Читать книгу: «Навстречу утренней заре», страница 35

Ники терпеливо ждал, когда она продолжит.

– Оставаться твоим вдохновением, – сказала ведьма.

VI

Анна

Анна удобно устроилась на диване в Красной гостиной Эосберга, положила голову на свою ладонь, согнув руку в локте на спинке дивана, и обвела взглядом гостей, которые праздновали вместе с ней ее тридцать первый день рождения.

На соседнем диване расположились Маргарет Сайм и Лоранс Кромбе и, не скрывая удовольствия, слушали Ники, который исполнял песню «Любовь и тигры». Он пел и играл на цифровом пианино, а Рольф Бернхард аккомпанировал ему на акустической гитаре. Это была веселая песня, одна из тех, которые демонстрировали способность Ники несерьезно и с самоиронией относиться к своему творчеству и к выбору тем, в том числе отвечать в песнях на критику в свой адрес.

Анне нравилось это его качество, редко встречающееся среди коллег по жанру, многие из которых придавали слишком большое значение образу суровых рокеров и не умели смеяться над собой, что скорее вызывало улыбку и мешало воспринимать их всерьез.

Ведьма поймала взгляд Ники, который, хоть и давно уже привык к вниманию поклонников, все же не разучился получать от этого удовольствие сам и искренне дарить его слушателям, независимо от их числа. Кроме Анны, Маргарет и Лоранс, сегодня ими были Ильзе Бернхард, супруга Рольфа, Коринна Пилетт и ее спутник Эрве Фавзи. И, конечно, Жан-Пьер, сидевший в кресле у окна и по традиции с бокалом коньяка, хоть и старался изобразить равнодушие, тем не менее, с искренней улыбкой слушал музыкантов.

После этого маленького выступления, насладившись заслуженным восхищением присутствующих, Ники и Рольф заняли места рядом со своими женами. Когда подали кофе, компания в гостиной разделилась на две группы по интересам.

Мужчины увлеклись обсуждением футбольных новостей. Эрве, являясь успешным футбольным агентом, раскрыл некоторые секреты предстоящего трансфера игроков самых популярных европейских клубов. Дамы спорили об отношениях: возможно ли сразу найти человека на всю жизнь и не ошибиться, или длительный поиск – это незаменимый опыт, который снижает вероятность ошибки в будущем.

Самое активное участие в этом споре принимали Лоранс, которая отстаивала первую точку зрения, и Коринна, утверждавшая, что опыт необходим. Каждая из них пыталась привлечь на свою сторону других, но безуспешно.

Анна еще вначале беседы сказала, что не считает себя экспертом в вопросе отношений, и поиск подходящего человека для этого никогда не был ее целью и, вообще, на ее взгляд, если задумываться над тем, какими должны быть отношения, можно загнать себя в ловушку несуществующих правил и установок. Когда она это говорила, то заметила, что Ники, не скрывая любопытства, слушает ее. Анна вопросительно подняла брови, удивленная тем, что ему удается одновременно следить за двумя разговорами. Улыбнувшись молодому человеку, ведьма вновь переключила свое внимание на подруг, не позволяя им, однако, втягивать себя в спор.

Тогда Коринна обратилась к Ильзе. Но и та уклонилась от обсуждения темы отношений, выразив сомнения в его уместности в присутствии заинтересованных лиц. А Маргарет отвлек от разговора телефонный звонок из Лондона, где она на пару дней оставила своего возлюбленного Оуэна Гилмора, с которым она встречалась уже четыре года, и их двухлетнюю дочку Кори.

В конце вечера, когда почти все гости уже отправились спать, Анна оставила в Красной гостиной Ники и Жан-Пьера и, облетев замок, опустилась на балкон своей комнаты. Солнце село, но его последние, постепенно скрывающиеся за горизонтом лучи, окрасив небо темным пурпуром, еще не позволяли ночи завладеть окрестностями.

Глубоко вдохнув свежий вечерний воздух, Анна вдруг ощутила легкое движение Эфира внутри себя. Он был иным. Он не нагревал клетки тела, как прежде, а как будто изменил свое качество: вместо невесомого стремительного потока ее сосуды заполнила густая, вязкая масса.

Почувствовав, как она медленно растекается по телу, ведьма посмотрела на свои руки и увидела слабое свечение, исходящее от всей поверхности кожи. Это необычное и необъяснимое явление озадачило девушку, и она прислушалась к своим ощущениям.

Сначала Анна не могла понять, что именно в ней изменилось. Сила ее магии, мысли и чувства, желания – все, что было самым важным в ее жизни, казалось, как будто растворилось в этом новом Эфире, но не исчезло. Ни одна эмоция не была утрачена, а наоборот, каждое волнение рассудка и тела воспринималось в этот миг Анной одинаково остро. Ощущение этого невероятного равновесия было удивительно и одновременно естественно и спокойно.

Решив испытать возможности необычного Эфира, ведьма зажгла в ладонях огонь, а затем произнесла несколько своих обычных заклинаний. Сила огня не уменьшилась так же, как и действие заклинаний, всех, кроме одного, которое не было сложным и использовалось всеми ведьмами и колдунами. Это практичное заклинание защищало от очевидных последствий любовной связи с противоположным полом. Повторив его во второй раз, Анна наконец почувствовала его действие и, сделав еще один глубокий вдох, заметила, что сияние пропадает, и Эфир возвращается в свое обычное состояние.

Девушка не стала долго задумываться над тем, что с ней только что произошло, решив, что так в очередной раз возросла ее магия, и вскоре увидела, как Ники приземлился рядом с ней на балкон.

– Ну, что, вечеринка закончилась? – спросила Анна.

– Она закончилась, – сказал молодой человек, облокачиваясь на парапет, – когда ты ушла.

– Жан-Пьер сегодня не слишком разговорчив?

– Пожалуй. Он выглядит несколько подавленным, – заметил Ники. – Что с ним? Тебе известно?

– Ох, – вздохнула Анна, – Луиза уже около двух месяцев встречается с каким-то американцем. Кажется, он ее коллега, психотерапевт или психиатр. И к тому же моложе ее лет на семь или восемь, что Жан-Пьеру, как ты понимаешь, особенно не нравится. В общем, Луиза всерьез увлечена этим своим новым другом, и Жан-Пьер переживает.

– О! Неужели это наконец произошло? – с улыбкой удивился Ники.

– Что ты имеешь в виду?

– Д’Араго ревнует Луизу, а не тебя, – он отошел от парапета и, обняв Анну одной рукой за талию, провел свободной рукой по ее открытому плечу.

– Мне казалось, тебя давно уже перестали беспокоить мои отношения с Жан-Пьером? – мягко спросила ведьма, зажигая в своих глазах изумительный изумрудный блеск.

Ники наклонился и с удовольствием прикоснулся губами к ее плечу.

– Разве можно быть на сто процентов уверенным в том, что касается разрушителей? – медленно произнес он, продолжая целовать ее нежную кожу. – Кстати, об отношениях. Кажется, ты говорила об этом сегодня что-то интересное.

– Сомневаюсь, – ответила Анна.

Музыкант поднял на нее глаза.

– То, что для тебя в отношениях не имеет значения.

– Может быть, – пожала плечами девушка, сделав вид, что не помнит своих слов.

– Но ты не сказала, что же является для тебя важным?

Взгляд ведьмы потемнел.

– Ники, разве ты не знаешь? Это – удовольствие.

– Ну, конечно, – с улыбкой согласился молодой человек. – Это самое крепкое и надежное, что может связывать двух людей, но непостоянное и трудноудержимое.

– Только не тогда, когда оба его получают, – успела добавить Анна перед тем, как Ники завладел ее губами. Сделав глоток воздуха, они улыбнулись друг другу и, не находя смысла в долгой паузе и словах, вдохнули еще один волшебный поцелуй.

– Как насчет комнаты в башне? – предложил музыкант.

Ведьма посмотрела в указанном направлении, а затем снова перевела взгляд на Ники. В ее голове возникла идея, а глаза загорелись дьявольским огнем.

– Анна, что ты задумала?

– Ты не будешь против маленького представления? – девушка помедлила, подбирая слова. – В энотеке после событий двухлетней давности осталась скрытая камера, которую я решила на всякий случай сохранить.

– На какой случай? – удивился музыкант.

– Ну, вроде этого. Так что ты об этом думаешь?

– Что ж, я не против небольшого домашнего видео. Для частного просмотра, – ответил Ники. – Но, я так понимаю, не для нас, – молодой человек с наслаждением ловил взглядом пронзительный, опасный блеск ее глаз. – Скажи мне, моя прекрасная, коварная фантазерка, кто же тот несчастный счастливец, которого ты хочешь порадовать и заставить ненавидеть тебя еще больше? Неужели Жан-Пьер?

Анна покачала головой.

– Это Джеймс Уоллингфорд, – сказала она и вопросительно посмотрела на музыканта.

– Почему бы нет? – с улыбкой ответил тот.

Анна сидела на столе, обхватив коленями Ники, который неторопливо расстегивал пуговицы на ее платье-рубашке. Ощущения от прикосновений его пальцев к коже и мысли о том, что за ними наблюдают, смешались, подарив девушке новое удовольствие. Глаза Ники сверкали. Он слегка отстранился и, наклонившись, поцеловал притягательный центр ее груди.

Ведьма с готовностью и предвкушением доверилась музыканту, который, с одной стороны, обладая большим опытом выступления перед камерой, а с другой, во власти собственнического инстинкта, не позволял объективу запечатлевать не предназначенное для наблюдения.

Оставив Анну и себя в одежде, Ники положил свою руку на ее бедро, а другой обхватил девушку за талию и прижал ее к себе. Она выдохнула и, опираясь на его руку, медленно отклонилась назад. Свободной рукой и губами молодой человек прикасался к открытому только его взору телу Анны и уводил ее прочь от всего, что их окружало.

Совершенно позабыв о камере, ведьма посмотрела в его глаза, и легкий и желанный вдох восторга на миг замер на ее губах. Ники с улыбкой запустил пальцы в блестящий шелк ее королевских волос, появившихся мгновение назад. Анна следила за его движением и постепенно приходила в себя.

– Продолжим? – спросил музыкант через некоторое время.

– Да, только не здесь, – ответила ему ведьма, вернув свою обычную прическу – мягкие каштановые локоны длиной чуть ниже плеч и закрывающую брови челку.

– Конечно, нет, – кивнул Ники и добавил: – Я согласен на любое место, где потом можно заснуть до утра.

– Тогда возвращаемся в спальню, – улыбнулась ему девушка.

Анна стояла у открытого окна и смотрела на спокойное движение Рейна, но едва ли могла в этот момент наслаждаться видом вечернего Дюссельдорфа. Все ее мысли занимал Эфир, который, впервые изменившись неделю назад в день ее рождения, теперь каждый вечер давал о себе знать, превращаясь в густую массу и заставляя сосуды светиться.

Этот эффект длился недолго, всего лишь пару минут, и ведьма уже могла управлять новым Эфиром, прекращая свечение тут же, как только оно возникало.

В библиотеке Эосберга, пытаясь найти информацию о том, что с ней происходит, Анна просмотрела множество книг, где говорилось о королевском Эфире. К сожалению, ни в одной из них не упоминалось о свечении. Однако не оно было истинной причиной ее беспокойства.

То несложное заклинание, которое неделю назад не сработало с первого раза, теперь вообще не действовало, и девушка пока не знала, как с этим справиться.

– Кажется, получается неплохо. Но на сегодня достаточно, – сказал Ники, появившись в комнате. – Думаю, завтра будет готово. Останется только исправить текст. Анна, что с тобой? – спросил он, увидев ее задумчивый и несколько отстраненный взгляд. Ведьма некоторое время хранила молчание, а затем вздохнула и произнесла:

– Мое заклинание престало работать.

– Какое?

– Э-э… то, которое действует как средство контрацепции.

– Ты уверена?

– Ники! – рассердилась Анна. – Я бы не стала тебе говорить, если бы не была уверена.

– Хорошо, хорошо, – примирительно произнес молодой человек. – Почему оно не работает, ты знаешь?

– Нет, – ответила ведьма и рассказала ему о том, как это все началось.

– Я все понял, – выслушав Анну, проговорил Ники. – Что ж, вернемся к традиционному способу. Я схожу в аптеку.

Девушка кивнула ему и, когда он удалился, вновь задумалась над тем, почему ее заклинание потеряло силу. Иногда новые заклинания не действовали с первого раза. Но это происходило только во время их изучения. Когда же заклинание было полностью освоено и неоднократно использовано, оно никогда не давало сбоев. А с легкими заклинаниями, используемыми в быту, даже в процессе освоения не было никаких трудностей. Поэтому тот факт, что ее магия изменилась и не всегда подчиняется ее воле, тревожил Анну и ослаблял ее уверенность в собственных силах.

Впрочем, ведьма не была склонна подолгу огорчаться из-за возникших неприятностей и, как обычно, предпочла унынию и тревоге действие. Если какое-то заклинание не работает, значит, нужно создать новое, более сильное. Анна решила, что займется этим, когда снова будет дома в Швейцарии. А пока, Ники прав, в их распоряжении проверенные способы, обеспечивающие тот же эффект, что и ее заклинание. К сожалению, вскоре после того как музыкант вернулся домой, выяснилось, что популярное средство предохранения им тоже не подходит: у Анны возникла неожиданная аллергическая реакция на латекс.

– Может быть, ты просто отвыкла? – предположил Ники. Они сидели на кровати, и молодой человек неторопливо поглаживал ее колени.

– Я не знаю, – растерянно проговорила ведьма.

– Э-э… а что если, – осторожно начал музыкант, – обратиться к врачу? Он может порекомендовать что-нибудь более подходящее.

Анна хотела что-то ответить ему, но, не найдя слов, замерла в нерешительности.

– Ты никогда не была у врача, – догадался Ники.

– Конечно, нет. Мне это не нужно. Ты же знаешь, я умею сама управлять своим организмом.

– Да, но сейчас, может быть, все-таки стоит?

Ведьма помедлила, а затем, шумно выдохнув, сказала:

– Хорошо, ты прав. Я запишусь завтра на прием.

– Хочешь, я пойду с тобой к врачу? – предложил музыкант.

– Зачем? – девушка, недоумевая, посмотрела на него.

– Ну, – с мягкой улыбкой ответил Ники, – я понимаю, ты победила коварных злодеев и огромного жуткого монстра, и тебе было бы странно бояться визита к врачу, но…вдруг из-за отсутствия опыта в таких обычных, немагических, делах тебе будет нужна поддержка…

– Ники, я не боюсь, – как можно более убедительно произнесла Анна.

– Разумеется, нет. Я даже в мыслях не могу себе этого представить, – ее безуспешные попытки продемонстрировать уверенность в себе явно приводили его в восторг. Музыкант обхватил рукой ее за талию и потянул к себе. Ведьма, претворившись недовольной, легла на бок и, остро сверкнув глазами, возмутилась:

– Ты мне не веришь?!

– Что ты! Даже не думал! – тут же проговорил Ники и, перевернув Анну на спину, принялся целовать ее плечи и грудь. Противоречивый смысл его последней фразы одновременно сбил девушку с толку и вызвал улыбку. Она не стала спорить, тем более что его волнующие прикосновения больше не позволяли ей сосредоточиться на ответе.

Ники

– Ники, проснись! – голос Анны вернул молодого человека в состояние бодрствования, которое в борьбе со сном еще секунду назад стремительно сдавало позиции.

– Что случилось? – спросил музыкант, с трудом открывая глаза.

– Посмотри на себя, – удивленный взгляд девушки, сидящей рядом с ним, заставил его нахмуриться. Ники поднялся и взглянул на свои руки. Из-под кожи пробивалось слабое свечение.

– Что это такое? – он полностью осмотрел себя и, убедившись, что все его тело светится, перевел взгляд на Анну. – Это – то же, что происходит с тобой?

Ведьма кивнула ему.

– Это королевский Эфир, – напряженно выдохнув, ответила она. Ники видел, что сомнения и неуверенность, которые беспокоили девушку еще пять дней назад, когда они были вместе в Дюссельдорфе, вновь захватили ее. Тогда Анна не позволила им одолеть себя и решительно взялась за дело, намереваясь вернуть себе контроль над собственным Эфиром.

Визит к врачу оказался бесполезным: ни одно из предложенных доктором средств не подошло (организм ведьмы отказывался усваивать таблетки, а другие, механические способы вызывали аллергию). Анна не отчаивалась, надеясь, что по возвращении в Эосберг у нее будет больше времени и возможностей исследовать свое состояние, и она сумеет справиться с возникшей проблемой.

Сегодня вечером, когда Ники приехал в замок, девушка с радостью сообщила ему, что изучение нового заклинания проходит успешно, и выразила уверенность в том, что через пару дней оно будет полностью освоено. А пока она предложила использовать другое магическое средство – зелье, которое Анна собиралась завтра приготовить по рецепту из одной старой книги. Между тем сияние постепенно исчезло.

– Что ты почувствовал? – спросила ведьма.

– Это было необычно и… интересно, – с улыбкой ответил Ники.

– Я имею в виду внутренние ощущения.

– Кажется, никаких изменений. Я вряд ли бы обратил на это внимание, если бы не внешний эффект. А что чувствуешь ты в такой момент?

– Эфир меняется, – задумавшись на миг, сказала Анна. – Это сложно объяснить, – она решительно выдохнула и добавила, обращаясь, скорее, к самой себе: – Я обещаю, что разберусь с этим.

– Конечно, я в этом даже не сомневаюсь, – искренне проговорил Ники, накрывая их одеялом. Ведьма повернулась на бок, и музыкант, обхватив ее рукой за талию, придвинул девушку спиной к себе. Она положила свою ладонь на его руку и глубоко и, как показалось Ники, с облегчением вздохнула. С удовольствием прикоснувшись губами к ее плечу, молодой человек опустил голову на подушку и вскоре погрузился в сон.

– Это тот самый учебник? – спросил Ники, взяв в руки тяжелую старинную книгу. – Не очень практичное издание, – заметил он и, с трудом разобрав готическую вязь, прочитал: – «Особенности средневековой кухни». Это что, шутка?

– Что? – Анна, погруженная в изучение магического травника, большого альбома, лежащего перед ней на столе, оторвалась от чтения и, нахмурившись, посмотрела на книгу, которую музыкант держал в руках. Затем она щелкнула пальцами, и Ники увидел, как буквы в заглавии сплетаются в новые слова.

– «Самоучитель по приготовлению зелий и хрестоматия», – прочитал он настоящее название. – Это уже больше похоже на колдовскую книгу. Скажи, а почему я сразу этого не увидел? Если магия на меня не действует, то теоретически я должен видеть изначальное название всех магических книг. Ведь так?

– Да, – ответила Анна, достав из Эфира планшетный компьютер и положив его на раскрытый альбом, – но только если эти книги не принадлежат мне. В этом случае их магия является частью моей, которая на тебя действует. Ведь это же я создала твое защитное заклинание.

– То есть, – заключил Ники, – ты единственная можешь делать со мной все, что захочешь?

– Тебя беспокоит, что я могу этим злоупотреблять? – ведьма остро сверкнула глазами.

– Ну, знаешь, – усмехнулся молодой человек, – у тебя и без всякой магии отлично это получается.

Взгляд Анны вспыхнул, и она уже собиралась возмутиться, но, видя его веселую улыбку, передумала и вновь обратилась к альбому. Ники тоже открыл книгу и, перевернув несколько страниц, спросил:

– А почему хрестоматия?

Ведьма, должно быть, увлеченная своим поиском, ответила не сразу.

– В «Самоучителе» две части, – начала объяснять Анна. – В первой – собственно зелья: ингредиенты, заклинания, другие необходимые условия для приготовления. А во вторую автор включил отрывки из разных книг, где упоминаются зелья.

– Ты читала это все?

– Нет, только несколько рецептов, которые мне были нужны, чтобы иметь представление о самом процессе приготовления зелий. Я была уверена, что мне не понадобится это знание.

Анна опять переключила свое внимание на компьютер и через некоторое время сообщила:

– Я все выяснила. К счастью, все необходимые травы можно собрать здесь в лесу. Что ты думаешь насчет небольшого вечернего пикника?

– Отличная идея! – согласился Ники.

Музыкант сидел на ковре для пикника, который они устроили на более или менее пологом горном склоне, и с интересом читал «Самоучитель», пока Анна кружила между деревьями в лесу неподалеку в поисках нужных растений. Изумившись необычным ингредиентам некоторых отваров, Ники с любопытством принялся листать хрестоматию.

Просмотрев пару историй об удачном и неудачном использовании разных зелий, молодой человек наткнулся на небольшой отрывок из жизнеописания некоего короля Гримара, жившего в восьмом веке нашей эры.

Судя по тому, что это имя часто упоминалось в книге и использовалось с эпитетом «великий», Ники заключил, что этот Гримар – известная и выдающаяся личность в истории колдовского мира. Он родился на маленьком острове в нескольких километрах от побережья современной Норвегии и был сыном своего предшественника короля Халльдора. Собственно отрывок, приводимый автором в книге, был посвящен даже не самому Гримару, а его матери королеве Эйдис. Привыкнув к готическому шрифту и высокому и устаревшему стилю изложения, Ники прочитал об этой ведьме следующее:

«Непревзойденно мудра и трудолюбива была она. Великий Эфир – наша мощь и благо – высшей волею своей одарил ее род до шестого колена тягой к знахарству. Дщерь прославленного Северного Врачевателя Фастара, беспощадным, но неизбежным велением Рока и Эфира единственно выжившее дитя, коих породил он в количестве одиннадцати отпрысков, уже в младые лета ее ведала все травы северных лесов и искусно заговаривала колдовские настои. И благословенные Эфиром, и в слепоте своей не ведущие оного чтили слово и разумение мудрой Эйдис. Сам король Халльдор, наделенный сызмальства силой придворного, приняв в жены эту достойнейшую из познавших свет Эфира, не гнушался ее напутственного речения в свершениях королевских и колдовских. Ни одна летопись не таила на своих страницах слово об озаренном Эфиром, кто бы в равной степени познал премудрости человеческой плоти и постиг искусство усмирять ее внутренние течения, как это было подвластно вещему сердцу и Эфиру ярчайшей Эйдис. Однако скромна была благословенная матерь Великого Гримара, извечно чтила сия достойнейшая жена дар ведовства, ниспосланный ей неизменным охранителем нашим Эфиром. Когда всевеликий источник истоков, оберег и опора владык Королевский Эфир засиял в сосудах священной монаршей четы, знаменуя канун счастливого зачатия наследника, коим стал в свой час могучий Гримар, с благодарностью и смирением приняла Эйдис высшую волю Эфира и по истечении десяти лун одарила Халльдора, мужа и господина своего, равно как весь ведовской род будущим правителем, нареченным «воителем о шеломе», сиречь Гримаром.»

Обнаружив в тексте упоминание о свечении королевского Эфира, Ники впервые задумался над тем, почему Анна так решительно, если не сказать, одержимо ищет способ противостоять изменениям, происходящим с ней.

Разумеется, молодому человеку еще до «Самоучителя» приходило в голову логичное объяснение тому факту, что перестало действовать только одно заклинание. Ники не сомневался, что и Анна пришла к тому же выводу, учитывая безрезультатное использование всех испробованных средств контрацепции. Эфир требует от королевы рождения ребенка. Однако что заставляет ее отвергать эту мысль, музыкант мог только предполагать. Скорее всего, рассуждал он, ведьме, как обычно, не нравится неожиданно возникшая неспособность контролировать одну из сторон своей жизни. Но может быть, дело именно в ребенке: Анна не хочет заводить детей.

Прислушавшись к себе на миг, Ники почувствовал, что это объяснение огорчает его. И в то же время, вслед за этой мыслью в голове молодого человека возникло множество сомнений. Они оба, умеющие получать удовольствие друг от друга и от момента, в котором находились, казалось, никогда не представляли себе серьезных изменений в своей жизни и не видели себя в другой роли.

Было ли столь необходимо что-то менять, и, самое главное, хотели ли они этого? У Ники не было своего ответа на эти вопросы, не говоря уже о том, что он с трудом мог предположить, что об этом думает Анна.

Размышляя о будущем, музыкант увидел, как ведьма приближается к нему по воздуху.

– Ты узнал что-нибудь интересное? – спросила девушка, указав рукой на лежавший на его коленях «Самоучитель».

– История колдовского сообщества весьма увлекательна, – улыбнулся Ники и, закрыв книгу, поднялся на ноги.

– Да, но представляет определенные трудности в процессе изучения. Каждому из нас приходится знакомиться с традиционной и колдовской историей. И самое сложное в этом – потом, в зависимости от ситуации, не ошибиться в фактах. Впрочем, не все ведьмы и колдуны усердны в изучении наук, что нисколько не мешает им в жизни, – сказала Анна и, взмахнув рукой, спрятала в Эфире все, что они взяли с собой на пикник.

– Ты нашла все, что нужно? – спросил Ники.

– Да, – кивнула ему в ответ девушка, – возвращаемся в замок.

– Где ты будешь варить зелье?

– В лаборатории. Хочешь посмотреть?

– Еще бы! Наконец-то увижу тебя в образе настоящей ведьмы, – со смехом ответил музыкант.

– Пойду достану из пыльного сундука остроконечную шляпу и помело, – подхватив его тон, сказала Анна.

Процесс приготовления зелья завораживал. Ники сидел за столом в магической лаборатории, находящейся в одной из башен Эосберга, и наблюдал за тем, как ведьма во всех смыслах колдует над отваром. Впрочем, ее участие в этом действе сводилось лишь к легким движениям рук и пальцев, которые заставляли все работать само собой.

Над горелкой, стоящей на столе, висела большая колба, где и готовилось зелье. Время от времени к ней подлетали разные предметы: пучки растений, собранных Анной в лесу и тех, что уже давно хранились в лаборатории, измельчались в воздухе и падали в кипящее варево, неизвестные ингредиенты из жестяных контейнеров растирались в ступке и посредством мерной ложки тоже попадали в колбу. Девушка водила пальцем по кругу, и деревянная лопатка помешивала отвар.

Зелье кипело уже около получаса, и когда в нем растворился последний ингредиент, Анна сообщила, что приготовление закончено, однако отвар необходимо настаивать еще два часа.

Ники предложил потратить это время на ужин и воздушную прогулку перед сном. С удовольствием приняв это предложение, ведьма щелкнула пальцами, и со стола исчезло все, что использовалось Анной для зелья. Еще один щелчок – и лаборатория превратилась в пыльную комнату, заставленную старой, ненужной мебелью.

В спальне на кофейном столике возле каминного дивана стоял изящный высокий бокал из старинного хрусталя, который был на две трети наполнен непрозрачной жидкостью насыщенного синего цвета. Анна в белой рубашке и шортах стоя облокотилась на каминную полку и с неопределенной улыбкой посмотрела на Ники, который, приняв душ, вернулся в спальню.

– Ты уже пробовала зелье? – спросил молодой человек.

– Еще нет.

Музыкант подошел к столику и взял в руки бокал. Цвет жидкости вызывал сомнения в том, что ее вообще можно употреблять внутрь. Однако учитывая, что он представлял себе густой отвар болотного цвета, зелье хоть и имело довольно странный вид, все же не выглядело настолько отталкивающе.

– А что будет, если я его тоже выпью? – поинтересовался Ники.

– Я не знаю, – пожала плечами девушка.

– Я хочу попробовать, – уверенно заявил музыкант. – Вдруг на меня тоже подействует.

– Ники, я не могу предугадать, что с тобой произойдет, – спокойно проговорила Анна.

– Я надеюсь, третья нога не вырастет, – улыбнулся молодой человек. – Но ты ведь в этом случае сможешь вернуть мой привычный вид?

– Сделаю все, что будет в моих силах, – в том же тоне ответила ему ведьма.

Музыкант вновь заглянул в бокал и, выдохнув, смело сделал глоток.

На вкус напиток оказался на удивление приятным. Ники не мог точно определить, на что он был похож, что-то среднее между травяным чаем и фруктовым джемом, умеренно сладкий и немного острый.

– Неплохо, – оценил молодой человек. – Я бы не отказался от этого в качестве замены одной чашки чая или кофе.

– Правда? – удивилась Анна, забирая у него бокал. Она тоже сделала глоток, и улыбка исчезла с ее лица, которое, казалось, застыло от неожиданности. – Это ужасная гадость! Ничего более отвратительного я в жизни не пробовала! – сказала девушка и через секунду воскликнула: – О, нет! – поднявшись в воздух, она в одно мгновение оказалась у двери в ванную комнату и моментально скрылась за ней.

Ники разочарованно выдохнул. Впрочем, признался себе музыкант, он был готов к такому результату и даже почти не сомневался, что будет именно так. Подождав некоторое время, он постучал в дверь ванной.

– Анна, с тобой все хорошо? – спросил молодой человек и, когда она не ответила ему, предпринял еще одну попытку. – Позволь мне войти, – снова молчание, Ники выдохнул и решительно произнес: – Я захожу.

Ведьма сидела на полу и, обхватив руками колени, неподвижно смотрела в одну точку. Музыкант сел рядом с ней и, нежно убрав назад закрывающие ее лицо пряди волос, поцеловал девушку в лоб. Обняв ее за плечи, он мягко проговорил:

– Пойдем спать.

Балкон спальни, где проходил неторопливый поздний завтрак, был залит ослепительными лучами полуденного солнца, которое вот-вот должно было скрыться за одной из южных башен Эосберга. Ники, стоя у ограждения балкона, сделал глоток из чашки, которую держал в руках и во второй раз пожалел, что предпочел на завтрак традиционный горячий кофе более прохладному, освежающему напитку. Он поставил чашку на парапет и, обернувшись, перевел взгляд на сидящую за столом Анну.

С самого утра она была погружена в задумчивость, которая резко контрастировала с вчерашним азартом, сопровождающим приготовление зелья. Казалось, неудача с отваром вернула ее прежние сомнения и значительно ослабила надежду на успешное освоение нового заклинания. За все утро ведьма не произнесла и десятка слов, а когда Ники пытался обсудить с ней планы на ближайшие дни, она лишь пожимала плечами и молча вздыхала.

Посмотрев на свою любимую девушку, музыкант понял, что они больше не могут избегать очевидных вещей, и пора выяснить то, что волнует их обоих.

– Анна, – начал молодой человек, – ты слышала о короле Гримаре? Я вчера читал о нем в твоем «Самоучителе».

Ведьма, по-прежнему погруженная в свои мысли, молча кивнула.

– Знаешь, – продолжил Ники, – там говорится о его рождении и королевском Эфире. И еще, в тексте есть ответ на вопрос, почему он светится.

– Вот как? И почему же? – наконец заинтересовалась Анна.

– Я думаю, тебе лучше прочитать самой.

Девушка взмахнула рукой, и на столе перед ней появился «Самоучитель».

– Где это было? – спросила она, принявшись листать книгу.

– В хрестоматии, третья или четвертая статья.

Ведьма углубилась в чтение, и через пять минут, отложив книгу, поднялась с кресла и подошла к противоположному парапету. Помолчав некоторое время, Анна развернулась лицом к Ники и сказала:

– Знаешь, с тех пор, как королевский Эфир стал моим, все только и говорят, что его трудно подчинить себе, что он обладает своей волей и изменит меня. Я всегда считала эти опасения соплеменников всего лишь их страхом перед неизвестным, потому что никогда не ощущала его отдельно от себя и знала, что могу легко управлять своей магией, как раньше. Я и сейчас так думаю, – со спокойной уверенностью продолжала Анна. – И, конечно, смогу сделать так, чтобы мой Эфир служил мне, а не я ему.