Отзывы на книгу «Бабий Яр», страница 5

Чем ближе к смерти - тем чище люди.

Это из творчества Юрия Шевчука, если что.

Не удивительно, что "Бабий Яр" в полноценном варианте запрещался советской цензурой. Во-первых, книга заставляет думать. А зачем режиму книги о «думать»? Нужны книги попроще, где есть "мы" и есть "они", и "они" - всегда нелюди, а «мы» - всегда на белом коне и в доблестной атаке. Где не пишут о довоенной дружбе с «душителями всех пламенных идей, насильниками, грабителями, мучителями людей». А в этой книге, как в жизни, и немцы бывают - и люди, и нелюди, и «свои» не всегда на белом коне. «Книга-документ». Верю автору.

Удивляюсь, право, как это Анатолий Васильевич за свою первоначальную рукопись не загремел в «места отдаленные»? Прости Господи… Оттепель, что ли.

Во-вторых, книга и вправду, как заметил один из предыдущих рецензентов, вовсе не антисоветская. Она очень даже просоветская. Только вот понимание "советскости" у автора, по видимому, резко конфликтовало с советскостью реальной, которая, в некоторых своих проявлениях мало чем отличалась от побежденного нацистского режима Гитлера. И об этом тоже в Книге.

Знаете, я хочу, чтобы эту книгу прочли мои дети. А может быть, все дети. Нет, конечно, не в семь лет и даже не в двенадцать – все-таки роман Кузнецова преисполнен сценами, которые даже взрослого человека способны шокировать, но - прочли. Ведь

Эта книга учит ценить жизнь.

Эта книга учит думать.

Эта книга учит задавать вопросы, в том числе самому себе. (Эта книга сама ставит перед читателем вопросов больше, чем дает ответов.)

Эта книга учит смотреть на мир своими глазами и видеть его таким, каков он есть.

Немного есть книг, которые способны научить этому на столь простом и действенном примере, как трагедия сотен тысяч людей, людей, которые жили теми же радостями, заботами и переживаниями что и каждый из нас. Убежден, что прочтение этой книги в период формирования личности может бросить в почву души человеческой несколько крайне нужных и правильных зерен.

В конце концов, ведь кто не знает своей истории, обречен на ее повторение в будущем. Уж не помню, чья цитата, но уж очень она, к сожалению или к счастью, верна. Книга эта не о войне. Как не о войне книги Ремарка, Васильева. Книга о нас с вами. О людях – разных людях. Да и что такое война? Катализатор проявления истинных качеств человека? Лакмусовая бумажка, на которой неоспоримо проявляется добро и зло? Вспомним цитату в самом начале.

Читая "Бабий Яр" думаешь: как могла случиться столь всепоглощающая, безумная трагедия? Как могли люди настолько обыденно, безразлично, беспричинно уничтожать других людей? Как мог простой парень из Дюссельдорфа или Мюнхена стрелять в таких же, как и он, таких же, как и его мать, отец, жена и дочь людей? Мог. Пил водку и стрелял. Пил водку, и сжигал. А другой не пил – и стрелял. С удовольствием. И не в немцах тут дело. Французы, англичане, японцы, мексиканцы вели бы себя так же. И вели. В другом месте и в другое время.

Мысли эти выбивают почву из-под ног. А затем осознаешь – сколько их было, этих яров? Больших, меньших… Сотни? Тысячи? А сколько есть? А сколько будет? Перефразирую мысль автора – похоже, человечество из поколения в поколение совершенствует только умение убивать себе подобных. И страшно становиться жить. И противно становится быть человеком…

Не меньше поражает, шокирует судьба места трагедии.

Я киевлянин, более или менее коренной. По достижении определенного возраста меня начал интересовать город, в котором родился и живу, я много по нему ходил, ездил, просто гулял. И всегда, еще задолго до прочтения этой книги, задолго до того как я узнал что Бабий Яр вовсе не ограничивается символической впуклостью рельефа с соответствующим мемориальным знаком, я чувствовал тяжелую, угнетающую атмосферу прилегающих районов. Районов, как я узнал со временем, густо пропитанных пеплом, костьми, кровью и слезами сотен тысяч людей. И пусть я не любитель эзотерики и мистики, но все же сложно не согласиться со своими же собственными ощущениями.

На днях, как раз заканчивая книгу, несколько раз проезжал по улице Телиги, над местами, где вероятно, несмотря на титанические усилия герра Инженера-по-расстрелам все еще покоятся останки многих людей. Книжку я слушал (аудиокнига). Трудно передать ощущения, которые я испытывал в эти минуты. Когда сойдет снег, обязательно наведаюсь в эти места более основательно.

Немного поработал с картами из разных источников. Часть Яра засыпана, по ней проложена крупная магистраль – улица Олени Телиги. Над основной частью разбит парк. Практически в том месте, где в дни первых казней евреев раздевали перед расстрелами, расположена станция метро. Ларьки, мусор и прочее стандартное быдлло-жлобство. Сами понимаете. Место первых сентябрьских казней расположено на противоположной стороне улицы Телиги, участок этот пока не застроен, но судя по всему это всего лишь вопрос времени.

Далек от точки зрения, что нужно превращать планету в сплошное кладбище-мемориал, но ведь всему должны быть пределы. И уж точно нельзя забывать, засыпав мусором и землей места, где встретили ужасную смерть те, кто мог бы еще сегодня ходить рядом с нами по улицам этого города. Это кощунство. Это недопустимо. Но, к сожалению, это именно так.

Желаю вам мира. И свободы.

Пожалуй, это самое страшное, что я читала за последнее время. Хотя, в своей жизни я достаточно прочитала книг и про Первую/Вторую мировую, и про Холокост и про геноцид разных народностей в целом. Но эта книга, думаю, перевесила все мои впечатления от ранее прочитанного. Либо она настолько попала в нынешнюю мировую обстановку и моральное состояние многих людей, что только одно это заставляет волосы на голове шевелиться. Очень страшно именно то, как она актуальна в настоящее время. Очень хочется дать в руки эту книгу некоторым людям. Вдруг что-то шевельнется в душах?

Помимо того, что книга эта страшна именно с гуманистической точки зрения (автор, правда, несколько раз упоминает в книге это слово, и теперь оно несколько по-другому отзывается у меня внутри, нежели раньше), она совершенно жуткая физиологически. Тут очень много моментов, где меня по-настоящему начинало тошнить от того, ЧТО автор описывал. Несмотря на то, что меня достаточно трудно напугать и вообще я не брезгливая, тут автору удалось настолько психологически тонко надавить на мою психику и настолько ярко нарисовать то, о чем он рассказывал, что у меня это вызывало физическую боль и отвращение. Особенно это касается сцен с людоедством, насилием и жестокостью по отношению к животным.

А кроме того, книга крайне полезна с исторической точки зрения, что вызывает еще больше эмоций от прочитанного. Я, например, не знала (или, возможно, когда-то пыталась вычеркнуть из памяти), что когда Сталин проводил Коллективизацию, он вызвал "искусственный" голод, лишая продовольствия людей, которые не хотели ему подчиняться. Вымирали целые деревни. По некоторым оценкам до 7 миллионов умерших!

Не хочу советовать книгу людям с тонкой душевной организацией, богатой фантазией и тем, кто легко впадает в депрессию. Но хочу сказать, что книга эта крайне важна. Особенно в наше время.

Эта книга не о Великой Отечественной войне... Нет, не так. Эта книга не о Великой Отечественной войне в привычном нам понимании. Здесь нет великого подвига красной армии, нет подвига народа за Сталина, за Партию, за Родину, за мир во всем Мире. И Сталин, и Партия, и государство предстают здесь такими же душегубами, убийцами и преступниками, как и Гитлер. Между ними А. Кузнецов ставит знак "=". Эта книга о Войне. Жестокой, беспощадной, не щадящей никого и ничего вокруг. Неважно где, когда и между какими государствами она идет. Главное, что она имеет разрушительную силу для всего живого, что попадает в зону ее действия. Эта книга о том, что значит быть в оккупации и каждый день стараться выжить, как найти кусок хлеба, как не попасть под расстрел в Бабий Яр, как спастись от угона в Германию. Эта книга о том, как сложно сохранить в себе человека, когда вокруг тебя действуют животные законы, и люди перестают быть людьми. Они готовы предать, продать, убить ради того чтобы выжить самим. Эта книга о том, как калечит война не только тело человека, но и его душу, как война проникает и отравляет весь организм, и излечиться от нее невозможно, она живет в человеке всю жизнь. Эта книга - предупреждение человечеству.

Тень Ада

Прекрасный ангел златокрылый Пред троном Судии предстал: Стопы и длани кровь багрила, Взор обезумевший блуждал. Он известил Отца и Сына, Что бытия мрачна картина, Что Сатана освобожден И что несметный легион Бесов пустил по свету он... Он смолк - и странный звук раздался, То вкрадчивый, то сладкий звук, Как веяние крыл вокруг, И свет лампад заколебался - Лампад, что светят над людьми У лиц Архангелов семи. Шелли

Это не книга о войне или страшилка. Это история глазами очевидцев. Наша история. Ведь все так и было. И потому такие книги, как "Бабий Яр", следует читать и, возможно, перечитывать. Как бы тяжело не было.

Если кто-то думает, что это книга о гонениях и геноциде евреев, то он ошибается. Евреи, расстрелянные в овраге "Бабий Яр", что в Киеве над Куреневкой (название района) составили "только" (я знаю, что это неуместное слово, но другого я не нашел) 70 000 от общего числа расстрелянных, забитых лопатами, закопанных заживо, задушенных в газовых камерах людей. Именно людей, без национальностей. Потому что тот "фашизм", "сталинизм" и многие другие -измы были наднациональными. Они были безумны в своей злобе против всех людей, как были безумны (но оттого не менее виновны) породившие их идеологи и внедрявшие лидеры и исполнители.

Киев - древний город, но такого он не видел за все века. Был взорван Крещатик, гордость и сердце столицы, а от поднявшихся затем пожаров сгорела значительная часть исторического центра города.

При соответствующем масштабе это все равно, как если бы взорвался центр Москвы в пределах Бульварного кольца, Невский проспект в Ленинграде с окружающими улицами, или, скажем, сердце Парижа до Больших бульваров.

И если подобное варварство, хоть с огромной натяжкой, можно как-то объяснить, то подрыв тысячелетней Лавры объяснить нельзя. И ведь не немцы взрывали!

А Бабий Яр... Бабий Яр - это рана, которую старательно не замечали. Никто даже толком не знает, сколько там полегло людей. Практически всё Еврейское население Киева (70000 чел.), а ведь расстреливали людей постоянно на протяжении всех лет оккупации.

Я слышал, что есть мнение, будто Украина "легла" под Германию. Нет, не легла.

Для эффективного противодействия окружениям нужны были собственные подвижные соединения. Они могли контратаковать подвижные части противника и препятствовать смыканию кольца окружения.Ни под Киевом в сентябре, ни под Вязьмой и Брянском в октябре 1941 года в резерве у советского командования не было достаточно многочисленного полностью моторизованного соединения с танками. Тогдашние танковые бригады годились только для непосредственной поддержки пехоты, наносить оперативные контрудары им было не по силам. Это было одной из главных причин успеха немецких «котельных битв» осени 1941 года.(под Уманью, немцы взяли в плен тоже 100 000 (август 1941), под Киевом, в немецкий плен попало 665 000 (июль — сентября 1941))

На Дарнице (ныне левый берег Киева) был лагерь для военнопленных. Они сидели там за колючей проволокой. Их не кормили. Совсем. Сначала они съели всю траву, а потом просто умирали. От голода, а немцы, развлекаясь, стреляли по ним, как по мишеням. Только живым. Это больная, очень больная и тяжелая книга. Но ее нужно прочесть. Каждому, кто хочет знать правду и не хочет иметь шор на глазах. В чем были виновны евреи, которых расстеляли первыми?

Дрожа от внутреннего огня, Воюя отнюдь не всегда открыто, Меня ненавидят антисемиты, И сионисты не терпят меня.

Быть может, за то, что мне наплевать На пятый параграф в любой анкете. И кто там по крови отец или мать, И кем у кого записаны дети.

Смешно сегодня, в эпоху ракет, Вколачивать в чьи-то мозги тупые, Что наций плохих и хороших нет. Есть люди хорошие и плохие!

Нет, шовинисты нигде не народ, Их мало, и паника тут запрещается. И все же - пока хоть один живет - Битва с фашизмом еще продолжается. Э.Асадов

...Многие из тех, кто дымом вылетел из труб Бухенвальдов, начинали с того, что доверяли.

Вчера смотрела передачу Галилео. Детская может быть, но периодически всплывают там интересные темы. Вчера была о чувстве толпы - " стадном чувстве" . Развеивали мифы. Повторяли эксперименты, проводившиеся в 70-х в СССР. Интересные результаты (не знаю, насколько правдивы? ). Эксперимент №1. перекресток. Горит красный свет у светофора. Провокатор подхватывается и переходит дорогу. За ним двигается примерно половина от всех стоящих на перекрестке. Через пару секунд идут остальные. Красный свет горит. Люди идут. (сто раз такую картину видела, сыну делать так - запрещала, и столько же раз выговаривала, когда опять видела). Эксперимент №2. Детский сад, средняя группа. Воспитатель говорит детям: "Нужно смотря на черный кубик говорить , что он белый". Подконтрольной группе не говорят ничего. Заводят группами по 5 чел., из которых 4 - предупреждены, и 1 - не в курсе. Из шести таких групп после предварительных вопросов к предупрежденным - в пяти непредупрежденные дети сказали, глядя на черный кубик , что он белый. И еще некоторое количество экспериментов , кому интересно - посмотрите в сети. Я же пока смотрела вспоминала ( да , сразу извиняюсь перед всеми ярыми просоветскими гражданами ) - это ж СССР - стадо, подчиненное сильному с помощью собственного доверия в начале, страха в последующем, и - гуманизма.

Судьба несчастливой земли, носящей нелепое название СССР, – не кажется мне случайностью, исключением и чем-то ограниченным. Наоборот, эта судьба явственно кричит о тенденции к какому-то невиданному варварству в масштабах всемирных. Самые ценные достижения цивилизации перед лицом такого варварства могут оказаться ничего не значащими. Например, как в античном мире культура пала под варварами, так и в России после всех достижений философии, литературы, поисков демократии – вдруг победило варварство, и не стало ни философии, ни демократии, ни культуры, один сплошной концлагерь. Далее этому концлагерю объявил войну соседний концлагерь, в котором произошел сходный процесс, который хотел расширить свои владения, хотя бы и на весь мир. «Священная» война СССР против Гитлера была всего-навсего душераздирающей борьбой за право сидеть не в чужеземном, а в своем собственном концлагере, питая надежды расширить именно его на весь мир. Между садизмом обеих сторон принципиальной разницы нет. В «немецком гуманизме» Гитлера было больше изобретательности и изуверства, но в душегубках и печах гибли граждане чужих наций и завоеванных стран. «Социалистический гуманизм» Сталина до печей не додумался, зато гибель обрушилась на своих сограждан. В таких отличиях вся разница; неизвестно, что хуже. Но «социалистический гуманизм» победил.] Это происходило в XX веке, на шестом тысячелетии человеческой культуры. Это было в век электричества, радио, теории относительности, завоевания авиацией неба, открытия телевидения. Это было в самый канун овладения атомной энергией и выхода в космос.

Книга -Документ. Автор неоднократно пишет, что в книге нет художественной литературы, нет выдуманных персонажей, нет украшательства. Да и кто здесь хоть чем то украшен, все в жанре времени - разведенная мама-учительница Мария Федоровна; бабка , читающая "Оченаш" и в оккупации затеявшая куличи на Пасху, и умершая от этой затеи ; дед, все стрмившийся всю жизнь к улучшению жизни, ждавший "чтоб земля была своя, чтоб была корова", но в итоге скрывавшийся в канализационных трубах. Сам мальчик, не доросший еще до 14 лет, а взрослый, насмотревшийся такого, что далеко не каждый переживет. Эти истории невозможно читать без слез - о Проничевой, о Демидове, о жизни в деревнях, о людоедах, о женщинах и детях, брошенных в кузницу войны. Даже сам автор - ГГ книги, и тот "преступник-рецидивист":

К четырнадцати годам жизни на этой земле я совершил столько преступлений, что меня следовало расстрелять по меньшей мере вот сколько раз:. Не выдал еврея (моего друга Шурку). 2. Укрывал пленного (Василия). 3. Носил валенки. 4. Нарушал комендантский час. 5. Прятал красный флаг. 6. Не полностью вернул взятое в магазине. 7. Не сдал топлива. 8. Не сдал излишков продовольствия. 9. Повесил листовку. 10. Воровал (свеклу, торф, дрова, елки). 11. Работал с колбасником подпольно. 12. Бежал от Германии (в Вышгороде). 13. Вторично бежал (на Приорке). 14. Украл ружье и пользовался им. 15. Имел боеприпасы. 16. Не выполнил приказа о золоте (не донес на Дегтярева). 17. Не явился на регистрацию в 14 лет. 18. Не доносил о подпольщиках. 19. Был антигермански настроен и потворствовал антигерманским настроениям (был приказ о расстреле и за это). 20. Пребывал в запретной зоне сорок дней, и за это одно надо было расстрелять сорок раз. При этом я не был еще членом партии, комсомольцем, подпольщиком, не был евреем, цыганом, не имел голубей или радиоприемника, не совершал открытых выступлений, не попался в заложники, а был ОБЫКНОВЕННЕЙШИЙ, рядовой, незаметный, маленький человечек в картузе.

Бабий Яр... Конец жизней, начало Того света.

Советский гуманизм, немецкий гуманизм, ассирийский гуманизм, марсианский гуманизм – о, сколько же их на белом свете, и каждый прежде всего стремится перестрелять как можно больше людишек, начинает с Бабьих Яров и кончает ими. Бабий Яр – вот истинный символ и культур ваших, и гуманизмов

Овраг, в котором ,не считано сколько кончилось жизней во время войны, и который никак не могли оставить в покое после.

... украинский ЦК партии, который тогда возглавлял Н. Хрущев, считал, что люди, расстрелянные в Бабьем Яре, памятника не заслуживают

Немцам удалось сравнять с землей овраг, спалить кости, порешить жителей концлагеря (после побега из 300 человек выжило 15. Ели б не побежали - не было бы выживших), даже названия и того лишить - "Баукомпани", он же все тот же Бабий яр. Предпринимались попытки его и засыпать, и залить.

Было найдено остроумное инженерное решение: не засыпать, а замыть способом гидромеханизации.В понедельник 13 марта 1961 года плотина рухнула. И только через 2 года начались раскопки. Трупы находили десятками, сотными – кто в кровати, кто в телефонной будке, кто – целой толпой в троллейбусе.

Раскопать и похоронить погибших удалось только спустя два года. Далее:

В 1962 году началась третья попытка. Бабий Яр был все-таки засыпан, через него проложили шоссе. Далее были проведены следующие работы : На месте концлагеря выстроен новый жилой массив, можно сказать, на костях: при рытье котлованов постоянно натыкались на кости, иногда скрученные проволокой. Передний ряд этих домов выходит балконами как раз на места массовых расстрелов евреев в 1941 году.

Я может быть не самый верующий человек, но ставить город на костях концлагеря - вот истинное варварство.

Но улик от преступлений не осталось. Пепел, как вы помните, был частью развеян, зола и кости теперь лежат глубоко-глубоко, так что от погибших не осталось ничего. Сколько их было – тоже никогда не узнать. Все официальные цифры – условны, их меняют в зависимости от ситуации

Конечно я слышала про книгу "Бабий яр" и кое что знала о той трагедии. Но почитать что то от человека , который сам был свидетелем тех событий или оказался рядом всегда любопытно. Книга несомненно заслуживает прочтения. Хотя в ней непосредственно Бабьему яру посвящено и не так много страниц, о чем в принципе я и хотела узнать, читая название книги, все таки сама история интересна и полна разных неожиданных поворотов в сюжете. Ведь рассказывается в книге, но только о трагических, ужасных преступлениях фашистов в Бабьем яре, описывается и жизнь семейства Кузнецова, и не только их, и не только в годы оккупации, а кое что и задолго до того. Эта часть книги очень понравилась. Да и очень познавательно было узнать , что случилось с Бабьим яром , с Киевом уже после войны- вот этих сведений я совершенно не знала. Но было НО. С самого начала есть в книге предисловие, где сын автора высказывается о том как создавалась книга, как его отец писал ее, как ее публиковали. Да и само предисловие от автора тоже есть- и вот тут у меня сразу случилось отторжение к этому произведению и к автору. Потому что книга состоит как бы из трех частей, той которая была написана, той которая была вырезана цензурой и тех мест, что написаны автором уже после того, как он эмигрировал в Англию. Тут сквозит просто неприкрытая злоба и ненависть во всех словах практически. И видно, что часто это подано с тех позиций, с учетом того, что он уже подстраивается под другую власть, попадает под другое влияние. И вначале читалось просто с трудом- я везде видела, сопоставляла то что автору запретили печатать по цензуре(причем некоторые моменты действительно правильно запретили или исправили) и то, что написано потом. В общем и целом - сама история героя книги конечно волнует, читать про те ужасы, через которые прошли люди в оккупированной территории было страшно. Но вот антисоветская пропаганда и поливание грязью всего абсолютно было не особо приятно. Понимаешь , что многое правда, но многое это просто домыслы автора и его рассуждения , которые подаются как непреложная истина. Потом конечно как то привыкаешь, да и возможно меньше становится этой ненависти к советскому, а больше рассказа именно о событиях ,произошедших с ним , со страной, с Бабьим яром и потому все таки оценка высокая книге. Прочла и выступления автора на "Радио свобода"- не знаю как ко всему отнестись- что-то просто повтор того, что автор уже писал на страницах книги, что то совсем не понравилось, а понравилось беседа "Размышления о книге"- о том, будет ли Книга жить, не умрет ли в связи с тем, что появляются новые источники информации,такие как кино, телевидение и даже есть подсчет того, сколько человек может прочесть за всю жизнь и что надо подходить к выбору книг осознанно. Не жалею, что прочла эту книгу, хотя есть претензии к автору .

Сначала я очень долго не решалась читать эту книгу, а потом очень долго не могла заставить себя написать рецензию. И не потому что это плохая книга. Наоборот, это самая лучшая книга моего флешмоба – 2020. Она не просто на первом месте, она намного выше всех остальных, прочитанных мною в этом году книг.

Почему же мне так тяжело далось и чтение, и рецензия. Я киевлянка, я каждый день езжу через Бабий Яр, я часто хожу по улицам, о которых рассказывает Кузнецов, я живу неподалеку бывшего Сырецкого концентрационного лагеря, мой папа очень много рассказывает и вспоминает о Куреневской трагедии – там погибли его знакомые и друзья. Все события, о которых пишет Анатолий Кузнецов, я пропустила через себя, через свои ощущение, через свои эмоции.

Обо всем этом я слушала, и читала раньше, потому что жить в Киеве и не знать о том, что происходило – это значит жить в вакууме. Читала я раньше и о трагедии актрисы Дины Проничевой, у которой в Бабьем Яру погибли родители, а она еле спаслась. Знала о том, что история с футболистами киевского «Динамо» не так однозначна, как ее подавали в Советском Союзе, хотя они все равно настоящие герои, тут спорить не о чем. Конечно в Киеве прекрасно знали и раньше, кто подорвал Хрещатик, и что случилось с Успенским собором в Лавре. Но концентрированный рассказ Кузнецова об этих событиях собранный в одной книге ошеломляет.

Впечатляет воспоминания самого Кузнецова о его военном детстве. О деде и бабке, о том, как они восприняли приход немцев и, что случилось с семьей потом. О том, как голодали во время войны, о том, почему люди вынуждены были работать на немцев, как ждали прихода уже советских солдат и о том, как им с мамой удалось выжить в самом пекле, когда шла битва за Киев. Эти его живые, максимально правдивые рассказы, я вспоминаю и сейчас так, вроде бы я прочитала об этом буквально вчера.

Я и сейчас пишу и мне тяжело, у меня такое чувство, вроде бы это все мое личное. Я ощущаю ту атмосферу ужаса, которая была в оккупацию и царила в каждом уголке города. Улицы Киева пронизаны историей. Много было разных событий – и хороших, и плохих. Но о событиях, происходившие в Бабьем Яру, Киеве во время войны надо помнить и не забывать. Очень жаль, что трагедия Бабьего Яра снова стала предметом политических манипуляций и спекуляций уже современных политиков.

Взгляд на войну глазами подростка. Анализ военных действий умом повзрослевшего мужчины. И все ,что написано в этой книге, - страшно, захватывающе и грустно. Бабий яр - это овраг, в котором нашли свою смерть многие сотни тысяч евреев, русских, украинцев и других людей различных национальностей. Особенно поразили описания голода в Киеве, как люди рады были сморщенной морковке ,а колбасу делали из человечины. И поразили еще описания, как немцы "сортировали" убитых, вырывали у них коронки, снимали одежду, за крюк тащили тела к печи (нет, это не фашисты делали, а пленные, но под зорким руководством "фрицев"). Кузнецов не всех немецких подданных показал извергами. Встречаются в сюжете и обычные молодые "зольдатен", которые жалеют "мальчегов" и которым самим страшно быть на войне. Вот такие книги надо читать как дополнение к сухим учебникам по истории. Но,наверное, не в школе. Это очень тяжело читать.

Этот текст по мотивам книги Анатолия Кузнецова «Бабий Яр» я писала долго. Наверно, даже дольше, чем читала книгу, которая проглатывается на одном дыхании. Мне несколько страшно публиковать, в конечном счете, поскольку тему я всё-таки знаю плохо, а меня читает некоторое количество историков, украинцев и вообще людей, которые, как мне кажется, знают всё лучше. Не претендую на высказывание каких-либо оригинальных мыслей и вообще не думаю, что очень уж интересно, но пусть будет. Надеюсь, что никого не обижу ничем, не возникнет каких-то ужасных споров и ещё очень бы не хотелось показаться совсем уж необразованной и делающей ужаснейшие ляпы. Но поскольку текст состоит скорее из пересказа и моего отношения к книге, надеюсь, ляпов там ужаснейших нет.

***

Книга оставляет неоднозначное впечатление. С одной стороны, безумно интересно. Представляете, воспоминания подростка, жившего в оккупированном Киеве. Меня почему-то поражают вещи, которые, вероятно, всем известны. Например, он пишет о том, что советские евреи особо и не знали о том, что творится в Германии и Польше, и даже особо не боялись немцев в начале. Спокойно шли на расстрел, думая о том, что их просто будут вывозить из Киева. Или то, что из-за того, что в советских паспортах была графа национальность, немцам вычислить евреев было легко. Смотришь паспорт – а там всё указано. Веселая практика с национальностью, да.

Ещё меня поразила очень яркая история киевского Динамо. Честно говоря, из-за эмоциональности автора книги, не до конца понятно, что же на самом деле там было, но вот в варианте легенды история очень цельная. Легенда гласила, что украинские футболисты вышли играть с немецкой командой, начали вести уже в первом тайме. В перерыве к ним заходит немецкий офицер и вежливо предупреждает, что надо проиграть, нельзя выигрывать. Но и во втором тайме они побеждают. После матча их всех сразу отправляют в Бабий Яр… Сам же автор говорит, что на самом деле было несколько не так, матчей было несколько, но в конечном счете всё закончилось именно так, Бабьим Яром. В виде легенды пробирает, да. Но если задуматься, то в жизни было сложнее. Не решиться в один момент на смерть, а планомерно в течение месяца к этому идти… Жутко.

С другой стороны, у меня издание «Посева» 1973 года, где указаны моменты, вычеркнутые советской цензурой. Всегда хотела посмотреть что-то такое, но в руки как-то не попадалось. Понятно, что были вырезаны моменты, касающиеся голода начала 30-ых гг., антисталинские высказывания, да и вообще антисоветские, так скажем.. Иногда просто нелогично вырезались живые моменты. Вот как тут (курсивом выделены убранные цензурой слова):

«Я, кажется, впервые в жизни выругался матом..»

Смысл, конечно, остался, но как-то предложение выглядит более сухим без этих уточнений.

А иногда искажался смысл. Вот, например:

«За Ирпынем и Дымером партизаны освобождали целые районы и устанавливали новую, справедливую советскую власть»

. Под новой и справедливой, судя по контексту (это передача слуха), имеется ввиду совсем не советская власть, какой она была. А всё-таки несколько иная, люди надеялись на глобальные реформы в виде возобновления частной собственности и всё такое. Чем всё закончилось на самом деле, всем известно, да. Проблемы из-за того, что были в оккупации и т.д.

А с третьей стороны, я не могу отделаться от мысли, что автор также ненавидит советскую власть, как и нацистов. И постоянно, рефреном повторяется – всё что творили в 41-43 гг. немцы, уже было раньше. И страшно то, что хоть я и понимаю, что этот вывод нельзя назвать безупречно истинным, но есть что-то в нём… что нельзя, к сожалению, никак отделаться от… не только известного 37, но и от того, что было раньше и что было позже. Например, моя семья в 37 не пострадала. Нечего уже было брать в 37 и некого. А вот раскулачиванию подверглись. Моя покойная бабушка нам показывала дом, который принадлежал её деду. Большой такой, основательный, трехэтажный. Дед её до революции закупал технику в Америке и сарафаны у его дочерей были из бархата. Это какие-то крохи, которые я запомнила из бабушкиных рассказов. Ужасно стыдно, что так мало. Помню, что их выгнали из дома просто. Никуда не сослали, слава Богу, просто выгнали в том, в чём они были. Их приютил какой-то родственник, и жили они потом у него чуть не в сенях. А больше негде. Шесть, кажется, человек. В детстве бабушкины рассказы не казались чем-то сверхъестественным. Ну, пришли, ну выгнали из дома. Ну, тяжело. Обидно смотреть на тот дом, который мог бы быть нашим. Могли бы там жить и всё такое. А сейчас в голове не укладывается. Отобрать дом, собственный дом, в котором всё нажито трудом. Дико.

В общем и целом, довольно тяжелое ощущение от книги. История тяжелая, тон, понятное дело, тоже. Надрыв, граничащий с ненавистью. Понятно за что. Понятно, что других чувств у автора и быть не может. Советская власть (про нацистов даже и неприлично говорить), собственно сделала всё, чтобы вызвать именно эти чувства. Ведь не просто так же некоторые люди в начале даже приветствовали немцев. Не просто так были сотрудничавшие с нацистами. Да, можно говорить о том, что всегда и везде есть люди, которые выживают таким способом, но мне почему-то кажется, что если бы всё было бы нормально в советском режиме, если бы не было того голода, который люди, жившие в 40-ые гг. хорошо помнили, всё бы могло быть чуть по-другому. Но история, как известно, не любит сослагательного наклонения.

Но при всем этом также не могу отделаться от мысли, что приравнивать нацистов к коммунистам или коммунистов к нацистам, как это почти делает автор книги, как-то не правильно. Не могу объяснить. Плохо тему знаю, не могу объяснить, но так чувствую.

А ещё у меня на эту книгу наложился «Маятник Фуко», который я параллельно дочитывала и «Список Шиндлера», который недавно пересматривала. Помните, как у Эко герои объясняют, согласно логике их Плана, Холокост? Типа Гитлер искал какой-то знак, намек, именно поэтому евреев тщательно досматривали и раздевали, прежде чем… Понятно, что это не так, но хорошо ложится, если после того, как почитать Эко, смотреть Спилберга и читать Кузнецова. Начинаешь верить в План, ага. Эко был бесконечно прав. Чтобы ты не написал, сколько бы не отрицал существование планов и заговоров, Они все равно найдут свой План и свой Заговор. Особенно если жизнь страшнее. Если объяснить чем-то жестокость, становится уютнее жить. Но нет, нет и нет. Никаких Планов, никаких Заговоров и прочего не было. Была просто одна беспросветная нелогичная жестокость.

Вопрос только один, а научилось ли человечеству чему-то на примере того ужаса? Непонятно. Мне, честно, не очень понятно.

Знаменитый документальный роман «Бабий яр» в полном виде издавали уже раз десять, если не больше. Я использовал только два издания.

Во-первых, электронное, которое нашёл в файлах ВК:

Кузнецов А.В. Бабий Яр. — М.: Советский писатель; Олимп, 1991. — 336 с. — Тираж 100.000 экз.

Во-вторых, новейшее бумажное, из библиотеки:

Кузнецов А.В. Бабий Яр. — М.: Изд.-во АСТ : CORPUS, 2023. — 704 с. — Доп. тираж 4.000 экз.

Состав издания 2023 года следующий:

1. Вступительная статья Алексея Кузнецова, сына писателя (с. 11—19);

2. Кузнецов А.В. Бабий яр. Роман-документ (с. 21—523).

3. Кузнецов А.В. Избранные выступления на радио «Свобода» (с.525—699).

Есть, конечно, и аннотация (с. 4), и она заслуживает внимания. Вообще написать аннотацию непросто, они очень разного качества: встречаются, и не так уж редко, аннотации глупые, пустые, бессодержательные... В данном случае аннотация лживая.

Эта книга — полная авторская версия знаменитого документального романа "Бабий Яр" об уничтожении еврейского населения Киева осенью 1941 года. Анатолий Кузнецов, тогда подросток, сам был свидетелем расстрелов киевских евреев, много общался с людьми, пережившими катастрофу, собирал воспоминания других современников и очевидцев. Впервые его роман был опубликован в журнале "Юность" в 1966 году, и даже тогда, несмотря на многочисленные и грубые цензурные сокращения, произвёл эффект разорвавшейся бомбы — так до Кузнецова про Холокост не осмеливался писать никто.

Книга Кузнецова вовсе не «об уничтожении еврейского населения Киева», хотя этот сюжет там присутствует и занимает важное место. Но термин «холокост» Кузнецов не использует (то есть при желании ему можно даже пришить «отрицание холокоста»). Авторская позиция определяется на одной из первых страниц книги:

... Однажды я даже побывал там, в конторе концлагеря, но, правда, не в самом овраге, иначе бы эту книжку не писал.

Мы только слышали пулемётные очереди через разные промежутки: та-та-та, та-та... Два года изо дня в день я слышал, и это стоит в моих ушах сегодня.

Под конец над оврагом поднялся тяжёлый, жирный дым. Он шёл оттуда недели три.

Понятно, что, когда всё кончилось, мы с другом, хоть и боялись мин, пошли смотреть, что же там осталось. <...>

... Мы шли и увидели, как с одной стороны оврага на другую перебирается оборванный старик с торбой. По тому, как уверенно он шёл, мы поняли, что он где-то здесь обитает и ходит не первый раз.

— Дед, — спросил я, — евреев тут стреляли или дальше?

Дед остановился, оглядел меня с ног доголовы и сказал:

— А сколько тут русских положено, а украинцев, а всех наций?

По-моему, достаточно ясно, что для автора книги, как и для этого безымянного деда, имеют ценность не одни только еврейские жизни. В отличие от автора аннотации (национальная принадлежность которого очевидна).

Но если книга не «про Холокост», то о чём же? Она — о жизни гражданского населения Киева в годы немецкой оккупации (19 сентября 1941 г. — 5 ноября 1943 г.). Когда немцы вошли в Киев, Толе Кузнецову было 12 лет; когда они бежали из разрушенного и разграбленного города – уже 14.

Киев после бегства немцев. Аэрофотосъёмка.

... Я пишу эту книгу, не думая больше ни о каких методах, ни о каких властях, границах, цензурах или национальных предрассудках.
Я пишу так, словно даю под присягой юридическое показание на самом высоком честном суде — и отвечаю за каждое своё слово. В этой книге рассказана только правда — ТАК, КАК ЭТО БЫЛО.

На мой взгляд, свидетельства Кузнецова, равно как и опрошенных им лиц, просто бесценны; прочитать его книгу обязан каждый русский человек.

А вот как автор характеризует свою сверхзадачу:

... Я писал эту книгу не для того, чтобы рассказывать вчерашние истории. Это СЕГОДНЯШНИЙ разговор на основе материала оккупации Киева, свидетелем которой случайно я был. Но подобное происходит на Земле сегодня, и уже совсем нет никакой гарантии, что оно не явится в ещё более мрачных формах завтра. Ни малейшей гарантии.
.
Ну-ка, давайте подсчитаем, сколько населения Земли сегодняохвачено системами насилия?
.
Мир ничему не научился. Мир стал угрюмее. Он переполняется обманутыми марионетками, этакими запрограммированными болванчиками, которые с вдохновенными глазами готовы стрелять в любую цель, которую им укажут вожди, топтать любую землю, на которую их пошлют, а об оружии, которое сегодня в их руках — страшно подумать. Если им в глаза кричать: вы обмануты, вы всего лишь пушечное мясо и орудие в руках мерзавцев, — они не слышат...

Содержание книги пересказывать не буду, а вот об издании 2023 года не могу не высказаться: надо же вас предостеречь. Текст книги в полной версии трёхслойный, часть его выделена курсивом, а часть помещена в квадратные скобки. Почему так, разъясняется в авторском обращении «К читателям» (с. 23—35), написанном для первого полного издания, вышедшего за границей. Курсив означает места, выброшенные советской цензурой, а квадратные скобки — дополнения, сделанные в 1967—1970 гг., после бегства автора из СССР. В наше время при манипуляциях с электронными текстами курсив легко выпадает, да и у квадратных скобок могут быть приключения; понятно, что при каждом переиздании такой книги необходима тщательная редактура. И вот здесь издание 2023 г. не на высоте. Покажу это на выразительном примере.

... Её типичная украинская хата была низёхонькая, вросшая в землю, с крохотусенькими оконцами под соломой, в которой прогнили дыры. Внутри она походила на пещеру с неровным глиняным полом, на котором валялись тряпки, соломенные куклы, ползали дети и котята. В центре стояла облупленная печь, возле неё — с набросанным тряпьём помост, который назывался «пол» и на котором спали «покотом». Дух в хате казался с непривычки гадким, тяжким. Ну, что ж, деревня, обычное жильё колхозника.
(с. 219—220)

Последняя фраза была для советской цензуры совершенно неприемлема, и остаётся удивляться, как же она проскочила. А она ведь проскочила, раз курсивом не выделена?? Но не будем наивными, в советских издательствах не дураки сидели. Откроем издание 1991 г. и убедимся в этом: здесь, как и следовало ожидать, последняя фраза курсивом выделена. А в 2023 г. корректор издательства АСТ сплоховал.

Несколько слов надо сказать и о второй части издания 2023 г. (избранные выступления Анатолия Кузнецова на радио «Свобода» в 1972—1978 гг.).

Анатолий Кузнецов разбирает письма. Фото из Сети (год не указан).

Для молодого поколения, которое не помнит жизнь в СССР, во второй части будет кое-что весьма познавательное. Например, о выборах по-советски (с. 550-556): это превосходит даже нынешний цирк с Путиным и клоунами. Или сюжет о получении автором, молодым и перспективным писателем, роскошной квартиры в Туле, после неудачной попытки устроиться в Москве (с. 578—591; особенно хороша сценка в обкоме КПСС, с. 586—589). Или сюжет об организации советским начальством в 1968 г. «народной демонстрации гнева и возмущения» перед американским посольством (с. 612—616). Или размышления о советской карьере (как в СССР люди выбивались в начальники, с. 686—692). Конечно, неприятно будет всё это читать; но надо же знать, из какого общества мы вышли. Тогда и в нынешней жизни многое станет понятнее.