Читать книгу: «Бремя версий», страница 35
42
Старший следователь по особо важным делам Кулагин возвратился от руководства с очередного межведомственного совещания в сильном раздражении. Члены его следственной группы Климов и Никулин, понимая, что под «горячую руку» лучше не соваться, сосредоточенно делали вид, что изучают свежие протоколы следственных действий.
Кулагин старался сдерживаться, чтобы не сорвать досаду на этих неповинных в его неприятностях ребятах. Сегодня, там, наверху, во время обсуждения нового убийства на автотрассе «Балтия», он выслушал немало замечаний в свой адрес. Им были недовольны и руководство, считавшее, что следственная группа топчется на месте, и полицейские, которых не устраивало отсутствие чётких указаний от следователя: где искать и кого хватать. Из прозвучавших выступлений создавалось впечатление, что Кулагин по нерадению закопался в мелочах, выбрал неверное направление для расследования, и поэтому выдвинутые по делу версии отпадают одна за другой.
Ужас ситуации, и это хорошо понимали все, был в том, что случись ещё одно – два убийства, и Подмосковье охватит паника. А за такие общественные потрясения непременно спросят с начальства. И спросят жёстко. С Кулагиным никто разбираться не станет, не та фигура. А вот, раз следователь явно утратил инициативу, начальство, подогретое публикациями в средствах массовой информации, и взялось фантазировать само.
В этот раз наиболее свежей идеей представлялась версия полицейских о совершении преступлений бандой «золотой молодёжи по схеме компьютерной игры ГТА». От возражений Кулагина просто отмахнулись и в приказном порядке обязали сосредоточиться на проверке именно этой версии, установив сжатые сроки. Короче, как в поговорке: хоть яловая, а телись.
С этим моральным грузом Кулагин и вернулся к себе в кабинет, прикидывая, что ещё можно дополнительно запланировать и реализовать в ближайшие дни.
Поглощённый этими раздумьями, он не сразу услышал, что в дверь постучали.
– Андрей Иванович, к нам гости, – негромко сообщил Никулин.
– Да, войдите, – вернулся к реальности Кулагин.
– Здравствуйте, Андрей Иванович, – спокойно произнёс вошедший.
Кулагин и следователи, кивнув головами в знак приветствия, рассматривали позднего посетителя. Зная, что посторонних в здание следственного комитета просто так не запускают, все поняли, что это очередной коллега-правоохранитель. Крепенький мужик среднего роста, возрастом где-то под сороковник, уверенно подошёл к Кулагину и, протянув руку, представился:
– Подполковник Елисеев, центральный аппарат ФСБ. Вот мои документы.
– Старший следователь по особо важным Кулагин, а это следователи следственной группы Климов и Никулин. Присаживайтесь к столу, слушаем вас.
– Дело, которым вы занимаетесь, попало на контроль к высшему руководству. Моё начальство приказало подключить наши оперативные возможности, чтобы в кратчайшее время выйти на преступников. Нас интересует наиболее полная и свежая информация из первых рук, поэтому я у вас. Предупреждаю, официально мы остаёмся в тени, всю славу поимки отдадим краснознамённой родной полиции.
– До славы и поимки злодеев пока как до Луны, – усмехнулся Кулагин, – а что касается обстоятельств, готовы доложить, но это надолго. Мои ребята беседе не помешают?
– Напротив, интересно будет и их мнение услышать.
Разговор занял более двух часов. Кулагин, подводя итог, сказал:
– Ну, основные моменты мы изложили. Что касается версии об убийствах в стиле игры ГТА, могу сказать, что объективных доказательств этого у нас нет. Ни разу машина преступников в поле зрения следствия не попала. Единственная «железная» улика – это один из пистолетов, которым располагают убийцы. Гильзы, выстреленные в этом экземпляре, найдены на всех местах нападений. Три пули, извлечённые из трупов, по заключению баллистиков имеют идентичные следы от канала ствола. Но все это может сработать только тогда, когда мы найдём это оружие. Ни в одной пулегильзотеке ничего совпадающего с нашими признаками нет. Если, на нашу беду, злодеи свои стволы в речку сбросят, то привязать их к преступлениям мне будет нечем.
– Да, картинка невесёлая, – согласился Елисеев, – значит, никто ни разу не заметил ни людей, ни машину в момент нападений?
– В том-то и странность этого дела, ведь автотрассы довольно оживлённые. И посты дорожно-патрульной службы, плохо ли, хорошо ли, но службу на дорогах несут. Записи со всех возможных камер видеонаблюдения мы тоже собрали и изучили. Никаких зацепок.
– Строго между нами могу сообщить, – осторожно начал Елисеев, – что наше техническое подразделение уже занимается анализом телефонных соединений в тех местах и временных рамках, когда совершались нападения. Телефоны убитых нам удаётся привязать к месту, но по телефонам возможных преступников никаких закономерных связей пока не установлено.
– Извините, что перебиваю, – вмешался Игорь Климов, – но если взять тот случай, когда угнали «Лексус», помните, там ещё труп водителя не нашли? Так вот, телефон водителя находился в «Лексусе», когда его угнали, и по номеру телефона полиция отследила его примерный путь. Если нам сейчас удастся установить, какие телефоны перемещались параллельно с этим номером, может быть мы выйдем на убийц!
– Хорошая мысль, – одобрил Елисеев, – сегодня же зарядим на эту задачу специалистов.
– Чем чёрт не шутит, может быть, мы хоть какую-нибудь подсказку получим, – согласился Кулагин.
– Ну, а в завершение, – улыбнулся Елисеев, – какие-то идеи у следствия имеются. Пускай самые фантастические?
Следователи долго молчали. Потом Климов нерешительно попросил слова.
– Давай, Игорь, слушаем, – подбодрил Кулагин.
– Вот мы всё машину ищем, – начал Игорь, – на которой преступники передвигаются. И никаких следов таких машин на обочинах или видеозаписях найти не можем. И никто их свидетелей машин не видел. Раз так, значит, машин и не было.
– Как это не было? – возмущённо воскликнул Кулагин, – что же, по-твоему, убийцы по воздуху на крыльях летали?
– Нет, конечно, просто они к дороге приходили со стороны леса. А потом в лес уходили. Мы с Никулиным на одном из первых убийств такое видели. В заснеженной канаве двойные следы. Только тогда зафиксировать их оказалось невозможно, я их только сфотографировал. Вот посмотрите это фото. Мы собаку предложили по следу пустить, но нас полковник юстиции Зинченков самих послал … обочины обнюхивать, во все стороны километра на три. Ничего мы тогда так и не нашли. Я потом, когда все случаи стал анализировать и в систему приводить, обратил внимание, что все нападения на дорогах происходят в тех местах, где лес вплотную подходит. А так, чтобы вокруг поля, ну, в общем, открытое место, ни разу не было.
– Интересное наблюдение, нужно учесть при наших разработках, – отметил Елисеев, – только вот, как преступники в лес у дороги попадали? Не пешком же?
– Ну, этого я не знаю, – согласился Игорь.
– Проверить всё-таки надо, – решил Кулагин, – сегодня разбегаемся, а завтра с утра собираем команду. Прочешем лес и выкурим оттуда всех, включая мохнатых и пернатых.
– И чешуекрылых, – съехидничал вполголоса Никулин, когда они с Климовым выходили.
Возвращаясь по тёмному коридору в свой кабинет, Никулин вдруг вспомнил:
– Сегодня же ребята собирались Вовкин день рождения по-тихому отметить. Только мы уже, небось, из-за этой запарки опоздали.
И правда, в пустом кабинете вовсю гуляли сквозняки от приоткрытого окна. Это сделали специально, чтобы выветрить табачный запах. Курить, как, к слову, и выпивать, в кабинетах строго возбранялось. Ну, тут уж семь бед, один ответ. Раз решили выпить, то почему и не покурить?
Никулин открыл дверцу шкафа и удовлетворенно вымолвил:
– Совесть до конца не потеряли. Смотри, Игорь, и бутылочку нам оставили и закусон. Хотя, ты всё равно за рулём, а я пять капель приму за Вовкино здоровье.
– Ты, Коля, учти, что Шаповалов допоздна засиживается в следственном изоляторе, своих обвиняемых с материалами дела знакомит. Ребята знают, что он возвращается позднее всех, так что выпивку оставили и на его долю.
– Ничего, хватит и Шаповалову, – уверил Никулин, наливая себе почти полный стакан, – пить, так пить, чтоб от рубашки пахло!
Понимая, что Игорь компанию ему не составит, Никулин с сожалением повертел початую бутылку в руках, раздумывая как поступить. Вздохнув, он решил всё-таки убрать её в шкаф, но перед этим шариковой ручкой отметил на этикетке уровень оставшейся водки.
– Для чего это? – удивился Игорь.
– Хочу проверить, хватит ли у Шаповалова наглости в одно рыло всё выдуть, – как само собой разумеющееся пояснил Никулин.
Игорь только махнул рукой и направился к выходу, чтобы ехать на съёмную квартиру.
Весь вечер Игорь с Никулиным проспорили о том, сможет ли прочёсывание леса чем-то помочь в расследовании.
Сомневались оба, но по разным причинам. Никулин считал идею Игоря ошибочной, а осмотр леса пустой тратой сил и времени. Игорь опасался, что в придорожном лесу по прошествии нескольких дней ничего обнаружить не удастся и из-за этого Кулагин зарубит всю его гипотезу о нападениях из лесных засад.
Когда на другой день рано утром добрались до кабинета, Никулин первым делом открыл шкаф, чтобы проверить, хватило ли у Шаповалова наглости.
Наглости хватило. Водки осталось совсем на донышке, а в самом низу этикетки стояла чёрточка и красовались корявые буковки: «Исправленному верить. Шаповалов». Никулин от огорчения даже сплюнул.
Климов от души над ним посмеялся и, захватив сумку с сапогами и камуфляжем, заторопился в холл первого этажа, который Кулагин объявил местом сбора для выезжающих на осмотр лесного массива.
43
В весеннем солнечном лесу день пролетел, как одна минута. Как ни накручивал ребят Игорь Климов перед началом осмотра, настроение у всех сперва установилось праздничное и весьма легкомысленное. Сменив пыльные кабинеты на ярко-зелёные от молодой травки лесные полянки, следователи, весело аукались и пересмеивались, как школьники на большой перемене. Больших усилий стоило растянуть их в цепь и заставить сосредоточиться не на полёте первых бабочек-капустниц, а на возможных следах, оставленных преступниками. Постепенно следственное действие вошло в свои казённые рамки, веселые голоса умолкли, и Игорь с удовлетворением увидел, что работают все по-настоящему.
Не очень густой лес хорошо просматривался во всех направлениях. Листики только пробивались из набухших почек, и сплошной зеленой стены, в которую за пару дней превратятся пока полуголые кроны деревьев, ещё не было. Только местами, там, где кучками теснились молодые ёлочки, видимость была ограничена. Игорь, намеренно шедший позади всех, старался каждое такое место осмотреть лично.
Сильно мешали поваленные за зиму, а может и за прошедшие годы, большие деревья. Переплетение их мёртвых ветвей местами преграждало путь. Приходилось такие «крепи» обходить стороной.
Игорь прикидывал, что преступникам, если они действительно шли в темноте в этом направлении, невольно приходилось выбирать пути посвободнее. Но ни тропинок, ни натоптанных направлений в этом едва проснувшемся от зимней спячки лесу ещё не появилось. Это потом, когда пойдут грибы-ягоды, наиболее удобные проходы превратятся под сапогами местных собирателей в ясно различимые дороги.
Прошло почти три часа, когда следователи, один за другим, стали выбираться из лесной чащи на асфальтированное шоссе. Вышел за ними и Игорь. Автомобильного движения на этом второстепенном транспортном пути почти не было. Так, пара-тройка машин за полчаса. Пока его команда, устроившись на сухой обочине, перекуривала и обсуждала нулевой результат своих усилий, Игорь старался сообразить, какой участок выбрать для продолжения осмотра.
Сразу за асфальтом почва обрывом уходила к речке. Речка не широкая, но её человеку не перескочить. Навряд ли преступники, будь они здесь, заранее не разведали бы местность. Такая речонка, да ещё в ночной темноте, преграда серьёзная. Так, что остаётся думать, что транспорт их мог ждать именно на этом шоссе.
Следователей Игорю пришлось поделить на две группы и отослать их в противоположных направлениях по обочине дороги вдоль опушки, чтобы постараться найти место выхода преступников из леса. Народ уже подустал, и шуток стало поменьше.
Прошло ещё два часа и как Игорь не оттягивал этот момент, пришло время позвонить старшему следователю по особо важным делам Кулагину и сообщить, что результата нет.
Кулагин выслушал, и спокойно сказал:
– Ладно, Игорь, всё ясно. Сворачивайтесь, возвращайтесь и сразу ко мне. Только, смотри, никого там, в лесу, не потеряй.
То ли от постигшей их неудачи, то ли от избытка кислорода в бурлящей весенними древесными соками местности у Игоря страшно разболелась голова. Всю обратную дорогу он старался перетерпеть боль, но не выдержал, и принял две таблетки анальгина из автомобильной аптечки. Только тогда немного полегчало.
С Кулагиным Игорь столкнулся буквально в дверях. Пробегая мимо, Кулагин только успел сказать:
– Давай, срочно, в мою машину, по дороге расскажу …
Игорь побежал следом, и едва успел втиснуться на заднее сиденье служебного «Форда».
Чтобы восстановить сбитое короткой пробежкой дыхание, он старался втягивать воздух носом на четыре счёта и так же выдыхать. Этот нехитрый способ помогал ещё в дни армейской службы. Совладав с собой, наконец, поинтересовался:
– Почто отступаем-то, гражданин начальник?
– Наоборот, наступаем, – возбуждённо ответил Кулагин, – только что опера отзвонились, похоже, наших убийц взяли в Солнечногорске. Якобы стреляли на ходу из машины. Я велел дождаться нас, с расспросами пока к ним не лезть, а рассадить по разным камерам. Подробностей сам не знаю, поэтому не приставай с вопросами.
В этот самый момент автомобильный радиоприёмник, прервав свои залихватские песни, милым женским голосом возвестил:
– Передаём срочное сообщение! По информации, полученной нами на правах эксклюзивности от высокопоставленного работника правоохранительных органов, пожелавшего остаться неизвестным, сегодня работникам полиции удалось обнаружить и задержать, так называемую, банду ГТА, члены которой много месяцев наводили ужас на подмосковных автовладельцев…
От досады Кулагин матерно выругался и велел шофёру:
– Саша, выключи эту говорилку к ядрёной матери! Ты слышал, Игорь? Похоже, наши коллеги стараются оказаться впереди планеты всей. Сейчас каждый из больших начальников будет названивать и требовать отчёта. Давай, отключаем телефоны. Будет, что доложить, тогда включимся.
Когда «Форд» остановился во дворе Солнечногорского отдела полиции, Игорь увидел у входа немалую кучку сотрудников в форме и без. Все старались засветиться на людях в этот волнующий момент, чтобы потом, с полным основанием, небрежно вспоминать: «А вот, когда мы «брали» ГТА…».
Кулагин, вылезая из машины, скептически осмотрев собравшихся, процитировал:
– Не стая воронов слеталась…
– Здравия желаю, Андрей Иванович, начальник полиции Селивёрстов, – представился пожилой седой полковник, прикладывая руку к фуражке.
– Здравствуйте, я Кулагин, а где наши злодеи?
– Один в камере для допросов, а второму медики помощь оказывают, но всё равно, с ним разговаривать нельзя.
– А что случилось?
– Да он каким-то наркотиком обдолбался, ничего не соображает, только мычит.
– Да, хорош киллер, – усмехнулся Кулагин, – ладно, ведите к тому, что в памяти.
В камере для допросов стены имели глубоко серый цвет. Штукатурка местам вспучилась от проступавшей сырости, и эти вздутия казались шкурой хворой рогатой скотины, облепленной навозом. Неяркая лампочка, заключённая в проволочную сетку, слабо освещала раскинувшегося на привинченной к полу скамейке парня. Игорь про себя отметил, что ветровка и потёртые рваные джинсы на нём не простые, из фирменных магазинов. Такие глубокие познания он почерпнул из общения с Мариниными приятелями.
Парень внимательно смотрел на вошедших Кулагина и Игоря и при этом быстро затягивался сигаретой. Курил он, видимо, всё то время, что их дожидался. Жестяная литровая банка, служившая в этой юдоли печали пепельницей, была полна окурков. Кто-то от скуки надрезал ножницами верхний край банки и загнул вниз получившиеся лепестки, на манер цветка, но даже такая икебана не смогла скрасить интерьер казённого дома.
Кулагин, заняв место за столом, улыбнулся и назвал себя.
Услышав, что перед ним старший следователь по особо важным делам из следственного комитета, парень подобрал под себя ноги и сел поровнее.
– Расскажите, что случилось, и как вы здесь оказались, – попросил Кулагин.
– Ничего я вам говорить не буду, я уже ментам всё рассказал два раза. Давайте мне адвоката, тогда и спрашивайте.
– Пока адвокат сюда доедет, вы хотя бы скажите, как вас зовут и вообще, кто вы. Согласитесь, что в такой информации ничего опасного для вас быть не может.
Парень недоверчиво и внимательно рассматривал Кулагина, который подчёркнуто спокойно раскладывал на столе бланки протоколов. Игорь, примостившийся сбоку стола, стараясь не смотреть в упор, боковым зрением изучал раскрасневшееся и довольно симпатичное лицо парня, пытаясь разглядеть в его мимике признаки паники или просто обеспокоенности. Но тот или хорошо владел собой, или ему не было чего особенно бояться.
– Слушаю вас, – напомнил Кулагин.
– Моя фамилия Островский, зовут Константин Валерьевич. Я студент четвертого курса юрфака в Академии Промдизайна. Живу в Москве с родителями. Туда и ехал.
– А почему же в полиции оказались?
– Мы с дачи ехали, а мой дружок, Эдик, выпивши был, и ещё каких-то таблеток накушался, ну его и понесло.
– А каких таблеток?
– Да, не знаю я! Я-то трезвый, мне ещё до Москвы рулить, я и не следил, чего он там жуёт. А здесь, в Солнечногорске, на дороге пробка вечная, ну, мы и встали вмёртвую. Эдик сперва спал-спал на пассажирском месте, а потом ни с того ни с сего вытащил пистолет. Я эту волыну у него раньше никогда и не видел. Ну, стекло опустил и начал в воздух палить. Раз пять, наверное, шмальнул. А мы в пробке зажаты, ни вперёд, ни назад. Менты нас там и приняли. К себе пересадили и сюда привезли. Только Эдика совсем расколбасило, ему «Скорую помощь» вызвали, а я здесь третий час парюсь. Всё, давайте адвоката, больше ничего рассказывать не буду.
– Хорошо, посидите, подумайте, может быть, что-то ещё вам припомнится. Пойдём, Игорь, потрещим с коллегами.
В коридоре их уже поджидали начальник полиции Селивёрстов и высокий грузный человек в штатском.
– Я замначальника областного управления уголовного розыска, полковник Перфильев, – представился мужчина.
Кулагин хмуро кивнул и пожал протянутую руку.
– Ну, что, задерживаем наших гавриков? – спросил Перфильев.
– Того, что в камере для допросов, Островский его фамилия, задерживать, на мой взгляд, не за что. Максимум, штраф какой-нибудь за буйного пассажира. А второго, пока не знаю, зависит от того, какое оружие он применял.
– Травматический пистолет «Иж» и три снаряженных резиновыми пулями патрона осталось в магазине, – доложил начальник полиции, – официальное разрешение на ношение этого оружия есть, в куртке нашли.
Слушая коллегу, замначальника областного угрозыска Перфильев презрительно кривил губы и играл желваками на левой щеке, явно недовольный, что тот раскрывает перед следователями из следственного комитета все карты.
Кулагин сделал вид, что не заметил реакции Перфильева и примирительно сказал:
– Ну, раз так, то можно речь вести о хулиганстве. Факт-то в дежурной части райотдела полиции зафиксирован, поэтому решения принимать должен следователь органов внутренних дел. Это их подследственность.
– Вы же знаете, что такие резиноплюи, как у этого задержанного, бандиты из ГТА переделывают в боевые и уже столько народа из таких стволов положили. Вы, что? Хотите всё спустить на тормозах? – не сдержался Перфильев.
– Почему, на тормозах? – возразил Кулагин, – за хулиганство он должен ответить. И отдельно следует проверить, каким образом в руки наркомана попало оружие с официальным на него разрешением. А если он его, как вы говорите, переделает в боевой, ну тогда и примеряйте его на участие в банде ГТА.
– Я не об этом сейчас говорю, – перебил Кулагина Перфильев, – я считаю, что вы обязаны, да, просто обязаны, задержать этих двух фигурантов по вашему делу об убийствах на дорогах и дать нам возможность поработать с ними. Провести, так сказать, весь необходимый комплекс оперативно-розыскных мероприятий. Все наши намётки говорят о том, что эти двое могут быть причастны к убийствам на дорогах. Если вы их сейчас не задержите, на верхах будет очень большой скандал. Дело на особом контроле, да ещё по радио раззвонили о том, что двоих уже схватили. Поймите, от нас раскрытия убийств ждут, а вы нам руки связываете.
– Законных оснований задерживать этих двух парней в качестве подозреваемых по делу об убийствах на дорогах нет, как бы этого кому-то не хотелось, – отрезал Кулагин, – я об этом сообщу своему руководству, а вы доложите своему. А если вам необходимо с ними оперативно поработать, то пускай их задерживают за хулиганство, и флаг вам в руки.
– Да при чём тут хулиганство, их надо подогреть, ошарашить, задержать за серию убийств, тогда они поплывут, поверьте мне, – как будто не слыша Кулагина, напирал Перфильев.
– Ну, извините, в эти игры играйте без меня, – Кулагин повернулся к Климову, – поехали Игорь.
– Если боитесь сами наступательно работать, то другим не мешайте. Я сейчас буду докладывать руководству, пускай они на своём уровне решают, что с вами делать, – с вызовом выпалил Перфильев.
Кулагин при этих словах приостановился, тяжёлым взглядом посмотрел в глаза Перфильева, и жестко произнёс:
– Ты базар-то фильтруй, полковник! Каждый из нас за своё ответит, а фуфлогоном я не был, и не буду. И тебе не советую. Прощай.
Кулагин и Климов направились к машине, ощущая спинами волну неприязни, катившую от разъярённого Перфильева.
– Хорошо, что не застрелил, – пошутил Игорь, усевшись на своё место.
– Такие не пулями, а кляузами стреляют, – усмехнулся Кулагин, – на любую пакость готов, чтобы выслужиться и первым рапортовать. Сам понимает, что эти двое не при делах, и никаких привязок к нашим убийствам нет, но будет землю носом рыть, только чтобы доложить о раскрытии громких преступлений. А то, что потом нам же извиняться придётся, ему по барабану.
– А что докладывать руководству будем?
– Правду, как она есть.
– Правда хороша, Андрей Иванович, когда дело раскрыто…
– Не стони, Игорь, без тебя тошно.
