Читать книгу: «Игра с огнем», страница 8
16.
«Я смею называть тебя другом, Гратиша. И скажу тебе как другу. Не доверяй моим сородичам. Мы можем казаться добрыми, милыми и полезными, но мы – твои враги» – Реми.
День едва приблизился к полудню, когда Денет пересек внутренний дворик и уже занес ногу на первую ступень лестницы, как его окликнули. Юноша вздохнул – вот уж с кем он не был готов вести беседу.
– Не печалься так. Надолго не задержу, – несмотря на витавшую в воздухе напряженность, Пайстен казалась вполне довольной.
– Прошу меня простить, я и так отлучился дольше, чем следовало. Мастер ждёт, – Денет кивнул в сторону окон кабинета.
– Ой, ну вот не… не придумывай на ходу. Я не кусаюсь, а твой мастер спит. Пошли, – женщина положила юноше руку на плечо и подтолкнула ко входу в подвал. Денет удивился, но спорить не стал, неохотно, но покорно последовав за мастером тайной стражи.
За дверью вопреки ожиданиям юноши начался длинный коридор со множеством поворотов, лестниц, ступеней. Они не встретили по пути ни единой души, пока не оказались в помещении, чем-то напоминавшем владения мастера мертвых. Денет удивленно огляделся.
– Да, мы парой этажей ниже Игиона и его ребят, – кивнула Пайстен. – Когда-то и это были его комнаты, но он предпочитает больше окон и света.
Женщина жестом велела страже покинуть помещение, а когда они ушли, обвела рукой тела нападавших, лежавшие на каменных столах, и сказала:
– Раз уж ты пропустил урок Гестера… Да, я в курсе, что он тебя обучает. Так вот будет урок от меня.
– Вы не сэпкор, – Денет подошел к одному из тел и внимательно посмотрел на него. Это был тот нападавший, которому юноша перерезал горло. Теперь он первый раз увидел его лицо.
– Нет. Но у нас с Реми была своя история, которая не касалась Нейтеля и Совы. Посмотри на них и скажи, что ты видишь.
– Мертвых людей.
– Ну да. Но каких “мертвых людей”? Где они были, что делали?
Денет ответил не сразу. Он встал меж двух столов, оперся на них руками и прислушался к своим ощущениям.
– У них… одна история.
– Переведи, – Пайстен нахмурилась.
– Каждый человек… пахнет по-своему, потому что у каждого своя история. У каждого свои эмоции, свои реакции, свои умения. Эти же какие-то одинаковые. И мастер прав – они не наемники.
– Почему?
– Не похожи, – юноша пожал плечами. – Во всяком случае, на тех, что я встречал. Не ждите от меня больших подробностей. Я не Реми.
– Да, – женщина кивнула, – и слава Защитнику. Что еще можешь сказать?
– Они недавно прибыли в Таробан. Не морем.
Денет замолчал. С живыми людьми ему было не просто проще, их он видел и чувствовал. Мертвые неохотно делились информацией, и с каждой минутой следы прожитой ими жизни, их истории, улетучивались, оставляя на столах лишь остывшее мясо.
– Хочу встретиться с этой девчонкой, выжившей.
– Устрою, – Пайстен вновь кивнула. – Позволю себе дать совет. Ты уважаешь Нейтеля, слушаешь Гестера. Это правильно. Но они не ты. О тебе и подобных они знают только то, что видели и слышали, но они не знают, что значит – быть тобой. Слушай себя.
– Легче сказать, чем сделать.
– О да, – женщина рассмеялась. – Знаешь, а ведь примерно то же самое мне как-то советовал Ней. И ответила я ему то же. Но в конце концов, и я, и он знаем лишь как выжили в собственных историях, а тебе придется найти свою.
Возвращаясь обратно, юноша размышлял о словах Пайстен. И все больше ему казалось, что настоящий совет спрятался между тем, что было сказано, и тем, что он услышал. И факт, что глава тайной стражи пришла к нему за помощью, Денета скорее пугал, чем радовал. Как будто она знала о нем нечто такое, что ему самому пока доступно не было.
Вдруг кто-то резко схватил юношу за рукав куртки. Денет развернулся, чтобы ударить, и в последний момент узнал Ирма.
– Ой, не надо! – мальчишка закрыл лицо руками. – Я тебя зову-зову…
– Прости, – Денет отстранился. – Что стряслось?
– Там мужчина у ворот. Просит пустить к мастеру. Но в Цитадель никого не пускают. Объяснишь ему? Меня он не слушает…
Юноша удрученно кивнул. Какие еще новости приготовил этот день, который, кажется, собрался поспорить со вчерашним?
***
– Я теперь должен еще с одним помощником разговаривать?
Мужчина хотел казаться разозленным, но получалось неважно. Он явно устал и отчаялся, и искал помощи мастера. На вид он был немногим старше Нейтеля, русые волосы небрежно собраны в хвост. Он не скрывал выговора северянина. Денет заложил руки за спину.
– Придется поговорить. Вы должны были заметить, что в цитадель мастеров сейчас никого не пускают.
– О, я заметил. Иначе мне не пришлось бы топтаться в пыли на солнцепеке и глазеть на запертые ворота!
– Не могу вам предложить иного, если только у вас нет бумаги за подписью главы тайной стражи. Или Правителя…
Гость раздраженно махнул рукой и отвернулся.
– Однако я могу передать мастеру ваше послание, – продолжил Денет. – По возможности он ответит.
– Я жду здесь со вчерашнего вечера именно для того, чтобы не обмениваться с Нейтелем записочками, а поговорить лично!
– Мастер сейчас не принимает посетителей. Но я могу передать ему суть вашего вопроса…
– И когда он ответит?
– Когда сочтет нужным, тогда и ответит! – Денет не стал скрывать раздражение. – Если вы тут со вчерашнего дня, то должны были заметить, что что-то случилось…
– Да, я заметил, что у вас случилось какое-то дерьмо!
– Именно. И это “дерьмо” позволяет “еще одному помощнику” не выслушивать непонятно откуда взявшегося типа, даже не потрудившегося представиться, а отправить его ждать дальше! Или вернуться позже, завтра или через дюжину дней. Я не знаю, когда “дерьмо” закончится и ворота откроют.
Мужчина внимательно посмотрел на Денета, отступил на несколько шагов и покачал головой:
– Кажется, вы и правда служите напрямую Нейтелю. Это… чувствуется.
Юноша промолчал.
– И я и так уже столько дней в городе… Не хотел просить его о помощи, но деваться некуда. Передайте ему это письмо, – он вытащил из внутреннего кармана измятый лист бумаги и отдал его Денету, – и скажите, что Арок остановился в гостинице “Приют странника” на правом берегу и просит помочь.
Мужчина резко повернулся и пошел в сторону порта, а юноша развернул письмо и сразу узнал почерк мастера – это было его послание, адресованное некому Тейго Маридасати.
***
Денет едва ступил на порог дома Нейтеля, как услышал резкий громкий хлопок и из-под двери начал просачиваться дым. Юноша побледнел – дома должна быть только Грата, и в ее комнате происходило что-то опасное. Денет влетел в помещение и отпрянул. Ему в ноги прилетела пустая колба и разбилась на множество крошечных осколков. Белый дым, подобно облаку, застыл и едва заметно покачивался, а посередине него с синей сферой в руках стояла Грата:
– Как же ты не вовремя, – пробурчала девушка.
– Что случилось? – Денет поморщился – запах в комнате был такой, словно кто-то вскрыл бочку с тухлой рыбой. – Я подумал, на тебя напали.
– Как раз на этот счет я и пытаюсь что-нибудь сообразить. Ох, это ж теперь до завтра не выветрится! Хорошо, что здесь никого нет, кроме меня. Или не было, пока ты не пришел. Пойдем отсюда, пока дым не осядет.
– Дым и осядет? – переспросил Денет, когда они поднялись в кабинет мастера.
– Да, это должно было быть не облако мерзкого запаха, а защитный купол, который выдержит развлечения нашего с тобой шефа. Но видимо я не очень точно перевела, – девушка постучала пальцами по распятому на столе свитку. – Впрочем, другого и ожидать не стоило – десять лет не получалось, а тут получится? Сейчас амулет хотя бы вообще сработал.
– Но ты же ставила защиту и раньше, и она работала…
– Защита защите рознь, – резко вставила Грата. – А ты же должен быть в Цитадели, или я путаю?
– Мастер послал за вещами.
– Какими вещами? – девушка с подозрением посмотрела на Денета.
– А есть разница?
– Я сама слежу, чтобы у Нейтеля как здесь, – Грата обвела рукой кабинет, – так и в Цитадели было все нужное. И за последние годы не припомню случая, чтобы ему пришлось “посылать за вещами”. Только если готовится к чему-то… Что вы задумали?
– Ничего, – Денет замотал головой. – Мастер сам сказал, что еще не готов. Даже про посетителя решил, что тот до завтра подождет. Вот же ж…
Юноша в расстройстве стукнул себя ладонью по лбу. Нейтель никоим образом не выразил заинтересованности. Он сжег письмо, небрежно посетовал на неудобства, что не может вернуться домой, и согласился, когда Денет предложил привезти все необходимое. И по сути исключительно для того, чтобы не объясняться. Ведь в конце концов – кто смог бы быть против, реши мастер покинуть Цитадель?
– Сосредоточься. Какой посетитель?
– Да рвался к нему один, едва угомонил. Я передал от него послание.
– Денет, больше подробностей, давай-давай, – утомленно поторопила Грата.
– Мужчина назвался Ароком.
– О как! – девушка всплеснула руками. – Какие гости к нам пожаловали! Чего Арок хотел?
– Помощи.
– Понятно, и Нейтель забыл про осторожность, про нападение, отправил тебя за “вещами” и сбежал из Цитадели. Кое-что в этом мире не меняется, – задумчиво заключила Грата и опустилась на диван.
– Я знаю, где Арок остановился. Проверю…
– Не поможет, – девушка махнула рукой. – Они уже где угодно могут быть. И не отследить – наверняка не стал выходить через ворота. Если только, чтобы позлить Пейтен.
“Пайстен” – мысленно поправил Денет, но не стал спорить, а спросил:
– И мы теперь просто ждем?
– Мы просто ждем, – эхом отозвалась Грата. – И ты собираешь все-таки “вещи”, а я мастеру заодно передам с тобой амулет и пару зелий. Как раз для того, кто едва высунул голову из одного пекла, чтобы сунуть в другое.
Денет улыбнулся. Хотя девушка и делала вид, что сердилась, он понимал, что со своим вчерашним настроением ей удалось совладать. И юноша предпочитал не думать, как именно ей это удалось. Главное, что Грата перестала от страха взрывать магические сферы понятного и не очень назначения. Только из любопытства и перспективы использования, как и раньше.
***
Тем временем в Обители Защитника
Немалых размеров комната, некогда принадлежавшая последнему Магистру Школы Магических Искусств и Практик, заметно потеряла в убранстве. Все сколько-нибудь ценные предметы растащили первым делом, непонятные и возможно опасные заперли в подвалах, остальные же вроде книжных шкафов под самый потолок, массивного стола, пережившего не один десяток правителей Таробана, или вышитых золотом портьер, оставили на поживу пыли да моли. А двери заколотили самым основательным образом. Впрочем, когда пара толстых досок останавливала владеющего искусством темных путей?
Арок убедился в целостности лампы на столе и изящным движением руки зажег ее. Отсветы огня заплясали на выцветшей стене, возвращая жизнь в комнату, которую долгие годы посещали лишь те, кто желал спрятать от мира свои умения, лица и слова.
– Выглядишь… не очень.
– Может, это мой нормальный вид, – усмехнулся Ней. – Тебе-то откуда знать?
– Согласен, – Арок медленно кивнул. – Надеюсь, помощь мне не добьет тебя окончательно.
– Я еще не согласился, – Ней коснулся пальцами спинки когда-то роскошного кресла, смахнул пыль, поморщился и отошел, предпочтя постоять. – Что стряслось?
– Тея пропала.
– Печально и пугающе, но почему ты в Таробане ее ищешь?
– Нет, ты не понял, – Арок покачал головой.
– Ты объясни получше, я и пойму.
– Я расскажу, как есть. Только обещай не судить и не делать выводы раньше времени.
– Не буду обещать. Говори.
***
Восьмью днями ранее. К северу от Таробана
Доски старого настила отчаянно скрипели под каблуками. Когда-то ухоженный парк без надлежащего присмотра разросся, скрыв большинство дорожек. Местами сквозь колючие кусты приходилось прорываться с боем, а прогнившее дерево со стоном предательски прогибалось под ногами, порываясь поглотить нежданного гостя.
– Ну? Здесь тебе достаточно далеко от “чужих ушей”?
Тея легко перескочила через толстое поваленное дерево, остановилась и развернулась. Арок поставил ногу на покрытый мхом ствол:
– Достаточно. Прости, что не сказал тебе.
– Нет, братик, – женщина говорила тихо и зло. – Прости – это если ты мне на ногу наступишь. Или если мы на южные острова твоими маяками улетим. Вот за это можно извиниться. Как ты тогда сказал? “Поехали в Таробан, будет весело”. И забыл совсем, что по дороге заскочим к Джанару Тарогэну, подготовим переворот. Запамятовал, да?
– Тея…
– Во что отец тебя втянул?
– Да помолчи ты немного! – рявкнул Арок и осекся – он хорошо знал сестру, чтобы почувствовать, что почти пересек границу, за которой от знакомого ему человека останется только образ, а вместо уравновешенной и улыбчивой Теи ему встретится разъяренный маг, справиться с которым мужчине никогда не было под силу. – Отец меня не втягивал. Он – Глава Семьи. Он приказывает.
Тея покачала головой и закрыла рукой лицо.
– Теннатея, мы сейчас вернемся к Джанару. Ты спокойно его выслушаешь. Спокойно. И мы будем делать то, зачем нас прислал отец.
– Тебя прислал, – едва слышно сказала женщина. – Я не стану вам помогать уничтожить нашу Семью.
– Да что ты заладила! Отец не сделает ничего, что навредит Марида!
– О да, – Тея вдруг расхохоталась. – Он просто направит все силы и деньги, чтобы вернуть Тарогэнам их город. Арок, очнись! Ты помнишь, сколько дома всегда было магов? Отец их находил, воспитывал, поддерживал, учил. Как дед и прадед. Где они теперь? А когда последний раз он приводил новичков? Вместо дела не одного поколения нашей семьи, он выбрал политические игры, которые выйдут нам боком!
– Тея, – вздохнул Арок, – ты можешь спорить и возмущаться, но наш отец – глава Семьи. Он решает, что лучше, он выбирает путь…
– Какой путь, Арок?! Это раньше у нашей Семьи был Путь. В совете Семей отец отстаивал интересы нашего Пути, самостоятельность и независимость. Но он никогда не участвовал в политических дрязгах! Заветы Семьи, тот самый Путь, были для него единственно важны. А не эта сиюминутная выгода.
– Сиюминутная? Это шанс укрепить наши позиции, поддержав права древнего рода на его земли!
– Позиции? Ты это из своих долгих бесед с Джанаром взял? Наши позиции укреплял дед, когда поддерживал северян после зимы восьмидесятого года. Помнишь о такой? Отец тогда еще маменьку встретил. И два селения целиком вымерли. А еще до того наша прабабка потеряла брата, вытаскивая магов из западни на восточной границе Сэнти. Вот это Путь, Арок. Его нам завещали предки, а не «укрепление позиций», на которое вы с отцом уповаете, – Тея всплеснула руками. – Ты сам еще недавно порицал его за поступки. Но что теперь я вижу…
– Ты, правда, не понимаешь, – Арок нахмурился. – Что бы ты ни думала про миссию нашей Семьи, глава – наш отец. Он решает, как мы поступаем, что решаем. И главное – что является нашим Путем.
– Ты ли это, братец?
Женщина покачала головой, отступила на шаг назад, сжала руку в кулак, шепотом произнесла всего два слова, и между ней и братом выросла непроницаемая стена из колючей лозы.
***
Настоящее время, Обитель Защитника
– Дальше, – потребовал Ней.
Слушая собеседника, он почти не шевелился, рассматривая покрытый пылью и потеками грязи витраж.
– Я вернулся в имение. Тея зарастила этой колючей дрянью полсада, огонь не помогал, и выбрался я нескоро. Джанар встретил меня у выхода. Мы услышали вой ветра, грохот. Не знаю как, но она уничтожила целое крыло дома. Там, где были ее гостевые покои, нашли труп одного из подручных Джанара. А она пропала.
– Тейго в курсе, что ты пришел ко мне?
– Не знаю. Может быть. Плевать. Я хочу найти Тею.
– А она может не хотеть, – едва слышно заметил Ней.
– Что? – нахмурившись переспросил Арок.
– Не важно. Резюмирую. Ты не видел, что она ушла сама, не видел, что это она разнесла полдома, не можешь сказать, что Тарогэн не приложил к этому руку…
– Я верю ему. И ты бы видел его лицо, он был шокирован не меньше меня.
Арок оперся обеими руками о стол и опустил голову.
– Я надеялся, что она пришла к тебе, но нет…
– Ты понимаешь, что заодно, пусть и вкратце, описал мне все планы Тейго и Джанара?
– И что с того? – мужчина резко обернулся и хмуро посмотрел на собеседника. – Я хочу найти сестру, Ней. Ничто другое меня уже не волнует.
Мастер молча кивнул. Несмотря на годы, прошедшие с их последней встречи, он видел, что Ароком движет искренняя забота о Тее. И страх и незнание. Неразлучная с самого детства безумная парочка впервые разошлась во мнении настолько сильно, и поступки их обоих теперь было во стократ сложнее предсказать.
***
17.
Остров
«Благодарю за помощь нашему делу. Каждая монета, какую мы выручим с этого груза, как я и говорила, пойдет на помощь тем, кто в ней нуждается больше всего». (из письма Мейв к меценату «М.Л.». 3506 год. Таробан).
На сей раз ворота тюрьмы безропотно распахнулись перед Денетом. Впрочем, мало кто из служивших правящей семье Таробана решился бы спорить с главой тайной стражи, будь то неурочное время или любые иные обстоятельства. За стенами небольшой крепости солнце уже успело скользнуть лучом последний раз по башням города, ознаменовав завершение дня, когда миряне готовятся к трапезе и минутам уюта в кругу семьи. Для Денета закат уже перестал нести какой-либо смысл. Он приучился, что ночью город не только не спит, но и напротив – столь же активен и деятелен. Но не все дела эти несли в мир созидание и процветание.
Юноша все еще с трудом представлял, что именно ему предстоит. Медленно поднимаясь по выщербленным ступеням в “помещения для допроса”, как деликатно выразился начальник тюрьмы, Денет пытался прикинуть, с чего начать беседу, да и будет ли она в принципе иметь место. Он хотел нащупать в себе толику сочувствия к этому существу, которому отведен срок жизни лишь до рассвета, но ощущал лишь раздражение и презрение.
Девчонка сама довела себя до Острова и виселицы. В этом Денет был уверен – он не видел магии в ней, а значит ее выбор и ее воля вложили ей в руки оружие и отправили во дворик с фонтаном.
Дверь глухо стукнула за спиной. Девчонка дернулась к вошедшим, но кандалы не дали ей сделать и шага.
– Не буду тебе мешать, – Пайстен отступила к стене и прислонилась к ней спиной.
Денет опустился на корточки перед пленницей. С последней их встречи она обзавелась несколькими большими кровоподтеками на лице, заметной припухлостью на предплечье, а на руках не хватало доброй половины ногтей.
– Ну давай, начинай. Посмотрим, насколько ты умеешь больше, чем твоя подружка! – злости в ней хватило бы на дюжину людей.
Юноша встретился с девчонкой глазами, и она поникла. Вряд ли встречала подобных ему на своем пути, скорее поняла, что он чужд ей, иное существо, которому для ответов не нужны изощренные пытки и хитроумные зелья. Как и другие нападавшие, она несла на себе те же запахи, будто бы долгое время они жили вместе, делили кров и стол. Денет ощущал на ней следы тренировок, почти видел, как ее учили драться, но все же был уверен, что она не наемник.
– Делай, что хочешь. Я ничего не скажу, – на этот раз голос звучал неуверенно, как если бы она и не хотела произносить слов, но настолько привыкла к ним за последние сутки, что они вырывались сами собой.
– Я хочу понять, что вселило в вас эту идею.
– Идею?
– Идею, что то, что вы делаете, – благо для всего мира. Твои друзья мертвы, ты скоро к ним присоединишься…
– Мы провалились, но это не конец. Мы не последние. За нами придут другие и закончат наше дело.
– Может, закончат, а может – нет. Этого ты не знаешь.
– Мы должны. Иначе нельзя. Иначе всему конец!
– Да каждую дюжину лет, если не чаще, кто-нибудь говорит о “конце всего”. Когда Всеобщая война была, когда свергли Тарогэнов… Обязательно кто-нибудь твердит о Конце.
– Я видела пророчество! – девчонка резко подалась вперед, цепи лязгнули, и она зло рыкнула, глянув на стянутые металлом запястья. – И ты узнаешь, но будет уже слишком поздно.
– У тебя есть шанс рассказать. Если я поверю, то смогу помочь. Смогу продолжить твое дело.
– Нет, – она решительно замотала головой. – Ты должен увидеть. Но показать тебе может только Магистр.
Денет хотел уже подняться на ноги, решив, что узнал от пленницы все, что мог. Но ему не давало покоя непонятное ощущение, желание, словно он вновь стал ребенком. И если сидящая перед ним на холодном грязном полу загадка не желает сама отвечать на вопрос, то почему бы не заглянуть к ней в голову?
– Пейтен?
– Не зарывайся. Говори.
– Ты сказала, что ее казнят на рассвете.
– Да. Мы же проходили мимо эшафота – ты видел, что его уже подготовили.
– А что если…
Пленница дернулась и посмотрела на Денета, в ее глазах блеснула надежда. Или это были слезы?
Юноша обернулся к Пайстен:
– Что если она не доживет до виселицы?
– Ни в чем себе не отказывай, – женщина сделала жест, словно приглашая своего собеседника к столу.
Девчонка тихо всхлипнула и попыталась сжаться в комок, но Денет обошел ее со спины, переступив через цепь, приподнял хрупкое тело, несколько секунд помедлил, проверяя точен ли захват, как учил Гестер, и одним движением свернул пленнице шею.
Тишина, объявшая камеру, не была тишиной в полном смысле слова. Были слышны шаги стражников и их неразборчивые разговоры, Пайстен с хрустом размяла руки. Юноша слышал и свое дыхание, но более того он ощущал пустоту на месте живого существа в его руках. И Денету казалось, что ничего прекрасней в своей жизни он еще не знал. Словно Вселенная расступилась, пропуская освобождающуюся душу к дороге прочь от мирских тягот и невзгод, и вместе с убийцей наслаждалась опустошенностью этого небольшого и еще теплого тела.
А миг спустя воспоминания, чужие, но теперь принадлежащие ему, едва не сшибли Денета с ног. Он с трудом встал, опираясь о стену, и махнул рукой в сторону двери. Здесь для него более ничего не осталось.
Воздух под безлунным небом был холоден и свеж. Денет расстегнул форменную куртку, как будто это позволило бы всласть надышаться, зашел на эшафот и сел на край. Пайстен устроилась рядом и принялась забивать трубку, давая юноше время освоиться и переварить новую информацию.
Когда первые струйки дыма коснулись ноздрей Денета, он спросил:
– Вы с Гестером в одной лавке покупаете?
– Какие лавки, мальчик? Сова сам где-то достает, мешает, иногда со мной делится. Правда, чаще бранится и выкидывает. Ты расскажешь что-нибудь?
– Да, – Денет кивнул, вдохнул все еще восхищавший его холодный воздух и заговорил: – Я еще далеко не все освоил из этой памяти. Но у них какой-то культ. Очень на это похоже. Этот Магистр – он и правда маг. Не знаю насколько сильный. Пророчество пока никак не найду, а это самое интересное.
– Не самое, – Пайстен усмехнулась. – Найдем их – разберемся, что их там так вдохновило.
– Найти сразу тоже не получится. Они вселились в какое-то заброшенное поместье в Таро, но их в округе немало, а более точно я пока не вижу.
– Разберешься еще, не переживай. Самое интересное ты мне сейчас подтвердишь, я прямо чувствую.
– То есть ты что-то уже поняла?
– Скорее догадки и сомнения. И раз уж зашла речь, я не против, что ты так резво перестал обращаться ко мне на “вы”, но ради твоей же безопасности напомню – то, что я терплю от твоего шефа, от тебя, мой юный друг, терпеть не стану. Я про Пейтен сейчас.
– Прости, буду стараться. Но ты уже поняла, что они охотятся не на Симета Патриса?
– Да, – Пайстен усмехнулась, – с трудом могу представить, зачем им понадобился этот любвеобильный золотой хомяк. Вот Ней – другое дело.
– Я даже спрашивать не буду, – Денет нахмурился и покачал головой.
– Твой шеф к счастью не знает про мастера-казначея всего, что знаю я, а потому может себе позволить его уважать. Симет Патрис упрям и заносчив, но представить, что какой-то культ возжелал его смерти, я не могу.
– А Нейтель – другое дело, – эхом повторил Денет. – Мне нужно немного времени, чтобы справиться с чужой памятью. Может, перенесешь нас отсюда своими “черными путями”?
– Темными все еще. И нет, – Пайстен спрыгнула на землю и спрятала опустошенную трубку во внутренний карман, – верхом приехали – верхом уехали. Нам ни к чему лишние вопросы. Придется потрястись в седле.
Покидая Остров, Денет удивлялся сам себе. То, что за угрюмыми стенами тюрьмы казалось правильным, оставалось таковым. Если раньше юноша начинал со временем сомневаться или ужасаться своим поступкам и ощущениям, сейчас все случившееся было его историей, логичной, закономерной и соответствующей природе. Но историей, которая когда-нибудь станет собственностью другого.
***
Таробан, близ портовых кварталов. За несколько дней до начала лета
Длинные деревянные полки, обычно до отказа заполненные флаконами и банками с содержимым разного назначения, были пусты настолько, что вызывали у Мейв уже не тревогу, а панику. Список заказов рос с каждым днем, а Киран со столь нужными ингредиентами все не возвращался. Девушка в очередной раз сверилась с записями, хотя и без них понимала – даже если мужчине удастся достать все, что он собирался, запасов едва хватит, чтобы покрыть текущие нужды.
Входная дверь скрипнула, Мейв подняла голову и натянула дежурную улыбку, готовясь внести еще один заказ в лист ожидания, и застыла. Длинный старый плащ и накинутый на голову капюшон должны были скрыть посетителя от любопытных глаз, но заметная хромота и медленный, неуверенный шаг выдавали покупателя, которому нельзя будет отказать. Вошедшая устало опустила руки на деревянную стойку, подняла глаза и спросила:
– Говорят, в лавке тетушки Брит не отказывают в необычных просьбах, это так?
– Смотря насколько необычных, – Мейв жестом попросила посетительницу, скинуть капюшон и настороженно всмотрелась в ее лицо – болезненно бледное с обескровленными губами. С длинных темных волос стекали мелкие капли воды, мокрый ворот рубашки прилепился к шее. – Разве на улице дождь?
– Это моя личная непогода, – женщина попыталась улыбнуться, но получилась лишь нелепая гримаса. – Нужно что-нибудь сильно заживляющее. И от боли.
– Могу предложить несколько настоев, но выбор сейчас ограничен к сожалению.
– Боюсь, целебные напитки мне не помогут, а вот помощь умелого мага очень бы пригодилась, – посетительница медленно стянула плащ. От рубашки на одной руке осталась лишь манжета, кожа была сильно обожжена. Под кожаной жилеткой на животе виднелось пятно крови. – Только не говорите, что я ошиблась адресом.
– Не ошиблись.
Мейв заперла дверь лавки на ключ, помогла женщине зайти в подсобное помещение и сесть на кровать.
– Что случилось? – спросила девушка, закатывая рукава и открывая крышку массивного сундука.
– Неприятности.
– Ясно, – Мейв кивнула. – Называть-то вас как-то можно?
– Тея.
– Хорошо, Тея. Постараюсь работать быстрее, но как вы, наверное, знаете – приятного в этой процедуре мало.
Женщина кивнула, откинулась на подушку и закрыла глаза. Разлившиеся по комнате запахи означали, что она справилась, нашла помощь, что хотя бы на какой-то срок ее неприятности взяли паузу. Сознание, успокоенное этим фактом, отключилось.
***
Память мертвой девчонки была похожа на бездонный колодец. Стоило Денету решить, что он нащупал нужную ниточку, которая приведет к Магистру, как она обрывалась, и юноша оказывался в пучине детских воспоминаний или эмоций от первой влюбленности. Шаг за шагом он все же пробирался к необходимой информации, но эти шаги казались крошечными, а время и усилия на них затраченные – огромными. Гестер было предложил свою помощь, но узнав о сути проблемы, лишь посоветовал не торопиться.
Денет и сам был бы рад не переживать и прощупать медленно и методично каждый уголок полученной истории, если бы каждая секунда не стоила теперь так дорого. Поиски последнего из нападавших по-прежнему не давали результата. В густонаселенном городе, особенно при должных навыках, затеряться не составит труда, и юноша почти не надеялся на добрые вести.
Услышав, как стукнула за спиной дверь, Денет сразу узнал гостя.
– Так и знала, что ты пялишься в стену в своей комнатушке. Это помогает? – нарочито задорно спросила Грата.
– Не в стену, а в окно, – мрачно поправил юноша и опустился на кушетку. – Но нет, это не помогает. Я надеялся сосредоточиться, но все равно не получается ничего.
Последнее слово он произнес по слогам, как если бы одно оно имело смысл во всем сказанном. Грата аккуратно присела на самый край кушетки возле Денета.
– Наведайся к мастеру. Он спрашивал, когда ты вернешься. Дел у него для тебя нет, но…
– Знаешь, меня так это бесит! Оно как будто рядом, совсем близко, но постоянно ускользает, – юноша сложил руки на коленях и опустил голову.
– Если тебя это успокоит, знай, что Реми тоже порой жаловался, что не может перевести воспоминания. Некоторые годами томились прежде, чем ему удавалось уловить нужное.
– У нас нет времени.
– Из того, что я поняла – ты больше думаешь, что времени нет и как тебе ничего не удается. У меня есть идея, – девушка резко вскочила, взяла Денета за руку и потянула к себе. – Пойдем, покажу кое-что.
Юноша пожал плечами и подчинился, а Грата крепче схватила его руку и зажала пальцами медальон на шее. Миг – и земля ушла из-под ног, но Денет не успел испугаться, ведь еще мгновение – и он едва не соскользнул со скалы в воду.
– Ох ты ж… Куда ты нас затащила?
Волны со всех сторон били в крошечный каменный островок, места на котором едва хватало для двоих. Солнце слепило глаза, соленые брызги мгновенно покрыли кожу и одежду. Вдалеке виднелись башни какого-то города. Может, это был Таробан, но с такого расстояния понять было сложно.
– Здесь я привожу в порядок мысли! – девушка попыталась перекричать грохот волн, но потом положила руку Денету на плечо, притянула ближе и заговорила в ухо: – Главное, быть осторожнее. Камни очень скользкие – один неверный шаг, или движение, и я тебя не выловлю.
– За-зачем мы здесь? Я не понимаю…
– Не надо ничего понимать. Ты слишком много думаешь. И думаешь о том, что много думаешь. Попытки понять тебя лишь ограничивают. Доверься себе, доверься своим инстинктам.
Юноша обхватил Грату за талию и прикрыл глаза. Яркое полуденное солнце не успевало согреть кожу – ветер и брызги воды вмиг охлаждали ее. Сквозь шум бьющихся о скалу волн пробивались крики птиц. Воздух пропитался запахом моря. Среди неотвратимой стихии Денет уловил ароматы трав. Он знал, что они исходят от волос Граты, чувствовал под руками ее дыхание, дыхание живого существа, теплого и сильного. Магия переливалась в нем всеми оттенками, какие только смогла сотворить природа. Юноша снова держал в руках жизнь, но она разительно отличалась от жизни пленницы – она была драгоценна, единственна. Не источник памяти, не средство выжить – живое, драгоценное и неповторимое существо.
Денет невольно представил, как память Граты становится его собственностью, и вздрогнул. Такого не должно случиться ни сейчас, ни когда-либо еще. Она не была одной природы с юношей. Маг – со своей историей, своими победами и поражениями, своей силой, управляемой, но готовой уничтожить едва только останется без присмотра.
