Читать книгу: «Коктейль миров», страница 14

– Отбоя ещё не было, лежебока! Подъём! – приказал Савин, закрывая дверь на ключ. – Бегом ко мне!

Белинский торопливо подошел к решётке, и защитник снял с него наручники.

– Прости, Костя! – прошептал Игорь вслед уходящему конвою.

Но Хруст ничего не услышал.

– Видал, зоолог? – скалясь в шакальей улыбке, спросил Савин. – Мы так никому и не отдали твой номер. Вот что значит «сервис»!

Боец пинком проводил зоолога в камеру и тут же захлопнул за ним дверь. Увидев, что Костя смог удержаться на ногах, защитник немного расстроился, но виду не подал.

– А ты, гнида, в наручниках поспишь, – ядовито прошипел Савин. – Всё равно завтра подохнешь, – добавил он, и конвоиры отправились прочь.

Костя взглянул в окно со стальной решёткой, но не увидел ничего, кроме своего отражения. На него смотрел замученный чужак с потухшим взглядом и взъерошенными волосами. Зоолог слегка поморщился, и незнакомец исчез – в общем коридоре погасили свет. Постояв у окна ещё некоторое время, Костя улёгся на знакомый вонючий матрас и закрыл глаза. Беспокойная ночь в чужеземном лесу, дальняя дорога и ряд тяжёлых потрясений истощили его. И хотя ему было о чём подумать, все мысли смешались в одну большую липкую массу, и он погрузился в глубокий сон.

Глава 13. Скользкая петля

– Подъём, Хрустов! – прогремел бас охранника. – Как ты можешь спать? Тебя ведь сейчас повесят.

– А? – с трудом открывая глаза, произнёс Костя.

– Вставай, говорю! Идти пора.

– А чего так рано? – сонным голосом поинтересовался зоолог. – Мне говорили, казнь назначена на полдень.

– Так ведь уже полдень! Ты проспал все последние часы своей жизни.

– Что поделать, – пожал плечами Хруст. – Не самый плохой конец. Перед смертью не надышишься, а я хотя бы выспался.

– Да ты оптимист, – усмехнулся охранник. – Что ты прячешь за спиной? – прищурился он. – Ну-ка, покажи руки!

Костя молча поднялся с матраса и повернулся спиной к здоровяку, демонстрируя пошарпанные наручники.

– Вот гады, – выругался охранник. – Не дали человеку нормально провести последнюю ночь… – добавил он, качая головой. – Если ты ещё и до эшафота в браслетах пойдёшь, я себе этого не прощу. Сейчас мы их снимем…

– Как звать-то тебя, мил человек?

– Николай.

– Не глупи, Коля, – посоветовал Хруст. – Предыдущий охранник тоже был добряком, неделю назад весь Ирий спас. А теперь в соседней камере сидит.

– Знаю! Беседовал с ним давеча.

– И что? Неужто жизнь не мила?

– Слушай, как бы он не злился, но ни капельки не жалеет о содеянном. Говорит, что, повернись время вспять, он сделал бы то же самое.

– Странно… Вчера при встрече он на это даже не намекал.

– Ещё бы! Его ведь тоже сегодня вздёрнут. Сразу после тебя.

– Да уж. Жаль, что так вышло.

– А чего жалеть-то? В нашем одичавшем мире далеко не каждый может остаться человеком, а у него получилось, – рассуждал охранник, позвякивая связкой ключей. – Подходи.

– Благодарю, Николай! Обещаю, что не подведу.

– Да ты не переживай, – отмахнулся мужчина. – Будешь дёргаться – пристрелю, да и всё.

– Ну да, ну да…

Сняв с Кости наручники, охранник отворил дверь и жестом указал на выход. Пропустив Хруста вперёд, он взял автомат наизготовку и двинулся следом, выдерживая дистанцию около метра. Проходя мимо цехов и жилых палаток, зоолог и его конвоир не встретили ни одной живой души. Спереди доносился гул взволнованной толпы, собравшейся на центральной площади. В былые времена там проводили соревнования по футболу среди заводских работников из разных цехов. Команде победителей вручали переходящий кубок чемпионов и призы в виде мелкой бытовой техники. По большей части это был низкосортный ширпотреб, но людям всё равно было приятно. Нынешние обитатели «Статора» продолжили традиции предшественников и стали проводить спортивные состязания на площади. Тут же праздновали день посёлка, встречали Новый год, проводили конкурсы талантов и устраивали показательные казни.

На повешение уже давно не собиралось так много людей. Жителям Ирия наскучили казни убийц, воров и тунеядцев, а вот зоолог попал на эшафот впервые. Люди перекрикивали друг друга, пытаясь угадать причину, по которой человек, стоявший на страже посёлка, внезапно оказался преступником.

Чтобы провести приговорённого мимо зевак, защитникам пришлось выстроиться в живой коридор, силой раздвигая толпу перед Хрустом, как Красное море перед Моисеем. Взойдя на высокий помост, где его уже ждала крепкая верёвка, зоолог остановился и завёл руки за спину.

– Почему без браслетов? – ледяным тоном спросил Ежов, встретивший их на эшафоте.

– Сломались, – незатейливо соврал охранник.

– А мозг у тебя не сломался? – съязвил Валентиныч. – Прочь с глаз моих!

– Есть, – ответил Николай и спустился вниз.

Ежов приказал надеть на зоолога наручники, а сам направился к палачу. Шепнув ему пару слов, он подошёл к краю эшафота и поднял вверх ладонь. Толпа замолкла.

– Уважаемые сограждане! – начал он. – В этот прекрасный солнечный день мы собрались здесь, чтобы вершить правосудие. Сегодня нам придётся казнить человека, которому мы доверяли, как старшему брату. Мне тяжело говорить об этом, но закон един для всех. И я вынужден вынести приговор одному из лучших зоологов Ирия – Хрустову Константину Ивановичу, – он выдержал небольшую паузу, давая людям время на осмысление. – Это большой удар для всех нас, но это гуманное наказание за измену родине. Пока мы сладко спали, думая, что зоологи уберегут нас от чудовищ, они использовали своё положение в личных интересах. Почему я говорю «они»? Потому, что зоолог по прозвищу Тощий, земля ему пухом, состоял в преступном сговоре с сегодняшним осуждённым. Эти наёмники объединили усилия, желая стереть наш прекрасный Ирий с лица земли. Негодяи возомнили себя всадниками апокалипсиса и решили закончить то, что начала мать природа три года назад.

– Начала наука, а не природа! – крикнул Костя.

– Молчать! – перебил Ежов. – Заткните ему рот!

Один из охранников, стоявших на эшафоте, начал запихивать Хрусту в рот свой носовой платок – ничего другого у него не оказалось.

– Стойте! – выкрикнул стоявший в толпе зоолог Юрий Михайлович. – Дайте ему высказаться! У осуждённого есть право на последнее слово!

– Что? – опешил Валентиныч.

– Да-а-а! – подхватила публика. – Сло-во! Сло-во! – скандировали люди.

– Тихо! – тщетно пытался успокоить их Ежов. – Соблюдайте, пожалуйста, тишину!

– Сло-во! Сло-во! – не успокаивался народ.

– Хорошо, хорошо! – сдался начальник. – Будет вам последнее слово. Но перед этим, – он поднял вверх указательный палец, поворачиваясь к палачу, – наденьте на его шею петлю!

Согласившись с решением Ежова, люди успокоились и принялись молча наблюдать за происходящим на эшафоте. Палач проводил Костю к месту повешения и приказал ему встать на деревянный люк, открывающийся вниз. Пока исполнитель смазывал шею зоолога жирным раствором, к нему подошёл Ежов.

– Не вздумай ляпнуть лишнего, – шёпотом предупредил он.

– А то что? – оживился Хруст. – Вздёрнешь меня ещё раз?

– Пойми, пацан, повесить можно по-разному, – злобно блеснув глазами, намекнул Ежов. – Палач может устроить всё так, что несколько минут в петле покажутся тебе вечностью в аду. Выбор за тобой, друг мой!

– Не друг ты мне!

– Какие мы смелые, – насмешливо произнёс Валентиныч. – А Игорёк твой, думаешь, тоже бесстрашный? Я ведь и его могу вздёрнуть. На глазах у любящей семьи.

– Вообще-то я здесь из-за него. А ещё он убил моих настоящих друзей. Нашёл, чем пугать!

– Нет-нет, что ты? Я никого не пугаю. Просто хотел сказать, что дружба чем-то похожа на любовь.

– Да? И чем же?

– Привязанностью к козлам, – ехидно улыбнулся Ежов и отошёл в сторону.

Зеваки замолкли, и над центральной площадью Ирия повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь скрипом досок под ногами палача. Он надел на шею зоолога скользкую петлю и затянул её потуже. В этот момент Костя осознал, что изобретательному Ежову всё же удалось заронить семя сомнения в его голову. До этого он не планировал что-либо говорить, предпочитая уйти молча, но теперь решил сказать. Зоолог понимал: от его слов зависит, каким его запомнят. С одной стороны, это уже не имело значения, с другой – от этого могла зависеть судьба Игоря.

Из-за специфики своей профессии Хруст часто бывал на волосок от смерти, но в этот раз всё было иначе. Во время битвы с монстрами времени на раздумья попросту не было, но теперь костлявая старуха стояла прямо перед ним. При выполнении заказов внутри зоолога всегда теплилась надежда – она помогала ему не сдаваться, во что бы то ни стало. Теперь же под ногами шатался подвижный люк, а на шее была затянута петля. Все, кто мог бы его спасти, погибли или сидели за решёткой. Сейчас надежде уже не было места. И, хотя Костя был не из робкого десятка, его заметно трясло, и он ничего не мог с этим поделать.

– Ну что, товарищи? – дрожащим голосом начал Константин. – Если бы я был артистом, то я бы гордился сегодняшним днём, ведь мне удалось собрать аншлаг. Искренне благодарю всех пришедших и желаю вам приятного просмотра! Вы замечательная публика, – улыбнувшись добавил он. – Вы корчите из себя последний оплот цивилизации, но при этом отправляете на казнь любого неверного, как средневековые варвары. Никого из вас не заставляли пропускать свой обеденный перерыв ради посещения этой церемонии. Вы пришли сюда по своей воле, – слегка прищурившись, констатировал зоолог. – Каждый из вас представляет себя на моём месте и испытывает чувство страха, но пребывание в качестве зрителя дарит вам ощущение спокойствия. Даже апокалипсис не смог вырвать вас из серой рутины с хроническим недостатком эмоций. Это и подталкивает вас посещать такие мероприятия, чтобы хоть немного пощекотать свои зачерствевшие нервы. Уверен, вы даже не заметили, как снова променяли разноцветную радугу на стабильность и безопасность, – резюмировал Костя, презрительно сплюнув на доски эшафота. – Прощайте, неудачники!

Пока замершая от удивления толпа переваривала последние слова зоолога, Ежов кивнул палачу. Неповоротливый детина надел на голову осуждённого чёрный мешок и подошёл к рычагу управления люком. Несмотря на то что Костя несколько приободрился после своей речи, мешок на голове вернул его к неутешительным мыслям. Им завладел страх. Ткань была настолько плотной, что зоологу оставалось лишь гадать, когда Валентиныч даст роковую отмашку палачу. Шатавшийся под ногами люк представлялся Хрусту одиноким маленьким островком посреди бушующего океана, и любая волна могла смыть его с лица земли. Это был лишь вопрос времени, и оно тянулось, как расплавленная резина. В какое-то мгновение зоолог подумал, что это нелепый спектакль с целью его припугнуть. Но не успел он ухватиться за эту призрачную надежду, как опора под ногами исчезла.

Секундный полёт Константина закончился, и толпа у помоста ахнула. Тело осуждённого, которое должно было болтаться под досками помоста на виду у зрителей, пройдя сквозь открытый люк, растворилось в воздухе. При этом над сценой виднелись голова и плечи приговорённого, а верёвка была в слегка ослабленном состоянии. Палач с недоумением осматривал место происшествия, пытаясь найти причину, но над головой зоолога что-то блеснуло, и удушающий шнур разделился на две части. В тот же миг Хруст резко нырнул вниз, а створка люка вернулась в закрытое положение.

Ежов поспешно спрыгнул с помоста и рванул к месту предполагаемого падения осуждённого. Не обнаружив ничего, кроме рассеивающейся красноватой дымки, он яростно стукнул кулаком по опоре эшафота и зарычал, как зверь.

Очнувшись, Костя понял, что лежит на боку. Но как он оказался в таком положении, было неведомо. Хруст слышал шелест травы и отдалённое пение птиц и мог лишь догадываться, куда попал, потому что мешок на голове мешал ему осмотреться.

«Ну вот и всё, – подумал зоолог. – Добро пожаловать на тот свет, Константин Иванович!»

Он ещё не успел смириться с собственной смертью, как один из браслетов внезапно ослаб и соскользнул вниз. Рядом послышались шаги, а ещё через мгновение кто-то сорвал с него маску висельника, и в глаза ударил яркий солнечный свет.

– Да что здесь происходит, ядрёши макароши? – крикнул зоолог и обомлел.

Перед ним на траве сидела девушка в голубой рубашке с коротким рукавом. Она улыбалась. Светло-русые волосы развевались на ветру, а под левым глазом красовался потемневший синяк.

– Тома? – удивился Константин, поднимаясь на ноги. – Значит, я всё-таки умер?

– Только не в мою смену, красавчик! – ответила девушка и крепко его обняла.

– Постой, – отпрянул Хруст. – Этого не может быть! Я своими глазами видел, как в тебя попали три пули. Ты не могла выжить! Ты что, двойник Тамары из параллельного мира?

– Ха-ха-ха, – закатилась девушка. – Вот умора! Сразу видно – зоолог.

– Да объясни же, что происходит! Почему ты жива и здорова?

– Ну, я не так уж и здорова, – возразила она, прикладывая руку к груди. – Коллекция моих синяков изрядно пополнилась.

– Тома, не томи!

– Ха! – хихикнула девушка. – В полицейском участке я приватизировала не только форму, но и бронежилет.

– Так вот почему ты не снимала куртку! – догадался Костя. – Чтобы никто не знал, что ты защищена.

– Браво, Ватсон!

– Но почему ты скрыла это от меня?

– Поначалу я тебе не доверяла. Совместный побег ещё не значил, что ты надёжный человек.

– А потом?

– А потом я просто не видела в этом необходимости. Хотелось, чтобы это в случае чего стало для тебя сюрпризом.

– Тоже мне сюрприз! – проворчал Костя. – А как ты оказалась здесь?

– Когда я очнулась, то сразу же вооружилась «Барменом» и незаметно пробралась в Ирий. От случайных прохожих я узнала о казни зоолога. Ну, а дальше – дело техники.

– Какой ещё техники? Рассказывай нормально!

– Когда на площади ещё никого не было, я забралась под эшафот и перенеслась в этот мир, чтобы пометить место под виселицей. После этого я вернулась в дом учёного и взяла там некоторые принадлежности. Затем я прошлась по заброшенным офисам Ирия и нашла компактный письменный столик. Установив его на обозначенное место, я открыла над ним первый в мире горизонтальный искусственный портал. Перед тем, как ты приземлился на столешницу, несколько нор успели исчезнуть, поэтому я переживала, как бы ты не оказался между мирами в момент закрытия одной из них. И вот, когда твои ноги прошли сквозь очередной портал, я мигом вскочила на стол, рубанула по верёвке катаной и стащила твоё тело вниз. Мне оставалось лишь заблокировать люк эшафота, в чём помогли аккумуляторный шуруповёрт и несколько саморезов.

– С ума сойти! – вымолвил Хруст, не отрывая восхищённого взгляда от своей спасительницы. – Даже не знаю, как тебя благодарить…

– Не бери в голову, – отмахнулась девушка. – Ты бы сделал то же самое.

– Ну да, – ответил Костя. – И что мы будем делать теперь?

– Ну как «что», красавчик? – усмехнулась Тамара. – Жить!