Читать книгу: «Владыки Аспирона. В гостях у Тьмы», страница 4

Глава 6

Кораг менял мою причёску:

Я не должен выделяться,

Я должен выглядеть неброско,

Чтоб по улицам слоняться.

Потемнела моя кожа,

Будто под светилом жил,

На работягу стал похожим.

Скулы, прикус изменил.

Клеймо с шеи не убралось.

Да и, по словам Корага,

Оно навечно там осталось.

– Конг, теперь ты симпатяга!

Будь ты старше лет на сто,

Я бы за тебя вцепилась.

Пусть не зарится никто,

Я в тебя почти влюбилась.

Подлатай теперь меня.

Но не так, как в прошлый раз,

В депрессии была два дня!

Сестрой и братом сделай нас,

Добавь похожие черты.

Конг, смени пока наряд,

Уж больно чист, опрятен ты,

Тебя за вид твой там съедят.

– Съедят?

– Конечно фигурально…

Но тебя подметят точно,

Там выделяться ненормально,

Прирежут, может быть, нарочно.

– Я закончил, – влез Кораг.

Она была такой же смуглой.

Классический наряд бродяг

Уже лежал на спинке круглой

Богатого резного стула.

Она всё ещё красива,

Хоть и держалась чуть сутуло.

– Поправь осанку, всё же криво.

Будет чуть стеснять в бою,

А драться нам, увы, придётся.

Я знаю долюшку свою,

Чидар не раз мне улыбнётся.

Как же это неприятно!

Кораг, давай чуть-чуть нежнее!

– Я всё уже вернул обратно.

– Может кожу чуть темнее?

– Вы сейчас сестра и брат!

Всё! Достаточно, считаю.

Вас и так не отличат!

Я ваши имена сметаю.

– Сметает имена? А как?

– Его владычий редкий дар,

Так умеет лишь Кораг.

С помощью каких-то чар

Не позволяет нас узнать.

Все помнят Конга, помнят Лолу,

Но будут связь всегда терять,

Пока мы не вернёмся в Школу.

Кого Кораг зачаровал,

Друг друга будут узнавать.

Он этим нас в одно связал.

Связных иначе не сыскать.

Мир мысли может лишь убрать,

Вычеркнуть из головы.

Но вот такое вытворять,

Не получится, увы!

Даже ношеные тряпки,

Что свисали, как мешок,

От какой-то старой бабки,

С которой сыпался песок,

Не портили её красу.

Она лукаво улыбалась,

Сплетая волосы в косу.

Её грива растрепалась.

– Зачем такая шевелюра?

Зачем мне пук таких волос? -

Ворчала Лола в нос понуро.

Был неотвеченым вопрос.

Я стал на нищего похож,

Примерив врученный наряд.

Но было морщить нос негоже,

Хоть заткнуть его был рад.

Кораг нас ёмко осмотрел,

Он был доволен результатом,

Сам был бледным, словно мел.

– Я вас жду назад, ребята.

Мы кивнули. Киртов Круг

Нас на платформе дожидался.

Усиливался сердца стук,

Ком к горлу близко подбирался.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Здесь был какой-то полумрак.

Светило спряталось за тучи,

Не пропуская свет никак.

Воздух был совсем колючим.

Из растений лишь кусты,

Что дрожали на ветру,

И те без листьев все, пусты.

Мы попали на жару.

В наших землях падал снег.

А здесь, хоть пряталось Светило,

'Запекался' человек,

Настолько неуютно было.

Ни птиц, конечно, ни зверей,

Сколько шеей ни верти.

Мир густых, как грязь, теней,

Что всех держит взаперти.

Виднелся город на холме,

Казалось же, рукой подать.

Вон стоит он в полутьме,

Но до него еще шагать.

– А почему сюда сначала?

– Наш разведчик всё молчит,

Ни разу весть не долетала,

Нанесём ему визит.

– Что за город? Чем он важен?

– Да ничем. Он многолюдный.

Там выпуск мелочи налажен,

Доход у града очень скудный.

Но народу… Просто тьма,

За тысяч семьдесят, примерно.

Я долго там жила сама,

И сказать, что там всё скверно,

Значит просто похвалить.

Нищета и хулиганство -

Цель людей, чтоб просто жить.

Ну и да, забыла пьянство.

Раньше был торговый град,

Съезжались тысячи людей,

С Древним всё пошло на спад,

В повал ушло, сказать верней.

Город умер, фигурально,

И вороны кружат над ним.

Он так не звался изначально,

Он не был гибельным таким.

Мы шаг за шагом приближались.

Стены в пять-шесть человек,

Как исполины, поднимались.

Пару стареньких телег

Были брошены у врат.

К слову, те были закрыты.

Стоял гнилостный аромат,

Дороги временем разбиты.

– Смотри, нет стражи у ворот.

Налог на вход для них как булка.

Что-то тёмное нас ждёт,

Несладкая грядёт прогулка.

Она стукнула в ворота.

– Эй! Кто-нибудь откройте!

Под крышей спрятаться охота!

– Лучше там снаружи стойте.

Город проклят, прокажён!

Мы Аспирону не нужны!

Народ в граде обречён!

Мы стеной окружены,

Чтоб дальше не несли заразу.

Уходите, здесь опасно!

Лучше бы бежали сразу!

– Я с вами в корне не согласна!

Но больше не было ответа,

Сколько б Лола ни кричала.

И таких пунцовых щёк

Ещё природа не видала.

– Ладно, ночью разберёмся.

Перепорхнём барьер, как птицы!

Мы ещё сюда вернёмся,

Не будем напролом ломиться.

Нашли ферму без людей:

Хозяев след давно простыл.

К ночи стало холодней,

Но у нас костёрчик был.

Дикие степные псы

Не раз поближе подбирались.

Лола рвала им усы.

В ту ночь голодные остались.

В нос ударил запах дыма,

Перебивая нотки гнили.

Чихал не раз неудержимо.

Ветры Лолы защитили.

Мы вновь застыли возле стен.

Нас воздух плавно подхватил.

Города коснулся тлен,

Я это сразу уловил.

Уборкой даже и не пахло:

Обломков, мусора гора.

Растительность буквально чахла,

Просила слёзно топора.

Большие жаркие костры

Весь этот ужас освещали.

Не точки – целые ковры

На земле вовсю пылали.

В огне лежали, словно брёвна,

Завёрнутые в ткани туши,

Сложенные очень ровно.

– Упаси Чидар их души…-

Лола в ужасе сказала, -

Здесь и правда правит Тьма.

Я запах в ветре ощущала.

Случилось страшное… Чума…

Видел: плакали старухи,

Когда их молодых детей,

Которых избегали мухи,

Бросали на ряды углей.

Запах жареного мяса

Выворачивал нутро.

У Лолы эта же гримаса,

Она схватилась за ребро.

Я понимал всю эту боль,

Я хотел их защитить.

Самый сильный алкоголь

Не сможет чувства заглушить.

Ноги обрели опору.

Валялись кости тут и там.

И еще открылся взору

Большой довольно мрачный храм.

– Они строят храм Чидару! -

Она сказала мысли вслух. -

Думают, послал им кару,

Пытаются задобрить дух.

Пошли к связному, это странно.

Такую весть и пропустить.

Уж очень это всё туманно.

Он не мог всё это скрыть.

– А вдруг он спит, а мы разбудим?

– Тогда избавим от кошмара,

Но точно ждать утра не будем.

Возле Кислого бульвара…

Я помню хорошо дорогу,

Только, Конг, не отставай,

А то скормят тебя богу

Не специально, невзначай.

Темнота не скрыла страх.

Люди стонут, просто жуть.

Бормотание в ушах

Сопровождало нас весь путь.

Брошенные мастерские…

Свет свечей едва мерцал.

Дома людей полупустые,

А ведь город-то не мал.

Дома на два-три этажа

Тянулись очень далеко,

Будто кто-то с чертежа

Расставил их в ряды легко.

Ни украшений, ни фонтанов,

Ни статуй, ни простых аллей.

Не было у власти планов

Сделать город чуть светлей.

– Он владыка? – я спросил.

– С чего ты взял, что это он?

– Просто так предположил.

– Она мой давний компаньон,

Мы ловили тварей Леса.

Такие люди, как Пазар,

Их покупали с интересом,

У нас был неплохой навар.

Уговорив её почти,

Я выбрала родной Кирград,

И наши разошлись пути,

Раздельно всё еще лежат.

Надеюсь, с нею всё в порядке.

Мы с ней ладили неплохо,

Нет неприятного осадка,

Но можно ждать вполне подвоха.

Все-таки она молчит.

Нельзя сказать наверняка,

Друзей хороших дефицит.

Дёрнулась её щека.

Дверь как дверь, каких десятки,

Внутри закрыта на засов,

Оберегая сон несладкий

От недругов и от воров.

Хотя к владыке мог вломиться

Или глупый остолоп,

Или посильнее птица.

Но так и так получишь в лоб.

– Покажем вежливость. Вперёд.

Робкий стук легонько в дверь.

Слышно: кто-то чуть идёт,

Словно аккуратный зверь.

Нам открыла без проблем

Красивая, как жемчуг, дева.

Словно девушка поэм,

Императрица, королева!

Легкий белый сарафан

Шевелился на ветру.

В голове моей туман,

Что поднимается к утру.

Волосы так невесомо

Парили над её плечами.

Словно лебедь с водоёма

Оказался перед нами.

Она меня заворожила,

Отвести не мог свой взгляд.

В её глазах плясала сила,

Видел искорок разряд.

Я как-то вдруг сам осознал,

Что держу открытым рот,

Хоть при этом я молчал.

Вёл себя как идиот.

Сомкнулись зубы со щелчком,

В ответ улыбку получил.

Я отвернуться смог с трудом,

Вид её так ворожил.

– Что вам надо поздней ночью?

Я не подаю на милость.

Спала я крепко, между прочим,

Говорите, что случилось.

– Ты ведь узнаёшь мой запах?

Пусть внешность у меня другая,

Но мы не раз бывали в лапах

У тварей Леса, убегая.

– Ты не похожа на неё,

Но аромат я узнаю.

Чувствую твоё враньё,

Сущность вижу я твою.

Лола локоть показала –

Там проявился красный шип.

Красавица его узнала,

Взгляд прочно к символу прилип.

Она нам показала свой

Красивый нежный локоток.

Крак сражался с темнотой

Так, что каждый видеть мог

Красную татуировку.

Этот шип был как пароль.

– Пустишь в дом нас на ночёвку?

Зайти нам, может быть, позволь?

– Да, конечно, проходите,

Я что-то даже растерялась.

За грубость ранее простите.

За нами дверь закрыть осталась.

В доме роскошью не пахло.

Простое дерево без ткани

Выглядело очень дряхлым,

И состояние на грани.

Мы сели на простые стулья.

На крыше ветер поддувал,

Казалось, находились в улье.

Уже чайник закипал.

– Ну что, Ала́я. Здесь чума,

А от тебя нет новостей,

Даже мелкого письма,

Нужно быть чуть посмелей.

– Легко сказать, владыки всюду,

Из дома выйти-то опасно.

Я колдовать пока не буду.

И пока ещё неясно,

Как долго будет здесь зараза.

Этот мор, как я узнала,

Создан по 'его' указу.

Здесь полно 'материала'.

Город чахнет так и так.

А людей – полным-полно.

В основном – безродный шлак,

Им не выжить всё равно.

Всё чаще вспышки доброты:

Опеки, помощи, заботы -

Не боятся темноты.

Заполняются пустоты,

Что в людях зрели здесь годами.

Древний плюнул на сей град.

Город под семью замками.

Выбраться бы каждый рад,

Но за выходом следят.

Те, кто внутрь попадает,

Не смеет выбраться назад.

Все трусы тут же умирают,

Стоит пересечь черту.

Владыки Смерти, я считаю,

Охраняют местность ту.

Я стен града избегаю.

Чума – тоже их работа.

Двадцать тысяч человек

Теперь – скелетная пехота.

И хворь лишь начала разбег.

Думаю, что тысяч сорок

Наберётся здесь живых.

Но их ждёт бессветный морок.

Мне даже жаль немного их,

Они думают: проклятье

Боги шлют за их дела.

Лола сжала своё платье

И хмурить брови начала.

– Владык здесь много?

– Да, хватает,

Я засекла десятерых,

Но конкретно я не знаю,

Мой дар и так пока притих.

– Надеюсь, нас не засекли,

Я старалась всё прикрыть.

Кто знает, может и смогли…

Тогда они должны следить.

Лола стала у окна,

Головой начав вертеть.

Но улица была темна,

Ничего не разглядеть.

Алая пялилась на шею,

Где Аром мне нанёс свой штрих.

Жаль, как Гит я не умею

Исчезать для всех других.

– Это что, клеймо раба?

Наверно, это очень больно.

С кем сплела тебя судьба?

Твоя сущность не безвольна.

– Обидчик мёртв, я отомстил,

Я волен делать, что хочу,

Я под ним так и не жил.

Сам судьбу свою черчу.

– А Мир твой… Я не разберу.

– Он из Эфеса, – влезла Лола,

Перебив свою 'сестру'. –

Тоже воспитала Школа.

Ну да, Мир Света, как свеча,

Зажжённая в кромешной тьме.

Я чуть не ляпнул, сгоряча.

Нужно быть умнее мне.

– Что? Эфес? Как интересно!

Металл и ветер, что за диво?

Сочетанье неуместно.

Как ни глянешь, будет криво.

И молодой, наверняка.

– Да, за сотню! – я соврал,

Но чуть дрогнула рука.

Чай горячий в рот послал.

– Сто лет? Всего? Да ты ребёнок!

– Он хватает на лету,

Впитал все знания с пелёнок.

Давай с тобой начистоту.

Ты знаешь, как убрать чуму?

– Я пыталась разузнать,

Но пока всё не пойму:

То ли волю порче дать,

То ли уничтожить всех,

Кто приложил к проклятью руку.

Везде сомнительный успех,

И тот, и тот сулит лишь муку.

Владыки Смерти, умирая,

Доставят тех ещё хлопот,

Живых к Чидару отправляя.

Никто тогда уж не спасёт.

Лола глянула в окно.

– Конг, с рассветом выйдем в люди,

Сейчас мы слепы всё равно,

Отдыхать пока что будем.

Алая, выспись хоть чуток,

Я бодра, покараулю,

Тебе нужен сил глоток,

А то похожа на бабулю.

– Посиди с моё в цепях,

На тебя бы посмотрела.

Спишь буквально на костях.

– И хорошо! В кроватку смело!

Не волнуйся, спи спокойно.

Я понимаю весь твой труд,

Ты отдыха вполне достойна,

Враги тут тихо не пройдут.

Алая сделала кивок.

– Как тогда в Лесу, опять.

Когда один покой берёг,

Позволяя отдыхать.

– Да, хорошая пора.

А помнишь, в лапах у каргула

Мы провалялись до утра?

– Ведь, Лола, ты тогда уснула…

– Зато как весело потом

Мы дали стрекача из Леса!

Есть что вспомнить перед сном!

– Если б заклинанье 'Пресса'

Не смяло б соров под ногами,

Не факт, что вышли бы живыми.

– Остались бы добычей сами.

Эх, мы были молодыми!

– Да… Под триста… Ностальгия.

Мне нравится твой легкий взгляд.

– Дела творили мы лихие,

Сейчас бы на денёк назад.

Всё, поспите, я на страже.

Гоните мысли страха прочь,

Я моргать не буду даже,

Вас не тронут в эту ночь.

– Пойдёшь ко мне? – сказав, Алая

Поманила в тьму рукой. -

У меня кровать большая,

Тепло согреет нас с тобой.

– Нет, спасибо. Я тут с Лолой

Постараюсь подремать.

Если лягу с тобой голой,

Она может не понять.

– Ой, так он уже ручной?

– Его никак не соблазнить

Какой-то милой красотой.

Он уже смог полюбить.

– А, понятно, повезло.

Но я-то лучше, Конг, поверь.

Я могу дарить тепло.

– Пойдешь спать – закроешь дверь.

Возможно, мой ответ был груб,

Но я помнил пламя Джил,

Помнил страсть горячих губ.

И я пока что не остыл.

Надув щёки, багровея,

Алая хлопнула дверями.

Мои веки, тяжелея,

Уже вовсю слипались сами.

Я просто прислонился к стенке,

Не покидая табурет

Зеленоватого оттенка.

Кто-то мне накинул плед.

Алая к Лоле подошла,

Что-то на ухо шепнула

И очень крепко обняла,

Поставив чашку возле стула.

Их объединяли битвы,

Это дружбу их сплотило,

Хождение по краю бритвы.

Сейчас они смотрелись мило.

Поддеть, спектакль разыграть:

Все по-компанейски это.

Я б хотел понаблюдать

За жизнью этого дуэта.

Алая не закрыла дверь,

Как бы внутрь приглашая.

Игривый, непослушный зверь,

Личность очень непростая.

Кстати, о зверях, мой друг

Вёл себя довольно странно,

Что-то он таится вдруг,

Спит и спит всё постоянно.

Я чувствовал его за ухом,

Будто завалилась крошка.

Застыл недвижно белым пухом,

Вызывая зуд немножко.

Я уткнулся в Лолин взгляд:

Ей что-то не даёт покоя.

Следят за нами? Не следят?

На вид, конечно, нас здесь двое,

Но сколько глаз на самом деле

Изучают этот дом?

Свечи догорали, тлели…

Реальность заменилась сном.

Глава 7

Темный склеп, почти нет света.

Место мрачное до жути.

Два металлических браслета

Лежали в блюде цвета ртути.

Мужичина шевелил их костью.

Его глаза в одно мгновенье

Наполнились дичайшей злостью –

И закончилось виденье.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Я чуть не улетел со стула.

Лола, к счастью, не спала,

Волосы со лба смахнула

И вновь застыла, как скала.

Первые лучи Cветила

Уже стучались к нам в окно.

Подруга это не любила,

Но смотрела всё равно.

Хлебнув из чайника воды,

Я немножечко размялся.

Мышцы были так тверды,

При ходьбе за стул держался.

Алая же была свежа,

Она не шла, она стелилась.

Вышла, ткань в руках держа,

Похоже, у себя умылась.

– Если что, там есть вода,

Можете смахнуть свой сон.

– А есть ли у тебя еда?

Хотя бы вшивенький бульон.

– Конечно, Лола, есть и мясо,

Коптильня есть недалеко.

У меня полно запасов,

Накормлю тебя легко.

– Как тут вообще возможно спать?

Четырнадцать обрядов Страха!

Столько нежити поднять…

Такого лютого размаха

Не вынес бы и сам Сорзул.

– О, здесь тоже ходят слухи,

Ветер на ухо шепнул:

Тьма схватила оплеуху.

– Да, но это лишь начало,

Одна из тысячи попыток,

Их будет всё ещё немало.

Тьма – противный недобиток,

Но мы всё это вмиг исправим.

Уже вовсю кипит вулкан.

Мы пожалеть их всех заставим

За смерть наших горожан.

Вздымалась сильно Лолы грудь,

Я ярость сердцем ощущал.

Спины рукой коснулся чуть

И свет в ладонь свою призвал.

– Подруга, что ты. Берегись,

Так и в Тьму легко нырнуть.

Давай, скорее к нам вернись.

Мой свет сумел её встряхнуть.

– Спасибо, Конг. Чего-то вдруг

Подступила темнота,

Будто гибельный недуг.

Эта местность нечиста.

Нахмурившись подобно туче,

Алая вышла за едой,

Принесла нам мяса кучу.

Мы даже взяли чуть с собой.

Чтоб не сильно выделяться,

Она сменила свой наряд,

Заставив Лолу рассмеяться:

Какой-то ношеный халат.

Ничего не изменилось:

Город выглядел уныло.

Сама смерть здесь поселилась,

Жизнь из града уходила.

Лола слышала обряд.

Она чётко знала след.

На весь прославленный Кирград

Ищейки просто лучше нет.

Место будто затерялось.

Казалось, пепел был везде.

Очень тяжело дышалось

В этой ранней духоте.

Костры уже едва дымились,

Работавшие с мертвецами

У корыт с водою мылись.

Их обходили сторонами.

Жаль, но тех, что нет в живых.

На эту страшную работу

Мог записаться только псих.

И таких здесь каждый сотый.

Один измученный мужчина

Жадно пил, забыв про вонь,

Не смущала его тина,

Он просто подставлял ладонь.

Лола даже его знала.

Он был местным воротилой,

Его группа отбивала

Пожитки у народа силой.

Сейчас же он сносил людей,

Мёртвых только, только трупы…

Я не видел лошадей,

Но видел небольшие группы

Из двух-трёх крепких человек,

Что впрягались и тащили

Десятки груженных телег

Туда, где те костры дымили.

Лола нас вела к костям

(Нос почти к земле приник).

Разобрав след по частям,

Мы сможем отследить владык,

А там уже задать вопросы,

Естественно, чуть надавить.

Их правдивые доносы

Сумеют нам глаза открыть

На эту страшную картину.

Хоть что-то ценное стрясти.

Хотя бы треть, хоть половину

Может мы смогли б спасти.

Горы пепла пропустить

Не представлялось нам возможным.

Не успело всё остыть.

Утро выдалось тревожным.

Чидар, за что ты их забрал?

Начерченные в пепле знаки

Ветер только потрепал.

Здесь не рыскали зеваки,

Воздух был пропитан страхом.

– Ты видела хоть раз такое?

Чтоб творили это с прахом?

Какое же оно большое! -

Алае Лола чуть шепнула.

– Оно? – подругу я спросил.

Она пальцем в центр ткнула,

Где узел всё соединил,

Три огромных углубленья.

Следы лап? Копыт? Когтей?

Что за странное творенье

Родилось здесь среди углей.

– Это костяной Салкон.

– Что-что прости? Ты пошутила? -

Проронив невольно стон,

Алая рот едва открыла.

– Ты изучи сама следы:

Две ноги, а это хвост.

Точно стоит ждать беды,

У него огромный рост.

В три раза больше чем живой!!!

Салкона помнишь? Страшный зверь,

С холмик средний высотой,

Только из костей теперь.

– Так у него нет слабых мест.

Под подбородком только точка.

Бей, пока не надоест.

Рубить его, что ль, на кусочки?

– Здесь след кончается, увы.

И опрашивать людей

В поисках пустой молвы

Или каких-то мелочей

Не вижу смысла. Всё сокрыто.

И Лола сжала кулаки,

От злости пнув ногой корыто.

– Но и мы не слабаки!

Объединимся же, Алая!

Я ищу, ты прикрываешь,

Твоя роль здесь ключевая,

Учить не буду, ты всё знаешь.

Увидев маленький кивок,

Лола села, сжав ладони.

Ощущался ветерок,

Спасающий от острой вони.

Их волосы в какой-то миг

Пустились в дикий-дикий пляс.

Из пепла образ вдруг возник,

Он будто бы не видел нас.

Тринадцать образов владык,

Мрачных, выцветших, сухих,

В короткий интервал, впритык,

Создались на глазах моих.

Выполняя ритуал,

Они творили исполина,

Что небо, кажется, цеплял.

Продолжала жить картина.

Костяную эту тварь

Они вели на выход града.

И первый, видимо, главарь

Вёл отряд, куда им надо.

– Я их вижу, – шепчет Лола.

– Поторопись, – Алаи стон, -

Я чуть боль переборола:

Они оставили заслон.

И пепел рухнул. О, мой Свет!

Они обе чуть стоят!

Сил у бедных просто нет,

Как у родившихся котят.

– Я прицепила поводок,

Теперь найду в любое время;

Но я слаба, как волосок,

Что-то давит моё темя.

– Эти чары иссушают.

Давай вернёмся, отдохнём.

– Чума! Люди умирают!

Я не одна, мы вновь вдвоём,

Мы справимся с любым врагом.

Ты все же третий маг по силе,

Мы вместе всё перевернём!

Будем отдыхать в могиле.

– Да только что-то неохота

Туда лезть чуть раньше срока,

Сражаясь до седьмого пота.

От нас сейчас там мало прока.

– Их ритуал в разы сложнее,

Чем тот, что провернули мы.

Уверена, они слабее.

Это их проклятье Тьмы.

Споря рьяно на ходу,

Мы прошли почти квартал,

Не попав пока в беду.

Город же пока что спал.

Возможно, страх быть заражённым

Держал людей всех взаперти.

Не хотелось быть сожжённым,

А хотелось жизнь спасти.

Но я видел, из окон

На нас смотрели, изучая.

Я напялил капюшон,

Также сделала Алая.

Я услышал вдруг мольбу,

Женский голос звал: “Спасите!”

Такой услышишь и в гробу.

Я приготовился к защите,

А сам уже бежал на крик.

Меч в руке дарил прохладу.

Он будто просто так возник,

Было даже звать не надо.

Снова "НЕТ!" раздалось эхом.

Мужчина с маленьким ножом,

Разразившись громким смехом

Настиг жертву с торжеством.

Он замахнулся, и порез

Появился на щеке.

Времени совсем в обрез.

Но меч уже в моей руке.

Добежать я не успею,

Но ведь я практиковался,

Думаю, попасть сумею.

Вновь противный смех раздался.

Бросок был мощным, прям до боли!

Нож больше женщину не тронет,

Клинок мой это не позволит.

Нападавший жалко стонет.

Я пригвоздил его к стене,

Пронзив его ладонь мечом.

Мы с ним почти наедине,

Алая, Лола за углом.

Растворить его? Ну, нет.

Возникнут странные вопросы,

А на них не дать ответ.

Ну что, бандит черноволосый,

Тебя допросят, но не я.

Девчата сильно запыхались,

Но, увидев бугая,

Королевами держались.

Но шли к женщине сперва.

Лола, выудив пучок,

На вид какая-то трава,

Провела им возле щёк.

Порез закрылся и засох.

– Шрам останется, увы.

Был бы только Серый Мох.

– Шрам не страшен для вдовы.

Женщина была приятной.

След не портил красоту.

Она казалась аккуратной

Несмотря на черноту,

Что тут и там являл наряд

Синеватого оттенка.

Она пятилась назад,

Хоть позади стояла стенка.

– Некому ценить красу…

Одинокая слеза

Скатилась по её носу.

Она смотрела мне в глаза.

В благодарность был кивок.

Страх всё ещё её держал.

Она видела клинок,

Что нападавшего сковал.

Тот пытался вырываться,

Но, по мне, так это тщетно,

Нужно сильно постараться,

Его мучения заметны.

Закончив женщину лечить,

Лола подошла к бандиту.

Он стал проклятиями крыть.

Лицо подруги из гранита:

Не дрогнул мускул ни один.

Гад плюнул было – не попал.

– Ах ты, мелкий сучий сын,

Ты страх, похоже, потерял,

Я помогу его найти.

Твоя гильдия ночная,

Твои делишки не ахти,

Репутация больная.

Насилие и грабежи,

У каждого клеймо на шее,

У всех такие вот ножи,

Не найти людей гнилее.

Но ты что-то припозднился:

Светило встало, Крак исчез.

От стаи, что ли, ты отбился?

И сделала ему порез.

Он закричал, но звук пропал.

– Ну как тебе? Не нравится?

Ты же сам им тут махал!

Должен с болью справиться.

Знаешь, это ведь отлично,

Что мы тебя здесь повстречали.

Разведка ваша безгранична.

Вы ночью что-нибудь видали?

– Не скажу, меня убьют!

– Тогда готовься испытать

На грубой шее тонкий жгут.

Поспеши его достать!

И протянула руку мне.

Что за игры у подруги.

Я подошёл к её спине

Для исполнения услуги.

И сделал вид, что копошусь.

Бандит ничуть не испугался.

– Я игр ваших не боюсь.

И сразу же за горло взялся.

Лола сжала свои пальцы.

– А я, глупыш, и не играю,

Не повезло тебе, страдальцу.

Похоже, я контроль теряю.

– Они сидят в одном трактире

После каждого обряда.

Его глаза открылись шире.

– Отпусти…Дышать…Не надо…

– Ты, я вижу, не соврал,

А ты видел сам обряд?

Бандит так тяжело дышал,

Будто выпил страшный яд.

Он рот открыл, но захрипел.

Кожа будто посинела,

Сломались кости, словно мел,

Плоть очень быстро постарела.

Я чуть сдержал позыв желудка,

Алая вовсе побелела.

Было правда очень жутко.

Сказала Лола, зная дело:

– Мир Смерти, точно. Их работа.

– Нам ничего никто не скажет.

А если и захочет кто-то,

На тех проклятье сразу ляжет.

Визг спасённой был приглушен.

Конечно, зрелище не очень.

Будет сон теперь нарушен,

Но выжить лучше, между прочим.

– Ну-ну, не бойся. Его нет, –

Успокоила Алая. –

Пусть тебя прикроет Свет.

Она кивнула нам, рыдая.

И тут бедняжку прорвало.

– Он… Он давно за мной следил,

Его дела – сплошное зло!

Он эту участь заслужил!

Чума забрала мужа, дочь,

Я ежедневно выходила

Работать с мертвецами в ночь.

На душе так горько было.

И я стала замечать,

Что этот гад, не уставая,

Начал кровь мою сосать,

По пятам везде шагая.

Так продолжалось день за днём,

Но он сегодня осмелел.

Людей ведь не было кругом.

Он почти…почти успел.

Как будто мало нам проблем,

Люди мрут и мрут, как мухи.

Явно, плохо будет всем.

И молодые, и старухи –

Все отправятся к Чидару.

Не важен статус, список дел.

Он уготовил эту кару,

Он этим местом овладел.

– Не Чидар всех убивает,

Это Древний мутит воду,

У него-то слуг хватает.

Столько погубил народу, -

Скривившись, молвила Алая.

– Он нам часто помогал.

Всех дел его, увы, не знаю,

Но он владык к нам присылал,

Когда нас засуха съедала,

Алхимиков – лечить больных.

Он нам помогал немало!

– На фермах, знаешь ли, свиных

Хрюшек кормят, гладят тоже,

А потом готовят нож.

По мне, так это всё похоже.

Или скажешь – это ложь?

– А что мы можем? Только ждать!

– Не совсем, – вдруг влезла Лола. -

Чем время попусту терять,

Поднимите гордость с пола.

Вы не скот, чтоб вас душили

И превращали всех в сырьё.

Лучше б дух объединили,

Пора б вам заточить копьё!

Разнеси всем эту весть:

Скоро люди из-за Леса

Принесут проклятым месть.

Не уснут они от стресса.

В глазах спасённой вспыхнул свет.

– Из-за Леса? Вы не врёте?

Но там край! Там счастья нет!

Вы нас на смерть, поди, зовёте.

– Мой друг, – кивнула на меня, -

Принесёт всем вам спасенье,

Как будет завершенье дня.

Хватит прятаться за тенью,

Боритесь! Разнеси слова,

Пусть площадь соберёт народ.

Светило спрячется едва,

Я обещаю, Свет спасёт!

Ты всё поймёшь! И, Конгномен,

Ей нужны твои объятья.

Подними её с колен,

А то ещё оттопчешь платье.

Я сделал это осторожно:

Свет нельзя было засечь,

Только со спины, возможно.

Я тайну продолжал беречь.

Но был виден результат:

Спасённая воспряла духом.

Был этому и Живчик рад,

Он заёрзал там, за ухом.

Возможно, он учуял свет

И хотел себе немножко.

Но пока что, друг мой, – нет,

Спи, свернувшись словно кошка.

– Я расскажу, пусть все узнают!

Мы придём, я обещаю!

Пусть сумасшедшей посчитают,

Я ничего не потеряю.

И она сбежала прочь.

Алая молвила: – Всё зря,

Мы не можем им помочь,

Они все корм для алтаря.

– Нет, подруга, шансы есть.

Я чувствую, что поводок

Упрямо посылает весть,

Разыгрался ветерок.

Через квартал они в трактире.

Трое, может ошибаюсь,

Полощут рты в вине и жире,

Держать их на виду стараюсь.

И, закончив разговор,

Мы побежали вслед за Лолой,

Ища глазами нужный двор.

Пробежка выдалась тяжёлой.

– Девчата, вы ещё слабы,

Зачем так рваться, объясните!

Порасшибаем в битве лбы!

Остановитесь, отдохните.

Лола, будьте осторожны.

Подруга только улыбнулась,

Ей весело, а мне тревожно.

Алая же висков коснулась,

Похоже, сильная мигрень.

Надолго ли её так хватит?

Вот Лола держится – кремень!

Бережнее силы тратит.

Подруга нас остановила,

Ткнув рукой в окно трактира.

Чувствовалась рядом сила

Мрачного, чужого Мира.

Трактир заметно выделялся

На фоне серости домов,

Он и в рекламе не нуждался:

Была на входе пара лбов.

Охрана, может вышибалы,

Вооружённые мечами,

Стояли твёрдо, словно скалы,

Держа соломинки зубами.

Подруга рассказала план:

– Мол, забегаем, мнём бока,

Сметая всех, как ураган,

И хватаем 'языка'.

Там уже простой допрос.

Туда-сюда, спасаем град.

Алая буркнула под нос:

– Ну, не тянуться же назад.

Мы направились ко входу.

– Не пустят нас, – сказала Лола.

И будто бы смотрела в воду:

Железка воздух распорола,

Преградив троим нам путь.

Один из них, весь как пружина,

Нас приготовился спугнуть.

Зря он так, балбес, дубина.

Было делать так нельзя.

Воздух, кажется, застыл,

Обездвижив всё и вся,

Охладив их жаркий пыл.

Лишь зрачки чуть шевелились.

Видно было по глазам:

От бессилия так злились,

Освобождая место нам.

Первой залетела Лола, –

И три чёрных силуэта

Сразу же коснулись пола,

Спрятавшись в потёмках где-то.

– Прячутся во тьме, заразы…

Сгусток чёрной вязкой жижи

Не дал закончить Лоле фразу,

Заставив всех пригнуться ниже.

Вся мебель улетела в стену

И плотно в уголке свалилась.

Трактир напоминал арену,

Где тройка с тройкой насмерть билась.

Алая стала на защиту.

Первого владыку Смерти

Припечатала к граниту,

Второго – к потолочной жерди.

Падая, он увернулся

И направил в нас гарат.

Над нами купол тьмы сомкнулся,

Воздух стал предельно сжат.

Лола дёрнула рукой,

Отправив порчу восвояси.

Запахло затхлостью, гнильцой –

Смерть в привычной ипостаси.

Живчик, где ты? Ты мне нужен.

Использовать мой свет опасно,

А без него я безоружен.

Не стоит рисковать напрасно.

Но ящер всё ещё дремал.

Увы, его мне не понять:

То он прыгал и скакал,

То решил весь день проспать.

Но бездействовать нелепо.

Меч уже лежал в руке,

Мой бросок быть мог свирепым,

Но что-то щёлкнуло в виске.

Вышибалы почему-то

Избавились от цепких чар,

Магические сняли путы.

Я пропустил от них удар.

Звёздочки перед глазами…

Сильно, вроде, прилетело.

Мой меч был поднят мужиками

И уже был пущен в дело.

Он нёсся в голову Алае,

Она увидела клинок.

О Свет! Она не успевает!

Страх в глазах и в сердце шок!

И только долетел до носа,

Я призвал его опять.

Глаза Алаи как колёса!

Не став времени терять,

Ветер понесла вперёд,

Вынося входную дверь,

Пустив обидчика в полёт,

Пусть там валяется теперь.

Второго вырубил я сам,

Удачно оглушив мечом.

Он повалился с громким “БАМ!”,

У стены осев мешком.

Но подкрепление владык

В лице двух новых чародеев

Прошло сквозь стену напрямик.

Новая волна злодеев.

Бой давался тяжело

О скрытности уже забыли.

Трактир практически снесло,

Обзор был сложен из-за пыли.

Вместо трёх их стало пять.

Да, пусть двое без сознанья,

Но трудно было их сдержать.

Лола разразилась бранью,

Так как план трещал по швам.

Алая рухнула без сил

Ровненько к моим ногам.

Я шире 'дверь' свою открыл.

Лола крикнула мне: – Нет!

Но луч уже нашёл мишень,

И ударил яркий свет,

Прогоняя в угол тень.

Владыка, поражённый светом,

Даже пискнуть не успел,

Растворившись вмиг при этом.

Его костюм остался цел.

Словно ком простого пуха,

Подняв воздухом Алаю,

Лола дала мне под ухо.

За что, похоже, понимаю.

Противники, забыв про нас,

Уже бежали со всех ног.

Поднялся в воздух едкий газ,

Мир Смерти к нам отправил смог.

И всё, что в газ тот попадало,

Испарялось, гибло, тлело.

Материалы все съедало,

При этом гаденько шипело.

И ветер Лолы смог не брал.

Пришлось, забыв про план, бежать.

Я знаю, это был провал,

Был виноват, чего скрывать.

Почти разрушен был квартал,

Мы не взяли языка.

Взгляд подруги всё сказал,

Дёрнулась её щека.

– Ты ни при чём, – сказала Лола. -

Если б ты там не вмешался,

Я бы их не поборола.

Один бы там в бою остался.

– Всё равно мне не уютно.

– Зато повержен новый враг.

Но план действий вижу смутно.

Что бы сделал здесь Кораг?

Алая в чувства приходила.

Попросив её поставить,

Своё тело изучила,

Мало ли кто мог там ранить.

– Цела, цела. Я защитила.

Это как ты умудрилась?

– У меня иссякла сила,

И я просто чувств лишилась.

– Слабенько, Алая, слабо.

Ты будто вовсе не владыка,

А впечатлительная баба,

Что мышки испугалась дико.

Был ответом хмурый взгляд.

– И как же мы тогда сбежали?

– Да Конг стал бить по всем подряд,