Читать книгу: «Бремя версий», страница 34

38

Утреннее совещание у следователя по особо важным делам Кулагина перенесли на неопределённое время. Всем велено было сидеть по местам и ждать особой команды. Оказывается, полицейское начальство решило обсудить со следственной группой новую оперативную информацию.

Пока гости добирались до здания следственного комитета, Кулагин, не теряя времени, начал анализировать, что из запланированного ещё не выполнено. Обнаруживая недочёты, он одного за другим выдергивал к себе в кабинет следователей и ставил перед ними срочные задачи, которые формулировал прямо на ходу.

К приезду высоких гостей на совещание, из следственной группы, что называется, под рукой, остался один Игорь. Так, вдвоём с Кулагиным они и выслушали прибывших.

Полицейских было трое: генерал-майор и два полковника. Все в новой иссиня-чёрной форме с нарукавными нашивками и колодками орденских планок. Люди, явно заслуженные и из себя заметные: и по высокости, и по широкости. Игоря, как собеседника, они игнорировали и обращались исключительно к Кулагину, вежливо называя его по имени-отчеству.

– Понимаешь, Андрей Иванович, какая с твоим делом головная боль. Тема на контроле у министра. Каждый день дёргают, требуют отчёта. Мы ждём от следствия заданий. Готовы куда угодно выдвинуться и кого угодно задержать, но пока никаких поручений не получили, – первым вступил в разговор генерал-майор полиции, – со своей стороны мы подключили все оперативные возможности, сориентировали негласный агентурный аппарат, скоро будут результаты. В точном соответствии с решениями, принятыми на прошедшем заслушивании, на автотрассах в тёмное время действуют наши оперативные группы. Посты ГИБДД тоже выставляются, но без чёткой информации от следствия все эти мероприятия сработают, только если преступников мы застанем на месте совершения очередного убийства…

– Вы правы, к сожалению, – перебив, Кулагин посмотрел в глаза генералу, – точно сказать, где случится очередное нападение мы пока не сможем. Признаюсь, что и версии совершённых преступлений ещё очень расплывчаты. Вы, конечно, в курсе того, что убийство четверых строителей-таджиков совершено из того же пистолета, что и убийства на дорогах. Нам теперь придется отказаться от главной версии, что убийства на дорогах совершались, чтобы завладеть транспортом убитых, тем более что машины ни разу не угонялись…

– Позвольте с вами не согласиться, – встрял самый молодой полковник, – появились новые обстоятельства, просто, вы о них ещё не знаете. Поступило заявление, что несколько дней назад на трассе «Дон» пропал внедорожник «Лексус». Его владелец ещё не обнаружен, но машина найдена сожжённой вдалеке от возможных маршрутов пропавшего. Скорее всего, хозяин машины убит. Путь, проделанный преступниками в захваченной машине, удалось установить благодаря тому, что телефон исчезнувшего водителя был подключён к зарядному устройству, и преступники его в темноте не сразу обнаружили…

– Интересно. Это может иметь отношение к нашему расследованию, – согласился Кулагин, – у кого в производстве дело, о котором вы рассказали? Игорь, черкани себе, сегодня же направим официальный запрос.

– Дело пока в местном райотделе полиции, – пояснил полковник, – но главное другое! Раз «Лексус» похитили, значит и цель преступников – машины. Просто сначала попадались недорогие экземпляры, их и не брали, а люксовый внедорожник угнали сразу…

– Что-то здесь не вяжется. Если цель угнать машину, зачем её сжигать? – усомнился Кулагин.

– Да они просто засветились, а когда увидели, что в салоне валяется включённый телефон, испугались, что их высчитают, – горячась, выпалил полковник.

– Ладно, поспокойнее, – остановил его генерал, – но проверить всё это требуется. Предлагаю послушать наши предложения.

– Опираясь на оперативную информацию, – начал неторопливо докладывать седой пожилой полковник, – можно предположить, что все эти дерзкие преступления совершает некая молодёжная группировка. Её члены, может быть, подогретые разного рода наркотиками, совершают преступления из бравады друг перед другом, на манер компьютерной игры. Наши специалисты высказали предположение о том, что в зависимой от интернета среде перенос сюжета игры в реальные поступки вполне возможен. Мы раньше такую возможность не рассматривали. Но группировка обладает возможностью быстро перемещаться по федеральным трассам, а значит, имеет скоростные автомашины и располагает огнестрельным оружием, которое на чёрном рынке стоит немалых денег. Отсюда выдвигается версия, что группа «золотой молодёжи» или, как их ещё называют мажоров, ушла от реальности и заигралась в свои игры. О том, с каким пренебрежением они относятся ко всем участникам дорожного движения, кто не из их круга, я думаю, рассказывать в этом кабинете излишне.

– Версия, мягко говоря, оригинальная, – несколько опешив, признался Кулагин, – а можно узнать какого рода оперативной информацией вы обладаете.

Тут вмешался генерал:

– Ну, вы же понимаете государственный уровень секретности подобных сведений. Тем более, раскрытие агентурных данных может повлечь расшифровку источников и даже создать угрозу жизни и здоровью находящихся на оперативной связи лиц.

– Ну что же, придется подождать, когда согласно закону об оперативно-розыскной деятельности вы сочтёте возможным полученную информацию в установленном порядке рассекретить и предоставить следствию, – развёл руками Кулагин, – а пока мы на своём уровне готовы взаимодействовать.

– Я рад, что вы нас услышали, и не придётся идти в более высокие кабинеты. Все, что возможно, вам предоставят закреплённые за следственной группой оперативные сотрудники.

Распрощавшись с коллегами, Кулагин и Игорь долго молча сидели в кабинете и размышляли.

– Вот что, Игорь! Не сильно мне верится в эту новую версию, но чем чёрт не шутит, может быть действительно есть такая информация, будем это учитывать при планировании работы, – задумчиво сказал Кулагин, – а пока, ты с Никулиным поезди-ка на своей «Альмере» вечерком по трассам, посмотрите вживую, как наши коллеги организовали то, о чём докладывают.

– А ничего, что у нас весь арсенал – это шариковые ручки? – засомневался Игорь, – случись чего – беда. Я-то стреляный воробей, на своей шкуре это знаю.

– Слышал я про твоё приключение, – кивнул Кулагин, – ладно, что здоровье не потерял, не говоря уж про жизнь. Только я вас под пули не посылаю, и никого задерживать вам не надо. Потолкайтесь на заправочных станциях, в кафе придорожных, послушайте, что водители говорят. Подвижную оперативную засаду вы, скорее всего, не распознаете. А вот дорожную полицию увидите, они же открыто стоят. Мобильные телефоны у вас есть, я круглые сутки на связи. Давай попробуем, только аккуратненько!

Когда Игорь поделился задумкой командира с Никулиным, тот только выругался:

– Вот, зараза, неймётся ему. Я сам рыбак, но живцом бывать ещё не приходилось. А ну, как клюнет?! Слушай, Игорь, давай сперва ко мне домой махнём. У меня двухстволка двенадцатый калибр и патроны с картечью. В случае чего – всё не с голым пупком на стволы. Идёт?

– Идёт, – махнув на всё рукой, рассмеялся Игорь, – только как ты со своим длинноствольным орудием в тесном салоне развернёшься, не представляю.

39

За охотничьим ружьём домой к Никулину так и не поехали. Поленились. В конце дня, запасшись едой и водой, выдвинулись на автомобильную трассу «Дон» – район последнего нападения на автомашину «Лексус».

Ехали не торопясь, внимательно оглядывая саму дорогу и окрестности. Ничего необычного не происходило. Если не знать, что несколько дней назад произошло нападение с возможным убийством, никому и в голову не могло прийти, что тихий теплый вечер таит какую-то угрозу.

Но Игорь и Никулин, чувствуя внутреннее напряжение, которое резко обостряло восприятие, начинали реагировать на малейший подозрительный штришок.

Ага, вон на обочине микроавтобус причалил. Не бандиты ли? Но когда поравнялись, рассмотрели, что остановка вынужденная. Молодая мамаша высаживает своего ребёнка, которому приспичило по-большому прямо в дороге так, что до остановки с туалетами могли и не дотянуть.

Или, вот. Группа кавказских мужчин нервно курит, сгрудившись у поднятой крышки багажника старенькой иномарки. Не засада ли? Да, нет, непохоже. Колесо переднее снято. Машина на домкрат опирается. Такой, чтобы с места тронуться, полчаса потребуется, где уж тут нападать или удирать.

И такие зацепки через каждые два – три километра. Но всё впустую. Решили заезжать на все заправочные станции, чтобы проверить, не стоят ли там подозрительные машины. Поток заправляющихся, хотя и был в это время суток довольно жидок, но напоминал конвейер. Заехал к бензоколонке, заправился, заплатил, уехал. Никто из этого алгоритма не выпадал. Праздных машин, немотивированно торчащих на площадках у заправок, не наблюдалось совсем. Да и заправочные павильоны просто утыканы камерами слежения. При необходимости любой уголок территории можно контролировать. Все это знают, и преступники тоже. Дураком надо быть, чтобы на заправках перед нападением засветиться.

Оставалось попробовать стоянки у кафе. Первое оказалось закрыто на долгий ремонт. Весь примыкающий асфальтовый островок заняли две многотонные фуры. Видать, дальнобойщики решили здесь заночевать. Пришлось поехать к следующей точке общепита. Едва Игорь, припарковавшись в сторонке, выключил двигатель, как Никулин встревоженно выдохнул:

– Смотри, Игорь, это что за явление?

Игорь увидел, что от стоявшего невдалеке внедорожника отделились три тёмные фигуры и направились к ним.

Впереди шёл высокий толстый парень, демонстративно опираясь кистью руки на бедро, чтобы всем была видна пистолетная кобура, болтавшаяся на широком поясном ремне. За ним следовали два субъекта постройнее, но тоже габаритов не малых. В руках они держали бейсбольные биты.

– Хорошо, Коля, что получка давно была, – попытался пошутить Игорь, – у меня в кармане всего пятихатка, я за такую сумму в бой вступать не буду.

– А я уже жалею, что за ружьём не заехали, – в тон ему отозвался Никулин.

Подошедший первым толстяк костяшкой согнутого пальца постучал по крыше «Альмеры». Игорь опустил стекло и вопросительно посмотрел на непрошеных гостей.

– Что ищем, уважаемые? – неожиданно тонким голосом поинтересовался толстяк.

– Просто так заехали, а что? – как можно спокойнее отозвался Игорь.

– Время позднее, чтобы «просто так заехать», документики ваши попрошу.

– С какого перепуга мы должны документы показывать? – возмутился Никулин, – вы кто такие?

– Это хороший вопрос, – усмехнулся толстяк, – но кто мы такие, мы знаем, да вот, решили узнать, кто вы такие.

При этих словах он большим пальцем расстегнул кобуру, а его молчаливые спутники, приподняв биты, встали по обе стороны от «Альмеры».

– Давай не будем горячиться, – остановил их Игорь, – объясните, наконец, в чём дело?

– Документы свои покажите, но доставайте их медленно, иначе за своих ребят не отвечаю! Ну!

– Хорошо, – обозлившись, сказал Игорь и, достав служебное удостоверение, из своих рук предъявил его самостийным проверяющим, – посмотрел? Доволен?

– Сразу бы так, без лишних вопросов, – примирительно сказал толстяк, жестом отодвигая своих громил от машины Игоря.

– Я старший следователь Климов, теперь моя очередь задавать вопросы. Что вы за люди, и чем здесь занимаетесь?

– Раз ты следователь, должон знать, какая обстановка сейчас на дорогах. Кучу людей какие-то гады ни за что положили, а власти не чешутся. Мы сами их отловим, только не мешайте. Про волонтёрское движение слыхали? Вот это мы и есть. В своё свободное время делаем то, что должно делать государство.

Игорь решительно выбрался из машины и вплотную шагнул к толстяку:

– Документы свои предъяви, и на оружие тоже.

– Сейчас, разбежался, – с издёвкой произнёс толстяк, – кто ты такой, чтобы документы спрашивать. Много вас таких залётных. Чем права качать, лучше бы информацией с нами делились, раз сами никого поймать не можете.

– Вы тут самоуправством занимаетесь, – разозлился Игорь, – беззаконие творите…

– Мы тут хоть что-то делаем, причём бесплатно, а вы за зарплату ни шута делать не хотите, – оборвал его толстяк и кивнул своим, – всё ясно, пошли, ребята.

Глядя вслед уходящим, Игорь от ярости не мог подобрать слов. Подошедший к нему Никулин примирительно сказал:

– Да пёс с ними. Пускай хоть так, чем вообще никак. Объективно-то их усилия на пользу, просто хамят не в меру от гордости за свой подвиг.

– Да кто им право дал документы требовать? Да ещё с угрозами?

– Никто не давал, успокойся.

– Я сейчас наряд полиции вызову, пусть проверяют, что это за личности и откуда у них оружие.

– Ну, проверят. Документы, конечно, у них есть, пистолет наверняка травматический. Так, для солидности, таскает, а на биты никаких бумажек вообще не требуется. Тебя плющит, что тебе они ничего не предъявили. Да строго говоря, и не обязаны, ты же не следственные действия выполняешь, а просто в ответ на их борзоту завёлся. Давай дальше поедем, на этой точке навряд ли сегодня бандиты появятся.

40

– Значит, говорите, что волонтёры вас атаковали, – смеялся Кулагин над рассказом следователей Климова и Никулина, – печальнее то, что никакой дорожной полиции вам не повстречалось. Выходит, коллеги-правоохранители нас обманывают. Про засады под прикрытием сказать не могу. Для того они и замаскированы, но тоже сомневаюсь, что это организовано как надо. Ладно, будем разговаривать об этом с их начальством. А с этими волонтёрами вы меня повеселили. Удивительно, что они ещё сюда не припёрлись и дело для изучения не потребовали.

– Судя по их наглости, скоро они заявятся, – поддакнул Никулин, – вон Игорь просто озверел, хотел их в полицию сдать.

– В интернете полно всякого вымысла про убийства и призывов к такой вот самодеятельности, – добавил Игорь, – я специально утром порылся.

– Это, ребята, полбеды, – серьёзно сказал Кулагин, – а вот, где настоящая беда.

Кулагин протянул следователям несколько листков распечаток.

– Кто-то в СМИ начал активно сливать версию о совершении преступлений по образцу компьютерной игры ГТА, – пояснил Кулагин, – в эту игру играет полстраны, поэтому ничего разжёвывать не надо, каждый, кто эту стрелялку включал, считает себя в ней экспертом. Уже чуть ли не ставки принимают, где и когда следующих водителей убьют. Домыслы всякие строят. Сейчас хлынет вал публикаций, и, не дай Бог, произойдёт новое нападение. Горячо нам тогда будет.

– А что означает эта, как её, ГТА? – поинтересовался Никулин.

– Сокращение от английского названия: «Grand Theft Auto», а означает «Великий автовор» в эту игру в начале нулевых полстраны играло, – пояснил Игорь, – только мне сейчас в голову одна мысль пришла.

– Смело излагай одну мысль, – улыбнулся Кулагин.

– Вот, что я подумал, Андрей Иванович, может быть ошибка наша в том, что мы заранее исходим из корыстного мотива убийц? Что они какую-то материальную цель преследуют: деньги и ценности отобрать, машиной завладеть. Но в реальности-то этого не происходит. Убийцы, может быть моральные уроды, но точно не дураки. Раз за разом им достаются сущие копейки, ну, сколько там, в карманах обычных водителей? Тысяч пять – десять, не больше. Машины они повреждают так, что уехать, по крайней мере, далеко, на них уже нельзя. Предположить, что убийства совершаются из мести за что-то, никому из нас пока неизвестное, конечно, можно, но слишком уж разношёрстные у нас потерпевшие. Ничто при жизни их не объединяло, ни работа, ни возраст, ни место жительства. И машины у всех разные. Я уж даже и цифры, и буквы госномеров сравнивал, думал, хоть там какая-нибудь малейшая закономерность. Но ведь нет.

– Это, Игорь, всё верно, не поспоришь, но вывод-то какой? Мысль-то, какая к тебе пришла?

– Банда нападает ради самих нападений. Как будто хотят ужас посеять на подмосковных дорогах. И знаете, Андрей Иванович, если сейчас в СМИ пойдёт широкий резонанс, то это как раз то, чего они и добиваются.

– Молодец, в точку. Я и сам об этом всё время думаю. Но есть два «но».

Первое – «Лексус» с трассы «Дон» они всё-таки угнали и сожгли машину только потом. Почему? Мы пока не знаем. И второе «но» – если их цель посеять панику, то они могли бы, например, какой-то пугающий символический знак оставлять. Ну, там, трупы уродовать, машины поджигать, или какой-то заметный предмет оставлять на месте убийства, знай, мол, наших. Но они этого не делают, во всяком случае, не делали пока.

– Не согласен я с вашими «но», Андрей Иванович, – упёрся Игорь, – смотрите сами: мы точно не знаем, что «Лексус» это их рук дело. Нет пока объективных подтверждений. Труп водителя пока не найден, и как он погиб, мы не знаем. Знак оставлять – это лишние минуты тратить попусту, а поджигать после убийства ночью на трассе автомобиль, это значит, сразу к себе внимание привлечь. Тут другие два главных «но» всплывают. Первое: как они ухитряются на ходу колёса машины продырявить, и, второе, как незаметно место нападения покидают? Поверишь тут в шапку-невидимку…

– А что, если их машина доверие вызывает? – подал голос Никулин, до этого напряжённо вслушивавшийся в разговор, – например, «скорая помощь», пожарные или полиция?

– Интересно рассуждаешь, – согласился Кулагин, – знаешь, Игорь, придётся снова перелопатить все протоколы, а, может, перспективных свидетелей и передопросить, чтобы выяснить со всей достоверностью, не было ли на трассе в интересующее следствие время спецмашин.

– У меня почему-то такое ощущение, что мы сейчас подошли к самой развязке, но какой-то шаг в рассуждениях сделали неверный, и картинка не проявилась, – признался Игорь.

– Так бывает, дружище, старайся думать о чём-то постороннем, – сочувственно сказал Никулин, – потом нужная мысль сама-собой всплывёт. Просто это такое свойство мозга, нам на лекциях объясняли…

Научные рассуждения Никулина прервал телефонный звонок. Кулагин, сняв трубку, молча выслушал звонившего и, глядя в пространство, произнёс:

– Собирайтесь, мужики, у нас новый труп. Только что обнаружили внедорожник на трассе «Балтия». Опять огнестрел…

41

В доме Татьяны Сергей Юсупов неожиданно для себя обрёл тихую пристань. Неудобства сельского подворья его, деревенского парня, нисколько не смущали. Наоборот, он как бы окунулся в детство. Так и казалось, вот-вот из окошка выглянет мать и позовёт его с улицы домой.

На самом деле, ежедневная забота топить дровами печь и ходить к колодцу за водой, с малых лет лежали на нём. Он воспринимал это естественно и нисколько этим не тяготился. Тем более, что Татьяна оказалась домовитой хозяйкой, и запаса уже наколотых поленьев в её дровянике хватило бы ещё зимы на три. Водоразборная колонка стояла метрах в двадцати от калитки, и наполнить водой двадцатипятилитровую молочную флягу, а потом отвезти её к входу в старой детской коляске, было пятиминутным делом.

Первым домашним подвигом у Сергея как раз и оказалось техническое обслуживание этой самой коляски, которая за долгие годы перекатала в своей люльке полдеревни, а теперь доживала свой век, снабжая Татьянино хозяйство водой. Колёсики уже плохо крутились на ржавых её осях и при движении издавали какой-то прямо поросячий визг. Сергей подошёл к этой несложной работе обстоятельно. Аккуратно высвободил пассатижами шплинты из просверленных в осях отверстий и снял сначала ограничительные шайбы, а потом и сами колеса. Он трудился под навесом у сарая, где имелся небольшой верстак, и краем глаза примечал, что Татьяна, копавшаяся на огородных грядках, уважительно посматривает в его сторону. В доме появился мужик, который постепенно брал на себя дела, до которых женские руки раньше не доходили. Сергей это прекрасно понимал и ковырялся в железках с солидной неторопливостью, что в его представлении и должно отличать настоящего мастера. Тщательно прочистив оси от ржавчины наждачной бумагой, он, не скупясь, смазал трущиеся части специально припасённым солидолом и, крутнув рукой колесо, с удовлетворением убедился в бесшумности хода. Старенькое днище коляски он придумал укрепить обычным листом фанеры, что, конечно, с точки зрения промышленного дизайна выглядело несколько кустарно, но зато могло продлить жизнь транспортного средства ещё лет на пять.

– Ну, вот, – доложил он Татьяне, – коляска готова, хоть опять ребятишек в ней катай.

– Ты скажешь, ребятишек, – улыбнулась Татьяна, – теперь знаешь, какие кареты для них делают? Как для принцев и принцесс! А эта рухлядь пусть уж воду возит.

Сергей рассмеялся и подтолкнул коляску к крыльцу, где она обычно и стояла.

На душе у Сергея все эти дни было ровно и спокойно. Казалось, что Татьяна рядом с ним не один год, и дом казался родным, и огород, в котором он любил поработать, запахом вскопанной земли напоминал мамкину делянку. Разговаривали они мало. В основном по вечерам, когда возвращались с работы. Их стихией была ночь. Сергей много раз ловил себя на мысли, что, крутя баранку, он видит перед собой не серый асфальт, а глаза Татьяны, лежащей в его объятиях. Глаза его женщины. Настолько желанной, что иногда он отказывался от выгодных поздних рейсов, чтобы поскорее оказаться дома.

Если с утра не появлялись заказы, Сергей подвозил Татьяну в посёлок, где она работала санитаркой в фельдшерско-акушерском пункте. Иногда, если удавалось, доставлял до дома по вечерам. Она, неизбалованная таким комфортом и вниманием, смущалась, и даже поначалу старалась при таких поездках не попадаться на глаза знакомым.

Но в деревне скрыть любовные отношения невозможно, да и машина Сергея все ночи торчала под окнами дома, как перст указующий. Сергей никакой неловкости не ощущал. Он знал, как много Татьяна для него значит и как ему дорога. Поэтому то, что скажут или подумают односельчане, ему было безразлично. Не раздаривая Татьяне страстных обещаний, он про себя точно знал, что не отступится и ничем её не обидит.

Постепенно его надёжность стала ясна и Татьяне, которой до этого не слишком везло на порядочных парней. Она успокоилась и уже не отводила взгляда, если ненароком в присутствии Сергея на улице или в магазине сталкивалась с давними подружками или злоязычными старухами.

Посреди этой любовной пасторали к Сергею вновь заявился Тахир.

После коротких приветствий Тахир объяснил цель своего визита:

– Сардор! Абдулло тебя срочно вызывает. Давай, поехали, сейчас.

Сергея впервые покоробило обращение «Сардор». Он постепенно начал отвыкать от прежнего круга общения и, если бы он честно признался самому себе, вопросы веры все реже его волновали. Закладка в Коране так и залежалась на 56 странице.

С Татьяной никаких разговоров о религии он не вёл, она тоже этого не касалась. Пара потемневших икон в красном углу её комнаты, привычно висели на своём месте, как это было десятилетиями, и Сергей воспринимал их как часть интерьера. Похожие образа были и в доме его матери, но и там, на родине, его интерес к церкви сводился к наблюдению, вместе со стайкой мальчишек, за крестным ходом в Пасху.

Простое бытовое соседство веры во Христа и веры в Аллаха мирно уживались в сознании Сергея. Никакого внутреннего конфликта от такого их соседства он не испытывал, но понимал, что любой его разговор на эту тему с любым посторонним, а, тем более, с Абдулло, закончится для него же очень плохо.

Но, по-настоящему, ещё одна вещь не давала Сергею покоя. Он не мог забыть о своём участии в поездках Абдулло и его людей, о проявленной при этом жестокости и убийствах. Стараясь загонять эти воспоминания в глухие подвалы своей памяти, Сергей, всё равно, с опаской осознавал, что безнаказанными эти жестокие преступления не останутся. Рано или поздно расплата настанет. Пока он жил один и слепо верил словам Абдулло, он готовился пожертвовать всем, что имел, включая собственную жизнь. После знакомства с Татьяной его решимость принять любой исход стала таять.

Сергей чувствовал, что это не от трусости, просто оказалось, что ему есть что терять. Он не решался назвать их с Татьяной отношения высоким словом любовь. Он вообще не был склонен к патетике, но взаимную искренность чувств подделать было невозможно. Словами выразить своё состояние он не сумел бы, но внутренне ощущал себя с Татьяной единым целым. Вот это-то единство он и боялся потерять сам и отнять эту радость у неё.

Стараясь скрыть свою неохоту, Сергей жестом позвал Тахира в машину, гадая про себя, что на этот раз задумал Абдулло, и какие ещё приключения выпадут на его долю.

В доме Абдулло, к радости Сергея, разговор пошёл на вполне мирную тему.

– Как твоя работа, хватает ли тебе денег? – первым делом поинтересовался Абдулло.

– Всё хорошо, заработки есть, машина не подводит. Жить можно, – ответил Сергей.

– Я слышал, ты нашёл себе жену?

– Ну, женой пока рано назвать, но живу с женщиной, которая мне нравится.

– Плохо, что она не нашей веры, – поцокал языком Абдулло, – но мы понимаем, что ты вырос в России и тебе трудно принять наши обычаи, но милостью Аллаха всё устроится.

– Спасибо, – только и мог вымолвить Сергей, ожидавший упрёков.

– Скажи, ты грузовую машину водить не разучился? – вдруг поинтересовался Абдулло.

– Нет, конечно, только на большегрузные у меня права управления нет, а так на любой справлюсь.

– Это очень хорошо. Нужно будет на следующей неделе отвезти груз в Москву.

– Хорошо, я готов.

– Я знал, что ты всегда поможешь, – улыбнулся Абдулло, – тогда Тахир к тебе приедет и все расскажет, а сейчас поезжай к своей жене.

Когда Сергей уехал, из смежной комнаты, дверь в которую была неплотно прикрыта, вышел Холик.

– Я говорил, уважаемый Абдулло, что этому неверному нельзя доверять, – со злобой сказал Холик, – вот и жену он себе нашёл из таких же, как он.

– Успокойся, брат, скоро это будет уже не важно. Главное сейчас, чтобы ты успел, как надо подготовить груз, – твёрдо ответил Абдулло.