы школа чудодейского мастерства стала каким-то заштатным училищем…
– Елена, пожалуйста, успокойся. Давай решать проблемы по мере их поступления. Жара, скажи, пожалуйста, твоя магия работает без сбоев?
Сразу после слов академика из-под двери хлынул поток ослепительно-яркого света, и мгновенно погас. Снежана удивленно посмотрела на Василису. Та поднесла палец к губам, призывая к молчанию.
– Да, Василий Алабрысович, я не чувствую никаких изменений. Ни задержек, ни препятствий.
– Хорошо. Итак, что мы знаем на данный момент? Из школы исчезли меч и камень. Что тёмная магия не действует вовсе, а светлая работает с нарушениями. И, чтобы восстановить былое равновесие и спасти школу, нам нужно понять, когда и каким образом был утрачен меч истины. Извините дамы, но кажется мы здесь не одни. Василиса, Снежана, заходите!
Девушки смущённо зашли внутрь. Академик, Елена Мудрова и Жара Птицева стояли посередине главного зала возле того места, где недавно располагался камень Алатырь.
– Добрый день, Снежана. С Василисой мы уже виделись. Насколько я помню, подслушивание не самое подходящее занятие для столь милых барышень.
– Простите, академик, мы шли мимо и совершенно случайно услышали голоса, – Василиса срочно сделала честное-пречестное выражение лица.
– И что, позвольте узнать, вы услышали?
– Только вашу последнюю фразу, что камень с мечом пропали. И что магия больше не действует.
– Василиса, скажи, пожалуйста, Ябеда применила к тебе «клятву оборота» на первом уроке?
– Да.
– Получается, магическое равновесие ещё пару часов назад вполне успешно функционировало. А это значит, что меч похищен совсем недавно. Василиса, у меня к тебе еще одна просьба. Будь добра, создай мне паука, – академик выжидательно посмотрел на Василису.
Не до конца понимая смысла просьбы, Василиса произнесла: «Огечин зи темдерп ировтос. Паук.» Мгновенно с её руки свесилась сверкающая паутина, на которой, как на качелях, раскачивался большой чёрный паук.
– Прекрасно, – сказал академик, – а теперь, пожалуйста, примени к нему заклятие подчинения.
– Академик, разве можно ребёнку использовать такие заклинания? Пусть даже к виртуальным паукам. Это же чистейшая чёрная магия! – обеспокоено произнесла Мудрова.
– Не волнуйся, Елена. Чёрная магия в школе больше не действует, разве ты забыла? Я просто хочу кое-что проверить. Василиса, не переживай, приступай.
– Ясьтавонивоп ебет юавызакирп. Танцуй! – произнесла Василиса.
И паук послушно задергал всеми лапками, словно в такт неслышной музыке. Было видно, что пауку совершенно не нравилось это делать, что он пытается сопротивляться заклятию, но у него ничего не получается и он продолжает дёргать лапками помимо своей воли. На присутствующих это произвело гнетущее впечатление.
– Хватит! Инзечси! – не выдержала Василиса, и паук исчез, – академик, что это?
– Это значит, Василиса, что конкретно на тебя отсутствие камня истины не влияет. Твоя магия находится в полном равновесии. Я, пожалуй, догадываюсь почему. Любопытно. Очень любопытно. Снежана, Василиса, идите домой. В школе начались незапланированные каникулы. О начале занятий вас известят.
Василиса хотела еще что-то спросить, но академик Баюнов мягко и настойчиво указал на дверь. Девушки вышли из главного зала.
– Василиса, ты что-нибудь понимаешь? Я нет.
– Я, Снежка, тоже ничего не понимаю, кроме лишь того, что без меча наша школа станет одной из многих неведовских школ. Ничего необычного. И такими темпами скоро не останется в Лук-у-Морье чудодеев. Я хочу слетать к бабке. Может она что подскажет. Я тебе расскажу потом. До завтра.
Снежана пошла домой, а Василиса произнесла: «Исенереп янем адут. Избушка-на-курьих-ножках». Водоворот радужных огней закружился вновь. Сознание на миг изобразило сальто мортале, раздался щелчок, и Василиса оказалась на окраине поляны в окружении непроходимого соснового леса перед трехметровым частоколом, который охранным кольцом сжимался вокруг избушки на курьих ножках. Натужно взвыла сирена, красный луч датчиков слежения просканировал её с головы до ног. Определив Василису в разряд «своих», система безопасности заткнула вой и открыла ворота. Пропустив Василису внутрь, ворота бесшумно закрылись.
– Бабушка! – крикнула Василиса, но ответа не последовало, – избушка-избушка, повернись к лесу задом, а ко мне передом! Когда она уже этот старомодный пароль поменяет? Ну дурацкий же!
– Может и дурацкий, зато от дураков прекрасно оберегает! – Ада Филипповна стояла на пороге разворачивающейся избушки, – чем обязана неожиданному счастью лицезреть свою дорогую, озабоченную личными любовными переживаниями внучку в этой «беспросветной» глуши?
– Бабушка, давай оставим в покое мою запутанную личную жизнь. Я к тебе по делу.
– А то как же! Ты сейчас просто так никогда не забежишь!
– Бабушка, мне сейчас не до препирательств. У нас в школе ЧП – пропал меч истины.
– Ничего себе известия! – Ада Филипповна в замешательстве села на ступеньки избушки, – вот так, ни с того ни с сего, через пятьсот лет непрерывного торчания посреди школы, вдруг взял и исчез? Вместе с камнем свинтил или в гордом одиночестве?
– Вместе с камнем. Причем, не более трех часов назад.
– А с магией что?
– А ты сама проверь, очень удивишься, – Василиса начинала злиться на бабку. Вокруг сплошные инциденты, а она тут шутки шутит.
– А я не шучу, я эту чепуховину понять стараюсь. Ладно, давай по серьезному. По-взрослому, так сказать. Что мы имеем? Тёмная магия «здесь больше не живет», а светлая стала такой, что ни к чёрту не годится. Хотя нам сто лет подряд говорили, что после расщепления светлая магия прекрасно работает, а тёмная схоронена под семью замками. Ан нет, не пашет тут ничего нормально без меча истины. Как потешно девки пляшут… Кому, интересно, понадобился меч?! Еще вчера я бы подумала, что тому, кто стремится чёрной магией безраздельно владеть. А сейчас выходит, что тому, кто задумал всю магию в Светлоземье извести на корню. Потому что качество колдовское с каждым часом ухудшается. Если так и дальше пойдет, то через месяц на всем Светлоземье не останется ни одного чудодея со способностями – сплошные новоявленные неведы. Кстати, отец твой где? Ты с ним разговаривала? Как он? Надеюсь, ты ему ничего лишнего не наговорила?
– Бабушка, успокойся. Во-первых, отца я не видела с воскресения. Да-да, не смотри на меня так. Вчера он, наверное, вернулся очень поздно, а утром уехал слишком рано. Мы с ним, так случилось, не столкнулись. Поэтому «ничего лишнего» наговорить я не могла, потому что просто некому было наговаривать. А во-вторых, есть еще одна новость. На мою магию пропажа меча не подействовала.
– Это как?
– Это так! Что светлую, что тёмную я могу применять с одинаковым успехом. Мы с академиком проверяли.
И Василиса рассказала Аде Филипповне обо всём произошедшим за сегодняшнее утро, начиная с деталей потери меча, заканчивая чаробойным поединком с Ябедой.
– Что?! – взгляд госпожи Ягабовой мгновенно заледенел при известии о той опасности, которой подверглась её единственная внучка, – она ополоумела что ли совсем?! Клятва оборота?! У неё в голове кисель вместо мозгов?! Кто проклятие перебил? Василий с пером жар-птицы что ли рядом был?
– Нет, бабушка, никого с пером рядом не было. Я заклятие разрушила, – Василиса, видя, как округляются бабкины глаза, поспешила её успокоить, – вернее не я, а кольцо. Вот это кольцо.
И Василиса протянула Аде Филипповне руку с кольцом. Ожидаемого успокоения не произошло. Глаза госпожи Ягабовой вдруг увеличились ещё больше.
– Где ты взяла это кольцо?!
– Вчера нашла на берегу моря. Ты его раньше видела? Чьё это кольцо?
– Василиса, это кольцо твоей матери. Оно было на ней в день её гибели. Только её кольцо никогда не было волшебным, как оно могло разбить клятву оборота? Подожди, ты сказала, что твоя магия исправно работает? Ты думаешь, что из-за кольца? А ты пробовала снять кольцо и проверить это предположение?
– Бабушка, я не могу. Не могу снять кольцо. Оно не желает сниматься. Я не понимаю, что происходит.
– И я тоже. Василиса, пожалуйста, побудь сегодня у меня в избушке. Пока ещё магия хоть как-то работает, мне срочно нужно к академику Баюнову. Выяснить что к чему. Если ничего не изменится, боюсь уже завтра полеты закончатся, придется идти в город пешком. Поэтому полечу сейчас, пока ещё есть такая возможность. А ты поживи немного у меня. Постарайся известить отца, что ты здесь. Переговорник на комоде. Располагайся. Обед на столе. К ужину не жди. Скорее всего могу и к ночи не вернуться, раз такие в магии провалы. Но ты ничего не бойся. Охрана надежная, за частокол никто не проникнет: ни зверь лесной, ни человек худой. Я, если что разузнаю, тебе сразу сообщу. Пока.
Не успела Василиса ответить, как на месте Ады Филипповны возник небольшой силы ураган, в котором она мгновенно исчезла. Василиса прошла в избушку. Здесь всё было так же, как в детстве. И шкаф, и комод, и диван, и стол со стульями. И даже неизменная большая печь с чугунной жаровней, которой глупые мамаши пугали непослушных малышей. В ней всегда получались отменные пироги. Усилием воли Василиса прервала ностальгию, вспомнив, что необходимо позвонить отцу. Взяв с комода блюдце, она катнула яблочко, постучала в середину и произнесла: «Вечник Кощеев». По поверхности тарелки побежала серая рябь, раздался шум радиопомех. Соединения не произошло. «Ладно, попробую дозвониться позднее. Значит, он где-то вне зоны доступа», – Василиса положила переговорник на место. Увидев расставленную на столе еду, Василиса поняла, что очень проголодалась. Пообедав в одиночестве, она убрала со стола и прилегла на диван. События сегодняшнего дня давали о себе знать, и девушка вскоре заснула.
Глава 10
Сон в очередной раз протекал странно и тревожно. Василиса снова увидела остров в океане. Пустынный берег, одинокая сосна. Только в этот раз дерево от макушки до основания было расщеплено надвое словно от удара молнии. У его корней валялся разбитый сундук. Обрывки золотых цепей нестройно колыхались на ветру. Сундук был абсолютно пуст. На обугленной, как от огня, нижней ветви сидел большой чёрный ворон и смотрел на Василису в упор тяжёлым, немигающим взглядом, как будто знал, что она его видит. Внезапно ворон открыл клюв и произнёс человеческим голосом: «Помоги мне!» К немалому удивлению Василисы голос этот был необычайно похож на голос её отца. «Как?! Как тебе помочь? – закричала Василиса страшной птице. «Верни моё сердце!» – прокаркал ворон, сорвался с ветки и полетел в сторону бескрайней океанской глади. Василиса обескураженно смотрела вслед постепенно исчезающей из вида чёрной точке. Как ей вернуть сердце? Кто его забрал? Где его искать? Вопросы, на которые у девушки не было ответов.
Закачались и затрещали сосновые ветви. Зазвенели, ударяясь друг о друга, останки золотых цепей. Набежала на голый песок вспененная волна. На безлюдном острове было жутко и неприютно. Василиса вдруг почувствовала такую вселенскую тоску, что захотелось взвыть от ужаса и одиночества.
«Не бойся!» – неожиданно послышалось со стороны океана. Обернувшись, Василиса увидела у самой кромки воды белоснежного лебедя. Прекрасная птица грациозно покачивалась на изумрудных волнах.
– Кто ты? – с изумлением спросила Василиса.
– Мне запрещено об этом рассказывать, извини.
– Но ты можешь помочь мне?
– Конечно, и тебе, и твоему отцу. Не удивляйся, Василиса. Всё, что ты видишь, это не сон. И остров, и сундук существуют на самом деле. Пятнадцать лет назад здесь произошла беспощадная битва двух сильнейших лиходеев. Твой отец победил того, кто пришёл сюда за его сердцем, ибо обладающий сердцем чёрного мага, может отдавать ему любые приказы. Поэтому велико число желающих завладеть им. Но сам остров защищают мощные заклятия, и ни простой человек, ни обычный чудодей не смогут сюда попасть. Считается, что только тот, кто по уровню не ниже заточившего здесь своё сердце, обойдёт все колдовские кордоны. И такой колдун сыскался. Он пришел сюда из Лихолесья за сердцем твоего отца, чтобы стать самым могущественным магом в Светлоземье. Он проиграл этот бой – Кощей сразил его. Но лиходей пришел на остров не один, а с помощником. Когда колдун, убитый Кощеем, упал, то его помощник, до этого прятавшийся в лодке, выстрелил в твоего отца из чудодейского золотого лука, что не знает промаха. Золотая стрела пробила грудь Кощея насквозь, и раненный он упал в воду. Налетевшая буря подхватила Вечника и вынесла в открытое море. Три дня и три ночи разъярённый океан таскал бездыханное тело, пока наконец не выбросил на берег Лук-у-Морья, где его нашла твоя мать. Дальнейшую историю ты знаешь. И вот теперь, через пятнадцать лет, сердце Вечника Кощеева всё же похищено. И теперь он вынужден исполнять любые прихоти того, кто им обладает.
– Скажи, а как зовут того, кто сделал это? – спросила Василиса.
– Извини, я не могу тебе ответить. На мне лежит заклятие, запрещающее говорить о многом. Но кое-что я всё же могу тебе рассказать. Если хочешь помочь отцу, найти меч истины и восстановить равновесие в Светлоземье, то отправляйся в Ордынское ханство. Там ты найдешь того лиходея. Кольцо, которое ты нашла в море, поможет тебе сохранить всю свою магию. Не удивляйся, Василиса, я знаю обо всём. Постоянно и незримо присутствуя в твоей жизни, я старалась уберегать тебя от невзгод и счастлива от того, какой ты выросла. Прощай. Моё время истекло. Мой мучитель вызывает меня. Надеюсь, еще увидимся.
