Читать книгу: «Из писем Анны Петровны Буниной к племяннику ее М. Н. Семенову», страница 7

Я здесь очень мало выезжаю; едва-ли через неделю, иногда день через 10. Шитье для Ивана Петровича и ужасная с ним переписка берет все мое время. Притом часто нездорова, и также заботы отнимают кураж.

Поздравляю с прошедшим именинником. Поцелуй его от меня, поздравь и извини, что я к нему не писала. Поверишь-ли, всякое письмо пишу, как на почтовых; так спешу, что себя не помню. Всякий день встаю до свету и с огнем обедаю, хотя не чувствую голода. Есть-ли удосужусь, на будущей почте буду писать к тебе свободнее, не спеша; ибо отправлю Ивана Петровича вещи, следовательно, буду свободна. Ты менее моего занят; пиши, мой друг, ко мне. О моей поездке в деревню и полагать нельзя: ни денег, ни здоровья нет. Здесь вас все ждут и хотят съехаться ко мне танцевать, когда вы приедете. Целую тебя. Верная в дружбе А. Б.

Поклонись от меня доброму своему товарищу.

4

21-го Ноября 1823-го года. Середа.

Что делается с вами, любезный Михаил Николаевич? Как вы дошли, и как устроились, обо всем нетерпелива знать. Что до меня, то хотя я обещала тебе вести мой журнал, но боюсь, Что в нем не будет разнообразия; потому что все выезды мои ограничиваются одним только домом Николая Семеновича¹⁹; ибо с самой нашей разлуки я нигде кроме его не бываю. Однако, должно соблюсти условие, и так слушай.

В Воскресенье поутру я проснулась часа два до света и слышала барабан, который отзывался в моем сердце, потому что уведомлял о вашем уходе. В 12 часов привезли из колонии мои бюсты; в час я пошла к Ивану Петровичу, в 5, поехала к Мордвиновым, которые прислали за мной карету. Там нашла Бакунину фрейлину и Анну Семеновну. Обедали: Вера Николаевна²⁰ с детьми, Мина Фондезина²¹, Деденев, Глинка, Скипар, Свиньин и более никого. Вечером были Муравьев женатый и князь Менщиков. День и вечер провели довольно живо.

В Понедельник опять у Мордвиновых. Поутру бюсты мои отправились к Александру Николаевичу. Я стояла у окна и смеялась, как их укладывали в сани, послали им постель и одели одеялом, оставя наружи все 7 лиц. они поставлены на 7 книжных шкапов в библиотеке. Генриета Александровна²² мне сказала: j'admire le courage de votre neveu, il me plaît; il est résigné. Обедала я одна, было очень весело; мы шутили и делали фокусы. Вечером все сели за работу; а Генриета Александровна начала нам читать вслух, как вдруг один за одним, и дом наполнился гостями, что нам очень было не но вкусу. Сперва приехали Арсеньева с мужем; потом молодые Лашкаревы с сестрою; потом невеста Лобри с женихом, с отцом и с матерью, и еще мужчины. В 10 часов все разъехались. Я шепнула Наталье Николавне²³: «завтра я буду обедать у Рахмановых!» Она шепнула мне: «а я поеду к Нинушке». Марья Яковлевна шепнула ей: «меня завезите к Талызиным!» Я тем же тоном: куда хорошо? Кто-же будет слушать Аксенова?²⁴ (Глинка хотел его привести обедать, с тем, что после обеда он будет играть на гитаре). Она тем же тоном: мне непременно должно ехать; притом я не очень люблю гитары. Марья Як. тем же тоном: и мне непременно должно быть у Талызиных. Я вслух: Генриета Александровна! Вы одни будете слушать Аксенова! Наталья Николаевна едет к Нинушке, Марья Яковлевна к Талызиным. Наталья Николаевна вслух: вот прекрасно! вы, первая начинщица, на нас жалуетесь! Анна Петровна хочет ехать завтра к Рахмановых. Генриета Александровна: Нет, мой друг, я вас не пущу, извольте приехать ко мне; я пришлю за вами карету.