Читать книгу: «Мясник из Грин Лейк», страница 13
– Незаменимых людей нет.
– Пойди поищи такого второго дурака.
– Я не дурак. – я толкнул Пенни в сугроб, а потом помог ей подняться.
Неужели она правда согласна? Я ведь штатный агент ФБР, был женат, пью, курю, разговариваю сам с собой и старше ее на семь лет. В чем подвох?
Между домов показался рассвет и скрылся в тучах. Даже за городом я не видел звезд. Затянутое небо готовилось просраться на город мокрым дождем. Пол названивал мне. Наверное, уже стоял возле моего подъезда.
Глава 12
До работы пришлось добираться на двух автобусах. Я стоял в самом конце, отвернувшись в окно.
– Мистер. Молодой человек. Мужчина.
Что ей от меня нужно? Она знает откуда я еду. У меня на лице написано, закопал труп и спокойно еду на работу. В бюро. Искать преступников.
– Мистер. Оплатите проезд.
Я не поворачиваясь насыпал горсть монет в ее руку.
Пол опять ныл, что больше не будет за мной заезжать. Я молча кивал, лишь бы он отстал. Но специально вопил на весь офис, рассказывая всем какой я неблагодарный и даже ни разу не предложил заправить его машину. Я не слова не проронил за утро. На всех адресах говорил Пол. Очередная затхлая квартира, эксперты на полу, оправдания, перекладывания вины на кошку, сквозняк и кривые руки.
– Я агент Ротман, это мой напарник Маккинли.
От Дипло и О`Райли нет не слова. Мне казалось, все уже знают. В каждую секунду я ждал, когда дверь распахнется и с криком убийца на меня покажут пальцем. Я проверял свое пальто, нет ли где засохшей капли крови. Я мыл руки. Два раза утром. В каждой квартире. В Макдональдсе. Я шоркал их, царапал ногтями. Очереди к раковинам двигались. За мной никто не занимал. Кожа покраснела, начала зудеть. Но я не вынимал их из воды. Стоит мне их вынуть и на них появиться кровь и порох. Земля под ногтями и мозоли от лопаты.
– Чертова Леди Макбет!
Я обернулся. Уборная была пуста. В одной из открытых кабинок, на унитазе сидел Мак и курил.
– Здесь нельзя курить. У меня нет лишних пяти сотен.
– Если никто не видит, то можно курить где угодно. И убивать кого угодно! Хватит ссать! Никто ничего не узнает. Если ты сам никому не расскажешь. Если бравый ветеран никому не расскажет! – Мак отвратительно кривлялся. – У него шило в заднице. Надо вытащить это шило и воткнуть ему в другое место. В глаз, например. Надо заткнуть ему рот!
– Надо все вспомнить. И тогда вы оба навсегда заткнетесь.
Горячий воздух сушилки обжигал замытые мной руки.
Пол ждал меня в машине и уже жрал мою картошку.
– Ты, когда успел покурить? Думаешь тебе не выпишут штраф, потому что ты агент бюро?
– Да. – ответил я.
– У тебя экзема? Только не посыпай мой салон своей кожей. Я тут ребенка вожу.
Послеобеденная сонливость была выше желания крушить технику. Телефоны затихли. Напоминалка в телефоне не пропустить сеанс у Павилиона. Ах да. Я же убил его. Как скоро я отключу будильник на шесть утра, с мыслью, что я отомстил всему бюро? Точно, с этим психологом, я совсем забыл о том, что собирался сделать. А собирался я в отдел по борьбе с организованной преступностью. Я уже пол месяца как здоров, а они до сих пор не спрашивали меня о Скотт. Что, я сам пойду к ним. И буду задавать ответы. А они будут отвечать вопросы. В конце концов я тот самый агент Маккинли. Который голыми руками убил маньяка, захватившего Майкрософт. Тот чудной шотландец, что, однажды перепив, полз по центру города на четвереньках. Я парень из отдела профилактики преступлений! Дело о сломанной микроволновке! Рано или поздно они потеряют бдительность, и я смогу добраться до дела Скотт.
Я почти дошел до заветной двери, как вдруг она открылась. Агент Обридж сам открыл ее, но не для меня. Из его кабинета вышли двое. Мужчина и женщина из моих воспоминаний. Которые убивали меня на глазах Кордона. А там за дверью сидели мои коллеги. И ничего не знали. А может и знали. Я видел его же в больнице, когда очнулся. Чуть старше сорока. Военная выправка и стрижка. Нервная работа подкинула ему лишних морщин на лбу, шее и темные круги под глазами. Плохо спит после своих деяний? Я тоже. Он повернул голову, и я спрятался, прижавшись к стене. В висках стучало от злости. И чего я прячусь? Боюсь быть снова избитым?
Дверь хлопнула. Лифт загудел. Я дождался, пока эти двое скроются и постучал к Обриджу. Вид у него был озабоченный. Может они и с ним проводили воспитательную работу? От боли вроде не корчиться. Наверное, сразу на все согласился.
– Агент Маккинли?
– Здравствуйте агент Обридж. Я пришел спросить, могу ли я чем-то помочь в деле Скотт?
– Дело уже закрыто. Спасибо агент Маккинли. Ваш директор сказал, что вы ничего не знаете.
– Я и сам не знаю, чего не знаю. Вдруг какая-то мелочь, стала бы вам полезной. Я работал с агентом Скотт. Незадолго до смерти она получила доступ к базе Интерпола. Мы искали там следы серийного убийцы – Мясника из Грин Лейк.
– Дело уже закрыто. – резко повторил Обридж. – Ваша помощь, нам не нужна.
– Но я работал с ней. Что если эти бандиты знали это? Мне может угрожать опасность?
– Мне позвонить директору Кордону и сказать, что у вас нет работы? Думаю, его вам стоит бояться больше, чем мафиози.
– Что ж. Если меня найдут в реке, с зацементированными ногами, в этом будет только ваша вина. – наигранно закатив глаза сказал я и пафосно хлопнул дверью.
Было ясно. Обриджа уже обработали. Это было видно по его опустошенному лицу. Я знал. Я был на его месте.
Остатки дня я боролся со сном. Закапывания трупов нарушили мой режим сна. Точнее мой режим ночного бдения за потолком и другими Маккинли.
Приехав домой, я наконец, смыл с себя этот день. В доме была идеальная чистота. Здесь никто, никогда не стрелял в своего психолога. Я надел приготовленный Пенни костюм. Время благотворительности и добродетели.
Я никогда не бывал на подобных мероприятиях. Это похоже на ужасно скучную вечеринку. Я никого здесь не знал. За исключением Пенни, Синистера, О`Райли и нашего мера. Последнего я видел по телевизору и на плакатах в городе. В жизни он толще. И лицо у него ярко красное, все в капиллярах и ямках. Профессор Синистер принимал соболезнования по поводу смерти коллег, поздравления с выдвижением на грант. Последние были не уместны. С чем его поздравлять? С тем что он остался единственным, кого можно туда выдвинуть? Потом он толкал речь и по его каменному лицу даже скатилась слеза. Я не хотел смотреть на этот цирк. Я смотрел на Пенни. Она была в черном платье-футляре. Оно должно было выглядеть скромно и слегка траурно, но черт, она в нем была дико сексуальна.
– Что мы тут делаем?
– Прикасаемся к элите общества. Пьем халявное шампанское. – Пенни приняла у официанта два бокала и протянула один мне.
– Я не люблю шампанское, меня с него пучит. – проворчал я, но все равно выпил. – Я сегодня видел мужика из своих воспоминаний. Который меня бил. Который был в больнице. Такой шатен, короткая стрижка.
– Тот, которому твои начальники в коридоре задницу целовали? Видела. Как его зовут?
– Не знаю. Надо выяснить.
Я хотел пропустить еще бокальчик. Шампанское начинало мне нравиться. Но к нам с Пенни подошли док и Синистер.
– Профессор Синистер! – воскликнула Пенни. Она была отличной актрисой, в отличии от меня. Она улыбалась, жала ему руку, морщила лоб, принося соболезнования. Спрашивала, что думает полиция с неподдельным интересом. А я стоял, сделав морду топором.
– Как ваш доклад о цифрах в искусстве, мисс Бойл? Вы дадите мне почитать?
– Конечно.
– Цифры в искусстве? – переспросил Мерфи с некой брезгливостью в голосе. – Вы не только специалист по мифологии, но и искусствовед?
– Стремлюсь заполучить как можно больше знаний! А вы разве нет?
– Думаю, это цель, ради которой мы здесь все сейчас находимся. – профессор сгладил разговор, перевел беседу на новые математические достижения. Я начал чувствовать себя лишним в этой компании.
– Не хотите сфотографироваться? – предложила Пенни.
– Не думаю. – противился Мерфи.
– Зря. Вы прекрасно выглядите, доктор О`Райли. Последствия стычки с агентом Дипло давно сошли.
А вот эти разговоры мне были куда интереснее математики. Мерфи запаниковал и покосился на Синистера.
– Вы сказали стычки? – Синистер повернулся к Мерфи. – Разве вы не ударились о дверь холодильника, доктор?
– Он и ударился. Два раза. Правда, Ирвин? – Пенни обратилась ко мне. Я просто кивнул. Лицо Мерфи вытянулось, и он выглядел уже не так умно. Зато профессор зверел на глазах. Я слышал, как костяшки его пальцев хрустели. Плечи напряглись. Но Пенни уже было не остановить.
– Отвратительно! Такое поведение на службе просто неприемлемо! Я слышала о провинциальных люмпенах в полиции и в дорожной инспекции, но в бюро! Это же лицо нашей государственной безопасности. Доктор О`Райли, ему сделали выговор?
– Конечно. – едва выдавил Мерфи. – С занесением в личное дело.
– Что-то мне слабо вериться. В таких организациях часто процветает сексизм, расизм и гомофобия.
Тут рожи вытянулись уже у всех. Даже у меня. Я подавился шампанским и закашлялся.
– Ирвин. Все в порядке? Давай я принесу тебе воды. – и Пенни просто удалилась. Я не знал, что делать и поспешил за ней.
– Это что за спектакль сейчас был? – я догнал Пенни и развернул к себе.
– Это была провокация. – Пенни была довольна собой.
– Я понял. Скажи теперь, где мне искать тело агента Дипло, после твоих провокаций? На каком дереве? – я повысил голос и на нас стали оборачиваться.
– Спокойно. Дипло за себя постоять умеет. А ты теперь, узнаешь, что можно ожидать от Синистера. Придет Дипло на работу с выбитыми зубами или не придет вообще. Или ничего не измениться. И ты оставишь свои подозрения.
– Цена такого эксперимента слишком высока! Ты не понимаешь этого?
Она прекрасно понимает. Она хочет посмотреть на что способен Синистер. Так же, как она хотела посмотреть на что способен Николас Трент. Добавит ли он в свои работы огня? Он добавил. Так же она смотрит на что способен я.
Ты всего лишь плод моего воображения, ты не на что не способен.
Способен убить голыми руками того парня в корпорации. Способен отрезать голову человеку. Это ты ни на что не годишься Ирвин. Разве что только подставлять щеки под удары и друзей под пули, ради своей выгоды. Ты можешь только сидеть над разбитым телевизором в доме пьянчуги, теша свое самолюбие тем, что когда-то ты был в отделе особо тяжких преступлений. Все, что тебе остается, это пресмыкаться перед теми, кем мог быть ты. Прыгать от радости, когда тебя поманят. Минута славы для твоего эго. Но лишь минута. Ты остаешься в их тени. Роешься в их мусоре.
– Нет! – я сказал это в слух. Но меня все равно никто не услышал. Все были в центре зала, заняты просмотром презентации про новые методики в образовании.
– Да! Если не будешь слушать меня. Мои лавры не на чью голову не наденут. Меня не заменят зятем начальника, солдатней или тупым ковбоем.
– Рад, что Скотт мертва? Что мясника поймаешь именно ты и только ты?
– Это ты рад! Ее ведь убили из-за твоей недальновидности и тупости. А мясника я уже поймал. Осталось только удержать.
– Что?
Мне не ответили. Мак не ушел. Он был здесь. Я чувствовал его. Как прилив сил. Как гнев. Как зуд ладоней. Я и правда знаю кто мясник? Или это был все лишь блеф, что бы я вступил в это состязание.
Мне стало душно и жарко. Я покинул шумный зал, вышел на крыльцо университета и закурил. Я тут не учусь, пусть попробуют мне что-нибудь сказать. Из открытых окон в зале доносились аплодисменты. Гостям включили следующую презентацию. Благотворительный вечер и не думал заканчиваться, еще должен был быть фуршет. Я его собственно и ждал. А вот профессор Синистер видимо нет. Его машина отъехала со стоянки. Он меня не видел, я стоял за колонной. И куда он поехал? Черт, ну почему я до сих пор не наладил свою машину? Я был опечален и зол, что не могу за ним последовать. Может угнать машину? Нет. Эта мысль сначала была незаметной, потом забавной шуткой, и вот она забарабанила в голове. Я не мог думать ни о чем другом. Если я этого не сделаю. Если я не послушаю злого Мака, я закончу свою жизнь бесславным одиноким агентом ПНА, в канаве с дерьмом. Если я не подчинюсь ему, то испытаю ужасную боль. Я не мог ничего с собой поделать. Меня тянуло в сторону стоянки. Как наркомана тянет за новой дозой. Почему нет агента Маккинли? Почему он больше не читает мне свои нравоучения? Где он? Когда он нужен.
Я не понял был ли это я, или долгожданный сознательный Маккинли, но с размаху я ударил кулаком в колонну. Теперь я действительно испытал боль. На белой поверхности колонны остались пятна моей крови и кожа с костяшек пальцев. Желание угнать машину отступило. Мак отступил. Я прикусил губу, что бы не закричать и сел задницей на крыльцо, прижимая к себе свою левую руку, как младенца. Какой уж угон машины со сломанными пальцами. Я же не герой фильма Тарантино и Родригеса.
Возможность нормально мыслить вернулась ко мне. Кричать уже не хотелось. Я начал звонить Дипло. Он долго не брал, это заставляло меня нервничать, но тут я наконец услышал его голос:
– Ирвин. Я на смене. Ало? Ты слышишь меня? Ало.
Я просто молчал. Что мне ему сказать? Тебя едут убивать? Звучит жутко. Будь осторожен? Звучит угрожающе.
– Ало. Извини, нечаянно набрал номер. – быстро пробормотал я и сбросил звонок.
Я опустил руку в карман, стиснув зубы, и вернулся назад. Презентация подходила к концу. Я не мог разобрать слов на экране. Рука болела до самого плеча. Я опустился на кресло, рядом с Пенни и зашипел.
– Ты где был? – шепотом спросила она.
– Дышал воздухом.
– Синистер вышел минут тридцать назад. Не видел его, когда дышал? Что у тебя в кармане?
– Ничего.
– Ирвин. Ты меня не обманешь. – Пенни потянулась ко мне и вытащила мою опухшую руку. Ее прикосновения были ужасно болезненными.
– Что случилось? Кого ты бил?
– Не кого, а что. Я боролся с собой.
– Ты пальцы сломал! Тебе нужно в больницу.
– Нет. – я перехватил руку Пенни и сжал ее. Ей было больно. Ее спокойствие на лице дрогнуло. Свободной рукой она схватила меня за больную руку, и я не сдержался и вскрикнул.
На нас стали оборачиваться и шипеть.
Пенни ничего не сказав отпустила меня. Но в ее взгляде был угрожающий блеск, от которого у меня холодок пробежал по спине.
Я снова не спал. Но не потому, что боялся кошмаров. Пенни заботливо обложила мне руку льдом, и я уже почти не чувствовал ее. Нам следовало извиниться друг перед другом. А не лежать вот так вот, с закрытыми глазами и ждать ножа в спину. Проверять на что мы способны, пока не прозвонит будильник. Мак воспринимал это буквально. Слишком буквально. Агент Маккинли же возвел ее в лик святых. Меня в спор не приглашали. Я уже ни в чем не был уверен. Я ничего не знал. От этих мучений меня спас звонок Пола. Парень сломал вентилятор, засунув в него руку. Дело не из легких. Вентилятор мог и пальцы ему оторвать. Я расценил это как самооборону, о чем громко сказал. Пол посмотрел на меня как на идиота и отправил на кухню, что бы я сидел тихо и не мешал. Я открыл холодильник нарушителя достал банку пива и устроился на маленьком кухонном уголке. Я уже видел такой. Точно такой же, у Скотт. У нее была очень маленькая квартира. Квартира Скотт! Почему я раньше не догадался!
– Потому, что ты тормоз. – сказал Мак, появившийся, напротив. – Как тебя вообще в ФБР взяли? Тебе даже эскалатором в метро управлять нельзя с твоей то реакцией!
Я отмахнулся от него. Он молча облокотился на холодильник и наблюдал за мной.
Мне нужно попасть в квартиру Джоанн. Это поможет мне вспомнить, что там произошло. А еще Джо могла оставить подсказку, о мяснике. Он был в ее квартире. Он забрал свое дело и уничтожил мозаику. Но мы наверняка обсуждали его и возможно, узнали что-то новое. Бюро уже подчистило за собой, но я ищу не улики. Я ищу свои воспоминания.
Эксперты покидали квартиру, оставляя после себя грязь и снег с ботинок. Домой ехать смысла уже не было. Мы направились в бюро и тут уже снова что-то произошло. Директор Рейзен носился по холлу, как будто тоже что-то засунул в вентилятор. Именно такой у него был вид. Здесь был и Кордон. Он обещал дежурной смене пришить камеры наблюдения к задницам.
Мы, вместе с другими приехавшими на работу агентами столпились на входе, как уличные зеваки, не хватало только какого-нибудь чудика, снимающего происходящее на телефон.
– Что-то случилось? Может полицию вызвать? – пошутил агент Блек.
– Случилось! Наш агент Томас Дипло пропал прямо во время дежурства! – Рейзен вплотную подошел к Блеку. Он был готов его ударить. Как я тогда в кафетерии. Рейзена можно было понять, его агенты мрут как мухи. Уилсон, Скотт, Варден, а теперь исчез Дипло. Я и правда тормоз. Провокация Пенни удалась. Я почувствовал себя виноватым. Я должен был что-то сделать. Предупредить Дипло, поехать за Синистером. В конце концов я мог прекратить тот разговор, но я стоял и наслаждался шоу.
– Наверное у очередной шлюхи. – предположил кто-то.
– Что столпились, как бабки на базаре! На свои рабочие места! Живо! – на помощь Рейзену пришел Кордон.
Что вообще тут вообще забыл Кордон? Из-за камер? На них вроде никто не проецировали. Их вывели из строя специально. Или опять проблемы с электричеством, как в прошлом году? Они с Рейзеном никогда не были друзьями. Последний раз, когда они так общались меня временно перевели в особо тяжкие. Может меня опять переведут? Не могут же они оставить отдел на тех тупиц, которые приходят только за зарплатой и на корпоративы. Дипло тоже умом не блистал, но приносил пользу, пусть и с моей помощью. Закрыл убийство преподавателя, засадив за решетку невиновного, например.
Пол толкал меня впереди себя в офис, а я думал. Думал и ждал, когда Рейзен окликнет меня.
Рейзен меня не звал и поэтому я пошел сам. Смешался с толпой агентов, лениво плетущихся на свой этаж, и вернулся.
Украдкой, как вор я обошел пост охраны и стал слушать. Из их разговоров я узнал, Дипло пропал прямо из бюро. Его оружие и верхняя одежда в кабинете. Телефон включен, но никто не отвечает. Камеры были отключены изнутри. Дежурный просто покинул свой пост, а его сменщик спал.
Всего то. Вся гениальность и неуловимость преступников, равна нашей безответственности и лени. Мне даже стало обидно за них. Не за этих тупиц, конечно, что додумались покинуть свой пост.
Я заглянул через стекло. Перед глазами были одни спины в черных пиджаках, но вот показался кусочек экрана. Запись обрывалась без пяти девять. Я взглянул на свои часы. Без пяти девять. Секундная стрелка болталась внизу, стекло разбито. Они остановились, когда я сломал себе руку. От удара о ту колонну. Я тогда не помнил себя. Время для меня остановилось. Но Синистреру бы хватило и двадцати минут, чтобы добраться сюда от университета. Вот только Рейзен и остальные, предполагали, что в исчезновении Дипло, виноват кто-то из бюро. Кордон уговаривал его не горячиться. Ну конечно, таким как Кордом выгодна бесследная пропажа Дипло. На него можно будет повесить хищение, взяточничество, связи с мафией, международный шпионаж. Хоть убийство Кеннеди. Рейзен приказал найти если не Дипло, то хотя бы его телефон. Черт. Телефон.
Меня бросило в жар. Я отпрянул от стекла и пытался дышать по тише. Телефон. Там моя переписка с Дипло о деле. О жертвоприношении, о том я как опрашивал свидетелей, о Тренте, мяснике и Синистере. О конфиденциальных делах. А последний звонок от меня.
Я принялся звонить Пенни. Пусть помогает мне, в конце концов это она виновата. Я искал укромное место, где не будет этой паники и спустился в подвал.
– Доброе утро. Как твоя рука? – обыденно спросила Пенни. Она говорила шепотом. Значит на занятиях.
Я совсем забыл про руку. Забыл про боль.
– Твоя провокация удалась. Дипло пропал.
– Оперативно. С рукой что? Отек есть?
– Ты не мой лечащий врач! Дипло пропал! Слышишь? Все бюро на ушах. Они ищут его. И его телефон. А я звонил ему последним. Понимаешь?
– И помогал ему. Они могут расценить это, как то, что ты хотел занять его место, как место агента Уилсона. Тебе нужно как можно скорее найти его.
– Дипло? – уточнил я.
– Телефон! Совершить с него несколько звонков, и выйти в сеть с разных мест в городе и выбросить! Найди телефон.
Все такие простые, как пол цента. Найди дело мясника, найди телефон. Но Пенни права. Я должен найти телефон первым, иначе мне конец. К черту мотивы, к черту алиби. Телефон.
Я услышал за спиной жужжание лифта. Они, наверное, уже сформировали поисковую группу и прочесывают каждый угол бюро. Мне не хотелось попадаться им на глаза. Я не виновен. Пока не виновен. И не стоит мне светиться.
Лифт остановился. Двери заскрипели. Я бросился к дверям морга и влетел туда, чуть не упав на пол. Я закрыл дверь за собой и прижался к ней спиной. Мне открылась очень странная картина. В точно таком же положении стоял доктор О`Райли. Он только что захлопнул дверцу холодильника и закрывал ее своим телом. Он был белее мела. В его глазах была растерянность и страх. Не надменность и чувство собственного превосходства, что обычно сопровождают этого умника. Он был напуган, но не я был тому виной.
– Агент Маккинли. Доброго утра. – он пытался сохранять уверенность, но дрожь в голосе его выдавала.
– Доброе, доктор. Вы уже слышали про агента Дипло? – спросил я. Мне тоже не удавалось выглядеть спокойным.
– Да. Я слышал, он покинул пост во время дежурства. Агент Блек говорит, что он у какой-то женщины.
Я отлип от двери и прошелся по помещению. Мимо металлического стола, к противоположной стене. Мерфи все еще защищал грудью холодильные шкафы.
– Ума не приложу, куда он мог подеваться. Я не помешал? – мне было плевать как я выгляжу. Здоровой рукой я нашарил в кармане пальто телефон и стал набирать номер Дипло.
– Я хотел бы начать вскрытие и …
Глухая вибрация раздалась со стороны холодильных шкафов. Будто они все вибрировали.
– Чертовы холодильники! – Мерфи стал стучать по дверям кулаком. – Я уже третью заявку на замену подал, с тех пор как устроился. – док говорил очень громко. Он почти кричал, что ему совершенно не свойственно, пытаясь заглушить жужжание телефона.
– Там, наверное, резинки слетели, давай помогу. – я в миг пересек расстояние от стола до Мерфи и протянул руку. Мерфи схватил меня за плечи и почти уронил на стол для трупов. Он намного сильнее чем я думал.
«Ну а что ты хотел, он лет пять трупы тягает, вместо железа.»
– Доктор О`Райли! Что у вас там?! – я оттолкнул его, и он влетел спиной в шкафы.
В дверь громко забарабанили. Мы замерли. Даже не дышали.
– Доктор О`Райли! Открывайте! Это поисковой отряд.
Мы переглянулись. Я сбросил вызов и шкафы затихли.
Ни я, ни Мерфи ни произнесли ни слова. Нам обоим это было ненужно. Мы не виноваты, но мы никогда этого не докажем. В этот момент мной завладел Мак. Я был уверен, что это он. Я бы не смог так быстро сообразить. Я же тормоз. Я схватил простынь, запрыгнул на стол и накрылся ей с головой.
Дверь с лязгом распахнулись. Я задержал дыхание.
– Вы слышали о пропаже агента Томаса Дипло?
– Что? – заверещал Мерфи. Я не видел его лица, но представлял его возмущение. – Немедленно покиньте помещение. Я провожу вскрытие! У него был туберкулез, эбола и вирус Голштейна Фрая.
Топот ног и напуганное мычание стихли. Мне стало смешно. Ловко Мерфи их обманул. Я скинул простыню, но остался лежать на столе. Док сполз по холодильнику и уселся на пол.
– Вирус Голштейна Фрая? Разве это что-то заразное? – спросил я, приподняв голову.
– Я это только что придумал.
– Послушай, Мерфи.
– Замолчи! – прервал меня О`Райли. – Ничего мне не говори. Прошу тебя.
– Мерфи, ты не обязан этого делать.
– А ты? Зачем ты это сделал? Ты мог сдать меня…
Не мог. У меня тоже есть свои скелеты в шкафах. Но не настолько буквальные. Я поднялся на ноги, оттолкнул Мерфи и открыл холодильную камеру. Из нее на меня смотрела макушка агента Дипло. Я выдвинул тело. Лицо было кровавым замерзшим месивом. Височная кость неестественно вогнулась.
– Причиной смерти стала травма головы. Убийца ударил его в висок каким-то тупым предметом.
– Не называй его убийца. У него есть имя и ты его знаешь. Филипп Синистер! Рейзен вызовет всех участников его дела на допрос и даже Юнингсон ему не поможет! Я видел, как он уехал из университета за тридцать минут до убийства Дипло! – я орал на весь морг. Если поисковая группа была еще здесь, она могла это слышать. А сам пытался дотянуться до кармана брюк Дипло, чтобы забрать телефон. Мерфи заметил это, и перехватил мою руку.
– Да, профессор Синистер покинул университет. Но в бюро он не был. Есть свидетель, который был все это время с ним.
– Зачем тебе это? – я понял, что он говорит о себе.
– Зачем тебе его телефон?
– Последний звонок сделан мной.
– Боишься, что тебя обвинят? А если его найдут здесь обвинят меня? У нас целый штат виновных. Не ты ли говорил, что бюро фабрикует дела?
Я не говорил этого доку. Видимо он слышал, как я разговариваю сам с собой. Я понял к чему он клонит. Нельзя допустить, чтобы Дипло нашли в бюро. Тогда на любого агента можно будет обвинить в хищениях, взятках, связях с мафией и даже убийстве Кеннеди. А мертвого лопуха Дипло выставить свидетелем грязных делишек. Меня моим же оружием.
– Он не должен быть здесь.
– Вывезем его.
– А как же время смерти?
– Я буду это устанавливать. Мне уже доводилось диагностировать смерть от инсульта семнадцатилетнего подростка, сбитого племянницей директора Халена.
Оказывается, О`Райли тоже вплели в эту паутину.
Мерфи отпустил мою руку, вытащил из кармана Дипло телефон и протянул мне.
Почему он мне доверяет?
– Потому, что это наша общая вина. Если бы Бойл не сказала Филиппу про мое избиение, агент Дипло был бы жив.
– Причем тут Бойл? Она его не убивала! Ты сам защищаешь преступника! Ты соучастник! Мы еще можем остановиться.
– Нет. Он мой единственный друг и я его не предам его. Хочешь идти к Рейзену иди. Но учти, я буду против. А это значит, что телефон найдут у тебя. Это значит, что Кордон узнает о твоих галлюцинациях. О твоем вмешательстве в конфиденциальные дела. Не наживай себе врага, умнее себя.
Я заткнулся. Его слова не убедили меня. Пенни меня убедила, когда закапывала моего психолога, убитого мной. Она не предала меня. Неужели я того стою?
Я вздохнул. Часть меня еще сомневалась. Боялась. Жаждала справедливости. Честности. Но здесь ее нет и никогда не будет.
– Не боишься, что он убьет и тебя?
– Пусть попробует. – убедительно сказал Мерфи.
– Бухта Эллиотт. Там есть старая лодочная станция.
Мерфи молча бросил мне пару перчаток и черный мешок. Сначала я стреляю в темноту и потом оправдываю себя спасением людей. Потом стреляю в Датсона и убегаю в страхе. Затем позволяю Пенни упаковать своего психолога в пленку. И вот я уже сам решаю, как и где спрятать тело своего коллеги. Что будет дальше? Куда меня несет? Кто будет следующим?
«Я же никогда не ошибаюсь! Неужели я ошибся в себе? Не заметил бревно в глазу?»
«В следующий раз я все сделаю сам. От начала до конца.»
«Заткнись Мак.»
Мерфи смотрел на меня со страхом и легким налетом медицинского интереса. Он тоже заметил это, как и Пенни. Мое лицо меняется. Лицо агента Маккинли серьезное. Брови сведены, губы поджаты. Ни тени эмоций. Физиономия Мака расслаблена. Искажена ухмылкой и злым прищуром. Он не прячет эмоций. Он скалит зубы и смеется в голос. А мое, мое собственное лицо превратилось в талый пластилин.
Мы упаковали Дипло и еще одно тело, для отвода глаз. Это была моя идея, я велел ехать через городской морг, чтобы не вызывать подозрений. Как Пенни засветила машину у дома Павилиона, так и Мерфи должен был быть в нужном месте, в нужное время. Об остальном он позаботиться сам. Он же доктор. И он прав. Мы все причастны к этому. Больше всех конечно Синистер, но и мы хороши.
Все обсуждали Дипло. Выдвигали теории где же он может быть. Уже появились те, кто болтал, Томас Дипло был нечист на руку, вот и сбежал. Но основная масса придерживалась доброй версии, о том, что он загулял с бабами.
Я же отмахивался, мол меня не интересуют глупые сплетни и пустые домыслы. Агент Дипло попал в беду. Никто не удивлялся моему мнению, я всегда слыл пессимистом и унылым куском дерьма.
День пролетел как одна секунда. Я даже не запомнил, что именно сломали на месте преступления. Говорил Пол. Я же отрабатывал всевозможные сценарии ответов, на вопросы о Дипло. «Эй, ты слышал про агента Дипло, говорят он исчез?» «Кто? А тот ковбой из особо тяжких, да слышал на планерке утром.» «Томас Дипло? Да. Жаль паренька. У него вроде напарник погиб недавно?» «Займитесь делом, как я, найдется ваш Дипло.» Ответ: «Дипло? Да конечно, сегодня с доком упаковали его в пакет и выбросили неподалеку от бухты Эллиотт, а еще его убил Филипп Синистер» просился наружу. Но я подавлял его.
К нашему возвращению в бюро была очередь как за новым айфоном. Я узнал среди них некоторых ребят, проходивших по делам Дипло. Среди них был и профессор Синистер со своим адвокатом. Их пропустили без очереди, как вип клиентов. Я отстал от Пола и свернул в комнате для допросов. Директор Рейзен вел допросы сам. За стеклом никого не стояло, и я мог спокойно стоять за ним. Чувствуют ли они, что на них смотрят? Эти наверняка чувствуют. Синистер как всегда показывал полное безразличие к происходящему, а Юнингсон отметал вопросы, словно его язык помело. Никогда не думал, что на науке можно заработать на такого адвоката.
Рейзен спросил где он был с восьми до десяти. Юнингсон ответил про благотворительный вечер в университете. Рейзен сказал, что у него есть записи с камер, как Синистер покидал стоянку университета. Юнингсон попросил выдвинуть конкретные обвинения. Без них он отказывался отвечать на вопросы. Рейзен начал унижаться. Просить помощи, ведь пропал целый агент. Выглядело жалко и унизительно. Это бессмысленное государственное шоу для частного адвоката, прервал звонок. Рейзен схватился за телефон и вылетел из допросной. Поисковая группа нашла тело Дипло. Другая новость не заставила бы Рейзена так быстро сдаться.
Синистер и Юнингсон решили, что они свободны. Юнингсон шустро зашагал к выходу. Профессор выходил не спеша. Он смотрел прямо на меня. Он не мог меня видеть. Не мог знать, что за стеклом, но он смотрел прямо в глаза. Он не последовал по коридору, ведущему прочь из бюро. Он завернул и встретил меня прямо в дверях.
– Агент Маккинли. Здравствуйте. Приношу свои соболезнования, по поводу вашего агента. – Синистер протянул мне руку. Как тогда у психиатрической клиники. В этот раз мне не за что его благодарить, и я демонстративно сунул руки в карманы, не обращая внимание на боль в кисте.
– Я все знаю. – сказал я.
– Вы все знаете? – Синистер улыбнулся. – Даже я со всеми своими учеными степенями не могу такого заявить. Удачного дня, агент.
