Читать книгу: «Сшитое лицо», страница 5
Полежав немного на уступе скалы, нависшем над речкой, она попыталась определить по солнцу, куда ей следует идти. Она собралась уже спуститься, как вдруг в тишине леса ей послышался далёкий собачий лай, который тут же пропал. Застыв в неподвижности, она некоторое время вслушивалась в тишину, но лай не повторился. «Может, мне показалось?» – с нарастающей тревогой подумала Айыына. «Это нервы… Я просто устала». – попыталась она себя успокоить.
Опустившись на камни и распластавшись на выступе скалы, она всматривалась в широкий изгиб речки и тот далёкий мыс на его конце, где она недавно проходила, пока у неё не появилась резь в глазах. Некоторое время там никого не было видно, но вдруг среди листвы мелькнуло и опять появилось чёрное пятнышко. Собака! В подтверждение её догадки издалека отчетливо послышался короткий лай, переходящий в скулёж. За собакой, которая оказалась на привязи, среди деревьев мелькнул человеческий силуэт… За ним показался второй, третий… И – восемь человеческих фигур ! Волчьей цепочкой, след в след – фигуры быстрым шагом следовали за чутким зверем, неутомимым помощником человека. Собака вела точно по следам, лавируя между деревьями, повторяя путь, где ступала Айыына. Страх липким ознобом охватил её тело, сердце вновь забилось в бешеном ритме. Не поднимаясь во весь рост, чтобы её не заметили, Айыына сползла с уступа вниз и бросилась бежать вдоль речки. Погоня началась.
– Она была здесь, – уверенно произнёс Онгонча, вставая с колен. Он дернул за поводок, притягивая к себе поскуливающую от нетерпения чёрную суку, которая, дрожа от возбуждения, тщательно обнюхивала уступ скалы.
Хонгу и его отряд стояли на вершине утеса, вздымающегося над берегом речки, и изучали место, где отдыхала Айыына. Хонгу, присев возле собаки, погладил ее: его любимица точно вела по следу беглянки.
– До этого места она шла спокойно, – продолжил Онгонча, попыхивая своей трубкой, и, разглядывая скалу уверенно подытожил: – Здесь она отдыхала, затем увидела нас и побежала… Она близко, где-то в этом лесу.
Преследователи невольно посмотрели в том направлении, куда указал Онгонча, словно хотели увидеть беглянку.
– Скоро мы догоним её, и я сама вскрою ей горло! – зло произнесла Ичин, с вызовом глядя на невозмутимого Хонгу.
Тот, сидя на корточках, проигнорировав вопрошающий взгляд, промолчал и сплюнул на землю. Поднявшись, махнул рукой, давая всем сигнал двигаться дальше. Преследователи быстрым шагом, то и дело переходящим в бег, двинулись вперёд.
Айыыну охватила паника, она сломя голову неслась через кусты и деревья, растущие вдоль речки. Её дыхание начало сбиваться, и она остановилась, чтобы отдышаться. Опустившись на четвереньки, она опустила голову. Её разум лихорадочно искал выход: она понимала, что просто бегом не спастись, надо что-то придумать… Но что? Надо запутать след! Собака идёт по нему! Но как? Идти по воде? Но речка глубока, и её усеянное камнями дно только поранит ноги… В лес? На тот берег? Айыына прикусила губу в порыве надежды, оглядывая такой близкий, но недосягаемый противоположный берег. Будь у нее крылья, она бы мигом оказалась на той стороне. Оглядевшись вокруг, решила пока не покидать речку и продолжила бег вдоль неё. На её пути начали попадаться неглубокие распадки, движение замедлилось; ей то и дело приходилось спускаться и подниматься по их склонам. Вскоре девушка заметила, что скалистые берега речки по обе ее стороны становятся выше. Она несколько раз слышала лай за спиной, отмечая, что он приближается. Силы начали её оставлять, страха проник в ее сознание и парализовал ее волю, она почувствовала как подкашиваются у неё коленки. Конец близок – обречённо подумала девушка. Временами она стала переходить на быстрый шаг и, оглядываясь назад, ждала, что совсем скоро, вот уже за очередным поворотом, она увидит своих преследователей.
Сжав в руке украденный нож, Айыына без сил остановилась у группы старых лиственниц, умудрившихся вырасти на самом краю скалы, повисшей над быстрым течением безымянной речки. Берега ее почти сомкнулись, образовав в этом месте узкую горловину, на дне которой течение ускорялось мощным потоком. Немного постояв, она пробежала несколько метров дальше, но вдруг остановившись, оглянулась. Вернулась бегом к лиственницам и посмотрела наверх. Её внимание привлекла густая крона одного из деревьев. – Будь что будет! Сил бежать уже нет. Она решила взобраться на лиственницу и попытаться укрыться среди веток.
Глава 13. Бег в лесу
Взобравшись по сучьям наверх, Айыына прижалась к шершавому, пахнущему хвоей стволу, крепко обхватив его руками. Ее руки и одежда измазались в смоле, но она, не замечая этого, смотрела вниз. Густые ветки скрыли её из виду, и Айыына замерла в надежде, что преследователи не заметят её и пробегут мимо.
– О, Аан-Алахчын Хотун, и дети твои Эрэкэ-Дьэрэкэ, укройте меня, и пусть они пройдут мимо!– зажмурившись и приткнувшись лбом в шероховатый ствол дерева, яростно зашептала она слова молитвы, обращённые к духам-хозяевам земли, трав и деревьев. Прошло некоторое время, и внизу сквозь шум воды послышались шаги и тихий скулёж.
Первым на уступ, придерживая на привязи собаку, взбежал Онгонча, за ним, прыгая по камням, следовали остальные. Отряд, не останавливаясь, ведомый чуткой собакой, проследовал дальше по берегу. Айыына в волнении прикусила губу. Она разглядела сверху, из ветвей, промелькнувшие внизу, одна за другой, темные спины преследователей.
Пробежав несколько метров, отряд остановился. След беглянки обрывался, и, хотя Онгонча, по инерции пробежав вперёд, потянул поводок к себе, желая продолжить движение вдоль реки – чёрная сука, потеряв след, скуля, закрутилась на месте. Вскоре она повернула назад и увлекла за собой озадаченного Онгончу. Хонгу и остальные остались стоять на месте, сохраняя спокойствие и выжидая. Они были уверены: никогда не подводившая их любимица возьмёт след, надо только подождать. Ичин, подойдя к обрыву, заглянула вниз, на речку, и знаком показала Хонгу, что спуск здесь невозможен. Псина, увлекая за собой Онгончу, добежав до деревьев и покружив вокруг них, выбрала нужное и, глядя наверх, начала лаять.
– Она наверху! – обрадованно крикнула Ичин, снимая со спины лук и стрелы. Преследователи, вернувшись к деревьям и задрав головы, начали внимательно осматривать густые кроны. В предчувствии, что охота близка к завершению, они довольно улыбались. Добыча почти в их руках.
– Эй! Айыына! – раздался веселый голос Хонгу. – Ты слышишь, меня?! Спускайся, мы знаем, что ты там!
Не дождавшись ответа, Ичин подняла лук и, наложив стрелу, со злостью крикнула:
– Ты слышишь, птичка?! Спускайся, пока я не скинула тебя!
Айыына задрожав, зажмурив глаза и прижавшись лбом к шершавому стволу дерева, тихо молилась духам, прося защитить её.
– Ну! – с нетерпением выкрикнула Ичин, прерывая лай собаки. Натянув лук, она пустила стрелу в крону дерева. Стрела пролетела рядом с девушкой, не задев ее.
– Ты так убьёшь её… – сказал раздосадованно Хонгу, приблизившись к Ичин.
– И что? Я хочу убить её!
– Эй, остановись! – Хонгу схватил руку Ичин, пригибая вниз её лук.
– Почему ты её защищаешь?!– приблизив своё лицо и гневно глядя на Хонгу, прошипела Ичин.
– Умерь свой пыл, женщина! – рассердился Хонгу. – Она должна живой вернуться в стойбище! Ты знаешь правило! Ты же помнишь, что сказал отец…
Ичин со злостью вырвала свою руку, но все же отступила.
– Все равно я убью её… Не сейчас, так потом! – с ненавистью глядя вверх, Ичин убрала лук и отошла в сторону.
– Кому-то надо лезть наверх и снять её, – сказал Онгонча, подойдя к Хонгу.
– Айыына! Не хочешь спускаться, тогда мы снимем тебя сами! – весело крикнул Хонгу и дал молодому шитолицему знак лезть наверх.
Тот, сложив своё снаряжение на землю, поплевал на ладони и, ухватившись за нижний сук, начал ловко взбираться на дерево. Айыына с ужасом почувствовала, как дрожит дерево, и сквозь ветки увидела взбирающегося к ней преследователя. Она быстро взглянула наверх и, дрожа от страха, начала подниматься выше. Увидевшие ее преследователи обрадованно загомонили. Поднявшись почти до верхушки, девушка заметила вблизи ветки соседнего дерева. Ухватившись крепко за одну из них и боясь посмотреть вниз, Айыына оторвалась от ствола своей лиственницы и перескочила на соседнюю, верхушка которого закачалась под её тяжестью.
– Бай! О-о! – раздались удивленные и веселые крики стоящих внизу шитолицых.
– Мы гонимся не за девушкой, а за белкой! – развеселил своих соплеменников Хонгу.
– Твоя невеста, оказывается, может превращаться в белку! – засмеялся Онгонча.
– Я сейчас пощекочу хвост этой белке! – зло крикнула Ичин, и, вытащив лук, пустила стрелу. Та просвистела между лезущим на дерево молодым воином и Айыыной.
Вздрогнув, шитолицый испуганно и зло выругался. Стоявшие внизу рассмеялись.
– Лезь, лезь… Не бойся! – подбодрил его Онгонча.
Молодчик, почти поравнявшись с беглянкой на соседнем дереве, попробовал дотянуться и схватить её. Айыына с охватившим ее отчаянием отодвинулась, насколько позволяла ветка, на которой она стояла. С криком перепрыгнула на последнее, почти голое, полузасохшее дерево, стоящее на самом краю обрыва. Сухие ветки, за которые она ухватилась, с треском обломились, и она, вскрикнув от страха, чуть не полетела вниз. Чудом успев ухватиться за ствол дерева, она крепко обняла его, дрожа от страха.
Под тяжестью девушки дерево вдруг наклонилось и внизу, у его основания, раздался треск. Под возгласы ошеломлённых преследователей дерево вдруг начало крениться и падать. Айыына, зажмурившись, крепко вцепилась в его ствол и почувствовала, как летит вниз. К счастью, дерево падало в сторону реки, и его верхушка с вцепившейся в неё девушкой оказалась на другом берегу. Крона с треском застряла в маленьких деревцах, растущих на краю, и Айыына, отцепившись от ветки, провалилась в заросли густого кустарника. Они смягчили падение, и она, отделавшись только мелкими царапинами, выкатилась по мягкому стланику.
Мгновение девушка, не шевелясь, лежала на мху, не веря в случившееся. Крики преследователей на другом берегу заставили её вскочить, и она, шатаясь, как пьяная, кинулась вглубь леса.
Хонгу и остальные, подхватив псину за живот, один за другим, осторожно перебрались через речку по стволу упавшего дерева. Онгонча подбодрил чёрную суку, и дождавшись, когда собака возьмёт след, последовал за нею. Погоня после короткой заминки продолжилась с новой силой. Расчетливо переходя с бега на размашистый шаг, давая спутникам передышку, Хонгу вел отряд, не сомневаясь в исходе: беглянка никуда от них не денется. Конец близок.
Айыына некоторое время бежала сквозь кусты и деревья, не разбирая дороги, но вскоре остановилась и прислушалась – в тишине леса отчетливо раздавался собачий лай. Она вновь побежала, ускорив темп, но вскоре опять перешла на шаг: силы были на исходе, в легких ощутимо покалывали горячие иголочки, она заглатывала воздух полной грудью, но не могла отдышаться. Через некоторое время она уже скорее брела, чем шла, и, оглянувшись назад, вновь увидела мелькающие среди деревьев силуэты преследователей.
Глава 14. Три охотника
Погоня подходила к концу, отряд преследователей неумолимо настигал беглянку. Айыына уже слышала их голоса за спиной и призывы остановиться. От бега ее платье пришло в беспорядок, местами порвалось и расползлось по швам. Неожиданно лес перед ней поредел, и она выбежала на раскинувшуюся перед ней длинную долину, после пожара усеянную почерневшими обрубками мертвых деревьев. Посередине зеленело болото, на ближнем краю которого она заметила три человеческие фигуры. Три охотника из племени сартыал, вооруженные длинными шестами, которыми они проверяли глубину топкого зыбуна, только что закончили переход из противоположного леса, и, вступив на твёрдую землю, собирались высушить промокшую обувь. Айыына, обезумевшая от страха, устремилась к ним с криками о помощи.
Троица пришла в замешательство, увидев невесть откуда взявшуюся девушку. Охотники, в спешке побросав шесты, схватилась за оружие. Возглавлявший сартыалов крупный мужчина с заплетенными в косы седыми волосами, приказав двум своим спутникам быть настороже, пошел ей навстречу. Айыына, теряя силы и спотыкаясь о многочисленные кочки, усеивающие берег болота, падая и вновь поднимаясь, приблизилась к вышедшему навстречу охотнику и свалилась ему в ноги.
– Помогите! Помогите… – задыхаясь, закричала Айыына, схватив за руки седого охотника. – За мной гонятся. Они убьют меня!
– Кто?! Кто за тобой гонится? Откуда ты? – ошеломлённо спросил седой, с опаской оглядывая окружающий лес.
– Они бегут за мной! Шитолицые! Защищайтесь! Они и вас убьют! Пожалуйста! Защитите, спасите меня! – с мольбой глядя в глаза охотнику и пытаясь отдышаться, заголосила Айыына, то и дело оглядываясь на лесок, откуда только что выбежала.
– Кто ты? Кто гонится за тобой? – недоуменно, но опасливо спросил седой и, оглянувшись на своих спутников, дал им знак быть наготове. Двое молодых охотников с взволнованными лицами, сжимая в руках оружие, прочесывали взглядами окружающий лес.
Из кустов появился Хонгу и неспешной походкой направился к Айыыне и её новым спутникам. В его руках не было оружия, а на лице – кожаной маски. Он шёл вперёд расслабленной походкой и, увидев, что его заметили, улыбнулся и поднял в приветствии руку.
– Да сопутствует вам дух охоты Дагачан, друзья! – как ни в чем не бывало воскликнул он, приближаясь.
Айыына, схватившись за седого, спряталась за его спину и в отчаянии закричала:
– Не слушайте его! Он убийца! Это людоеды! Он не один! В лесу прячутся его люди!
– Оставайся-ка ты на месте, друг! – грозно воскликнул седой, взяв свой лук со стрелой наизготовку. – Стой, или я всажу в тебя стрелу. Кто ты такой?
Хонгу с удивленным лицом остановился и, примирительно подняв руки, сказал:
– Эй, спокойнее, друг. Я не причиню вам вреда. Я пришёл с миром. Кто я? Я муж этой женщины… Она – моя жена.
Седой, не опуская лука, и не спуская взгляда с Хонгу, бросил быстрый взгляд на изумленную Айыыну. Она немного опешив от услышанной лжи, воскликнула:
– Он врёт! Он не муж! Не слушайте его! Он убьёт нас всех! Там в лесу их много! Они прячутся!
– Эй, Айыына, успокойся, опять ты начинаешь ссору из-за пустяков… – перебил её Хонгу миролюбивым и уставшим голосом. – Друг, она всё время придумывает сказки… Она всегда, как поссорится со мной, так начинает с ума сходить, как будто черти из нижнего мира вселяются в неё. Ну, ты же понимаешь этих женщин, брататашкан…
Хонгу приблизился ещё на несколько шагов.
– Стой на месте, я сказал! – крикнул седой, вновь мельком взглянув на Айыыну, и нерешительно спросив ее: – Это правда твой муж?
– Нет, он лжёт! Не верьте ему! Не подпускайте его, они убьют вас!
– Кто? Кто вас убьёт? Не слушайте ее, друзья. Я один. Айыына, хватит! Пойдём домой, – Хонгу сделал ещё один шаг и опустил руки. – Ну, брат… Отдай её мне и не слушай ее небылицы…
– Нет! Прошу! Пожалуйста! Не отдавайте… Умоляю вас… – заплакала Айыына, крепко ухватившись за седого.
– Слушай, муж… – подумав, сказал сартыал, с недоверием глядя на улыбающегося Хонгу. – Отойди назад. Не верю я тебе… Не похож ты на мужа…
– В самом деле, какой из меня муж? – тихо пробормотал Хонгу и, сузив глаза, ухмыльнулся. Он убедился, что охотников только трое. Пора заканчивать этот затянувшийся спектакль. Его улыбка исчезла, лицо стало жестким и суровым.
– Онгонча! – выдохнул он, глядя в небо.
Садившееся за деревья вечернее солнце слепило стоявших перед ним охотников. Из-за спины Хонгу, серой черточкой промелькнув на фоне розового неба, прилетело копьё. Молодой сартыал, дёрнувшись, запоздало вскрикнул, но старик не успел среагировать. Просвистев над макушкой Хонгу, копье с силой вонзилось под рукой седого, пробив и сердце, и легкие. Его отбросило назад на землю, вместе с вцепившейся в него Айыыной. Он умер на месте. Его спутники, вскрикнув, увидели, как широким охватом, преграждая им путь к бегству, из леса высыпали люди в масках. Увидев, что их старший товарищ упал, один из молодых с горестным воплем, натянув лук, выстрелил в приближающегося к нему Хонгу. Тот, выхватив из-за спины топорик, неуловимым движением отклонился вправо и отбил стрелу. Обиженно звякнув, она улетела в сторону. Хонгу, выпрямившись, улыбаясь и неодобрительно цокая языком, вновь пошёл на стрелка. Айыына, которую придавило телом упавшего седого, с плачем отпихнув его, вскочила и бросилась к болоту. Третий охотник, ошеломлённый смертью соплеменника, увидев бегущих к нему из леса новых врагов, в спешке выпустил в них пару стрел, но промахнулся. Услышав крик напарника – спасаться, он отбросив лук, бросился бежать вдоль болота. За ним вдогонку устремились двое молодых шитолицых. Хонгу сблизился со вторым сартыалом, отбросившим свой лук и выхватившим топорик.
– Нет! Он мой!– поспешно выкрикнул Хонгу одному из своих, натянувшему свой лук для выстрела.
Противники сблизились и закружились в хороводе боя. В воздухе зазвенел перестук топориков. Молодой сартыал оказался храбрым, но неопытным: Хонгу, проделав обманный финт и уйдя в сторону, ударом обуха оглушил его, и парень упал на землю. Отпихнув его оружие в сторону, шитолицый встал над поверженным и огляделся.
Ичин, бросившаяся вдогонку за Айыыной, настигла ее на середине болота и, схватив за волосы, тащила обратно. Двое молодых шитолицых, так же догнав третьего беглеца, ранили его и волокли обратно к месту нападения. Вскоре пленников связали ремнями и бросили на землю. Напавшие, с ленивым интересом осмотрев оружие и скарб сартыалов, отобрали наиболее ценные вещи и начали связывать их в узлы. Хонгу, приблизившись к связанным пленникам, присел над тихо плачущей Айыыной. Приподняв за подбородок её лицо, молча посмотрел ей в глаза. Она вся в слезах, подняла голову и встретилась с ним взглядом, тихо прошептала:
– Пожалуйста, отпусти меня…
Взгляд Хонгу обдал ее холодом. Под пристальным взором напрягшейся рядом Ичин он ничего не ответил Айыыне и, отвернувшись, поднялся и отошёл.
– Хорошо связали? – спросил он, осматривая пленников.
Один из них подняв голову и, не отводя взгляд, смело посмотрел ему в лицо. Второй, помоложе, лёжа со связанными руками на боку, глядел на лежащего неподалеку мертвого старшего товарища, и по его лицу катились слезы.
– Не убегут… – неуверенно отозвался Онгонча и добавил: – Только вот с этим что делать? Подойдя к плачущему пленнику, он перевернул его ногой на живот и указал на его ногу. Резаная рана с тыльной стороны колена сильно кровоточила. Увидев её, Хонгу переменился в лице и досадливо выругался.
– Глупые олени! Кто его ранил в ногу?! Как он теперь пойдёт?!
Молодые воины, догнавшие и ранившие молодого сартыала, потупили головы.
– Сколько раз, глупцы, я вам говорил! Как он пойдёт теперь? Сами его на себе потащите?! – Хонгу, высказавшись, замолчал, оглядывая лежащих перед ним пленников и решая, как быть с раненым.
Возвращаться назад надо было тихо и быстро, мало ли кто им встретится по дороге. Жестокий промысел племени зависел от его малозаметности в Чёрной тайге. Раненый пленный был бы им досадной помехой в пути. Хонгу и Онгонча обменялись взглядами, не ускользнувшими от внимания пленника. Он побледнел. Хонгу присел перед ним на корточки. Встретившись взглядом с главарем шитолицых, сартыал догадался, что его ожидает. Он шумно задышал, и все же собрался с духом. Отползая от Хонгу, гордо вскинул голову и, крутясь на земле, оглядел всех стоящих вокруг:
–Я не боюсь вас, собаки! – вдруг, подобравшись, он смачно плюнул в Хонгу, стараясь попасть ему в лицо.
Плевок не долетев, попал тому на ворот. Шитолицые разразились бранью и угрозами. Сам Хонгу, улыбнувшись, тихо рассмеялся, спокойный, как вода, с пальмой в руке. Его смех поддержали остальные. Ичин, изменившись в лице и выругавшись, подскочила к пленнику и взмахом ножа отсекла ему ухо. Сартыал заскрежетал зубами и замотал головой, разбрызгивая веером хлынувшую кровь. Схватив отрезанное ухо, Ичин сунула его себе в рот. Прожевав пару раз, она выплюнула его в лицо пленнику и выругалась. Смех усилился. Связанный сартыал, извиваясь на земле, попытался оплевать всех стоящих.
–Я не боюсь вас ! Вы все трусы! Я не боюсь вас, и не страшусь смерти! Я не боюсь умирать! – в отчаянии быстро заговорил раненый.
Хонгу, смеясь, склонился над ним и схватил одной рукой за косу. Притянув сартыала к себе, второй рукой приложил острие пальмы к его груди. Остальные также достали свое оружие.
–Молодец… Молодец… – перестав смеяться, одобрительно и тихо произнес Хонгу, глядя в глаза пленника, – Умереть легко, храбрый сартыал… Жить трудно…
Он вонзил острие клинка в сердце пленника. Тот захрипел, дернулся в руках шитолицего и со стоном выдохнул. Хонгу выдернул пальму и, поднявшись с колена, отступил назад. Стоящие кругом воины обрушили град ударов на умирающего. Кровь брызнула на лежащую рядом Айыыну. Она в ужасе завыла сквозь перетянутый через рот ремень и попыталась отползти подальше от забившегося в агонии пленника. Вскоре он затих, и его тело вместе с трупом седого соплеменника оттащили в болото. Собрав пожитки убитых и связав их в узлы, шитолицые разделили их, погрузили на себя и на спины двух пленников. Оглядев готовых к выступлению воинов, Хонгу дал знак, и отряд, растянувшись цепочкой, растворился в лесу. Болотная марь опустела, только кровавые пятна на желтой осенней траве напоминали о разыгравшейся здесь трагедии.
К вечеру отряд достиг горной речки, где ещё утром Айыына пряталась на деревьях. Переночевав на ее берегу, с рассветом двинулись дальше, другим путём, к своему стойбищу.
Айыыну вели в связке с молодым сартыалом, и он то и дело поддерживал обессиленную девушку, находившуюся в состоянии ступора. Онгонча, видя, что она задерживает отряд, распорядился, чтобы с неё сняли часть поклажи и распределили между остальными. Невидящим взглядом смотря себе под ноги, Айыына молча шла по тропе. Покорно останавливалась на привалах и, не поднимая шума, послушно замирала, когда идущий впереди дозором Онгонча, почуяв опасность, давал сигнал прекратить движение. Её охватила апатия, появилась какая-то отрешенность. Осеннее солнце ласково пригрело ее, и она шла как во сне. Ей казалось, будто все, что случилось, происходило не с ней, а с кем-то другим.
Поросший соснами лес был тих. Тропа в этом месте сильно сузилась, и приходилось идти гуськом. Онгонча, шедший впереди, определял путь, Хонгу замыкал шествие. Он то и дело встречался взглядом с Айыыной, но она как будто не видела его. Они остановились только для того, чтобы наскоро поесть, а потом вновь тронулись с места. Хонгу безжалостно гнал их вперед.
Ближе к полудню они достигли большого озера, на середине которого плавало множество уток. Огибая его по берегу, шедший впереди Онгонча вдруг дал знак остановиться и замереть: что-то встревожило его, и некоторое время они, застыв изваяниями, стояли на тропе возле большого раскидистого дерева. Хонгу и Онгонча с опаской изучали небольшое кострище у подножия дерева и след человеческой ноги.
– Маленький человек?.. Ребёнок?.. След совсем свежий… И медвежий след…– услышала Айыына обрывки тихого разговора шитолицых.
Насторожившийся отряд приник к земле, некоторое время, не двигаясь, воины прислушивались к лесу, тишину которого нарушали лишь мелкие птицы. Они уже находились на своей земле, и свежий след чужаков озадачил их. Этот ребёнок не один… Где-то рядом должны быть и взрослые… Кто эти люди? Встревоженный Хонгу ткнул пальцем в Онгончу. Указал на верхушку ближайшей сопки, приложил ладони к ушам, повертел головой. Тот, молча кивнув, бесшумно исчез в кустах. Прошло некоторое время, и они по знаку Хонгу так же тихо покинули это место.
Вечерело, уходящее солнце коснулось верхушек деревьев. Вскоре, остановившись на привале, Хонгу, переговорив со своими, разделил отряд, и Ичин вместе с собакой и двумя соплеменниками углубившись в лес, покинули их. Оставшийся отряд из пяти шитолицых и двух пленников, вернувшись к речке, продолжил путь вдоль берега. В сумерках они достигли места, где нависавшие над рекой скалы расходились в стороны, а сама река становилась мелководной, и её можно было перейти вброд. Остановив отряд, Хонгу приказал одному из подручных охранять пленников, а сам с Онгончей и двумя соплеменниками, взвалив на себя поклажу, начал осторожно переходить реку. Течение здесь было сильным и норовило сбить с ног. Переправлявшимся с взваленной на плечи поклажей приходилось соблюдать осторожность и удерживать равновесие, чтобы не упасть в воду.
Айыына, приткнувшаяся на камнях рядом со вторым пленником, безучастно смотрела на бурлящий перед ней поток. Оставшийся охранять их шитолицый, присев у воды, начал набирать воду в кожаную емкость. Вдруг Айына почувствовала, как молодой сартыал осторожно коснулся её ноги коленом. Медленно повернув голову, она увидела, как он, изогнувшись, дотянулся связанными руками до своей щиколотки и вытянул из-под штанины небольшой нож. Сверкнув глазами, он вопросительно посмотрел на девушку и незаметно кивнул. Айыына осторожно покосилась на сидящего к ним спиной шитолицего, все ещё набирающего воду. Бросив беглый взгляд на реку, увидела: Хонгу почти добрался до противоположного берега, трое же его спутников все ещё находились на её середине. Она судорожно кивнула сартыалу, её вновь бросило в дрожь. Пленник, достав нож, быстро перерезал ремни, которыми были связаны его руки, и, свернувшись, принял прежний вид. Их охранник, набрав воду, повернулся к ним и, подойдя ближе, знаком предложил пленникам утолить жажду. Напоив сначала Айыыну, он присел к сартыалу и поднёс флягу к его рту. В этот момент тот, издав боевой клич своего племени, одной рукой схватил ошеломлённого шитолицего за ворот парки, а другой с силой вонзил нож в его живот.
Шитолицый, охнув, осел на землю, уронив флягу на камни. Сартыал быстро вскочил и, оказавшись над Айыной, перерезал ремни на её руках. Оглянувшись, вновь бросил взгляд на реку. Стоящий на том берегу Хонгу первым увидел, что пленники освободились. На бегу что-то закричал Онгонча и схватил лежащий на поклаже саадак с луком. Приложив стрелу, прицелился в освободившегося сартыала. Остальные, немного замешкавшись, все же выбежали на тот берег, побросали тюки на камни и кинулись обратно.
Расстояние между берегами было невелико, но сартыал сумел увернуться от первой стрелы. Склонившись, он выхватив у раненого шитолицего топорик и выкрикнул ругательство, высмеивая меткость Хонгу. Он взглянул на замешкавшуюся Айыыну и что-то крикнул ей на своём языке. «Беги!» – догадалась она и растерянно оглянулась: Онгонча и молодой шитолицый, высоко поднимая ноги и вздымая тучи брызг, преодолевая потоки воды, приближались к их берегу.
Она ещё раз взглянула на молодого сартыала, повернулась и начала карабкаться по камням вверх, на скалы. Сартыал, сжимая топорик в руке, глядя на приближающихся по реке шитолицых, понял, что одному ему с ними не справиться, и, выкрикнув ещё раз боевой клич своего племени, бросился бежать вдоль реки. Хонгу успел второпях выстрелить в него, но вновь промахнулся. Глубоко вздохнув и успокаивая себя, он вложил в лук очередную стрелу и тщательно прицелился. Убегающий отдалился на значительное расстояние и через мгновение должен был скрыться в густом кустарнике. Медленно выдохнув, Хонгу пустил стрелу. Она попала в верх спины, и сартыал, споткнувшись, упал на четвереньки. С трудом поднявшись, вновь пошёл неровным шагом. Опустился на колени и, пытаясь достать стрелу, завалился набок. Хонгу, бросив лук, кинулся к реке и начал быстро переходить её. Он крикнул молодому шитолицему лезть наверх за Айыыной, а Онгонче – добить раненого сартыала.
Айыына, успевшая подняться до середины скалы, отчаянно карабкалась вверх, то и дело сползая обратно в местах, где мелкий скальник образовывал насыпи. Глянув вниз, она заметила, что по её следам, быстро перескакивая с камня на камень, карабкается молодой преследователь.
Онгонча, добежав до ползущего от него раненого сартыала, сильным ударом копья пронзил его спину, и тот затих. Прихватив его топорик, Онгонча побежал назад. Хонгу, добравшись до берега, склонился над раненым в живот соплеменником, под которым уже набежала приличная лужа крови. Уже будучи на руках Хонгу, умирающий что-то хотел сказать ему, но изо рта потекла кровь и, судорожно вытянувшись, он умер. Хонгу с потемневшим лицом поднял голову и с горящими ненавистью глазами посмотрел наверх.
Взбирающийся наверх за девушкой шитолицый настигал ее: ему оставались считанные метры. Айыына все же успела первой добраться до верхнего края скалы, где силы покинули ее, и она остановилась на четвереньках. Глотая воздух и не имея сил подняться на ноги, девушка попыталась справиться с головокружением.
Из-за смерти молодого соплеменника ненависть помутила разум Хонгу. Увидев, что через мгновение девушка скроется, он заскрежетал зубами, и найдя бешеным взглядом приближающегося к нему Онгончу, крикнул ему:
– Убей её!
Тот, взглянув на мертвого соплеменника, затем на потемневшего от гнева Хонгу, хотел что-то сказать ему, но промолчал. Перехватив своё копьё, посмотрел наверх. Айыына была на вершине скалы. Примерившись и отойдя назад, Онгонча с откинутым в руке копьем сделал два быстрых шага вперёд и сделал мощный бросок.
Айыына, задыхаясь от усталости, шатаясь, встала с колен, выпрямилась и обернулась назад, чтобы посмотреть вниз, на преследователей. Она не слышала крик Хонгу и не видела летящую к ней, вращающуюся вокруг своей оси темную смерть. Остро наточенный железный наконечник, дрожа в воздухе, застыл в воздухе прямо перед глазами не успевшей испугаться Айыыны. Она рассмотрела лезвие до мельчайших подробностей: мелкие зазубрины, пятна засохшей крови и небольшие впадины, оставшиеся от ударов кузнеца, что ковал это орудие смерти. Затем она с запоздалым испугом заметила руку, крепко держащую копьё за черное древко. Темная фигура мужчины, рука которого на лету перехватила погибель, возникла рядом с ней неожиданно, словно из воздуха. Незнакомец был невысок, одет в темную оленью парку с капюшоном, почти скрывающем лицо. Нижняя часть его лица была дополнительно скрыта темной повязкой, над которой сверкали настороженные темные глаза. Ноги Айыыны от неожиданности подкосились, и она неловко плюхнулась на листву. Незнакомец, перехватив пойманное копьё остриём вниз, отвернулся от неё и быстро подошёл к обрыву.
Хонгу и Онгонча, вначале опешившие от эффектного появления незнакомца, спохватившись, закричали карабкающемуся наверх соплеменнику о новой опасности. Молодой шитолицый почти достиг верха, ему оставалось только подтянуться и вскочить на последний уступ. Шум реки заглушил крики, и повернувшийся к соплеменникам воин не сразу понял, о чем ему кричат: он испуганно взглянул наверх, но было поздно. Темная фигура, нависшая над ним с копьём в руках, с силой опустила оружие вниз именно в тот момент, когда противники встретились взглядами. Наконечник копья с хрустом вошёл в основание шеи под кадыком. Шитолицый, всхлипнув, невольно схватился обеими руками за древко. Его парка на груди мгновенно пропиталась красным. Через мгновение незнакомец отпустил копьё, и его враг, не разгибая ног, полетел вниз на скалы.
