Читать книгу: «Это было в Веморке», страница 7

Глава 9. Конечная станция – Рьюкан

К Лотару долго стучалась, и, в конце концов, он отогнал от себя эту мысль, встать на следующей станции и вернуться. Одно он уже решил точно. Мать не узнает, что его ждут в Норвегии, и он расскажет про работу простым инженером в строящейся химической лаборатории где-нибудь на севере Германии. У проводника оказалась довольно подробная карта, и Логдэ довольно быстро придумал себе место работы. Пусть это будет небольшой остров Боркум. Он не хотел врать матери, но ещё больше не желал её расстраивать и пугать своей дальней поездкой в страну, где идет война. Придумав эту легенду, он успокоился и погрузился в свои мысли, не замечая, как километры от дома из десятков переходили в сотни. Лотар не хотел думать, что его ждет в Веморке, он будет просто выполнять свою работу, а книги там станут лучшими друзьями. Пять часов перестука колесных пар тепловоза пролетели очень быстро, и вот он уже выходил из вагона на перрон главного вокзала Гамбурга.

Погода во втором по величине городе Германии была полной противоположностью берлинской. Здесь, абсолютно не стесняясь, вовсю светило солнце, да так, что Лотару пришлось прищурить глаза. Не успев пройти и двух метров от вагона, он услышал, как его окликнул мужской голос по фамилии и имени. Логдэ обернулся и увидел военного офицера, который быстрым шагом направлялся к нему.

– Прошу следовать за мной, машина… – он не успел договорить, как с другой стороны прозвучал голос матери:

– Лотар, сынок, я здесь!

Он посмотрел на военного и, не ожидая от себя, сказал голосом, которым не просят, а ставят перед фактом:

– Мне надо попрощаться с матерью.

– У вас есть пятнадцать минут. Я буду ждать вас там, – ответил офицер и кивнул в сторону центрального входа.

Лотар подошел к матери и сказал, что времени у них мало, его ждет машина.

– Сынок, так куда ты едешь?

Он рассказал придуманную им в поезде историю, и хоть мать знала своего сына наизусть, она поверила, потому что Логдэ в принципе не врал. Он просто поменял название места и кое-что недоговорил. Мать внимательно выслушала и сказала:

– Ты стал взрослым, Лотар, и это твоя жизнь. Я очень рада, что Эрнст Сторм выбрал тебя. Ты же у меня умный мальчик. Если появится возможность, сразу пиши. Сынок, будь молодцом.

Он обнял мать и кинул взгляд на офицера, который, поймав его, постучал двумя пальцами по часам.

–Всё, мама, меня ждут. Я побежал.

Лотар всегда мечтал проехать в этом автомобиле. Он вспомнил, как вместе с сокурсниками всегда провожал взором Эрнста Сторма, у которого был точно такой Horch 830 черного цвета со светло-коричневыми дверями и крыльями. Офицер, как полагается, не был разговорчив, и Лотару показалось, что он даже зол на него, как будто отвлекает от важного дела. Он не ошибся. Офицер не мог понять, почему в Оденсе этого юнца, который даже не военный, он должен сопровождать лично. Вполне хватило бы и его водителя. А теперь домой в Гамбург он попадет только на рассвете. Но, честно сказать, Лотара абсолютно не волновало его отношение к нему. В конце концов, в каком-то смысле он тоже выполняет приказ. Логдэ сел за его спиной и прикрыл окно шторкой. Он устал и хотел спать, а ровное мягкое урчание двигателя зазвучало для него как колыбельная. Он не просто уснул, он провалился в свои грезы, проспав два блокпоста, где их машину пропускали без лишних вопросов, видя удостоверение его сопровождающего. Салон наполнил запах морской свежести, который и пробудил его. Открыв шторку, он взглянул в окно автомобиля. Ещё не до конца проснувшись, его чуть отбросило назад от увиденного. Такое количество воды он лицезрел лишь на картинах и фотографиях. И ни одного берега. Создавалось впечатление, что он летит над водной гладью в свете заходящего солнца. Это был всего лишь мост, соединяющий полуостров Ютландия с островом Фюн, а то, что Лотар принял за море, оказалось проливом Малый Бельт. Логдэ не мог представить себе мост больше километра. Он взглянул на часы, и стрелки показали ему половину восьмого вечера, а значит, они на подъезде к Оденсе. Офицер, как бы читая его мысли, сказал, что на причале они будут через час. Логдэ уже не хотел спать, и последний отрезок пути наслаждался равнинными видами острова. Старинные особняки, мельницы, аккуратные домики, стены которых были полностью покрыты живой зеленью, всё это казалось ненастоящим и напоминало ему театральные декорации сказочной страны. Теперь стало понятно, что вдохновило Ганса Христиана Андерсена на его произведения, ведь всё свое детство он провел здесь. Сам Оденсе был очень похож на Старый город в Шпандау, где ещё вчера утром он обнимал Лиону, а сейчас они находились уже в разных странах. Грусть опять взяла сердце в тиски, а ведь не прошло и дня, как они не виделись.

При въезде в порт Оденсе на пропускном пункте за всю поездку у Лотара впервые потребовали документы. Он через окно отдал паспорт с сопроводительным документом и с любопытством смотрел на проверяющего. Ему была интересна его реакция. Раскрыв паспорт, солдат достал эту сложенную вдвое бумагу, внимательно прочитав, он начал пристально изучать паспорт. По всему было видно, что с таким документом он ещё не сталкивался. Сложив всё аккуратно назад, он протянул Лотару документы и, вытянувшись, отдал честь, приложив правую руку к голове с пожеланиями счастливого пути. Всё это действо произвело большое впечатление на военного офицера, хоть он и пытался не подать вида. Половину обратного пути они вместе с водителем гадали, кого же доставили в Оденсе. Версий было много, но ни одна не была даже рядом с настоящей. Сошлись на том, что это сынок кого-то из нового руководства Норвегии и едет спрятаться под крыло папаши. Ну а мать на вокзале, скорей всего, в разводе. И, успокоившись этим выводом, офицер спокойно спал до самого Гамбурга.

По сравнению с речными трамвайчиками Берлина, этот военный катер типа «Раумбот» казался ему огромным. Командир катера, в отличие от хозяина «Хорьха», был довольно веселым и доброжелательным человеком лет сорока пяти. Видя, что Лотар одет по гражданке, он сразу перешел в разговоре с ним на обычный язык, представившись без званий и должностей, а просто сказав, что его зовут Филипп, а поскольку это имя обозначает «любитель лошадей», то негласно катер носит название «Жеребец», официально у них только номера. Чувствовалось, что он гордится своим маленьким боевым кораблем, а команда, в своём большинстве ровесники Лотара, принимает за честь служить под его командованием.

– Будь спокоен, сынок. Доставим тебя в Осло в лучшем виде. «Жеребец» – это маленькая крепость, способная дать отпор любому, кто захочет обидеть нашу лошадку, – сказал Филипп и провел небольшой экскурс по вооружению катера. Лотар с большим интересом слушал всё, что рассказывал старый морской волк.

– Кстати, если ты хочешь спать, я тебе выделю свою каюту там, где ты оставил чемодан, – предложил капитан.

Логдэ поблагодарил его и ответил, что не хочет пока ложиться, так как выспался по дороге сюда, и с огромным удовольствием постоял бы на носовой части катера.

– Держись только крепче, – посоветовал командир, – это прекрасное ощущение. Море сейчас тихое, так что наслаждайся. Если что, я в ходовой рубке и буду видеть тебя. Возникнут вопросы, просто помаши рукой.

Насчет ощущений капитан не обманул. Для Лотара, который впервые выходил в открытое море, вид бескрайней водной глади, рассекаемой носом катера на скорости 20 узлов, поражал воображение. Он чувствовал себя викингом, который отправился в неизвестную даль без страха и сожалений, легко преодолевая все трудности опасного путешествия, а самая яркая звезда в ночном небе указывала путь. Когда окончательно стемнело, он уже начал замерзать и поднялся в ходовую рубку.

– Сынок, иди в каюту, отдохни, – сказал Филипп. – Побереги глаза до завтра, сейчас ты не увидишь всей красоты, а утром не сможешь оторваться.

На столе командира катера Логдэ увидел фотографию молодого матроса, черты лица которого очень сильно напоминали капитана. Не надо было быть Эркюлем Пуаро, чтобы догадаться, кем этот юноша является Филиппу. Погасив свет, он пытался уснуть, но только сейчас поймал себя на мысли, как завертелся идеально настроенный механизм военной машины. Сколько людей было задействовано, чтобы доставить его в Осло быстро, без задержек и осложнений. Очень поразило Лотара, что никто не пытался узнать ничего о нём и причины его поездки. Чувствовалось, что приказ шёл высоко сверху. Бесспорно, это тешило его самолюбие, но, с другой стороны, он начал понимать всю свою ответственность в этой миссии. Нет, он не подведет, чего бы ему этого ни стоило! Вот только свежий морской воздух, насытив его тело, перебил эти мысли, подарив крепкий здоровый сон.

В шесть часов утра он уже умывался, а затем поднялся в ходовую рубку.

– Доброе утро, Лотар, – весело пожелал Филипп и спросил, – как спалось? «Жеребец» не сильно брыкался?

– Спасибо, спал как младенец. Вам тоже доброе утро, герр Филипп, – пожелал в ответ Логдэ. Фамилию капитана он не узнал, в принципе, и не стремился, а называть просто по имени не позволяло воспитание.

Лотар встал рядом с ним и так же пристально начал вглядываться вдаль. Слева по борту далеко он увидел землю. Командир катера, уловив его взгляд, ответил сразу на все возникшие у него на данную минуту вопросы:

– Это мыс Гренен. Можно сказать, середина нашего пути. Самый север Ютландии и граница между проливами Каттегат и Скагеррак. Как видишь, коварный Каттегат мы прошли. Этот пролив не зря назвали кошачьей дверью. Лотар, ты, наверное, видел, как кот проходит препятствие. Очень аккуратно, мягко ставит лапу, обдумывая каждый шаг. Точно так же себя надо вести на Каттегате. Стоит расслабиться, и ты уже сидишь на мели. Но мы его прошли и сейчас ускорим ход.

За штурвал катера взялся старпом, а капитан ушел к себе в каюту, решив отдохнуть пару-тройку часов. Утренний вид открытого моря был так же прекрасен, как и вчера вечером. Лотар снова встал на носу катера, и ветер, как будто разговаривая с ним загадками, нес что-то неизвестное и непонятное, а ностальгия, опять не спрашивая разрешения, заглянула внутрь, и он, перейдя на корму, долго смотрел строго на юг. Смотрел туда, где осталось то, что не может быть ещё ближе. Спустя время он не заметил, как так же без спроса она покинула его, и Лотар с большим интересом стал наблюдать за слаженными действиями команды катера. Четкость и скорость выполнения команд напомнили его подготовку к открытию Олимпиады. Время пролетело незаметно, и уже около одиннадцати часов утра «Жеребец» входил в воды Осло-фьорда. Он заметил, что поведение капитана Филиппа изменилось. Старый моряк явно чего-то ждал, и это заставляло его нервничать, хотя всем своим видом старался показать спокойствие. Через пару часов причина нервозности капитана открылась Лотару, когда катер подошел к проливу Дробак. Засмотревшись на приближающуюся разрушенную крепость Оскарборг, он услышал командный голос Филиппа:

– Малый вперед, – и через минуту, – стоп, машина.

Катер проплыл по инерции несколько десятков метров и остановился практически напротив острова Северный Кахольм. Капитан вышел на левый борт катера, держа в руке венок, а затем бросил его в воду, мрачно вглядываясь в глубину фьорда. К Лотару, который стоял в нескольких метрах и не сводил глаз с командира, незаметно сбоку подошел старпом и тихо начал рассказывать:

– Полтора месяца назад, а точнее, девятого апреля, на этом месте был потоплен тяжелый крейсер «Блюхер», на борту которого находился его сын. Это был для него первый боевой поход. Старина Филипп очень гордился службой своего сына на флагмане и просто мечтал, чтобы «Жеребец» попал в состав катеров сопровождения. Но у нас было другое задание. После трагедии он только и думал, как побывать здесь. Каждый раз, когда мы проходили мимо Осло-фьорда, он неотрывно смотрел в бинокль, а потом уходил к себе в каюту, где разговаривал с ним. Когда поступил приказ доставить тебя в Осло, Филипп не находил себе места, ожидая этого дня.

– Я видел фотографию на капитанском столе, – сказал Лотар, и старпом, кивнув головой, продолжил:

– Через полчаса он поднимался в рубку, как будто ничего не случилось, но мы всё знали и догадывались.

Он задумался, и в наступившей тишине Лотар спросил:

– Как его звали?

Старпом внимательно посмотрел и ответил:

– Поверь, капитан очень не любит чужих на борту, но к тебе отнесся очень хорошо. Сначала мы подумали о том, что благодаря тебе он попадет сюда. Но когда узнали, как тебя зовут, всё стало ясно. Ты очень напомнил ему сына, его тоже звали Лотар. Я не верю в чудеса, но для Филиппа, тебя прислала судьба за все его мольбы побывать здесь.

До Осло оставалось около часа ходу, и всё это время Логдэ думал о том, что рассказал старпом. Он ошибался, считая, что Германия вошла в Норвегию практически без боя. Нигде, ни в газетах, ни по радио, он не слышал о потопленном тяжелом крейсере «Блюхер». Было несколько сообщений об уничтоженных кораблях Британии, а здесь, оказывается, всё происходило не так просто. Норвежцы давали отпор, хотя на данный момент всё было более чем спокойно. Никаких признаков войны, разве что разрушенная крепость на острове, которая уже вошла в историю.

Тысячи островов, как казалось Лотару, здесь, на подходе к порту Осло, просто выглядывали посмотреть на них, прячась друг за другом. Капитан Филипп очень внимательно следил за движением катеров, лодок и яхт, аккуратно ведя «Жеребца» к причалу. Они пришвартовались в бухте Пипервика, а Лотар, взяв чемодан, уже собрался попрощаться и выйти на причал, как его остановил старый морской волк.

– Не спеши, тебя должны встретить, а катер покинешь, когда за тобой придут, – командным, но в то же время по-отцовски заботливым голосом сказал капитан.

Логдэ и так не хотелось покидать судно, одиноко застыв в ожидании на причале. Сейчас его окружали люди, которые говорили на родном немецком языке, а скоро всё изменится. Абсолютно всё.

По причалу твердой походкой в сторону «Жеребца» направлялся мужчина в штатском, и, поравнявшись с катером, он посмотрел на номер, а затем перевел взгляд на Филиппа.

– Я встречаю Лотара Логдэ, – уверенно сказал он.

Услышав своё имя и фамилию, Лотар развернулся, прекратив рассматривать гавань, взял свои вещи и подошел к мостику. Капитан Филипп пожал ему руку и с предупреждением проговорил:

– Следи за собой и береги себя, сынок. Эта земля не любит чужаков. Будь осторожен. Только удачи.

Он крепко обнял его, и Логдэ в ответ поблагодарил, пожелав семь футов под килем и попутного ветра.

Несмотря на конец мая и вполне солнечный день, погоду в Осло трудно было назвать теплой, поэтому свитер, подаренный матерью на день рождения, сейчас был в самый раз. Представитель Йозефа Тербовена оказался норвежцем, неплохо говорящим на немецком, поскольку несколько раз был в Германии, где проходил обучение и стажировку от «Национального единения» Квислинга. Эта партия поддерживали национал-социалистов, но не имела никакого веса у себя на родине. Покинув причал, они направились пешком в здание парламента, которое находилось недалеко от порта. Это было большое красивое сооружение, которое объединило в себе несколько архитектурных стилей, впоследствии названных эклектизмом.

За это путешествие Лотар впервые почувствовал, что смертельно голоден, и спросил, где он может перекусить. Норвежец улыбнулся и ответил:

– Герр Логдэ, вы ошибаетесь, считая нас негостеприимными. Мы уже обо всём позаботились. Потерпите, пожалуйста, пятнадцать минут. Обед уже ждет вас.

По количеству охраны здания сразу ощущалось, кто здесь «прописался». Помощник рейхскомиссара Норвегии провел его в столовую парламента и, усадив за стол, подал знак на кухню. На первое, как узнал Лотар позже, был сливочный форелевый суп. Настолько сочный и душистый, что он просто уничтожил его, но больше всего поразило одно – никакого вкуса рыбы. Горячим блюдом был лосось (ну куда же в Норвегии без него) в соусе, вкус которого он так и не определил. Представитель Йозефа Тербовена выглядел очень довольным, наблюдая, с каким аппетитом этот загадочный немецкий гость пополнял запасы калорий в своем организме.

Проведя Лотара до кабинета, где уже стоял его чемодан, помощник показал расположение ванной и спальной комнат. Затем рассказал, что рейхскомиссар приедет поздно вечером, поэтому они встретятся завтра в девять утра, а сейчас пусть отдыхает от долгого пути, и, если надо, здесь есть отличная библиотека с книгами на немецком языке. Положив на стол номер внутреннего телефона в случае какой-либо нужды, он оставил его одного. Кабинет впечатлял высотой потолков и размером окон, что Лотар почувствовал себя гномом, вошедшим в хоромы великана. Интересно, кто и какие вопросы решал в этом кабинете? Для него это останется загадкой до конца жизни.

Он сел за небольшой письменный стол у окна и смотрел на улицу, где мимо умиротворенно и с железным спокойствием делали свою работу желтые открытые трамваи, перемещая людей из одного района столицы в другой. И никакой войны. Лотар ошибался – война была везде. Просто вместо привычных для неё звуков выстрелов, клацающих затворов, свистящих бомб, ударов сапог по брусчатке, громких команд, рёва ползучих и летающих железных машин, здесь она молчала. Она ушла в подполье, где ты не видишь врага, который держит тебя на прицеле, не сводя глаз днём и ночью. Война не закончилась – она спряталась.

На следующее утро помощник провел Лотара в кабинет Йозефа Тербовена, который сухо поприветствовал и сразу перешел к делу:

– Давайте я введу вас в курс происходящего. На нас возложена задача максимально увеличить объем производства тяжелой воды на заводе «Норск Гидро», который находится при гидроэлектростанции Веморк. Как мне сообщили, вы отличный специалист в этом вопросе, а я отличный организатор. Этого вполне хватит для успешного выполнения задачи, третьего не надо. На заводе вы будете являться куратором технологического и производственного процесса со всеми вытекающими отсюда полномочиями, несмотря на то, что там уже работает группа инженеров «ИГ Фарбениндустри». Скажу честно, ваше присутствие – это наша перестраховка. У компании «ИГ Фарбениндустри» большая доля американского капитала, а чью сторону примет Рузвельт, не знает никто. Складом готовой продукции и транспортировкой занимаюсь уже непосредственно я. Пока всё понятно?

Лотар утвердительно кивнул, и рейхскомиссар продолжил:

– Все возникшие вопросы и проблемы, касающиеся производства тяжелой воды, обсуждаются, а также решаются лично со мной. На заводе расположен охранный гарнизон, подчиняющийся непосредственно мне. Командир гарнизона Михаэль Штенц. Говорите ему, что вам нужна встреча со мной, и он организует. Михаэль – смышленый малый. Вся переписка категорически запрещена. Здесь все понятно?

Лотар опять наклонил голову в знак согласия.

– Вот и хорошо, – сказал Йозеф Тербовен, – тогда перейдем к бытовым вопросам. В шести километрах к востоку от Веморка находится небольшой городок Рьюкан, вы будете проезжать его по пути на завод. Там для вас мы сняли небольшой домик. На заводе будет ваш личный кабинет со всеми удобствами. Ключи от квартиры и кабинета выдаст Михаэль. Ваш оклад составит 300 рейхсмарок в месяц, это около пятисот норвежских крон. Поверьте, в тех местах вам хватит этого с головой. Надеюсь, сейчас возник хоть один вопрос?

– Где бы я смог подтянуть свой, мягко говоря, плохой норвежский язык? – улыбнулся Лотар.

– Везде. Не поверите, здесь все говорят на норвежском, – рассмеялся Йозеф Тербовен, – а если серьезно, обратитесь к Михаэлю Штенцу. Он что-нибудь придумает.

Расстояние от Осло до Рьюкана составляло 180 километров, где следы деятельности человека, это сама дорога и несколько небольших городков. Выехав за пределы столицы Норвегии, Лотара сразу поразила безмятежность местной природы, у которой был свой особый мир, не запачканный глупой активностью людей. Он сразу понял, человек здесь не делает окружающую природу под себя, наоборот, он делает себя под природу. На одном из поворотов извилистой дороги он попросил помощника рейхскомиссара, который был за рулем, остановиться. Сначала Лотар подумал, что ему показалось, а выйдя из машины, был поражен. На большой ветке старого, судя по толщине ствола, дуба сидел ворон, без преувеличения, размером с собаку. Если есть на планете цвет темнее черного, то это был его. Ворон, опустив и чуть наклонив голову, смотрел на него, как бы спрашивая у себя, кого сюда занесло и почему я его не знаю, всем видом демонстрируя, что незваный гость явно помешал его размышлениям. Глядя на его размеры, Лотар улыбнулся, поймав себя на вопросе, какие тогда здесь волки?

– Ворон, как дела? – весело спросил он, а черная птица в ответ гордо отвернула голову в другую сторону, открыто показывая, что его присутствие ей надоело.

Логдэ снова улыбнулся, сел в машину, а ворон так и не соизволил повернуть голову в его сторону, пока они не скрылись за близлежащим холмом, где расположился небольшой городок Саннвика. Помощник Йозефа Тербовена весь пройденный путь молчал, поглядывая в зеркало заднего вида на своего спутника, пока они не прибыли в город Драммен, находящийся на берегу одноименного фьорда с выходом в Осло-фьорд, и, сбавив скорость, тихо проговорил:

– Здесь моя родина. Не забуду, как, будучи детьми, мы с соседскими мальчишками катались на троллейбусе, цепляясь сзади за небольшую лесенку. Большего счастья, чтобы так прокатиться, я не мог и желать. А сколько здесь озер. Их сотни, и большие, и маленькие. Сделаем удила из веток и счастливый, чувствуя себя добытчиком, несешь домой пару форелей. Даже не могу назвать любимое озеро, они все по-своему красивы. Одно прячется в лиственном лесу, второе забралось на горное плато, а третье разлеглось на зеленой равнине.

Лотар слушал, а память рисовала ему картину только одного озера, конечно, это Нойер с лавочкой на берегу, которое было для него уже далеким, но осталось всё таким же близким.

Далее дорога пролегала среди горной возвышенности и тень от огромных валунов всё чаще ложилась на неё. Первобытность окружающей природы, в отличие от городской суеты, заставляла думать о чем-то бесконечном и представлять картины прошлого. Лотар даже не удивился бы, увидев за следующим поворотом отряд викингов, отдыхающих на привале, которые своим громогласным хохотом заставляли подпрыгивать камни, а отблеск их топоров и мечей слепил глаза пролетающим птицам. Большие сильные кони в сторонке неторопливо жевали траву, не обращая никакого внимания на своих шумных хозяев, рассказывающих о проделках Локи и ратных подвигах на чужих берегах. Несмотря на смех и дружеские издевки, один хвастался своим драккаром, который способен обогнать молнию, что он делал несколько раз, а другой рассказывал о том, как в одной очень далекой стране в него влюбилась местная принцесса и от страсти сошла с ума. Только ярл молча с улыбкой наблюдал за своими воинами, представляя их на пиру у Одина, где тот соберет всех лучших для последней битвы.

Лотар отвлекся от игры воображения, когда перед ним во всей своей красе открылось озеро Тинншё. Дорога шла по западному берегу, и он уже не отрывал взгляд от темной, как ему правильно казалось, очень холодной воды.

– Какой странный корабль, – сказал Лотар, увидев вдалеке судно с двумя трубами.

– Это железнодорожный паром. С завода в Веморке вагоны прибывают сюда. На берегу паром стыкуется с рельсами и принимает до двенадцати вагонов. Затем по прямой доставляет их на противоположный берег озера, где снова стыкуется с рельсами, после чего вагоны продолжают свой путь.

– Значит, мы уже подъезжаем?

– Абсолютно верно, тут осталось чуть больше десяти километров. Как заедем в ущелье, там нас и встретит Рьюкан, – ответил помощник.

Этот городок с населением около десяти тысяч человек можно было смело назвать рабочим поселком, ведь он вырос на пустом месте только благодаря строительству завода по производству селитры в 1911 году. Далее в шести километрах от Рьюкана сама природа, а точнее, одноименный водопад, пена которого стелилась словно туман, откуда и произошло название «Дымящийся», подсказала основателю компании «Норск Гидро» Самуэлю Эйде использовать всю мощь 104-метрового водного каскада. И в 1934 году на этом месте была построена самая большая гидроэлектростанция в мире – Веморк, а рядом семиэтажное здание завода по производству водорода в электролизных установках. Единственное, что связывало Рьюкан и Веморк, это извилистая горная дорога, проходящая по склону ущелья долины Вестфьорддален, полностью заросшей лиственными деревьями, которые с одной стороны наваливались на тебя, а с другой убегали вниз на дно ущелья, где текла река Мана, истоком которой был водопад Рьюканфоссен. Непосредственно уже перед гидроэлектростанцией, которая находилась на другой стороне ущелья, был установлен подвесной мост, проходя по которому в первый раз, у всех без исключения сжималось сердце от вида со стометровой высоты. Другого подхода к Веморку не существовало, и поэтому весь упор охраны был сконцентрирован на этой висячей дороге.

Их явно ждали, так как, не успев подъехать к мосту, навстречу вышел командир гарнизона Михаэль Штенц. Обменявшись парой фраз с помощником Йозефа Тербовена по-норвежски, он поприветствовал Лотара.

– Всё, я могу ехать обратно в Осло. Теперь ты, Михаэль, отвечаешь за него головой. Приятно было пообщаться, – сказал помощник и, сев за руль, развернулся, просигналив пару раз, надавил на педаль газа.

Михаэль Штенц сразу вызвал у Логдэ симпатию. Пока его глаза с нескрываемым интересом и любопытством рассматривали прибывшего гостя, морщинки на лице четко говорили, что это добрый веселый человек. Но что больше всего понравилось Лотару это родной берлинский акцент, а значит, будет, о чем поговорить.

– Пойдемте за мной, – сказал Михаэль, – я введу вас в курс местной жизни и ещё расскажу кое-какие нюансы.

– Михаэль, давайте на ты. Я здесь не на один день, – предложил Лотар, на что командир гарнизона, улыбаясь, кивнул.

Рядом с заводом находилось несколько домиков, в одном из которых жил Михаэль Штенц, где одна из комнат была сделана под рабочий кабинет. Предложив присесть и чашечку кофе, от чего Лотар не отказался, он, закурив сигарету, сказал:

– Давай начнем с главного, – и, открыв сейф, достал два ключа. – Этот от твоего кабинета, он находится в здании завода на четвертом этаже. Позже я тебя туда проведу, а другой, от небольшого домика в Рьюкане. Насколько, Лотар, мне известно, ты приехал один, так что места тебе хватит с запасом. Кстати, недалеко есть маленький уютный бар, где всегда утолишь жажду бокалом свежего пива. Конечно, не немецкого, но пить можно. В пятнадцать часов главный инженер завода Йомар Брун соберет весь персонал, чтобы представить тебя. Сейчас четверть третьего. Допиваем кофе, и я проведу тебя к нему. Дам тебе совет: не набивайся к нему в друзья, он нас здесь не приветствует. Я это чувствую.

Йомар Брун, как человек был уважаем и хорошо воспитан, но не мог полностью скрыть свою неприязнь к молодому немецкому ученому. И хоть Логдэ пришел без автомата, а оружием для них обоих была доска с мелом, само присутствие непрошеного чужеземца нервировало и заставляло злиться. Лотар не понимал к себе такого отношения, ошибочно полагая, что они делают одно дело. Он обязательно покажет себя отличным специалистом физико-химических процессов и заставит относиться к нему с уважением. Когда Йомар Брун спросил, какие вопросы его интересуют, ответ Логдэ не заставил себя долго ждать:

– В первую очередь мне нужны полная документация и чертежи электролизной установки. Свойства электродов, то есть, из какого металла они изготовлены, расстояние между ними, их форма и площадь. Также интересует концентрация щелочи в электролите и его температура подачи в установку. Вопросы энергоемкости процесса пока меня не волнуют, так как с этим, насколько я понимаю, проблем нет, когда рядом гидроэлектростанция, – уверенно и немного нагло сказал Лотар на одном дыхании, а затем продолжил. – Я надеюсь, пару дней вам легко хватит, чтобы предоставить мне эту информацию. Я хочу заняться кое-какими расчетами.

Он специально говорил с главным инженером в таком тоне. Логдэ привык относиться к людям так, как они относятся к нему. В конце концов, чем быстрее он произведет нужное количество тяжелой воды, тем раньше вернется в Берлин. А там Лиона. Йомар Брун почувствовал, насколько холодно с ним пообщался гость, и уже довольно миролюбиво произнес:

– Давайте не будем начинать наше сотрудничество с негативных ноток. Нам вместе здесь работать, и я не против того, чтобы производственные отношения были на высоком уровне. Два дня это много. Завтра в 10 утра вся требуемая документация будет лежать у вас на столе. А сейчас пройдемте, я познакомлю вас с персоналом.

Встреча с рабочим коллективом прошла очень спокойно. Как показалось Лотару, подавляющему большинству было абсолютно всё равно, кто он такой и откуда. У них закончилась смена, и рабочие хотели скорее вернуться домой, где их ждут любимая жена, ужин, а после, бокал пива.

Логдэ понравился кабинет, из окон которого можно было наблюдать за подвесным мостом и наслаждаться видом ущелья. Посидев немного за столом и чуть привыкнув к креслу, он направился к домику Михаэля Штенца, который позвал его в гости, когда всё закончится.

– Поехали в Рьюкан. Солнце спрячется за горами, и скоро станет совсем темно, а я ещё не показал тебе домик.

В машине, когда Лотар ехал сюда, он ощущал себя гораздо спокойней, чем находясь в коляске мотоцикла с чемоданом на коленях. Михаэль оказался лихой водитель, и ему было сложно оставаться спокойным, когда в метре от тебя был обрыв. Зато Штенцу такая поездка явно приносила удовольствие.

– Скажу честно, этот домик выбирал я. Из него отличный вид на гору Гаустатоппен. По слухам, с неё видно чуть ли не половину Норвегии. Но я не верю. Ладно, обживайся, а завтра я заеду за тобой в половину восьмого утра. Приятно было познакомиться. До завтра.

– Спасибо за всё, Михаэль. Желаю удачи, – Лотар закрыл дверь и услышал, как Штенц не хотел давать спокойной жизни двигателю мотоцикла.

Действительно, на улице стемнело очень быстро, как будто просто выключили свет, и он, разобрав вещи, долго, словно скучающий кот, неотрывно смотрел в окно. Поездка закончилась, и в голове прозвучал металлический голос, который часто слышал в метро: «Конечная станция – Рьюкан».