Читать книгу: «Делектус», страница 13
В комнате повисла тишина.
«Да, пожалуйста, давайте минуту помолчим», – подумала Асла, у которой начала болеть голова, да так, что впору было последовать примеру баскетболиста. Тишина была пустая. Ни звука, ни гудения, ничего. Лампы светили беззвучно. Пол не скрипел. Даже Игроки дышали бесшумно, прислушиваясь к этому белому безмолвию и поддерживая его.
Радвель с Крамом молча размышляли о том, что каждый из них может сделать.
Баскетболист думал о том, что можно было бы стереть своё имя, разломать эту чёртову доску и сломать или спрятать маркер. Можно было бы избивать химика, пока тот не признается. Или адвоката. Можно было бы оттолкнуть Рута, когда тот придёт за ними, и прыгнуть в люк, а потом бежать, бежать, бежать… Но всё это было бесполезно. Без доски и маркера они и так назовут его имя, если захотят. Избивать кого-то ему не позволят. А бежать по лабиринтам Паноптикума и метаться от двери к двери, бежать, как преступник… Радвель не был уверен, что ему будет это по силам.
Химик подумал, что влип он крепко. Подумал, что выбираться надо любой ценой. Подумал, что без унижений обойтись не получится… И передумал. Нет, умолять он не будет. Только не их. Только не Аслу. Она сама должна всё понять. Она должна вытащить его. Несмотря ни на что. Надо сохранять спокойствие.
– Так, значит, у нас осталось два имени, – нарушил тишину Олерой.
– Я не… – одновременно начали Крам с Радвелем, но психотерапевт их перебил:
– Да-да, вы никого не убивали и невиновны. Как и все мы. Всё понятно.
– Но я правда не… – снова попытался Крам, но на этот раз договорить ему не дал Фортр:
– Это никогда не закончится, если вы не перестанете. И уж поверьте, убийца бы открещивался и отнекивался так же искренне и правдоподобно, как и вы. Как и любой здесь. Это можно вообще не принимать в расчёт.
– Мда, – кивнул Олерой, – к сожалению, это так. Фортр прав, так что…
– В твоих поддакиваниях не нуждаюсь, – оборвал и его адвокат.
– Простите-извините, – усмехнулся на это Олерой. – Так вот: два имени. Радвель и Крам. Без обид, – повернулся он к ним. – И нам надо оставить на доске одно из этих имён. Что будем делать?
– Опять руки поднимать? – пожал плечами Фортр.
– Наверное, – медленно ответил ему Орнубий. Предложение ему не понравилось – он понятия не имел, кого выбрать, – но другого выхода, похоже, не было.
– Голосование – одна из основ Делектуса, – вклинился Олерой. – Так что… Опять и опять.
– Вы меня, конечно, простите, но что, если это не последнее наше задание? Может, нас ждёт ещё какой-то сюрприз от Совета? – Фортр сложил руки на груди и обвёл всех взглядом.
– К чему ты клонишь? – насторожилась Асла.
– К тому, что надо оставить более полезного Игрока. – Фортр вздохнул и посмотрел на Орнубия. – Не хотелось это говорить, но давайте начистоту: Радвель… менее полезен для нас. Ну, кроме роста…
– Да пошёл ты! – воскликнул Радвель. – Ну ты и…
– Здесь нет полезных и бесполезных, – сказал Орнубий. – Мы, по-моему, в этом уже убедились.
– Да, но… – Фортр многозначительно посмотрел на своего бывшего Инсайта, – ну, ты понимаешь.
Орнубий покачал головой.
– То есть вы теперь убираете того, кто вам больше не нужен, а не настоящего убийцу? – возмутился Радвель и посмотрел на Аслу. – Так, что ли?
– Успокойся, – сказала она, – мы ещё никого не выбираем. – Она сознательно не стала повторять употреблённое Радвелем «убираем» – слишком жестоко это звучало. Но, чёрт возьми, правдиво.
– В любом случае, у нас мало доказательств и свидетельств, но по тому, что мы имеем, у нас две кандидатуры – и в равной степени это может быть и тот, и другой, – сказал Фортр. – А если так, то выбирать стоит, учитывая и остальные… факторы. В любом случае, выбрать придётся.
– Он прав, – подал голос Крам. – Я вам могу ещё пригодиться.
«Боже мой, как это ужасно», – подумала Асла. В голосе Крама не было просительных интонаций, но они ей и не нужны были. Всё было ясно и так.
– Ага, я бы тоже на твоём месте так сказал, – кивнул Фортр. – Молодец.
– Да вы посмотрите на него и на меня! – воскликнул Радвель. – Это я вам точно пригожусь. Что, если вам потребуется сила? Если уж вы так пренебрежительно относитесь к моим умственным способностям, – обиженно закончил он.
– Нет, это не так, – сказал Орнубий, вспомнив кубик Рубика и всё остальное. – Это не так.
– Если нам потребуется сила, мы как-нибудь и без тебя справимся, – сказал Олерой, и все посмотрели на него.
– Сукин ты сын, – сказал Радвель. – Ты с ним заодно, да? – указал он на Фортра. – Ненавидите меня.
– А что, я не прав? Нас тут вроде как пять человек, справимся, – ответил психотерапевт.
– Это да, – сказала вдруг Асла, усердно пытаясь подавить тошноту. Белая комната вместе с этим отвратительным заданием вытягивала из неё все силы. – Да…
– А ты что скажешь? – обратился Олерой к Орнубию.
– Ну… в этом вопросе ты прав, – признал он. – Но…
– Никаких «но». Не думаю, что у нас осталось так уж много времени, так что…
«Самосуд? Я бы не стал», – всплыли в голове у Фортра слова Радвеля. И та презрительная интонация, с которой он сказал их ему, глядя на него сверху вниз. Сказал – и оказался прав.
– А знаете, что, – заявил вдруг адвокат, – пусть решают Инсайты.
– Что? – переспросил Орнубий.
– Решайте сами.
– Сваливает ответственность, – усмехнулся Олерой. – Не хочет выбирать и рисковать второй раз.
– Второй раз? – переспросила Асла, и Олерой осёкся.
– Ну… скажем так, один раз он уже ошибся с выбором, хотя тогда ему повезло, так что больше он рисковать не хочет. Хочет свалить всё на вас, – подумав немного, сказал Олерой.
– Очень мило, – ответила Асла, стараясь не думать о подробностях.
– И он прав. На то вы и Инсайты, – улыбнулся ей Олерой и развёл руками. – Вам и флаг в руки.
Если бы Асла могла убивать взглядом, психотерапевт был бы уже вне Игры.
– Милая, ты же знаешь, что я прав. Так что вперёд – взвалите на себя эту ответственность, – ответил на её взгляд Олерой. – Удачи, – повернулся он и к Орнубию.
Фортр хмыкнул.
– Но… – Орнубий растерялся оттого, как быстро всё произошло. – Мы же не…
– Давай решать, – просто сказала Асла. Ей не терпелось покинуть эту комнату.
– Надеюсь, вы придёте к согласию, – сказал Фортр, – и быстро. У нас тут свет тускнеет, если вы не заметили, – похоже, заканчивается время.
– Я понимаю, что каждому из вас, наверное, не очень приятно убирать Игрока из своей бывшей команды, но тут уж ничего не поделаешь, – добавил Олерой.
Асла с Орнубием переглянулись. У неё уже было решение. У него, честно говоря, тоже. Теперь проблема была в том, совпадут ли они…
Радвель с Крамом, нервничая, снова начали что-то говорить, перебивая друг друга, но Фортр с Олероем заставили их замолчать.
– Не тратьте силы и время, – сказал Олерой. – И не мешайте им думать.
– Слушайте, – медленно проговорила Асла, – нам ведь надо просто назвать имя. А им надо просто узнать, правильно ли мы определили, совпадёт ли наше имя с именем в конверте. О дисквалификации или чём-то таком речи не было. Может, в худшем случае мы не получим баллов. Может, ничего плохого и не произойдёт. – Она пыталась успокоить и себя в том числе. – Может, всё не так страшно.
– Если это и правда последнее задание, неизвестно, что нас ждёт, – возразил Фортр. Он был не особо заинтересован в том, чтобы приободрить остальных.
Асла на это лишь вздохнула. Посмотрела на Орнубия. Тот, в свою очередь, посмотрел на два имени на доске. Асла взяла в руки губку.
– Асла, – услышала она голос Крама, но не повернулась. – Асла, это не я. Не делай этого.
Орнубий отвернулся, уже зная, что сейчас услышит, и не ошибся.
– Это не я, Орнубий. Слушай, ну правда, это не я. Не надо. Не надо! – взвился голос Радвеля. Асла сжала губку в руках.
– Ну что, – тихо сказал ей Орнубий. – Чьё имя оставим?
Ответить она не успела: крышка люка в полу резко откинулась, и Рут снова предстал перед ними. Шесть пар глаз устремились на него. Асла машинально заслонила спиной доску.
– Не буду спрашивать, готовы вы или нет, – сказал Рут, – потому что ваше время в любом случае истекло. Так что… Жду от вас имя.
Асла с Орнубием переглянулись.
– Ну же, – Смотритель снова достал из пиджака конверт. – Ну? Имя?
– А ты сам знаешь, что в этом конверте? Что там написано? – спросил Орнубий.
– Ты имеешь в виду – знаю ли я имя убийцы? – Рут отвернулся и посмотрел на стену. – Знаю. Хотя мне не следовало открывать конверт. Наверное, меня теперь уволят. Да и плевать.
Голос Рута звучал не так, как раньше. Что-то в нём изменилось – хотя он и старался не выдавать своих эмоций, это всё равно чувствовалось.
«Что же произошло?» – подумала Асла.
– Но намекнуть на правильное имя ты нам, конечно, не можешь, – сказал Олерой.
– Ни в коем случае, – ответил Рут, не отрывая взгляда от стены. – К сожалению.
Радвель снова посмотрел на Орнубия.
– Я этого не делал, – умоляюще сказал он. – Клянусь.
– Я тоже! – воскликнул Крам.
– Так-так, – Рут поднял бровь, – что бы у вас тут ни происходило, пора заканчивать. Имя.
Орнубий посмотрел на Аслу. Та покачала головой и протянула ему губку. Рука её на какое-то мгновение повисла в воздухе, потом он нехотя забрал предмет, жёгший Асле ладонь.
– Я так понимаю, имя на доске, – сказал Смотритель, поторапливая их. – Так что тянуть нет смысла.
Он был прав, тянуть смысла не было; и не прав – имени было два. Орнубий что-то прошептал Асле, та кивнула. Одновременно ткнули пальцем в имя, которое бы стёрли.
Выбранное имя совпало.
– Что там у вас? – Фортр начал нервничать. Они видели, что Инсайты мнутся, а от промедления ничего хорошего произойти не могло.
– Да, что там у вас? – спросил Олерой. Рут посмотрел на него, но ничего не сказал.
Крам с Радвелем в который раз начали свои речи, но для Аслы с Орнубием это уже было лишь фоном. Инсайт посмотрел на Инсайта. Сжатая в руке губка, подтверждающий кивок, мгновение – и одно из имён исчезло с доски. Инсайты повернулись к Смотрителю.
– Что будет с тем, чьё имя мы выбрали? – спросила Асла, всё ещё закрывая доску спиной.
– Не знаю, – ответил Рут. – Как я и говорил, меня в это не посвятили. Но это ваше последнее задание, так что давайте просто покончим с ним.
Он вынул конверт, собираясь протянуть его одному из Инсайтов.
– Отходите, – сказал Смотритель, и Асла с Орнубием повиновались.
Игроки – а быстрее всех, с неистово бьющимися сердцами, Радвель с Крамом, – бросились ближе к доске. Рут уже прочёл имя, и его рука с конвертом повисла в воздухе.
Радвель издал горестный вопль. У Крама отлегло от сердца.
– Что такое? – спросила Асла, смотря на Рута. Он немного изменился в лице. Асла протянула руку к конверту, но тот отпрянул.
– Да, что такое? Что со мной теперь будет? Я ничего не делал, клянусь! Да посмотрите же сами в конверте, – затараторил Радвель. – Я не сделал ничего плохого!
Крам молча смотрел то на Рута, то на Радвеля. «Пронесло, – подумал он. – Повезло и пронесло. Бедный Радвель. На его месте запросто мог быть я. Господи, спасибо».
– Дай нам конверт, – сказал Орнубий. Он мечтал, чтобы в нём оказалось имя Радвеля, и пусть это его Игрок, зато они не ошиблись.
– Конверт? – переспросил Рут.
Асла занервничала. Что происходит?
– Да, конверт, – повторила она. – Имя совпало?
– Ах, это, – сказал Рут. – Сейчас это неважно. – И он снова спрятал конверт в карман пиджака.
– Да как это неважно?! – взорвался Орнубий. Радвель пожирал его глазами, заставляя чувствовать себя предателем. Наверное, так и было.
– Вы должны были назвать имя – вы его назвали, – ответил Рут. – Поздравляю, ваше последнее задание позади. Можно переходить к заключению.
– Так это всё же был Радвель? – не удержался Фортр.
Смотритель повернулся к нему и чётко повторил:
– Сейчас это не важно.
– Нет, это не я! – воскликнул Радвель.
– Что теперь будет? – Крам осмелился подать голос. К счастью, он не дрожал.
– Пойдёмте, – сказал Рут, направляясь к люку в полу. – Нам есть о чём поговорить. Прошу, – пригласил он остальных, указывая вниз.
– Всех, кроме тебя, – посмотрел он на Радвеля. – Оставайся здесь. И не бойся.
– Пожалуйста… – начал Радвель, но Рут предостерегающе его остановил:
– Советую тебе говорить поменьше.
Баскетболист умолк и прижался к стене. Провожая взглядом Игроков, медленно бредущих к люку, он вспомнил Аслу, запертую одну в чёрной комнате, и сердце его сжалось.
– Я не хочу тут оставаться! – вырвалось у него. – Пожалуйста, я хочу пойти с вами! – Он уже не мог себя контролировать. Горестные возгласы полились непрерывным потоком.
Асла зажала рот рукой. «Боже, какой кошмар, какой кошмар, какой кошмар…» – она старалась отгородиться от этих воплей мольбы и отчаяния, но, конечно, об этом и думать было нечего. Орнубий мучался и того больше, проклиная эту Игру.
– Оставайся здесь, – повторил Рут, и все они, стараясь не слушать баскетболиста, спустились вниз по небольшой лесенке. Крышка люка хлопнула, и голос Радвеля стал почти не слышен. Они оказались в мягко освещённом зелёным светом подземном коридоре.
– Нам туда, – показал рукой направление Рут. – Идите за мной.
Команда не двинулась с места. Все они были ещё под впечатлением только что разыгравшейся драмы. Крам обдумывал своё чудесное спасение и судьбу Радвеля, Фортр раздумывал, не ошиблись ли они, и если да, то что теперь будет, Олерой прикидывал варианты дальнейшего развития событий.
Орнубия слегка трясло. Он всё ещё слышал мольбы Радвеля, хотя и не мог сказать, раздавались ли они сейчас на самом деле. Он бросил там своего Игрока, и что с ним теперь будет? Что он за Инсайт такой? Хотя, чёрт возьми, они одна команда. Почему Радвель? Он не мог сказать точно. Он принял за аксиому то, что они оба в равной степени могут быть убийцами. Что-то подтолкнуло его именно к этому решению – может, то, что Фортр действительно видел баскетболиста ночью, или то, что он имел даже чересчур много сил, чтобы задушить Флору, или то, что под конец тот явно соврал про химика. Или то, что выглядел он совсем уж жалко по сравнению с Крамом. Может, и просто то, что он был баскетболистом.
Точно он сказать не мог.
А вот Асла могла. Асла решила поверить Краму. Что уж тут говорить, он был в её команде с самого начала, и это сыграло свою роль. Она была рада, что ей не пришлось бросать своего Игрока. И Орнубий тоже выбрал его, значит, всё правильно. И да, господи, да, он был ей симпатичен, а Радвеля она совсем не знала, и кто сказал, что он не убийца? Умолять и отрицать каждый может… Асла украдкой посмотрела на Крама – освещённое зелёным светом лицо выглядело изнемождённым, но химик был сейчас с ними, и это было самым главным. Но если она ошиблась…
– Что будет с Радвелем? – спросила она, несомненно, выразив общий вопрос.
Рут повернулся к ним и какое-то время молча их разглядывал.
– С ним всё будет в порядке, – ответил наконец он.
У Аслы на секунду отлегло от сердца.
– По крайней мере, позволю вам так думать, – добавил Рут, и слова эти, прозвучавшие в абсолютной тишине, были холоднее льда.
Глава V. 50
Истинная цель Делектуса не обязательно должна быть раскрыта Игрокам.
Из Комментариев к Делектусу
Они молча шли за Рутом, не желая трактовать его последние слова. Он ведь мог иметь в виду что угодно, верно? Все пятеро, поникшие, следовали за своим провожатым, не имея понятия о том, что ждёт их дальше.
Коридор отдавал затхлостью; зелёное освещение придавало ему таинственно-пугающий вид; шаги гулко разносились по пространству. Через несколько минут Рут остановился и отодвинул висящие перед ним шторы, открывая обзору железную панель.
– Пришли, – устало сказал он и толкнул панель, оказавшуюся дверью.
Они зашли в небольшую комнату, выглядевшую совершенно обычно – в отличие от всех предыдущих. Смотритель потянул на себя дверь, и та захлопнулась.
– Располагайтесь, – указал он на деревянную скамью, стоявшую у стены. – Полагаю, места хватит всем.
Сам он сел за небольшой стол напротив них, налил стакан воды из графина и залпом выпил. Стул под ним, так же как и стол, был деревянным.
Игроки расселись на скамье, напряжённо скрипнувшей под их весом, и стали осматриваться. Светлые обои без узора, серый пол, растение в большом горшке в углу, часы на стене. Ничего особенного. Кроме Рута, сидевшего перед ними, как учитель перед учениками. «Нам есть о чём поговорить», – вспомнил Орнубий его слова и невольно поёжился. Вид у Рута был усталый, разочарованный, напряжённый и немного заговорщический. «Странное сочетание», – Орнубий поёрзал на скамье, не решаясь нарушить тишину, но, как и всегда, вспомнил о том, что он Инсайт.
– И что теперь? – спросил он.
– О, – ответил Смотритель, снова наливая воды в стакан, – хотите? – предложил он им.
– Да, – кивнула Асла, мысленно его благодаря. Воды ей не хватало с момента захода в белую комнату. – Спасибо, – сказала она, беря стакан и с жадностью выпивая половину. – М? – предложила она остальным, но все покачали головой, и Асла допила воду.
– Так всё-таки – что теперь? – тоже спросила она, возвращая Руту стакан.
– Наверное, пора вам кое-что рассказать, – сказал тот. – Игру Делектуса можно считать завершённой, так что вы имеете право знать.
– Звучит зловеще, – усмехнулся Фортр. – Похоже, это фирменная фишка Совета. Зловещность.
– Ну, это как посмотреть, – ответил Рут и обернулся. Все посмотрели туда же, куда и он. За его спиной находилась пневмопочта, которую они сначала не заметили, но она, похоже, не работала. Рут снова взглянул на них.
– В общем… – протянул он, – не думаю, что вам так уж понравится то, что я расскажу, но выслушать придётся.
– Да мы с удовольствием, – сказал Крам, и два Игрока и два Инсайта повернулись к нему.
– Что? – спросил химик, видя настороженность в их глазах. – Думаете, ошиблись с Радвелем? Думаете, это я убийца?
Олерой фыркнул и отвернулся. Фортр пожал плечами:
– Скоро узнаем, наверное? – посмотрел он на Рута.
– Я подумаю, – ответил тот.
– Господи, да не я это, – сказал Крам и даже встал. – Не я, понятно?
– Понятно, понятно, – Смотритель жестом показал ему сесть обратно. – Если вы не возражаете, я расскажу вам кое-что про Делектус. То, чего нет в брошюрках и в других доступных документах. То, что знает только Наблюдательный Совет. Ну и те, кто доходил до конца Делектуса.
– И много таких? – поинтересовался Фортр.
– Нет, – ответил Рут. – Нет.
Асла вздохнула и машинально коснулась рукой запястья – того, на котором раньше был браслет слежения. Сколько Игроков так и не смогли им воспользоваться?
– Попрошу меня не перебивать, – сказал Смотритель, – хотя это будет нелегко, знаю. Короче, я начну. Да?
Пятеро на скамейке послушно кивнули – собственно, ничего другого им и не оставалось.
– Вы проходили Двенадцатую Игру Делектуса – последнюю из цикла, задуманного Наблюдательным Советом, – начал Рут. – Предыдущие одиннадцать были менее успешными, так что вас можно поздравить. Не всех, конечно, – добавил он, и все подумали о Скиптии, Флоре и Радвеле. – На Отборе были выбраны Игроки от поселений 49 и 51, по три от каждого, над которыми были поставлены Инсайты, накануне получившие оповещения.
– Это всё понятно, – проворчал Олерой. Рут так взглянул на него, что психотерапевт начал рассматривать растение в углу.
– Вы начали Игру как соперничающие команды, но потом объединились. На самом деле это и есть цель Делектуса. Думаю, вы об этом догадались после задания в «чёрной комнате», как вы её называли.
Асла с Орнубием одновременно кивнули. Остальные молча изучали глазами Рута, графин с водой, стакан. Но слушали напряжённо.
– Цель Делектуса – создание нового поселения 50 взамен прежнего, практически исчезнувшего. Игроки из двух крупных поселений 49 и 51 должны были быть отобраны по результатам Игр Делектуса, чтобы вместе образовать новое, сильное, особенное поселение. Слаженное и согласованное, – голос Рута невольно приобрёл оттенок гордости.
– Э, – сказал Фортр. – Класс. А нельзя было отобрать туда поселенцев как-нибудь по-другому?
– По-другому – можно, но лишь процесс Игры Делектуса удовлетворяет всем требованиям Совета для отбора поселенцев, – ответил Рут адвокату. – Рабочее название нового поселения было 5149, но потом было решено восполнить пробел в нумерации и всё-таки возродить поселение 50, которое, как вы, наверное, знаете, потеряло за последние годы почти всех своих жителей.
– Да про это поселение 50 на какой-то окраине никто толком ничего не знает, – сказал Крам. – Я вообще думал, что это миф. Кого оно интересует? Меня лично устраивает моё поселение.
– А меня моё, – кивнул Фортр. – Как-то нет желания жить на окраине.
– Никто не говорил, что вы будете жить на окраине, – сказал Рут.
– А почему 5149, а не 4951? – спросил Орнубий.
– Потому что поселение 51 крупнее и его жители немного выше уровнем жителей поселения 49. Поэтому его поставили на первое место.
– Ну спасибо, – возмутился адвокат. – Мы ниже уровнем, значит? Да ну?
– Лишь немного, – ответил Рут, – и лишь в некоторых аспектах. К такому выводу пришёл Наблюдательный Совет. Это просто факт.
– Но тем не менее мы достаточного уровня, чтобы нас отобрать вместе с поселением 51 в этот мифический распрекрасный 50? – уточнил Орнубий. Его тоже задела эта несправедливость. Хотя, признаться, что-то в ней было. Похожее на правду.
– Совершенно верно, – кивнул Смотритель.
– А кто убил Флору? – подала голос Асла. Ей не давало это покоя.
– Позже, – ответил Рут. – Я ещё не закончил.
– Да, действительно, – сказал Крам. – Каким же образом нас отбирали в это новое поселение? Заставляя нас убивать друг друга? Подозревать друг друга? Решать чужую судьбу?
– Да, – сказал Рут. – Именно так.
На какое-то мгновение в комнате повисла тишина. Каждый обдумывал сказанное. Потом Орнубий спросил:
– Нет, ну вы же это несерьёзно?
– Вы – соперничающие поселения. В тех или иных аспектах, но это так. И чтобы создать единое поселение из соперничающих, нужно убедиться, что оно сможет функционировать. Что оно не развалится из-за распрей, конфликтов, конкуренции. Что вы сможете существовать вместе. И что лучше, чем такая Игра, покажет ваши перспективы? За вами наблюдали с самого начала и до самого конца Делектуса, все ваши шаги, разговоры, решения, ваше поведение – всё отслеживалось и анализировалось. Выводы по большей части удовлетворительные. Собственно, иначе вы бы здесь сейчас не сидели.
– Но мы же провалились, – сказал Фортр. – У нас двое убитых, одного чуть не убили вместе с нами самими, и что ещё с одним – неизвестно.
«Олерой соврал? – подумала Асла. – Похоже, они спасли меня не единогласно…»
– Это нормально, – отмахнулся Рут.
– Нормально?! – воскликнул Орнубий. – По-вашему, это нормально?!
– Да, обычные потери в Делектусе. По крайней мере, результат лучше, чем в предыдущих Играх. И потом, разве вы не были готовы к чему угодно? Вы же считали, что победила бы только одна команда. А проигравшая отправилась бы на Красные Болота.
– Всё равно, – сказал Орнубий, – это… Это ужасно. Отвратительно. Жестоко.
– Это Делектус, – пожал плечами Рут. – Вы не знали, на что именно шли, но были готовы ко всему. К тому же, – голос его стал резче, – вас никто не заставлял никого убивать.
Орнубий хотел что-то сказать, но промолчал. Рут был прав. Наверное.
– Это было условием для получения баллов, – вставил Фортр.
– Да, но не обязательным, – получил он ответ.
– То есть нас провоцировали? Проверяли? – спросил Крам. – Только и всего?
– Можно и так считать. Но вообще-то вы сами определили это.
«Поверьте, в Делектусе вы в безопасности. Никто не будет выскакивать из-за угла и убивать вас», – вспомнила Асла слова Рута перед началом Игры. Он был прав. Никто, кроме них самих.
– А… – она вдруг вспомнила кое-что ещё, но запнулась.
– Что?
– «Своё следующее задание вы определили сами», – сказала Асла. Эти слова словно отпечатались в её мозгу, теперь же они повисли в воздухе.
– Верно, – кивнул Рут.
– «Ibi Victoria, uno Concordia», – вспомнил и Фортр.
– Да, – сказал Рут. – Вам намекали, но вы не восприняли. «Там победа, где согласие». Но согласия между вашими командами добиться было сложно. Вы лгали друг другу, а это от согласия далеко. Умолчали о каких-то находках, которые могли бы пригодиться другим, а о каких-то просто неприкрыто солгали. Припоминаете? – спросил он их.
И каждый припомнил.
«Господи, ну как знала же. Ну почему, почему поддалась?» – сокрушалась Асла.
«Мы решали голосованием», – убеждал себя Орнубий, но знал, что это было лишь частью правды. Он мог бы поступить иначе.
– Что-то наши Инсайты приуныли, – сказал Рут. – Но ещё не время. Да, если бы сделали всё как надо, вам бы даже не пришло это задание с убийствами. Но вы решили иначе, хотя вам прямо сказали: Игра не должна быть статичной. Вам прямо сказали: если вы в тупике, то и другая команда тоже. Но вы не пожелали дать противникам продвинуться. Дать им, как вам казалось, преимущество. Чтобы по вашей воле не лишать команду возможности продолжать Игру, были предусмотрены запасные варианты. Как мы и думали, пришлось ими воспользоваться. Насчёт ключа – мы, к сожалению, почти не сомневались, что нам придётся отправлять его пятьдесят первому самим, а вот насчёт жетона… – Рут посмотрел на Аслу, и та опустила глаза. Выяснять, что за ключ, сейчас было неуместно, поэтому она молча слушала дальше. – Но как бы то ни было, заклёпки-уголки на шкатулке были предусмотрены специально на такой случай.
– Но мы же соперники! Противники! – воскликнул Крам. – И речь шла о Красных Болотах! Чего вы ожидали?
– Согласия, – коротко ответил Рут.
Химик вздохнул.
– М-даа, – протянул Олерой. Сидеть на скамье ему надоело. Он потянулся, разминая спину. Потом спросил:
– Ещё что-нибудь интересное?
– Полно, – ответил ему Рут, как показалось Орнубию, с оттенком неприятия. – Например, вы, – повернулся он к Инсайтам, и те вздрогнули. – Признайтесь, сколько времени вы провели в размышлениях о полезности того или иного Игрока? Да ладно, можете не отвечать, – усмехнулся он, видя, что Асла с Орнубием готовы провалиться сквозь землю. – Это нормально. Правда, всё это совершенно не имело значения. Вообще никакие области знаний, никакие профили были не нужны. Это не играло никакой роли. Всё, что было нужно – взаимодействовать. На это способны люди любых специальностей.
– Да, но ведь некоторые профильные знания нам всё же пригодились, – возразил Орнубий.
– Неужели? – улыбнулся Рут. – И какие же?
– Ну… – Орнубий слегка опешил. – Ну, например, Радвель. Он полностью собрал этот злостный кубик буквально за несколько минут. Он нам очень помог.
– Ха, – сказал вдруг Смотритель, и все вздрогнули. – Господи, какие же вы наивные. Как мало вы знаете, мне даже неудобно перед вами. Нет, правда.
– Ну так просвети нас, дорогой, – Олерой встал и снова стал разминать спину. – Мы очень просим.
Асла напряглась. Олерой вёл себя не вызывающе, скорее, просто в своём стиле, но что-то в его поведении ей не нравилось. Как бы это ни привело к чему-то большему.
– Кубик не нужно было собирать полностью, – сказал Рут, смерив психотерапевта взглядом. – Достаточно было собрать лишь одну грань, а с этим рано или поздно справился бы любой. Особых спортивных знаний или навыков это не требует. Верно? – обратился он к Асле.
Та подумала и кивнула. Рут прав – в конце концов с этим справился бы каждый. Она вот справилась.
– А латынь? – спросил Орнубий. – У нас Фортр, у них Скиптий был по этой части. Мы бы даже не поняли, что было написано в послании. Разве это не знания Игроков?
– Нет, – ответил Рут. – Знания латыни были необязательны. Достаточно было покопаться в книжицах, которые были у вас в комнатах. Найти словарь, например. Перевести смогли бы.
– Почему вы вообще её использовали? – встрял Крам.
– Чтобы вы немного пошевелили мозгами. К тому же это безупречно красивый язык, один из древних.
– А… – начал Орнубий, но задумался. – Но, например, те цветы… – ему не хотелось затрагивать больную тему.
– Ах, цветы. Ну что, знаний Флоры не требовалось, чтобы кого-то убить, это можно было сделать каким угодно способом. Как и знаний Крама, чтобы определить причину смерти Скиптия. Повторяю, знания – лишь иллюзия. И вы успешно в ней плескались, ставя галочки напротив друг друга и ожидая новых задач, связанных с профилями Игроков. Но это было неважно.
– Возьмите меня в Совет работать, а? – сказал Фортр. – Больно уж мне нравятся эти ребята. Хитро придумано. И со вкусом.
– На данный момент вакансий нет, – ответил Рут, и адвокат рассмеялся.
– Зачем вкладывать столько денег в Паноптикум, если планируется создание нового поселения? – спросил Орнубий. – Не лучше ли было бы направить финансирование туда?
– Денег? – удивился Рут. – А, вы о комнатах… Ну, вообще-то денег на всё это ушло гораздо меньше, чем может показаться. Механизмы на самом деле не такие уж и дорогие. Паноптикум стал своего рода практикой для инженеров и архитекторов Круга. Практика в любом случае нужна, так почему бы не совместить её с обустраиванием Паноптикума? В общем, поверьте, Совет не так уж и потратился.
– А все эти… дизайнерские решения? – спросила Асла.
– Разве вам не понравилось? – удивился Рут. – Разве не красиво было?
– Красиво, конечно, – ответила Асла, вспоминая люминофорное свечение, обитую золотой кожей комнату, да и вообще всё, что её впечатлило в Игре. – Эффектно.
– Да, Совет, начав обустраивать комнаты Паноптикума, не смог остановиться. Он вообще склонен к некоторому гедонизму, в том числе и в обстановке. Ну а почему нет? Они могли сделать что-то красивое, и они сделали. Тем более некоторые Игроки провели в Игре последние часы своей жизни, так почему бы не сделать их хоть немного приятнее? В таком интерьере даже Делектус выглядит приятно, не правда ли?
– Ага, конечно, – сказал Олерой.
– Картины в первых комнатах, кстати, принадлежат родственнику кого-то из Наблюдательного Совета. Сейфы тоже. Между прочим, насчёт сейфов: забавно было наблюдать, как вы вводите код к нему. Одна команда думала так, а вторая – по-другому. На самом деле, обе комбинации цифр были правильными. Обе сработали бы, а сейф открылся. Но эти ваши раздумья и споры по поводу порядка цифр – всё это было учтено изначально. Это, как и «бесполезность» некоторых Игроков, плюс кое-какие другие аспекты, должно было внести некий разлад в ваши команды. Зародить зерно конфликтов. Чтобы вы спорили, ругались, но при этом сосуществовали друг с другом. Могу сказать, что в итоге вам это удалось.
– Ну надо же, – с иронией сказал Фортр, у которого конфликтность, похоже, была в характере.
– Значит, мы кругом заблуждались и вели себя не так, как надо, но всё же мы здесь и мы молодцы? – спросил Крам. – Что здесь не так?
– Ну, честно говоря, до этого был популярен самосуд. А ваша Игра – первая, в которой решено было пожертвовать баллами ради Игрока, провалившего задание, и в которой Игроки дошли до этой комнаты. Вы – лучшая команда из тех, что были в Паноптикуме.
