Читать книгу: «Дождь в полночь»
© Владимир Алексеевич Дивинский, 2016
ISBN 978-5-4483-3345-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Лил дождь – лил не по детски, сплошной серой, непроглядной пеленой. Всё американцы со своими экспериментами. Обещали идеальную погоду для ведения сельского хозяйства – дали отличный климат для разведения лягушек…
По дороге – хотя скорее это была длинная лужа размокшего асфальта – двигался бронированный черный автомобиль с правительственными номерами. За ним тащилась, отчаянно хлюпая, вооруженная до зубов колонна. Правда те, кто были вооружены, выглядели вяло – бледные скелеты, обтянутые формой и кожей. Все как один, отравлены радиацией, токсическими отходами, и ещё бог знает чем. Каждый рядовой имел букет генетических и онкологических заболеваний, но не имел денег и звания, чтобы купить респиратор, очищающий вдыхаемый воздух…
Сквозь пелену дождя показались очертания города. Серые безвкусные здания, покрытые плесенью, громоздились, казалось, один на другом, не желая уступать друг другу в чудовищной борьбе. И – глубокое смрадное облако, выпускаемое группой военных предприятий «Партия» занимающихся производством химического оружия.
Господин губернатор города Москвы надел респиратор и вставил новые фильтры с ионами серебра – поистинне бесценную вещь, стоящую примерно шесть миллионов евро.
Сквозь стекла машины были видны грязные ободранные палатки, ютящиеся в переулках между огромными зданиями, придназначающимися Прилегированному Классу Населения – ПКН. В коробках с очистными установками в каждой стене жил высший класс – директора, чиновники и военные званием от лейтенанта до генерала. В бетонных гробах чуть пониже высотой, с классическими фильтрами в вентиляции жил класс поменьше – рабочие, клерки, библиотекари и прочая шваль. В палатках, напоминая крыс, сдыхая и корчась от вирусов, ютились «плебеи» – государственные преступники, уборщики, бедные эмигранты, демобилизованные, инвалиды и нищие. С ними постоянно велась отчаянная война. Увозили в тюрьмы, приюты, особо опасных просто расстреливали на месте. Гетто же отвечало почти регулярными ограблениями банков, магазинов, кражами медикаментов.
Вот и сейчас перед машиной встала группа людей, одетых в рванье, с глубокими шрамами и язвами на теле от болезней с самодельными транспорантами в руках, сделанных из подручных материалов.
Взгляд губернатора упал на лозунг, выписанный куском кирпича на автомобильном капоте:
Не Убивай Наших Детей!
– Я приказываю вам немедленно отойти от машины! В случае неповиновения вы будете расстреляны без суда и следствия!
– А пошел ка ты на *** – довольно громко произнес страшный, похожий на мертвеца парень, одетый в кусок залатонного пододеяльника.
– У вас есть десять секунд на то, чтобы разойтись! Один!…
Губернатор никогда в жизни таких глаз. Это были красные, запавшие глаза, не понимающие – почему я стою здесь под дождем, когда человек, ничем не отличающийся от меня, потеет в своем шикарном смокинге в бронированной машине? Почему?
Этот вопрос жег губернатора каленым железом. Он благодарил бога за то, что его не видно из тонированных стекол, и эти взгляды не смотрят прямо на него, а шарят, шарят по машине, отыскивая его, отыскивая того, кто отнял все, и собирается забрать единственное хорошее, что осталось в их существовании – жизнь…
Губернатор хотел броситься к стеклу, заколотить по нему кулаками, закричать что нет, не надо, не надо умножать то зло, которое уже причинило Московское правительство, не надо пополнять список убитых за годы существования новой политики ещё на четыре фамилии…
8…
– Нет!!! Пожалуйста!!! Не надо!
Не убивай наших детей!
Губернатор! Верни хлеб!
Мы знаем где ты! Спаси нас!
9…
– Вы не можете!
– Вы… Не-е-ет!
– Твою маать!
– Руки! Отпустите Руки! Я не хочу! Нет! не хочу!
10.
Выстрелы. Звуки падающих тел.
– Слава Президенту!!! Слава новому режиму!!! Да здравствует новый правитель!!!
Губернатор согнулся, достав из кармана платок и приложив его к губам. Губернатору было дурно.
Автомобиль двинулся. Стали слышны звуки тел, которые давили колесами и мешали с грязью…
– Пакет… Господи помилуй, Сеня! Дай пакет!!!
Молчаливый телохранитель протянул пакет. Губернатора тошнило долго и сильно.
Глава 2
Губернатор сидел в глубоком кресле с высокой спинкой и медленно опустошал графин с невероятно редким, существующим в единицах напитком – водкой. Губернатору было страшно. Он до сих пор не мог оправиться от того, что увидел вчера.
А перед губернатором лежали бланки – белые, чистые бланки с парой машинописных строчек и кое-где заполненных вручную президентом судебного отделения сената Российской Республики.
Прошение
О расстреле гражданина Н-ского
По причине поимки оного в баре «Русская Звездочка» во время рассказа анекдотов политического содержания. При допросе гражданин Н-ский потверждение своей вины дать отказался.
Предупреждение: Данное прошение может быть приведено в исполнение только после потверждения в виде подписи Великого губернатора города Москвы Зуйкова Андрея Матвеевича.
Слава Президенту
Слава новой политике и режиму.
И десятки, десятки, десятки таких бланков валялись сейчас на столе Зуйкова. И что самое страшное – не дать добро было нельзя.
Если бы он опровергнул хоть один приказ, поступаемый от Высшего отделения Сената, а значит и от самого господина Президента, то он бы немедленно слетел со всех своих полномочий. А что могло ждать его потом – об этом нельзя было думать без ледяного холода, пробегавшего по жилам.
И доказательство этого он увидел сегодня, на улице Московской революции. Тот парень в рубашке сделанной из пододеяльника был дипломатом Московского Совета. Когда-то к нему обращались не иначе как Господин Владимир Строльников. Он агитировал. Проповедовал новый надвигающийся режим народу, так как сам непоколебимо в него верил. Но однажды ему пришел бланк. Из верховного Совета часто приходят разные Бланки. И в Бланке было сказано, что нужно в своих проповедях обложить вражескую страну. Говорить, что только из-за фашистов этой вражеской страны происходят все беды в стране. Что все наркотики, алкоголь и дешевые сигареты идут оттуда, а вовсе не из Питера, где в подвалах на самом деле расположены драм-кружки.
Но Строльников не смог. И расписался в графе «отказ»
А потом – как-то незаметно исчез. И сегодня, под огнем армии родной страны, кончил свою жизнь, рухнув в грязь города Москвы.
В него попала пуля. И он наконец-то перестал дрожать, бояться, задавать вопросы, пытаться бороться с Верховным отделение Сената.
Пуля. Вот лучшее лекарство от стресса. От нервных людей. Ну и не только пуля. Вообще – Смерть.
Свидетельство о смерти
Губернатора Андрея Матвеевича Зуйкова.
Примерно в 6 вечера пятнадцатого сентября 20** года
Был найден с пулевым ранением в виске.
В руке обнаружен пистолет «Desert eagle»
Из которого и было совершено самоубийство.
Тело убитого погребено на правительственном кладбище города Москвы.
№ могилы: 2040453
Слава Президенту
Слава новой политике и режиму.
Глава 3
Ещё ни одному человеку, не приближенному к Господину Президенту, не удавалось проникнуть ни на одну из его дач. Если какой-то гениальный лазутчик и смог бы как-то преодолеть три охранные стены и остаться незамеченным автоматчикам на вышках, то он точно бы заблудился в лабиринте коридоров любой из президентской дач, и всего лишь за несколько секунд блуждания был бы пойман десятком крепких парней с немецими собаками на поводке.
Если же этот лазутчик каким-то невозможным способом попал в маленький коридор, ведущий в комнаты Господина Президента, то он все равно не смог бы догадаться, в какой из девяти спален действительно спит Господин президент, а в какой бдят пятеро вооруженных до зубов охранников.
И вот сейчас, уже безнадежно промокнув под дешевым плащом, в старом потертом респираторе в нерушимую крепость президентской дачи пытался пробиться плюгавый человечек лет 20. В решетчатое окошечко ворот окоченевшей рукой он совал какую-то бумажку, уже сильно разбухшую от льющейся с неба воды.
Посторонних было разрешено пускать только при присутсвии лейтенанта, а он во время прихода незнакомца был занят другими, более важными делами – а именно пил сворованное шампанское с молоденькой секретаршей в комнатенке, где лежали швабры и щетки для мытья пола.
Когда лейтенант все таки добрался до охранного кордона, то сначала долго вертел в руках бумажку, поданную незнакомцем, затем потратил ещё пол часа на разбор размытых водой подписей. Только после этого незнакомец, которого звали Михаил Ковалев был пропущен через все пять стен, опытным человеком в форме проведен через хитроумную сеть коридоров, и с помощью условных паролей был впущен в одну из девяти спален.
Михаил чуть приоткрыл дверь, примерно на расстояние, сквозь которое могла пройти маленькая собачка, сам протиснул в это расстояние свое хилое тельце и заискивающе произнес:
– Господин Президент!
В темноте спальни он не мог увидеть четких очертаний господина Президента, но был смутно был виден силуэт Великого Лидера, работающего за столом спиной к двери. В эту ночь ему не спалось по причине внезапного запора.
Президент нехотя повернулся.
В небольшой книжонке в мягком переплете «Отец нового режима» было сказано что «Лицо президента похоже на лики древних античных статуй». В действительности же лик президента напоминал кабанье рыло. Причина избыточных киллограмов и слишком большого количества подбородков обьяснялась постоянными банкетами в честь нового Вождя. В итоге лицо президента оказалось так обезображено дорогими напитками и богатой едой, что его на заседаниях пришлось заменять красавцем дублером.
Президент громко отрыгнул и просипел:
– Заходи.
Михаил просунул в щель оставшуюся часть тела и оказался в просторном кабинете. На стенах – ни одного портрета Господина Президента, что неоднократно доказывало его лучшие чувства и то, что он непрестанно думает о своем народе и не страдает тщеславием. На полках с книгами – Маркс, Энгельс, и другая политическая литература – бесценные экземпляры, которых осталось после войны всего несколько единиц.
Михаил был человеком твердым, и поэтому даже перед обожествляемой личностью – президентом не стал мямлить, достал из чемоданчика бумаги и приступил к разъяснению.
– Как вам наверное известно, народ бастует по всей стране. В беспорядках убивают огромное количество невинных людей и представителей полиции и силовых ведомств, а рост трущебных районов приводит к постоянному увеличению преступности. Причина забастовок – генетические болезни, слишком высокие цены на…
– Абсолютно легализованые цены. Нормальные.
Ну да, да, так вот, генетические болезни и… ещё ряд причин. В лабораториях наших институтов мы нашли гениальный вариант прекращения беспорядков и преступных актов.
– Ну и какой? – Президенту было явно скучно.
Как мы знаем, мозг человека имеет сектора, которые отвечают за определенные функции. Целое полушарие мозга отвечает за нестандартное мышление, умение выходить за рамки установленных правил. И это полушарие – наш главный враг! Ведь человеку можно отдать приказ, будучи уверенным в выполнении только если ты сам имеешь какую-либо репутацию, или же вы назначите за невыполнение приказа какую-то казнь. Но даже это не останавливает народные массы, находятся индивиды, которые противоборствуют установленным нормам. Какие бы законы вы бы не устанавливали, какую систему управления не воздвигали, все равно из серой швали выйдет человек и все разрушит! Именно это проблему мы и решили, и отобразили в этой формуле – Михаил потряс каким то мятым листом.
Президент заерзал и наконец-то одарил своим взглядом ученого.
– Химикат, который бло-ки-ру-ет функции одного из полушарий мозга, лишая человека всякого свободомыслия, всякого неповиновения, нестандартного мышления, личности! Повиновение же войдет в список физических потребностей человека, станет первой необходимостью! Возникает проблема – раз новый тип людей может только повиноваться, то человечеством должен кто то командовать, постоянно отдавать приказы, благодаря которым новейший человек сможет жить? Для этого наше програмистическое отделение за 10 лет изготовило настоящего электронного гиганта мысли – Санни, основная задача которого – программировать жизнь повинующегося общества в целом, и для каждого члена этого общества – в отдельности. Как он будет отдавать приказы? С вашего разрешения мы запустим в продажу небольшие лингафоны – продавать будем недорого, даже самый последний человек сможет его приобрести. А бездомным – будем раздавать бесплатно. Далее – мы рекламируем эти лингафоны. Говорим, что они подключены к сотовой сети абсолютно бесплатно. И миллионы людей станут по ним звонить, то есть вставят их в уши! Затем мы введем в их мозг тот самый химикат отключающий неповиновение под видом вакцины от одной из самых распостраненных генетических болезней. Через несколько часов начнется его реальное действие и мы активируем Санни, который начинает отдавать распоряжение всем, каждому человеку, принявшему химикат.
Новому типу людей уже не нужны будут хорошее управление, искусство, нормальные условия для жизни. Мы получаем дешевую, безропотную рабочую силу, делающую любую работу абсолютно без угрозы для бунтов.
– А не боишься… – президент ухмылялся своим невероятно огромным ртом – что мы тебя же первого, этой вот штукой…
Лицо Михаила побелело.
Он должен сделать это… Должен.
Одним прыжком до этого кажущийся щупленьким лаборант перемахнул через президентский стол, взмахнул рукой в черной перчатке, и одним ударом сбил господина президента с ног. Затем наклонился, вынул из серебрянной коробочки тонкий шприц и вонзил великому вождю в голову.
– Практически, вы не поменяли своего состояния. Как были бараном – так и останетесь. Только теперь вы будете в стаде.
И он вставил в ухо президента ярко-оранжевый лингафон.
– Для вас – специальная версия.
Лингафон вдруг ощетинился несколькими острыми шипами и вонзился президенту в ухо. Тот тяжело и глухо застонал.
Лаборант же, ударив его в шею рукояткой тяжелого пистолета произнес:
– Пока полежите. Через некоторое время вы присоединитесь к абсолютно новому обществу. Вот только править им будете не вы.
Глава 4
Дублер Господина Президента Вячеслава Сиромахи Игорь Расторгуев бежал по городу, когда то принадлежавшего ему. За ним гнались несколько мужчин в респираторах, тканевых масках, скрывавших лицо и черных спортивных костюмах.
Странно однако переворачивается режим, думал Игорь – ни шума, ни писку. Не то что в былые времена – грохот, пальба, баррикады, музыка… А сейчас просто растаскивают членов старой власти и убивают.
Началось все с того что он зашел в кабинет Вячеслава, и застал его оглушенным молодым лаборантом, державшего в руках пистолет. Тот выстрелил в Игоря, попав в левую руку, так как Игорь успел увернуться от смертельного ранения.
Затем он как был, в туфлях с высоким мужским каблуком, узких брюках и пиджаке выбежал на улицу, на ходу застегивая респиратор. Из машины, на которой подъехал лаборант, на него бросились четыре крепких парня описанных выше.
Сейчас погоня шла перед забором химического завода «Партия» Игорь непослушной рукой наконец-то достал из кармана дамский револьвер и выстрелил. Один человек кряхтя пробежал ещё несколько метров, и, подкосившись, рухнул в толстый слой грязи.
Грязь, думал Игорь. И снаружи, и изнутри всю страну, весь мир покрывает толстенный слой грязи. И больше ничего нет. Душа, совесть, исчезли, остались только метровые слои грязи и крови и борьба за кочку под солнцем. Вот такой образ современного человека.
Стрельба дала возможность четырем незнакомцам настигнуть Игоря и свалить его с ног. Затем вдруг очень сильно, до потери сознания, заболела голова. Потом, кажется, ему что-то вставили в ухо.
Все кончено, подумал он. Опять надвигается новая политика. Что было всего лишь за пару сотен лет? Тоталитаризм, демократия, опять тоталитаризм, диктатура. А что сейчас? Интересно…
Игорь спокойно закрыл глаза. Уже не было сил бороться.
Очнулся он в собственном кабинете.
Глава 5
Максим вышел из палатки, потянулся, и поковылял на искривленных болезнью ногах к колонке с вонючей водой.
День за днем были абсолютно одинаковыми. Он просыпался, выходил из палатки, мочился, харкал, потягивался, шел за водой, дрался за место в очереди, проигрывал, все таки набирал ведро воды, ковылял обратно, умывался и совершал ещё десятки подобных незначительных действий.
Но сегодня на дороге к колонке между двумя фанерными сараями припарковался грузовик, раскрашенный в ядовито яркий желтый цвет. По бокам машины было написано на трех языках:
Бесплантые телефоны
безкоштовні телефони
Free phones.
А перед машиной стояла непривычно тихая очередь – никто не дрался за места и по каким то другим поводам, а смирно стояли и ждали, когда холеный человек выдаст им небольшую коробочку того же тошнотворного желтого цвета. В коробочке, как уже выяснил Максим, лежал маленький черный аппаратик с бесплатной сотовой связью, с помощью которого можно звонить друзьям и близким.
Весь оставшийся день Максим разговаривал со своей сестрой, живущей в соседнем районе, и которой он изредка присылал деньги. Потом выяснял номера своих родственников, стараясь никого, даже дядю Матвея, не забыть. Максим ещё никогда не был так доволен, ведь вместе с лингафоном выдавалась ещё и миска бесплатной похлебки.
Интересно, стал ли все-таки мир добрей? Наверное, да – думал Максим, растирая кривые ноги.
Глава 6
На красочном заводе – спец-задание. Поручено намалевать сорок агит-плакатов, рекламирующих новую вакцину от ретеолита – одной из самых страшных болезней в стране. Партии, которая выполнит заказ раньше других получает вакцину бесплатно.
На транспоранте должно развеваться трехцветное знамя, улыбаться Игорь Расторгуев и держать в руках длинный шприц с серой жидкостью. Внизу должна была идти надпись
Герои труда, нищие и бездомные получат вакцину от ретеолита бесплатно!
Слава Президенту!
Слава Политике и Режиму!
Все на борьбу с гниющей волной гангстеризма!
Чернорабочий Василий растирал синюю краску. Ему было плохо. Он задыхался. Лицо его было в пыли от красок всех цветов и оттенков, поэтому кожа приобрела светло-коричневый цвет. Кое-где возвышались бугры генетической болезни, порожденной радиацией и отстутствием респиратора.
Он был офицером. Ветераном первой войны. Из тех, кто кричит «В атаку!», но сам продолжает сидеть в бункере с трехметровыми стенами. Вернулся, неся на груди больше пятнадцати медалей.
А потом начался новый режим. Все медали, одна за другой, ушли в ломбард. Военные брюки пошли на портянки и чтобы затыкать щели, из которых дуло. Сапоги с заломом сьели крысы. Жена не вернулась со смены, а Василий не знал ничего, кроме пары глав учебника по тактике.
А на второй войне уже не было рядовых, офицеров, пистолетов. Были только цели, боеголовки и наводчики. И их город стал целью. Василия не допустили в бункер – все документы он загнал на черном рынке. И вот он как все, с противогазом довоенного времени залез, как холерная мышь в подвал а вылез уже на до корня разрушенные улицы, присыпанные тлеющим пеплом. А его друзья, умевшие не только маршировать и надувать щеки на заседаниях, пили шампанское в убежищах с музыкой и девочками.
Годы шли. Воздвигался тоталитаризм. Москву строили заново. Все шли на заводы и на строительства, или же заматывали лица платками и шли грабить честных людей. Василий еле еле пробился на покрасочный завод и вот уже три года тер краску и подметал цех вместе с другими неудачниками, среди которых были два академика и один чиновник.
Василий, сам того не замечая, вдруг принялся напевать «Марш павших». Вдруг сверху заорали, что то грохнуло. Мозг Василия затмило багровой пеленой, глаза залило болью, и он рухнул навзничь.
Транспорант забраковали, так как он был весь забрызган кровью. Артель №12 отчаянно материлась.
Вечерняя Фемида
Сегодня, в 9—00 вечера на заводе лакокрасочных матреиалов и крашеных изделий имени Великого N случилась трагедия – одна из потолочных балок обрушилась, погребя под себя несколько человек.
Данный инцидент произошел несомненно из-за преступной халатности самих рабочих.
Слава Президенту, Политике, Режиму! Все на борьбу с незаконными эмигрантами!
