Читать книгу: «Записки о ньюменах. Неприятности в анклаве Сагуаро», страница 3
Чейз сумел бежать. Он пришел в детективное агентство № 557/8Б Лауры Браун, чтобы молить о помощи. Общими усилиями им удалось помочь парню пересечь границу. Так, нарушив все мыслимые и немыслимые законы, Чейз попал в место, о котором Мир не рассказывал в новостях, о котором старался не вспоминать, предав забвению.
Анклавы в Мире можно было пересчитать по пальцам. Такие общины, не подчинявшиеся правилам Мира, не были запрещены. Более того, правительство поддерживало с ними торговлю. Лаура слышала, что в анклавах нет привычного транспорта, нет голографов, нет даже Энергосети. Только огромные территории и отшельники, жившие по своим собственным порядкам. Дикие земли. Чейз хотел бежать туда не только потому, что устал от бесконечных медицинских манипуляций над собой, но и для того, чтобы не подвергать людей опасности. Судьба Чейза была в руках детективного агентства Лауры Браун, и они помогли ему. Рискуя собственной свободой, они совершили невозможное.
Вспомнив Чейза, Лаура быстро отвела взгляд от Ив.
– Да, пора навестить Стэна. Пошли.
5
Люди склонны не замечать существования другой правды. Никто никогда не говорит по очереди, во всеобщем крике легче потеряться.
Лаура сидела напротив Ив в бистро «Минутка». Девушки ждали Стэна, который приходил сюда каждый день после работы. Ив выглядела расслабленной, ее взгляд блуждал где-то далеко за ожившим пейзажем окна.
– Уже почти семь, – сообщила Лаура, покачивая ногой под столом. – Небо озарит первый выпуск новостей, а потом все примутся за работу. В этом мире ничего не меняется!
Пока девушки готовились к выпуску новостей, в Гнильцах уже кипела жизнь. Улицы заполонили торговцы, открывавшие свои лавки и магазинчики. На их лицах читалась скука и открытая неприязнь к посетителям, никто из торговцев Гнильцов не пытался заманивать новых покупателей, чрезмерная подозрительность окупалась безопасной торговлей. Шатавшиеся по улицам прохожие таращились по сторонам, будто стыдились самого факта своего присутствия в этом злачном районе. Многие петляли, сбивая с толку окружающих. И все они, гости Гнильцов, с опаской поглядывали на псов. Те, в свою очередь, держались чуть поодаль и вели себя крайне развязно.
– Что-то закажете?
К столику подошел официант и ослепил девушек своей натянутой улыбкой, Лаура отвернулась от окна.
– Две порции стандартного завтрака по второй группе, черный чай и зеленый кофе, пожалуйста, – попросила Ив.
Официант бросил на девушек оценивающий взгляд и кивнул.
– Будете расплачиваться сейчас или записать к трудовому дню?
– Сейчас, – Лаура протянула голограф, и официант снял положенную сумму с ее личного счета.
Когда он развернулся и ушел сообщить повару о заказе, Ив запротестовала:
– Я бы могла взять еду на себя. Отработала бы, зачем деньги тратить?!
Ее возмущение было понятно Лауре. Деньги превратились в нечто запредельно ценное. Проще было отработать еду или новую одежду на работе: взять дополнительное задание и принести пользу обществу. Такая практика стала в Мире повсеместной. Когда правительство полностью отказалось от нала и перевело все сбережения населения на личные энергосчета, люди словно обезумели. Если бы Лауру попросили описать их, она бы представила чахнущих над златом Кощеев из сказок старого мира, которые всю жизнь копили деньги, чтобы потом умереть, так и не потратив их на что-то нужное. Лаура не хотела уподобляться им. Ив же, наоборот, строила далеко идущие планы, в которых их агентство находилось в огромном воздушном замке, охраняемом огнедышащими драконами.
– Лучше лишний часок поспи, ни один организм не выдержит такой нагрузки.
Ив тряхнула головой.
– Ты считаешь меня слабой, Элли, – грустно сказала она.
– Пф. Это не так, ты же знаешь.
– Знаю? Я вижу, как ты постоянно меня оберегаешь. Просто позволь мне делать то, что я считаю нужным. Мне хочется быть полезной. Как я могу помогать, если ты мне не даешь? Я не маленькая.
То, как она сказала последнюю фразу, показалось Лауре невероятно милым.
– Ив…
– Ваш заказ, – бодро отозвался официант, подавая на стол завтрак.
В «Минутке» всегда было людно. Лаура с неудовольствием обнаружила, что в бистро зашла еще одна группа людей, к которым тут же подбежал другой официант. Она почувствовала несколько взглядов на себе, которые никак не могла отнести к разряду дружелюбных.
Громкий аккорд прокатился громовым раскатом по небу. Лаура тут же заткнула уши. Официант, не успев выдать приборы, так и замер с вилками в руке. Ив напряглась, но выдержала мощность звука.
«Доброе утро, мои дорогие сограждане! Я рад приветствовать этот новый, прекраснейший день вместе с вами! Мир любит вас, Мир заботится о вас, Мир вас защищает…»
Огромная сияющая голограмма повисла в небе, так что избежать физиономии Джерманотто было практически невозможно. Звук же по энергорядам резонировал в ушах каждого слушателя, независимо от его удаленности. В такие моменты жизнь словно останавливалась, и делала она это дважды в день: утром, в семь часов (для первой категории людей), и вечером – в восемь (для второй). Все важные новости Джерманотто преподносил легко и непринужденно. Его высокие нотки и четкие интонации звучали профессионально, но это не делало их менее раздражающими для тех, кто не относил себя к числу фанатов ведущего. Во время новостей все должны были оставить свои дела, чтобы выслушать Джерманотто, после чего жизнь возвращалась в привычное русло.
Где-то на третьем предложении Лаура перестала слушать и принялась пожирать взглядом свой завтрак. В животе у нее уже урчали умирающие киты, требовавшие заправки, и их жизнь зависела от простого официанта, крепко сжимавшего в руке приборы.
Ив слушала Джерманотто с большим вниманием. А он продолжал говорить о новых разработках правительства, о грантах, о погодных условиях в той или иной части Мира, об экологических достижениях и о том, как очередная порция пресной воды была получена с новой Ледовой Станции где-то на Севере. Он говорил много, но все новости звучали знакомо, отчего не вызывали у Лауры ничего, кроме скуки. Лишь одна привлекла ее внимание – новость о погибшем парне, который попытался приручить крокодила. В Мире не происходило ничего плохого, а если и случалось что-то из ряда вон выходящее, то об этом никто не сообщал. Только хорошее, только интересное, только то, что никого не обидит и не расстроит.
«Дорогие сограждане, все мы – дети нашего Мира. Любая беда касается каждого из нас…»
Лаура подняла голову. Новые интонации в голосе Джерманотто заставили ее прислушаться к бессменному ведущему.
«Все мы восхищаемся Праведником и его Церковью Нового Дня. Та помощь правительству, которую оказывает Церковь, неоценима и важна для каждого из нас. Потому мы взываем о помощи! Вчера не вернулись домой два сотрудника Церкви: Яким Войцаг и Элвин Блум. Если вы располагаете какой-либо информацией об их местонахождении, свяжитесь с нами через представителей Центра Безопасности. Спасибо».
Лаура встретилась взглядом с Ив. Та выглядела не менее озадаченной.
«…И помните. Лишь самостоятельный человек способен к самосовершенствованию. Думайте, планируйте, творите! Мир поддержит ваши начинания!»
Официант вновь натянул улыбку и наконец выложил приборы на стол. Но Лауру уже мало заботила еда. Едва он пожелал приятного аппетита, девушка не выдержала:
– Ты сказала, что они в ЦОМП!
– Так и есть, Элли. Я понятия не имею, почему…
– Что значит не имеешь?! Разве они не должны были получить медицинскую помощь и отправиться домой?
Лаура быстро перешла на шепот, но все равно сидевший рядом мужчина недовольно покосился в ее сторону.
– Да. Видимо, это какая-то ошибка или… или что-то пошло не так. Кажется, мне пора вернуться на работу.
Ив виновато опустила глаза, Лаура спохватилась, что перегнула палку.
– Ладно. Но сначала поедим и поговорим со Стэном.
Лаура нервно почесала голову и схватилась за вилку. В этот раз завтрак показался ей еще более отвратительным, чем в прошлый раз, когда они здесь были.
– Это точно вторая группа? По вкусу как третья, – недовольно пробурчала она себе под нос.
Ив ковырнула свое пюре и принялась рассматривать его на кончике вилки.
– Думаешь, стоит взять образец?
– Нет. Не хватало еще «Минутки» лишиться, – покачала головой Лаура.
– Гриф говорил, что хотел бы открыть ресторан, доступный каждому. Может?..
– Давай это произойдет без нашего прямого вмешательства, ладно?
– Ладно, – согласилась Ив.
Девушки уже доедали, когда дверь в сотый раз открылась, а за ней…
– Стэн, – подтвердила радостный порыв подруги Лаура, поднимаясь с диванчика. Ив уже бежала к двери.
Стэн Шеффард изменился за пару недель, что они не виделись: синяки под глазами исчезли, лицо украшала мужественная щетина, а на голове – аккуратная стрижка. Лаура усмехнулась про себя. Когда они были там, волосы Стэна были гораздо длиннее и торчали в разные стороны, особенно по утрам. Лауру это забавляло. Когда Стэн причесывался, то постоянно сетовал на то, что в их команде можно было встретить отменного повара, талантливого диджея, даже разносчика кофе, а вот парикмахера – нет!
Лаура смущенно заерзала на стуле, когда Ив взвизгнула и повисла на шее у Стэна, будто ребенок. Их объятия были настолько милыми и непринужденными, что девушка засомневалась в собственном отношении к этой встрече. Встретившись взглядом со Стэном, Лаура заметила улыбку на его лице. Он коротко кивнул ей, и сомнения тут же исчезли.
Как только Ив расцепила свои крепкие объятия, Стэн предложил им свой столик. За ним был прикреплен дальний, у стойки официанта. Звонок над ухом действовал на нервы, так что Лаура постаралась сесть как можно дальше от раздражителя.
– Как же я рад вас видеть!
Стэн и правда выглядел счастливым. Он снова обнял Ив, а потом и Лауру. Его объятия были крепкими, что девушка не могла не отметить. Похоже, их друг продолжал тренироваться, чтобы сохранить себя в лучшей форме.
– Ничего себе! Какие мышцы! – оценила Ив. – Когда только успеваешь!
– Меня отпускают с работы на час раньше, так что я заезжаю в «Подполье». – Взглянув на девушек, Стэн тут же поспешил объясниться: – «Подполье» – новый спортзал. Фортис открыл совсем недавно, так что мне там всегда рады. Плюс это недалеко от моей новой квартиры. Вы ведь не знаете? – Девушки покачали головами. – На прошлой неделе получил. Это район Карворк-3. Добираюсь до работы за пятнадцать минут, до «Подполья» – за десять, в лучшем случае – пять. – Стэн отвлекся на официанта и сделал заказ: – Рис с овощами, стейк и кофе, пожалуйста. Первая.
– Первая? – Лаура вскинула бровь в недоумении.
– Да… Я… перешел на первую. Недавно. – Стэн выглядел смущенным. Он заерзал на диване, Лаура увидела, как мышцы на его руках напряглись.
– Здоровая пища. Это же… хорошо, – попыталась смягчить стремительно надвигавшийся ураган Ивон, но опоздала.
– А мы тут, знаешь, все думаем, открывать вторую банку горошка на четверых или довольствоваться одной на обед, – Лаура сложила руки на груди и светским тоном продолжила: – Представляешь, вчера, после разгрузки, у нас остались пустые коробки. Иногда так случается, что ньюменов выгоняют с работы просто потому, что они ньюмены, и им нечего есть. Где же правительство с его обещаниями? Что-то теперь они поют иначе. И кто в итоге помогает ньюменам и, прости за каламбур, новым ньюменам? Ах да! Мы! И в итоге сами ложимся спать с пустыми желудками. Чем же нам питаться? Воздухом из пустых коробок, видимо!
– Эл!
Ив не любила ссоры, Лаура это знала, но сложно остановить человека, настроившегося на спор.
– Я понимаю. Но Эл, будь справедлива, я сделал перевод, довольно внушительный, а Колдер отклонил его. Я хотел…
– Ты что сделал? – тихо переспросила Лаура.
– Перевел деньги. Оплатил ваш долг. Колдер…
Стэн смял салфетку. Лаура заметила, как он нервничал. Несмотря на то, что мужчина был гораздо старше девушки, он всегда говорил о том, что считает ее лидером. Его чувства к ней как к человеку, способному взять ситуацию под контроль и направить нужных людей на подходящие им занятия, Лаура надеялась, остались неизменными. Иначе все это не имело бы смысла.
Лаура сидела перед ним, она выглядела хуже с момента их последней встречи. Помнил ли он, как она оживала после кошмара, случившегося наяву? Тогда она выглядела несчастной, но ее лицо не было таким напряженным и измотанным, как сейчас. Она словно использовала все возможные ресурсы и превратилась в простую девушку, которую выпотрошили и бросили в роли лидера маленькой группы посреди огромного жестокого мира. Однажды Стэн сказал, что хотел бы прижать ее к себе и дать высказаться. «Кричи, плачь! Так делают обычные девушки в твоем возрасте! Будь настоящей! Будь собой! Жизнь меняет людей, заставляет нас стать чем-то большим, кем-то более взрослым и более сильным. Но жизнь не спрашивает, каково нам при этом. Она порой беспощадна. Поэтому плюнь ей в лицо! Плюнь ей в лицо, Лаура!»
– И ты еще удивляешься, почему Колдер не принял твой благотворительный взнос? – Лаура продолжала говорить спокойно, но в ее голосе слышалось возмущение. – Мы команда. Помнишь?
– А еще мы семья, – добавил Стэн. – Разве члены семьи не имеют права помочь родным деньгами, если те в них нуждаются?
– Если мы семья, то ты должен был прийти к нам и поговорить.
– Ты же знаешь, я…
– Ты просто боишься, что о тебе как-то не так подумают. Я права? – Лаура посмотрела на Стэна, мужчина не выдержал взгляда и уставился на смятую салфетку.
– Мы заключили новый контракт. Очень… выгодный в финансовом плане. Благодаря ему нам увеличили выплаты.
– С кем? – Ив, кажется, догадалась раньше подруги, но хотела услышать это от Стэна.
– С Церковью Нового Дня.
Лаура засмеялась. Она ненавидела такие моменты, когда не могла понять, как относиться к подобным новостям. Считается ли предательство друга предательством, если он его таковым не считает? Когда простая случайность перестает таковой быть и перерастает в открытое и наглое предательство? Можно ли продолжать дружить с таким человеком? Он заслуживает прощения? Или это все же не является предательством?
– Здорово! Что ж, рады были повидаться, Стэн, пожалуй, нам пора!
Лаура встала и направилась твердым шагом к выходу. Она не видела смысла продолжать беседу с человеком, который без зазрения совести стал работать на тех, кто стабильно, пару раз в неделю, посылал к ним убийц.
– Эл! Эл, подожди! – Стэн сложил ладони в умоляющем жесте. – Так просто – встать и уйти. Но разве это выход? Не ты ли говорила, что важно уметь выслушать другого? – Лаура остановилась. – Так сядь и выслушай меня, черт возьми!
Дважды повторять не понадобилось. Лаура вернулась на место и дала возможность Стэну высказаться.
– Я знаю, что Праведник не остановится. Я был на его проповеди и… Так, стой! Ты обещала выслушать! – Лаура готова была вновь взорваться, но Стэн примирительно взял ее за руку. Она не сопротивлялась. – Я подумал, что было бы неплохо узнать врага изнутри, проникнуть в его ряды, что-то разузнать… Разве это не разумно? Мне повезло, что я принял предложение правительства и не раскрыл свою личность всему Миру. Почему бы этим не воспользоваться?
– Что-то Ивон не мчится на крыльях любви к Праведнику! Мы и так достаточно знаем. Он ненавидит ньюменов, еще больше – новых ньюменов. Из-за него мы все подвергаемся опасности каждый день, если ты вдруг не понял.
– Элли, думаю, Стэн все понимает, – Ив приобняла подругу.
Проходивший мимо официант слегка притормозил у их столика, будто пытаясь разгадать смысл представшей его взору сцены. Любопытство было вытеснено чувством долга, он вздохнул и продолжил движение в сторону очередных посетителей.
– Ив права. Но я узнал кое-что интересное, – Стэн убрал руку и достал из своего рюкзака небольшой журнал, который протянул Лауре. – Это – очередной выпуск «Вестей Церкви Нового Дня». Я получил его из рук Праведника.
– Из рук самого… Праведника? Как? – удивилась Ив.
– И что же там такого интересного? – Лаура быстро пролистала тоненький журнал в твердом переплете, особо не вчитываясь в изящный рукописный текст.
Многие в Мире привыкли к голографическим книгам, но жесткие правила экономии в агентстве не позволяли Лауре тратить столько денег на чтение. Девушка скупала книги в Гнильцах у Йорка, который продавал их ей по большой скидке, после того как Салли О’Коннор вышла на грабителей и помогла парню вернуть пропавший товар.
– Сейчас расскажу, – понизил голос Стэн и продолжил…
6
Иногда людям кажется – все, конец. Они закрывают глаза и видят свободу. Свободу от боли, неприятного окружения, нелюбимой работы, трудновыполнимых дел, свободу от… всего. В голове люди прокручивают одну и ту же мысль: «Ну наконец-то! Все закончилось! Теперь я стану другим, и мир вокруг меня будет выглядеть иначе, не так, как вчера!» Но… боль возвращается, новое окружение вызывает не меньшее беспокойство, да и непосильные дела вновь сваливаются на плечи – все возвращается на круги своя.
Что же это? Замкнутый круг, подброшенный Госпожой Судьбой? Неужели никого из людей не смущает отсутствие выхода?
Внутреннее стремление превозмочь себя, взять все под контроль, решить новый клубок проблем, разобраться в том, что беспокоит. Откуда это? Почему кто-то верит в себя, а кто-то опускает руки? Какова закономерность выбора? Почему сильный человек вдруг делает шаг в пустоту, а слабый – в открывшуюся перед ним дверь? И наоборот. Все запутанно, все непонятно, все вызывает дикое раздражение. Люди жаждут пояснений. Всем нужен рецепт жизни, или сценарий, или субтитры, или… и то, и другое, и третье. Люди хотят определенности. Им нужна устойчивая почва под ногами и флаг с огромными буквами «Я ЗНАЮ». Ведь, если что-то пойдет не так, им обязательно нужно перекинуть свои проблемы на таких же глупцов, готовых принять любой подарок, имеющий внушительный вес. Иначе кто же выйдет виноватым?
Праведник стоял посреди Большого Зала. Свет мягко касался его серого балахона. Стояла тишина, от которой у особо впечатлительных лиц могли пробежать мурашки по спине. Праведник слышал и подмечал все, что составляло в данную минуту его ближайшее окружение: каждый вздох, каждый скрипнувший стул, каждый взмах занавески, каждый шаг. Глава Церкви Нового Дня привык видеть лица своих последователей, но не каждый день их число разбавляли лица людей из правительства. Он знал, что Мир стоит на пороге новой эры, и лишь он способен остановить глупцов, удержать их от безрассудства, плавно развернуть и легонько подтолкнуть пережитки прошлого в другую сторону. Люди стали прислушиваться к его словам, число последователей росло, Праведник радушно принимал их под свое крыло. Победа ли это? Праведник так не считал. Лишь небольшой рывок вперед.
К Праведнику подошла высокая женщина в идеально очерчивавшем фигуру синем платье на высоких каблуках, отчего она казалась еще выше. Ее гладкие волосы, подобранные с двух сторон серебряными заколками в виде парящих птиц, державших в своих маленьких клювиках веточки вишни, вызвали у Праведника чувство неприязни. Он наклонил голову и всмотрелся в одну из заколок, на которую падал свет. Сапфировая вишня с едва заметными вкраплениями бриллиантов переливалась на солнце, играя разными оттенками, чем, несомненно, демонстрировала всем финансовые возможности женщины.
Она улыбнулась, показав аккуратные белоснежные зубки, и скрестила пальцы, складывая руки. Открытые плечи завершили тот самый образ, неизменно оставлявший у ее собеседников приятное впечатление. За внешний вид женщина, возможно, могла благодарить как генетику, так и размер собственного счета, но искусство подавать себя – то, над чем многим приходится работать годами. Ее осанка и манера держаться однако негативно отразились на первом впечатлении Праведника. Он хмыкнул и прикрыл глаза, когда женщина подошла к нему с явным намерением начать беседу.
– Прекрасный вечер. Не находите? – спросила она мягким и до боли въедливым голосом.
– Если этот вечер вам приятен, то это говорит о том, что вы лжете.
Праведник открыл глаза, женщина продолжала вежливо улыбаться, но что-то в ее улыбке изменилось, она стала более жесткой.
– Правда? – вскинула она брови. – Вы так думаете?
– Вы находитесь среди тех, кто вам откровенно неприятен, в обстановке, которая не менее вам неприятна. Ваш скучающий взгляд, постоянные вздохи во время моей речи и ежеминутные поглядывания в голограф говорят о вашем нетерпении и томительном ожидании собственного выхода. Так как думаете? Я лгу?
Женщина засмеялась. Она разомкнула руки и похлопала.
– Браво! Вы очень тактичны и смелы.
– Я привык к быстрым решениям легких вопросов, – ответил Праведник.
– И как же они звучат?
– Невероятно просто.
Праведник направился к небольшому фонтану чистой воды, стоявшему посреди зала, под аркой, украшенной живыми цветами – прекрасными лилиями, от которых исходил приятный аромат, чарующий и непривычный для простых прихожан. Женщина следовала тенью. Несколько человек тут же отошли в сторону, уступив место своему духовному лидеру. Праведник зачерпнул плошкой немного воды и сделал глоток. Длинная речь измотала его, но отдыхать он не привык. Слишком много дел ожидали лидера Церкви, и не все они были приятны.
– Так это ваш ответ? – все так же фальшиво улыбаясь, спросила женщина.
– Какой вопрос – такой ответ.
– Вы мне грубите?
– Пытаюсь быть честным.
Женщина вновь взглянула в голограф.
– Так в чем заключается ваша честность? – спросила она, не отрываясь от устройства.
– В моем недоверии, – Праведник зачерпнул еще воды. – Вы ждете, что я буду говорить так, как вы хотите, но я не тот, за кого вы меня принимаете.
– Так кто же вы? – Женщина оторвала взгляд от голографа. – Какие тайны скрываете?
– Я – тот, кто хочет спасти этот мир. Я тот, кто стоит у истоков новой эры, в которой ни мне, ни вам нет места.
– Ого! Неужто мы с вами недостойны?
– О, ну вы прекрасно знаете ответ на этот вопрос! – Праведник вылил остатки воды обратно в питьевой фонтан.
– Хочу, чтобы вы озвучили.
– Что ж, извольте. Правительство стало слишком мягким. – Женщина издала смешок и присела на край мраморной стойки с фонтаном. – Вы думаете, что приблизились к Утопии. Возможно, даже считаете, что вступили в ее первую фазу. Но это…
– … не так, – закончила за него незнакомка.
– Не так. Слишком большая свобода приводит в итоге к краху цивилизации. И только не говорите, что вы этого не знаете.
– Хотите сказать, что у нас вседозволенность?
– Да. И я не имею в виду вседозволенность в совершаемых поступках, нет. Я говорю о вседозволенности вот тут. – Праведник постучал по лбу. – Люди не должны любить правительство. Они должны его бояться и уважать.
– Разве не это послужило причиной длительных войн и конфликтов?
– История – это не прошлое. История – это то, что мы творим своими руками. Оглядываться назад, чтобы найти ошибки в тех или иных поступках, как минимум глупо. Существует множество факторов, которые влияют на те или иные повороты истории. Невозможно совершить ошибку дважды. Она всегда будет отличаться от предыдущей.
– Интересно. Тогда, по-вашему, что должно сделать правительство?
– Вы не поймете.
– Ох, но мы попытаемся, хотя куда уж нам! – Праведник обратил внимание на то, как дернулись ее губы, будто женщина готова была вновь рассмеяться ему в лицо. – Так какими должны быть наши действия? Ах да! Будущее же нам не принадлежит. Тогда кому?
– Вы не являетесь прихожанкой моей Церкви, потому все таинства останутся немы пред вами.
– Как жаль, как жаль! А ведь я надеялась получить от вас хоть какое-нибудь наставление!
– Желаете наставления? Что ж, для начала – избавьтесь от детей греха.
Праведник со злостью окинул взглядом толпу, будто пытался обнаружить ньюмена, чтобы тут же, моментально, убить его одним лишь взглядом.
– Я ждала этого! – Женщина улыбнулась другой улыбкой, снисходительной. – Вам не кажется, что преследовать свои же собственные ошибки – это как-то неправильно?
– Признавать свои ошибки – вот что глупо! Вы думаете, что, потакая им, добьетесь большей любви своего народа, но это полная чушь. Вы ведь прекрасно знаете о выбросах детей греха. От этого страдают люди. А люди – самые злопамятные существа. Уж поверьте. Они вам это припомнят.
Женщина скривила губы.
– Не смотрите на меня так. В четверг планируется забастовка в Рабочем районе. Я знаю это от своего последователя. Они хотят добиться справедливости. Все, что вам нужно, – это сказать правду.
– Забастовка? Вздор!
От улыбки не осталось ни следа. Теперь женщина была похожа на хищника, пригнувшегося, чтобы выждать нужный момент и вцепиться в глотку жертвы.
– Вы не ослышались. Церковь Нового Дня займет первые ряды, будьте уверены. Вы же – мыслите слишком просто. В этом ваша проблема. Вы не видите элементарных вещей.
– Каких же?
– Мы жили в Аду, а теперь, когда Дьявол избавил нас от своего присутствия, нам было даровано новое Царство, которое, увы, тут же заняли пережитки прошлого.
Женщина подавила смешок, отвернувшись в сторону толпы.
– Можете смеяться, сколько вам влезет, – Праведник обвел руками зал. – Мы живем страданиями и питаемся болью. Люди всегда будут озлоблены, особенно тогда, когда правительство так сильно стремится потакать их несчастьям. Вы даже не стараетесь даровать людям то, что они заслуживают по праву. Видите ли, людям нравится зарываться в собственных проблемах, им нравится изображать страдальцев, эксплуатируя мученический образ. Это их природа. Ваша природа. Моя природа. Просто кто-то умеет вовремя сменить маску, а кто-то продолжает играть выбранную роль. – Праведник вновь зачерпнул воду и продолжил, не дождавшись ответной реплики. – Вот люди любят спрашивать, кто режиссер их фильма, почему им не выдали сценарий от жизни, но это вопросы, которые не требуют ответа. Каждый человек сам выбирает себе роль. Сегодня он – мученик, завтра – мировая звезда, послезавтра – счастливчик, послепослезавтра – несчастный, уставший гражданин Мира. А сеете сомнения в их душах – вы.
– Что-то я потеряла нить.
– Вы не хотите думать. Вы любите, чтобы вам все разжевывали и в рот клали.
Женщина вздохнула.
– Все, что я хочу, – это дойти до сути и поехать уже наконец домой.
– Культ Чекаши.
Женщина вскинула голову. В ее глазах засверкали дьявольские огоньки.
– Что вам об этом известно?
– Лишь то, что есть вещи похуже Дьявола, – Праведник глухо засмеялся. При этом на его лице не было ни намека на улыбку. – Глупо было бы думать, что существует лишь две стороны – Добро и Зло. И поздравляю! – Праведник ткнул пальцем в себя, а потом – в женщину. – Мы все в опасности. И это вы выпустили заразу в наш мир.
Женщина подошла вплотную к Праведнику.
– Говорите тише!
– Я знаю, какую болезнь вы пробудили в одном из анклавов. Ой, прошу прощения! Вас волнует другая сторона проблемы – ваше участие! – Праведник отошел на шаг назад. – Я нем так же, как немы таинства этой Церкви перед вами. Люди – пугливые создания, способные породить панику. Весьма некстати! Проще дать им объект ненависти и подтолкнуть вперед. Люди – это и превосходное оружие, не находите?
– Как вы можете?! В нашем Мире больше нет таких слов!
– Да? Зато есть новые, которые вы не хотите слышать.
– Откуда вы вообще об этом знаете? Кто ваш осведомитель? – женщина пыталась выглядеть спокойной, но напряжение так и повисло в воздухе.
– Разве важно, кто? Важно – как.
– Да говорите уже нормально!
– Все эти случаи с ньюменами опасны. Третья сторона доберется до нас раньше, чем успели первые две. Трещина превратилась в дыру. Нас никто не защитит. Даже любимое правительство. Я знаю, зачем вы здесь. Знаю, чего вы боитесь. Знаю, почему вы решили со мной подружиться. Вопрос в том… как долго вы продержитесь?
