Читать книгу: «50», страница 2
4
Нам с самого детства со всех сторон все твердят, что, воспитываясь в семье, у нас складывается отношение к жизни, к её пониманию. К этому мы приходим, смотря и учась у своих родителей.
Первоначально мы учимся у матери, как она относится к нам, к отцу, к другим людям. Затем этот спектр расширяется, мы наблюдаем за отношениями родителей друг к другу, к другим окружающим. И уже потом смотрим и познаём разные отношения разных людей за пределами своей семьи.
Так и получается семья нас всему учит, строит дорогу отношений, по которой мы будем идти всю оставшуюся жизнь.
А не ошибочно ли это утверждение?
– Ивес великолепен! Любит ходить по горячим камушкам босиком, – произнёс Ник и продолжил читать.
В детстве мы все дружим, играем, бегаем все вместе. Ссоримся по пять-десять раз на дню, снова миримся и играем дальше. Все детские ссоры связаны причинами: один хотел взять поиграть, а кто-то другой не дал игрушку; один должен был кататься на качели, велосипеде, а другой опять же влез не в свою очередь, катался больше положенного; он догнал в догонялки, выбил мячом в выбивало, а другой смухлевал, сказав, что ничего не было, ему ответили, что было и если «ах, так!», то тогда я не играю. Конфеты, всякие вкусности и сладости, игрушки и если кто-то не делится или начинает играть не по правилам, то с ним перестают дружить. Как правило чаще на небольшой промежуток времени, но бывает, что человек не признаётся, не делится со всеми и тогда этот промежуток времени без дружбы может продлится до конца жизни. Наступают моменты, когда немного повзрослевшие дети уже школьного возраста вроде бегающие до этого момента всюду вместе, совсем перестают общаться. В общих совместных группах они всё также играют, но вместе вдвоём их уже не увидишь. И дело совсем не в игрушках, они увидели, что интерес, отношение одного и другого к определённым вещам и даже может к одной единственной вещи у них совершенно разный. Русла их рек начинают течь по-своему, теперь каждый сам по себе. Какие-то родители интересуются, спрашивают, а почему вы не дружите, какие-то, немного затронув, спросят обыденно – поссорились, а третьи, заметив это, обсудят в отсутствие ребёнка, что их чадо перестало дружить с тем-то, но так никогда не узнают причины.
Все три примера реакции родителей на ситуацию, лишь говорят об их степени вовлечённости в процесс взросления ребёнка. Потом история будет не единожды повторяться. И не только с друзьями, знакомыми, но и у многих с первым неудачным браком. Сам факт того, что ребёнок рос в семье, наблюдая и учась, оказывается в жизни ошибочным. Ни один ребёнок не знает истинных чувств родителей, на этом основывается безопасность человека. Не знает какие разговоры происходят у родителей, пока он играет в другой комнате, бегает на улице, играет на площадке, находится в детском саду или школе. Какие проблемы и темы их волнуют, беспокоят, что необходимо решить. Как они их решают между собой, как строят жизнь, а именно там и происходит их большая важная часть отношений. Они же прикрывают это тем, что нельзя травмировать ребёнка, что ему это рано знать. А потом почему-то оказывается поздно, он уже начал совершать ошибки. Может не столько важно правильно вести себя при ребёнке, в том плане, что сдерживать всё, а потом обсудить один на один. Это конечно правильно, сдержанность именно из всего этого только правильно, сколько уметь говорить определённые вещи в его присутствии. Да это намного сложнее, но хотя бы иногда можно, и тогда у него будет какой-то пригодный опыт. А так в целом получается опыт индивидуален и никогда не повторим.
При рождении каждого последующего поколения в семье, прошлое поколение отодвигается ещё дальше, их мотивы совершенно не ясны, что их двигало в жизни и чем они руководствовались не понятно.
Опять история ничему не учит, как можно научиться если столько неизвестного. Одни вопросы, и редкие ответы очень короткие, очень выдержанные и не всегда ещё искренние, правдивые. В прошлых поколениях случались расставания уже после рождения детей, кто-то потом снова воссоединялся, но через поколение эта информация доходит только от сторонних, соседних наблюдателей, а не через свою семью, в своей это чаще просто замалчивалось, словно тишина способна давать опыт, не приводящий к повторению ситуации.
Мы знаем историю родителей, бабушек и дедушек с их слов, только то что они захотели рассказать, и только случившиеся факты, а не сами причины, и тем более сопровождающие их тогда чувства и переживания. Все в своих историях употребляют полюбила, полюбил действие и ничего более. Вспоминается монолог великолепного комика Дара О Бриэн, о том, что у всех в детстве была книжка в которой говорилось, что, когда два человека любят друг друга, они целуются по-особому, тогда у них и появляются дети.
Один мой дед уходил из семьи, можно сказать бросал, причём с детьми. По прошествии пары лет вернулся в семью. Как это было в семье в то время, какие ощущения окружали, тайна покрытая мраком. Сам факт был открыт из-за разности поколений в семье и при помочи знакомых. Мне даже невозможно представить, те моменты их жизни, как ощущать себя, вести особенно после возвращения родителя обратно.
Посещая Соединённые Штаты и уже позднее Россию, замечается различие этих двух стран. В первой всегда была определённая планка разводов, в Советском Союзе их было очень мало, и в том числе в 90-е годы в России. В Штатах чувствовалась свобода, и она была в отношениях, если люди со временем находили различия, противоречия, которые невозможно было решить, они чаще расходились. С противоположной стороны океана всё было совершенно по-другому, семьи выглядели с вековыми устоями, но это было навязанное поведение. В 90-е тяжёлые экономические последствия ещё больше укоренили данный тренд в России. Сама система родила фольклорное высказывание, когда супруги приходят на расторжение союза и отвечают на вопрос, что их привело к этому, отвечают обыденное – не сошлись характерами. На что получают ответ, так меняйте и живите дальше. От сюда итог – нет проблемы. А дело то совсем не в характерах, а в отсутствие опыта, который никто не передал в семье пока рос ребёнок. И не только в России, но и в Соединённых штатах, иначе там не было бы столько разводов. Опыта отношений из семьи мы не получили. Семья этому ничему не учит.
Все, вспоминая свои семьи, дают характеристику, у нас была хорошая семья, родители не ругались либо очень редко был какой-то конфликт, или противоположная, родители всегда ссорились, кричали. Пусть если и родители не травмируют детей, ведут свои отношения в закрытой комнате, то хотя бы потом расскажут часть принятых решений, не обыденным мы решили вот так. А расскажут о своих ощущениях, эмоциях даже в уменьшенной форме. И особенно это необходимо делать если вы не можете сдерживать себя, выливаете все эмоции в присутствии детей. Потому что во время открытого конфликта они лишь слышат слова, но не знают истинных причин, чувств, вызвавших эти эмоции.
5
Ник на долго погрузился в мысли. Он прогонял в памяти прочитанное, текст занимал пару страниц, проговорить его казалось можно за считанные минуты, но в размышлениях он находился уже около часа.
Он пошёл поставить чайник, чтобы начать отвлекать себя, после прочитанного необходимо было занять себя чем-нибудь. Читать дальше Ивеса пока он не рассчитывал, необходимо было всё хорошенько переварить. Да и тема позволяла более чем, казалось, что вот этот момент, который необходимо полностью разобрать в себе. Чайник вскипел, он заварил чай с бергамотом, достал из холодильника любимый шоколад «Кофе с молоком». Подошёл к окну, полностью раскрыл плотные шторы, и подвинул письменный стол к нему. Вернулся к заварочному чайнику, достал из шкафчика чистый белый фарфоровый бокал и, наполнив его, вернулся к столу. Поставив бокал на стол, дав немного остыть чаю, и принялся наблюдать, что происходит на улице.
За окном стояло приятное солнечное зимнее утро, ночью прошёл снегопад, и крыша дома на против, засыпанная снегом, отражала и под определённым углом поблёскивала от лучей солнца. Практически не видимый глазу пар, выходящий из вытяжных труб дома, при таком ярком свете чётко оставлял ползущие тени на снегу.
Ник пошёл к телефону посмотреть сколько градусов на улице. За чтением он совершенно ни о чём не думал, обычно это всегда происходило под музыку, ему она никогда не мешала, а на иностранном языке или чисто инструментальные композиции создавали дополнительный непроходимый фон от всего прочего шума. Но сегодня во время чтения он про неё и не вспоминал.
– Музыка, где же она, – положив телефон и подойдя к ноутбуку, Ник начал искать, что включить послушать, – а давай ка тебя, Кирюха, послушаем! – и включив Рихтера, разломал плитку шоколада на кусочки и принялся пить чай.
Первая долька шоколада начала таять на языке, вкус шоколада и молока начал расползаться по нему. Ник сделал глоток и разжевал шоколад, из колонок шум «Механизмов» стих и сменился на чёткое звучание клавиш, яркие точки клацанья высоких нот заставляли вкус и ощущения подпрыгивать в мозгу, взбодрили каждый нейрон в области ответственной за удовольствие. Быстрые переборы совсем распластали эмоциональный фон по всему мозгу, последующий резкий ударный звук снова взорвал слегка утихомирившийся фон из-за расползания так, что по ощущениям мозг просто не умещался в черепной коробке и проникал наружу сквозь волосы словно по трубам. В течение следующих десяти секунд эмоции распространились по всему телу. Было приятно тепло, тело расслабилось, и следующая долька шоколада была съедена только после окончания исполнения композиции.
Допив чай, Ник немного сбавил громкость и вновь погрузился в размышления о прочитанном. В памяти всплывало детство, семья. Многие кто знал его, или только имел беседу, разговор с ним всегда складывалось впечатление, что он рос в хорошей семье, родители были заботливыми, было счастье и отношения у них всех между собой хорошие. Так всё и было в принципе, но вспоминая свой брак, который пришёлся уже за тридцать лет и был сверх коротким, теперь он понимал, что счастье счастьем, а воспитание отношений в нём вообще не было заложено.
Нок изложил всё предельно доходчиво, аргументировано, конечно бывают случаи, когда всё складывается хорошо в отношениях и есть случаи, когда люди вместе со школьной поры. Вторых вообще единицы, первых достаточное количество, но все они прошли несколько отношений пока не собрались окончательно вместе. И судя по изложению автора эта проблема не местечковая, не региональная или присущая только какому-то одному народу, стране, а распространена всецело по всему земному шару, развивается и живёт везде более или менее одинаково, с незначительными различиями, связанными со временем, укладом жизни, культурой, религией, обычаями.
Часто экономическая составляющая завязывает ещё крепче этот узел непонимания в воспитании. Иногда всё же получив его, человек не может воспроизвести и передать для пользования другому поколению. Как со свободою, которую получает человек, но допускает ошибки, начинает думать, что последующее поколение так же, как и он не сможет ей правильно воспользоваться и сделает множество ошибок, о которых будет потом жалеть, и не находит лучшего действия в воспитании как ограничить эту свободу.
И всё-таки мы никогда не преодолеем этот порог. Будут только сохраняться в памяти шаблоны времени, что происходило с теми или иными людьми в то время, но не более.
6
Месяц назад Ник и Алиса ходили на концерт инструментальной музыки. Она восхищала их обоих. Алиса вообще была меломан в полном смысле слова. Когда Ник получал от неё плей-лист, поначалу он всматривался, понимал, что многое не слышал, некоторых исполнителей просто знал, что они есть, но никогда не слушал, при этом обязательно что-нибудь попадалось ему очень хорошо знакомое, не зависимо от жанра. Когда происходило по последнему сценарию, он начинал причислять себя к начинающим меломанам.
Для Алисы самым удобным способом слушать был телефон, слушать ей приходилось в основном в дороге, периодически дома эту функцию брал телевизор с подключённым кабельным, но всё же тв использовалось больше для просмотра кино и прочего, хотя давно наступило время, когда телефон заменил все прочие устройства. Она могла что-то напевать, мурлыкать за готовкой или перемещаясь по квартире, создавая шелест музыки вместо шагов.
Ник любил подвигаться под музыку, его никогда не смущало присутствие людей скромно начать пританцовывать, на корпоративе он шёл танцевать первым, думая иначе никто не пойдёт пока спиртное не раскрепостит всех прочих. Он стремился показать всем, давай, можно идти танцевать, ему не требовалось для этого пить спиртное. В отличие от Алисы его предпочтения музыки, слушаемой из телефона, почти кардинально отличались от слушаемой за ноутбуком. В дороге и тем более во время прогулки он любил слушать что-то из Slim, Eminema, Noize MC, Imagine Dragons иногда переключался на старый рок, который слушал в подростковом возрасте. Дома ютюб микс это всегда инструменталка, неоклассика, множество современных музыкантов со своими голосящими, хрипящими, кричащими голосами, делающие всевозможные перфомансы и стрит-арты, использующих самодельные инструменты и различные электропримочки для дополнительного антуража для слушателей. Всевозможные каверы, играющиеся в гаражах и подсобках, профессиональные пианисты в аэропортах и торговых центрах. Студийные записи с видео сопровождением и клипы.
Всем этим он делился с Алисой, она была в восторге и благодарила его, это было именно ей и нужно, от чего в свою очередь был счастлив и он, что ей это понравилось и создало хорошее настроение.
Последнее время он слушал Simply Three, Allie Sherlock, Кирюху Рихтера при этом очень часто пританцовывал, как в этот вечер собираясь на концерт. С брюками и рубашкой для сегодняшнего вечера он уже определился, было достаточно просто. У него было всего двое брюк – светлые и тёмные. Рубашка вообще одна под эти брюки, остальные для работы. При этом не смотря на то что и пиджаков всего два, выбор стоял не самый лёгкий.
Слегка пританцовывая под Simply в рубашке, пиджаке и трусах, он пытался понять, какой всё-таки выбрать. Последний купленный года три назад более стильный, аккуратный, приталенный был покороче и начал жать в плечах.
– Плечи разъел вот это прикол!
И рукава рубашки периодически выползали дальше самих рукавов пиджака, приходилось через пару движений снова заправлять рукава рубашки.
– Да, не совсем комфортно.
Второй был совсем раритетным, его он носил в старших классах школы. Тканный, но сделанный под кожу, также отражал свет. Он был более представительским, больше походил для встречи в конференц-залах. Большого зеркала у него не было, все примерки происходили чисто по телесным ощущениям и движениям в них. Не смотря на сжимающий тело первый вариант, всё-таки выбрал его, но даже не стал застёгивать его под курткой, создавалось впечатление, что пиджак под ней приподнимался в плечах и сминался. После прибытия на место, сдав куртку в гардероб, пошёл к большому зеркалу, застегнул пиджак и понял, что лучше так не делать, иначе начинал выглядеть слегка комично.
Алиса приехала немного позднее его, он увидел её, входящую в двери, и встречал, ожидая рядом с контролем билетов. Они вместе прошли к гардеробу. Он помог ей снять куртку и отнёс гардеробщице, пока Алиса немного поправляла причёску и платье за ширмой у зеркала. Бегло он взглянул на неё пока помогал снять куртку, а вернувшись смог насладиться ею. Платье легкого серого оттенка с длинным рукавом, привлекательно облегающее её фигуру, придавая ей приятные округлые формы, доходило немного ниже середины бедра казалось мягким, успокаивающе-нежным. Он подходил к ней с явным намерением обнять её, слегка коснуться одной рукой плеча, другой приобнять за талию, затем рукой, проведя слегка касаясь спины, проскользить от плеча ко второй руке на пояснице, сравнять их на одном уровне. Раскрыть пошире ладони, как бы пытаясь обхватить её всю, поиграть кончиками пальцев на спине, приподнимая руки синхронно по спине до лопаток, замереть на мгновение и снова начать опускать. И наслаждаться в этот момент взглядом её глаз. Придвинуться к ней, коснуться кончиком носа её носа, затаить дыхание, качнуть головой пару раз из стороны в сторону со слегка вращательными движениями, вскользь касаясь его вновь и вновь. Прильнуть к ней ещё ближе, водя уже по её щеке всё также лёгкими касаниями кончика носа. Сделать лёгкий, короткий поцелуй в щёчку, шею и слегка затянуться поцелуем в губы, стоя за ширмой. После чего одновременно улыбнуться, насладиться улыбкой каждого, снова сделать короткий поцелуй в губы.
– Ну что, идём? – увидев уже практически подошедшего его, спросила Алиса, – походим, посмотрим здесь немного пространство?
– Пойдём. От тебя как всегда ароматное настроение исходит, – очень умиротворённым голосом сказал Ник, – и не только настроение.
Её распущенные волосы по плечи, заставляли его идти немного позади, словно их аромат держал и вёл его за собой.
– Ты где там?
– Я слежу за тобой.
– Маньяк, – с улыбкой добавила Алиса.
– Маньячиииина, – растягивая, парировал Ник.
Обувь без каблуков легко ей позволяла быстро перемещаться в том числе и по мраморным ступеням, к верхней балюстраде. Поднявшись на второй уровень, они посмотрели на холл.
– Ого, зал будет полный, – кивая в сторону первого этажа, произнесла Алиса и, играя глазами, добавила, – им всем нравится.
В основной массе все посетители были молодого и среднего возраста, людей, выглядевших уверенно за сорок, было единицы, хотя возможно они задерживались, не такие же молодые они уже. Можно было подумать, что музыка омоложает и надо чаще приходить сюда. Треть выглядела школьниками старших классов или студентами, так что подтверждалось молодое поколение всегда интересует инструментальная музыка.
– Пару лет назад был на концерте исполнения рок хитов оркестром. Шедеврально было, широко известную музыку неожиданно под оркестр было услышать, чувствовалось что-то начинает играть, и толпа вдыхала в едином порыве. А когда Nirvana smells like teen spirit заиграли, люди вообще сума чуть не сошли, экстаз на весь зал, да ещё соло на скрипке как забабахали, толпа, по-моему, равновесие потеряла и все медленно начали падать назад, но конечно устояли. Но сюда я впервые прихожу.
– Я в позапрошлом году была здесь на концерте музыки из мультфильмов Миядзаки. Классно было, очень сильно понравилось.
– Ну ты же любитель, точнее фанат его творчества, ещё и так меломан, вот проникло и вросло не то, что в сознание, а в подсознание к тебе любовь к мультам.
– Ага. Я вышла вся на эмоциях. Напевала всю дорогу про себя, может казалось, что про себя, – смеясь уже добавила Алиса.
– Здорово, – улыбнувшись в ответ, сказал Ник.
Входные двери в зал открылись, народ начал движение, они пошли искать свои места.
Зал был не такого большого размера, как ожидал Ник, практически от любого места очень хорошо было видно сцену. И наверняка, все кто на неё сегодня будет выходить, будут походить на соседа, который со скрипкой решил зайти в гости ну и с ним ещё парочку его знакомых, тоже музыкантов. Или он позвал своего соседа напротив с контрабасом и ещё одного с верхнего этажа с виолончелью, а сам ты начал доставать из-под кровати гитару, но пока решил не вступать в это трио, а внимательно послушать и после каждой исполненной ими композиции несколько раз барабанить по её корпусу, ставя завершение.
Народ быстро находил свои места, лишней суеты не было. Небольшие мягкие кресла при первом погружении на них начинали расслаблять, но вертикальная неподвижная спинка не давала впасть в спячку, заставляла держать концентрацию, чтобы не свалиться, заснув, вперёд. Как только Ник это сформулировал, Алиса сказала:
– Так вот почему, у меня именно так и происходит всегда. Что-то да не удобно, хотя сидишь на мягоньком.
– У психиатра всегда есть очень неудобный стул, и когда к нему должен прийти занудный пациент, он скорее поставит его, чтобы не утомиться его рассказами и не уснуть в процессе сеанса, а поддерживать себя в сознании.
– Реально? Ой, слушай прикольно. Ходил?
– Нет, читал только.
– Ты много по психологии читаешь?
– Не очень. Больше вообще читаю всякого разного чем психологию.
– В прошлый раз рассказывал из того же прочитанного получается?
– Не совсем. Автор тот же, книга другая. И в принципе по психологии только его и читал, понравился, а другого особо под руку и не попадало.
– Так с музыкой из аниме Миядзаки почти каждый год приезжают, играют. Может как-нибудь сходим? – переключилась в разговоре Алиса.
– Думаю да. Осталось только дождаться.
– Я и одна ходила как-то, никто не захотел, никому не интересно было.
– Вкусы конечно у всех разные, но даже ради интереса сходить всегда можно. Если просто инструментальная музыка нравится, то скорее всего что-нибудь да понравится. Тем более если ты идёшь в такое заведение, билет купил, афишу как минимум видел, по ссылочке проходил, ты должен немного то знать, что здесь творится, всякие переборы и звонкие удары по клавишам, смычковые, струнные и духовые, не Армин Ван Бюрен, Скрилекс или Леди Гага же выскочат из-за ширмы на сцену.
– Да, – заулыбавшись, ответила Алиса.
– Ну или совсем что-то попсовое, локально-популярное.
– Ага. Один раз ходили с компанией, вот им не понравилось.
– Точно ждали Газманова.
– Нет.
– Аааа, гармошки не хватало.
Алиса уже закатывалась негромким смехом.
– Балалайки с хороводом?
– Да.
– Ну всё, а то совсем скатимся от смеха к слезам. Посерьёзнее, мадам!
Тут они уже смеялись вместе, настроение перед концертом было хорошим и стало ещё лучше.
– Кстати тогда играли на органе, всегда с органом.
– Ого, совсем круто. И они знали, что орган и всё равно не понравилось?
– Да. Ну как так не понравился орган, – последнюю фразу Алиса сказала, изображая Ника.
– Браво, мадемуазель! – смеясь, сказал он.
На сцену вышел конферансье, зал зааплодировал и с первыми приветственными его словами стих. Немного последовало рассказа о чём будет концерт, и кто во всём этом примет участие.
Свет в зале приглушили, по всей сцене добавилась не яркая синяя подсветка, а в центр неё был направлен более яркий тёпло-жёлтый свет, который осветил флейтистку.
Если закрыть глаза, представить девушку с флейтой, какая мелодия скорее всего зазвучит в вашей голове? Почти интуитивно, сидя в кресле Алиса с Ником знали, что сейчас будет она играть, и в разговоре после концерта этот факт подтвердится. Так вот если продолжить представлять и увлечься, и при этом музыкант выдержит достаточную паузу, то большинство губ начнут вытягиваться в трубочку и не громко насвистывать My Heart Will Go On, главную тему Титаника. В зале стояла абсолютная тишина, звук заполнил всё его пространство, движения людей, сидящих в зале, были замурованы и напоминали фигуры манекенов, усаженных для статической сьёмки массовых затемнённых сцен. Это представление о зале разрушилось, как только закончила играть девушка. Ещё эффектнее, наверное, было это запечатлеть без звуков со сцены на камеру, немая сцена обездвиженного зала и вдруг резкие, громкие аплодисменты. Хоть фильм ужасов снимай, только необходимо чтобы был один человек, убегающий из зала, постоянно оборачивался назад.
Музыка была восхитительной, зрители то замирали, то всё громче и громче аплодировали после каждой сыгранной мелодии. Затем к флейте добавились скрипка, Алиса восхищённо заулыбалась, она ждала её с нетерпением. Звуки из флейты всегда звучат как мелодии к мультфильмам, и ты сидишь вспоминаешь, какой из них ты смотрел, где звучала эта музыка. Потом в ряд вступили и виолончели. Про все неудобства кресел уже и не было никаких воспоминаний. Ник сидел, поставив локоть одной руки на ручку кресла, подперев подбородок на пальцы руки. Второй подлокотник он освободил для Алисы. Она, как бы приподнявшись на оба локтя, наблюдала за музыкой, периодически расслаблялась, потом снова выпрямлялась и пододвигалась ближе к спинке кресла. Потихоньку её платье ползло и оголяло ножки. В один момент ей пришлось его поправлять, возвращать на место.
– Ммм, хитрюще-коварное кресло, – подумал Ник, – наглец да и только, мало того, что почти всю её захватил с вои объятия, держит на ручках, так ещё и раздевает, беспардонно и нагло, в присутствии целого зала людей.
В этот момент он хотел быть простой обычной без душевной вещью, а не человеком.
Два часа с короткими передышками для музыкантов, прошли для Алисы и Ника совершенно не заметно, словно они только поднялись по лестнице, вошли в концертный зал, начали разговор заняв свои места и вот завершающий выход конферансье, долгие бурные овации, поклоны всех участников на сцене и снова гардероб.
– Ты кажешься очень сдержанной, не сильно вдохновило?
– Нет. Очень-очень всё понравилось, классно! Я внутри больше вся трепещу, – добавила она. – Скрипка это моё самое любимое.
– Понял. Пойдём чего-нибудь выпить?
– Пошли просто прогуляемся, а там посмотрим, может и зайдём куда.
На улице уже стемнело и городское освещение было включено. Днём температура уже редко переваливала выше нуля, а ночью тем более уже хорошо холодало, но снега на дорогах лежало ещё мало. Он выпадал два раза в большом количестве, но практически сразу теплело, поэтому всё растаяло. После второго большого снегопада, как только потом растаял весь снег на три дня погода изменилась, шёл периодический редкий снежок, вот только он сейчас и присутствовал на улицах города. Поэтому окружавший кругом асфальт дорог, бетон зданий и камень тротуара отдавали холодом всем, кто к ним приближался и передвигался по ним.
То тут, то там в черте старого города вокруг невысоких домов в темноте города торчали строительные башенные краны. Их освещённые части создавали минималистические картины в этой чёрной пустоте. В пространстве присутствовали только они, когда-то рядом стоящие здания были снесены, новые только начинали расти и не виднелись из-за строительной ограды. Но в то же время они показывали своё величие над всем этим, словно один заблудившийся великан в пустыне.
Ник был слишком болтлив после концерта, выплёскивал все эмоции, не стеснялся в выражениях и не щадил уши Алиса. Она же улыбалась всему происходящему, вставляла своё утверждение, согласие или короткое своё ощущение и продолжала слушать его дальше.
– Да и перечислять мне не особо кого надо, ты всех их прекрасно знаешь и множество раз слушала. Но послушать живьём это всегда отличные впечатления. В любом другом месте, ты можешь поставить послушать всё, что хочешь прямо сейчас, без пауз единым потоком, возможно даже собрать именно эту композицию, что услышали сегодня, но всё равно это будет по-другому. Здесь ты немного остаёшься в загадочном состоянии, только когда начинает играть узнаёшь, а вот что сейчас будет, и это придаёт, добавляет в общую копилку настроения.
– Согласна. Знаешь сейчас во многих музыкальных сервисах есть подобие радио, ты что-то слушаешь, слушаешь, потом сама система анализирует и выдаёт, а вот теперь послушай такое. Получается ты до конца так и не знаешь, что следующее будет играть. Но всё равно в зале обстановка, приглушённый свет, на сцене подсветка, сами движения видишь, понимаешь всё это целиком перекрывает обычное прослушивание записи.
– Да. Совсем другое впечатление.
– Можно конечно заниматься делами дома, быть вовлечённой во что-то, устать, прилечь на диван или бухнуться в кресло, включить музыку, и она попадёт в настроение, такое забытие наступает, лёгкость, расслабленность. Всё это моментом, но сильное впечатление оставляет.
– Либо по городу едешь, присядешь на заднее сиденье у окна, наблюдаешь улицы, дома, растительность и прилетает в наушники под настроение, прибавляешь на полную громкость, чтобы вообще ничего из вне не слышать. Хочется ехать и ехать, чтобы этот маршрут был бесконечно долгим и всё те же картинки за окном, и музыка, и никакой конечной остановки.
– Да, вот это по громче если применить, хорошо начинает действовать.
– Применяете, мадам? – с выражением спросил Ник.
– Применяю, – ответила она, добавив, – иногда.
– Ага, знаю я ваше иногда. Каждое утро звучит – доброе утро соседи! Вы всё ещё спите, тогда мы идём к вам!
– Нет, не до такой степени, – громко смеясь, ответила Алиса. – Точно утром такого делать не буду.
– Заботушка. Поэтому тебя соседи и любят. Иди сюда, дай я тебя обниму, – сказал Ник, но не стал не то что протягивать руки к Алисе, а даже не вынул их из карманов куртки.
– Наверное, – совсем не оборачиваясь на него и не замедляясь, она шла дальше.
Это поведение они оба хорошо знали, но не могли ничего сделать, каждый из них знал, что за целый год они вообще не прикасались друг к другу, это вполне могло сойти за неадекватную странность. Расскажи они оба своим близким друзьям всю историю их общения, отношений, какие темы обсуждаются, а те в свою очередь, узнав факт отсутствия тактильных прикосновений, были бы крайне удивлены, со своей стороны. Но не при встрече, не при расставании не было короткого приветственного обнимания. В кафе и ресторанах он никогда не подсаживался к ней рядом на диванчик, а всегда сидел на против. Единственное при посещении кинотеатров они практически всегда прислонялись к общему подлокотнику, только этим и были близки как никогда, но по большому счёту такое поведение было продиктовано правилами кинотеатров, так как они периодически о чём-то разговаривали, обсуждали моменты увиденного и комментировали, и чтобы не мешать другим зрителям делали это не громко, почти на ухо друг другу. Ник всегда хотел приобнять её, держать её руку, периодически массируя. Особенно когда включали вентиляцию, и ей в зале становилось прохладно, чтобы она положила свои ножки, перекинув через ручку кресла, на него, а он смог согреть её объятиями. Лишь иногда их руки и плечи соприкасались, он чувствовал её. Она чувствовала его тепло, ей было хорошо, но приходили мысли, почему он не делает следующего шага, сидит тут истуканом, приобнял хоть бы. Отстранялась от него, в надежде, что он почувствует это, спросит почему это так произошло и начнёт уже действовать. А в его мыслях возникало, что она отодвигается от него, потому что начинает чувствовать себя не комфортно, прикосновения это лишнее, хотя и знал, что рано или поздно они к ним придут. Все отношения, а тем более уже продолжительные будут содержать в себе тактильные соприкосновения не зависимо насколько человеку это привлекательно, часто встречаются люди, которым они не комфортны, но и у них возникает потребность в обнимание, поглаживание, соприкосновение.
