Читать книгу: «50», страница 3

Прогулявшись ещё с полчаса в разговорах, они прошли достаточно большое расстояние и начали подмерзать. В связи с чем решили отправится домой, Ник вызвал такси, которое быстро подъехало, сев в него, они поехали.

Следующие двадцать минут были постоянным сценарием, разговор в такси, его чувства от отлично проведённого вечера до начинавшегося смятения, что скоро это всё закончится, дальше он поедет один так и не сказав ей много, времени всегда мало при встрече с ней. Они скажут друг другу спасибо, хорошо провели вечер, было здорово и классно и затем коротко попрощаются. Всё как обычно, но чувства и мысли Алисы тоже имеют место быть, они очень схожие в мотивах и настроении с его. И эти мысли ей так же начинают приходить, пока они ещё не расстались.

Она вспоминала и держала в голове их первую встречу, они познакомились для общения, договорились встретится. В назначенный день, встретившись, зашли в ближайший ресторанчик, она заказала салат с авокадо, он мясной. Начали открытый диалог, Ник сразу вдохновился её способностью говорить, вести беседу. Она получила удовольствие от обычной беседы и ей хотелось продолжать в том же ключе все последующие встречи. Уже после того как каждый из них был дома, Алиса сказала, что ей очень интересно общаться с ним. А он признался, что не встречал более позитивного и открытого человека чем она.

Всё это ещё в большей степени проявлялось и усиливалось, как только она закрывала дверь автомобиля и делала первые шаги в направление дома, и росло быстрее чем скорость уезжающего такси, которое увозило Ника.

– Он такой засранец. Пока и уехал. Такой не уверенный в себе, как будто мальчишка, у которого ещё не было отношений, тот и то бы уже приставать начал, а он сидит и не пошевелится уже целый год, – думала Алиса.

– Да. Может ей всё это надоело, так время провести можно со мной, но не для большего. Хотя с самого начала и позднее говорила, что не нужны ей пока никакие отношения. Начну большее внимание оказывать, скажет не слишком то разбегайся парень, что-то в тебе не понятного много. А может уже думает вот засранец, сидит и ухом водит только, на время не встречаться может, предлоги придумывать разные, что нет времени, тогда и начнёт больше шевелится.

Между тем всё это не становилось преградой для них, каждый чувствовал, что есть свобода у другого, и её границы нельзя нарушать. Лучше не вспыхнуть и в момент не сгореть друг от друга, а затем прийти к ситуации совершенно не понимая, что делать дальше. Находясь в спокойном русле, свободно говоря обо всём, они понимали, что они очень близки, пусть пока и в такой форме, которая есть. Тем более что каждый из них уже имел опыт, после которого и пришли к этому пониманию свободы в отношениях.

7

Вспоминая своё подростковое время, Ивес говорит, что папа всегда был человеком открытым, но с возрастом он заметил, что это не так. Ещё в своё юношество показалось, что мама более открытый человек, что и подтвердилось в дальнейшем. Папа был только словолюбивым человеком, мог много и с любым человеком говорить не останавливаясь, но Ивес всегда с лёгкостью отличал, как меняется его голос, манера говорить на людях, чего редко происходило с мамой. Утверждения отца о жизни и заботе тем более не соответствовали самой его действительности, позже он поймёт, что все его слова были простым стереотипным поведением, чтобы внушать подрастающему поколению, что мир кругом добрый и хороший, что кругом любовь и справедливость. А не показывать, что бывает по-другому и по чему это так происходит. Все примеры строились, лишь на крайностях либо хорошо, либо плохо и никакой возможности лавирования и настроек. Периодические прямые оценки без чувств, скорее всего они конечно были, но отец об них не рассказывал, возможно просто умалчивал, хотя больше походило, что он сам себя обманывает, обманывая окружающих, и в первую очередь окружающую его семью. Мама конечно знала большее и понимала, как на самом деле обстоят дела в жизни, но противоречить не собиралась, она была куда умнее в отношениях, хотя бы в части не навязывания своих взглядов и тем более общих стереотипов детям. Так по крайней мере думал Ивес после многих лет, как покинул свой дом и уехал учиться.

К тому моменту времени, когда он закончил обучение в университете и уже работал порядка пяти лет, две его сестры младшая на один год Анна и на четыре года Эстель не смотря на возраст раньше Ивеса вышли замуж, завели свои семьи, и в обоих появились дети. Они не попадали под действие отца, в котором он учил его. Это также было очень стереотипным поведением, в плане что в семье должен воспитывать детей тот родитель, который с ним одного пола, за других не отвечая. Хотя любовь должна существовать и исходить от всех членов семьи к каждому. Невозможно научится, изучая и понимая только одну сторону поведения в отношениях, совершенно не зная второй, снова как с историей, если которую мы не знаем всю полностью, мало чему нас научит. Это и есть сама история семьи Ивеса Нока, вашей семьи, любой другой, в которой все факты не были известны.

В свои тридцать пять Ивес любил и не забывал сестрёнок, по возможности помогал их семьям, и обожал племянников, совершенно не обращая кто больше заслуживает внимания девочки или мальчики. В его карманах всегда были конфетосы или прочие сладости, для самых маленьких. Он любил рассовывать их по всем карманам и, приходя в гости, доставать, сначала из одного внутреннего кармана, затем из второго, потом их самих просил проверить наружные карманы куртки, пододвигался ближе, они засовывали свои маленькие ручонки и доставали ещё оттуда сладостей. От этого всего они улыбались, смеялись, а он был дико рад всему этому происходящему. Когда хотели уже было убегать в комнату есть собранный урожай, он доставал из шапки фрукт или игрушки, иногда использовал для этого капюшон или рюкзак, в зависимости от времени года. Заставлял их тащить рюкзак в свою комнату пока не увидели родители и изучать его содержимое уже там. При этом сам предварительно помещал туда какую-нибудь игру и засовывал по всем утаённым карманам этого рюкзака конфеты.

Он отлично понимал, что не сможет научить их отношениям для построения семейной жизни в будущем, что он будет всегда только как гость, пусть и любимый и долгожданный, но верил, что возможно от этой открытости и доброты сможет стать им другом. А они смогут и научиться доверять другим людям на этом примере, которые не будут находится и жить с ними в одном доме, квартире. И затем сумев быть открытыми для других, возможно они смогут доверять и другим людям, а, следовательно, смогут начать создавать товарищеские, дружеские отношения.

Кроме приносимых сладостей и игрушек Ивес был верным конём, когда племянники просили покатать их, выстраивалась кричащая очередь, а покатай теперь меня! Как только остальным взрослым начинал надоедать этот кавардак из беготни, они просили успокоится или начать вести себя тише, Ивес останавливался, демонстративно от лица всех детей говорил с недовольной гримасой на лице, какие вы все скучные, мы пойдём играть в комнату, давал команду детям бежать со всех ног. Там все процедуры были уже заранее известны, с разбегу бросится на кровать, делать кувырки по ним, затем сесть за игры. Периодически вынося проигравшего на плечах к взрослым, чтобы тот сказал, у вас всё также здесь скучно, разворачивался и приплясывая уходил играть дальше, всё также держа на плечах наездника, по пути заворачивая в другие комнаты, чтобы поездка была продолжительной и проигравший чувствовал себя выигравшим, так как он смог покататься верхом.

Иногда Ивес прогуливался с ними, брал на спортивные мероприятия, проходящие в городе. При виде игровой площадки отпускал поиграть на ней, помогал им раскачивать качели, аттракционы.

Со временем настольные игры также трансформировались. Сначала игры перемещались с пола, на котором удобно сидеть и играть в любые игры, на стол, потом уже на стул, под который со временем подкладывались различные предметы, чтобы создать неровность, в виде тапка или свёрнутого в несколько слоёв лист бумаги. Добавлялись задания, условия, приходилось бегать, прыгать, ползти до определённого места и обратно, чтобы сделать свой ход.

Однажды он начал выпрашивать у них что-либо за игру, вёл себя заносчиво, пытался смухлевать во время игры. Показывая, что в жизни не может всё идти гладко, необходимо договариваться и идти на компромисс, если хочешь играть дальше. Так, не произнося вслух, он надеялся, что момент запомнится и периодические повторения его приведут к выработке действий.

Ивес отлично понимал, что одной игрой невозможно воспитать, вырастить и подготовить человека к жизни, она складывается совсем по-другому, не игровому принципу. Человеку необходимо научится решать возникающие вопросы, трудности, которые будут появляться в дальнейшем. Он должен быть готов к ним, должен сориентироваться в ситуации и начать действовать, пусть он и не знает, как ещё правильно, главное выработать рефлекс есть проблема – надо начать думать, как её решить. Не в коем случае паниковать и теряться, что это не решаемо. Многое в жизни достаётся именно благодаря выработки этого рефлекса, не стоит ждать шаблона, который вам подготовят и дадут для применения в дальнейшей жизни. Кто-то станет очень успешным человеком с хорошим достатком, кто-то будет жить близко к бедности, но и у первых, и у вторых и всех промежуточных не зависимо от денежного достатка будут возникать трудности. Не только настроение в ближайшее время будет зависеть от их решения, но и продолжение ощущения удовлетворённости от жизни и её качество в дальнейшем.

Хотя, вспомнив свои школьные годы, Ивес подумает, как раз об обратном, именно в школе и не дают шаблоны для решения, но грузят очень много, чтобы человек точно понял, учись справляться с возникшей ситуацией. Есть знания, затем примеры, потом задачи для закрепления полученного алгоритма, все они конечно про жизнь, но не про применение как таковое.

Все системы образования во всех странах построены по одному принципу, на первом месте точные дисциплины, потом гуманитарные и потом только искусство. С продолжением этой цепочки в колледже и университете, и как пик всей этой пирамиды – научный сотрудник. А все остальные, всё время учащиеся рядом с этим человеком и получающие такой же чемодан знаний, потом его ставят куда-то в дальний тёмный угол, засовывают под кровать, на чердак дома или в подвал, так как в обычной жизни потребуются только знания арифметики – сложение, вычитание, умножение и деление и не более. Возможно кто-то и будет помнить, чтобы найти площадь сложной фигуры необходимо формализовать эту фигуру, а затем найти её интеграл, но делать всё это никогда не будет, зачем это ему. Так и с прочими дисциплинами, со всем этим чемоданом.

Система образования должна быть в первую очередь интересной для обучающихся, чтобы человек стремился идти туда получать знания, его туда тянуло, щадящей, не забивающей всем подряд головы. Тогда человек быстрее поймёт и определится с тем направлением которое будет ему привлекательно.

8

Ивеса всегда тянуло читать, за время учёбы в школе по программе он бывало что-то пропускал, но всегда по договорённости с учителем взамен читал несколько других произведений. С десяти лет он начал писать поздравления для всех родственников, сначала это было на подобие стихов, через пару лет на день рождение дяди он решил попробовать написать историю, чтобы встряхнуть неожиданностью всех собравшихся.

Он поместил его в героя давно не существующей профессии водовоза, всегда улыбающегося всем знакомым и не знакомым людям, попадающимся ему на пути. С лёгкостью способного подвезти случайного прохожего в место куда ему и не надо было ехать доставлять воды. А однажды этот водовоз появился в центре города, месте где его точно никто не знал и не ждал, и вместо воды в тот день его бочка была наполнена виноградным соком, который он купил на заработанные за полгода деньги у одного фермера. Фермера Ивес назвал Человек-Природа, чем вызвал восторг дяди. После чего продолжил свою историю, которая закончилась очень удачно, люди были рады неожиданному факту появления сока и с большим удовольствием пили его. Сам водовоз от сложившейся ситуации был потрясён, всем улыбался с ещё большей открытостью, а конечный результат по заработку дал возможность спокойно существовать, не сильно беспокоясь о деньгах какое-то время. Ещё малую часть беспокойства перекрывало наличие остатка сока, который он решил оставить для изготовления вина.

Дядя встал из-за стола и с распростёртыми руками пошёл обнимать Ивеса.

– Это ещё не всё! – улыбаясь, сказал Ивес.

– Хорошо, – остановился он.

После чего водовоза кто-то начал толкать в плечо, он долго не мог повернуться посмотреть кто это делает, какая-то сила препятствовала это сделать. Вот всё же его голова повернулась, глаза открылись, он понял, что перед ним стоит Ивес и толкает его в плечо. И видя, что он повернулся и открыл глаза, начинает его поздравлять с днём рождения.

Это был лишь сон, все родственники начинают хохотать, дядя крепко обнимает племянника, говорит, что это было лучшее поздравление за все годы, даже несмотря на то, что это всего лишь сон. Дедушка Ив дал оценку, что как раз ему сыну эта работа и подошла бы больше всего, хоть он и был инженером. Ивес точно смог определить и описать всю суть дяди, его манеры, поступки, поведение, отношение к другим людям и к жизни в целом, что для него является главным. Он очень любил его, и эта любовь совместно с сопутствующим поведением как казалось и передалась ему, поэтому Ивес также и относился к жизни, к своим племянникам в будущем.

В колледже Ив уже начал писать гораздо больше, периодически его короткие статьи попадали в газеты. Он всё также писал в стихах и историях поздравления уже не только родственникам, но и всем знакомым, друзьям, товарищам. К окончанию обучения в колледже у него вышло две книги рассказов, один полностью самостоятельный, второй совместный с сокурсниками.

Анне и Эстель он читал книги с самого детства, помогал в учёбе и поднакивал, что им почитать. В качестве подарков чаще приносил книгу, чувствуя со временем, что их вкусы отличны от его, не настаивал, а искал, что будет им интересно почитать, узнать нового. Родители со временем скажут о его большом вкладе в воспитание сестёр. Особенно когда у них не хватало времени на занятия с ними, Ив всегда делал это с охотой. Сами сёстры будут добавлять, вовлечённость в культуру и искусство привнёс и с подвигнул их к этому именно он. С этими направлениями была связана их дальнейшая профессиональная деятельность, в которой они были очень счастливы и благодарны ему за не навязывание своего интереса только литературой, которой жил он сам.

Для Эстель он писал короткие рассказы, очерки на абстрактные темы. Одно время у неё был творческий кризис, но выйти из него самой у неё не получалось. Мысли по поводу создания набросков приходили, но развить их далее не получалось. Ив написал для неё короткую историю о человеке, который во время прогулки повстречал группу людей у фонтана. Наступила осень, все улицы были усыпаны разноцветной листвой, а они были слегка странно одеты, кто в вещи для более тёплой погоды, кто в соответствии для зимнего достаточно прохладного времени года. Подойдя к чаше фонтана заполненной листвой, герой даёт комментарии вслух, чем привлекает внимание одного, второго, третьего. Они начинают разговор, как окажется позднее до этого момента эти люди не знали друг друга и даже не разговаривали, просто так совпало время и место. Через двадцать минут беседа продолжается уже по ходу прогулки по парку. Там ими заинтересовываются ещё четыре человек и присоединяются к ним, разговоры продолжаются как в общей группе, так и в отдельных, периодически разделяясь на меньшие подгруппы. На выходе из парка к ним подстраиваются ещё два человека, тут герой замечает, вокруг него девять незнакомцев, с которыми он ведёт разговоры на различные темы, все они причём немного нелепо одеты. Возможно они творческие личности, и выглядеть так им очень часто присуще. И не смотря на совсем недавнее знакомство, они решают зайти в кафе и перекусить все вместе.

Герой был словоохотлив и поэтому не замечал, что основное время говорит только он, а остальные его новые знакомые лишь изредка добавляют слова. Перекусив, они прошлись по улице, затем герой предложил им зайти к нему в гости и продолжить беседу уже там. На что все согласились как будто у них не было никаких других дел на сегодня.

Около двух часов разговоров под кофе пролетели не заметно, но всё же один из гостей выскажет герою, что он слегка странный, другие это высказывание поддержат и придут к выводу о ненормальности хозяина квартиры. Этим всё закончат и разойдутся. Но перед самим уходом он спросит от куда они и чем занимаются сами, на что получит ответ, что каждый из них совсем недавно был в психологической лечебнице в разных городах, но сбежали и как-то оказались здесь. Так девять незнакомцев с психологическими отклонениями поставят под вопрос адекватность одного здорового человека. Не зная последнего факта, легко поверить в неадекватность героя и его поступков. Либо адекватность это всего лишь навязанное большинством мнение.

Развернув и добавив попутные темы в разговоры этих десяти героев, Ив отправил рассказ Эстель.

Следующим вечером она перезвонила и поблагодарила брата за помощь, за одно рассказав свой ночной сон, в котором к ней пришли эти девять незнакомцев, она стояла за мольбертом, делала наброски карандашом, а они ей говорили и показывали на адекватность тех или иных моментов. Она слишком была зациклена на оценке произведения, не могла отстранится от навязанного и запуталась в своих мыслях и их направлении, из-за чего не могла утвердиться в своём понимании выражаемых моментов на холсте. Всё это осмыслив днём, она смогла прийти к пониманию, как будет выглядеть её новая работа.

Они вместе порадовались такому развитию событий, Эстель пригласила его на выходных зайти к ним на ужин. Ивес пообещал обязательно прийти.

9

В субботний вечер ближе к семи часам Ивес пришёл, как и обещал к сестре в гости. Она сделала фруктовый салат, который всегда любил брат, запекла мясо с луком, грибами, маринованными огурцами, сыром, перцем и пряностями. Как только Ив зашёл в квартиру где она жила, он сразу распознал блюдо, сделал довольную гримасу и признался, что не ожидал такого эффекта от девятерых психически нездоровых незнакомцев.

– Мишель сейчас придёт, – сказала Эстель, – он ушёл за вином.

– Так значит встречаем гостей, не могли заранее купить? – снова состряпал мину Ив.

– Да есть дома вино, просто он видел какое-то, как он выразился специально для такого случая, – уточнила сестра.

– Специальный случай для этих психов? –всё не унимался Ив.

– Нет, специально для одного психа, который пришёл в гости сейчас.

– А ну тогда хорошо, – улыбнувшись, ответил он. – Я готов подождать.

Они прошли на кухню, аромат блюда был на столько устойчиво-манящим, запах маринованных огурчиков отдельно подчёркивал блюдо так, что ощущался его вкус на языке даже пока ещё его не попробовал.

– Может и без вина начнём?

– Нет Ив, он уже должен прийти, все вместе и начнём.

– Да давай я вцеплюсь зубами в кусок, всего лишь в один?

– Жди. Скоро.

Ив присел к столу, сестрёнка начала доставать тарелки, приборы и бокалы, в замочной скважине зашуршали ключи, дверь открылась, вошёл Мишель – парень Эстель.

– Привет, Ив!

– Привет! Давай быстрее иди, ужин стынет!

– Не остынет, смотри сколько она приготовила, – показывая на противень полностью наполненный запечёнными отбивными, сказал Мишель.

Эстель быстро положила каждому по парочке кусочков запечённого мяса, немного салата, Мишель открыл бутылку и разлил по бокалам вина. Они приступили к ужину.

– Знаешь я много всего готовлю, но вот так мясо не делал ни разу. Только у тебя ем, – сказал Ивес.

– Хорошо, чаще приходи, чаще будешь есть его.

– Да, Ив. Давно тебя не было у нас. Я скучал, не знаю как Эстель, но я точно соскучился, – с улыбкой сказал Мишель. – Что нового пишешь?

– Не правда, – возразила она, – кто, кто, а я его больше всего жду всегда в гости.

– Это радует. Вот для Эстель писал.

– Спасибо тебе, Ив.

– Это мы знаем. Мы знаем, что для тебя это дело одного часа. Может вообще пока мясо у тебя варилось для супа, а овощи уже были порезаны, ты сел и написал эту историю, и дальше своим супом заниматься как будто и ничего не было.

– Ну это ты перегнул, Мишель.

– Да нет же, Эстель, ты поверишь в мою версию?

– С лёгкостью.

Все засмеялись потому что поняли иначе быть и не могло у него. Мишель подлил вина, они немного выпили, Ивес рассказал над чем сейчас трудится, вкратце описал какие мысли хочет вложить в произведение.

– Ив, а у нас для тебя есть новость, – посмотрев сначала на брата и затем переведя взгляд на Мишель, сказала Эстель.

– Да. Мы решили сыграть свадьбу, ты первый приглашённый гость, – сказал Мишель. – И первый кому мы об этом сказали.

– Великолепно, поздравляю!

– Спасибо, – поблагодарили Эстель и Мишель в один голос.

– Через месяца три-четыре думаем будет самое подходящее время, уже будет достаточно тепло, и не так жарко. Немного накопили сбережений, Эстель тоже хочет закончить с картиной, более чем должна успеть это сделать, вот потом спокойно проведём свадьбу. Четыре года прошло как мы знакомы, мы счастливы и рады, что к этому пришли вместе.

– Ты успеешь за несколько месяцев? – спросил Ивес у сестры.

– Да. Во мне есть такая же часть как и в тебе, может и меньшая, но способная делать и творить быстро.

– Отлично, тогда я совсем не буду переживать за вас.

– Эстель рассказывала, как ты на свадьбе Анны выступил со словами, что тебе безразлично, что они сейчас чувствуют друг к другу. И все кругом впали в ступор.

– Точнее я сказал – мне абсолютно безразлично!

– А как папу это задело, одна из дочерей выходит замуж, старший сын ещё и близко к этому не похоже, что идёт, так ещё и такое заявляет громогласно и в присутствии всей публики. Мне кажется он хотел дать тебе такую оплеуху. Как он сдержался и ничего не сказал, вот это вопрос для меня до сих пор, или он тебе потом что-то сказал Ив?

– Нет. Я же добавил, главное, что они будут чувствовать друг к другу через пять, десять и более лет. Это же всё формальность, когда происходит в самом пике. Наверняка если посмотреть на всю любовь мамы и папы у них есть противоречия, ссоры, конфликты о которых мы даже не подозреваем, а они и не показывают. Возможно отец почувствовал, что слова содержат правду, что именно так и есть в жизни, и в их в частности. Путь супружеской пары известен только им самим, иногда очень близким друзьям и то в небольшой степени открытости. И поэтому думаю первые эмоции за вечер приутихли, потом он возможно хорошо подумал, взвесил всё это и не стал мне ничего говорить, пытаться доказывать или делать нравоученье, что хорошо, а что плохо. Сила правды превзошла даже его, его способности говорить красиво слова, в которые он сам не всегда особо и верит, но так красиво их говорить на публику и декларировать, уча других, тем более своих детей пока они растут.

– Не – возможно, а точно так и есть, иначе он как минимум высказал тебе. Я никогда не думала в таком ключе про папу с мамой. И сильно удивлена его поведению, совсем не вписывается в его портрет.

– Ты и у нас на свадьбе это будешь говорить?

– Зачем, я это вам и сейчас уже сказал. Если только хотите, могу написать в письме на память. Думаю, многое другое можно сказать и тоже будет по душе, возможно больше, по правде.

– Знаешь, Ив, сейчас я ещё больше тобой вдохновился. Когда Эстель рассказала историю, до меня оказывается не всё дошло, сейчас зная всё более подробно и твои рассуждения, я даже насчёт свадьбы призадумался.

– Вот это поворот, – выпалила Эстель.

– Да понимаю, что это может обидеть, но милая я в другом плане, в целом про отношения и все эти процедуры, традиции. Ты же отлично знаешь, что мы оба за взаимную свободу, удобство, комфорт каждого по отдельности и вместе. Именно поэтому у нас с тобой будет свадьба, а не только из-за чувств любви.

– Да ты неплохо философствуешь, Мишель, – заметил Ивес.

– Эстель, ты здесь, в такой компании само получается.

– Спасибо! Но давайте выпьем уже вина.

Все согласились, Мишель разлил остатки.

Они сидели до полуночи выпили ещё парочку бутылок вина, разговаривали о предстоящих событиях. Ивес ел, хвалил и говорил спасибо сестрёнке за салат, за ужин. Она в очередной раз поблагодарила его за поддержку, что всегда приходит на помощь. Мишель неисчерпаемо наблюдал за ними, вдохновлялся беседой и настроением сегодняшнего вечера.

– Ив, очень странным кажется, ты столько знаешь, мыслишь очень широко, а я никогда не видел тебя в присутствие дамы?

– Вопрос взрослого рассуждения, момент, когда ты начинаешь быть взрослым не говорит ещё о возможности, умении создавать отношения для жизни, не товарищеские и дружеские, а большее, интимные для двоих, не в плане сексуальных отношений, а то что между двумя отдельными личностями.

– Ты таким давно и выглядишь.

– Он таким выглядел ещё до колледжа.

– Тут не только это замешано, – ответил Ивес. – Не зря же папа так реагирует, он внёс многое в моё сознание, но думаю больше не того. Он до сих пор живёт чьими-то жизнями, но не своей, так было и с моей, точнее он жил в и творил в моей голове. Во всяком случае я в этом всё больше и больше убеждаюсь.

– А я никогда этого не замечала.

– Возможно потому что в твоей он и не жил, Эстель.

– И в этом наша радость, ты хочешь сказать? В этом свобода?

– Да. Так и есть.

– Как у русского писателя помню читал, фамилия сложная такая, – начал вспоминать Мишель. – Горе от ума, вот вспомнил, написал.

– Нет, Мишель, там совсем о другом. Папа с Иве никогда не спорят, и Ив точно никогда не доказывает и не противопоставляет ему, что это старое, надо менять взгляд на жизнь, да и сам папа не пытается навязывать ему что-то сейчас уже точно.

– Да, ты снова права, Эстель. Я с лёгкостью понимаю папу, понимаю, что мои слова вообще ничего не изменят в его мировосприятии, я с этим смирился и не хочу навязывать свои мнения, пытаться переучить его. И, Мишель, его фамилия Грибоедов.

– Ага, говорю же сложная, – улыбаясь согласился Мишель. – Но мне очень понравилось, я читал уже на последнем курсе колледжа, летом сосед принёс, заняться было до выходных совсем нечем, я и взял книгу, знаешь затянуло. Читал других, но не совсем моё, многое даже не дочитывал.

– Это отличное произведение хорошо заходит в массовости подросткам, как раз, когда идёт противопоставление поколений, либо уже немного минуло и многих притягивает схожесть мыслей, вот старшее поколение совсем старики не хотят меняться, я же так и говорю.

– Ты много всего прочитал, Ив.

– Да и не так слишком много, если я пишу, ещё не значит, что перечитал многого. Чаще школе и колледже не читал по программе, а брал другие произведения, договаривался с учителем о замене.

– Это тоже о тебе говорит, как о независимом и способном договорится.

– Есть такое. Сам себе выхухоль.

– Это что такое?

– Эстель? – обратился Ивес.

– Это животное, в основном осталось только в России, что-то вроде крота, но с длинным таким носом.

– Ведёт полуводный образ жизни, питается насекомыми, – добавил Ивес.

– Мы видели, когда Тулузский музей посещали, там есть чучело.

– О, я помню ваши лица с Анной тогда от всего увиденного. Как вы в искусство пошли? Вы же явные антропологи должны были стать после его посещения? – смеясь спросил Ивес.

– Это было очень, очень потрясающе, мы три дня туда ходили. Ив на третий день с нами уже не пошёл. Но на билеты нам деньги дал, и на поесть.

– Серьёзно, Ив, ты не пошёл с ними?

– Да, я же периодически там бываю, всего по немного смотришь, поэтому всегда интересно сходить, но в захлёб находиться там думаю не стоит, это уже чересчур.

– А я больше там и не была, – выдохнув, сказала Эстель. – Может после свадьбы, Мишель, ты там был?

– Ни разу не был. Давай действительно съездим. Сегодня вечер такой получается для меня открытие за открытием.

– Главное, чтобы от открытий завтра голова не сильно болела, – заметил Ивес. – Ещё и вместо свадьбы решите ехать лучше в путешествие. Смотри, Мишель, она уже не против.

– Ну, ты такое зерно сегодня нам в голову посеял, так подошёл к этому. Скажи, что не планировал этого говорить, я не поверю, – смеясь говорила Эстель. – Точно, про речь на свадьбе Анны мы знаем, сказал, а что-то новое, вот оно сейчас и прозвучало.

– Я не старался, так получилось.

– Так ты и не ответил, почему всегда без дамы? – вспомнил Мишель.

– Пропустил в юности и молодости все прекрасные аспекты, связанные с отношениями. Теперь если и начинаются, то всё выходит коротко, всегда есть момент, в котором я как-то повёл себя, что-то сделал или сказал не то и не вовремя.

– Ну надежда есть, Ив? Может познакомим его с кем-нибудь, милая?

– Все мы творцы своего счастья, и если совсем сильно в это верить, значит ещё его не заслужили. Всё просто.

– Ив, у тебя всегда это твоё просто, – с возражением, сказала Эстель.

– Я – эгоист, говорят все.

– Что каждая тебе так и говорила?

– Нет там другие причины. Это я уже сам дохожу временами.

– Мне кажется ты специально так сказал, никакой ты не эгоист, я же знаю какой ты на самом деле. Ты очень заботливый.

– Этого мало сестра. Ты будешь счастлива, если Мишель будет только заботливым? Нет конечно.

– Не только заботливый, но и много другого хорошего в тебе.

– А тут я приду к помощи математики, логики и вспомню о необходимости и достаточности условий. Не только достаточно быть каким-то, но необходимо ещё чем-либо обладать. И это не только про материальные вещи, а в основном только духовные.

– С тобой невозможно спорить, ничего сказать невозможно, не похвалить, всегда ответ от тебя с принижением самого себя.

– Только конструктивный взгляд и ничего лишнего. Много хвалить не надо может, да и я же не всегда в такой манере отвечаю?

– Да, согласна, не всегда. Это я уже перегнула и начала давить на тебя. Может от родителей, что постоянно на тебя наседают, ты такой?

– Думаю да, но это не насчёт принижения я согласился с тобой, а насчёт того, что родители как таковое не смогли мне передать умение создавать отношения с противоположным полом. Думаю на сегодня хватит философствовать, мне пора в конуру, вам пора спать.

– Можешь остаться ночевать у нас.

– Спасибо, завтра дел много запланировал, лучше сразу начну делать их, на дорогу тратить время не хочется. И вашему игривому настроению мешать точно не хочу.