Читать книгу: «Компромиссы зла», страница 6

Флэшбэком перед глазами встал университет, тренер по боксу: «Скажите в чем разница между Мужеством, Отвагой и Героизмом?.. Никак не сообразите? Хорошо, тогда я Вам скажу, как я это понимаю. Мужество – возникает тогда, когда человек идет навстречу трудностям, преодолевает их несмотря на свои слабости и ограниченные способности, переступает через себя. Отвага посещает человека в тот миг, когда дело требует от него решительности перешагнуть через страх. И наконец героизм… это исполнение своего долга до конца, глядя смерти в глаза, не смотря ни на что. Вот так я понимаю разницу в этих словах».

«Ну что, ты готов стать героем, Генри? Безымянным, всеми забытым героем. Нет я иду не за славой, я заканчиваю дело отца, дело всей его, а теперь и моей жизни».

Челнок на высоте ста метров словно кинжал проткнул гору, но то была иллюзия, в действительности это был хитро спрятанный шлюз и ювелирная стыковка. Из центра корабля в землю ударил луч. Генри направился к нему, кровотечение давало о себе знать, стали отниматься ноги, в сапогах что-то хлюпало. Он знал что, но не мог остановиться, чтобы перевязать рану. Каждый шаг вперед – это шанс все изменить… Еще и еще к пульсирующему источнику света, пронзающему атмосферу и вбирающему казалось небеса. Без тени сомнения вошел в него. Вспышка света… Время замедляется, а невидимые звезды становятся с каждой секундой все ближе… чувства покидают тело.

Генри пришел себя в коридоре на пути к капитанскому мостику, в крыше которого зияла дыра – результат отстрела катапульты спасения. Приложив ладонь к дисплею, встроенный в кожу чип был мгновенно считан системой, переведя ее в процесс активации, он нажал пуск и замер в восхищении. Наноботов невозможно было увидеть невооруженным взглядом в обычных условиях, но сейчас их предельная концентрация на выходе из контейнеров была такова, что вокруг него роились миллиарды сверкавших в отблесках молний частиц серебра, подхватываемые ветром они разлетались по округе, оседали в почву, возносились потоками к облакам, пройдет месяц и наноботы будут повсюду.

В этот миг из центральной консоли мерцая возникла голограмма отца в полный рост. Он был значительно моложе и улыбался.

– Здравствуй, Генри, мой мальчик. Не сочти за слабость мою попытку вернуть себе молодость, я просто захотел напомнить тебе, каким я был. Прослушай эту запись до конца. Ты прилетел как раз вовремя, по моим расчетам в это время года у пика Сальери бушуют грозы и ураганы. Наноботам будет проще воспарить ввысь и распространиться во всех средах планеты. У тебя накопилось много вопросов, и первый из них, что будет с тобой. Ты не умрешь. Никогда не умрешь, Генри, если конечно, сам этого не захочешь. Дело в том, что ты не совсем человек, ты мое дитя, мое лучшее изобретение. Ты ангел и творец нового мира. Я бы мог назвать тебя киборгом, но это было бы примитивным упрощением твой природы, ты больший Человек, чем многие из тех, кто когда-либо жили на нашей родной планете. По крайней мере тот факт, что ты стоишь здесь, доказательство того, что ты не испугался самопожертвования во имя великой цели. Наноботы излечат твои раны и будут поддерживать тебя. Симуляцию чувств боли, голода, усталости – ты можешь отныне отключить. Но я бы не советовал отрекаться от чувств, ты должен ощущать этот мир, ты не должен терять связи с реальностью. Внутри пика для тебя оборудована цитадель, ты имеешь доступ к знаниям всего человечества. Перед тобой стоит чрезвычайно сложная миссия, под твоим контролем должна зародиться жизнь на этой планете. Твои предшественники много сделали для того, чтобы создать достойную среду, процесс этот еще не завершен, но ты уже можешь начать экспериментировать с органикой.

Генри стоял в шоке от услышанного, но не поверить отцу он не мог.

– Теперь возможно все, мы вместе это сделали. Генри, если моя математическая модель верна, мы сможем пройти миллионы лет эволюции за какую-то тысячу лет. Ты представляешь себе, что на новой земле расцветут сады, земля, воздух и воды наполнятся жизнью, виды ушедшие навсегда вернуться, а в конце придет человек – новый Человек, который будет способен преодолеть антагонизмы нашего общества. И ты станешь тем, кто обучит его, тихо, тайно передашь ему лучшее, все то, что мы выстрадали за тысячи лет своей истории.

Тем временем рой наноботов облепил рану Генри и он отчетливо видел, как она затягивается на глазах.

– У нас есть лишь пятнадцать минут. Ты запустил часовой механизм, но ему нужен механик. Созданные нами технологии способны воспроизвести жизнь, поиграть в генетику, но мы не сможем контролировать жизнь людей, их творчество, их свободу воли. На этих принципах ты должен оставаться всегда. Ты же послужишь для них проводником в знание, когда наступит пора, распахни им двери в нашу ушедшую культуру, пусть вновь зазвучит Шопен, напечатают романы Ремарка и Хемингуэя, в музеях возникнут репродукции полотен эпохи Возрождения, а на сцене будет метаться голограмма Фредди Меркьюри! Передай им наши технологии, но следи, чтобы их использовали во благо. Пусть они узнают в нас самих себя. Удачи тебе мой, Сын, не держи на меня зла. У меня никогда не было цели спасти человечество, я хотел сохранить Человека – как идею. И личная просьба, я передал тебе томик стихов, почитай на досуге, начни с последнего. Прощай.

Голограмма пропала. Генри на негнущихся ногах проследовал в свою каюту, взял потрепанный томик стихов и побрел вглубь гигантского ретранслятора, за ним захлопнулся шлюз и было слышно как челнок превратился в некое подобие огромной пушки, выстреливающей порции наноботов в атмосферу планеты.

Его разрывало от эмоций, от пережитого, сознание не могло справиться со сказанным. «Как я могу быть не человеком? Немыслимо». Надо успокоиться и все осознать, чтение всегда его выручало в минуты смуты. Прислонившись к холодной стене, он открыл книгу на последних страницах и начал медленно читать вслух, очень важно было слышать собственный голос:

Мне нравится скользить на шарике во тьме

И ощущать себя пылинкой во вселенной

Мне нравится, но кто поверит мне?

Ведь я себе давным давно не верю.

Мне говорят, что человек пустяк,

Все наши горести, величие и ссоры

Лишь тень на солнечных потрепанных часах.

Пройдут века и отразятся снова

В других уже привычные черты,

И замкнутые в клетку мирозданья

Мы вновь разрушим старые мосты.

Все так.. и пыль скользит по комнате моей,

Ее лучи подталкивают к цели, и ветерок

Качает в колыбели деревьев сонные черты.

А человек под гнетом всех стихий идет

Тем временем к неведомым пределам,

Минуя страх забвенья пустоты,

Но хочет всюду быть как прежде первым,

И не считаясь с силами – вперед, наперекор

Бессилию, но с верой, шагает в макромире

Тот, кого считают лишь условной мерой.

«Неважно, как я был создан и что я такое «есть» по форме, главное то, что я делаю. Спасибо за последний урок, папа». Генри захлопнул томик, крепко сжал его в руках и уверенно пошел по направлению к свету.