Читать книгу: «Своенравная рабыня», страница 7
«Кто это?», «Неужели сын семьи Ригу́р?», «А ведь не врали!», «Интересно, интересно…» – перешептывались в толпе.
– Двадцать! – донеслось где-то из глубины толпящихся зевак, начали оборачиваться, расступаться, пропуская вперед нового игрока торгов.
– Арияр, не знала, что присоединишься, – крикнула женщина вновь прибывшему.
– Приветствую тебя, великолепная нуа-Киала, – протолкавшись сквозь толпу, наследник семьи Архов подошел к женщине, но возле нее не задержался, а двинулся к возвышению и остановился только около него. Мужчина улыбался и, запрокинув голову вверх, смотрел в светлые глаза адания-шая, она улыбалась в ответ.
Вроде торги должны были завершиться на столь немыслимой цене, но прозвучала новая ставка.
– Тридцать! – гость в черном не собирался уступать, он даже встал со своего места, когда Арияр обернулся.
Оба мужчины столкнулись взглядами. Воздух будто накалился, невидимые искры так и летали между соперниками. Все ждали развязки, притаились, всматривались, боялись пропустить самое интересное. Но вмешалась женщина…
Нуа-Киала оттолкнула руки мужчины от своих лодыжек, выпрямилась, поправила ткань на коленях, встала и, подняв руку вверх, поставила точку в торгах:
– Пятьдесят тысяч! Зачем сыновьям великих семей брать на себя такую обузу, лучше приходите ко мне, – женщина приблизилась к Арияру и положила ему на грудь ладонь, будто бы убеждая и в то же время успокаивая.
– Нуа-Киала, не испытывайте меня, – погладил он машинально женскую ладонь, но смотрел при этом хмуро.
Женщина лукаво улыбнулась и, приподнявшись на носочках, прошептала:
– Хитрец. Хочешь заполучить свободу той, что всегда будет свободна.
– Она нужна мне, – ответил он.
– Она нужна слишком многим, так они думают, но обманывают себя. Такие как мы… никому не нужны. Нас хотят и боятся. Полыхающий в твоей крови огонь говорит за тебя.
– Вы не знаете…
Но женщина была упряма.
– Споришь? Тогда оспорь мою ставку, наследник семьи Архов! – она знала куда бить и попала в цель. – Не грусти, – погладила она примирительно Арияра по груди, и он хотел что-то сказать, но вмешался его соперник.
– Раз великолепная нуа-Киала решила за нас и готова выкупить рабыню за столь… неоправданно высокую цену, так уж и быть я уступлю. Но вскоре ждите меня в гости, – мужчина поднялся и пошел прочь.
Большинство зашептались, но тихонько, так чтобы их слов не разобрали лишние уши. Еще не хватало навлечь на себя немилость одной из самых влиятельных семей Са-ах. Зато какие сплетни! Какие новости! Еще долго можно будет обсуждать противостояние Ригур (если это, конечно, был их сын и гости не ошиблись) и Архов и то, как хозяйка домов Наслаждения увела у них из под носа желанную игрушку.
Глава 14
– Да не буду я никого ублажать!
– А тебя никто и не просит ублажать.
– Не хочу!
– Придется!
– Не заставишь!
– Заставлю!
– Силенок маловато!
– Прекращай говорить на своем языке! Я не понимаю тебя!
За дверью одной из комнат в одном из домов Наслаждений Са-ах уже не первый день продолжался бурный спор между двумя женщинами, и ни одна не собиралась уступать. А местные наемные работницы, занимающиеся уборкой и готовкой, и ночные цветочки дома, как называла своих подопечных сама хозяйка, с удовольствием подслушивали, сменяя на посту друг дружку, и потом рассказывали остальным. Так по таху бродили слухи, что приобретенная на недавних торгах рабыня совершенно не подчиняется нуа-Киала. А многие уже поговаривали, что она вовсе и не рабыня, а нуа-Киала подыскала себе помощницу, способную в будущем заменить ее, ведь великолепная хозяйка домов Наслаждения хоть и была до сих пор очень красива, но время нещадно ко всем. Кто-то даже считал, что новая адания-шая столь сильна, что вскоре сможет управлять нуа-Киала, хоть та и наделена тем же даром, что и ее рабыня.
– Хорошо! Буду молчать!
– Можешь молчать сколько угодно, но ты подаришь ночь одному из моих покровителей! – женщина была непреклонна. – Я подожду немного. Ты сама дашь согласие, – и вышла из комнаты, стукнув напоследок дверью.
– Ага! Щас! Разбежалась! Никогда не соглашусь! – кричала ей вслед строптивица, но, не дождавшись ответа и возвращения хозяйки, выглянула из комнаты. Тут же разбежались во все стороны работницы и местные красавицы. – Чего уши растопырили, грымзетки… – съехидничала рабыня, осмотрела узкий коридор, погруженный в полумрак, прислушалась к отдаленному эху чьих-то шагов и нырнула обратно в комнату, предусмотрительно закрыв за собой дверь и подперев ее изнутри громоздким креслом, которое уже несколько дней стояло неподалеку от входа, хотя ему явно было ни там место.
Потерев ладони и осмотрев баррикаду, женщина запахнула на груди полупрозрачный халатик, скорее похожий на балахон, и плюхнулась на огромную кровать на низких витиеватых ножках. Поверхность едва не поглотила женское тело в ворохе скомканных покрывал и разбросанных маленьких подушек.
– Тьфу ты, Бэрхэсова задница, а не ложе любви! – выругалась смутьянка и села, угрюмо уставившись перед собой. – Вот чего ей приспичило меня под какого-то кретина подсовывать, – бурчала она. – Другой пользы что ли от меня нет? Сама так только лапшу им на уши вешает, а меня со своими девками сравнила. – Ни слова не скажу! Никогда не сдамся! Не дождется!
Спустя несколько недель.
«Скукотища… Скандал что ли закатить?» – от идеи о скандале отвлек шум за дверью. Я сидела у окна в огромном кресле. Прошло полдня где-то, но отсутствие часов и пасмурное небо мешали сориентироваться, поэтому могло быть и намного позже или, наоборот, раньше.
Массивная дверь и толстые стены практически не пропускала четких звуков из коридора. И как бы ни старалась расслышать, что же происходит снаружи, слышала лишь отдаленно похожее на слова.
– Что за шум? – прошептала сама для себя и нехотя спустила ноги на пол.
Шум прекратился. А я сидела, вслушиваясь в тишину. Холод медленно крался по телу вверх от голых стоп. За мутными стеклами и решеткой подвывал ветер, я чувствовала сквозняк и даже подумала, что лучше бы перебраться на кровать или закутаться в шерстяное покрывало, но меня уже какой день подряд будто сковывало что-то. Я была словно ленивая медузка, безропотно плывущая на поверхности воды в мертвый штиль.
Дождь барабанил по крыше дома напротив – рабочие постройки. Там находилась кухня, комнаты для стражи или охраны. Не знаю, как их правильно называть. Там же жили наемные работницы из тех, у кого не было своего жилья в Са-ах. И именно на эту крышу мне приходилось смотреть каждый день из единственного окна в моей тюремной комнате. Хотя нет! Чего это я прибедняюсь. Для тюрьмы больно роскошные апартаменты, да и свобода передвижения у меня была – в некой мере. И разве можно дом Наслаждений называть тюрьмой? «Конечно же, нет!» – скажет любой. Почти любой. Нуа-Киала, хозяйка всех домов Наслаждения в Са-ах, никого силой не удерживает. Я ее огромное исключение. Рабыня, которую необходимо или подчинить, или перевоспитать, убедиться в том, что вышло всё на отлично, и только после она подумает о моей вольной. Так все говорят. Но хозяйка пока об этом ни разу не обмолвилась. Идет процесс укрощения строптивой, то бишь меня.
– Сын семьи… – смогла я разобрать, когда оказалась около двери – надоело сидеть в комнате. Видимо, кто-то из девочек нуа-Киала пронесся вблизи от моей комнаты.
– Чей-то сынуля пожаловал? Интересненько, – прошептала я, будто меня могли расслышать, и, тихонько приоткрыв дверь, выглянула наружу.
В коридоре было довольно светло. Я бы даже сказала – на удивление светло. Нуа-Киала предпочитала полумрак, аром меда и цветов и холодные полы, поэтому повсюду стояли букеты в огромных круглых вазах, лампы горели минимально и находились в глубоких нишах в стенах, если огонь в них затухал, никто не спешил его снова зажечь, а ковры лежали только около кроватей и в залах, где хозяйка проводила пиршества для своих гостей. Но пиршеств я пока не видела. Самый шикарный из ее домов Наслаждения чаще всего посещали завсегдатаи. Хозяйка их называла покровителями.
Мимо пронеслась одна из девушек, но не из тех, ради кого сюда приходили гости, а работница. Коричневое платье в пол, коричневый передник, собранные в тугой пучок волосы на макушке, никаких украшений – работниц ни с кем не спутаешь. Я успела ухватить ее за локоть. Девушка дернулась, уставилась на меня, затем ее глаза за несколько секунд округлились до размеров, кричащих «Спасите!».
– Вот тока не надо смотреть на меня так, будто я тебя съем, – выдала я.
Пора привыкнуть, что адания-шая вызывает у многих неприкрытый ужас. На хозяйку тоже многие смотрят со страхом в глазах, а то и вовсе предпочитают находиться как можно дальше от нее. Но в отличие от меня, нуа-Киала более искусна и не обращает внимания на косые взгляды или страх. Меня же местные работницы и ночные цветочки откровенно раздражают. Они и поглазеть хотят, но и чуть что – разбегаются кто куда.
– Я… я… я
– Я, я, я. Ты! Что происходит?
– Ни… ни… – я помахала рукой, подгоняя испуганное создание. – Ничего, – справилась она.
– А чего все шумят, бегают туда-сюда?
– Сегодня гости. Мно-о-о-ого гостей, – воспользовалась она тем, что я отпустила ее, и развела руки в стороны. И тут же поспешила смыться.
– Да что б их! – не выдержала я.
Осмотрела коридор и, заприметив распахнутую настежь дверь, пошла туда, выяснять у местных цветочков, что за гости такие и почему это вообще кого-то удивляет. Разве местные дома Наслаждений не должны быть привычными к гостям. Или «Мно-о-о-ого» – это чересчур много.
Уверено шагнув внутрь комнаты и собираясь устроить допрос, я была несколько удивлена. Но скажу, всё же приятно удивлена.
– Миори?
– Эля! – она так шустро ринулась ко мне с объятиями, что я даже растерялась и ничего не ляпнула по привычке.
Мы не виделись с ней … Где-то месяца два? Вроде.
– Ты что здесь забыла? – пришла я в себя и отодвинула девушку на расстояние вытянутой руки, при этом держа ее за плечи.
– Ночью вернулась с Ра-ах.
– Не слышала о таком, – и поспешила добавить, а то еще начнет мне объяснять то, что мне не интересно. – Ты не ответила на вопрос. Зачем ты здесь? Здесь – в доме Наслаждений? – мысли в голову полезли не из самых приятных.
– Я живу у нуа-Киала, когда нахожусь в Са-ах.
– Офигеть! Другого места не нашлось? Более подходящего для молодой женщины без своего мужчины.
– А что ты сказала …? Первое слово не поняла.
– Ничего! Не уходи от разговора.
– Ничего страшного. Для ша-ахкая жить здесь не позор.
– А, ну да. Ты ж у нас уникальная. И с мужиками по пустоши шатаешься, и свободно в дом с рабами проходишь, и вот теперь я узнаю, что и живешь в местном борделе, – на эмоциях я позабыла половину слов и заменила их на те, что, конечно, не были понятны Миори. Но смысл она уловила и вырвалась из моих рук, даже отошла, отвернулась. Вся такая гордая. – Обиделась?
– Нет.
– А я бы обиделась. Но тебе всё нипочем. Хотя чему я удивляюсь, – я замолчала и осмотрелась.
Скромная обстановка говорила о многом, но если бы раньше увидела эту комнату, решила бы, что она предназначена для работницы. Большинство помещений, в которые я умудрилась заглянуть, мало чем отличались от моей комнаты: огромные кровати на низких ножках с множеством подушек, коврики, плотные занавески на окнах, каменные стены, скрытые под тканями, мягкие кресла, низкие чайные столики и куча всякой мишуры, наподобие разбросанной женской одежды, в которой на улицу уж точно не покажешься, ювелирных цацек, веера, ароматические свечи, флакончики. А в парочке комнат я даже интересные игрушки усмотрела, типа плёток, шелковых лент – местные клиенты… Ой, простите… Покровители и гости нуа-Киала любят и помягче, и пожестче.
– Как ты тут живешь? – услышала я вопрос и посмотрела на Миори, она стояла у стола, замечу, даже он не был похож на те, что в остальных комнатах, большой, из крепкого дерева и с ящечками.
– Живу? А это можно назвать жизнью?
– Пока не ушел в мир бестелесных теней, любая жизнь – это жизнь.
– Глупость! Жизнь – это свобода, достаток и … – не знала, что еще подобрать.
– Семья?
– Семья.
– Родители, дети… мужчина, – она не смотрела на меня, выдвигала один ящик стола, перебирала что-то там внутри, закрывала, открывала другой и так по кругу. Миори выглядела рассеянной.
Я прошлась по комнате. Увидела дорожный мешок около кровати. Накидку и развернутый шарф – синюю шуару. Вещи лежали поверх мешка, хотя в комнате было несколько пустых полок, приколоченных к стене, крючки около двери.
– Мужчина. Зачем нам мужчины? Чего мы не можем сделать без них? – продолжила я разговор, но он не был важным, я просто хотела отвлечься, поддержать разговор лишь ради разговора.
– Тебе не нужен мужчина? Мужчина необходим! Ведь иначе не будет семьи, дома, детей. Что это за жизнь?
– Нормальная жизнь! – меня немного разозлило ее отношение к моим словам.
Миори наверное не ожидала, что кто-то кроме нуа-Киала может такое сказать, ведь на Тэнэкие женщины или товар, или зависимы. Даже такие, как она, ша-ахкая, которых никто не посмеет продать на невольничьем рынке, которых многие считают чуть ли не божественными созданиями (жаль не в Киреи), которых вроде можно считать защищенными от любых посягательств на их жизнь, тело, свободу, всё равно зависимы от мужчин. Они подсознательно ищут себе покровителя.
Мы обе замолчали. Я продолжала изучать комнату или делать вид, что изучаю. На самом деле в какой-то момент мне захотелось сбежать. Сама не знаю почему. И когда Миори снова заговорила, я не хотела даже смотреть на нее.
– Эля, у тебя есть семья… там… там, откуда ты родом?
– Есть.
– Родители?
– Нет.
– Братья или сестры?
– Нет. То есть не совсем, – попыталась я объяснить, но Миори перебила.
– И детей же еще нет?
– Нет. Мне еще рано, – заявила я. Ну тут хотя бы была уверена. Я на самом деле не задумывалась пока о детях.
– И мужчины не было?
– Были. Много.
– Но не один… не остался с тобой? Почему?
Я посмотрела на Миори, она смотрела на меня. Не знаю, что она там прочитала на моем лице, но на свой вопрос ответ нашла самостоятельно.
– Они боялись тебя?
– Не все.
– И не повстречала ни одного с даром аданов?
– Нет.
– А здесь … здесь же есть.
– Кто? – чего-то я как-то не ожидала подобного поворота разговора.
– Арияр… Арияр не боится.
Арияр? Нашла, кого вспомнить. Да он ни разу не пришел ко мне после торгов. Хотел заполучить, но деньжат не хватило. Наверное, стыдно показываться на глаза. Или ему противно от мысли, что я обычная … обычная. Тьфу ты! Как не назови, смысл не изменится. Ночная бабочка с изюминкой, так еще и рабыня!
Я вспомнила наш с ним разговор, тот последний разговор, когда я узнала, что его брат мертв. Усмехнулась. Презрительно. Я ведь была почти уверена, что он придет за мной и заберет. Думала, что он всё еще надеется узнать о брате, и я ему необходима для разговора с талэку, но Арияр не пришел.
– Не смеши меня. Ваш лекарь не потянул… Нуа-Киала за меня столько рахиров отдала, что ни один не осилил перебить ее цену.
– Но он всё еще может выкупить тебя, если договорится с нуа-Киала. Я уверена, он ищет варианты.
– Варианты? Ты случаем не о деньгах его папочки?
– Возможно. Я не знаю. Арияр отправился в Герэ́ю, в дом семьи Архов.
– Значит, точно к папочке. Поехал просить рахиры на новую и дорогую игрушку. Папуля не обрадуется. А я тем временем буду развлекать местных мужиков. Вот сегодня и начну! – психанула я и вышла из комнаты Миори, собираясь уйти, но столкнулась нос к носу с хозяйкой.
Нуа-Киала улыбнулась, скрестила руки на груди и, осмотрев меня с ног до головы, удовлетворительно хмыкнула. Я же мысленно чертыхнулась! Надо ж было так попасть впросак.
Глава 15
– Эля, ты спишь?
Я приподнялась на локте и сонно уставилась на дверь.
– Кто там?
– Эль, это я, – дверь приоткрылась, и я увидела Миори.
– Еще рано, – глянула я на окно, тонкая полоска неба, проглядывающая через неплотно стянутые шторы, была еще темной.
– Можно к тебе?
Можно? Зачем? Я удивилась. Уселась на кровати и не сразу ответила. Но всё же пригласила настойчивую девчонку в комнату. Миори тихонько прикрыла дверь за собой и, виновато улыбнувшись (должна же она была чувствовать вину за то, что припёрлась ни свет ни зоря), подошла прямо к кровати. Любопытство меня, конечно, мучило, но спать хотелось больше, поэтому я показушно зевнула и скорчила недовольную мину. Однако она не спешила объясняться.
– Нууууу? – поторопила я.
– Я на днях виделась с Леорой и…
– С Леорой?! – я тут же «проснулась» и, сцапав Миори за руку, притянула ее на кровать. – И чего молчала? Рассказывай! Как она? Бэгур не обижает?
– У нее всё хорошо. За тебя переживает.
«Почему?» – не успела я спросить, в коридоре что-то грохнулось. Да так звонко, что мы с Миори синхронно подпрыгнули.
– Бэрхэсова задница! – выругалась я и поспешила высунуть нос из комнаты. Миори, судя по звукам быстрых шагов, поспешила за мной.
В коридоре столпились цветочки нуа-Киала. Сама же хозяйка, скрестив руки на груди, молча рассматривала разбитую вазу у входа, пока один из ее стражей виновато объяснялся. Мол кого-то увидели, погнались, но оказался слишком юрким и исчез. Ваза разбита им. Я хмыкнула, когда услышала последнее. Слишком быстро попытался отбрехаться. Наверняка сам разбабахал. Боится. Но ничего интересного не произошло, поэтому я направилась обратно. Заодно и Миори прихватила. Раз уж разбудила, пусть развлекает. Затолкала девчонку в комнату и замешкалась на входе – на полу лежало кольцо с огромным камнем, и в кольце бумажка, свернутая трубочкой. Я очень удивилась, но находку прикарманила. «Не валятся же добру, да еще и с таким брюликом, на полу», – подумали бы многие, но у меня, на удивление, были другие мысли: «Колечко знакомое».
– Так что там с Леорой? Всё нормально? – заныкала я свою находку под подушкой, пока Миори рассматривала комнату.
– Да. Она выглядит довольной.
– Это хорошо, – похлопала я подушку и подскочила с кровати, заметив, что на меня смотрят. – Но знаешь, я всё же не выспалась и предпочту перенести разговор на чуть позже. Ты ж не против? – спросила я лишь ради приличия, уже выталкивая Миори из комнаты вон. А захлопнув за ней дверь, рысью метнулась к кровати.
«Нашел. Собирай вещички. Возвращаемся домой», – было написано в записке, скрученной в трубочку, и приписка: «Дома ждет ремень. С любовь, дядя Лео».
У меня едва сердце в голые пятки не ухнуло. А стук в дверь едва то самое сердце вообще не остановило напрочь.
– Тьфу ты! – схватилась я за грудь и с недовольством уставилась на одну из работниц нуа-Киала, заглянувшую в комнату. Между прочим, без разрешения. – Чего тебе?
– Адания-шая, нуа-Киала передала, что вечером у нее важные гости, и вы должны быть рядом с ней в небесном зале.
– Ладно, – милостиво согласилась я, хотя еще только вчера упрямо отказывалась от каких-либо гостей. Наверное, я всё еще не пришла в себя после послания.
Девушка аж рот разинула. Тоже удивилась.
__________________________
Лео – персонаж из первых двух книг.
***
На закате к дому Наслаждений начали сползаться гости. Я мерила шагами комнату, нервно теребила ткань своего темно-зеленого платья, изредка останавливалась около огромного зеркала и скептически оглядывала себя. «Да, такую красоту не спрячешь», – улыбалась сама себе. А что? Любование собой мне еще никто не запрещал. Тем более что было чем любоваться. За год скитаний по Тэнэкие я заметно похудела, приобрела спортивную подтянутость. Если бы меня увидела любимая подруженька, обзавидовалась бы. Когда-то я была аппетитной булочкой, теперь скорее грациозная гитара. Где надо подтянулось, где надо никуда не делось.
В дверь постучали. Я полуобернулась, но от зеркала отходить не спешила. Поправила вырез платья, не позабыв скривиться при виде блестящего нового ошейника (хозяйка постаралась и украсила свой купленный цветочек соответствующей побрякушкой), провела ладонями по бедрам, удостоверилась, что макияж не поплыл и волосы не растрепались. На повторный стук ответила криком, типа иду, нечего тарабанить, и выплыла в коридор, гордо задрав подбородок, расправив плечи и выпятив грудь вперед – королевна!
– Миори? – весь королевский запал сдулся в мгновение. – Тебе чего?
– Эля, ты на самом деле пойдешь? – она будто не верила своим глазам.
– Да. А что? Это ж моя жизнь теперь.
– Почему? Неужели всё дело в Арияре. Ты из-за него?
– Арияр? Ха! С чего бы? – Миори молчала, и я решила больше не задерживаться, всё равно уже вышла, да и музыка играла, значит, в так называемом небесном зале собирался народ. И я пошла, даже не попрощалась.
– Эля, постой! – услышала я крик за спиной и нехотя остановилась. – Я хочу кое-что рассказать.
– Ну что еще? – развернулась и дождалась, пока Миори догонит меня.
– Я слышала разговор … То есть не совсем слышала.
– Да, да. Ты подслушала. С кем не бывает. Рассказывай уже. Мне некогда. Сегодня важная ночь, – язвила я и выплескивала недовольство на ни в чем неповинной девушке. Наверное, накопилось.
– Нуа-Киала скрывает правду от тебя.
– Какую? – если честно, то мне было плевать. Я думала. Нет! Я была уверена, что меня уже нечем удивить относительно моей хозяйки.
– На торгах она присутствовала, как посредник. Ни она за тебя заплатила такую сумму.
– Чего? – вот так удар под дых! – Так какого лешего она распоряжается мной, как ей заблагорассудится! Ну, я ей устрою, – и ринулась выяснять отношения с царицей местных блудниц, но Миори схватила меня за руку и чуть ли не силой заставила остановиться. – Что еще?!
– Эля, не спеши. Всему должно быть объяснение.
– Вот я и собираюсь выяснить!
– Я понимаю. Но…
– Прекрасная адания-шая, не ожидал повстречать вас так скоро.
Мы с Миори замерли и, наверное, одновременно посмотрели в конец коридора, ведущий на улицу. Из полумрака к нам приближался мужчина в черной одежде. Его лицо было скрыто тканью шуары, а в темных глазах мелькал огонь пламени, когда он проходил вблизи от ламп.
– Нуа-Киала не предупредила, что вы именно сегодня присоединитесь к нам.
Он двигался довольно медленно, но казалось, будто расстояние, которое сокращалось, сокращается слишком быстро. Меня сковал некий необъяснимый страх. Ни тот, когда хочется биться в припадке паники или бежать сломя голову, а когда чувствуешь, что лучше бы держаться подальше. Словно повеяло холодом. Может, холодом на самом деле повеяло, когда незнакомец вошел в дом. Не мог же он пройти сквозь стену.
Меня больно сжали за руку, чуть выше запястья – Миори всё это время так и держала меня, а ее реакция была немым подтверждением моим собственным эмоциям. Но я не успела спросить девушку, кто же перед нами.
– Валемир!
Нуа-Киала словно материализовалась из воздуха, выйдя на свет из лабиринта узких коридоров, испещряющих дом Наслаждений, словно паутина. Лично я до сих пор не суюсь дальше первых трех и в первый день умудрилась заблудиться так скоро, что едва не ломанулась в ближайшую дверь с воплями: «Замуровали демоны!»
Мужчина поприветствовал хозяйку наклоном головы и приложив руку к груди.
– Великолепная нуа-Киала подготовила подарок, но никому не сообщила. Я ожидал, что меня оповестят в первую очередь.
Несоответствие вежливого приветствия и надменного тона могли сбить с толку любого, я так уж точно не ожидала, что кто-то смеет разговаривать с нуа-Киала таким образом, но, видимо, не ожидала только я одна. Миори совсем потерялась и боялась даже звук издать. Зато хозяйка себе не изменяла, она медленно двигалась в нашу сторону. Ее аккуратные босые ножки ступали беззвучно, ладони были спрятаны в складках просторного наряда, губ касалась улыбка.
– Я сама не знала, что моя новая подопечная, мой самый яркий цветок решит распуститься именно этой ночью.
– Ваши цветы вам не подчиняются, великолепная нуа-Киала? – «великолепная» прозвучало, мягко выражаясь, ни к месту.
– А я их и не контролирую. Особенно адания-шая. Не уж то вы думали, что у меня есть власть над даром аданов? Вы мне льстите. Кстати, как поживает ваш отец?
– Превосходно. Наверное, вскоре навестит вас.
– Я всегда рада своим покровителям.
Со стороны могло показаться, что они вели вежливую беседу, но я готова поклясться, что вежливостью тут и не пахло.
Обмен любезностями закончился неожиданно. Я даже на мгновение растерялась, когда ко мне обратились.
– Зеленый вам ни к лицу. Красный мне больше нравился, – незнакомец явно потерял интерес к хозяйке дома Наслаждений, интерес же к моей персоне мне не очень понравился. – А вам понравился мой подарок?
– Подарок? – я была озадачена.
– Да. Платье. То, в котором вас продали, – интонация на последнем слове кардинально изменилась, я, словно почувствовала, что меня хотят унизить.
– Не люблю красный.
– Не любишь, – его глаза сузились, но смотрел он на меня не долго.
В какой-то момент он отвел взгляд в сторону и шагнул назад на пару шагов, и я больше не могла видеть его лицо, пусть и открытое только частично, не позволяло тусклое освещение. Зато голос мог сказать о многом, главное фантазию подключить.
– Покупаю первую ночь адания-шая.
– О, я не могу согласиться. Сегодняшняя ночь уже продана.
– Назовите цену.
– Боюсь, она столь велика, что не имеет смысла оспаривать.
Гость занервничал, сжал кулаки и двинулся на хозяйку.
– Вы глупы или насмехаетесь? Рабыня не может стоить столько, что я не смогу купить даже ночь с ней.
– К великому моему… огорчению, но это правда. Я тоже удивлена, но ничего поделать не могу, – нуа-Киала ни на шаг не сдвинулась. Да и чего ей бояться. Хозяйка усмирит даже разъяренного зверя, а что ей может сделать обычный мудозвон. Уж простите, но иначе таких и не назовешь. – Прошу вас пройти в небесный зал, и я лично подберу для вас подходящую женщину. Всё как вы любите.
– Всё как я люблю? Да ты даже не представляешь, что я люблю и чего хочу, – весь лоск слетел, вся фальшивая вежливость. На свет выполз гад, едва сдерживающий себя. Но мозгов всё ж хватило не лезть на рожон. – Сегодня у меня нет настроения. Вернусь … завтра.
– Как вам удобно, – улыбнулась нуа-Киала, и ни один мускул на ее лице не дрогнул, всё так же спокойна и великолепна. Теперь я понимала, почему хозяйку все называют великолепной. – Передавайте отцу, что я жду его, – бросила она напоследок, но гость даже не ответил.
– Мерзкий тип, – успела добавить я, пускай меня и не поняли.
– А тебя, мой цветочек, сегодня ждет очень важный гость – сын Архов.
– Сын Архов?! – чуть ли не в унисон выкрикнули мы с Миори.
Арияр не смог выкупить меня на торгах, но заплатил за ночь столько, что нуа-Киала наотрез отказала другому? Подозрительно. Неожиданно. Было над чем задуматься.
– Присоединишься к нам? – спросила нуа-Киала.
– А зачем? Гость на ночь со мной уже есть.
– Он появится не скоро. Возможно, тебе повезет, и он вовсе сегодня не придет.
– Или вовсе-вовсе не придет.
Хозяйка не ответила, хотя на нее это не было похоже. Меня бегло осмотрели (оценивала что ли?), скептически поджали губки и что-то прошептали, но теперь уже я ни слова не поняла.
– Мужчины так предсказуемы, – улыбнулась она, словив мой внимательно наблюдающий за ней взгляд, и развернулась, собираясь нас покинуть, но будто бы что-то вспомнила и, повернув голову, сказала: – Миори, девочка моя, твой учитель здесь. Присоединишься к нам в саду?
– Аверия Тадания в Са-ах?
– Авер… – упс! Чуть не ляпнула лишнего. – А, то я просто… имя на слух… Не обращайте внимания, – выкрутилась я и дабы не попасться еще на чем-нибудь, изъявила желание удалиться, то бишь подхватила подол платья и резвенько так умчалась прочь.
Перевести дух смогла, когда оказалась у себя в комнате. За мной никто не гнался, в комнату не ломились, на допрос не тянули. Да и кому я нужна с моими личными тайнами. Однако новость о женщине, которую сложно представить в роли гостьи дома Наслаждений, смешало эмоции в сумбурный клубок. Я не знала как себя вести. Стоит ли мне с ней увидеться? Или лучше оставить ее в неведение? Хватает того, что где-то неподалеку дядя Лео. Так еще ночью Арияра нелегкая принесет.
В дверь постучали, я крикнула, что могут входить – внесли два подноса с легким ужином, закусками, сладостями и напитками.
– Что это? – сунула я нос в кувшин. – О, винишко, – вообще-то, это скорее была ягодная настойка, а не вино, очень популярный напиток в местных краях и довольно дорогой. Доводилось пробовать лишь дважды. Вкусный, терпкий и пьется настолько легко, что уже через некоторое время не замечаешь, как тебя быстро уносит в мир иллюзий. – Тащите еще один! – приказала я, на меня глянули как на полоумную, но кто ж будет спорить с опасной адания-шая.
Налив себе бокальчик, подхватила тарелку с ужином и уселась около окна. Пасмурное небо и постепенно погружающийся в сумерки мир – все прелести пейзажа. Я вздохнула. До заката осталось ни так уж долго. Как встретить Арияра я не задумывалась. С ним и его побрякушкой на груди я справлюсь в два счета, если окажется слишком уж настырным. Про амулет, дающий ему силу сопротивляться мне, я узнала в доме рабов, когда мы с девчонками дожидались своей участи. Кстати, проболталась Миори. Я ж не просто так высказала ей, что она вечно ошивается не в тех местах, где положено порядочным незамужним девушкам. Миори навещала нас и не единожды.
Еда с тарелки исчезла незаметно, второй бокал опустел. Я встала с кресла, чуток пол пошатнулся.
– Землетрясение? – удивленно осмотрелась.– Показалось, – усмехнулась и схватилась за столик. Пронзительный скрежет передвигаемого по полу предмета неприятно резанул по ушам, а подол платья настырно лез под ноги. – Тьфу ты! – выпрямилась, подняла подол вверх, заправила его за пояс и снова потянула столик к креслу.
Вообще я не буйная, к алкоголю отношусь нормально, по юности тянуло на приключения или приключения тянуло ко мне, сейчас же меня больше тянет на задушевные разговоры, а если собеседника нет и норма зашкаливает, могу уснуть сном спящей пьяненькой красавицы, дожидающейся поцелуя принца. Правда, поцелуй могу благополучно проспать и проснуться уже далеко за поцелуй, ничегошеньки не помнить и на больную голову думать, как же выкрутиться. Каюсь. Пару раз бывало. Но принцы мне попадались на удивление понятливые. И такие душки, что даже было жаль им мозги промывать.
Отпив из третьего бокала, я, пританцовывая, подошла к зеркалу, отодвинула занавесочку, прикрывающую сие огромное чудо зеркальное, и уставилась на себя.
– Красавица! – сделала еще пару глотков и улыбнулась своему отражению, оно улыбнулось мне… слегка кривенько. – Ничего! Сойдет и так, – сделала я вывод и потанцевала обратно к креслу.
От окна чуток веяло холодком или сыростью, но я не чувствовала неудобств, попивая настойку, заедая закусками и перебирая в голове мысли, словно кусочки пазла. В какой-то момент всплыло имя Дэмиян. Я увидела лицо демона и, наверное, сморщилась. Но сразу же вспомнила, что больше никогда не увижу его вечно хмурую физиономию, не буду с ним спорить и смаковать план мести. Жаль, за нокаут я ему так и не отплатила. Еще и зачем-то спасла его дрянную шкурку. Но как там говорят? Возмездие не спит? Или что-то похожее. Потом перед глазами появился Арияр, причем так четко, что я с перепугу выдула фонтаном настойку ему прямиком в лицо, но образ развеялся.
