Читать книгу: «Void Requm. Ниер-Винд», страница 2

Он не заметил, когда отворилась дверь. На пороге стоял еще один парень приблизительно того же возраста, что и Эйс, только телосложением покрепче. Голубые глаза, тонкие губы, слегка приплюснутый нос и сияющая улыбка выдавали в нем весельчака. На нем была довольно легкая одежда ярких тонов, которая совсем не сопутствовала дождливой погоде за окном.

– Эйсон! Ты дома? – направился гость по направлению к хозяину квартиры.

Эйс опомнился, поняв, что его торс до сих пор ничем не закрыт. Быстро бросив по сторонам взглядом, он не нашел ничего, кроме брошенного на пол полотенца. Но оно находилось в зоне обзора пришедшего.

«О боги, Крис, как не вовремя!» – мысленно возмутился парень, быстро вскочив с кресла и дотянувшись до полотенца просто бросил его на плечо. Распрямившись, он встретил взглядом немного шокированную рожицу.

– Охренеть, друг… – протянул Крис. – А я еще думал, что у меня была бурная ночка!

– Ты о чем? – непонимающе отвернулся Эйс, мысленно проклиная все на свете.

– Эмм… – взгляд зацепился за разводы на полу. – Ты тут демонов вызывал?!

– Я пролил вино.

– Хорошо… – в полголоса протянул тот. – Что у тебя с рукой?

Ответом был лишь глубоких вздох.

– Хватит скрытничать, я и так уже все видел, – пожал собеседник плечами и сдернул с друга полотенце.

– Твою мать, Крис! Сейчас в морду получишь! – возмущенно прошипел парень.

– Думаю, спрашивать, от чего это, бессмысленно? А, это Грэг постарался? – догадался товарищ. – Да я ему кости переломаю за такое.

– Слушай, если хочешь действительно помочь – бери иглу.

– Эм… что? – приподнял бровь Крис.

– Я не достану до спины самостоятельно.

– Ты хочешь, чтобы… Я?..

– Да, – процедил Эйс.

– Нет! – уперся Крис. – Слушай, давай я просто позову Кай?

– Даже не думай, – парировал тот. – Она не должна об этом знать.

Эйс знал ее. Если начнет любопытничать, добром это не кончится.

– Но я ведь… – продолжал Крис.

– Я тоже, – перебил Эйсон. – Научишься в процессе. Жаль у меня нет глаз на затылке.

– …Не медик, – завершил второй.

– Плевать. Бери иглу.

Дружба Эйса с Кристофером Мадкеем держалась уже около десяти лик. Первое время они старательно избегали друг друга, хоть и жили через улицу. Ходили по двору как гордые павлины, готовые в любой момент наброситься из-за любой мелочи, будь то даже косой взгляд в свою сторону. Но потом они поняли, что намного легче сотрудничать и вместе гонять всякую шпану. Это было два человека одной стихии с подобными интересами. Они дополняли друг друга. Эйс всегда был более рассудителен и спокоен. Он предпочитал решать споры с помощью острых слов, а не грубой силы. Но помахать кулаками тоже был не прочь. Крис же пускал кулаки в ход постоянно, будучи не особо умелым в ораторском искусстве.

Эйсу было неприятно вспоминать, каким жалким он тогда был. Беспризорник, сирота. Первые осознанные воспоминания начинались в возрасте около пяти лик, и они четко отражали отвратные условия детского приюта. Это было не то заведение, где собираются дети, брошенные родителями на улице, расфуфыренные и с бантиком на головке. Совсем другое место: сюда привозили разный генетический сброд из далеких земель, даже из других королевств. Восточной внешности хуракальцы, вечно мерзнущие на севере воректийцы, серокожие уроженцы Ириаля, и даже загорелые в пустыне иширцы… Он помнил бледнолицего эльфа со шрамом на все лицо. Вранская девчонка с твердеющей шелухой на шее и скулах… Все, как один, были похожи на загнанных в угол зверьков. Маленькие дети, лишенные мирских благ, без личности, без защиты, без прав думать и чувствовать. Он плохо помнил произошедшее тогда, эта часть жизни покрылась черными пятнами. Вот он был здесь, и вот он уже рядом с человеком, увешанным склянками – сейчас он понимал, что это был какой-то алхимик. Тогда ему казалось, что его спасли, но это было заблуждением. Дети из того приюта не были нужны никому. Это были не люди. Скорее, вещи. Из документов, если это можно так назвать, у них были только именные карточки, привезенные из далеких стран. Алхимик вечно что-то готовил, и мальчику совсем не нравилась та обстановка, которой его окружают: дурно пахнущие жидкости, жуткие существа в банках с раствором формалина, трубки и большие черные крысы в клетках. Эти воспоминания тоже затягивало пеленой. К счастью, загадочный человек вскоре пропал. Его коморка в старом жилом доме осталась в полном распоряжении шестиличного мальчика.

Первым делом, Эйсон избавился от банок. Возвращаться в приют его не прельщало, а здесь была крыша над головой. За все время в укрытие алхимика не сунулся ни один непрошенный гость. Голод заставлял мальца попрошайничать, страх – удирать от стражи. С воровством ему не везло, с компанией – тоже. В лучшем случае, приблуду гнали пинками. Крис стал заветной рукой помощи в череде безысходности. Его отец признал конфликт сына неправильным, и отправил мириться. Крис нехотя предложил Эйсу вместе расклеить по городу плакаты-приглашения на скорое выступление какой-то трупы. Для него это был повод весело заработать парочку звонких фрилл, для Эйса же – возможность хотя-бы раз купить нормальной еды, вместо той несносной байды, которую выдавали у городских трущоб бездомным. После прохода пары улиц, их заметило несколько пареньков старше на лик-два. Один перевернул им ведерко с клеем, другой – разбросал плакаты. А потом они потребовали взнос за порчу стен в их районе. Эйс с Крисом переглянулись и вломили им. Ведерком и щетками. Обчистили карманы и сбежали. Это были первые деньги, полученные друзьями вместе. С тех пор они поняли, что умение правильно приложить силу не менее прибыльнее честного труда. Но вместо грабить тех, кто был слабее их, парни начали играть на деньги с ровесниками. Карты, кости, ножички. Но самым любимым занятием оставались кулачные бои. Именно на них они начали снимать с незадачливых забияк все их карманные деньги. Постепенно, эти игры переросли в нечто покрупнее.

Семья Криса всегда тепло относилась к Эйсону. Его мать пекла лучшее в мире печенье, ласково трепала сынишке и его другу волосы. Она очень уважала традиции, могла часами рассказывать байки и легенды, на любой праздник обязательно приглашала Эйса к ним в дом. Для них он всегда был званым гостем. Отец друга служил в городском гарнизоне, от него всегда пахло дешевым гуталином и табачным дымом. Он любил давать сыну физическую нагрузку, рассказывал о долге и морали, о том, что безопасность и благо строится, в первую очередь, на правилах. От него-то Крис и перенял все свои причуды, связанные с честью: всегда помогать людям, прилагать все усилия, чтобы сделать мир лучше.

Сейчас оба парня жили на новых местах. Эйс ушел из той гнилой комнатушки сюда, как только договорился с хозяевами и смог добывать достаточно денег на подработках, ставках и опасных авантюрах с участием уличных банд. Отец Криса надоумил сына пойти в академию, а сын захватил с собой товарища. Эйс получил официальные документы по исполнению пятнадцати лик, собрал небольшую сумму и незамедлительно подал все это в заветное учреждение. Теперь они учились в одном и том же месте, но на разных факультетах и в разные смены. В то время как Эйсон выбрал себе биомеханику, что предвидело создание и рихтовку разнообразных искусственных конечностей и органов, Крис склонялся к физической силе, потому пошел по стопам отца, начав обучение в гарнизоне, с мечтой когда-то подняться до рейдера, охраняющего торговые перевозки или ученые экспедиции. Но несмотря на такие различия друзья продолжали видеться и постоянно проводили вместе уйму времени.

– Так больно? – игла пронзила плоть.

– А ты как думаешь? – возмущенно прошипел Эйс.

– Прости… Так как тебя угораздило? – продолжил шить Крис.

– Упал.

– Ладно, понял, что не мое дело. Но все же постарайся меньше падать?

В ответ было молчание.

– Я тебе там сумку принес. Вчера нашел на улице.

– Спасибо, не отвлекайся…

– Слышал, вчера загрызли нескольких людей, – не унимался Крис. – Некоторых съели заживо, некоторым просто перекусили шею… Стража разбирается с этими случаями. Но народ паникует, как бы с ними не произошло ничего подобного.

– Агрх…! Я тащусь, но не мог бы ты больше внимания уделить ране?!

– Извини, виноват, – игла пошла ровнее.

– Сам что думаешь об этом? – поинтересовался Эйс, скорее, чтобы отвлечься.

– Я думаю, что нужно что-то делать. Или разбираться, или валить отсюда. Люди мрут, и никому нет до этого дела. Ты-то сам где вчера был? – как-то проницательно покосился на него Крис.

«Лучше тебе не знать, что там творилось», – подумал Эйсон.

– Я конечно не профи… – проговорил товарищ, затягивая очередной шов. – Но как-то так.

Игла перестала терзать плоть, когда затянулась последняя петля и оторвался остаток нити. Странно, но до этого дня Эйс думал, что шить по коже чрезвычайно болезненно. После второй раны боль перестала так резко бить по нервам. Она притупилась, а болевой порог подскочил куда-то вверх.

Парень поднялся, подошел к зеркалу и начал рассматривать в нем спину. Получилось довольно неплохо: аматорские стежки, по крайней мере, не дадут ранам раскрыться при первой же возможности. Из мест проколов сочилось, гость передал другу полотенце. Эйс стер излишки крови и едва облегченно выдохнул: остальное – забота времени.

– Что за… – вдруг шокированным голосом протянул Крис. Он нагнулся и достал из-за кровати окровавленную рубашку, которая слиплась от густой алой жидкости. – «Вино», говоришь? Я ценю личное пространство, чужие дела, но это…

– Это не моя кровь, – выпалил Эйс.

Один глаз собеседника округлился больше, чем другой.

– Фух… – выдохнул парень, закрыв лицо рукой. – Знаешь, тебе, наверное, пора?

– Э?.. Я!.. – что-то заикнулся Крис, но рубашку вырвали из рук, а сам он оказался выпихнутым за дверь.

– Пока-пока, приходи еще, и так далее… – протянул Эйс оставшись в одиночестве, выбросив скомканную рубашку в мусорное ведро.

Переживать по поводу различных слухов или доноса страже не приходилось. За все время они оба хорошо выучили друг друга, поэтому знали, что один не предаст другого. О походах куда-то не могло быть и речи.

***

Прошло две недели. Плечо не загноилось, вопреки ожиданиям. Раны окрепли, превратились в плотные бурые рубцы. Процесс регенерации подходил к финишу, но при движении левой рукой его до сил пор передергивало. Память по тому случаю закрепится на теле шрамами. Первыми шрамы такого размера. И Эйс был бы рад, если бы эти шрамы остались только на физическом теле. Он закрылся в комнате и никуда не выходил. Сознание гложил страх. Часто, он просыпался посреди ночи в холодном поту. Каждый сон приносил с собой одно и то же обличие – воплощение его ужаса. Совершенно неспособный сконцентрироваться, парень замкнулся в себе и уже не понимал, были его воспоминания явью, или только вспышкой больного воображения перед глазами. Из него исчезали остальные эмоции, существо выпило их досуха. Внутри застыл его неприятный осадок. Жизнь превратилась в жутко-серый кусок полотна судьбы.

В городе что-то начало меняться. Привычные людные улицы постепенно пустели, как прежде пустели аудитории академии. То тут, то там можно было видеть отряд стражников, которые исследовали территорию. Они рыскали в поисках каких-то следов. Иногда по дороге за окном проезжала повозка, укрытая брезентом. Не нужно было объяснять, куда она направлялась. Ее никогда никто не сопровождал. Только хмурый возчик упрямо погонял двойку сивых лошадей.

После феномена – именно так называли возникновение необъяснимых существ в Xeranix – началась буря. Дождь прекратился три дня назад, но тучи раздвинулись только сегодня. Ненадолго показались редкие лучи солнца. Сезон гроз был в разгаре. Вскоре накатит очередная волна, стихнет, и опять все по новой. Сперва Эйса жутко знобило даже возле теплотруб, но потом он стал замечать, что холод перестает его заботить. Он садился на подоконник со сборником биочертежей, открывал окно, и часами увлеченно разбирал информацию, пока по комнате носился бешеный сквозняк.

Видя, что город заволакивает тьмой, комендант не принимал глобальных решения. Из последних правил было лишь введение комендантского часа. После двадцати двух часов вечера никто не имел права находиться за пределами домов без веских причин, кроме стражи, конечно. Они, словно верные псы, вынюхивали из всех щелей и цеплялись за все, что можно. Ожидаемая Крисом крупная кампания чисток все никак не начиналась. Создавалось впечатление, что все они глупо чего-то ожидают.

В дверь квартиры Эйса постучали. Странно, но он уже привык к одиночеству. Первым желанием было выпроводить гостей к черту, кто бы там ни был. Парень мутно глянул на рисунок существа из кошмаров, сделанный по памяти, затем отложил блокнот, подошел к двери и открыл ее. Перед ним стояло трое друзей.

Первым был Крис. Прямо перед порогом он лыбился на все зубы. В утепленной красной жилетке, небрежно наброшенной поверх рубахи. За его спиной спряталась русая девчушка в очках, с россыпью веснушек на лице. Ее волосы на голове стягивал обруч. Белая кофточка с мехом и черная юбка создавала в ней строгий контраст цветов. Чуть подальше, стоя возле перил лестницы, находился полноватый парниша в пиджаке. На лице выделялся широковатый нос, вверх торчали волосы.

Крис обнял друга и похлопал по плечу, на что Эйс едва сдержался, чтоб не ударить его чем-нибудь. Благо, Крис вовремя понял свою оплошность и сделал шаг назад.

– Привет, А́йнед! – улыбнулся полноватый.

– И тебе не хворать, Том, – ответил Эйсон. – Что это вы сюда, всей толпой?

Девчонка резво появилась перед Крисом и укоризненно смерила Эйса взглядом:

– Нет, это ты чего! – возмутилась она. – Пропускаешь занятия, запираешься в квартире. Где она?

– Кто «она»? – приподнял бровь Айнед.

– Пентаграмма, – развела она руками. – Воистину, такое уединение может понадобиться только чтобы призвать духов!

Эйс засмеялся. Кайна и сама расплылась в улыбке:

– Дурак! Мы ведь волнуемся, – хихикнула она.

– Да, Эйс, – рядом возник Том. – Все эти нападения. Мало ли, что могло произойти?

Парень кивнул и пригласил их войти, но все решительно отказались.

– Мы пришли не для того, чтобы засесть с тобой, – отмахнулся Том. – Мы пришли тебя вытащить.

– И куда же это?

– В паб, ясное дело! – хлопнул тот в ладоши.

– Нет-нет-нет, народ, никуда я не…

– Эйс, ты что, забыл? – нахмурилась Кайна. – У Тома ведь…

– …А об этом мы поговорим уже на месте! – выручил друга Крис. – Собирайся, домосед. Мы здесь подождем.

Эйс опешил, вошел обратно, скрылся за углом и спешно начал переодеваться. Как он только мог забыть о дне рождения Тома… Вот почему они были парадно одеты. За стеной шока он потерял счет времени. В любом случае, он прихватил приготовленный заранее подарок и вышел из квартиры:

– Я готов.

На него озадачено посмотрели и засмеялись. Наконец, Кайна кашлянула в кулак и мягко произнесла:

– Эйс, там… мокро, сыро, и воет ветер. Лечить твои синяки – это одно, но я не хочу иметь ничего общего с воспалением легких. Мы их еще не проходили, – хохотнула она.

– Да брось, – насмешливо фыркнул к ней Том. – Это же живой учебник.

– Черт… – только и протянул Эйс, глядя на себя. Футболка. Выйти на северную улицу, в разгар Грозового Сезона в футболке. Самое смешное – ему было вполне тепло.

Эйс вернулся, накинул любимую черную куртку, и вся компания двинулась дальше, по его просьбе – быстрее. Он жил на третьем этаже. Сюда постоянно приходилось подниматься по широким ступеням между другими дверями и пролетами. Из-за входной двери тянуло прохладой. Север бодрил своих обитателей.

На улице было серо и тускло. Пейзаж за окном не расцветал даже когда наблюдатель становился его героем. Прохожих было мало: редкие люди ходили туда-сюда, занятые своими делами. Облака отражались в канавках, с крыш домов и водостоков капало. У Эйса настроение совсем не клеилось, а взбодриться не получалось. Видимо невзрачность окружения перешла в него, засела где-то глубоко в сущности и никак не хотела оттуда выбираться. Но постоянно оглядывался, бегал взглядом по улицам, высматривая опасность. Сконцентрироваться не получалось. Рассказать им и погрузить в панику он не смел.

Под ногой хлюпнула лужа. Парень вздрогнул и дернул взгляд вверх: время постепенно останавливалось. Ударили часы. Грани реальности качнулись, продолжив пульсировать в такт сердцебиению. Из-за спины застывшего на одной ноге прохожего выскользнуло чудовище. Парень закрыл глаза и помотал головой, а когда открыл – существа уже не было. «Крыша едет…» – мелькнуло в голове.

– Крис, мы скоро придем? – теперь взгляд прыгал еще быстрее.

– Не терпится? – засмеялся друг. – Что ты такой нервный? Скоро!

– Пойдемте быстрее…

Гринзейг – так назывался паб на углу двух улиц и площадки – выглядел как всегда спокойно. В отличии от других подобных заведений, в нем никогда не напивались в доску, не устраивали драки, не орали песни до самого утра. В нем царила теплая атмосферка, а контингент составляли зажиточные горожане, которым не в стать просыпаться где-нибудь в канаве.

Внутри помещения было не шумно. Играла задорная западная музыка, за парой столов оживленно разговаривали мужчины, некоторые пили за барной стойкой. Мягкое освещение и интерьер, выполненный в стиле темного дерева с элементами антуража делали это место довольно приятным. Слегка веяло дымом. В углу сидели заядлые картежники.

По всем правилам сателлита, персонам, не достигшим девятнадцати, нельзя заходить в пабы и подобные заведения. Студенты частенько грешили подделкой документов, лишь бы развлечься где-то на задворках. Они дописывали себе в фальшивый бланк заветные пару лик, напивались в хлам и платили кругленький штраф после выяснения особы, или кругленькую взятку, чтобы не приобщать к делу академию. Но к счастью, Эйс с компанией никогда не занимались подобным. У них был свой метод – правильные люди в правильном месте. Например, совладелец Гринзейга, выигравший несколько ставок на подпольных договорных боях ребят. В знак благодарности, он обеспечил их ранним доступом.

– Эй, Джей-ди! – с порога окликнул Крис бармена. – Сделай нам чего-нибудь особенного! Сегодня у моего друга свидание, – торжественно вскинул руки парень, – с бутылкой!

– Будет исполнено, – подмигнул тот и повернулся к стене из алкоголя.

Том был в их компании связным. Именно он выходил на контакт с бандами и забивал им встречи. Но сам никогда не дрался, хоть и был в этом деле неплох. Как-то раз Эйсу повезло увидеть, как он разбросал в одиночку троих на каком-то фестивале, из-за того, что его назвали «свиными потрохами». Обидчиков отвезли в первую очередь травм пункта. С тех пор к Тому никто с подобными заявлениями не подходил. Будучи на шаг впереди в плане выгодных вложений, толстячок всегда находил места, где самые рискованные ставки приносили самые прибыльные проценты.

Друзья присели за свободный столик. Вскоре им поднесли фирменные коктейли, на основе эля. Крис первым поднял свой бокал и огласил:

– Давайте выпьем за нашего всеми любимого приятеля, – рука неоднозначно направилась на виновника торжества. – Пускай в нем всегда живет тот добряк и хитрец, который никогда не давал нам скучать!

– Я-то добрый? – засмеялся Том. – Ты меня с кем-то путаешь, Мадкей.

Бокалы звонко цокнули, и пока первый глоток приятно щипал горло, именинник тоже поспешил высказаться:

– А я хочу поднять тост за вас, господа. За то, чтобы вы всегда оставались такими же свободными, как сейчас!

Крис и Кайна как-то кисло усмехнулись.

– Что ты имеешь ввиду? – покосился на него Эйс.

– А, ты же ничего не знаешь, дружище, – левой рукой почесал голову Том. – Академию ведь закрыли.

Парень поперхнулся напитком, и тот пошел носом. Изо рта вырвался кашель. Крис не растерялся и со всей дури ввалил ему ладонью по спине, за что получил нагоняй от Кайны.

– В смысле «закрыли»? – наконец произнес Эйсон.

– Мы не хотели портить тебе настроение, – сжала губки девушка, поправляя обруч на волосах.

– Крис? – озадачено протянул тот.

– Все предельно просто, дружище, – молвил друг. – Объясняю на простом примере, – палец постучал по стеклышку бокала. – Что ты видишь?

– Мне не до шуток…

– Коктейль так приятно шипит и пузырится, правда? А что случается, когда весь газ выходит? Верно, его выбрасывают. Улавливаешь?

Эйс начинал вникать. Товарищ продолжил:

– Примем академию за бокал, а пузырьки – за учащихся. Чем больше пузырьков, тем привлекательнее бокал. Но за последний лик половина из них «испарилась», поэтому наш многоуважаемый, – тон принял долю издевки, – комендант посчитал, что, если обучение не окупается, нужно пустить деньги в другое русло. Последней каплей стала эта неделя. Несчастная сотня людишек на оба здоровенных корпуса.

– Они перевели деньги академии на внешние счета, – покрутил пальцем Том. – Думаю, наняли кого-то.

– Оберонов, – Крис развалился на скамье. – Вот бы на них посмотреть!

– Стража эффективно дрыхнет на постах, – дополнил Том. – Ждут, стало быть.

– А как же байки, что чудовищ нет, и всех их давно истребили? – съехидничала девушка. – Идиоты. Пытаются бороться со страхом, но держат в нем сорокатысячный сателлит.

– Так выпьем за то, что наши глаза открыты, – нашелся Мадкей.

Компания яро его поддержала. Кажется, музыка заиграла намного веселее. Эйс с Крисом сами сбегали на кухню за подносами с закусками и еще парочкой бутылок, почуяв тягу к приключениям. Посетители странно на них покосились. Тем временем Том уже расчехлил карточную колоду:

– Тащим карты, ребятки, налетай!

– Мальчики, вы ведь знаете, я не играю в покер, – уперлась Кай.

– Какой покер, дорогуша? – засмеялся парень. – Мы будем играть в антем!

– Знаю! Знаю! – закричал Крис. – Эта там, где одному карту клеят на кончик носа, а другой должен сбить ее сапогом!

Эйс чуть не бросил бутылку от смеха.

– Нет, дуболом! – важно заявил Том. – Это в гизламе так! Он западный! А антем с востока. Меня отец научил, а его – восточные работяги. Короче, тянешь карты, а потом выстраиваешь из них цепочки, подрывая чужие. Сейчас покажу.

– Нет, с этим по-трезвому не разберешься! – достал бутылку Кристофер. – Эйс, как считаешь?

– Согласен.

Кайна прикрыла лицо рукой и покачала головой. Вдруг, Эйс о чем-то вспомнил и повернулся к Тому:

– Слушай, пока мы еще не совсем нажрались, вот, держи. Это тебе.

– Вау! Монокль? – завертел предмет в руках именинник.

Девушка поглядела сперва на Тома, потом на Эйса, а после залилась смехом. Правый глаз паренька был минус два.

– Буду теперь как пират, – нацепил он монокль на глаз.

– Не-е-ет, – протянул Крис. – Будешь как банкир!

– Первый, в роду пиратов.

***

За широким окном постепенно близился вечер. Вскоре за ним перестала виднеться площадка, а стекло отразило внутреннюю картинку паба. В такое время здесь всегда начинались чьи-то споры.

– Да куда ты Шута положил? – громко возмутился Том.

– Так у тебя Шут был?! – Эйс толкнул Криса в бок.

Парень отхлебнул из бокала, закусил пирожным и положил в центр Провидца, перевернув этим все соседние карты:

– Конец, – самодовольно потер он руки.

– Глупая игра, – рассыпала по столу карты Кайна. Она ни разу не выиграла, и выпила заметно меньше остальных. Скорее из вежливости: алкоголь она терпеть не могла, вечно оправдываясь тем, что он напоминает ей о рабочем медицинском спирте.

Сколько Эйс себя помнил, Кай никогда не любила игры. Ей пришлось быстро взрослеть, ровно как и ему. Но они относились к жизни по-разному. Маленькая чумазая девчушка, играющая во дворе с мертвыми птицами. Он бы никогда не забыл те печальные глаза…

В имении ее родителей всегда стояла весна. Отец был богатым торговцем, а мать посвящала всю себя творчеству. Сейчас Эйсу все больше казалось, что они завели ребенка, как игрушку. Она как-то показывала ему семейный альбом. Сперва они души в ней ни чаяли: счастливые лица рядом со смеющейся малюткой. Но так было не долго. Лик, два, три… Постепенно образы отца и матери в альбоме разделились, а девочка и вовсе перестала появляться на его страницах. Ею занималась прислуга. Им было четко велено, что и когда делать по расписанию, по какому распорядку она должна жить, когда ей положено есть, пить, когда спать и играть. Никто и близко не выпускал ее из двора, друзья появлялись четко по расписаниям групповых занятий. Со временем родители начали ссориться, отец кричал, мать била посуду, и в конце концов закрывалась с дочкой в комнате. Не для того, чтобы успокоить, и не для того, чтобы защитить. Просто она явно давала мужу понять – это ее собственность. Всего лишь собственность…

В компании никогда не бывало скучно. Постоянно снующие по улицам мальчишки, смеющиеся девочки… Дом, словно гнетущая ловушка, захлопывался над ней с каждым возвращением. И единственным выходом из психоза стали… черные вороны, сидящие на ветвях усохшего ясеня. У них никогда не было домашних животных. У отца была аллергия на собачью шерсть, мать не выносила кошек. Рыбки в пруду постоянно изводились, а скворцы и канарейки – раздражали как ее, так и родителей. Тогда Кайна вынесла воронам сыра и колбасы, проворно стащив их с кухни. Птицы набросились на дары, съели все до последней крошки, и так же быстро упорхнули. А завтра они снова восседали на ветвях. Девочка кормила их каждый день, снова и снова, трепетно ожидая их встречи. Кажется, она нашла друзей. Постепенно, вороны перестали ее бояться, стали наглее, и преспокойно расхаживали у самых ног. Только в руки не давались.

Однажды утром, во двор имения пролезло двое мальчишек. Им давно не давали покоя спелые красные яблоки на дереве у балкона каких-то богачей. Они тихо, как знающие толк воры, зашли за угол имения, и почти подобрались к заветному дереву, как вдруг услышали чьи-то всхлипы. Прежнее желание затмилось интересом. Бросив занятие, они пошли на звук, и увидели на площадке у шумящего фонтана сидящую на коленях фигурку. На плитке, на траве, даже в воде валялись мертвые черные птицы. Их тела застыли в чудных позах, вечно подвижные глазки больше не дергались. Девочка держала на руках одну из крупных, шевеля пальчиками заледеневшие лапки. «Пойдем! Пойдем гулять!» – со слезами на глазах звала она. «Лети!» – тушка ворона подбросилась над ее головой и так же быстро плюхнулась на землю. Затем она увидела их – «Я не могу их вылечить. Вы можете? Помогите, пожалуйста». Для них было чудно, что кто-то взаправду дружил с птицами. И только потом они узнали, что воронов в саду отравил ее отец, как только услышал об эпидемии чумы в Террафоле.

Нет, Эйс никогда не забудет эти глаза. В тот день Кайна поклялась, что посвятит себя спасению жизней, а они с Крисом – что останутся с ней. Ей стало намного легче, когда родители разъехались, спустя пару лик. С матерью жилось непросто, но у Кай наконец-то появилась долгожданная свобода.

Компания расслабилась. Они удобно разместились на мягких лавах и тихо переговаривались.

– …помните, хе, как мы забрались… Ну тогда… На ратушу, – изрядно угасшим голосом вспоминал Том. – В торговом к… Кв?… Р-р-районе, короче.

– Ага… – мечтательно протянул Крис. – Нам с Эйсом пришлось спускать вам двоим лестницу.

– А лица стражников? – хохотнула девушка. – Бегали внизу по улице, кричали.

– Твой папаша влетел в крупную сумму.

– Не обеднел! – фыркнула та. В ней до сих пор жили детский страх и обида.

– Ты лучше нашу постановку на площади вспомни! – заявил Крис. – Вы все так дергались.

– Сколько я тогда выпил? – поглядел на него Эйс.

– Не знаю, тебя тогда Том поил.

– Так ты же его подкупил!

– А потом вам, пьяницам, наваляли дружки Грэга. Знаешь, сколько заживляющей мази я тогда потратила? Зря вы перешли ему дорогу.

– Да не ворчи, Кай! – помахал руками Крис. – Грабанули казну у его банды, вот он и бесится.

Они переглянулись и перевели взгляд на внезапно уснувшего Тома.

– Так… Потащили именинника домой, господа. Пока нас отсюда не выбросили.

– Сейчас, – по столу ударил кулак. – Эй… человек! Сколько мы там должны?

На улице совсем смерклось. До комендантского часа оставалось порядком сорока минут. Эйса слегка пошатывало, Криса с Томом постоянно клонило к стене. Здоровяк спал на ходу, машинально перебирая ногами. Кайне доверили роль навигатора.

Том жил на окраине среднего кольца, вместе с отцом и младшей сестрой. Мать умерла пару лик назад, во время эпидемии. Хоть отец и занимался приграничными перевозками промышленных товаров, жили они далеко не богато. Переняв у отца предпринимательскую жилку, Том всегда был в курсе развития экономики и выгодных вложений, но из-за недостатка опыта довольно часто «горел» и терял все свои капиталы. Друзья частенько в шутку называли его нищим богачом.

– Крис, – мутно позвал друга Эйсон. – Если нас в таком состоянии учует Грэг…

– …То мы настучим ему по башке, – закончил приятель.

– Ага, настучит он, – хмыкнула Кайна. – Да ты на ногах не держишься!

– А кто знает историю, как я Мадкея одной левой… завалил?! – пробормотало с плеча.

– О, гляди-ка, тело проснулось! – заулыбался Крис, все еще таща толстячка.

Позади них что-то мелькнуло. Эйс ощутил какой-то странный холод.

– Что, не помнишь? – не унимался Том. – Так я тебе… напомню!

– Завтра напомнишь, – встряла девушка. – Какой тут Грэг, вы сами друг друга переколотите!

Во мраке показался силуэт, схожий с человеческим. Эйс потряс головой, пытаясь избавиться от галлюцинаций. Картинка оставалась устойчивой.

– Народ… – приглушенно обратился ко всем Эйс. – Вы… тоже это видите?

Никто не обратил внимания. Крис смеялся, Том закатывал рукава пиджака, чтобы задать ему трепку.

– Ну что за ребячество, ей богу! – разнимала их Кай.

Во тьме зажглись два желтых огонька. Эйс глянул прямо в них, пытаясь выдержать взгляд. Существо замерло во тьме, не решаясь подойти.

Снова, будто в страшном сне, события повторялись. Чудовища. Они словно гонялись за ним, пытаясь разорвать на куски, обглодать кости, но сперва – насладиться его ужасом. Но сейчас Эйс был не один, и он едва ли улавливал, лучше это, или еще хуже.

– Сейчас я тебе врежу, Мадкей! Будешь внукам рассказывать! – негодовал первый.

– Хоть бы одни именины без драки! – наигранно возмутился второй.

– Крис, пошли домой… – держала его за плечи девушка. – Завтра разберетесь. Мне тут не по себе.

Эйс держал застывший взгляд на двух огоньках, словно это могло их удержать. Остальные не внимали. Том качнулся, и оступился ближе к ним. Силуэт тоже переместился. К нему за спину.

– Том! – рыкнул Эйсон. – Берегись!

– Не беспокойся, Айнед, – весело развел руками тот, окинув друзей плавающим взглядом. – Я его только покалечуу-а-о-о-у-а-ррргх…!!!

Свет фонарей начал мигать. В голову Тома впилась мощная костяная лапа, два громадных когтя копошились в глазах. Визг. Кайна пыталась закрыть лицо непослушными руками. Головой толстяка кто-то водил из стороны в сторону, как деревянной марионеткой. Слабеющее тело дергалось. Из его горла вырывался несуразный хрип, с каждым разом все тише и тише, до самого момента, пока конечности, все как одна, не рухнули вниз. Из тьмы показалась зубастая костяная морда с раздвоенной челюстью и пылающими ядовито-желтыми глазами.