Читать книгу: «ЛЕОНИДЫ», страница 7

Шрифт:

Глава 19. Грани

Девочка Ира из той самой компании на вступительном экзамене по русскому языку и литературе, нелепо смотрящемуся на их физико-математическом направлении, но, тем не менее, обязательному к сдаче при поступлении, по невероятной случайности была посажена ассистентами, миксующими рассадку абитуриентов, рядом с ним. И зная про его фатальную безграмотность, успела проверить не только своё, но и его сочинение. В итоге она получила четверку. А ему, благодаря её стараниям, поставили единственную пятерку на всём факультетском потоке. Он смог не только поступить, но и выбрать для учёбы кафедру по специальности, о которой мечтал.

Девочка Катя училась с ним в одной группе, и он был тамадой на её свадьбе. Где её папа, несмотря на прошедшие годы, узнал в нём героя той давней ночной подростковой истории, разулыбался и даже вспомнил его имя.

Взрослый, многократно поступавший парень Лёшка затем часто составлял ему компанию в студенческих капустниках и поездках в стройотряд.

Долговязый, с большим носом на худющем лице, Глеб через несколько лет, ближе к выпускному курсу, познакомил его со своим младшим братом Андреем, и ещё через пару лет они создали совместный бизнес, в котором были партнёрами почти двадцать лет.

А Денис, добродушный и юморной одноклассник Иры и Кати, которому он нечаянно заехал ногой по голове, играя в героев фильмов про кунг-фу, как случайно выяснится почти через двадцать лет, окажется тем самым человеком, кому досталась её первая любовь.

В том разговоре она всё-таки назвала и его имя, и фамилию, и город из которого он приехал, и институт в котором учился. Всё совпало. Но капля сомнения, что такое совпадение возможно, оставалась. Пока на глаза не попалась старая фотография тех лет. Одна из очень немногих, сохранившихся в его архиве с институтских времён. И вот, разглядывая лица запечатлённых на ней молодых ребят, он вздрогнул, узнав в человеке рядом с собой этого парня. Он? Или всё-таки не он?

Она долго не отвечала, получив на свой телефон эту фотографию, где им с тем парнем лет по семнадцать-восемнадцать. И, наконец, написала: «Я вас узнала. Тебя и Дениса». Это был он!

Они не виделись с Денисом ни разу после окончания института. Но до сих пор он пытается понять, как совместить то, что рассказывала про него она, и то, что он сам мог представить себе, зная этого человека лично.

А ещё он думал, что заехал ему тогда ногой по голове неслучайно. Просто потребовалось целых двадцать лет, что бы узнать, за что именно Денис получил от него авансом.

Глава 20. Пауза

Таким же летом, примерно в эти же дни, но десять лет назад, у них была просто ещё одна встреча. И лишь спустя пару лет они поняли, что она оказалась последней в той волне отношений, что нашла в себе силы накатить на ставший пологим берег их судеб. Океан их любви смиренно отступал, оголяя прибрежные рифы.

«…Что такое слова? Просто —
Звук.
В клочья рвётся душа, сердца
Стук.
Мы не в силах отворить
Дверь.
Я прошу лишь об одном,
Верь!
Верить сложно, но сложней —
Понять,
И почти не стало сил —
Ждать!
Слишком грустно для меня
Вновь,
Наблюдать, как умирает
Любовь.
С каждым разом всё терпимей
Боль,
С каждой встречей всё формальней
Роль.
Не приносит облегченье
Ночь.
От бессонницы бегу
Прочь.
А возможно, я не тот
Человек.
Может, встретимся опять через
Век?»

На новое, высвободившееся из-под океанских вод пространство, стекалась другая жизнь. Не хуже и не лучше той, которая кипела в его глубинах и за сто, и за тысячу, и даже за миллионы лет до их знакомства. Просто другая жизнь. Другие люди. Другие отношения.

Через несколько лет молчания она прислала ему смешливую эсэмэску о том, как забавно она выглядит с округлившимся животиком. Он поздравил. Но увидеть её такой ему не хватило смелости.

Ещё через несколько лет теперь уже он, томимый тягуче-сладким чувством, которое всегда преследовало его в тот самый день раз в году, в день их первого знакомства, не удержался и написал ей сам. Про то, что сегодня, как и тогда, стоит замечательный солнечный день, и что с того дня прошло уже столько лет, что страшно даже подумать… И она ответила ему, что тоже хорошо помнит тот самый вечер.

Они даже встретились тогда. Она собиралась разводиться с мужем, имя которого было совсем не Денис. Он пытался, но уже не мог сохранить любовь другой женщины. Они гуляли по парку с её маленьким сынишкой. И, как обычно, говорили обо всём и ни о чём.

Расставаясь после прогулки, они неожиданно долго целовались, пообещав друг другу, что в ближайшие дни найдут силы и желание откровенно поговорить. Искренне и по душам. Она обещала, что выкроит для этого время в плотном графике забот молодой мамы и напишет ему – когда. Но дни шли. Потом месяцы. И так прошло ещё несколько лет. Она молчала. Он ждал.

Глава 21. Леониды

Её выписали окончательно только года через три после той, майской, операции. Эту девушку с фотографии деда со странным именем Анима. Не удивительно, что столько же времени потребовалось и ему самому, чтобы перестать испытывать боль от воспоминаний об утраченной любви. Её шрамы почти затянулись. Его жизнь продолжалась. Он заехал за ней в больницу и, собрав её нехитрый скарб, перевёз к себе. Дед оказался рад такому его решению. Считая, что давно пора было их познакомить лично – человека и его душу. Им много о чём надо поговорить. Вот пусть теперь вместе и решают, как жить дальше.

Первое время он вздрагивал, замечая в ней что-то неуловимо напоминающее ту, которую он никак не мог забыть, хотя и не видел уже много лет.

И ту, которая когда-то была его женой… И ту, которая была любима им позднее…

И тех, которые хотя и не оставили столь глубокий след в его жизни, но совершенно точно пришли в неё не случайно и ушли своим путем, когда тому вышло время.

Вначале он вздрагивал, а потом привык. Она была похожа на них всех, вернее, они все были похожи на неё. И он, видя её каждый день, теперь безошибочно выделял предназначенных ему женщин из множества лиц, пронзающих сияющим потоком леонид космическое полотно его жизни.

Когда повторяемость сюжетов его романов стала очевидной, он не выдержал и спросил у неё, почему его не покидает ощущение, что как бы не звали его женщин, как бы они не различались по внешности, характеру и даже возрасту, он как будто вновь и вновь входит в одну и ту же реку.

Она ответила – ты не один, кто замечает такое за собой. Мужчина всю жизнь любит одну единственную женщину. Её земные воплощения могут казаться совершенно различными, но внутри них живёт одна и та же душа, влекущая его неисчерпаемостью своих граней. И пока он не изучит все оттенки её свечения, способные ослеплять от счастья и сводить с ума от боли, он не сможет распознать её в истинной неогранённой душе. Но когда-нибудь это обязательно произойдёт. И две души, предназначенные друг другу, встретятся. И увидят, что всегда хранили в себе лики и образы всех, кто прочерчивал острые сверкающие грани на бриллиантах их чувств.

С Дедом они разговаривали довольно часто, но к тем вопросам больше не возвращались.

Потому он так и не узнал, о чём успел попросить Его сам… ещё до своего рождения.

Надеюсь, думал он, мне хватило тогда ума попросить всё-таки побольше хорошего. Хотя, зная себя и сверяясь со шрамами на её теле, он вполне мог предположить, что запросил нечто прямо противоположное – нечто вроде экстрим-тура по Любви и Разлукам на этой планете под названием Земля.

Глава 22. Встреча

Спустя двенадцать лет, прошедших со дня их знакомства, они встретились ещё раз. Вновь оказавшись рядом – в городе, в котором познакомились – и будучи не в силах отказать себе в возможности хотя бы просто посмотреть друг на друга. Долго договаривались о дне и времени, чтобы, наконец, досказать друг другу всё, что осталось недосказанным. Но её дела и заботы вновь ограничили их разговор парой предвечерних часов в одном из ресторанов на Невском.

Вначале было прохладно. Поцеловались… Нет, скорее прикоснулась щекой.

– Ты голодная?

– Да, очень.

– Что-нибудь выпьешь?

– Нет, я же за рулем…

– А я выпью…

Как обычно, она больше слушала, чем говорила. Но он знал её уже давно и смог кое-что всё-таки выпытать. Она приехала с сыном на лето к родителям. Через пару месяцев уедет снова в ту страну. Страну, которая украла её у него. Хотя причём тут эта страна?

Да, она развелась. Но сейчас есть человек, который сделал ей предложение. На пальце сверкнуло характерное по форме кольцо с бриллиантом.

– Он планирует, что свадьба будет в этом году.

– А ты? Молчит.

– Ты любишь его?

– Я очень ценю его отношение ко мне и сыну.

Потом она задумалась и с лёгким сожаление добавила:

– Ты мог бы тогда, когда мы встречались в последний раз и гуляли с сыном по парку, просто предложить мне остаться с тобой. И я бы никуда не уехала. Но ты не сказал это. И всё время отвечал на чьи-то эсэмэски…

Да, это была правда. Он хорошо помнил на чьи сообщения отвечал тогда. Странно, что и она, оказывается, это запомнила. Но в чём была его вина? Ведь океан отношений ушёл от их берегов задолго до этой встречи. Но если бы тогда ей хватило смелости ещё раз встретиться с ним, как они и договаривались. Если бы ей хватило мудрости хотя бы зыбкой призрачной точкой ответных чувств отразиться на экране его радара…

Тогда было тогда. А сейчас он смотрел на неё и был готов в тысяча первый раз, как под воздействием сыворотки правды, нарушить давно данное себе обещание. «Я ведь до сих пор люблю тебя…» – билось о его плотно сжатые губы, пытаясь вырвать на свободу.

И, кажется, вырвалось. И она, кажется, услышала. Её глаза потеплели, но она промолчала.

– Если я с кем и хочу быть рядом, то это с тобой. А ты этого хочешь?

– Мало ли кто чего хочет, – ответила она, – в жизни так просто ничего не бывает.

– Пусть не просто… Но я готов дать тебе всё, что смогу, и считать твоего сына своим.

– Это одни лишь слова, а я так устала от слов, которые не выполняются. И уже не верю никому и ничему.

– Не верь! Проверь. Оставайся у меня. Сегодня. Сейчас. И мы хотя бы попробуем начать жить вместе.

Она засмеялась и взяла его за руку.

– Ну что ты такое говоришь? Сын сейчас на даче с мамой. Как я ему об этом скажу?

Как я скажу об этом родителям, что они про меня подумают?

– Разве это сейчас самое важное?

– Конечно! Вот такая я ненормальная мать. Для меня сейчас самое важное это сын. А ему через несколько недель надо идти в садик, и он должен пойти в него в Америке. Как ты себе это представляешь?

– Не уезжайте. Живите у меня. До осени можно найти и садик и много ещё чего.

Она начала злиться на него за его непонятливость. Ещё раз сказала, что он просто не понимает, насколько это всё сложно и серьёзно для нее. Спросила, и чем она сама будет здесь заниматься, ведь все её контакты там, в Америке? И как тут будет сыну, для которого питерский осенне-зимний климат подходит явно хуже погоды в Майами.

Он попытался было убедить её, что… Но тут ей позвонили, и она сказала, что пора бежать.

– Попрошу тебя, подумай… – тихо сказал он. И через паузу… – я люблю тебя… Она встала из-за стола.

– Я подумаю… и обязательно дам тебе ответ. Очень постараюсь в ближайшие дни найти время, чтобы мы смогли встретиться и обо всём поговорить. Знаешь, только я тоже хочу перед этим немного выпить, не рискуя остаться без прав. Ты вот выпил сейчас, может потому такой и смелый. Я напишу тебе.

– А ты?.. – он не мог не спросить её об этом. В этом вопросе был смысл всех лет, в течение которых он шёл к сегодняшнем разговору с ней.

– Ты любишь меня?

– Я напишу тебе… – она прижалась к нему и, когда он повернул к ней свое лицо, поцеловала в губы.

И ушла, с кем-то говоря по телефону.

Глава 23. Анима

Когда после этой встречи он вернулся домой, она встретила его взглядом, мерцающим каким-то невыразимым восторгом и одновременно ужасом, как перед неотвратимой волной накатывающего цунами. Коктейлем предвкушения возможного счастья и ожидаемой боли. Старые швы на её теле, ещё вчера почти совсем незаметные, как будто воспалились и стали какими-то особенно рельефными.

– Думаешь, напишет? – обратился он то ли к ней, то ли к самому себе.

Она молчала, продолжая неотрывно и пристально смотреть на него глазами всех когда-то любимых им женщин, пока в уголках этих прекрасных глаз не блеснула искрой набухшая, как капля росы, прозрачная звезда. Увлекаемая притяжением Земли звезда сорвалась и, оставив подобно потоку леонид, сияющий след на её щеке, устремилась вниз, к лежащему перед ним листу бумаги. Он обмакнул перо в эту пульсирующую неземным мерцанием каплю и вывел первую сточку.

«Эту дверь я смог бы открыть даже с завязанными глазами».

Закурил, приобнял её и, насколько мог, ободряюще прошептал:

– Потерпи… Потерпи, пожалуйста. В конце концов, ты же бессмертная. Ещё отдохнёшь от меня. Успеешь…

Изображение для обложки взято с ru.123rf.com.