Читать книгу: «Однажды в 2007-м», страница 4

От автора

   Все события реальны, являются воспоминаниями из моей личной жизни, кроме конечно, фантастической части. Хотя . . . Особая благодарность моим друзьям, за то, что они есть. Выражаю огромную благодарность : Диане Н.(Г), Галине Л., Дмитрию С., и другим. Слова, а точнее стихи, которыми я закончу эту историю, никак не связаны с 2007, этой песни не было, но я бы хотел закончить именно ими.

   «Остаются воспоминанием

   Все больше лиц.

   Они никогда не вернутся за нами

   Стаей поющих птиц.

   Нам остается только помнить,

   В надежде, что кто-то вспомнит нас,

   Мы не станем никогда моложе, чем сегодня,

   Мы не станем никогда моложе, чем сейчас».

   (Группа Ploho – Молодость)

   Июнь – Август 2020

   Настя

   Аня

   Диана

   Галя

Я. (Ну и рожа, как будто леденец смакую)

Тени

Конечно все мы слышали о домовых и их проделках, они предупреждают о предстоящей беде, но это совсем не о домовых история. Я испытал нечто иное, нечто ужасное, я открыл проход, через который в этот мир проникали сущности из иных измерений или закоулков, темных и мрачных, может быть отражений нашего бытия, искаженных отражений. Генератором же послужил мой собственный разум, силой мысли я как бы препровождал их сюда. Не знаю как, может так сильна и черна была моя тоска, может это последствия изоляций, а может эти сущности приходили за моей душой.

Сначала, я не мог разобрать, где сны, а где реальность, но позже стал делать отчет самому себе. Все события, как я выяснил потом, звенья одной цепи. Да, я выпивал, как и каждый, но происходило это в те моменты, когда я не был пьян, лишь пару раз это происходило со мной в алкогольном опьянении.

Сны

В детстве, когда мне было 7-8 лет я часто видел один и тот же сон. Почти каждую ночь я просыпался в ужасе и холодном поту. Но это еще пол беды, страшнее всего было, когда я просыпался в крови, лицо, подушка, все в липкой крови, моей, которая шла из обеих ноздрей, и эти пятна в темноте ночной казались черными и страшными. Но и это не все, я просыпался в коридоре и даже на лестничной площадке.

Мне снилось, что меня тащит нечто. Оно было багрово-красным, большим, могучим и имело форму человека, но силуэт головы был огромен. Оно не говорило со мной, а что-то мерзко шептало, но что, я не понимал и еще оно било меня. Я просыпался от ужаса, когда во сне я видел и чувствовал, как оно тащит меня куда-то, я просыпался то в коридоре, то в постели в крови, то на лестничной площадке. Входная дверь была открыта, я в ужасе забегал в квартиру и включал везде свет, а когда бывало родители меня оставят одного, то я не выходил из комнаты до их прихода и спал со светом. Когда я возвращался бывало с гуляний, мне казалось, что с люка открытого чердака за мной что-то или кто-то наблюдает, я как будто что-то помнил, но не мог объяснить. Черный страх пробирал меня, когда я вспоминал как проснулся на лестничной площадке и надо мной зиял чернотой люк чердака. Потом это все прекратилось, но я помнил об этом.

10 лет спустя

Мне было семнадцать, мы жили уже в другом месте, в доме. Все шло хорошо, за исключением малого. Я часто тосковал по прошлому (сейчас слава Богу, это прошло), я то и дело погружался в реки времен, которые уносили меня назад к прожитому, но какой в этом толк. Я замкнулся в себе и стал нелюдим. Я очень редко проводил время в компаниях.

Ночь, я стоял в своей комнате. Было лето и после дождя ветер дул свежий и прохладный. Капли дождя еще капали с листвы деревьев. Ветер играл форточкой в моем окне, то закрывал ее, то открывал. И вот я встал у окна и в этот момент ветер его закрывал и в нем, в стекле я увидел нечто. Сущность, имевшая очертания человека, но все как дымка, как туман. Лица не было, да и произошло это быстро, так что особо я не разглядел, да и от страха душа у меня в пятки ушла. Но мне показалось, что это как бы женщина.

Некоторое время спустя, я шел домой подвыпившим, был темный осенний вечер, шел дождь. Я наступил левой ногой в лужу и как будто пришел в себя. Я огляделся и понял, что прошел мимо своего дома. Странно, но через время я шел опять вечером домой, дождя не было, и я увидел, что у моего дома погас фонарь. Левой ногой я наступил в лужу и снова пришел в себя, да я снова прошел мимо дома, и лужа и место были те же.

Дальше события развивались стремительно. Как-то раз я вошел в комнату, не включая света и посмотрел на кровать. Меня бросило в дрожь, я увидел, как у стены на кровати лежит покойник. Да, именно покойник, руки сложены на груди, ноги вместе, я испугался тогда до паники. Мне казалось я схожу с ума. Мне было страшно. Не знаю откуда эти видения, но ничего хорошего они не сулили, это я знал точно.

Кто ты?

В комнате моей висело большое зеркало, узкое, в ширину (тридцать-сорок сантиметров) и длинное в высоту (полтора метра), а висело оно на стене у двери.

Над дверью висела икона Иисуса Христа.

Как-то ночью мне снился сон и не один, и все они были связаны с зеркалом. Сниться мне будто я просыпаюсь и выхожу из дома, обхожу его и подхожу к окну и смотрю в свою комнату. И вижу, как черная длинная тень вышла из зеркала и прошла к моей кровати и легла в нее, растворившись. Я проснулся с криком.

Следующий сон, какой я помню, был не лучше. Стою у этого зеркала и смотрю в него. В черных кофте и штанах. Вижу свое отражение и начинаю поворачиваться и уходить. Сел на кровать и посмотрел на него снова и вижу, мое отражение замерло там, не то, которое сидит на кровати, а то, что стоит и смотрит в него, только смотрело оно уже сюда, в комнату. Я смотрел в ужасе, во сне же стало очень страшно и внезапно мое отражение повернулось и смотрело на меня. Я вскочил в холодном поту. Это было ужасно страшно.

Зеркало было снято и теперь стояло у правой стены. Не поверите, я как-то пошел на кухню, это было днем и мой взгляд упал на это зеркало и в нем я увидел, как закрывается дверь. Но какая дверь, могла там закрываться? Входная дверь не отражалась в нем, да и была она закрыта на ключ.

Все эти события толкали меня только к одному выводу, что я сумасшедший. Может быть у меня галлюцинации? Страшно…

Зеркало висело на месте…

Прошло время, и как-то все утихло. Мне казалось так. Я сидел с мамой в комнате, мы ждали отца. Я увидел, как во дворе кто-то прошел. «Вон отец пришел», – говорю. Мама изменилась в лице. «Да я бы услышала», – сказала она. И правда, когда идешь по двору в доме слышно шаги. Никто не пришел, но как? Я же видел, как кто-то прошел, может он прошел в туалет? Я взял фонарик и пошел смотреть, но тщетно, никого не было там.

Весной все исчезнет

Весной, когда мне было уже восемнадцать у меня были проблемы со сном. Да, все скажут, что это сонный паралич, да, и я думал так.

Несколько недель это происходило со мной. Я засыпал на боку, так как уснуть я мог только так. А просыпался от удушья на спине, руки были раскиданы, их как будто держали. Головой я спал к двери, на день третий я понял, что просыпаюсь в фигуре перевернутого креста. А над дверью икона Иисуса Христа.

Я боялся ложиться спать, боролся со сном, но ничего, ложился и вскакивал. Я стал чаще налегать на спиртное, думал забыться, да в какой-то мере оно помогало, крепко уснуть, например, но и в этом состоянии я увидел нечто. Это был полусон что ли, не знаю, такое состояние, как явь, но не явь. Все происходило быстро, как будто пленка на кинопроекторе.

Стены моей комнаты внезапно стали покрываться цветами, да цветами, они росли прямо из стен. А с открытого чердака упала веревка с петлей, слышалась какая-то мелодия, ее напевал кто-то. Петля манила меня, я шел как по приказу к ней, но что-то разбудило меня. В мае месяце, я увидел в своей комнате нечто. Оно вышло из темного угла, пробежало или пролетело по кровати и исчезло в другом углу. Эта сущность была не выше колена и была как сгусток чего-то черного, и ясно очерчены глазницы. Они вроде и пустые, и белые. Я помню, что тогда меня вырвало, не знаю, от страха, наверное.

Потом мне приснилось несколько хороших и ярких снов, за все время. Один сон был ярким и не очень понятным. Будто я сижу в комнате, а под дверью ослепительно яркий свет, я открываю ее и стою уже на берегу моря. Солнце садится, и закатный диск отражается на водной глади. Меня кто-то позвал по имени, я обернулся и увидел женщину, она играла с двумя детьми. И второй сон, будто стою я под чердачным люком, а оттуда яркий свет, и легко мне так стало и поднимает он меня… Я пил и курил, распутствовал. Как-то я взглянул на забытую икону над дверью, она треснула, и лик на ней был искажен.

Заключение

Что если все то, что я видел, это мир, который окружает нас повседневно, но мы слепы душой, пока живы, чтобы видеть его. А после смерти тела, душа обретает глаза и видит все это. Может что-то воздействует на мозг, и мы иногда прозреваем.

Той весной все кончилось. А летом случилось страшное, но это другая история. По случайности или нет, зеркало разбила кошка моя, скинула его с крючка.

Я многое понял за это время, но не могу понять всего, как и все люди. Я стал верить в душу. Всего того, что я описал, объяснить не могу, да и не хочу. Пусть я сумасшедший или кто еще, но я заметил, что это было первый раз в семь-восемь лет, второй в семнадцать-восемнадцать лет, теперь я боюсь, что еще через десять лет оно вернется и тогда у него будет больше силы, потому что душа стала еще черней.

P.S. Зеркало разбито, теням уходить некуда.

Пряничный домик

Когда я переехал в К. Край, я услышал от бабушки любопытную историю. Я бы не услышал её, если бы не находка на летней кухне. Я случайно обнаружил там домик, размером сантиметров двадцать в высоту, двадцать пять в ширину тридцать в длину. Я заглянул в окошечко, там был очаг, котел, стол, и все было выполнено так четко и тонко. Меня это удивило. Дверь была замотана ниточкой, а на ниточке кусочек бумаги. Я уже хотел было открыть дверцу, как услышал за спиной голос бабушки.

– Не трогай! – сказала она.

– Почему? – спросил я.

– Ты что, никогда не слышал о ведьмах? – прищурилась она.

– Ты что, суеверная? – улыбнулся я. – Ну даешь бабушка. Подожди, он что из пряника?

– Да. Идем ка в дом, поставь чайник.

Я включил чайник.

Бабушка этих чайников сожгла за свою жизнь больше десятка это точно. Зажжет газовую плиту, поставит, а сама идет в комнату. Засядет за телевизором и забудет про него. Вода выкипит, чайник накалится, ручка оплавится. Ну все, новый покупай. Но в этот раз сгореть ему было не суждено. Я сделал себе чай, а бабушка по обыкновению своему, сделала кофе со сгущённым молоком да в маленькой чашечке. Мы сели в старенькие кресла, сделали телевизор тише, там шла программа «кривое зеркало», как раз был номер Евгения Петросяна под названием «деревенский Эйнштейн». Бабушка сделала глоток, причмокнула и начала рассказывать.

– Было это, когда я была маленькой девочкой. Тогда шла война, и немцы стояли под Тулой. Там и мы жили. Как раз у нашей деревни стоял батальон. Не знаю почему, может воевать не хотели. Выглядели они уставшими и обязанными. Солдат есть солдат, они люди подневольные. Не скажу, что они были плохие. Нас детей не обижали, даже угощали салом и хлебом.

Сосед у нас был дед Трофим, он свиней держал. Немцы конечно двух зарезали, а четверых оставили. Тогда весна стояла, апрель месяц, грязь всюду по колено.

Однажды ночью, он услышал шум в сарае, где свиньи были, пошел смотреть. Открывает, а там зрелище; свиньи на задних ногах ходят и орут матом по человечески. У деда то глаза на лоб и вылезли. Бежит, крестится, кричит. На крик немцы в исподнем да с автоматами выбежали и в сарай. Увидели и давай стрелять. Свиней то всех тогда постреляли, а нас собрали, и давай спрашивать, кто такую шутку придумал. Да разве такое придумаешь.

Чуть позже, мы с Ванькой гуляли у леса. Ванька, мальчишка соседский. А у него пес был до этого, дворняга. И вот гуляем мы, а солнце уже садилось, свет если на поляне перед лесом был, то в лесу уже не было. Со стороны леса надвигалась тень. Слышим мы, собака лает, ну и давай свистеть подзывать. Выходит из тени леса пес, у Ваньки челюсть и отвисла. Да и я узнала его пса, да только вот, месяц назад они его закопали с отцом. Стоит, смотрит на нас, зубы скалит, облезлый, рычит. Страшно нам стало, как побежим.

В конце апреля, точно помню тридцатое число. Послали нас к роднику с небольшими ведрами. А родник то был в том лесу, на поляне. Страшно, а идем. В сказки никто не верит из взрослых, война на дворе.

Идем, слышим музыка странная, больше похожа на шум мелодичный. Откуда доносится не понятно. Потом я посмотрела на дерево, а там мужик сидит, а в руках у него коровье и лошадиное копыта. Из них он и высекал музыку. А на поляне стоял дом, откуда он взялся там, одному богу известно. Дом весь, как есть разноцветный, яркий, как какая нибудь картина в стиле футуристическом. И этот сладкий запах, навсегда запомнила его. С тех пор не ем пряники. А у дома костёр горит, над ним котел. А не далеко стол длинный. Вокруг полунагие женщины и мужчины, только мужчины были не совсем мужчины, копыта у них на ногах были. На столе стоят черепа коровьи да лошадиные. Открывается дом, выбегает ведьма и хохочет. Я гляжу, а уже стемнело, толкаю Ваньку. Страшно до жути. Мы оборачиваемся и хотим бежать, но этот страшный пёс взялся откуда то. Рычит, зубы белые, глаза сверкают, страшный.

Снова дверь дома открывается, выходит кто-то высокий, на копытах с черным полукозлячим лицом и рогами. Сам бес, начальник ведьм. Глаза горят. Садится во главе стола. А следом из дома мальчик выходит, нашего возраста, глаза красным светятся, в руках кошка черная дохлая. Кидает он кошку в котел и кланяется. Ведьмы берут черепа со стола и пританцовывая черпают из котла зелье с кошкой дохлой. Подходят и целуют руку с когтями начальнику. Каких-то он бил по лицу, а каких-то гладил. И зашлись все в танце.

Очнулись мы уже дома. Родители забеспокоились, темно, поздно, а нас нет. Немцев подняли, а те ни сном ни духом. Взяли оружие и с ними в поиск. Нашли нас на той поляне. Мы мирно спали. Мать то спросила меня, что мы там делали, я ответила. Рассказала про бесов с копытами, но та только посмеялась и сказала, коровы там ходят, а то тебе приснилось. Позже мы ходили туда снова, следы от копыт были, в виде круга, да только вот коровы не водят хоровод.

Тогда я сказала про дом. А мама сказала «этот что ли?» и указывает на вот этот самый домик. «Это тебе немцы подарили?» – спросила она. Я ничего не ответила. Одна бабушка тогда сказала мне, когда увидала домик, завязать освященную нить с молитвой на дверцу и никогда не открывать.

– А если он рассыплется? – спросил я.

– Как видишь, до сих пор не рассыпался. Может это звучит, как сказка, но это так. А один из немецких солдат тогда, прогуливаясь по лесу, на следующий день, утверждал, что видел черта. Тот смеялся над ним. Морда рогатая, на ногах копыта, а надет на нем был немецкий мундир, а на руке повязка со свастикой. И он показывал эту повязку хихикая, а потом исчез за деревом.

Немцы ушли, война закончилась. А домик до сих пор хранится у меня.

Заправка

Глава 1. Заправка

      Мы ехали из славного, курортного Сочинского района, населенный пункт я говорить не буду, так как это не столь важно. Ехали мы в ночь, перед рождеством, на повидавшем свое автомобиле, но вполне живом. Правда, Хонда Фит, красного цвета очень хорошо чувствовала себя на дороге. Перевал за перевалом, вверх и вниз, вправо и влево. Бесконечная череда маневров по этой трассе приводит тебя в состояние овоща. Тошнота и дезориентация. Хочется скорее приехать, но ехать еще долгие четыре часа.

      Новый год прошел отлично, в кругу друзей, для кого-то в семейном. А в общем мы все отпраздновали по семейному. Я получил самый классный подарок – книги. Приехали мы туда в четыре утра, на улице было свежо, хоть и плюсовая температура. К пяти часам мы улеглись на диване. В тесноте, да не в обиде. А следующий день весь прошел в подготовке к празднику.

      Перед выездом мы перекусили, а кое-кто и выпил виски. Это был я. Ах да, чуть не забыл. Мы – это я, молодой человек в самом расцвете сил, а также Валерия, рыжий чуть ниже плеч волос, среднего роста девушка, привлекательная, отзывчивая, все называют ее просто Лера. Света, харизматичная, иногда буйная особа. Темный, длинный, волнистый волос, смуглая кожа лица. Характер у этой девушки – палец в рот не клади, мозги вынесет за полчаса, а вот вставлять их будешь в лучшем случае следующие несколько лет. Но слава богу, нас с Лерой это не касалось, а вот последнего, четвертого человека в машине, водителя, это касалось. Дмитрий, нормальный парень, тоже в расцвете сил, темный волос, без заморочек, но со странной, но надеюсь временной зависимостью от телефона. Они как вы поняли пара.

      Ехали мы уже почти час. Дорога в свете фар блестела после дождя. Клонило в сон, когда наступала тишина. Но к сожалению это было не часто, потому что играла эта дьявольская современная попса. Под нее не то чтобы спать, ей пытать можно. Через добрых пару часов даже самый подготовленный шпион выложит все. Да что там шпион, даже (сами знаете кто) выложит все свои секреты. Да-да, я про героя книги Джоан Роулинг – Темном Лорде.

      Пытаясь всячески отключить свое сознание, я смотрел в окно, думал о маме, о сексе, даже о том, как спариваются мухи на навозе, но тщетно. Черт бы побрал эту музыку. Я не говорю, что надо было слушать музыку, которая нравится мне, но можно было просто сделать тише.

      Рождество на носу, но планов на него особо нет. Пятое число, а приедем в начале шестого числа. Многие будут просто продолжать гулять новогодние праздники, а кто-то пойдет в церкви. Там красиво, и никогда не произошло бы того, что произошло с нами.

      Бак был почти пуст, впереди, через пару километров должна быть заправка. К тому же почти все хотели в туалет.

      Показался свет, да, вот и заправка. У колонки стоял Форд серебристого цвета, в машине сидела девушка в светлой куртке, на вид ей было около двадцати пяти лет. На выезде с территории заправки стояла еще одна машина. В белой и заниженной Ладе Приоре, сидели двое, парень и девушка, по национальной принадлежности вроде армяне. В салоне горел свет, они что-то считали или искали. В воздухе стоял странный запах гари вперемешку с озоном. А со стороны темных гор доносился какой-то странный гудящий звук.

      Мы зашли внутрь, выстроились в очередь в туалет. После решили взять кофе. Подошли к прилавку, за которым стояла полная девушка, в кепке красного цвета, со знаком компании представляющей заправку.

– Можно нам четыре кофе, – сказала Лера и размахивала красным кошельком, а затем обратилась ко мне. – Какое будешь?

– Как и ты, – ответил я.

– А сколько стоит капучино? – спросил вошедший армянин.

– Семьдесят пять рублей, – ответила кассир.

      «Вот уроды», – думал я, – «За какое-то не понятно что они гребут без четверти сотню. Откуда эти цены интересно». Эти мысли оставили меня, я смотрел телевизор висящий в левом углу от входа. Там как раз шёл старый фильм с Ван – Даммом – дезертир. За столом сидел мужчина в униформе с логотипом заправки. Он внимательно смотрел фильм. Как удивительно, эти фильмы роднее нам, чем своим соотечественникам, американцам. У нас в стране их знают все, на них выросли поколения.

      Дверь открылась, вошла женщина в белом пальто, с распущенными, явно окрашенными черными волосами.

– Девяносто второй, двадцать литров, вторая колонка, – сказала она деловито с ходу.

      Армянин ушел со своим капучино. Мы вышли следом, но до машины мы так и не дошли. Со стороны, откуда доносился звук, летела гудящая туча. Освещение от заправки вырывало из темноты нечто движущееся. По звуку это напоминало тучу мух. От приоры доносились крики, парень вытаскивал свою девушку. На мой рукав село что-то, я посмотрел, это было не известное мне, мерзкое и страшное насекомое. Оно будто смотрело на меня, я быстро стряхнул его. Армяне бежали к нам. С другой стороны бежал работник заправки, тот, что смотрел фильм. А бежал он от авто той леди в белом пальто. Девушка, что сидела в форде, закрывала окна, но было видно, как эти насекомые проникают в салон. Вскоре она выбежала и побежала внутрь заправки.

– Что это ребята!? – крикнула испуганно Света.

– Этого я не знаю, – ответил я. – Бегом внутрь.

– Что там такое? – спросила женщина в белом пальто, когда мы забежали внутрь и подошла к витрине. – Господи, там же Люси.

      Люси, это была ее собачка, которая осталась в машине с открытым окном, за которой она и побежала. Современные заправки хороши тем, что передняя их стена – витрина стеклянная и прозрачная. Но не в такой момент. Туча этих насекомых налетело на нее, она упала на сырой асфальт, встала и бежала дальше. Запрыгнула в машину, пыталась закрыть окно, но салон был уже полон тварей. Они впивались в нее и собаку. Скорее всего она не выдержала и в панике побежала. Врезавшись в стеклянную дверь, женщина схватила ручку, но так и не открыла дверь. Рабочий заправки оттолкнул всех и запер ее. Кассир кричала, просила впустить женщину, но мужчина не сделал этого.

      Мы все, словно под гипнозом, стояли и смотрели на лицо этой женщины, оно было в страшных гнойных волдырях. Некоторые волдыри словно шевелились. Она умоляла впустить ее. Потом она ушла за угол и больше не вернулась.

– Обалдеть!!! – кричали девушки. – Это что такое?!

– Да тихо вы!! – сказал Дима.

      Я взял батончик Сникерс с прилавка, развернул и откусил. Мозг почему то отказывался работать. Как вкопанный я смотрел туда, на улицу, на которую мне точно не хотелось, на темную улицу, где полчища этих странных и мерзких насекомых поджидали нас. Стоял какой-то электрический гул, я пытался понять откуда он. Придя в себя и осмотревшись, до меня дошло, что этот звук производит телевизор. Экран светился синим цветом, а в центре была надпись белыми буквами на латинице – нет сигнала, а из динамиков доносился этот чертов звук. Я схватил пульт и стал щёлкать каналы в надежде узнать что-нибудь. Может что-то об этом говорят. Но на всех каналах одна и та же заставка. Я выключил телевизор. Снаружи стоял гул. Все пытались позвонить по своим телефонам, но тщетно, связи не было. Кто-то предложил заделать чем-нибудь вентиляцию. Сделал это работник заправки, сразу после предложения.