Читать книгу: «Чёрное сердце», страница 13

Он целовал меня так, словно прощался. В который раз.

– Разве это может быть правдой? – спросила я, обвивая руками его шею и заглядывая в глаза. – У магов Пустоты есть истинные пары?

– Конечно, как и у всех остальных. Я подозревал с самой первой встречи, но окончательно убедился, когда сошелся с тобой в схватке. Твоя магия помогла мне понять, кто ты для меня. И с того дня я отчаянно пытался быть от тебя как можно дальше.

– Но сны…

– Сны, – нетерпеливо повторил Филипп. – Часть моей магии. Я так старался убежать от тебя подальше, что мои силы решили самостоятельно свести нас. Ты знаешь, Стела, что от нареченной не уйдешь. Не убежишь и не скроешься, не сможешь забыться в объятиях другой, не вынесешь разлуки.

– Зачем нам расставаться? – я прильнула к нему всем телом, приникая к губам. Еще один долгий, наполненный страстью поцелуй.

Филипп обхватил ладонями мое лицо, нежно провел большим пальцем по нижней губе. Вглядываясь в мои глаза, он ответил:

– После того, что я сделаю, ты не захочешь меня видеть. Никогда.

– Что? – в замешательстве спросила я. Филипп отпустил меня, словно ему было невыносимо дотрагиваться до моего лица.

Что он хочет сделать? В мире было немного вещей, которые бы я не могла простить ему. Одну из них он уже пытался сделать, но не довел начатое до конца. Я наивно полагала, что это в прошлом…

– Ты хочешь навредить моему брату, – обреченно сказала я, всем сердцем желая, чтобы Филипп это опровергнул. – Ты хочешь причинить зло моей семье.

Он не ответил.

– Почему? Почему, скажи мне! – сорвалась я на крик. – Что такого сделала леди Мойра, что ты пытался и пытаешься вновь убить ее? В чем она виновата перед тобой?

– Не передо мной, – тихо произнес Филипп.

Я задыхалась от гнева и бессилия, слова, готовые сорваться с губ, куда-то исчезли. Из меня будто выкачали все силы, ничего не осталось. Ничего.

Я осела на землю, пока еще не плача.

– Перед моим дедом. Его звали Арист де Рандан, – продолжил Филипп. – И он был влюблен в леди Мойру, твою бабушку. Безумно, отчаянно влюблен. Так, что был готов исполнить любую ее просьбу.

И однажды она действительно его попросила. Об услуге. Они, как думал мой дед, любили друг друга, и он не смог ей отказать. Леди Мойра уверяла его, что как только он сделает то, о чем она просит, они поженятся. Представляешь?

Филипп злобно усмехнулся.

– И о чем же она его попросила? – слабо произнесла я, прикрыв глаза.

И Филипп сказал то, о чем я уже догадалась.

– Украсть мертвый камень. Сильнейший артефакт, способный увеличить силу любого некроманта в разы. Твоя бабушка тогда не была леди Баллард – она была Мойрой Рокт, простой девушкой из неизвестной и небогатой семьи. И способности ее были ничем не примечательными.

Когда мой дед, повинуясь слепой любви, исполнил ее просьбу, Мойра использовала мертвый камень для усиления своей магии. Она разделила его на три части: первую – истратила на себя, вторая до сих пор хранится в родовом замке Рогорн, а третья…

Мойра успешно вышла замуж за лорда Балларда. А когда артефакторы забили тревогу, обнаружив пропажу, Мойра лично указала на Ариста, подбросив ему осколок мертвого камня. Третью часть.

Мой дед не выдал ее. Даже тогда. Его лишили сил, отправили в Дальние земли, где он повстречал мою бабушку и женился. У них родилась дочь – Лорел. Моя мать. И она была магом Пустоты.

Я выдохнула, зажав рот рукой, чтобы не закричать. Нет, нет, нет… Мне не хотелось этого слушать. Я хотела, чтобы Филипп замолчал, чтобы он немедленно замолчал и ушел, оставил меня одну, но он неумолимо продолжал свой рассказ, от которого мне становилось физически плохо.

– Узнав о том, что Лорел является уникальной в своем роде, мой дед и бабка провели ритуал лично, чтобы запечатать ее силу. Ведь магов Пустоты все боятся, Стела. Настолько, что предпочитают уничтожать в раннем возрасте.

– Неправда, – возразила я. – Их просто контролируют… Надевают специальный ошейник.

Филипп рассмеялся.

– Ты правда в это веришь? Тогда я не удивлен, почему ты выбрала себе такую профессию. Самых слабых – да, в качестве примера, чтобы показать народу милость короля и его заботу о людях… Да, на самых слабых надевают ошейник и оставляют в живых. Но всех остальных убивают. Магов Пустоты было больше, гораздо больше, Стела, чем пишут в учебниках.

Моя мать была одной из них. Она не могла пользоваться своей силой, но каким-то образом о ней узнали. Тогда Дознавателей возглавлял лорд Кастер Баллард. Твой отец.

Он прибыл в Дальние земли, подчиняясь приказу короля, который, как мы оба знаем, является родителем прекрасной Виринеи, жены твоего брата. И потребовал, чтобы мою мать выдали ему на блюдечке.

Арист отказался; Лорел была его единственной и любимой дочерью, больше нее он любил только меня, своего внука. Он предложил сделку: его молчание о настоящей краже мертвого камня в обмен на жизнь Лорел. Он умолял Кастера, предоставил ему доказательства о том, что она не может пользоваться силой…

Филипп резко замолчал, осекшись на половине фразы. Когда он заговорил вновь, я увидела тень ярости на его лице, а вокруг клубился темно-серый туман.

– Твой отец убил его. Убил моего деда, а после – мою мать, ворвавшись в замок и отыскав ее в одной из комнат. И уехал. Когда мы с моим отцом вернулись с охоты, то обнаружили два трупа и бабушку в безумном состоянии. Она рассказала нам все, что видела – и мой отец помчался вдогонку за злодеем, убившем его жену.

И не вернулся. Я больше никогда не видел его живым.

Я молчала. По моим щекам беспрерывным потоком струились слезы.

– Это твоя семья, Стела, – тихо проговорил Филипп. – Все это сделала твоя семья. Бабушка отдала меня на воспитание старой подруге, а сама осталась в замке. Не смогла покинуть место, где была так счастлива. Через неделю туда приехала леди Мойра с дружеским визитом. Она хотела выразить соболезнования. Через два дня после ее отъезда моя бабушка умерла во сне.

– Ты не можешь знать, что это сделала она, – бросила я. – Не можешь!

– Могу, – прошипел Филипп. – Я унаследовал силу своей матери. Я чувствую воздействие некромантов даже после гибели их жертвы. Мою бабушку, последнего члена семьи, убила Мойра. Всех моих родных убила твоя семья!

– Если ты хочешь мстить, то почему я еще жива? – крикнула я.

– Ты – другое дело, – почти нежно ответил Филипп. – Ты не воспитывалась ими. Не жила среди них. И ты – моя нареченная. Я не могу причинить тебе боль.

– Если… Если я так важна для тебя, откажись от этого, – попросила я. – Мы найдем другой путь, слышишь? Я могу… Могу воспользоваться своим положением. Могу попросить Рини помочь, чтобы все виновные понесли наказание в соответствии с законом…

– Ты что, не слышишь? – рявкнул Филипп. – Это отец твоей Рини отдал приказ! Сам король! А твой отец выступил в роли палача! О каком правосудии ты говоришь? О каком?!

– Не делай этого, – покачала я головой, рыдая, – не надо. Прошу тебя… Месть не вернет твоих родных. И Рини, и Энтони ни в чем не виноваты. Не трогай хотя бы их…

– Я хочу, чтобы она страдала, – оскалился Филипп. На небе сверкнула молния, туман вокруг стал настолько густым, что я не видела ничего.

Хлынул дождь. Крупные капли забарабанили по моему телу, больно ударяя по местам ожогов и свежим ранкам.

Филипп направил на меня руку, намереваясь вытолкнуть меня обратно.

– Нет! – закричала я, вскакивая на ноги.

– И она будет страдать, – торжественно сказал он. – До самой смерти. А я буду тому свидетелем.

Глава 18

Оказавшись в номере гостиницы, я вскочила с постели, стряхивая капли дождя с рубашки. Ноги мгновенно подкосились от слабости – зашатавшись, я ухватилась за один из столбиков кровати, и сползла вниз, на пол.

Меня трясло от пережитых эмоций, от душевной боли, которую я испытала, слушая Филиппа. Было невыносимо больно – от испорченных судеб его родных, от наших с ним жизней, которые оказались поломаны по чьей-то воле.

Дверь в номер без предупреждения распахнулась. Встревоженный Марек, появившийся в проеме, быстро оценил ситуацию и бросился ко мне, помогая встать.

– Стела, о Боги, что случилось? Ты пыталась встать? Тебе нужно отдыхать, – сбивчиво заговорил он и осекся. Замолчал, а после тихо и недоуменно спросил:

– Почему ты вся мокрая? На улице нет дождя.

Вместо ответа я всхлипнула, вцепившись в его рубашку.

– Марек, пожалуйста… Ты должен мне помочь.

– Тихо, тихо, Стела. Я помогу, только присядь.

Усадив меня на кровать, Марек заботливо накинул на мои плечи одеяло, и завернул, словно бабочку в кокон.

– Что произошло? Ты вся дрожишь.

– Это неважно. Послушай…

– Нет, Стела, – нахмурившись, твердо сказал Крассен. – Я обещаю помочь тебе, но при условии, что ты все мне расскажешь. Все, слышишь? Ни капли не утаишь.

Я покачала головой. Как я могла рассказать такое? О моей семье, о Филиппе… За последнее мне не было стыдно, но не хотелось причинять боль Мареку.

Впрочем, он и сам обо всем догадался.

– Это связано с тем мужчиной, да?

Я кивнула.

– Он обидел тебя? Он что, был здесь?

Марек быстро осмотрел комнату. Я поймала его руку, с мольбой прошептала:

– Марек, не надо. Его здесь нет, и не было.

– Тогда в чем дело, Стела?

Он сжал мою ладонь так крепко, что я поморщилась. Собравшись с духом, почти не веря в то, что я собираюсь сказать, я произнесла:

– Мне нужно оказаться в замке Рогорн.

– Рогорн? Это же твой родовой замок. И он довольно далеко от Стиуза.  Добираться дня два, не меньше…

Марек сморщил лоб, и устало добавил:

– Можем выехать завтра, если ты так хочешь.

– Нет, – я отрицательно мотнула головой. – Мне нужно быть там прямо сейчас.

– Прямо сейчас? Стела, это невозможно! Только…

Марек с изумлением уставился на меня. Я опустила взгляд, затем решительно сбросила одеяло и принялась одеваться.

– Нет, Стела, – возвысил он голос. – Даже не думай! Магией телепортации владеют только опытные и сильные некроманты!

– Я сильная.

– Требуются годы, чтобы научиться этому! И без разницы, с каким количеством силы ты был рожден.

– Мы можем попробовать.

– Нет, и еще раз нет! Боги, зачем тебе это? Даже если у тебя получится, ты не сможешь переместиться в Рогорн! Слишком большое расстояние.

– Но я смогу сократить путь, если перемещусь от Стиуза в Торх, а оттуда – в Мейдо.

– Ты используешь всю свою силу при первой же телепортации. На вторую не хватит.

– Знаю. Именно поэтому я и прошу тебя помочь.

Я села на кровать и нервно затеребила край одеяла, все еще избегая смотреть Мареку в глаза. То, о чем я просила, считалось недозволительным. Делиться магией Смерти можно было только с очень близким человеком: братом, отцом, сестрой или… Супругом. Даже просить о таком считалось постыдным, и Марек имел все основания мне отказать.

Более того, согласно правилам, он должен был мне отказать.

– Хорошо, – не раздумывая, ответил Крассен. – Я дам тебе столько, сколько смогу. Но я по-прежнему считаю, что это плохая идея.

Я не стала его разубеждать, лишь тихо сказала:

– Спасибо. Это очень много для меня значит.

– Но, – продолжил Марек, – я не сделаю этого, пока ты не объяснишь, почему тебе так срочно понадобилось в Рогорн.

– Потому что…

Я запнулась, но нашла в себе силы закончить начатое:

– Мне нужно предупредить леди Мойру. Кое-кто хочет причинить ей вред.

– Кое-кто? Вред? – не поверил Марек. – И почему ты сидишь здесь? Надо сказать об этом твоему дяде, лорду Эдварду! Другим Дознавателям…

– Нет!

– Нет? Но почему? Стела, ты ведешь себя странно. Или… Это «кое-кто» – тот мужчина, верно? – догадался Крассен. Его лицо побелело от злости. – Его ты прикрываешь? Ты сошла с ума?

– Все не так просто…

– Поверь мне, все просто, – отрезал Марек. – Кем бы он не был, как ты можешь защищать его, если он собирается навредить твоим родным?

Я не могла доверить Мареку чужую тайну, не могла рассказать о лорде Аристе де Рандане и его дочери Лорел, убитой моим отцом. Я молчала, опустив голову, терпеливо слушая гневный крик Марека.

– Как ты можешь быть такой, Стела? Как? Даже если… Даже если его желание чем-то обосновано, ты должна защищать своих родных!

– Именно это я пытаюсь сделать!

– В одиночку? Переместишься в Рогорн, а дальше что? Вступишь в бой? Надо сообщить твоему брату, лорду Энтони, и твоему дяде, Стела! Это мужское дело – защищать дорогих людей! Это обязанность твоего брата!

– Хватит! – крикнула я. – Замолчи! Они не смогут справиться с ним! Я не буду рисковать их жизнями.

– А ты, значит, сможешь? – прищурился Марек. – С чего такая уверенность?

– Я – его пара, – просто ответила я.

В наступившей тишине я услышала, как прерывисто вздохнул Марек, и закрыла глаза, борясь с желанием разрыдаться. Только что разбились все его надежды. Только что я разрушила все его нежные чувства ко мне.

– Нет, – с болью прошептал Марек.

– Да, Марек, да, – с горечью сказала я. – Ты влюбился не в ту девушку. Где-то на свете есть твоя пара, и она ждет тебя. И это – не я.

Крассен встал, отошел от меня на пару шагов. Через мгновение я услышала треск – ваза полетела вниз, с грохотом разлетевшись на осколки. Когда Марек обернулся, в его глазах горела ярость.

– Ты знала?

– Я узнала об этом только сегодня.

– Если бы ты узнала раньше, и скрывала это, я бы не стал помогать тебе, – процедил Марек. – Но ты говоришь правду, и я сдержу свое слово. Только скажи, почему же твоя пара желает уничтожить твою бабушку?

Я выдохнула.

– Трудно объяснить. Леди Мойра причинила вред его семье.

– Значит, месть, – задумчиво произнес Марек, и тряхнул головой. – Ладно. Давай сюда руку.

Я послушно протянула ему ладонь, и, как с Филиппом, мне пришлось успокоить собственную магию, присмирить ее, чтобы дать Мареку возможность наполнить меня. Почувствовав чужую силу, магия Смерти зашипела, свилась в клубок, словно змея внутри меня, но я сдержала ее.

– Все, – Марек отдернул руку, и отшатнулся от меня, как от прокаженной, утирая пот со лба. – Готово.

– Спасибо, Марек.

Я не смогла не обнять его – прижалась к нему, и шепнула тихо: «Прости».

В следующее мгновение меня уже здесь не было.

– Будь осторожна, – выдохнул Марек, оставшись стоять посреди пустой комнаты.

Телепортация, или, как называют ее некроманты, перенос, почти исчерпал все мои силы. Оказавшись вблизи Торха – маленького городка, расположенного в низине, я без чувств повалилась на мокрую от росы траву.

Это оказалось намного труднее, чем я думала. Но только так я смогу опередить Филиппа.

До Торха я добрела к обеду, еле волоча ноги. Мне повезло – через два часа хождений я встретила одного из жителей города, возвращавшегося с охоты, и он любезно подбросил меня до ближайшего постоялого двора. Там я поела, с трудом глотая ароматную кашу, и, сняв номер, проспала до вечера.

Сны меня не беспокоили. Филипп – тоже, поскольку я была измучена настолько, что даже не могла назвать свое состояние сном. Казалось, будто я провалилась в черную дыру, но, открыв глаза, с облегчением выдохнула – мне стало легче.

В полночь я совершила второй перенос. В этот раз сил не хватило, и я оказалась в стороне от Мейдо – чтобы добраться до Рогорна, нужно было сделать крюк, или идти напрямую через лес. Тот самый, где водился упырь, которого я убила.

Замерев перед началом леса, я молча всматривалась в непролазные дебри. Идти в темноте, без сил, без капли магии…

«Я заставлю ее страдать», – эхом пронесся в моей голове голос Филиппа. И сразу же – низкий баритон Финна:

«Он считает тебя своей сестрой. Энтони любит тебя, и гордится твоими успехами, Стела».

Сжав челюсти, я упрямо двинулась вперед. Ветки то и дело хлестали меня по лицу, ноги скользили по влажной траве, корни мешали идти. Словно лес хотел затруднить мне путь, не пускал меня домой.

Так, падая и поднимаясь, ближе к рассвету я добрела до Мейдо. Крохотная деревушка в долине, окруженная с трех сторон холмами, встретила меня тишиной и утренним туманом. Я побрела по дороге, и вскоре услышала возмущенный женский голос:

– Рон, сколько можно повторять! Нельзя бегать в лес! А ну, бери эту миску и тащи ее вон туда!

Я подошла ближе и заглянула за невысокую изгородь. Женщина, стоявшая посреди двора и отчитывающая сына, показалась мне смутно знакомой. В следующее мгновение она повернулась, и ахнула:

– Боги! Леди Стела?

– Каллипа, – пробормотала я, вспомнив ее и Рона, который первым встретился с упырем. – Здравствуй.

Низко поклонившись, Каллипа приблизилась ко мне, с волнением спрашивая:

– Леди Баллард, что с вами приключилось? У вас лицо в крови… Прошу, проходите, я приготовлю вам отвар. Можете умыться, вот…

Она быстро схватила небольшой ковш и поднесла мне.

– Вода чистая, из реки…

– Не надо, – я отвела рукой ее ладонь. – Есть у кого-нибудь лошадь?

– У нас, – растерянно ответила Каллипа. – Муж сегодня на охоте, не стал брать.

– Веди, – хрипло попросила я, доставая деньги из кошеля. Когда Каллипа вывела небольшую гнедую лошадку, я протянула ей монеты и сказала:

– Лошадь завтра приведут обратно. Спасибо за доброту, Каллипа.

– Да что вы, госпожа, – покраснела женщина. – Если бы не вы, кто знает, каких бед бы тот упырь натворил… Вам кланяюсь, и вся наша деревня. Вот, держите поводья.

Собрав все силы, я запрыгнула на лошадь, ласково провела пальцами по гриве.

– Как кличут?

– Заря, – с улыбкой сообщила Каллипа.

– Это я придумал, – хвастливо сказал Рон, слоняющийся неподалеку.

– Хорошее, – одобрила я, попрощалась и направила Зарю в сторону холма, на котором виднелся величественный замок из темно-серого камня.

Рогорн.

Я возвращалась домой.

Было нечто странное, необычное в том, что я называла Рогорн своим домом. Когда два года назад я, будучи простой девушкой из близлежащей деревеньки, потерявшая маму и никогда не имевшая отца, устроилась работать служанкой, то цель у меня была одна – месть.

Я мечтала отомстить им всем: леди Мойре, которая закрывала глаза на поведение своего старшего сына, своему отцу, отказавшемуся от родной дочери и бросившему мою мать умирать в бедности от болезни, даже Энтони, моему брату – за то, что жил в роскоши.

Я украла семейную реликвию – мертвый камень, тот самый, об истории которого поведал мне Филипп. Я хотела наказания для всех Баллардов, и, если бы не Виринея и Амеллин, то осталась бы одна, без семьи и поддержки. Но Виринея, жена Энтони, убедила меня в том, что я – полноправный член их семьи, и встала на мою защиту.

И случилось чудо. Все мои страхи, опасения, жалкая ярость и обида растворились в тот момент, когда Энтони назвал меня сестрой.

С тех пор Рогорн стал моим домом. Пусть я и отказывалась говорить это вслух, но в глубине души уже точно знала – вот оно, то, что принадлежит мне. Замок Рогорн был моей частью, а я была частью его.

И сейчас, скача во весь опор в сторону дома, я боялась не успеть. Боялась увидеть распахнутые ворота, боялась увидеть пустую гостиную, боялась услышать мертвую тишину…

– Леди Стела!

Навстречу мне устремился Рональд, бессменный кучер и по совместительству конюх.

– Рональд, – я затормозила, натянув поводья, – что произошло?

– Произошло? – Рональд удивленно заморгал. – Ничего. Это я у вас хотел спросить… Вы так неожиданно вернулись. Давеча леди Мойра говорила, что вы в Стиузе.

– Мне необходимо срочно увидеть ее. Кто еще в замке?

– Лорд Энтони с леди Виринеей отсутствуют. Они в столице, гостят у брата госпожи. В замке только леди Мойра и леди Присцилла.

– Больше никого?

– Нет, – отрицательно мотнул головой Рональд, принимая у меня поводья. – Простите, вы без багажа? Вас проводить?

– Нет. Позаботься о лошади. Ее зовут Заря, – я мимоходом погладила гриву и устремилась к воротам.

В гостиной тихо тикали часы. Я прошла через зал, поднялась на второй этаж и замерла перед комнатой леди Мойры. Называть ее бабушкой у меня язык не поворачивался. Сейчас, когда Филипп рассказал страшную правду, я понимала, что вряд ли когда-нибудь смогу обратиться к ней тепло и ласково.

– Кто там топчется? Войди, – раздался грозный голос леди Мойры.

Выдохнув, я толкнула дверь и вошла в комнату. Полумрак, царивший в ней, разогнал яркий свет из коридора, осветивший огромную кровать, стол у окна и кресло, в котором сидела леди Мойра.

– Стела? – она пораженно охнула и встала, опираясь на трость. – Что ты здесь делаешь? Когда ты приехала?

– Только что. Мне нужно с вами поговорить.

– Не понимаю, что за срочность, – высокомерно вздернула подбородок леди Мойра. – Сначала умойся с дороги, отдохни. Поговорим за ужином.

– Сейчас.

Леди Мойра сузила темные глаза, и хмыкнула.

– Характер. В меня. Ну что же, если ты так настаиваешь, то давай. Говори.

– Я знаю, что вы сделали, леди Мойра. Имя Арист де Рандан вам о чем-нибудь говорит?…

Леди Мойра не схватилась за сердце, и не охнула удивленно, когда я назвала имя ее бывшего возлюбленного. Лишь кивнула, недобро усмехнувшись, и вслух заметила:

– Я подозревала, что ты все узнаешь. Уж больно нездоровый интерес ты проявила к тому юноше.

– Вы имеете в виду Филиппа?

– Его самого. Присядь, – леди Мойра жестом указала на кресло подле себя. – Разговор будет долгим. Раз уж тебе так интересно…

– Мне неинтересно. Я не хочу знать подробности. Просто ответьте: это правда?

– Правда, моя дорогая внучка, бывает разной, – горько улыбнулась леди Мойра. – Кому-то правда кажется сладким плодом, полным вкуса и аромата; а для кого-то оказывается тяжким испытанием. Действительно ли тебе нужно это знать? Ты – часть семьи, и в тебе течет наша кровь. Моя кровь.

– Вы убили де Ранданов. Так это или нет?

– Я никого не убивала, – отрезала леди Мойра. – Что ты знаешь?

Я рассказала ей все, что поведал мне Филипп. Сухо и кратко, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Леди Мойра задумчиво посмотрела в окно, и, прежде чем ответить, тяжело вздохнула.

– Знакомо тебе такое явление, как истинные пары, Стела?

Я кивнула.

– Энтони и Виринея – истинная пара. Амеллин Фострен и Финн Дегросс – истинная пара.

– Мой муж и я тоже были истинной парой, – сказала леди Мойра. – Мой дорогой Элвин. Тогда я была никем, а он – красавец, некромант из знатного рода. Его родители были настроены против меня. Честно сказать, красавицей я не была, да и сил было немного. И тогда, чтобы быть с любимым, мне пришлось попросить Ариста об услуге. Он все знал, Стела, по крайней мере, догадывался, но выполнил просьбу. Я получила силу.

– А он? Что получил Арист? Ссылку? Вы подбросили ему третью часть камня.

– Верно. Я сделала это, чтобы остаться с Элвином. Арист угрожал мне. Стела, если ты когда-нибудь обретешь свою истинную пару, взглянешь в его глаза, то навсегда станешь привязана к нему. Навечно. И тогда ты поймешь меня, поймешь мотивы моих поступков. Нельзя пойти против своих чувств; предназначенного тебе судьбой нельзя предать, оставить, забыть или разлюбить. Все, что я делала,  я делала из любви к своему мужу и детям.

– А его дочь, Лорел… Мой отец убил ее?

– Это был королевский приказ. Его Величество Араторн велел избавиться от всех магов Пустоты. Кастер просто выполнял его поручение.

– Он мог отказаться.

– Когда же ты поймешь, глупая, – фыркнула леди Мойра. – Нельзя отказать королю!

– И мой отец просто убил ее? Молодую девушку? И ее мужа? А потом и самого Ариста?

–Тех, кто мешает выполнению приказов, надлежит устранять. Я была против, – добавила леди Мойра. – Но Кастер… Был сложным человеком.

– Вы хотели сказать, что он был жестоким, себялюбивым и лицемерным, – яростно выпалила я. – Вот что на самом деле представлял собою мой отец!

– Не смей!

Я вскочила на ноги.

– Вы признаете, что все сказанное Филиппом – правда?

Леди Мойра опустила глаза вниз и тихо ответила:

– Я действовала так, чтобы защитить свою семью. Если бы Кастер не выполнил приказ, его бы ждала ссылка…

– Это правда?

– Да. Все, что сказал тот мальчик – правда. Стела, ты считаешь Баллардов убийцами и предателями, но ты тоже – Баллард. Кровь от крови нашей. Ты тоже убийца.

Она ткнула пальцем в мой лоб, на котором еще слабо виднелся знак Смерти.

А я просто смотрела на нее, пожилую женщину, сидящую в кресле, и сжимающую крепко набалдашник трости, и не могла найти слов. Руки сами собой сжались в кулаки; хотелось закричать от вселенской несправедливости, от обиды и горечи, терзавших мое сердце.

– Филипп де Рандан едет сюда. Он хочет убить вас.

Леди Мойра вскинула голову.

– И что же ты, Стела? Чью сторону ты примешь? Защитишь меня или будешь ждать, когда восторжествует справедливость?

– Я не дам ему навредить вам, – я улыбалась, но в глазах моих стояли слезы, – я буду защищать вас, пока стою на ногах. Я остановлю его. Но хочу, чтобы вы знали. Филипп де Рандан – моя истинная пара.

Леди Мойра приоткрыла рот, удивленно подалась вперед. Впервые в ее глазах появилось что-то, похожее на сочувствие и раскаяние.

Уходя, я добавила:

– Вы позволили мужу и сыну творить зло и сами совершали преступления, прикрываясь своей любовью и желанием защитить их. Но иногда лучший способ спасти кого-то – это не дать ему потерять свою душу. Мое счастье не стоит столько жизней. И ваше не стоило.